***
— А Итэр с Люмин выйдут? — На громких тонах спрашивает мальчик, утирая ребром руки подтёки с носа. Скарамучча явно не при параде, да и когда в последний раз он таковым был? Всегда и каждый раз — ноги и руки в царапинах и синяках, одежда в дырах. А в руках часто можно заметить палку или рогатку, которой он благополучно распугивал всех остальных детей в округе. Особенно, если кто-то находился на его территории «шалаша» или трогал уличных собак, тогда парниша совестью точно не грезил, легко мог камнем в глаз зарядить, а потом отчитываться перед матерью и соседями за своё поведение. А вообще, хулиганский мальчик ни коем образом не вписывался в компанию тихих и «прилежных» близняшек. Они были неким «примером для подражания», если их встретишь на детской площадке. Всегда красиво и чисто одеты, воспитаны, дружелюбны, дети-одуванчики, точно! Мечта любой семьи, да и родителей слушаются, а средств у них сколько, ух! Если пригласить их на День Рождения, то точно принесут самый дорогой подарок. За это их и любил двор… По крайней мере, пытался любить, ведь не смотря на их «популярность», третий их дружок был концом другой палки. Грубый драчун и гроза песочницы с дуэтом близняшек, как суп с сахаром — не сочетаемая комбинация. — А Альбедо выйдет? — В след за ещё не успевшей дать ответ матерью, на балкон вышел блондин, приподнимаясь на руках, что опирались об ограждение балкона. — Итэр, упадёшь, — Мать поспешно приземлила мальчика обратно на пол, стаскивая его за плечо, и строго махнула указательным пальцем. — Тринадцать лет уже, головой думать нужно. Вот как с сестрой уроки поделаете, тогда и выйдешь. Мальчик не унимался, кривлялся, пародируя движения мамы и хихикал, когда она слабо дала щелбан по лбу. — Скарамучча, может к нам зайдёшь? Мы сейчас обедать собираемся, — Предлагает женщина, расправляя плечи, обдавая жемчужное колье, весящее на груди, весеннему солнцу. — А можно? — Юноша вспыхнул, как огонёк, подходя к знакомым вратам и отказываясь от предложения открыть ему калитку, перекидывает себя через забор, проходя вглубь знакомой дорожки, — Спасибо, миссис Лайт! Близняшки с порога накинулись на друга, облепляя его объятиями и своими «интересными не скучными взрослыми разговорами», Скар не был в восторге от количества тактильности, но отталкивать не спешил. К этому стоило бы привыкнуть, но каждый раз, как в первый. — Проходите, ребята, сначала первое, потом вкусняшки, — Ставит перед фактом блондинка, вызывая неодобрительные стоны детей, на что она лишь хихикает. — Как поживает мама твоя, Скар? — Нормально, — Пожимает плечами брюнет, залезая на высокий для его роста стул, оставляя ноги болтаться в воздухе. — Ругается часто. — Потому что, наверное, детей соседских снова обижаешь? — Улыбчиво спрашивает она, разливая по тарелкам тёплое блюдо. — По заслугам, вообще-то! Я лично видел, как один из мальчиков тихо украл игрушку из вашего двора, я восстановил справедливость! — Не всё решается насилием. А что за мальчик? — Не знаю, он в капюшоне был, не разглядел. Я ваш охранник, охранники же дерутся иногда. — Охранник, а сам в глаз получил, — Хихикает Итэр, размешивая суп в тарелке. — Так ещё и воришку упустил, такое себе! — Ну я хотя бы не такая девчонка, как ты, я хотя бы драться умею, — высовывает язык Скар. — А что плохого в том, чтобы быть девчонкой? — Возмущается Люмин, скрещивая руки на груди. — Не ссорьтесь, а ешьте, а то подавитесь. Но указ женщины никто особо не слушал, молчание длилось минуты три, а после ребята продолжили о чём-то спорить. Мать семейства вмешиваться перестала, лишь устало выдохнула и села на свободный стул, иногда ловя отрывки слов детишек и нежно улыбаясь их наивности. Солнечные лучи красиво опадали в виде протяжных линий по столу, кухню обдавал свежий запах цветущей сирени и ветряной прохлады. Девушка любила выращивать сирень именно по этой причине, чтобы наслаждаться солнечной погодой и ощущать её приятный аромат, за чашкой чая. Особенно вечерами, когда дети играют во дворе, а она, набирая себе тёплый напиток в стакан выходит на террасу, следя за ними и любуясь своими цветами. Дети веселятся, на работе любимый муж, сама занята любимым делом, семья в полном достатке, что может пойти не так?.. — Я дома, — Голос пришедшего в дом отца резок, холоден, не как обычно. А под «обычно» имеется ввиду, что он сразу с объятиями встречает своих детей, целует в щеку жену и с радостью ужинает в кругу семьи. — Ты сегодня рано, милый, пораньше ушёл? — Женщина сразу словила нотки негатива в голосе любимого, но понадеялась на лучшее. Может, просто устал, день не выдался. — Добрый день, Скарамучча, — Проигнорировал вопрос мужчина, не удосужившись снять с себя верхнюю одежду, приземляется за стол. — Здрасьте. — Что-то случилось?.. — Аппетит пропал, она посмотрела в сторону мужа, впитывая в себя каждую его хмурую морщинку, подрагивающий нерв, красные от давления щеки. — Я ничего не смог поделать, прости, — Не стесняясь присутствия детей, он начал, ощущая как горло сдавливает чувство вины. — Они выиграли, я банкрот, моей компании больше не существует. Прости, я пытался не вмешивать в это тебя, думал, что смогу сам это вынести и обойти эту нечестную конкуренцию, но я не смог. Выражение лица женщины застыло, вены на лбу начали проступать, губы задрожали. Это что теперь получается? Единственный источник дохода обрезан? А кто и как будет оплачивать учёбу детей в частной школе? Как оплачивать жильё и покупать продукты? Откуда брать деньги? — К-как, какая своло… — Она вовремя тормозит, не поддаваясь эмоциям и не позволяя детям слушать ругательства, — Как это вышло?! — Имеет значение? Или хочешь знать на кого злиться? Это всё эти «ЛофтЛи», мебельная свалка абсолютной безвкусицы, за которой скрываются настоящие игроки-манипуляторы, я представить себе не мог, что они так быстро раскрутятся, — Он вдавливает ногти в кожу, оставляя в тех местах видимые ямки. — Кто же думал, что производители мебели будут такие нечестные и агрессивные?! — Н-но ты ведь так много работал! — Она протестует, как будто убеждает в этом саму себя. — Как так могло произойти? — Давай обсудим это вечером. Дети переглянулись между собой, особо не понимая происходящего, для них это было ещё слишком сложно, однако… Все прекрасно понимали, что происходит что-то очень и очень не хорошее.***
— Уху-ху, давай, Эфир, умница! — Мама радостно хлопала в ладоши, подбадривая сына продолжать своё «выступление». Парень пел, сбиваясь в дыхании и имитируя микрофон расчёской, пружинил на перинах кровати и немного подпрыгивал в воздух. — Да-а, Итя, я твоя фанатка! — Женщина подталкивала бедром Люмин, в попытке и её вынудить танцевать рядом, но девочка устало вздыхала и смотрела на эту картину, как на выступление клоунов. — Глупости какие-то, я спать хочу уже. — Тоже верно, уже поздновато, — Женщина поднялась хватая сына в воздухе и внезапно опуская его на кровать в горизонтальном положении, — И тебе тоже пора в постель, мой маленький певец. — Хе-хе, я ещё даже не старался, вот вырасту, вообще стану супер-звездой! — Я в этом не сомневаюсь, солнышко. — А что в этом такого? Подумаешь, на сцене кривляешься! — Люмин фыркнула неодобрительно, забравшись в свою постель и зыркнула на брата. — Я вот займусь мо-де-ль-ным би-зне-сом, — По слогам выговорила сестра. — Не вырастете, если спать не будете. Ну-ка давайте-ка, в кроватку. — Пф-ф-ф, нам уже не пять лет, захотим — всю ночь не будем спать. — Ну тогда о наших выступлениях ночных тоже забудь, — Показала мама язык, а после поочередно поцеловала каждого из детей в лоб. — Спокойной ночи, котята. — Спокойной ночи, ма, — В унисон ответили близняшки. Как только дверь закрылась, сдерживать улыбку на лице было невозможно, а ноги ослабли под тяжестью тела. Женщина сползла по двери тихонько, чтобы не было слышно детям за стенкой. Страх лез под самую кожу, рвал нити нервов, бил под дых, сбивая дыхание. Но деваться уже было некуда, этот несправедливый суд выдал свой приговор, ни родителям, ни детям не оставив выбора. Время нельзя было остановить, чтобы дать себе передышку или накопить средства, чтобы хоть куда-то податься. Сначала начали исчезать дорогие украшения, за ним декор из дома… Изменения для близняшек шли незаметно, кто же, кроме родителей увидит пропажу того самого любимого маминого колье или пары колец? Ну как пропажу… Скорее медленную продажу всего самого дорогого. Но когда из дома начала выноситься техника, тут уже и Итэр с Люмин забили тревогу… Однако слишком поздно. — Мам, а куда делся телевизор? — Изумлённо уставился на пустующее место Итэр, а за ним и послышался не менее удивлённый голос Люмин. — И микроволновка! Я хотела вообще-то поесть разогреть после школы. — Дети… — Женщина устало осела на диван, подпирая голову руками и безнадёжно вздохнула. — Нужно поговорить. Очень серьёзно. Сначала стало страшно за то, что они могли что-то натворить. Но что? С оценками проблем нет, поведение у них хорошее, да и в целом почти ничего не поменялось… Близняшки сели по бокам от матери на диван и внимательно стали слушать тишину, пока женщина собиралась с мыслями. — У папы возникли проблемы на работе. И денег сейчас нам стало не хватать, чтобы содержать вас, дом, всё в целом… Поэтому нам нужно будет выселиться в ближайшее время. — Куда?! — Мальчик с девочкой сильно поёжились. Новый дом? Может, даже город? Школа, соседи, всё будет другое… — Мы с папой поедем в другой город, пока искать работу и деньги, а вы… Мы вряд ли потянем вас вдвоём, — От её слов прошёлся холод даже по костям, по крайней мере, так казалось. — Мама Скарамуччи согласилась приютить вас на время, но мы обязательно вернёмся, когда найдём деньги. — Н-нет, что?! — Итэр возмутился, нахмурив брови. — Я тоже буду работать тогда, мы с вами поедем! — Прости, но я не могу позволить себе жить с мыслью, что мои дети будут работать для того, чтобы содержать себя и родителей в таком юном возрасте. Обещаю, мои цветочки, мы с папой обязательно вернёмся за вами, всё будет хорошо… Всё остальное — как смазанная в воспоминаниях кинолента. Родители у такси, махающие на прощание. Плачущий Итэр и успокаивающая его сестра с мисс Райден и не менее пораженный Скарамучча. Закрывающаяся перед носом дверь. Конец. Это был прыжок с обрыва в сознании Эфира. Мать была, наверное, человеком, кто был на первом месте в его жизни. «Маменькин сыночек» сказал кто-то однажды, но его это не задевало, он никогда не скрывал на сколько сильно ценил и дорожил ею. Каждое мгновение её тёплых рук, согревающих после осенних дождей. Её ласковая улыбка и нежный голос, напевающий что-то на кухне, когда она готовила самое вкусное блюдо. Её весёлый и безбашенный характер, когда она в тайне от остальных помогала Итэру сбежать в ночи на ночёвку к другу, когда отец наказал его за непослушание… Или, когда прыгала вместе с ним на кровати, играя в двух музыкантов. Каждая эта вещь была бесценна, он бы не продал её ни за какие деньги, ни за какое другое исполнение мечты. Даже сестра столько не делала для него, сколько мать. Всё, что оставалось в этой ситуации мальчику — принять это. Принять и ждать. Перевестись в обычную школу, ограничить себя в выборе одежды, экономить… Жить со своим другом — мечта многих детей в этом возрасте, но не тогда, когда ты с сестрой просто обуза на чужой шее. — Лайт, ты сказала, что это на время, прошло уже пол года, а твои дети всё ещё живут у меня! — Кричит голос за стенкой. Голос, думающий, что Итэр с Люмин спят… Люмин, может, и спит, она приняла всю ситуацию «по-взрослому», но не Итэр. Не Итэр, что вечерами сидит у окна, смотря на дорогу в ожидании машины и выходящих из него родителей. Не Итэр, что мучается кошмарами в ночи и терпит крики матери Скара, которая явно подустала от незапланированных «спиногрызов». Хотя на утро, она будет улыбчиво приветствовать детей блинчиками с кленовым сиропом и провожать их в школу. Ныряя с головой под одеяло, хотелось забыться. Исчезнуть. Уснуть и проснуться, когда всё уже будет хорошо. Пол года. Прошло пол года, но раны на душе не собираются заживать. И чёрт его знает, сколько ещё пройдёт времени, сколько ещё он будет проводить всё свободное время за окном, ожидая, что вот-вот из машины появится знакомое лицо… Но никто не вернулся.