***
Миха, прыгая через одну, а то и через две ступеньки, слетел с крыльца школы и бросился искать Андрея и Балу в местах, которые друзья считали своими точками для встреч. На этот раз Мишке повезло, он угадал с первого раза, и, прибежав на спортивную площадку недалеко от школы, увидел ребят там. — Мих, ты чё несёшься как на пожар? — спросил, заметив его, Саня и спрыгнул с брусьев, на которых сидел. Мишка затормозил, взобрался на спинку скамейки и призадумался. — Знаете, парни… А может, ну их нахуй? — Миша, — улыбнулся Князь и сел рядом. — Я так понял, пока ты бежал, в твоей голове шёл мыслительный процесс и, может, диалог какой-то с самим собой. И это офигенно, но мы-то его не слышали. Поэтому твоя фраза вот сейчас для меня и для Сани вообще ни о чём. Миха сперва непонимающе посмотрел на Андрея, потом въехал и рассмеялся. — Блять… Ну у меня всегда так. Короче… — Мишка попытался собраться с мыслями и внятно изложить свою историю. — Я думаю, это Камиль с Олегом вчера к отцу приходили. — Почему? Зачем им это? Мы их вроде не трогали. Живём своей жизнью, они своей. Рэп, тачки, тёлки, — пожал плечами Князь. — Тёлки, ты понял? — воскликнул Миха. — Это из-за Катьки Ушаковой всё. — То есть, она специально выдала компромат на тебя, чтобы, типа, кому-то из них понравиться? — хмыкнул Балу. — Ну а чё. Только она не им понравиться хочет, а Максу. Все, блять, знают, что она по нему сохнет. А этих придурков она просто развела, на понт взяла и использовала. — Может, ты прав, Мишка, — согласился Андрей и спрыгнул со скамейки. — И чё делать хочешь? — Да забью нахуй. Одноклассники всё-таки, — махнул рукой Миха. — А с Катькой бы надо разобраться. Проучить, — заметил Саня. — Да, — поддержал его Князев. — Ладно бы она только правду сказала, ну, реально мы пили эту водку, наш косяк. Но Катюха ведь ещё и придумала отсебятину, про драки, воровство какое-то. — Да как проучишь-то, ё-моё? Она ж девчонка, — сплюнул Мишка. — У неё сегодня день рождения, — сказал Балу. — Можно его подпортить. — А она тебя приглашала? — усмехнулся Горшок. — Не, — засмеялся Шурик. — И это хорошо. Как говорится, незванный гость хуже татарина. — Бля, я не смогу. Вечером отец дома, он меня никуда не пустит, — Мишка встал со скамейки и залез на высокую лесенку рядом с турником. — Я тоже не могу, — с сожалением сказал Андрюха. — Так уж и быть, один схожу, — решил Саня. — Завтра вам расскажу, как всё прошло. Ребята подхватили рюкзаки и пошли в сторону своих домов. — А ты откуда узнал, что это Катя разболтала? На Таньку же думали, — спросил Князь. — Да Таня сама мне и сказала. Извиняться приходила. — Да ну? — засмеялся Князев, а Мишка напрягся и помрачнел. — И прямо вот с тобой говорила? На человеческом языке, не прячась, не трясясь? — Слушай, Андрей, — слегка нахмурился Балу, взглянув на Мишку. — Мы все разные. Кто-то легко находит общий язык с другими людьми, а кто-то нет. Разве это повод для осуждения? — Опять защищаете её. Да я отвечаю вам, она ни о чём, Танька эта, — упрямился Князь. — Не суйся, а? — покачал головой Миха и о чём-то задумался, посмотрев на небо, сочно-голубое и чистое, и не заметив, что уже дошёл до своего дома. — Ой, ну всё, чуваки, — опомнился он, едва не пройдя мимо своего подъезда, — давайте, до завтра. Мишка поднялся в квартиру, прошёл в комнату, сходу завалился на кровать, взяв в руки гитару, и потерял счёт времени, пытаясь придумать новую песню. К вечеру в комнату вбежал Лёшка, взлохмаченный и краснощёкий, бросил рюкзак на кровать и собрался снова на улицу. — Мишк, ты чё дома сидишь? Пошли со мной и пацанами мячик гонять? — Да нахер вы мне сдались, мелкие, — беззлобно сказал Горшок. — Ты бы переоделся. Порвёшь школьную одежду, в чём ходить будешь? Лёша побурчал, но, поняв, что брат прав, стал переодеваться. — А, Мих, тебе Танька Смирнова книжку передала, говорит, ты забыл. — Точно, — вспомнил Миха. — Она же библиотечная. Блин, хорошо, что она её нашла. — Да. Возьми, в моём рюкзаке, — сказал Лёша. Горшок достал Толкиена, а потом увидел пачку сигарет. Он взял её и резко показал брату: — Это чё за херь? Лёш, тебе ещё рано, блять. — Миха, ну ты чё? Совсем того? — возмутился Лёша и попытался отобрать пачку. — Подрос, что ли? — прищурился Мишка. — Радуйся, что я нашёл, а не мама или отец. И делись со мной, у меня последняя осталась. Миха отобрал больше половины пачки, припрятал к себе и шутливо погрозил Лёхе пальцем. Тот набросился на него, и они кубарем покатились по полу прямо под ноги пришедшей с работы матери. — Мальчики, опять беситесь? Ужин не готовили? А уроки делали? — Мам, ну какие уроки, — протянул Миха, поднимаясь с пола. — Первый день только учиться начали. — Ладно, зайцы, — улыбнулась женщина. — Пошли на кухню, поможете пакеты разобрать. — Вот и погулял… — вздохнул Лёша. — Алёша, попозже сходишь, — услышала его мама. — А я? — спросил Мишка, роясь в пакете из магазина в поисках чего-то вкусного. — Мишут, а ты дома. Отец скоро придёт. — Мам, ну я ведь ничего такого… Не воровал уж точно. Наврали они всё! — возмутился Мишка. — Неужели папа поверил? — Он никому не верит до конца, работа у него такая, — пожала плечами мама. — Но ты пришёл пьяный, это-то правда. Не рано ли, Миша, такой образ жизни вести? «Началось…» — вздохнул про себя Миха, ничего не ответив, а потом отправился по просьбе матери на балкон за картошкой. Выбирая из мешка овощи покрупнее и покрасивее, он глянул в окно и увидел Таню. Она шла одна, наверное, возвращалась к себе домой с прогулки или ещё откуда. «А всё-таки что-то есть в этой девчонке, — в который раз подумал Мишка. — Как бы узнать, что?» — Эй, Мих, ты уснул тут? — выглянул на балкон Лёша и попытался понять, куда смотрит брат. — О, Танька идёт. Слушай, а почему её у вас в классе недолюбливают? Мы разговаривали тогда у Светки, она нормальная. И книг полно прочитала, больше нас с тобой. — Да хрен знает. Она сама по себе всегда была, понимаешь, да? Говорят, таких людей бояться надо, которые молча слушают, а сами ни во что не лезут, — заметил Миша. Лёша удивлённо посмотрел на него: — И ты веришь, что Таня такая? — Не знаю. Нет, наверное. Она извиняться сегодня подходила, хотя по идее не при чём, я вообще офигел… — Ну вот видишь. Ладно, пошли давай, мама ждёт. Мишка кивнул и последний раз глянул Тане вслед. «А она ничего, симпатичная даже», — мелькнула вдруг в голове нежданная мысль.***
Первые две недели сентября пролетели быстро, удивляя по-летнему жаркой погодой. Бабье лето, утверждали взрослые, а дети просто наслаждались теплом, гуляли и играли, стараясь отхватить себе ещё немного счастья и свободы. Отучившись в пятницу, Таня на все выходные уехала с ночёвкой в огород заниматься уборочными работами. Она звала с собой Марину, но той пришлось сидеть дома с младшей сестрой, поэтому Танька осталась наедине с родителями и своими мыслями. Мишка Горшенёв тогда поблагодарил её за возвращение книги, и они разговорились, обсуждая «Властелина колец». Миха оказался прикольным собеседником, правда, мысли у него бежали вперёд слов, особенно во время спора или бурного обсуждения, поэтому иногда было трудно понять, что именно он имеет в виду. Но Таня как-то быстро приноровились к этой манере и стала точно угадывать, о чём толкует Мишка. — Вот, ты сразу поняла, это круто! — воскликнул он однажды на перемене, когда битый час пытался что-то донести до Балу и Андрея, а ответить ему смогла лишь скромно сидевшая рядом с Маринкой Таня. Сашка хмыкнул, переглянулся с Князем, но ничего говорить не стал. В отличие от Андрея, он над Танькой никогда не смеялся. Единственное, Саню не устраивало, что в их мужскую компанию всё чаще лезут девчонки. Постоянно выходило так, что рядом крутились Света с Олей и Марина с Таней, то по одиночке, то все вместе. И это было неудивительно, потому что класс с подачи Камиля и Олега в последнее время разделился на две враждующие половины. Случилось это после Катькиного дня рождения. Сашка Балунов всё-таки провернул тогда небольшую шалость, о которой гудела потом вся школа: он припёрся на праздник в квартиру Кати и подарил ей живую облезлую курицу, толкнул витиеватую поздравительную речь, весь смысл которой сводился к тому, что Катюха сама тоже тупая курица, и быстренько смыслся, пока никто не допёр, что ему надо начистить рожу. На утро Саня рассказал обо всём Михе и Андрею, и те просто катались по полу от смеха. Получилось весело, смешно и довольно безобидно но Катя и Камиль с тех пор очень косо смотрели на Балу и его друзей.***
Танька вернулась домой в воскресенье вечером с тяжёлым пониманием, что завтра опять начинается новая неделя, надо делать домашнее задание, вставать ни свет ни заря и тащиться в школу. Радовало лишь то, что в этом году она не одна, как перст, а вместе с Маринкой, да и Светка с Олей скрашивали тоску школьных будней. С ними можно было просто поболтать, не только об уроках, а, например, о музыке и жизни вообще, не боясь насмешек. Среди позитивно настроенных друзей Таня потихоньку начала оттаивать, приоткрывая двери в свой внутренний мир. Конечно, иногда было тяжело, Таньке не удавалось вставить ни слова во время беседы, она боялась перебивать, после первой же неудачной попытки замолкала и снова закрывалась в свою раковину. Но потом, перед сном, девушка часто заново прокручивала в своей голове диалоги, пытаясь понять, где и что она сказала не так, почему промолчала, и такая рефлексия очень помогала менять стратегию на будущее. Но дурные мысли мешали сну, поэтому Танюха надевала наушники и слушала на плеере кассету «Кино». Она выучила уже все песни наизусть, подпевала Виктору и кайфовала от музыки. Таня быстро сделала упражнения по русскому языку и, пока родители ужинали на кухне и смотрели там телевизор, включила в комнате диск «Кино», чтобы послушать и другие песни, те, которых не было на плёнке. Она включила плеер погромче и вышла на открытый балкон полюбоваться закатом. Таня посмотрела на алую полосу и перистые багряно-красные облака, потом перевела взгляд на совсем уже жёлтые деревья, что росли во дворе, а потом увидела гуляющих Марину, Матвея, Андрея и Мишку. «Блин… А почему меня не позвали? — зазвенела в душе Тани обида. — Я ведь говорила Марине, что вечером уже буду дома». Ребята скрылись из поля зрения Танюхи, она совсем поникла, ушла в комнату и грустно села в кресло, но тут зазвонил домофон. Таня вскочила, но её опередила мама. — Кто? Нет, нет, Мариночка, извини, Таня не выйдет. Уже поздно, завтра в школу рано вставать. Идите тоже по домам. До свидания. — Мама! — закричала Таня. — Ты что наделала? Почему ты решила всё за меня? — Ты на часы смотрела? — резко сказала мама. — Скоро уже совсем стемнеет, куда ты пойдёшь. Нет! Отец, скажи ей! Танька махнула рукой, бросилась ничком на диван, уткнулась в плюшевого зайца, сидящего в углу, и заревела. — Отстаньте все! Оставьте меня! — крикнула она сквозь слёзы. «Как же так… Ребята, наверное, сейчас смеются надо мной… Конечно, мама не пустила, ха-ха. Как будто я пятиклассница. Особенно Князь потешается…»***
— Ну, я же говорил вам? — победоносно улыбался Андрей. — Я сразу знал, не пойдёт она никуда. — Ты не слышал? Это мать её не пустила, — возразил Миха. — Ага, как же, — не унимался Князь. — Да это сама Танька и попросила её так сказать. Типа, мама не пускает, а с меня взятки гладки. Если бы хотела, вышла бы, наплевав на всех. — А давайте ей позвоним на мобильный? — вдруг предложила Марина. — Узнаем, что да как. — Давай, звони, — поддержали Мишка и Матвей. Таня залила слезами всего зайца и не сразу услышала звонок телефона, тем более довольно громко играла музыка. Цой пел: И если тебе вдруг наскучит твой ласковый свет, Тебе найдётся место у нас, дождя хватит на всех, Посмотри на часы, посмотри на портрет на стене, Прислушайся, там за окном ты услышишь наш смех… — Алло, — выдавила Таня, стараясь не всхлипывать. — Танюх, там что-то твоя мама лютует. А время-то только восемь вечера. Выходи с нами гулять? Или не можешь? — спросила Марина. «Точно! Пойду, и всё. Меня ждут. Пусть мама запрещает сколько хочет!» — подумала разозленная Танька и вскочила. — Да, я сейчас! Подождите меня. Она выключила музыку, моментально оделась и вышла в прихожую. — Куда это ты? — удивились родители. — Я пойду гулять. Я так хочу! — Таня, но время-то?! Девушка ничего не стала слушать, схватила ключи и выбежала к лифтам, стараясь стереть с лица следы слёз. Она спустилась на первый этаж, гордая собой от того, что смогла противостоять родителям, но очень нервная и даже напуганная, ведь ссоры с мамой по возвращении было не избежать. А Танька очень не любила ругаться, всегда стараясь всем угодить, даже в ущерб себе. — Какие люди! Не ожидал, — сказал сидящий на перилах крыльца Андрюха, глянул на Таню с внезапным уважением и протянул руку. — Девочка-припевочка решила взбунтоваться? — Андро, завались, — бросил ему Миха и спросил. — Если шибко попадёт, может, не пойдёшь? — Всё нормально, Миша, — улыбнулась ему Таня и вдруг поняла, что… соскучилась по нему, что ли. «Соскучилась по однокласснику. Вот это поворот…» — задумалась Таня, украдкой разглядывая парня. — Ну что, куда пойдём? — спросила Марина и взяла Матвея за руку. — Тили-тили-тесто… — шепнул сзади Андрей, и тут же чуть не схлопотал по шее от резко развернувшегося Матвея. Князь бросился бежать, тот кинулся за ним. Таня не удержалась, засмеялась, и тихо спросила у Марины: — Андрюха прав? Как тут у вас? — Ой, не знаю, — отмахнулась Марина и немного смутилась. — Так, гуляем вот. — Князю, блять, всё неймётся, — заметил Миха. — Обязательно надо кого-то задрать и подколоть. — Да ладно, Миш. Он же не со зла, просто весёлый приколист, — ответила Марина. Ребята, набегавшись, успокоились, и компания пошла куда глаза глядят. Они посидели немного на детской площадке, где, несмотря на поздний час, ещё было полно мелких детей, а потом стали на спор делать «солнышко» на освободившихся качелях. У Тани оно получалось на удивление хорошо, хотя она ужасно трусила, и в итоге все признали её победителем, заставив покраснеть и смутиться. — Ну что, может, по пиву? — предложил Мишка. — Деньги есть? Таня внутренне напряглась и подумала: «Опять напьются все, а я не у дел… Не пойти ли домой?» Но Андрей вдруг сказал, подмигнув: — Будешь с нами? Бунтовать так на полную! Таня быстро кивнула и достала из кармана сотню: — Вот, у меня есть немного. На улице уже совсем стемнело, фонари во дворах почему-то не светились, и теплая мохнатая темнота расползалась по району. Ребята купили в круглосуточном киоске пива, и Князь предложил залезть на старую заброшенную голубятню за гаражами. Перекладины на начинающейся довольно высоко лесенке были почти все сломаны, поэтому Мишке и Матвею пришлось играть роль подъёмного крана и страховочного троса для девчонок одновременно, а Андрей, забравшийся первым, ждал их сверху. Таня залезла почти без его помощи, держалась спокойно и уверенно, но внутри была готова пищать от азарта и духа приключений. Внутри было тихо, пыльно и совсем темно. Матвей достал из кармана фонарик, но батарейки почти сели, поэтому светил он тускло. Миша снова оказался рядом с Таней, повозился, вздохнул, что нет гитары, а потом предложил спеть прямо так, типа а-капелла. — Не, давай я лучше стихи почитаю, — возразил Князь. — Согласны? Он кашлянул и начал декламировать «Историю о мёртвой женщине». В темноте щелястого деревянного помещения рассказ казался настоящим ужастиком, и Тане стало немного жутко. — Откуда ты всё это берёшь, Андрей? — снова спросила Марина. — Да… Не знаю, отовсюду понемногу, — пожал плечами Андрюха. — Ну это же шедевры! — воскликнула Марина. — Баловство, — пожал плечами Князь и, кажется, смутился. — Брось, Андро, ты на самом деле чёртов талант, я давно говорю тебе об этом, ё-моё, — хлопнул его по плечу Мишка. Таня тем временем открыла банку с пивом, самым некрепким, что Горшок купил лично ей, незаметно понюхала и немного отпила. Она пробовала напиток и раньше, с родителями, но он ей не понравился, а сейчас, в компании, пошёл хорошо, чуть затуманивая голову, непривычную к таким вещам. Проблемы и размышления о возвращении домой будто отступили, и Таня наслаждалась вечером, теплом и обществом друзей. Всё было как во сне. «Раньше я могла о таком лишь мечтать», — подумала она. Время летело незаметно, но часам к десяти вечера спохватился самый ответственный Матвей: — Пора расходиться. Таньку, наверно, скоро уже с собаками будут разыскивать. — Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Миха, незаметно придвигаясь к ней ближе. — Скажу, чтоб твои родители не переживали, что ты с нами, типа, в безопасности. Таня скептически оглядела его торчащие волосы, блестящие от алкоголя глаза, футболку с показывающим фак скелетом и отказалась: — Нет, спасибо. Я лучше как-нибудь сама. Внутренне трясясь, Таня открыла дверь. Свет не горел, родители уже легли, но явно не спали, а ждали дочь. — Ну что, нагулялась? — мирно и дружелюбно спросил папа. Всё время, пока Тани не было, он ругался с женой, пытаясь объяснить, что их дочь уже не маленький ребёнок, ей надо дать больше свободы, иначе всё плохо закончится. Но Танина мама не соглашалась и сейчас делала вид, что спит, обиженная и на дочь, и на мужа. — Ага, — кивнула Таня и пошла в ванную. Она встала под душ и долго просто стояла под струями воды, улыбаясь. Было и хорошо, и тревожно одновременно. Девушка прикрыла глаза и представила Мишку. «Да что ж такое… Зачем он в моей голове? Какое мне вообще до него дело?» — слегка возмутилась она самой себе, но не могла ничего поделать: образ Михи вновь и вновь нагло врывался в мысли и чувства и ничем другим не вытеснялся. «Ну и ладно. Сиди там. Ты прикольный», — вдруг решила Таня и пошла спать.