Ни слова о магии

      Люциус попытался сфокусировать взгляд и тут же об этом пожалел. Он с трудом перевернулся на спину и попытался пошевелить руками. Запястья оказались связаны, однако ноги — нет. Боль расползалась по всему телу от кончиков пальцев до затылка, где собиралась в пульсирующий, словно открытая рана, ком. Правда, там вполне могла оказаться и рана. Последнее, что он помнил — его здорово приложили чем-то тяжелым по голове, а дальше была темнота.       Взгляд натолкнулся на ровный ряд железных прутьев. Его бросили в клетку! Потерянно оглянувшись, волшебник тяжело вздохнул. В пересохшем горле сразу запершило и приступ кашля не заставил себя ждать.       — Очнулся? — послышался знакомый голос. Ведьмак все еще был рядом, а значит — он был не один.       Волшебник откашлялся, но ничего не ответил. Бездумно всматриваясь в серые облака, застилающие небо, Люциус понял, что никогда еще в своей жизни не ощущал себя большим неудачником, чем сейчас. Нужно же было умудриться попасть в плен к бандитам, едва ступив на большак! Какой позор для чистокровного волшебника — дать себя связать и заточить в клетку! В голове все громче шумело от стыда, пока Малфой не разобрал отдельные голоса и не сообразил, что это пререкаются бандиты. А когда голоса стали громче, а от запаха навоза к горлу подступила тошнота, он понял, что неприятности не исчерпываются заточением.       — Эй, наш аристократишка проснулся, — после этих слов что-то врезалось в прутья решетки. Волшебник нахмурился.       — Здорово же ты ему двинул. Еще бы чуток, и о деньгах можно было бы забыть. Не дотащили бы живым, — ответил второй, сиплый голос.       — А мутант-то все сидит, ты глянь.       — И молчит, падла, — добавил второй. — Едва связали его. Янко жаловался, этот выродок ему колено выбил к чертям…       Геральт ничего не ответил, а Люциус прикрыл глаза и постарался не вникать в этот незамысловатый диалог. Едва ли он сумеет услышать что-то стоящее.       — Слышь, ты бы не ерепенился, — снова заговорил первый, обращаясь к ведьмаку. — А ну пошла! — внезапно выкрикнул он. Послышался глухой удар, а за ним обиженный визг свиньи.       — Рассказал бы нам, откуда этого холеного господина достал, — добавил второй, и Люциус услышал, как кто-то снова навалился на металлические прутья, отчего те слабо дрогнули. — Нарядил его в лохмотья и думал, что не заметим? Это, может, другие и не заметили бы, а у меня глаз наметан. И перстенек у него вон какой, с каменьями настоящими! Токмо с пальца его не сняли — уж больно плотно сидит. Но это не беда, оттяпать всегда успеется.       Ведьмак продолжал молчать, только задышал чуть громче. Бандит снова врезал ладонями по прутьям и громко сплюнул. Запугать пытается, что ли? Дилетант, подумалось волшебнику.       — Молчишь, мутант проклятый?! Ну ничего, мы у твоего аристократишки выпытаем, коль до завтра не расколешься. Видал я, что с плечом твоим. Далеко не уйдешь, паскуда. Эй ты, — обратился он уже к Малфою. — Образумь своего охранника. Иначе после первой же пытки сдохнешь. А он-то покрепче тебя будет.       От нового удара Люциус поморщился и приоткрыл глаза. А затем услышал удаляющиеся шаги и негромкую ругань.       — Мистер ведьмак, — заговорил он, когда шаги стихли, и в тишине раздавалось лишь хрюканье свиней. — Какого черта мы здесь делаем? И где мы вообще находимся?       Геральт тяжело вздохнул и заскреб ногами по земле, вытянув их поудобнее.       — Дьяволова Яма. Бандитский лагерь недалеко от Новиграда. Эти остолопы втемяшили себе в головы, что ты — какой-то местный аристократ. И что за тебя можно получить хороший выкуп.       — Теоретически можно, — усмехнулся волшебник. — Будь мы в Магической Британии.       — Думаю, что в твоей Британии тебя никто и не похитил бы посреди улицы.       — Тоже верно, — едва слышно ответил Люциус и сощурился. Разговоры разговорами, но нужно было сообразить, как им выпутаться из такой непростой ситуации. И, судя по голосу ведьмака, плана у того не было. — Значит, до Новиграда уже рукой подать, — не то спросил, не то констатировал он.       Геральт явно не был расположен к разговорам. Он тихо сидел в своем углу и негромко сопел. Волшебник подозревал, что его могли избить, а то сделать еще чего похуже. В этом мире такие дикие нравы! В любом случае, перспектива вырисовывалась не из приятных. Выкупа за него бандитам не видать. А когда они сами в этом убедятся, то их с ведьмаком просто-напросто убьют. Значит, нужно выбираться отсюда, и как можно скорее.       — Ночью мы должны сбежать, — едва слышно сказал Люциус даже не повернувшись к ведьмаку.       — И как мы это сделаем? — буркнул Геральт.       Малфой перекатился на живот, с трудом подтянул под себя колени и, упираясь подбородком в землю, сел. В голове все пульсировало и ныло, а тошнота усилилась. Ведьмак молчал и поглядывал на согнувшегося волшебника. Благо, тот ничего не ел, потому и спазмы, которые его скручивали, удалось подавить быстро. Вот только такой внезапный приступ ни о чем хорошем не говорил. Люциус не был силен в медицине, но подозревал, что удар по голове не мог пройти бесследно. Совладав с собой, он сделал глубокий вдох и выпрямился, серьезно взглянув на Геральта.       — Будем импровизировать, мистер ведьмак. Выждем удобный момент и попытаемся выбраться на свободу. Нам нельзя терять время. Если вы помните, я должен вернуться домой.       — Холера… Это ни черта не ответ! — вспыхнул тот.       — Скажите, ваши знаки могут как-то избавить нас от веревок?       — Сомневаюсь.       — А тот знак, который вызывает огонь?       — Я не пробовал.       — В таком случае, у вас появилась чудесная возможность попробовать, — заявил Люциус и подполз к Геральту поближе, неловко скребя ногами по земле и постоянно заваливаясь на бок. — План такой, — оказавшись перед ведьмаком, он сдул упавшие на лицо пряди. — Поскольку у нас не так много времени, чтобы определить человека, у которого ключ от нашей клетки, подойдем к решению проблемы творчески.       — Мне твой план уже не нравится, — буркнул Геральт.       — Кроме чародеек вам вообще мало что нравится, я это уже понял. Но прошу выслушать меня без пререканий. Если у вас есть идея получше, то я ее с удовольствием выслушаю, но после того, как выскажу свою.       Ответить ведьмаку было нечего. Он лишь нахмурился, не отрывая взгляда от волшебника.       — Вот и прекрасно, — Люциус уселся поудобнее, придвинувшись к Геральту еще ближе. — Я сделаю вид, что меня хватил удар. Вы позовете на помощь. В клетку войдут, а вы разберетесь с тем, кто войдет. И не надо на меня так смотреть, — фыркнул волшебник. — Позвольте сначала объяснить. То, что я предлагаю, пусть и звучит рискованно, однако у нас наверняка будет неплохой шанс. Ночью, скорее всего, большинство будет пить и спать. Да вы посмотрите на этих магглов! Что им еще делать?       Ведьмак усмехнулся, а Люциус продолжил:       — Исходя из этого, у нас появится возможность уйти незаметно. Насчет клетки не беспокойтесь. Я уверен, что в нее обязательно войдут. Пока они не поняли, что ценности для них я не представляю, у нас есть шанс сыграть на этом.       — Я не уверен, что смогу справиться с веревками, — после минутного раздумья ответил ведьмак.       — Боюсь, что выбора у нас нет. Нужно рискнуть. В случае бездействия или провала вас, может, и не убьют, — Малфой многозначительно посмотрел на Геральта. — А вот меня — наверняка.       — Зараза, — ведьмак обреченно вздохнул и запрокинул голову, упираясь затылком в решетку.       — Что ж, раз мы все решили, — волшебник отодвинулся от Геральта, засучив ногами по земле, и прислонился спиной к прутьям, — советую вам заняться вашими знаками. Чем быстрее мы избавимся от веревок, тем лучше.       Геральт снова ничего не ответил, только прикрыл глаза и замер. Люциус внимательно наблюдал за ним, обратив внимание на то, как ходит от мерного дыхания его грудь. И с каждым новым вздохом она двигалась все медленнее и медленнее. А через некоторое время и вовсе замерла, как будто ведьмак совсем перестал дышать. Однако подрагивающие веки говорили о том, что он все еще жив и умирать, по всей видимости, не собирается. Мешать ему в его странных делах волшебник не стал. Мало ли, вдруг это какие-то особые ведьмачьи ритуалы? Вместо этого он тоже оперся затылком о решетку и погрузился в размышления.       Сколько ему еще придется вынести, прежде чем он сможет вернуться домой? Сколько испытаний преподнесет ему судьба? Еще неделю назад он не задумывался, как жил бы он вдали от всех благ, которые всегда принимал как должное. Он видел бедняков и неудачников, имел дело с убийцами и отъявленными ублюдками… Но ему ни разу не пришло в голову поинтересоваться, что толкало тех несчастных на их поступки. Он всегда был на стороне победителей и всегда — охотником, а не жертвой. А сейчас жертва — он сам. Глупая беспомощная жертва, сидящая в дурацкой клетке. Но, черт возьми, ненадолго, не будь он Малфой!       Поглощенный невеселыми думами, Люциус не сразу заметил, как на небе сгустились темные дождевые облака. Они любопытно подсвечивались солнцем, не давая его лучам достигнуть земли. Когда он в последний раз смотрел на облака? Наверное, очень давно. В последнее время у него было слишком много дел, и он не припомнит, когда у него выдавалась свободная минутка, чтобы просто посидеть и посмотреть в небеса. Чего ему стоило одно только поступление Драко в школу и кропотливая подготовка к этому событию! И словно по какой-то злой иронии именно в этом время поползли слухи о возвращении Темного Лорда. Тогда впервые Люциус впервые поймал себя на мысли, что вовсе не хочет его возвращения. Уж точно не сейчас, когда у него подрастает сын. Мерлин, сейчас как никогда он должен быть рядом с сыном! Случись что, Нарцисса не справится в одиночку…       Измученный разум утянуло в водоворот тревоги за себя, за сына, за их будущее, и волшебник незаметно задремал.       Сумерки он проспал и не увидел, как на полу клетки появился кусок хлеба и щербатая миска с водой. Его разбудил голос Геральта. Только в этот раз ведьмак еще и толкал его плечом в плечо.       — Эй, просыпайся, — шипел Геральт. — Я готов.       — Неужели хорошая новость, мистер ведьмак? — усмехнулся Малфой. — Я уже и не надеялся.       Геральт кивнул и с трудом вывернул руку, чтобы кое-как сложить Знак Игни. Потом, помедлив, сощурился и тяжело задышал сквозь зубы. Еще мгновение, и он с усилием дернул руками в стороны, разрывая остатки обугленной веревки. Судя по появившейся на лбу испарине и тихому стону, плечо ведьмака снова прострелила боль. Люциус поджал губы и решительно уставился на Геральта. Тот некоторое время тяжело переводил дух, но рук из-за спины не вытаскивал. Лишнее внимание им ни к чему.       Малфой бросил быстрый взгляд на идущего в их сторону бандита. Тот шел нетвердо — видно, был уже навеселе. Веселье в лагере шло полным ходом, даже до их клетки доносился галдеж и пьяные песни. Волшебник прижался спиной к металлическим прутьям, а Геральт прикрыл глаза. То ли молча терпел приступы боли, то ли притворялся, что спит.       Бандит ничего не спрашивал. Только постоял немного у прутьев, почесал вылезший из-под жилета округлый голый живот, и ушел, напоследок внимательно посмотрев на Люциуса.       — Давайте, мистер ведьмак, — волшебник тут же воодушевился и подполз к ведьмаку, повернувшись к нему спиной.       Геральт старался действовать как можно аккуратней, хотя пальцы у него дрожали. Вот только от неуверенных искр веревка никак не хотела загораться, отчего он хмурился и ворчал.       — Люциус, будет больно, — негромко буркнул он.       — Ничего страшного. Только прошу, давайте быстрее, пока еще кто-нибудь не подошел…       Волшебник не успел договорить, как вдруг его руки объяло болью, а по коже поползли мурашки. Спина покрылась испариной, и он тихонько замычал сквозь зубы. Геральт все не останавливался, продолжая пережигать веревку. Малфою казалось, что эта пытка не закончится никогда, но едва он смог сделать вдох, как что-то защекотало по обожженной и ставшей очень чувствительной коже на запястьях, и руки оказались свободны. Едва размяв закаменевшие плечи, он только собрался поблагодарить ведьмака и немного перевести дух, как снова заметил мелькающий факел неподалеку.       Бросив на Геральта многозначительный взгляд, Люциус спрятал руки за спиной, будто они все еще были связаны, упал на бок и стал биться в конвульсиях, рыча и постанывая, словно в агонии. Геральт удивленно вскинул брови, уставившись на волшебника. Тот упирался лбом в землю, выворачивался и пыхтел.       — Это еще чего? — проворчал бандит останавливаясь у клетки. В свободной руке он держал миску с водой. — Скрутило, что ли?       — Не знаю, — невозмутимо ответил ведьмак. — Жаловался, что живот болит. А потом и скрутило.       — Черт, — мужик сплюнул в сторону и отбросив миску, навалился плечом на прутья. Он загремел ключом, с трудом попадая в замочную скважину. — Если сдохнет, мы же ни хрена не получим.       Геральт ничего не ответил, только метался взглядом между стонущим и изнемогающим волшебником и суетящимся бандитом, которого, кажется, увиденное немного отрезвило.       — Твою мать! — рыкнул бандит на непокорный замок, и тот поддался и позволил провернуть ключ. Бандит ворвался в клетку и склонился над бьющимся в конвульсиях Люциусом. — И давно он так? Чего делать-то?       — Не очень. Знаю траву, которая снимет боли, — стараясь выглядеть невозмутимо, как бы между прочим предложил ведьмак. — Подойдешь поближе — расскажу. А то за его криками ни черта не услышишь.       — Вот же ж… — заворчал бандит и неловко обошел Малфоя. На волшебника он все равно поглядывал, но тот удачно спрятал свободные от веревок руки под собой, и время от времени переворачивался то на другой бок, то на спину. — Так чего за трава?       — Поближе, а то не услышишь.       Мужик послушно наклонился, и Геральт ловко ударил его по ногам. Он опасно покачнулся, теряя равновесие, и неловко махнул руками, роняя факел. Тот упал на землю совсем рядом с головой Малфоя и едва не поджег ему волосы. Однако бандит не успел издать и звука. В то же мгновение ведьмак оказался подле него, схватил локтем за шею и, стиснув ногами, завалил его на бок. Потом помог себе второй рукой, и бандит перестал вырываться и притих. Затем что-то хрустнуло, ведьмак сбросил с себя обмякшее тело и встал, держась за металлический прут и кряхтя от боли. Люциус поднялся следом, с опаской ощупывая волосы. Лишиться еще и своей шевелюры было бы самой глупой неудачей из всех, что произошли с ним за последние несколько дней.       — Вы страшный человек, — шепнул он ведьмаку, отряхивая штаны и сюртук от пыли. — Но, должен признать, мне это только на пользу.       — Пойдем, пока не спохватились, — шепнул Геральт, и двинулся вперед.       Ведьмак распахнул решетчатую дверцу и перебежал к ближайшему деревянному зданию. Волшебник последовал за ним. Дьяволова Яма была местом необычным. Словно деревянный муравейник, который располагался в самом эпицентре огромного кратера. Вверх стремились многочисленные помосты, мостики и домики. Кое-где Люциус заметил очертания других клеток, но рассматривать их обитателей не было времени. Несколько раз на глаза попались загоны для домашнего скота. Очевидно, бандиты здесь обосновались надолго. Почти все обитатели Ямы сидели у костра в самом центре кратера. Редкие головорезы бродили тут и там — наверное, охраняли периметр. Факелов было немного, так что держаться тени оказалось проще простого. Люциус вскинул голову и осмотрелся. Он не слишком хорошо видел в темноте, но и тех деревянных лестниц, мостиков и хибар было достаточно чтобы примерно представить, что место это не из приличных. Более того, самым приличным его обитателем был он сам.       — Пошли. Только тихо, — шепнул Геральт и двинулся в обход небольшого двухэтажного домика.       Волшебник последовал за ним. Страшно не было — скорее, тревожно, и эта тревога ему была особенно неприятна. Он — чистокровный волшебник — и должен переживать из-за каких-то недалеких магглов! Будь у него палочка, он бы… Люциус даже помечтал немного, какое бы заклятие использовал. Видит Мерлин, он бы не поскупился и на непростительное!       Вдруг кто-то спустился с мостика, прошагал по деревянной лестнице и оказался совсем рядом, буквально за углом. Волшебник и ведьмак замерли, прижавшись к нагревшейся за день деревянной стене.       — Мистер ве…       — Тш-ш-ш! — шикнул Геральт и на всякий случай прижал Малфоя к стене рукой. К его удивлению, тот даже не стал сопротивляться.       Бандит немного повозился, что-то проворчал себе под нос и пристроился на углу. А когда до слуха волшебника донеслось характерное журчание, он едва сдержался чтобы не возмутиться. Но рука ведьмака снова его остановила. Люциуса так и распирало возмущение, однако собственная безопасность была важнее. Сидеть у стены им пришлось недолго. Неотесанный мужик быстро справился со своей нуждой, натянул штаны и зашагал куда-то в сторону. Наверняка возвращался к собратьям.       Малфой негромко, но многозначительно фыркнул, почувствовав, как аммиачная вонь ударила в нос. Геральт немного отодвинулся от него и нырнул в ближайшую тень. Волшебник последовал за ним.       — Мистер ведьмак, — зашептал он, когда они пристроились в тени очередного домика, — вы представляете, куда идти?       — Примерно, — шепнул тот в ответ и высунулся из-за угла.       Вокруг никого не было.       — Мне нужно вернуть мои мечи, — добавил он, собираясь перебежками добраться до очередного строения.       — Черт, — цокнул языком волшебник. — Вы знаете где они? Хотя бы примерно.       — Да. Видел, как их припрятали вон в том шатре, — Геральт высунулся из-за угла, снова осмотрелся и кивнул в сторону покосившейся хибары.       Люциус недовольно заворчал. Мало того, что выбраться целыми и невредимыми у них не так много шансов, а ведьмаку еще и приспичило разыскивать свое оружие. А вдруг их поймают? Видимо, этот вопрос отразился у волшебника на лице, потому что Геральт бросил на него взгляд и тихонько хмыкнул:       — Не переживай. Шатер стоит почти у выхода. Ты, главное, уходи и не дожидайся меня. Я сам…       — Нет, — решительно сказал Люциус. — Вы же знаете, хороший союзник на вес золота. Обыкновенный прагматизм, не более, — добавил он заметив взгляд ведьмака.       — Мне проще спасти себя одного, чем нас двоих, — недовольно буркнул ведьмак. — Чем тебе не прагматизм?       — Если мы будем вдвоем, никого спасать не придется, — парировал Люциус.       Геральт не ответил. Только потер переносицу, на мгновение зажмурившись, и вздохнул. Волшебник улыбнулся. Он уже привыкает тому, что все всегда происходит так, как того хочет Малфой. С другой стороны, все ведь всегда заканчивалось хорошо. Небезупречно в мелочах, но в целом-то хорошо! Никто не умер, не остался калекой, а очевидный результат говорил сам за себя. Остальное — лишь нюансы.       — Только без лишнего шума. След в след, понял? — присев на одно колено, повторил ведьмак.       — Хорошо, я понял и с первого раза, — раздраженно фыркнул волшебник.       Высунувшись из-за угла, Геральт внимательно осмотрелся и, кивнув Люциусу, пригнулся и перебежал в тень следующего дома. Волшебник не отставал и двигался удивительно тихо. Даже ведьмака это удивило, раз он недоверчиво оборачивался время от времени. Малфой уже предвидел бесконечные вопросы, но решил подумать об этом после. Геральт уже добежал до какой-то палатки, однако Люциус двигаться следом не спешил. Дождался, пока ведьмак все проверит, подаст сигнал, и только тогда побежал.       — Любопытно, — хмыкнул он, нырнув в приоткрый полог.       Обстановка внутри поражала невостребованной роскошью. Свернутые ковры, ящики с разноцветными бутылками, стопки дорогих книг. У стенки стояли несколько сундуков, один из которых был приоткрыт, и из него торчал кусок меха. Похоже, он был доверху набит всякой всячиной. Потерев руки, Малфой искоса взглянул на Геральта, который рылся во всем этом добре в поисках своих мечей и решил, что некоторые поступки не требуют оправдания. Он опустился на одно колено и с усилием потянул вверх тяжелую окованную толстыми металлическими полосами крышку, но та и не думала открываться. Пришлось удвоить усилия, петли тихонько скрипнули, и крышка, наконец поддалась. Тут-то Малфой едва удержался, чтобы не присвистнуть, как совсем не подобает аристократу. Мерлинова борода, что с ним делает этот треклятый мир?       Тут было на что посмотреть. Это оказался настоящий клад, особенно когда у тебя за душой ни гроша. Пальцы сами собой потянулись к меху, который призывно лоснился в неярком свете единственного факела. На ощупь он оказался удивительно мягким и нежным. Волоски податливо сгибались под подушечками пальцев и грели ладонь, словно отдавая неизвестно откуда взявшееся тепло. Определенно, это была дорогая вещь. Очень дорогая. Вот только забрать ее с собой Люциус не мог — слишком громоздко. Он бережно вытащил ее из сундука и уложил рядом с собой. По всей видимости, это было что-то вроде шубы. Глаз зацепился за неровную груду мешочков, а за спиной замаячил ведьмак.       — Ты что удумал? — шепнул он, положив руку на плечо Люциусу и бросив рядом с ним найденную сумку волшебника.       — Компенсирую моральный ущерб, — невозмутимо прошептал тот и двумя пальцами растянул горлышко мешочка, увидев что-то поблескивающее на дне.       Решив, что это украшения, которые можно будет продать, Малфой сжал мешочек в руке и продолжил исследовать сундук. Геральт сжал пальцы на его плече и наклонился к самому уху грозно проговорив:       — Сейчас нет на это времени. У нас и без того полно проблем.       Люциус дернул плечом, в надежде сбросить руку ведьмака, но тот держал крепко. Однако не крепче, чем желание волшебника раздобыть средства для существования. Упираясь в край сундука, он засунул руку поглубже и пальцы тут же схватились за что-то продолговатое, холодное и тонкое. Пронзительное чувство узнавания вспыхнуло в сознании, заставив волшебника вздрогнуть и выдернуть руку. В пальцах остался небольшой жезл размером с волшебную палочку. Самую маленькую из всех, которые Люциус встречал. Дюймов пять, не больше.       — Какая странная вещица, — ошеломленно прошептал он, вертя жезл в пальцах.       — Люциус! — Геральт дернул его за плечо, заставляя отпрянуть от сундука и едва не упасть на спину. — Беги!       Малфой не сразу понял, что произошло и откуда взялось столько суеты. Голоса бандитов донеслись до него слишком поздно, а свет факелов уже почти касался спины. Торопливо поднявшись, он покачнулся и наступил сапогом на свою сумку, лежащую на полу. Схватив ее, волшебник затолкал внутрь свои находки и перебросил через плечо. Обеспокоенно взглянув на темные силуэты стремительно приближающихся бандитов, он бросил быстрый взгляд на Геральта.       — Давайте, Геральт! Вместе попали сюда, вместе и выбираться будем! — воскликнул Люциус, и совершенно не скрываясь выпрыгнул из палатки, потащив ведьмака за собой.       — Зараза! — рыкнул тот, но отмахиваться от настойчивых рук не стал.       Весь многочисленный бандитский лагерь оживился. И Малфой сообразил, почему. Те не досчитались собутыльника, которого отправили проведать пленных. Если успокоиться и пораскинуть мозгами, то ситуация все-таки оказывается не такой безнадежной, как могло показаться на первый взгляд. Сейчас глубокая ночь, и им будет гораздо легче скрыться. К тому же бандиты изрядно пьяны, а значит — им с ведьмаком нужно лишь проявить должную прыть. Единственное, что омрачало оптимизм волшебника — это то, что он совершенно не знал, куда бежать. И помочь себе и ведьмаку он мог лишь тем, что выбирал путь так, чтобы хотя бы ни с кем не столкнуться. И ему это удавалось, пока на другом конце мостика не появилась громоздкая фигура с дубиной наперевес.       — Вот и добегался, — с вызовом выкрикнул грузный бандит.       Поигрывая оружием, он неторопливо двинулся на Люциуса, заставив того попятиться. Волшебник резко обернулся, услышав лязг мечей. Геральт уже отделился от него и успел ввязаться в драку. Однако пути назад не было. Малфой остановился и запустил руку в сумку, нашарив странный маленький жезл. На ощупь металлический, он был довольно увесистым, а значит — теоретически им можно как-то себя защитить. Но как? Все сражения, через которые он прошел, обычно представляли собой магические стычки. В юности отец пытался приобщить его к фехтованию, но после десятка занятий у Люциуса с этой дисциплиной не сложилось.       За спиной что-то хлюпнуло, и тело глухо ударилось о деревянный помост, но лязг мечей не утихал. Решительно взглянув на приближающегося бандита, Люциус вытащил из сумки жезл и покрепче сжал его в руке. Если в подобного рода схватке все обстоит так же, как и в магическом поединке, значит нужно предугадать действие противника и по возможности уклониться или блокировать. А там — сбежать и оставить противника ведьмаку. Тот наверняка сумеет довершить начатое.       Замах дубиной Люциус увидел сразу. Повезло еще, что бандит оказался выпившим и тоже не слишком хорошо видел в темноте. Грации Малфою, конечно, недоставало, но увернуться удалось. Он отпрыгнул в сторону и опасно навалился спиной на хлипкую перекладину. Та покачнулась и треснула, заставив волшебника испуганно взглянуть вниз и ужаснуться. Высота была приличной, лишь где-то далеко внизу горящий огонь освещал кладку очага. Оттолкнуться от перил и тем самым уклониться от очередного удара Люциус успел в последнее мгновение, и сразу же ринулся в противоположную сторону. Однако бандит оказался не так прост. Вслед волшебнику полетел ящик, который врезался ему в спину и сбил с ног, заставив вскрикнуть от боли. Люциус едва успел подставить руку, иначе лицу бы не поздоровилось. Его оружие вылетело из пальцев и, прозвенев по доскам, укатилось куда-то в темноту. Кое-как встав на четвереньки, Малфой пополз вперед, неуклюже, но очень резво перебирая руками и ногами.       — Вертлявый же, ублюдок, — рыкнул позади бандит и смачно харкнул, сплевывая в сторону.       Сердце бешено колотилось, страх застилал разум, а от былой уверенности не осталось и следа. Неужели он так здесь и умрет? От рук какого-то грязного маггла? Злость зародилась где-то в животе и поднялась вверх, распаляя в грудной клетке яростный огонь. Рука вовремя нащупала в полутьме утерянный жезл. Схватив его, Люциус изо всех сил оттолкнулся от деревянного помоста и вскочил на ноги. Опасно пошатнувшись, он едва не потерял равновесие. Бандит, судя по пыхтению, был уже совсем рядом. Бросив на него косой взгляд, волшебник увидел как мелькнула в воздухе огромная дубина. Тяжелое оружие двигалось медленно и плавно, и Люциус успел предугадать движение его руки, как делал это множество раз во время дуэлей. Ведь главный секрет не в чтении заклинания по губам, а в жесте палочкой. Если волшебник достаточно опытен, ему достаточно лишь понять начальное положение руки, чтобы знать, что последует дальше. Кто бы мог подумать, что в схватке, где нет и намека на магию, этот способ тоже сработает!       Неловко отскочив в сторону, Малфой сумел уйти из-под удара и схватил двумя руками жезл. Изо всех сил замахнулся на опешившего бандита, который еще не успел сориентироваться, и врезал навершием не глядя. Медлительный и глупый — это наблюдение заставило волшебника усмехнуться. Небольшой, но массивный наконечник в форме птичьей головы попал по затылку мужика, заставив того пошатнуться. Однако Люциус уже вошел в раж, в нем бурлил адреналин и пьянило ощущение близкой свободы.       Воспользовавшись замешательством бандита, он набросился на него сбоку и толкнул на хлипкую перегородку. Под весом мужика та опасно затрещала. Волшебник не стал дожидаться ответного удара, и поторопился обезвредить противника хоть как-нибудь. Он снова размашисто треснул бандита по макушке навершием жезла, и понял, что перестарался, услышав характерный хруст. Кровь хлынула на лицо мужика, заставляя того потянуться к голове в попытках стереть ее с глаз.       — С-с-сука, — захрипел он, но Малфоя было не остановить.       От следующего удара крови стало больше, а бандит начал оседать на землю, беспорядочно размахивая руками. Люциус увидел, что тот уже едва соображает, а значит, осталось только его добить. Навалившись всем телом на бандита, он схватил его одной рукой за полы жилета, а второй, окровавленной, снова замахнулся, но вдруг помедлил. Словно волшебник еще не решил, как лучше будет закончить этот бой.       — Мерзкий маггл, — прошипел он, глядя в окровавленное лицо мужика. — Ты поднял руку на чистокровного волшебника, и теперь ты умрешь.       Бандит что-то бессвязно бормотал. Волшебнику оставалось лишь столкнуть его вниз, однако его остановил голос Геральта:       — Люциус! Какого черта?! Как ты…       Малфой ничего не ответил. Он даже не повернулся в сторону ведьмака, и просто разжал пальцы. Перегородка треснула, и толстый бандит полетел вниз. Брезгливо оттолкнув ногой брошенную дубину, Люциус отправил ее вслед за хозяином.       — Где выход, мистер ведьмак? Нам нужно спешить, — с отвращением потряхивая окровавленной рукой, невозмутимо поинтересовался Малфой.       — Там, — буркнул Геральт. И, судя по его взгляду, вопросов у него накопилось предостаточно.       Люциус последовал за ним, оставляя за спиной трупы и бегущих на подмогу бандитов. Добравшись до самого верха, ведьмак и волшебник обнаружили тропку, ведущую к выходу из убежища. К их удивлению, ворота оказались распахнуты. Однако испытывать внезапно повернувшуюся нужным местом удачу они не стали.       — Бежим врассыпную! — крикнул Геральт, выбравшись за ворота первым. — Я отвлеку их на себя!       — Понял! — также громко ответил Люциус и что было сил бросился вправо. Туда, где виднелся темный лес.       Когда перед глазами замелькали кусты и деревья, а стволы сомкнулись плотной стеной за спиной, Малфой остановился и едва дыша, обернулся. Маленькие светлые точки мелькали вдалеке. Наверное, лучше не останавливаться, а двигаться дальше в лес. Однако, как он после всего этого сможет найти ведьмака? Тихонько выругавшись, волшебник повернулся лицом к чаще и побежал дальше. Пока были силы и запал, останавливаться было нельзя. А там, в случае если Геральт не справится, он сам придумает, как его отыскать.