Научи меня жить

Эд шагнул было на кухню, но, будто опомнившись, остановился в дверном проёме. — Мих, а ты хоть один дома? Я чё-то не подумал. — До вечера один, максимум Лёха может вернуться, — успокоил его Мишка, подтолкнув в спину. — Иди уже, или дай мне пройти. Я ещё не ел, голодный, блять, как собака. Эд удовлетворённо кивнул и остановился чуть в стороне, подпирая плечом холодильник и ероша ладонью ёжик недавно подстриженных волос. — Яичницу будешь? Там колбаса ещё где-то есть, — развернул деятельность взбодрившийся Миша, пытаясь за деловым видом скрыть лёгкую растерянность и своё удивление от неожиданного Эдькиного приезда. — Да мне похер. Стаканы тащи, выпьем за встречу, — Эд грохнул об стол тяжёлой пластиковой бутылкой, в которой плескалось и пенилось темное пиво. — С самого утра пить? Я вообще-то не собирался, — чуть поморщился Миха, разбивая об край сковородки яйца. — А, блин, я ж забыл, ты маленький ребёночек, куда тебе за мной угнаться, — криво усмехнулся Эдька, а Мишка тут же разозлился и взорвался. Он достал из навесного шкафа пару гранёных стаканов, громко хлопнув дверцей, и протянул их Эду. — Да ты не паникуй, оно не крепкое, — засмеялся тот, разливая напиток. Мишка нахмурился, залпом опрокинул в себя стакан и, вытирая ладонью губы, спросил: — Ну так зачем ты приехал? Побухать больше не с кем? — Наоборот, слишком много желающих, — прищурился Эд и сел наконец за стол, — а я заебался. Не, на выпивку похуй, но с неё всё начинается. А я, типа, завязал. — С наркотой? — уточнил Мишка, снимая яичницу с огня. — Да, — коротко ответил Эд и снова потянулся к пиву. — Будто ты не знаешь, где у нас в городе можно её достать, — усомнился Мишка в его честности. — Знаю, — он не стал отпираться и забарабанил пальцами по столешнице, рискуя опрокинуть стакан. — Но я обещал себе держаться. Ради… Ради одного человека. Взгляд Эда изменился, стал мягче и мечтательнее, и это не скрылось от Михи. — Ты чё… Влюбился, что ли? — хмыкнул он, поставил перед Эдом тарелку и сам сел напротив. — А чё тогда ты один, а не с ней? — Какое твоё дело? — неожиданно огрызнулся Эд, и Мишка смутился. — Блин, ну ты чё? Я ж не настаиваю. Не хочешь говорить — не надо. — Да я не обижаюсь, — задумчиво откликнулся Эдька, — просто всё очень сложно. — Я понял, — кивнул Миха. — Ну чё, рассказывай, у тебя как дела? — спросил он и пристально посмотрел прямо Мише в глаза. — Да по-разному. Блять, Эд, знаешь, какая фигня? — возмущённо высказался Горшок. — Меня заебали всякие уроды и подлецы! Ну откуда их так много? Совсем охуели… — А чё случилось? — поинтересовался Эд, подливая Михе пива в стакан. — Да это… — Мишка занервничал, но договорил. — Были мы тут на днях в «Нирване», и к Танюхе пристали два дегенерата… — Блять. С ней всё нормально? — встрепенулся Эд. — Я надеюсь, ты их хорошенько отмудохал? — Я постарался, но нас разняли, — развёл руками Миха, — им, кажется, потом охрана добавила. — Постарался он… — зло прищурился Эдька. — Да будь там я, от них бы уже мокрого места не осталось. Ты их знаешь? — Не, первый раз видел. Их даже Оксана не знает. — Ничё, я найду этих мудаков и урою. В клубе камеры должны быть. — Должны, но не около туалета же? — удивился Миха. — Да и толку, ну, предположим, я узнаю их, покажу тебе на записи, и что дальше? Как их искать? — У меня свои методы, — загадочно сказал Эдька и чуть понизил голос. — Погнали сегодня вечером в «Нирвану»? — Давай, — активно закивал Мишка. — Слушай, если ты их реально отыщешь, я буду благодарен тебе. Вырву им члены с корнем, нахуй. — Вот так вот, Мишка, такое безнаказанно спускать нельзя, — грубовато притянул его за волосы к себе Эдька. — И на будущее, смотри в оба, ты за Таньку головой отвечаешь. Мишка, слегка удивившись его тону, забросил жалобно звякнувшие тарелки в раковину и позвал Эда в комнату, захватив с собой пиво. Эдька сперва с увлечением рассматривал кассеты, диски и книги на полках, а потом взял стоявшую в углу гитару и протянул Михе. — Сыграй. Есть чё новое? — Есть кое-что, — Миха принял инструмент и устроился на подоконнике, — но у меня голоса толком нет, сорвал, и до сих пор нормально петь не могу. А у нас скоро концерт, блять, понимаешь, да? — Ладно, побереги связки, валяй музыку просто, — Эдик вскарабкался на верхний ярус кровати и улёгся там, заложив руки за голову. — Знаешь, Горш, а я всегда мечтал о такой кровати. И о брате или сестре. Но у меня, сука, никого нет. — Не такое уж это и счастье, — хмыкнул Миха, наигрывая перебором простенькую мелодию. — У нас с Лёхой всяко бывает, в детстве вообще жёстко дрались. Слышь, ты бы слез оттуда, ему не нравится, когда кто-то валяется на его кровати. Ложись у меня. Эд ловко перемахнул вниз и устроился уже на Мишкином месте. — Ну, давай, рубани мне крутую песню! Только сначала выпей, надо ж прикончить эту бутылку. Миха снова махнул полный стакан и тряхнул закружившейся головой, в очередной раз подумав, что бухать с самого утра было не лучшей идеей. Отвлекаясь, он резко ударил по струнам и прикрыл глаза, полностью погрузившись в свой музыкальный мир. — Мишань, блять, ну ты реальный талант, — тяжело хлопнул его по спине Эд, пристроившись рядом у окна, когда Мишка закончил играть. — Да чё там… А у тебя же тоже классные темы, я помню. Сыграй, Эд? — предложил Мишка. — Да не, потом, — отмахнулся он и закурил, не спрашивая разрешения. — Эдька, блин, открой окно, если батя дым учует, он меня уничтожит нахуй, — попросил Горшок, убирая гитару на место. — У нас строго всё. — Да к вечеру сто раз уже выветреется, — заметил Эд, но окно распахнул. — Классная погода у вас, жара. А в Питере дожди. — Как всегда, — не удивился Миша. — Дай мне тоже покурить, у меня нет. — На, — без вопросов протянул пачку Эд. — Они чё, без фильтра? — покрутил сигарету Миха. — Ага. Ой, опять не угодил, ребёночек боится курить такие? — заржал Эдик. — Заебал, — отмахнулся Горшок. — Ты чё сегодня как Оксана? Она меня тоже всё время малышом обзывает. — Ну ты для нас реально мелкий, — Эд оценивающе присмотрелся к Горшку. — Длинный как шпала, но всё-таки подросток. — Скорей бы мне уже исполнилось восемнадцать, блять, никто не подкопается, — Миха слишком сильно затянулся и чуть не закашлялся, но сдержался, украдкой стерев выступившие на покрасневших глазах слёзы. Он опасался новых насмешек, но Эд смотрел уже не на него, а куда-то вдаль, на деревья неподалёку от школьного стадиона, думая о своём. — Дурак ты, Мих. Ну чё тебе эти восемнадцать? Просто цифры, и всё. — Предки официально отстанут, — пояснил Миша, стряхивая пепел. — Ты, кстати, когда обратно? — Не знаю. Мне похуй. — Поедем тогда вместе с нами? Завтра у нас выпускной, на следующей неделе концерт, а потом мы отчаливаем, Чёрт обещал запись на настоящей студии, на Добролёте, вроде. — Бля, это круто. Ты знаешь, кто там звукач? Лёвин из «Алисы». — Охуенно, — восхищённо протянул Мишка. — Эдька, а можешь, если что, гитаристом нашим побыть? Яха слился, я не знаю, поедет ли он в июне, но насовсем точно не останется. — Если надо будет, помогу. Я же до сих пор в долгу перед тобой. — Да забей, — Мишка докурил и сел к компьютеру. — Давай в игру какую-нибудь зарубимся? Любишь? — Можно, — Эд приземлился рядом, а через пару минут спросил как бы невзначай. — Мих, ну, расскажи, чё, как с Танюхой вы? Всё крутите любовь? — Чё значит крутим? Я люблю её до охуения, — возмутился Мишка. — Знаешь, она у меня какая? — Какая? — заинтересованно спросил Эд и на протяжении часа с мазохистским удовольствием слушал разные подробности их отношений, которые на пьяную голову вывалил ему Мишка. — А в выходные её отец зовёт меня к себе. Вот чё он скажет? И мне как быть, говорить насчёт того, что я забираю её с собой в Санкт-Петербург, или нет? Да, блять, её предки меня в любом случае возненавидят, — доверчиво спросил Мишка, хватаясь за руку Эда. — Ну, помоги мне, ты же, типа, взрослый. — Чувак, я не знаю, — честно ответил тот и вернулся к игре. — Не отвлекайся, тебя сейчас сожрёт этот компьютерный гоблин. — Блять, нет, у меня же все жизни сгорят! — воскликнул Миха и отобрал у Эда мышку. Они долго сражались с вымышленными монстрами, пока их не выдернул в реальность звонок в дверь. — Ещё несёт кого-то, — вздохнул Мишка, огорчённый тем, что его отвлекли от игры. — Эд, открой, я занят. Эдька встал, толкнул дверь и протянул руку удивленному Балунову. — Привет, Балу. Чё смотришь на меня, как на привидение? — А… Миха-то где? — Шурик пожал руку и замер. — Сань, я тут, проходи! — крикнул ему из комнаты Горшок. Балу зашёл, сел на кровать, увидел пустую бутылку и сказал с лёгким разочарованием. — Чёрт, Мих, а я хотел тебя позвать как раз пивка попить у нас на поляне. Чё дома-то сидеть? — Дак погнали, — вскочил Мишка, обрадованный переходом в игре на новый уровень. — Погоди, сохранюсь, и пошли. — Да тебе вроде уже достаточно, — засмеялся Саня, встретившись с ним взглядом. — Отвянь. Ещё одна нянька, блять, — слегка толкнул его Миха и повалил на кровать. Они затеяли борьбу, скомкав всё покрывало, а потом перешли к бою подушками. Эд свысока смотрел на эту возню, но тут подушка прилетела в него, он решил не оставаться в долгу и хлопнул Мишку по спине, чихнув от полетевших в разные стороны, в том числе ему в нос, перьев. Миха ловко развернулся и нанёс ответный удар. — Ну и бардак, — осмотрелся поверженный на пол Шурка, не переставая смеяться, а Миха вдруг чутко насторожился, заслышав шаги на лестничной клетке. — Блять, пацаны, тихо, идёт кто-то. Он осторожно выглянул в коридор, увидел, что это всего лишь Лёшка, и облегчённо выдохнул. — О, Лёх, это ты. Приберись тут, пожалуйста, ладно? А я пельмени сварю, и мы свалим. — И тебе добрый день, Миша, — со вздохом сказал Лёха, заходя в комнату и медленно приходя в ужас от увиденного. — Саша, привет. А ты… Вы…? — Я Эдуард, лучше Эд, помнишь, мы однажды виделись? — представился он. — Помочь тебе? — Ну, неплохо было бы, это ж вы тут устроили бои без правил, — засмеялся Лёша, наблюдая за медленным полётом очередной пушинки. — Давайте пропылесосим, а ты, Мих, иди, вари пельмени, я тоже жрать хочу. Мишка кивнул, поставил воду и вернулся в комнату. — Эдька, слышь, у тебя такая классная футболка! — сказал он будто невзначай, давно любуясь красной тканью с чёрным знаком Анархии: буквой А, разрывающей круг. — Подари, а? — Не, Мих, — мотнул головой Эд, — у меня для тебя кое-что другое, смотри. Он полез в свою сумку и достал чёрную футболку с белым силуэтом Сида Вишеза и датами его жизни и смерти. — Охеренно! — очень обрадовался Мишка и сразу натянул обновку. — Сань, круто? — Обалденно, как раз в твоём стиле, — подтвердил Балу, помогая Лёшке размотать пылесос. — Я буду играть в ней концерты, — пообещал Мишка и бросился к шкафу с одеждой. — А смотри, какую мы с Танькой рубашку замутили! Эд присмотрелся к нашивкам и оценил их, а потом подключился к уборке. Мишка сварил пельмени, парни быстро поели и смылись из квартиры до прихода родителей. — Я оставлю сумку, ладно? — попросил Эд уже на выходе. — Чё с ней таскаться? — Без проблем, брось под кровать, — посоветовал Миша. — Лёх, если Таня будет меня искать, скажи, что я в лесу с пацанами. Если хочет, пускай идёт на нашу поляну. Или лучше не надо? Будем одни? — Не, пусть приходит, — быстро сказал Эд. — А где она сейчас? — Они с девчонками где-то в магазинах, платья покупают, всякую дребедень, это надолго, — пояснил Мишка. — Ну, мы ушли. Ещё за Князем надо зайти. Андрей не очень-то обрадовался Эду, до сих пор его недолюбливая, но на предложение прогуляться согласился, захватил гитару, и парни отправились к лесу. По пути Эд зашёл в магазин, купил пива, водки, буханку чёрного хлеба, а на закуску взял сала, огурцов, домашней колбасы, зелёного лука и пирожков у торгующих на мини-рынке бабусек. — Вот нифига себе, — присвистнул Андрюха, вырывая у него пирожок с мясом. — Я думал, просто гулять идём, а, мы, оказывается, нажираться будем. Чё хоть отмечаем? — Встречу, Княже, что ещё? Да не пей, другим больше достанется. Блять, я всё время забываю, что вы мелкота. Нормальные же с виду чуваки, — начал подначивать его Эд. Он сам не знал, зачем стебётся, но было забавно смотреть, как друзья пытаются казаться крутыми и взрослыми, боясь уронить свой авторитет в его глазах. — Эдька, — спросил Мишка, когда они устроились на своей поляне, в дальнем её конце, подальше от пляжа, где сегодня опять было людно, — а было у тебя такое, что вдохновение пропадало? Ну вот раз — и всё, будто выключили, музыка не пишется, хоть ты тресни. — Было, но я особо не парился, и оно снова появлялось, — признался Эд. — Ну чё, с пива начнём? — Кто начнёт, а кто продолжит, — пробурчал Князь и переглянулся с Балу, надеясь на его поддержку, но тот был беспечен. — Андрюх, не мороси, расслабься. Мы давно не напивались, не пора ли наверстать? — А… — задумался было Князь, но засмеялся и махнул рукой. — Да похуй, чё я. Мишка тем временем рассказал свою историю про клуб и таблетки, и Эд откровенно заржал. — Ой, бля, идиот ты, Миха. Во-первых, в колёсах ты точно никакого вдохновения не найдёшь, во-вторых, хер знает, чё туда мешают, а в-третьих, надо было марки покупать, вот там охуенный был бы эффект. — Чё за марки? — в Михе снова зажёгся интерес к этой теме, он слегка подзабыл о той ужасной ночи и был в принципе открыт для новых экспериментов. — ЛСД. Ну, кислота. С неё знаешь какие глюки можно словить? — искушающе глянул Эдик, но при слове «кислота» Мишка вздрогнул и очухался, он вспомнил Игоря, сына Анны Александровны, который сидел как раз на этих наркотиках, и сказал. — А, не, хуйня это всё. Я вообще-то пообещал всем, что никогда больше не притронусь к этой дряни. Эд помолчал, а потом неожиданно серьёзно сказал: — Дело твоё, выбирай сам. Я вот тоже много чего обещал… — Но ты же бросил, говоришь? — придвинулся к нему Мишка. — Я надеюсь, — вздохнул Эд. — Но полтора месяца — это не срок. — Ну, давай выпьем за то, чтоб всё получилось, — брякнул Миха, понял абсурдность своей фразы и заржал. — Наливай, короче, пиво кончилось. Эд открыл водку, разлил по пластиковым стаканчикам и протянул пацанам, на секунду задержав руку. — Ребят, вот сейчас на полном серьёзе, если кто не хочет — не пейте. Мне нахуй не надо, чтоб вы на меня потом смотрели, как на врага народа, блять. Мишка без колебаний взял стакан и выпил прозрачную жидкость, обжигающую горлу и разливающуюся по телу теплом. — Ну чё, хорошо пошла? — засмеялся Эд. — Закусывай, ты со своим весом со мной точно не сможешь тягаться. — Да ты вроде тоже не толстый, — потянулся за колбасой Мишка. — У меня мышечная масса, — возразил Эд, показывая и в самом деле неплохой бицепс. — О, а давайте соревнование? Армрестлинг, блять. — Давай, — оживился Андрюха, до сих пор молчавший. Они выбрали ровный камень неподалёку, поставили туда руки, прижав локти к поверхности, и начали борьбу. — Андрюха, жми! — подбадривал пристроившийся около него Шурик, а Миха наблюдал издалека, не зная, за кого болеть, чтоб никого не обидеть. У обоих соперников оказались сильные руки, они долго упирались, но в конце концов Андрей дрожащей рукой дожал противника и повалил руку Эда, победно улыбаясь. — Молоток, — восхитился Эдька. — Ты чё, в зал ходишь? — Иногда, — пояснил Князь. — Ну чё, теперь пьём за мою победу? — А пошли сначала купаться? — предложил Миша. — Немного освежимся, пока мы ещё не совсем того. — А полотенца, плавки? — слегка засомневался Балу. — Да похеру. Пацаны, дурачась, долго ныряли и плавали, коллективно потопили Эда, который ржал и отплёвывался, немного проветрились, а потом с новыми силами вернулись к выпивке. Было весело и прикольно, Андрей с серьёзным видом играл свои самые дурацкие песни, а потом они долго о чём-то спорили с Эдом, никак не желая понять друг друга. Мишка немного устал от их болтовни, лёг на траву чуть в стороне и, отпустив все мысли, тупо уставился в небо. Голова кружилась, мир покачивался но Мишке было хорошо и спокойно. — Миха, — вдруг увалился рядом с ним уже прилично пьяный Эд, потому что себе он наливал больше, чем парням, — слушай, а что бы ты сделал, если б влюбился в девку, у которой есть парень? — Не знаю, — слегка опешил Мишка, удивленный вопросом. — Ну, вообще, добивался бы её. Если б серьёзно влюбился. — Любыми способами? — уточнил Эд. — Блять, ну, я не думал вообще о таком. Чё ты меня спрашиваешь? Иди к Сане, это он у нас ловелас. Ещё и психолог. Эй, Балу, иди сюда, — позвал Мишка и, услышав рингтон мобильника, потянулся к своим шортам, заброшенным в траву. — Блин, поговорите тут одни, мне Танюха звонит. Привет, любовь моя. — Ты пьяный, — сходу определила Таня и вздохнула. — А я соскучилась. — Ну, Тань, не злись, тут просто Эд приехал… — начал быстро оправдываться Мишка. — Дай я поговорю, — буквально вырвал трубку у него Эдька. — Таня, приходи к нам. Я… — Эй, блять, куда она пойдёт одна по лесу на ночь глядя? — Мишка с усилием отобрал телефон обратно. — Короче, не слушай его, сиди дома. Завтра встретимся. Ну чё, ты купила платье? — Да, — заулыбалась Танька, Миха понял это, даже не видя её. — Охуенное? — Тебе понравится. — А мне? Я тоже буду на вашем выпускном, — снова сунулся Эдька, привлекаемый Таниным голосом, который звучал для него словно музыка. — И тебе, наверное, я не знаю твой вкус, — рассмеялась Таня. — Ладно, отдыхайте. Только не влипни никуда, Миш, ладно? — Всё будет тип-топ, — заверил её Миха. — Я люблю тебя. — Я тоже. До завтра. Мишка положил трубку и уселся на поваленное бревно, идиотски улыбаясь. — Эх, какая же она у тебя! — с открытой завистью сказал Эд, но Миха ничего не просёк, машинально кивнув. — Давайте, блять, теперь выпьем за суку-любовь. Эд прямо из горла допил остатки водки, отбросил бутылку в траву и повис на Мишке. — Миха, мы же в «Нирвану» хотели пойти, тех уродов искать? — Тех самых, которые к Танюхе нашей приставали? — встрепенулся Князь, отрываясь от разглядывания травинки через дно бутылки. — Точно, надо. Я тоже говорил Михе, отпиздить бы их хорошенько. — Да куда, блять, чуваки, мы же на ногах толком не стоим, —удивил их неожиданно рациональной и трезвой мыслью Мишка. — Отложим это дело, а то пока, сука, дойдём, в ментовку загребут, как пить дать. — Да ну нахуй, чё, струсил? — разошёлся Эд и почти в полную силу схватил Мишку за шею, пытаясь потянуть за собой, но тот не поддался и чуть не заехал ему в морду, сжимая кулаки. — Да мы просто до туда не дойдём, — пояснил Балу, оттаскивая парней друг от друга — Эд, садись, не устраивай кипиш. Сейчас костёр разведём, немного посидим и спать прямо тут завалимся, а вот завтра с новыми силами… — Блять, идите нахуй, я один пойду, — заупрямился Эд, но далеко не ушёл, побродил между сосен, качаясь, и вернулся обратно. — Темно, сука, и деревья… Да похуй. — Эдька, слушай, — примирительно обнял его Миша, — я тебе сейчас такой прикол расскажу! Знаешь, мы какую песню на Последнем звонке захуярили? Пока Шурик пытался развести костёр, Миха с Андреем эмоционально стали рассказывать Эдьке про «Anarchy in UK», красочно описывая все подробности и хохоча на весь лес. Эд рассеянно и сонно кивал, с трудом удерживая глаза открытыми и готов был уже отключиться, но честно пытался слушать. — А давайте на выпускной тоже что-нибудь похожее замутим? — воскликнул Миха. — Эд, поможешь? — А? — он поднял отяжелевшую голову, которую успел уронить на грудь, и шумно втянул слюну, потянувшуюся ниточкой из его рта. — Да, помогу, если чё… Пацаны… Огонь наконец разгорелся, на лица ребят и на стволы ближайших сосен легли радостные оранжевые отблески, а Эдька, убаюкиваемый треском горящих сучьев, уютно свернулся клубком прямо на земле и заснул. — Эд, давай хоть подстелем что-нибудь, чё так-то спать? — осторожно тронул его за плечо Мишка. — Похуй, — пробормотал Эд, а потом неожиданно резко приподнял голову, вцепился в воротник Михиной футболки и сказал, пугая его мутным пьяным взглядом. — А я всё равно люблю её, и класть мне с прибором на всех. Ты понял? — Понял, — кивнул Миша, пытаясь отцепить его руки. — А чё хоть за тёлка? Ты так и не рассказал. — Она не тёлка, блять, я те… Она классная девчонка. И она не моя, сука, ну почему?.. — Эд дьявольски расхохотался, отпустил наконец Мишку и начал снова погружаться в сон, продолжая что-то бормотать, но Миха его уже не слушал.