Му Цинфан

      По мнению Шэнь Цзю Му Цин был… странным? Наверное, именно такое описание больше всего подходило для этого мальчишки на год младше него самого.       Почему-то ему казалось, что они с этим паршивцем чем-то даже похожи, несмотря на разницу в том, как они жили до сих пор.       Смешно. Два монстра на одной территории. Вероятнее всего, это могло закончится ничем иным, как неприменимым противостоянием, но ничего из того, к чему уже мысленно приготовился Шень Цзю, когда впервые увидел этого адепта там, в лесу, улыбающегося не иначе, как сам дьявол, тем самым намекая, что стоит кому-то из них не согласится с его мнением и они оба трупы, не произошло. Казалось после возвращения в секту тот и вовсе про него забыл. Но рано он обрадовался и расслабился, поскольку в один прекрасный день его огорошили новость, что он теперь оказывается под ответственностью Му Цина. Шень Цзю даже временно, до церемонии приема в секту, поселили недалеко от его нового лечащего врача.       Это сожительство оказалось не таким уж и невыносимым, как он мог себе представить. По крайней мере, закономерно ожидаемых им запугиваний, избиений и испытаний на нём новых препаратов не последовало. Учитывая, что за пределами пресловутой медицины того едва ли хоть что-то интересовало — это было неудивительно.       Тот днями мог не вылазить из захламленной много чем комнаты, изучая очередной трактат или пытаясь приготовить какое-либо лекарство. Конечно, это не значило, что тот жил в собственном цзиньши, как пресловутый отшельник. Регулярно Му Цин всё-таки навещал медицинский блок, приходя в специально выделенную для него и его подопечных палату.       Как он узнал из разговора других адептов — пациентами Му Цина считались самые ебанутые, без преувеличений, субъекты, перевоспитанию не поддающиеся. Проще говоря — бешеные, но в простонародье — чудаки с излишне сильной способностью выносить мозг другим. К удивлению старших, как они сами признавались, Му Цин идеально справляется со своей работой.       С какого перепугу юному, а от того, с большой вероятностью, неопытному мальчишке, дали хоть кого-то лечить — было загадкой. Но это было неоспоримым фактом, явно доказывающим способности самого младшего адепта пика целителей.       Помимо посещения медицинского крыла и оранжерей со складом, на котором хранились травки самого разного предназначения, были отлучки в неизвестном направлении.       Ещё одной, без сомнений странной странностью, каким бы каламбуром это не звучало, был выбор одежды Му Цина. Можно было сказать, что того вообще не было, если не знать, куда смотреть. При взгляде на излишне яркие наряды тот слегка хмурился, явно отдавая свое предпочтение более спокойной палитре оттенков.       Что, в общем-то, не мешало тому носить подсовываемые другими учениками женские наряды, из-за одного из которых он при их первой встрече принял его за представительницу прекрасного пола. Впрочем, оно и немудрено: маленький рост, хрупкая фигурка, изящные черты. Одень такого в платье — и от девчонки будет практически не отличить. А учитывая его, уже ранее упомянутое в большинстве своем, проявляемое безразличие к одежде — было неудивительным существование ставок по типу: «Какого все-таки пола Му Цин?».       По мнению будущего лорда пика изящных искусств — Му Цин был странным…       Он был таким хотя бы потому, что знал больше, чем говорил. Нет, Шень Цзю не имеет ввиду, что его напрягает излишняя молчаливость этого парня, явно за словом в карман не лезущим, хотя вытягивать из него их нужно не иначе, как клещами. Единственным исключением из этого правила была та самая пресловутая медицина. В остальных же случаях тот предпочитал оставаться слушателем, изредка вставляя свои комментарии.       А ещё его изрядно выбешивало, что тот без сомнений знал что-то, что от него скрывает Юэ Ци, но молчит, как партизан. Он это прекрасно знает, ибо в противном случае тот вряд ли бы вздыхал, когда думал, что его никто не видит, со словами: «Ну, почему ты ему просто не расскажешь, а? Два барана.»       На его памяти это было впервые, когда весь из себя такой праведный, белый и пушистый ученик пика Целителей ругался.       Все попытки узнать хоть что-то, с треском проваливались. Тоже самое было с попытками взять на слабо. Они просто игнорировались, если вообще замечались. Так что на сегодняшний день он четко уяснил, что терпение у этого мальчишки сравнимо с терпением Будды, если учесть, что злым этого «невинного» ягненка ещё никто не видел.       Никто… Кроме, наверное, него. Да и, назвать это подобным образом было бы преуменьшением, если учесть что в тот момент мальчишка был не в себе. Было бы точнее, если бы он выразился — в бешенстве, ибо то, что Му Цин сотворил с теми людьми в неадекватном состоянии, как-либо иначе, кроме резни, назвать не получается.

      Тот день надолго отпечатался в его воспоминаниях.

Продолжение следует…