Твою мать…
Для человека, который вот-вот завалит тест по литературе, Джимин выглядела слишком счастливой. На её губах красовалась широкая улыбка победительницы. Взгляд тёмных глаз впился в лицо Минджон, теплея с каждой секундой, а затем опустился ниже, на воротник рубашки. – Отлично выглядишь, – от этого шёпота Минджон вздрогнула, а затем скривила губы. – Не могу сказать того же о тебе. – Так сделай как я и соври. – Сука… – Какие-то проблемы, мисс Ким? – Учитель посмотрел на неё с другого конца класса. – Вы что-то сказали? – Нет, сэр, ничего особенного, просто мне очень понравился один вопрос. Я как раз рассуждаю над ним. – Рассуждайте молча. – Да, сэр. Даже отвечая на вопросы Минджон продолжала видеть на себе заинтересованный взгляд Джимин. Она смотрела на неё, закусив колпачок ручки, и таинственно улыбалась, будто знала, какое будущее её ждет. Это раздражало, но блондинка молчала. Не хотелось злить учителя ещё больше. – У тебя сегодня дополнительные занятия, верно? – Зашептала Джимин. – Моя тренировка заканчивается примерно в то же время, так что я могу подвезти тебя. – Я не сяду на твой мотоцикл. – Я одолжила у дедушки пикап. – Нет. – Почему? – Просто потому что. Я не сяду к тебе в машину даже за миллион долларов. Краем глаза она заметила, как помрачнело лицо Джимин, и её сердце дрогнуло. В конце концов, их занятия и правда заканчивались в одно время… Нет! Минджон тут же приказала своим мыслям заткнуться. Она не собирается ни садиться в машину к этой раздражающей девчонке, ни даже говорить с ней без особой на то причины. Достаточно того, что Ичжо считает её лучшую подругу горячей.***
Минджон до сих пор не понимала, почему согласилась пойти на эту вечеринку. Наверное, она думала, что отец как обычно запретит ей или установит комендантский час, из-за которого она не успеет поехать, но Эрик в этот раз сумел его уговорить, и сейчас они сидели на диване в гостиной у одного из его приятелей и болтали. Вернее, болтал только Эрик, Минджон сидела рядом, скользя скучающим взглядом по стенам и потолку. Ей хотелось вернуться домой, завернуться в плед и в тысячный раз пересмотреть «Дневники принцессы», но её парень был бы зол, если бы она ушла сейчас. Когда она заметила Джимин с банкой пива в углу, сердце привычно замерло. Она болтала о чём-то с Эри, изредка кивая в сторону столиков с напитками, и широко улыбалась. Сложно было отрицать, что Джимин красивая – она высокая, с отличной фигурой и тем типом глаз, которые обычно называют «глазами оленёнка Бэмби», – большими, тёмными и глубокими, как океан. И, конечно, у неё есть грёбаная родинка под губой, потому что это Ю Джимин, и она обязана быть самой особенной.Бесит…
– Эй, что ты думаешь об этом? – Эрик обнял её крепче. – О чём? – О Джимин и Эри. Я думаю, эта лесбуха плохо на неё влияет. – «Лесбуха»? Минджон ещё раз прокрутила это слово на языке, будто пробуя его на вкус. Оно было отвратительно – нечто горькое, мерзкое, жирное, стекающее по горлу как рыбий жир или масло. Оно пробуждало в ней тошноту и ненависть, заставляло руки сжиматься в кулаки, словно готовясь к драке. Отец говорил, что такие люди, как Минджон, безумные, и сам Бог не в состоянии им помочь, а значит – они должны гореть в аду. – Да, кто-то из баскетболисток говорил, что во время их выездов она подглядывала за ними в душе. Они несколько раз видели, как она целовалась с девочками после игр. Я говорил Эри держаться от неё подальше, но она назвала меня идиотом. – Я сама поговорю с ней об этом. Не переживай, милый. Когда он обнял её крепче, Минджон почувствовала себя хуже. Ей не хотелось быть с ним на этой вечеринке, слушать его болтовню, вдыхать аромат его одеколона и алкоголя. Ей нужен был перерыв, свежий воздух, всего пару минут отдыха, и она встала, спешно теряясь в танцующей толпе. Она нашла тишину в ванной на втором этаже. Окно было открыто, и Минджон опёрлась на подоконник, полной грудью вдыхая холодный воздух. В её крови и желудке нет ни капли алкоголя, но разум всё равно затуманен так, словно в неё литрами вливали водку. Перед глазами стояла Джимин с уверенной ухмылкой, а в ушах звучат слова Эрика: «Целовалась с девочками… Целовалась с девочками…». Ей всегда казалось, что Эрик был слишком груб, когда целовал её – он лез языком в рот, вылизывая его, кусал губы, демонстрируя превосходство, но от этого поцелуй становился только хуже. Джимин делала так же? Или она была нежной и подолгу ласкала губами губы партнёрши? Или, может, она позволяла девушке доминировать, устанавливать темп. Когда Минджон поняла, о чём думала, то вздрогнула, едва сдерживая крик. Как она могла думать так о Джимин? О чокнутой, невозможной девушке? О лесбиянке, которую должна была ненавидеть? Ей захотелось ударить себя по голове, чтобы привести мысли в порядок, но чьи-то тёплые руки легли на её запястья, мягко их сжимая. – Ты в порядке? Конечно это Джимин! Кто же ещё из всех людей на этой вечеринке решился бы пойти за ней, зная, что ей хочется просто побыть одной?! Только она! Только эта раздражающая, навязчивая и самоуверенная сука! – Как будто тебе не плевать на меня. – Мне не плевать, – прошептала Джимин. – Ты слишком много выпила? Я могу найти для тебя таблетки или… – Нет! Просто… Просто уйди! Пожалуйста… Джимин сжала губы, сдерживая злость, но руки не отпустила. Потянув Минджон за собой, она усадила её на край ванны и посмотрела в глаза, но от этого стало только хуже. Слёзы потекли по щекам Минджон, её пальцы задрожали. – Да что с тобой, блять, не так?! Почему ты не можешь просто уйти, когда тебя просят?! – Тише, ладно, всё хорошо… – Ничего не хорошо! Ничего не может быть хорошо! Минджон не знала, почему всё, что касалось Джимин, всегда доводило её до вспышки эмоций. Она хотела просто расслабиться, подышать свежим воздухом, но этой девчонке нужно было пойти за ней, помочь ей. Хотелось её ударить, но руки не слушались. Нужно было сделать хотя бы что-то, что угодно, чтобы почувствовать себя лучше… Прежде, чем Минджон успела хоть что-то понять, её тело подалось вперёд, и губы врезались в губы Джимин, коротко их целуя. – Что за… Минджон не слушала. Она делала это снова и снова, целуя грубо, жестко и почти неумело. Дыхание участилось, но Минджон не обращала на это внимания. Её разум был пуст, и всё, на чём она могла сосредоточиться – открытые губы Джимин и её руки, до сих пор сжимающие её запястья. Она остановилась только тогда, когда Джимин обхватила ладонями её щёки и отстранила от себя, пытаясь восстановить дыхание. Брюнетка неуверенно смотрела ей в глаза, будто ждала чего-то, но Минджон просто не знала, что сказать, да и следовало ли вообще говорить. Её пальцы сами собой легли на губы, касаясь липких следов клубничного блеска для губ, в глазах появился ужас.Она только что поцеловала Ю Джимин.
Она определённо попадёт за это в ад!
– Минджон… – Не говори со мной! Не смотри на меня! Мне… Мне надо уйти! Блять… блять… Блять! Минджон выбежала из ванной раньше, чем Джимин успела ей помешать. Нужно было вернуться домой и стереть с себя всё. Это было временным помутнением, она не могла целовать девушку потому что хотела этого. Она просто не могла быть лесбиянкой. Она не могла…