Мир на углях и костях

      Солнце было еще в зените, когда Лукас закончил утомительный ремонт последней ограды, оставшийся после того, как самый старый колченогий лоуз снес костяным лбом забор и сбежал. Тали во время уборки наткнулась на паучье гнездо и психанула так, что распугала всех птиц в загоне, вот Сверчок и удрал. Начальница была не рада. Этот самец был ее любимцем еще с самой первой партии, когда она приобрела оплодотворенные яйца, но ошиблась с режимом, из-за чего несколько лоузят вылупились с недоразвитыми лапками. С ними никто не хотел спариваться и пришлось продать их на забой, но Сверчок куда-то сныкался, и его эта участь миновала. Прошло время, сменились поколения, а самец так и не отвоевал себе возможность осчастливить какую-нибудь молодую лоузочку, зато стал самым важным дедом на ферме после Влада. Тэй чесала его мощную длинную шею и приговаривала: “Ну что, малыш. Всех девочек разобрали? Ну и ладно. Не для того мама орла растила, правильно?” Сверчок отвечал что-то на своем птичьем и рокотал, легонько бодая хозяйку башкой. “Таков наш удел, наверное…” - добавляла она по-виноватому тихо.       - Эй, Лукас. - окликнула его Ада, и без лишних слов протянула бутылку с питьем. Тот жадно принялся вливать в себя содержимое, не сильно заботясь о том, чтобы все попало в рот, а девушка наблюдала как добрая половина пролилась по смуглой вспотевшей шее и насквозь пропитала легкую рабочую рубашку.       - Кхем! Ухх, спасибо. - улыбнулся работник и лихо взмахнул хвостом из дред, откидывая их с мокрых плеч, а затем хитро сузил глаза. - Имбирный?       - Аэм-м-м. Ну да. - Ада не умела прикидываться. Она явно специально приготовила его любимый лимонад.       - Коварная женщина. - ухмыльнулся Лукас, не без наслаждения наблюдая смущенную улыбку на худом вытянутом лице девушки. - А ты что, не собираешься на фестиваль? Дамы же вроде начинают прихорашиваться часов за десять до выхода.       - А какая разница, все равно не успеем, что за два, что за десять. - она махнула рукой и зарумянилась. - Да и я не поеду.       - Почему это?       - Не хочу. Не люблю все эти шумные вечеринки и гулянки…       - И танцы. - закивал Лукас, сложив руки на груди.       - И открытые костры.       - И живую музыку.       - Ну… нет, живую музыку люблю, просто она такая громкая.       - Тэй же будет выступать, ты чего?       - Я знаю… ну… я лучше останусь тут, помогу Лидатт с детворой.       - Лидатт сама прекрасно справляется со своей детворой. А ты зачем-то отмазываешься от того, чтобы хорошо провести время.       - Лукас. Я хорошо проведу время здесь. Дел накопилось много.       - И ты все переделаешь за вечер, что ли? Брось, пошли с нами. Тебе что, нечего надеть? Одолжи платье у Т`Сони. - работник блеснул лучезарной белой улыбкой, и на ум сразу пришли несколько ее нарядов, в которых Ада будет выглядеть бесподобно в тщетных попытках прикрыться собственными руками.       - Ага, может себе одолжишь? - усмехнулась девушка. - Тебе пойдет то белоснежное с вырезом до жопы.       - Думаешь? Я не широковат в груди, не?       - Нет, в самый раз.       Они рассмеялись, и Лукас слегка склонил голову набок, любуясь своей коллегой. Ада была высокой, худой, с угловатыми плечами, длинными узкими ладонями. Светлая кожа с веснушками быстро сгорала на Гивурском солнце и часто шелушилась на длинном носу и под глазами. Она была из тех, кто не видит своей красоты, и смущалась каждый раз, когда Лукас с ней заигрывал, поначалу ради шутки, а потом это превратилось в долгосрочную акцию по выведению Ады из кокона своих комплексов. Просто так, из интереса. И когда увидел первые шаги навстречу с ее стороны, в виде по новому собранных волос или более смелых шуток и подколок, и едва заметной помады на губах - этот факт она яростно отрицала, заливалась румянцем и убегала - Лукас вдруг понял, что спортивный интерес перерос во что-то очень существенное. Ада нравилась ему искренне. Никого милее в этой жизни он еще не встречал.       - Ладно, пойду работать. - девушка вздохнула и отступила назад.       - Стоять. - Лукас сделал шаг вперед, тем самым спустился с небольшого пригорка и встал на один уровень с работницей, заглядывая снизу вверх в ее глаза цвета теплого мха. - А если я лично приглашу тебя на фестиваль? Ты пойдешь со мной?       Ада нахмурилась от яркого солнца.       - Прям с тобой? Типа … свидание, что ли?       Лукас сделал еще шаг и с вызовом поднял подбородок, не сдерживая довольную ухмылку, когда Ада залилась краской от носа до самых ушей.       - Типа того.       Девушка растерянно усмехнулась.       - Ты серьезно? Прям с тобой на свидание?       - Серьезнее некуда, Аделин.       По зарделому лицу пробежала паника.       - А вот и пойду, понял ты?! - контратака вышла именно такой, на какую надеялся Лукас. Он победно воззрился на зазнобу взглядом, способным единолично зажечь мобильный агро-комплекс. - Ой, ладно. - махнула рукой Ада и затопала прочь, громко ругаясь. - Теперь из-за тебя придется идти готовится. Ну что за человек…       Лукас мог поклясться, что ее узкие точеные бедра в этот раз раскачивались больше обычного.       Аделин набрала сообщение Лиаре, потом стерла, набрала снова, стрела, опять набрала. Боже! Ну в самом деле, почему так трудно спросить, может ли азари с утонченным вкусом и потрясающей фигурой одолжить ей одно единственное платье на один единственный вечер? Если конечно не считает, что неказистая работница его порвет ненароком из-за своей неизлечимой рукожопости. Ада вздохнула и села на кровать в своем жилом блоке. Да что он вообще к ней прицепился? Таким как Лукас нравятся красивые, знойные нахальные женщины. С пышной копной волос, а не тремя тонкими волосинами мышиного цвета, как у нее, с ровной гладкой кожей, а не прыщавое недоразумение с синяками под глазами. Кривозубая каланча без жопы и сисек - такой всегда считала себя Ада. В старших классах Райли Беллармайн вернулся на каникулы из Гриссомской академии и пригласил ее на вечеринку. Как будто она была полной идиоткой и не видела кучку его друзей вместе с сестрицей Шоной, ржущих над ней. Это было унизительно, и терпеть подобное она была не намерена! Отшила его при всем честном народе, и тогда ржали уже над ним. Потом парень объяснил, что не хотел ее обидеть или оскорбить, и его приглашение было взаправду. Ада поверила и, так и быть, согласилась, но осадочек остался. Они даже переспали прямо на той вечеринке, и потом он звонил раз сто, а она не отвечала. Он же получил, что хотел - оприходовал самую стремную девчонку в городе, чего ему еще было нужно?       Работница собралась с мыслями, в последний раз перечитала предложение с внятно оформленной просьбой и отправила Лиаре. Можно же сделать вид, что вся эта галиматья с фестивалем - просто уступка, чтоб Лукас не чувствовал себя глупо, если б она ему отказала. Это просто одолжение, а сердце колотится от волнения перед мероприятием, и она не разу не мечтает поймать его дурманящий взгляд поверх бугорка своего лобка.       “Доброго дня, уважаемая мисс Т`Сони. Прошу прощения, что отвлекаю, надеюсь я не застала Вас врасплох своим сообщением. Моя просьба к Вам носит интимный характер: мой гардероб скуден и…”       Лиара отвлеклась от развернутого описания Ады своей проблемы, когда на рабочем мониторе высветились результаты пробы грунта. Под шейными хрящами неприятно зудело, она вобрала побольше воздуха в легкие, чтобы унять дрожь на кончиках щупальцевидных отростков.       - Не может быть такого. - прошептала доктор и решительно отправила копию документа в свой личный носитель.       Больше месяца назад их фирма заключила контракт с новым клиентом - маленькой частной компанией по исследованию грунтовых вод. Фирма, где трудилась Лиара, предоставляла им услуги своих лабораторий. Если бы не археологическое прошлое доктора Т`Сони вкупе с навыками Серого Посредника выхватывать ключевые данные из огромного потока информации, она бы и бровью не повела в ту сторону, но с самого начала этого сотрудничества ни один отчет по данным анализов не был достоверным. По исходному составу пробы грунта и воды не соответствовали заявленным локациям, зато очень походили на те, с которыми фирма уже работала в прошлом - близ карьеров на северном континенте, где сейчас шли боевые действия. Как только Лиара заподозрила неладное, она тут же начала свое маленькое расследование.       Ей удалось раздобыть несколько не фальсифицированных результатов анализов, а также обнаружить подозрительное финансирование, идущее мимо бухгалтерии, отсечь с десяток физических и юридических лиц, через которые шли эти кредиты и выйти на небольшой круг индивидов, парочку из которых Лиара видела в новостях. Они являлись руководителями “Оплота”. Расследование все еще требовало тщательной работы, но общая картина уже вырисовывалась: “Оплот” платил фирме, чтобы те подделывали результаты анализов грунта и вод в боевой зоне. Зачем? Почему? … Т`Сони решила докопаться до чего-то более существенного чем спекуляции. Ведь то, что показывали реальные анализы, выходило за рамки ее понимания. Такого физически не могло быть.       Она дочитала сообщение от Ады и улыбнулась, быстро прикидывая в голове, что сегодня надеть самой, и чисто, чтобы обозначить самой себе другой вариант, набрала Влада.       - Слушаю тебя, Лиара. - по-деловому ответил землянин.       - Добрый день, Влад. Скажи, сушилка все еще не работает?       - Все еще не работает. - в высоком голосе механика слышалось легкое раздражение.       - Поняла. Увидимся вечером.       - Увидимся.              Владислав Довлатов закрыл омни и протер сухой тряпкой рукав от следов дезинфицирующей жижи, в которой были измазаны все руки. Большую стерилизационную камеру, где раньше обрабатывались детали, переоборудовали под жилище для Тали, лишившуюся своего скафандра. Девчонка болела долго и тяжело. Когда он увидел ее ослабевшее тельце и дыру в стекле шлема, он мигом забыл про не подлежащий восстановлению аэрокар. Виду механик не подал, но у него чуть ноги не подкосились тогда. Каким-то внутренним чувством он понимал, что дальше будет только хуже. Не ту работу он выбрал, чтобы быть подальше от риска для жизни и смерти. Не ту планету, не тот регион. Не того работодателя. Влад с самого начала почувствовал в ней эту бесовщину. Неприкаянная, потерянная, отчаявшаяся, бедовая и опасная женщина. Ведь именно за такими и идут в самое пекло. Путь в космос был заказан из-за сосудов, Гивур станет его домом на весь остаток отведенного ему времени. И если ситуация обернется так, что придется отдать это время взамен на безопасность близких, он отдаст все без остатка.       - Что топаешь, как слон? - проворчал он, не оборачиваясь на влетевшего в мастерскую Томми.       - Я за прошивниками! - ответил мальчик, сбивая дыхание, запыхавшись от беготни. - Сэвви просит.       Влад продолжил методично обтирать деталь движка сушилки, пока Томараш лазил по шкафу с инструментами, громыхая и бубня себе под нос какой-то бессвязный лепет. Механик нахмурился и обернулся.       - Так, ты там щас мне бардак разведешь. - он аккуратно сложил тряпку, опустил деталь рядом на специальную сетку, встал со стула и подошел к пацану, тот отпрыгнул от шкафа. - Значит, это где лежало?       Томми ткнул пальцем на ячейку, откуда свалился разводной ключ.       - Клади на место.       Мальчик поджал губы и навел порядок под пристальным надзором старшего, затем взял искомый предмет, победно воскликнул: “Вот!” и хотел было удрать.       - Стоп! Скажи правильно, как называется этот прибор.       - Э-э-э. Пневматический …       - Клепальный… - подсказал Влад.       - Пневматический клепальный… - быстро повторил Томми. - … скобочный перфоратор!       - Скобочный молот.       - Скобочный молот!       - Ладно беги. - снисходительно дернул подбородком механик, пацан сорвался с места и побежал дальше по своим делам.              Мастер Ханнсен ненавидела каждую секунду сотрудничества с теми ублюдками вне резервации. Как потом призналась, она хотела просто оставить вместо всей их организации огромную лужу зеленых кишок, но все было куда сложнее, чем казалось, а четырехглазую башку главаря уже застолбил себе авторитет другой банды. В один прекрасный день возле входа на территорию обнаружился небольшой ящик с вентиляционными отверстиями. Маркировка гласила: “Дар для Тэй Ханнсен. Благодарность за содействие”. Мальчик был похож на обвешанный кожей инопланетный скелет. Имплант подавления воли был давно сломан, его даже не потрудились удалить с затылка. Тэй не посвящала работников фермы в свои разборки для их же собственного блага, но в тот момент, когда фермерша осторожно вела за руку батарианского мальчонку в дом, а он покорно шел, подобно марионетке, Влад искренне понадеялся, что она все же исполнит свое желание.       Джиффи и Раффи дрались за датапад, Нолла, Сунэ, Икша и Лувара носились по комнате и визжали, Поггин, Рутер и Марлон размазывали еду по столу, а Солбан выбежал навстречу Томми и что-то залепетал. Переводчик с горем пополам справлялся с их невнятным кваканьем, но сами они не понимали никого, кроме родителей. Тэй знала пару фраз на саларианском и шугала мелкотню, когда те лазили руками и хвостами, куда не надо. Жилище четы Риндору было оснащено шумоподавляющими барьерами по всему периметру, иначе все жители фермы просто сошли бы с ума от постоянно ора малолеток. Как родители до сих пор не свихнулись, было загадкой даже для Томми.       - Смотреть! Машинка! Отнять! Ездить! Вернуть! Не ездить! - жаловался старшему товарищу Солбан.       - Отец! - поинтересовался Томми на саларианском наречии. Где?       - Отец! Не ездить! Занятой! Не ездить! Не чинить!       - Отец где?       - Сказать! Чинить!       - Сказать! Где?       Салариненок упрыгал в комнату, где Севви корпел над какой-то штуковиной, назначения которой Томараш не знал, но вручил пневматический клепальный скобочный молот с чувством выполненного долга. Лидатт вышла из другой комнаты с двумя вопящими дочерьми в каждой руке и планшетом во рту. Батарианец подскочил и помог ей.       - Ты закончил?! - поинтересовалась мать семейства у супруга.       - Дорогая, только не злись… - начал Сэвви, но кожа под глазами женщины уже начала темнеть от гнева, а трепхающиеся детские хвосты по обе стороны делали ее вид еще более зловещим.       - Ты доломал ее, да? - прошипела Лидатт.       Томми старался как можно незаметнее пятиться назад к выходу.       - Я бы не сказал так категорично, но… - он облизнул губы. - Лучше пусть Тали взглянет.       - Ты издеваешься надо мной Севви?! Томми, будь добр выйди из комнаты, нам с мужем нужно поговорить. И возьми Джиффи и Раффи.       Отец с самого начала настаивал, что гораздо разумнее попросить помощи у Тэй, но мать была непреклонна: “Никто не должен об этом узнать”. Нельзя же просто вычеркнуть из памяти ее заявление: “Если за вами приедут, скрывать от правосудия двух юных долбоебов я не стану.” Прошло уже два года, они больше не юные долбоебы, а полноценное семейство с десятью детьми. Они не обуза, а работники фермы, люди Тэй Ханнсен. Все двенадцать человек. Сообщение с угрозами и требованиями денег в качестве откупа от позора ее родной семьи перевернуло степенную жизнь с ног на голову. Они уже отправили им несколько тысяч кредитов. Маскировочный блок для их жилища не спасет ни их самих, ни их выводок, нельзя же постоянно сидеть дома. Тем не менее починить эту штуковину стоило. Мало ли что.       - Нужно немного подпаять плату, заменить порты и будет работать. - вынесла вердикт кварианка.       - Здорово, мы будем тебе очень благодарны, Тали. - Лидатт потерла шею сзади. - А как скоро ты сможешь починить?       - А когда нужно?       - Чем раньше, тем лучше. Меньше отложенных дел. - саларианка как-то нервно усмехнулась.       - Зачем вам вообще маскировочная станция? - Тали поправила шлейф на наплечнике, постоянно норовящий вывернутся в другую сторону. Костюм старого образца был непривычен. Где только Шепард его откопала?       - На всякий случай. - махнула рукой саларианка. - Инспекции по недвижимости ни к чему видеть наши три незарегистрированных сарая. Ой, только пожалуйста, не говори Тэй. Она просила починить эту штуку еще недели три назад, а я все забывала.       - У вас же фотографическая память. - сузила глазки-искорки девушка.       - Разумеется. Я помню до мелочей, в чем она была одета и какое пила пиво, когда просила.       Лидатт врала. Потому что три недели назад Шепард не могла пить никакое пиво, по той же причине, по которой сама Тали валялась в стерильном хозяйственном изоляторе с диким жаром.       - Ладно, как скажешь. Я дам знать, когда починю. - кивнула девушка, капюшон сползал на шлем, она еще не разобралась как его получше закрепить.       - Спасибо. - женщина широко улыбнулась и поклонилась. - А ты тоже поедешь на фестиваль?       - Да. Хочется немного развеяться после всего. На шести квадратных метрах особо не разгуляешься.       - Могу себе представить. Будь аккуратна, мисс `Зора, береги себя.       - Обещаю не соединять костюм с малознакомыми мальчиками.       Лидатт погрозила пальцем и ушла из сада. Тали вздохнула, подняв стекло шлема к солнышку. Она все еще чувствовала слабость и сонливость, но благодаря своему измененному усиленному иммунитету ей удалось выжить. Все было не зря. Новый-старый костюм был маловат, однако из-за почти двухнедельной голодовки она без труда в него влезла. Теперь оставалось самое трудное – поддерживать объем бедер. Модернизировать костюм полностью под свои запросы ей пока не удалось, работа продолжалась. Иммунобустинг пришлось откатить до одной минуты в сутки, и при этом снимать весь шлем целиком. Каков был шок у ребят, когда они обнаружили на ее голове волосы!       - Вы что, экстранетом не пользуетесь? - закатила глаза Тали       - Знаешь, сколько там теорий о том, как вы выглядите? - ответила Шепард.       - Кила… Да, у нас есть волосы, просто мы их сбриваем. Представь, как бы мы натягивали герметичные шлемы на длинные космы, как у вас? Все бы сползало.       Кварианка усмехнулась, вспоминая ощущение щекотки от ветра на коже головы. Какое же это было блаженство. Но пора возвращаться в настоящее. Девушка повертела в руках прибор для маскировки. Странно все это, нужно сообщить Тэй. А сначала забрать у Гарруса свои зажимы, которые он обещал вернуть еще вчера.       Тали постучалась к товарищу, но ответа не последовало, хотя замок горел желтым, значит турианец был в своей комнате.       - Гаррус? Ты там?       Снова тишина. Не врываться же к нему, вдруг он засел в уборной. Кваринка хмыкнула и ушла к себе.       Вакариан сидел с оцепеневшим видом, не смея проронить и звука. Зря он это затеял! Тали наверняка пришла забрать свои зажимы. Хотел же отнести, смотрел на них, а потом черт дернул… Подруга отнеслась с уважением к его личному пространству, но что если бы она просто зашла и узрела бы его посредь бела дня на кровати с членом в руке? Духи ему свидетели, это в последний раз! Впредь будет запираться в своей уборной. В отличии от мозга, другой немаловажный орган чувства стыда не испытывал и стоял приведенный в полную боеготовность, без малейшего намерения отступать. Аналитический центр передал ему командование, как было перед внезапным отвлечением. Гаррус закрыл глаза, возвращаясь назад к своим мыслям.       Ее серебристые волосы порхают в танце, запах тела женщины уносит его вихрем в эпицентр, где сочится ее раскрасневшаяся кожа, мерцают капли пота, она окутывает его соленом облаком. Губы смыкаются на блестящей синеве его плоти и затягивают в горячее горло, пальцы тонут в мягкой перине волос, короткий мокрый язык гостеприимно провожает всю его длину, пока из ее нутра не слышится сдавленный гортанный звук, сводящий с ума, затем обжигающее дыхание, и она отдаляется, соединенная с ним тугой нитью их общей густой влаги. Землянка возвышается над ним, нить обрывается и ложится длинной каплей от пухлых губ, по тонкой шее на темно-розовую ягоду на вершине белоснежного холма. Он тянется и слизывает влагу языком по всей длине, пока женщина уверенно сжимает мокрую разгоряченную плоть в тесное кольцо своего лона. Она прижимается всем телом, чтобы он напитался океаном ее влаги, чтобы их тела растворились, став одним целым, сливаясь в бесконечных волнах, всплесках и приливах, нещадно штурмуя друг друга все сильнее и сильнее. Пульсирующее давление нарастало и занимало собой все бытие.       Гаррус стиснул зубы до скрипа, и кровать под ним загрохотала по полу от сильнейшей вибрации, пробившей его тело. Он медленно мучительно выдохнул, возвращая себя в реальность. Голова гудела, бледно-голубое марево перед глазами толчками снисходило на нет. Турианец проморгался, немного размял шею и с полной ответственностью воззрился на результаты своих трудов. Результаты превзошли самые смелые ожидания.       - Дьявол… - шикнул он, быстро обдумывая как лучше донести все это добро до уборной, не замарав в процессе все вокруг, пока командующий орган сдавал свои полномочия.       Такими делами не спроста следует заниматься перед сном. Вслед за общей усталостью пришла и какая-то паскудная ноющая виновность. Вместо непотребств Гаррусу следовало проявлять больше заботы к своей женщине, ей пришлось совсем несладко после той аварии. Работа по ферме давалась Тейлор крайне тяжко, даже самая легкая. При прополке и обрезке кустов она часто делала перерывы чтобы отдышаться, держала руку на груди. Отказ от алкоголя и сигарет должен был улучшить ее здоровье, но на деле отдалил ее ото всех, и от Гарруса в том числе. Тэй избегала разговоров, объясняя это чудовищной раздражительностью, и умоляла не лезть к ней лишний раз. Когда было совсем худо, в ход шли лекарства помощнее травяных успокоительных чаев. Фестиваль стал для нее отдушиной. Она готовилась к выступлению, заучивала свои партии, репетировала с другими участниками группы. Переключив все внимание на предстоящее мероприятие, землянка пошла на поправку, и все потихоньку стало возвращаться на круги своя. Гаррус так соскучился по ней рядом, что невинное похлопывание по плечу с утра в знак приветствия на весь остаток дня развело бурю под грудными пластинами. И под другими – тоже.       На фестиваль со странным названием нужно было подобрать наряд так, чтобы он символизировал плодородие, ведь это праздник урожая. Но Шепард сказала, что достаточно просто воткнуть цветок куда-нибудь рядом с воротником, как это принято во многих культурах землян. Вакариан оглядел опрятного красавчика в зеркале с белым цветоносом на лацкане пиджака. Ада сказала, это называется лилия. Цветок был красивым, но до одури пахучим, пришлось смыть всю пыльцу, чтоб не задохнуться. Турианец поправил нежные лепестки и выдвинулся в общую комнату, где развернулось необычное действо: Джонси удирал от Томараша с ленточками в руках, а Тали и Коби вплетали кучу разных цветов в длинные волосы Шепард. Гаррус унял в себе желание заключить в крепкие объятия виновницу своих дневных и ночных оргазмов и уткнуться мордой в изгиб изящной шеи. Отвести взгляд было трудно, учитывая ее наряд - банный халат, черт подери!       Шепард раз за разом перепроверяла табулатуру, хотя и помнила все наизусть. Жаль, нельзя было запрограммировать механическую руку самостоятельно зажимать аккорды в правильном порядке, это было бы жульничеством. Все должны быть в равных условиях и опозориться вместе. Правда, ей казалась, что опозорится она одна.       - Тэй, закрой ты уже эти свои почеркушки. - возмутилась турианка. - Как вы там говорите? А то глаз на жопу вылезет.       - Мда. Ты права. - Шепард нахмурилась и выключила переносную персональную консоль. - Томми, пожалуйста, прекрати! Ты его кошмаришь, он сейчас все разнесет тут!       - Не дергай головой! - приказала Тали с ожерельем из мелких красных ягод в два ряда. - Покажи еще раз, куда закреплять конец?       Фермерша подняла омни с картинкой какой-то женщины с похожей прической и в диковинном многослойном облачении с красивыми орнаментами.       - Несмертные бесы! - воскликнула Шепард, отвлекая подруг от работы. - Если я так же сногсшибательна, как этот турианец, то у меня есть все шансы на конкурсе мисс Август.       - Смотря, в чем ты пойдешь. - ухмыльнулся Гаррус, скрывая смущение от комплимента за дверцей рефрижератора, и достал себе прохладительный напиток.       - Нужно что-то традиционное, поэтому напялю платье.       - Шлюханскую штору? - уточнила Коби, дернув сережками в виде колосков кичевы на тонюсеньких цепочках.       - Ага. Пришло время шлюханской шторы.       Тали и Гаррус с интересом переглянулись.       Длинное темно-серое платье в пол с металлическим блеском было бы самым целомудренным нарядом в ее гардеробе, если бы линия декольте не уходила под правую подмышку, оставляя тем самым руку полностью открытой от самой груди – единственная часть тела, которую можно было обнажить, и то сверху из-под выреза выглядывала линия шрамов. Смелый разрез до бедра Тей зашила. Платье было куплено на прошлогодний фестиваль, на который она не смогла поехать, потому что в это время валялась с простреленной голенью на очередном складе, отвоевывая свой груз. В этом году Ханнсен возлагала большие надежды на это душевное собрание любителей петь и плясать вокруг костра, подбухивая продукты ферментации даров природы, употребляя другие дары природы в сыром, сушенном или термически обработанном виде и после этого совокупляться в палатках или на парковке. К сожалению пара из этих потрясающих пунктов ей сегодня точно не улыбались, зато она надеялась встретить пару очень важных индивидов и немного поболтать с ними.       Нацепив легкие туфли на кошмарном убийственном каблуке, в которых собиралась выступать, Шепард еще раз оглядела себя, перекинула свободно висящие седые волны на изувеченную шрамами часть шеи и улыбнулась в молчаливом напутствии. Красная помада плотно легла на неровную часть губ. “Неплохо” - подумала женщина впервые за долгие годы.       Они выдвинулись всем скопом из основного блока вместе с Адой в позаимствованном у Лиары белом платье. Выражение на лице Лукаса стоило всех усилий на свете. Под заинтересованные взгляды коллег и товарищей он подарил девушке небольшой букет и галантно выставил локоть, чтобы дама удобно подхватила его руку. Когда-то давно Гаррус читал про эти традиционные методы ухаживания среди землян, но ни разу не видел воочию и не применял сам, хотя ему так хотелось, и все не решался. Он не знал, какие цветы любит Шепард, уместно ли ходить под руку где-то, кроме официального приема, а теперь… а теперь Шепард удалялась быстрым деловым шагом с кейсом для гитары в одной руке и… туфлями? … – в другой, и они уже дошли до стоянки. По каким-то причинам отставной генерал Вакариан волновался, как мальчишка перед выпускным парадом.       Фестиваль “Лугнасад” проводился несколько лет подряд, организованный энтузиастами-землянами, которые хотели воздать почести далеким традициям своих ирландских предков. Праздник был гораздо меньшего масштаба, чем знаменитый на всю округу Маркет, и представлял собой скорее закрытую фермерскую тусовку под открытым небом в уединенном живописном месте, откуда открывался дивный вид на небольшое озеро и закатное солнце. Посередине открытого пространства был организован большой круглый костер и несколько маленьких, где народ в венках и лентах жарил пищу, веселился и распевал песни. Чуть дальше вглубь леса расположилась большая сцена, там уже с середины дня выступали разные ансамбли, сменяя друг друга. По всей территории курсировала охрана, чтобы разбушевавшиеся фермеры не мешали остальным отдыхать, а дети не пытались перепрыгнуть костер.       Работники и жители "Кристофера" разбрелись по разным уголкам и смешались с остальными разношерстными и разномастными посетителями вечеринки, Лукас увел свою спутницу сразу к палатке с лучшими сортами пива, Севви ушел здороваться с Джорломом и Элиотом с твердым намерением сегодня нажраться и уснуть у костра в позе головастика. Лиара уломала Влада выйти потанцевать к сцене, тот упорствовал, смущенный ее клиновидным вырезом до самого пупка, но Кобилис смягчила обстановку, составив им компанию и увлекая с собой Томми.       - Когда твоя группа выступает? - поинтересовалась Тали.       - Через час по плану. - Шепард поправила линию декольте. - Так что у вас еще полно времени, чтобы меня успокоить.       - Может тогда пойдем послушаем вон тех ребят у костра? - Гаррус кивнул в сторону смешанной группы людей, наслаждающихся холодными булькающими звуками из какого-то ударного инструмента, похожего на металлический круглый саштан с разновеликими вмятинами.       Тэй отвлеклась на входящее сообщение на инструметрон.       - Да, вы идите, а я встречусь с одним из наших, он уже тут. - сказала она и направилась к высокому землянину с длинными волосами в хвосте, тот радостно улыбнулся в ряд белоснежных зубов и раскрыл руки для объятий, в которые Тэй без колебаний нырнула.       Гаррус исступленно склонил голову, мандибулы бесконтрольно дергались.       - Я предлагаю немного подождать, прежде чем накидываться на него и пытаться распороть брюхо. - тихо подметила кварианка, поправив съехавший капюшон.       - Думаешь?       - Да, но бдительности не теряй. Даже по моим меркам он ничего. И ростом с тебя.       - Тали… - прорычал турианец и злобно потопал к костру.       Время шло, народу прибавлялось, фестиваль становился все более и более оживленным и шумным. Компания то собиралась вместе, то снова терялась. Лиара была навеселе и радостно кружилась в танце с раздухарившимся Владом, Томми разговорился с саларианским подростком, делясь с ним тяготами общения с малышами его вида, а тот давал дельные советы. На сцене заканчивал выступать квартет кроганов со своей музыкой, которую можно было бы описать как “в меру лязгающую”, за ними вышли две азари-близняшки с номером, состоящим из плавных телодвижений и вокальной партией акапелла, от которой становилось не по себе - их усиленные голоса были такими зыбкими, что тянуло под гребнем. Лиара зачитала небольшую лекцию, что это древний молебный танец Люсен, а отсутствие аккомпанемента как-то связано с ее изгнанием из божьего царства или что-то типа того. Тейлор нигде не было видно, хотя высокий землянин появлялся пару раз отведать шашлычка возле костра.       В толпе фермеров Гаррус выцепил знакомое лицо и напрягся пуще прежнего: это был тот молодой хмырь с Инвиктуса, который совал свою рожу к Шепард на маркете. Раз он здесь, то и папаша его наверняка тут. Вакариан хотел было отправиться на поиски своей женщины, но конферансье объявил следующих выступающих, и на сцену поднялись шестеро землян. Снайпер, как завороженный, наблюдал за Шепард, грациозно вышагивающей на своих высоченных тонких каблуках и гитарой через плечо. Струящаяся ткань подола плавно порхала на ветру, ровно как жидкое серебро ее волос. “Древний дух-матерь всего Сущего” мелькнул статный образ в голове турианца. Ничто, кроме плотно сжатых губ, не выдавало ее волнения.