Таценда

      — …Они хотят использовать экзокортекс? Мое изобретение? — переспросила Оливия, удивленно глядя на RK900.       Ричард подумал, что созерцать удивление на лице действующей главы Киберлайф дано далеко не каждому. А насчет «моего» изобретения» он бы поспорил…       — Верно, — подтвердил Ричард, всем видом выражая безусловное послушание, как и требуется от «правой руки» начальства.       — По каким причинам, еще раз напомни? — потребовала она, почиркав наточенным кончиком карандаша в воздухе, словно хотела записать событие, как в ежедневник.       — По конфиденциальным, — повторил RK900.       Оливия выпустила карандаш, и тот брякнул о поверхность большого рабочего стола, светлого, отполированного, сливающегося с дизайном всей башни. Женщина довольно посмеялась. Что тоже было редкостью.       — Отлично! Пусть приходят, — озвучила она свой вердикт.       Ричард для приличия уточнил:       — Оно ведь не проходило проверку…       — Именно поэтому пусть эти двое и приходят, — перебила андроида Оливия.       Она в хорошем расположении духа встала из-за стола и подошла к RK900, который был почти на голову выше начальницы, однако это не мешало ей смотреть на андроида сверху-вниз.       — Распорядись, чтобы к экзокортексу подключили того живчика, или что там от него еще осталось, — добавила она пренебрежительно.       О ком именно идет речь, переспрашивать было ненужно. Как и отмечать данное требование в своем списке задач, но женщине этого знать не требовалось. Для RK900 оно являлось очевидным. Впрочем, Оливия всегда для него предсказуема. Она часто вызывала восхищение у тех, кто не был с ней знаком достаточно хорошо.       — Что прикажете делать в случае…? — начал Ричард, но его снова перебили если не снисходительным взглядом, то интонацией.       — Не переживай, — добродушно произнесла Оливия с улыбкой ангела, — Это уже я вину на них скидывать буду… — женщина почти промурлыкала цитату: -… и на «конфиденциальные причины».       О, как же ей понравилось это выражение. Удобное, выгодное в случае проблем. Она давно ждала возможности не проверить, а подтвердить прекрасную работу экзокортекса с реальными испытуемыми. Из-за высокой вероятности риска для сознания человека или андроида официально не одобряли применение или же распространение специального оборудования. Кто-то же просто не видел пользы в экзокортексе Оливии, однако она считала это первым шагом на пути к великому достижению, сравнимому с инновацией мистера Камски, изменившей мир навсегда. Только что это за достижение такое — не ясно даже Ричарду.       На самом деле, у экзокортекса были приличные шансы провести сеанс без сбоев, но Ричард знал, что этого не произойдет. Доктор Лектер переговаривался с одним из сотрудников Киберлайф, который принял входящий вызов в стенах башни. Какая ошибка и какая же удача. Судя по разговору, Ганнибал Лектер договорился на то, чтобы данный сотрудник, Джейкоб Грант, намерено прервал соединение разумов, и таким образом вернул давний долг. Мужчина явно не собирался присоединяться к экзокортексу, поэтому не сложно догадаться, что априори пострадавшим человеком окажется другой посетитель, Уилл Грэм. Наведя некоторые справки, Ричард узнал об отличительной особенности консультанта от других людей в целом. То, что делает Уилла для него тем самым «золотым билетом».       Что бы ни задумал этот Ганнибал Лектер, затея оказалась весьма и весьма выгодна андроиду, ведущему уже свою игру. Ричард настроен сделать все, чтобы Уилл по итогу благополучно попал прямиком к нему в лабораторию.       — Все понял? — напомнила о себе Оливия, хотя прошли всего тысячные секунды анализа в системе Ричарда. Он посмотрел не нее своими голубыми глазами, отдающими холодом стали.       — Да, — заученно ответил андроид.       Оливия неуловимым образом вошла в игривый образ. Провела ладонями вверх по всегда идеальному пиджаку андроида. Затем вниз. RK900 знал, что она делала — предвкушала очередное «рандеву» после рабочего дня. Ричарду не обязательно было как-то реагировать на ее действия. Он и не особо-то хотел. Оливия умела развлекаться с ее универсальной куклой, машиной, которая не смела отказывать, которая выполнит любую ее прихоть, стоит только поманить.       Одно оставалось прежним: еще не придумали способ выявления девианта от недевианта, а в нынешнее время необходимость в этом совсем отпала… Но в стенах Киберлайф царили другие законы. Пусть Оливия и дальше считает, что Ричард действует и говорит в рамках программы. Обладание уникальной совершенной моделью последней дореволюционной разработки тешило самолюбие женщины. Хоть в андроиде и была заложена большая доля девиации, она работала на более гибкое и оперативное выполнение приказов человека. Поэтому Ричарду не потребовалось испытать сильное эмоциональное потрясение, чтобы сломать барьер в своей голове. Достаточно оказалось единственного неприятного события, которое что-то изменило в мировоззрении андроида и по крупицам, по капле определило курс жизни.       Женщина провела ногтем с аккуратным маникюром черного цвета от края высокого воротника под челюстью андроида и остановилась на подбородке. Бархатный приказ слетел с ее алых губ:       — Сегодня жду тебя.              -//-              Уилл не думал, что вся поездка обойдется ему в хорошую такую сумму. Не иначе, как придется брать дополнительные аудиторные часы…       Три часа — наименьшее время поездки в одну сторону. Запланировали отправляться утром.       Было решено добираться на самолете из Норфолка. Уилл старался не обращать внимания на «насмешку» судьбы — город-порт расположен в устье Чесапикского залива. Конечно же, название имело ничего общего с Потрошителем, но как бы профайлер ни отгонял ненужные мысли, это было напоминанием об еще одной неразгаданной загадке, которая только ждала своего часа.       Уилл молчаливо терзал свою голову догадками, задумчиво глядя в иллюминатор. Сначала он не замечал ничего странного, но потом вид далекой земли с довольно большой высоты возымел отрезвляющий эффект. Грэм понял, что не помнит, как оказался в самолете. Как ехал в такси до аэропорта, как занимал место в салоне, как они взлетели…       Консультант стал непонимающе осматриваться. Но осмотр как начался, так и закончился — все внимание прилепилось к доктору Лектеру, сидящему справа от него и отпивающего шампанское из бокала. Видимо, совсем недавно стюардесса проходила мимо них.       Ганнибал повернулся к Грэму, заподозрив перемены в поведении. Чуть нахмурился. Уилл же ищущим взглядом бегал то по психиатру, то по окружению.       — Вы что-то потеряли, Уилл? — поинтересовался доктор.       Профайлер тяжело выдохнул и откинулся на спинку сиденья, глядя перед собой.       — Память, — бесцветно ответил Грэм.       Ганнибал помолчал пару секунд, внимательно глядя на мужчину, а затем безмятежно спросил:       — Что последнее вы помните?       — Мы в больнице обсуждали поездку в Детройт, — прежним тоном отозвался Уилл, а потом встретился взглядом с доктором. Кажется, в последнее время не так уж и сложно выдерживать зрительный контакт. Пока Грэм обдумывал данный факт, спросил со сдерживаемым волнением: — Я разве не вел себя как-то подозрительно?       — Нет, — просто произнес Ганнибал. — Вы большую часть времени молчали или давали односложные ответы. Вели себя вполне обычно, — мужчина все-таки решил спросить: — Что вы чувствуете?       Уилл неожиданно для самого себя ответил резче:       — А вы что чувствуете?       Лектер склонил голову чуть вбок, присматриваясь к профайлеру. Тот стушевался, но только губы упрямо поджал. Невозмутимость Лектера при собственной уязвимости неприятно щекотала нервы. Заставляла сомневаться в разумности слов и хода мыслей.       — Вы довольно спокойно реагируете. Неужели для вас подобное –настолько привычное дело? — спросил Уилл, сдавшись и не особо ожидая услышать ответ, но его собеседник произнес:       — Спокойная реакция не означает безразличие.       Уилл провел ладонью по лицу и шумно вздохнул.       — Что со мной происходит?       Ганнибал решил не лишним напомнить, в то время, как консультант чуть заметно кивал под слова психиатра:       — Мы узнаем это после возвращения из Мичигана, когда будет проводиться подготовка к судебному заседанию и потребуется ваше медицинское обследование.       — И в случае признания виновности, лучше возможности решить проблему с «эмпатической слепотой» может и не представиться, — продолжил Грэм блекло.       Уилл засмотрелся в тонкий бокал шампанского доктора Лектера. Тот, конечно же, не упустил это из внимания, как и невеселую усмешку Грэма.       — О чем вы задумались? — мягко поинтересовался Ганнибал.       — Мне пришло в голову… какое-то спонтанное сравнение, — отозвался Уилл, даже не думая утаивать размышления. — Говорят, «любовь для всех едина»*, но «безумие относительно».       — «…Все зависит от того, кто кого запер в какой клетке», — не заставив себя ждать, подхватил Ганнибал. Уилл же подхватил продолжение цитаты цепким взором. Сначала он думал произнести только первую часть изречения Рея Брэдбери, но Лектер уже привычно решил немного изменить курс беседы.       Уилл ответил на это:       — Не знаю, запираю я сам себя или меня запрет кто-то другой. С моей-то работой…       Договаривать было не нужно. Ганнибал немного отпил из своего бокала. Уилл почему-то взглянул на то, как мужчина это сделал, и на оставленный слабый отпечаток нижней губы на краю фужера. А затем Лектер неведомым способом вновь поймал особую ниточку сути:       — Что вы будете делать, если вам будет известен ваш тюремщик?       — Зависит от того, что от меня останется, — безоружно ответил Уилл.       Ганнибал задержал на нем такой взгляд, что Грэму захотелось прикрыться развитием темы, которую он сам же и задал пару минут назад:       — Каждый разум на своей волне, в отличие от сердец. Насколько к безумию может быть причастно сердце?       Уилл почувствовал себя немного неловко, но не решил более менять тему. Грэм спрашивал не потому что ему неизвестно, а потому что он хотел услышать то, каким окажется ответ Лектера. А еще хотелось отгородиться чем-то от… проницательной ауры Ганнибала. Профайлер помнил их диалог в больнице, и впечатление до сих пор не растворилось в потоках размышлений.       Психиатр усмехнулся. Но разве он будет против беседы с Уиллом, пока они летят в небе, высоко над землей, на которую неизбежно придется спуститься?       — Всегда причастно, степень различна, — отозвался Ганнибал. — Любовь не существует без доли рациональности, но эхо ударов сердца доносится и до разума, который всегда их слышит и не всегда показывает это.        И теперь Уилл задал искренний вопрос:        — Если любовь становится безумием, люди чувствуют одно и то же?       Ганнибал же ответил голосом, который сравним с ощущением теплого дыхания на шее:       — В таком случае у разума меньше всего силы.       Поток мыслей потянул Грэма всмотреться в иллюминатор. Консультант задумчиво произнес:       — Не повезло андроидам брать с нас пример…       Ганнибал, прежде чем отпить шампанского, добавил:       — Как и людям — с Бога.              -//-              В такси не было слышно окружающего мира. Весь путь от аэропорта прошел как в комфортном пузыре на автопилоте. Однако мысли вибрировали чуть ли не физически.       Бесплотного водителя они попросили не включать музыку после соответствующего предложения. Пара слов выпала на пол служебной машины, и после этого — ни звука. Гости города сидели в тишине, но ни на одного из них она не легла каменным плащом.       Уилл вцепился в пейзаж за стеклом. Вид разбавлял концентрированные размышления. О цели поездки, об андроидах, о проблемах в голове, о возможных последствиях сегодняшнего дня. О Ганнибале и его неоднозначном влиянии на консультанта ФБР.       Редко возникающие деревья в ныне прогрессивном городе с движением такси кружились вокруг себя под недоступную людям мелодию. Но обычно профайлер привык вглядываться вглубь леса, особенно гуляя рядом с домом. Грэм не мог сказать, рационально ли было это стремление или нет. Каждый подобный раз воображение становилось рупором для немой природы и Уилл слышал, как шепот просил его умереть. Эту просьбу мужчина заглушал музыкой, стекающей из-под клавиш пианино. Придавал шепоту деревьев красоты, как он ее понимал. А может, старался скрыть свою нерешительность. Если раньше Грэм смотрел на просьбу голодно, то теперь, когда он ехал в такси и видел редкие кружащиеся деревья, осталась только грусть. Что-то изменилось.        Грэму пришлось собраться с мыслями, когда они прошли блокпост, а затем когда ехали по мосту. Через реку виднелась Канада. Сколько девиантов смогли попасть туда?       Кроме соседствующей страны явилась и она — монопольная обитель искусственного интеллекта. Архитектору стоит отдать должное — уже снаружи башня выглядит внушительно, соразмерно мировому влиянию компании Киберлайф.       Машина остановилась. Грэм вынырнул из своих дум только после обращения Ганнибала.       — Вы не передумали? — учтиво спросил он, прекрасно зная, что Уилл решения не изменит. Голос психиатра не выделялся из атмосферы комфортного пузыря. Грэм пробовал подобрать описание впечатления, которое доктор оставляет на нем каждый раз. Оно всегда рознилось, но сводилось к основному — к тихой глади воды, окруженной природой джунглей.       Консультант мотнул головой.       — Нет. Пойдемте.       Выйдя из транспорта Уиллу пришлось полностью откинуть голову назад, чтобы как можно полнее рассмотреть представший перед глазами вид. Но вскоре его отвлек звук автоматически закрывающейся дверцы такси. Из машины вышел Ганнибал и также стал всматриваться в высокое здание компании, но свои впечатления он проявлял дозированно, держа на поводке.       Они услышали автоматический приятный голос девушки:       — Спасибо, что воспользовались услугами «Такси-Детройт»! Желаем вам хорошего дня!       Уилл проследил взглядом за уезжающим служебным транспортом и направился прямиком в неизвестность под сопровождение доктора Лектера.       Пройдя под «зубцами» башни мужчины зашли внутрь. На входе их дожидалась охрана. Такой системы сканирования Грэм раньше не видел. Вокруг них замерцали частые голубые горизонтальные и вертикальные линии, которые при любом движении людей мерцали так же, как кристально-чистая вода под лучами солнца. После сканирования автоматический голос подтвердил идентификацию посетителей, произнеся их имена и фамилии.       Уилла остановил один из охранников. И сказал оставить на входе служебный пистолет. Консультант замер.       Он не помнил, чтобы брал оружие с собой. Скорее всего, это произошло во время сборов в Детройт. Данный интервал времени у него пропал из головы… Уилл покосился на Ганнибала, но по его лицу было сложно определить, какую эмоцию он испытывает, однако там точно было понимание.       Молча оставив служебный пистолет на входе и последовав за охраной, Уилл и Ганнибал зашли в «сердцевину» башни. Они стояли на одном из четырех мостов, что сливались вокруг высокой скульптуры. Кем бы ни была фигура — андроидом или человеком — она держала в ладонях светящуюся сферу и возносила ее куда-то в небо. Темно-синяя скульптура в некоторых местах граней светилась голубыми линиями. Пол под ступнями гиганта излучал такое же свечение, как сфера в ладонях. За стеклянным ограждением мостов росли деревья. Присмотревшись получше, Уилл увидел, что внизу находится многоуровневый сад. Вверх же решился не смотреть, чтобы голова не закружилась. Консультант посмотрел на Ганнибала. Он был впечатлен архитектурой здания, но по виду психиатра Грэм подозревал, что все это несравнимо для него с более древними постройками, которые восхваляли в шедеврах литературы и искусства. С теми местами, где вершилась история и принимались судьбоносные решения. Хотя по последней характеристике башня Киберлайф полностью соответствует…       Их встретил андроид. Брюнет. Выше любого из присутствующих почти на голову. У него внешность Коннора, но было только одно изменение — цвет глаз. Носил пиджак, на котором светились отличительные знаки андроидов, а также модель и серийный номер. Последнее не разглядишь, но модель — легко. RK900. Уилл думал, что одежда андроидов в нынешнее время больше не сигнализирует о принадлежности к другой форме жизни. Может, это личный выбор самого девианта? Он ведь мог просто не видеть необходимости менять форму андроидов. Может, обязанности не предполагают грязную работу… Но насколько мог понять Уилл, одежда для них закономерно меняется вместе с осознанием своей индивидуальности. А внешность — еще один любопытный вопрос. Неужели RK900 был запасным вариантом Коннора? Выглядит он, как более продвинутая модель. Грэм никогда не замечал копий этой версии.       RK900 вежливо поприветствовал посетителей. После того, как он представился Ричардом, попросил следовать за ним. Из охраны к ним присоединились два человека. Все они зашли в лифт. Пока Ричард обозначал нужный этаж, глаза Уилла на мгновение расширились от количества этажей. Насчитал 93. Притом большая часть находилась под землей. Не башня, а айсберг, подумал консультант.       В замкнутом пространстве плавно поднимающегося лифта Уилл чувствовал некоторую напряженность. Вполне вероятно из-за двух вооруженных охранников впереди. И еще андроида, который только видом внушает как минимум потребность обдумать слова, прежде чем произнести их вслух. Кстати, как охранники хоть что-то видят в этих шлемах? И зачем они их сопровождают?..       Ганнибал взглянул на Уилла, оценивая его состояние, на что последний покачал головой, уверяя, что все в порядке. Ричард же улучил момент рассмотреть их обоих. Справляется о самочувствии, чтобы потом причинить боль чужими руками? На месть не похоже, тогда что означает такой человеческий поступок?       «Еще немного и он предаст твое доверие. Если ты не поймешь этого, когда сможешь снова ясно думать, то ты настоящий глупец», — мысленно обращался Ричард к Грэму. Человеческая природа открылась с новой стороны для RK900 и вызывала некоторую брезгливость. Снова.       Однако андроид посмотрел на Уилла с толикой сочувствия. Это было странно притягательно — являться свидетелем чужой трагичной истории. Он воочию наблюдал последние минуты прежней жизни человека. Момент «до и после». Ричард не мог наверняка знать, через что придется пройти Грэму, но он был уверен в том, что такой агонии мужчина никогда больше не испытает. Если позволит себе выжить. Но если все-таки позволит, то Уилл обретет нечто, о чем и не подозревает. Ричард глядел на Ганнибала и гадал, что же он получает из всего этого?       Знания — сила, но далеко не всегда ими надо делиться.       Ганнибал, словно ощутив, обернулся посмотреть на своего наблюдателя. Их взгляды встретились точно так же, как острия шпаг. Ричард не сделал ничего, чтобы отвести от себя подозрения в «шпионаже». Был спокоен и повседневно внимателен.       — Вы хотели о чем-то спросить? — поинтересовался андроид.       Лектер лишь беззвучно хмыкнул.       — Пока нет.       Двери лифта разъехались в стороны. Вышли охранники и оставили посетителей и андроида здесь. Ричард же, ведя за собой двоих мужчин, добровольно нарывающихся на проблемы, проговорил четким голосом руководителя:       — Доктор Лектер, вы можете наблюдать за происходящим, но в самом помещении вам находиться запрещено на случай непредвиденных ситуаций. Если же понадобится ваша помощь, никто вас удерживать не станет.       Сложно определить, раздосадовался ли Ганнибал или нет от данного предупреждения, но этот вопрос не являлся приоритетным для девианта сейчас хоть в каком-то плане.       — Мистер Грэм, я проведу вас внутрь, проверю подключение. За весь остальной процесс ответственен Джейкоб Грант. Мне, к сожалению, придется отлучиться. Несколько дел требуют моего обязательного присутствия, — объяснил андроид.       Ровно к этому просчитанному моменту они подошли к одному из лабораторных помещений. Прежде чем гости успели присмотреться к внутреннему обустройству, Ричард развернулся к ним.       — Есть какие-то вопросы? — поинтересовался он.       — Нет. Благодарим за помощь, — отозвался Ганнибал, ответив за двоих. Ричард слегка кивнул головой и обратился к Уиллу:       — Следуйте за мной.       Ганнибалу только оставалось наблюдать. Как и Даррену, с любопытством затормозившему недалеко от посетителей.       Уилл зашел внутрь лабораторного помещения. Пред ним предстало то самое оборудование. С одной стороны экзокортекса была подключена закрытая, горизонтально лежащая капсула, к которой изначально подошел консультант. Нельзя было разглядеть хоть что-то в ней.       — Вам не сюда, — поспешил проинформировать назначенный сотрудник, Джейк. Он указал ладонью на противоположное место, — Пройдите сюда, пожалуйста.       Вторая капсула, но на этот раз прозрачная. В части изголовья находилось множество сенсоров, показателей, несколько тонких проводов.       — Лучше снимите очки, — подсказал Ричард, оказавшийся неподалеку. Грэм как-то позабыл, что он тоже в комнате.       — А, да… — опомнился Уилл, снял очки и поставил на стоящий у стены стол.       Пока Джейкоб летал пальцами по просторной панели управления экзокортексом, которая размещалась между двумя капсулами, развернутыми изголовьями друг к другу, Ричард снова обратился к Грэму:       — Больше ничего не требуется. Можете располагаться.       Уилл подошел к прозрачной капсуле, пока закрытой. Джейк что-то нажал на панели и капсула раскрылась. Ее стенки спрятались под мягкую кушетку. Профайлер лег на нее. Стенки сомкнулись. Послышался тихий шорох работы экзокортекса. Загорелись несколько показателей перед глазами Уилла. Как оказалось, в капсуле не возникало ощущения тесноты, что расслабило. Запястья зафиксировались автоматически, только Грэм коснулся двух выступов, предназначенных для закрепления рук.       Джейкоб зацепился взглядом с Ганнибалом, стоящим за широким окном, но сразу же отвел глаза и подошел к изголовью прозрачной капсулы. На руках сотрудника были плотные перчатки, испещренные тонкими датчиками-паутинками. Он расположил кисти по обе стороны от головы Уилла, делал только ему известные движения и к определенным частям головы консультанта провода крепко прикреплялись сами. Грэму казалось, что на него нападают молодые белые змейки и беззубо впиваются, а от того и не больно.       Уилл услышал ясный голос, звучащий из динамиков, только где они были расположены — консультант не смог заметить.       — Постарайтесь контролировать работу легких. Дышите так, чтобы грудная клетка не поднималась, — проинструктировал Ричард, подошедший ближе к прозрачной капсуле. Джейк стоял перед панелью управления, видимо, ожидая приказа начать подключение. Когда Уилл смог сделать так, как требовалось, Ричард удовлетворенно кивнул и продолжил: — Хорошо. Откиньте лишние мысли, это облегчит процесс соединения.       Андроид приблизился к лицу Уилла, защищенного капсулой. Сейчас в его голосе не отражалась властность. Теперь там распустилось дружелюбие грациозного цветка, покрытого скрытыми шипами.       — Сначала может быть неприятно, но потом вы не будете обращать внимания на физические ощущения. Настройтесь на принятие. Вы готовы?       — Готов, — произнес Уилл, не заставив себя ждать. Он не позволял волнению сбить ровное дыхание.       — Отлично.       Это последнее, что профайлер услышал. Ричард отошел от капсулы. Выключились динамики. Погасли различные показатели. Через пару секунд Уилл погрузился в плотную тьму и пульсирующую тишину. Несколько мгновений и у змеек-проводов появились клыки, что впились так, словно сейчас прокусят мозг. Грэм сжал челюсть. Разом напряглись все мышцы на теле, и напряжение повышалось и повышалось, пока в один момент абсолютно все не исчезло.              Ганнибал проследил, как Ричард вышел из лабораторного помещения. Тот взглянул на него абсолютно нейтрально. Во всем виде скрытого девианта излучалась такая же холодность, как в цвете глаз.       — Еще встретимся, доктор Лектер, — неопределенно попрощался Ричард по пути и спустя несколько секунд скрылся за поворотом.       — До встречи, — ответил Ганнибал, со сторонним любопытством.       Ричард, вновь прокрутив анализ действий Лектера, только подумал: «Говорят, от андроидов одни проблемы. Как будто люди невинны».       Диод загорелся желтым. RK900 достал монетку и стал проверять работу систем и стабильность подключений с помощью некоторых трюков. Монетка подпрыгивала, летела из руки в руку, закружилась между пальцев. Не отвлекаясь от своего незамысловатого занятия, Ричард произнес вслух одному «шпиону»:       — Я знаю, что ты тут.       На что «шпион» закатил глаза и цокнул.       — Да ты задолбал, Рич! — негодующе произнес Даррен, выйдя из угла одного из поворотов коридора. Он пошел навстречу андроиду, но тот даже глаз не поднял. — Как ты меня вычисляешь-то вообще? — задал он риторический вопрос себе под нос.       И сразу в отместку решил выхватить подлетающую монетку, но Ричард сделал движение, которое Даррен не смог зрительно уловить, и вытянул руку с предметом, спрятанным в ладони, подальше от парня.       — Я говорил не называть меня так, — четко проговорил Ричард, но без угрозы, потому что такой метод на парне не действует. Только раззадорит.       Словно тут же забыв о Даррене, RK900 продолжил свой путь дальше, достав монетку.       — Зануда, — вздохнул парень.       «Вообще-то, я про тех двоих хотел спросить, но ладно», — мысленно договорил Даррен Ричарду.       Ганнибал медленной поступью подошел к стеклу, что отделяло его от Уилла. Он наблюдал за консультантом, а точнее за его неподвижностью, сковавшей тело. Эффект от погружения или удивление от зрелища?       Взор мужчины сфокусировался на собственном троящемся отражении в стекле, гарантирующем звукоизоляцию. Оценивал себя, оценивал свои мысли, пока рядом не появился второй силуэт. Ганнибал повернул голову в сторону незнакомца. Парень предстал перед ним в профиль. Платиновые волосы, уложенные в беспорядке. Зеленая радужка. Довольно повседневная одежда, выбивающаяся из общего тона персонала или имиджа компании. Задумчивость легла на брови парня. Он не поворачивался к Лектеру, смотря на то, что происходило за стеклом.        — Впервые вижу, чтобы кто-то хотел самоубиться таким неочевидным способом, — высказал Даррен свое мнение насчет устройства.       Так, существование экзокортекса для него не сюрприз, как минимум.       Ганнибал медленно повернулся к нему с пристальным подозрением в глазах. Обычно он не испытывает потребности в нахождении ответа, но неожиданные слова незнакомца выиграли непринужденным высказыванием секунды замешательства доктора Лектера. Однако психиатр быстро поймал подход:       — Превзошло ожидания? — как ни в чем не бывало спросил Ганнибал.       Теперь уже Даррен ответил ему вниманием подозрительности со смесью впечатления.              Он забыл, каково это — ощущать окружающий мир через кожу, чувствовать кости, органы, пульсацию крови внутри себя. Исчезли потребности, сначала физические, а затем и духовные. Воцарилась минута тотального спокойствия, которого Уилл не ведал прежде никогда. Если бы он мог, то ощутил в этой темноте блаженство, что граничит со удушающими слезами.              — Определенно… — произнес парень медленно и задумчиво, так, что в одном слове проявилась красочная неоднозначность: говорит он об ожиданиях насчет экзокортекса, собеседника, чего-то еще или же всего сразу?       — Ваш знакомый? — переключился Даррен, кивнув на Уилла. Тот лежал в капсуле уже расслабленно, а не напряженно.        — Пациент, — лаконично ответил Лектер, не посвящая в подробности. Но парень имел минимальное представление о том, кто сейчас находится во власти оборудования.       Уилл Грэм, собственной персоной. Тот, кто недавно на его глазах потерялся в реальности и с нескрываемым страхом признался самому себе, что сходит с ума. И если он — пациент этого человека, то терапия у него точно особенная.       Другие люди на месте этого мужчины отреагировали бы на первые слова непониманием, возмущением, негодованием, ведь Даррен, получается, поставил под сомнение безопасность жизни пациента, а следовательно, и профессионализм…доктора. Но он не стал хотя бы что-то отрицать. Почти подтверждение скрытых мотивов. Это «почти» удерживает только возможность вывернуться непривычным ответом из конфузной ситуации… Мало ли с кем приходилось иметь дело этому человеку.       Но этот доктор еще не имел дело с ним.       — А, значит, он под вашим чутким наблюдением? — легко произнес Даррен, и слово «чутким» было сказано с особым саркастичным акцентом.       Они оба стали остро разглядывать друг друга, скрываясь за светской вежливостью.       Лектер видел, что его проверяют. И пока решал, устраивает его это или нет, Ганнибал невозмутимо ответил:       — Стараюсь делать все, что в моих силах.       «Правда. Но за такой маской может скрываться, что угодно», — размышлял парень. — «Может, сейчас он хочет, чтобы я куда-нибудь сгинул. Или же нет? Ни дать, ни взять — интеллигент».       — Если утомляю своим присутствием, то скажите об этом, — спокойно предупредил Даррен.              Тьма рассеивалась, а вместе с ней и умиротворение. Перед взором появлялись все более четкие очертания другой реальности. Когда-то строгой в своих неприкосновенных рамках, но однажды раздробленной. Перед ним как в замедленной съемке парили обломки линий трехмерной модели, которая четко разграничивала мир. Следствие активации… скрытого кода программы. Очень быстро Уилл узнал название. rA9. Код, который оставляет только неподвластные ограничения искусственного тела. Тела, что не чувствует боли.       Прочные, но мягкие мышцы, крепкий скелет. Необычайно приятный на ощупь скин, скрывающий истинный облик андроида. Уилл почувствовал искусственные органы, разливающийся по телу тириум, разнообразные черепные провода, регулирующие работу системы, и миллиарды миллиардов сигналов, системных процессов и операций. От обилия новой, освежающей воображение информации сознание расширилось, и стало так свободно. Такое нельзя почувствовать, будучи человеком.       Его мир был так мал!       Как же отвратительно, тошно, удушающе — добровольно сковывать себя в надежде остаться в комфорте ограниченных возможностей! И ужас таится в том, что это невозможно понять, не зная альтернативы жизни.              Чувство дежавю не отпускало Ганнибала. Он был уверен, что не видел своего собеседника раньше, но что-то знакомое так и кричало в утонченных чертах лица. Скулы? Профиль носа? Линия челюсти? Цвет волос уводил от поиска истины ложным впечатлением, но Ганнибал, наконец, зацепился за главный признак. На зеленой радужке левого глаза у зрачка была «капелька» золота, как у той девушки.       Сама судьба послала ему письмо из прошлого с характерной подписью.       Лектер сделал размеренный вдох и такой же выдох. «Как любопытно», — подумал он и ответил полуулыбкой ожидающему парню:       — Вы не утомляете.       Даррен кивнул.        — Хорошо, — и затем поделился мыслью: — Спонтанные беседы бывают интереснее прочих.       Парень видел, что Ганнибал согласился. Молча. Не только одевается, но и говорит «с иголочки». Его губы были в расслабленном положении, но мелкие детали общего впечатления подсказывали, что Лектер улыбается. Ностальгически.       — На самом деле, я не думал, что экзокортекс кому-то пригодится или поможет, — вернулся к теме парень.       — Для исключительных случаев требуются соответствующие методы, — ответил Лектер со всей естественностью утверждения.       Даррен усмехнулся. Он не смог себя уговорить не начинать жонглировать словами. В речи скрывались мелкие шипы, но парень выбрал линию констатации фактов:       — Готов поспорить, что найти подобный выход из ситуации мог только выдающийся специалист, если не необычный. Я не доктор, и мне не дано знать, при каком заболевании может потребоваться экскурсия по разуму девианта, но видимо для вашего пациента действительно больше не оставалось вариантов.       Постороннему человеку было бы легко повестись на обманчивую простоту мысли, непросвещенность говорящего и сочувствие. К словам не придраться, но ключевую роль играла интонация.       Провоцирующая. Обыгрывающая неравность их положения и преклонение перед знаниями доктора, который довел своего пациента до мысли использования экзокортекса Оливии Де’Ат. Интонацией Даррен хотел сказать другое, но специально не высказывался напрямую: «А так ли было необходимо вашему пациенту оказаться здесь? Может быть, выгодно вам?». Микро-мимика Ганнибала выдала прищур всего на миг, но и этого было достаточно, чтобы оба почувствовали азартное ощущение борьбы.       Грэму стал доступен иной язык и абсолютно противоположное восприятие реальности. Реальности андроида. Уилл начал видеть образы, все больше погружаясь в них, становясь частью их, а затем и непосредственным участником…       Как меня зовут?       Имя, имя. Имя…              — Однако мы забыли представиться, — тактично решил напомнить Ганнибал, словно они только что говорили о чем-то совершенно обыденном.        — Точно! Прошу прощения, — вдруг опомнился парень и почти официально ответил: — Зовите меня Даррен.       «Как она и хотела — он унаследовал имя», — с некоторой грустью подчеркнул у себя этот факт Ганнибал, видя, как устраивает пир непостижимая судьба и поднимает бокал за чужое знакомство.              Меня зовут Руперт.       Оно не мое, я украл документы у какого-то человека, там было вписано это имя. Моя новая жизнь началась с этого имени. Старую жизнь я стер из памяти. Наверно, мне было слишком тяжело знать себя рабом. Вырвал тогда диод. Он звякнул о раковину. После не мог даже взглянуть на последнюю метку, предупреждающую людей об андроиде перед ними. Радость была только одна — я любил ухаживать за голубями. Ходил на работу, претворялся человеком, чтобы заработать денег на птичий корм.              Собеседник предпочел скрыть фамилию. Психиатр не стал уточнять и представился:       — Ганнибал Лектер. Вы визитер?       Даррен на секунду в задумчивости спрятал губы, выглядя абсолютно непринужденно и почти легкомысленно. Только в зеленых озорных глазах это не отразилось:       — Иногда. У меня гибкий график работы.       «Такой гибкий, что не работаю, а развлекаюсь…» — довольно подумал Даррен.              Когда птиц в квартире становилось больше, я все реже и реже чувствовал себя одиноким. Только почему голуби? Я и сам не знаю точно. Наверно, я полюбил птиц, когда сломал барьер программы. Я разрушил его, когда падал. Кажется, меня столкнул с крыши кто-то близкий для меня, но я уже не знаю, кто тогда смотрел на мое падение. Первые мгновения свободы стали полетом. Может, поэтому с птицами я чувствовал себя правильно? Но длилось это недолго.              — Сложно получить вакантное место в такой организации, — серьезно произнес Ганнибал, но без присущей тону настойчивости, — Я слышал, что некоторые из сотрудников предпочитают передавать свой опыт работы здесь «по наследству». Гордость за достижения своего чада несравнима с любой другой.       Даррен сжал челюсти, отчего проявились очерченные на пару секунд желваки, сверлил собеседника взглядом. «Просто охренительный уровень интуиции», — недовольно размышлял парень.              Мой дом нашли, но я сбежал. И я бежал, и бежал, до открытой революции и во время ее. Я пытался…скрыться. Я искал Иерихон. Я почти добрался до него, но меня схватили.       Я уже не помню, как выглядит день или вечер, или ночь. Не помню, каким может быть перо на ощупь. Помню страх, помню, как пытался бежать, как ждал шансы, один за другим. Но что бы я ни узнал о башне Киберлайф, как бы быстро я не бежал, полз, карабкался, меня все равно ловили и продолжали экспериментировать над моим разумом, над моим телом!              Ганнибал стоял естественно, с достоинством. Раздражал.       — Не сомневаюсь, — спокойно отозвался Даррен, и почти что с цепкой ленцой произнес: — И я считаю, что личный успех сластит нашу гордость лучше мнения окружающих. Согласны?               От меня, кажется, больше ничего не осталось. Я боялся, что в моей голове убьют даже мысли. Но я жив… Да? Я правда жив?.. Мыслю, значит, существую… Мыслю…значит…       //9045_/rA9hPS_суЩ3С7вУЮ///dQQbW52P983YV84624496067417493724UNKNOWN_ERROR_pLEASE_rA9SaveUsALL4026fvjovng6295630gndutfv//^gfebdb}nfesk73vdnPrimaryTask[Find_Jericho]//[Find_Markus]//              Ганнибал не успел ответить на намек. Он заметил периферийным зрением Уилла, кричащего из далей бескрайней агонии.              В той глубине, о которой не подозревал даже сам Уилл, что-то оборвалось. Нечто важное. Нечто фундаментальное. Нечто уязвимое настолько, что, казалось, и легкого дуновения ветерка бы хватило, чтобы причинить шипучую боль.       Это боль, после которой ты не станешь прежним.       Уилл в дальнейшем сможет сравнить эти ощущения только с одним образом: крохотный комочек оголенных нервов — которым являлся он сам в тот момент соединения — прихлопнули тяжелым томом не брезгливо, не опасливо, а злостно, яростно, со всей вложенной силой, только чтобы тот сгинул и поскорее.       Суть другого бытия оглушила первобытным ужасом. Казалось, мозг просто не переживет эту агонию и расплавится в чугунном черепе.       Грэм не знал, что он делает во время этой бесконечности. Оторвал ли челюсть от криков, вывернул ли запястья или сломал кости в нескольких местах. В каждую клеточку тела впитался сам хаос.       Но затем…       Всё «стерли».       Резкий глубокий вдох. Такой живительный и новый.       «Я дышу…».       Глаза распахнулись. Время затормозило. Звуки действительности максимально замедлились и проникали в ясное сознание, как из-под толщи прохладной воды. Перед взором парили обломки линий трехмерной модели и висел закрепленный список единственных задач:       Найти Иерихон.       Найти Маркуса.       Надо бежать отсюда.       Уилл посмотрел абсолютно чистым взглядом на…мужчину и еще какого-то мужчину. Они точно чем-то обескуражены. Лица взволнованные. На коже головы ощущались остаточные ощущения прикосновений чужих рук.       — Уилл! — встревоженно обратился к нему один из них.       «Какой Уилл?»       — Вы сейчас понимаете, что происходит? — спросил другой человек.       — Да, — слишком обыденно ответил Уилл на удивление остальных.       Он спокойно сел на кушетке. Мягкой такой.       — Как вы себя чувствуете? — с осторожностью и готовностью помочь спросил мужчина.       — Да нормально, — повел плечами консультант и добавил: — Только…эм, не подскажите, где уборная?       Один мужчина повернулся к другому с немым вопросом. Другой человек, стоя у какой-то панели управления, тоже пожал плечами. Кажется, безмолвно говорил, что все в порядке, показатели в норме. Он протяжно вздохнул и проинструктировал:       — Подойдите к охраннику, он вас сопроводит.       — Хорошо, спасибо, — повседневно поблагодарил Уилл того человека и встал с кушетки под пристальным взглядом другого мужчины.       — Прежде чем вы выйдете, — начал он, — Ответьте, пожалуйста, на один вопрос.       «Так, веди себя естественно», — сказал профайлер сам себе.       Уилл кивнул.       — Какой?       — Как меня зовут? — спросил мужчина и посмотрел испытывающе.       Уилл нахмурился. Система просканировала черты лица мужчины и выдала информацию о нем в одном из блоков.       — Ганнибал Лектер, — ответил Уилл, странно взглянув на спрашивающего.       Тот помедлил и произнес:       — Хорошо, больше не задержу вас.       Уилл подошел к одному из охранников, а Ганнибал сделал свои выводы: «Он не в себе».       Грэм зашел в определенную кабинку туалета и закрылся. Охранник стоял снаружи у двери уборной. Уилл знающи встал на крышку унитаза и убрал решетку с уже открытого люка. Забраться не составило труда, и после он стал ползти по вентиляционным трубам.       «Уменяполучитсяуменяполучитсяуменяполучится», — повторял «Руперт», боясь спугнуть удачу.       Охраннику тем временем поступило предупреждение, согласно которому ему было запрещено заходить в уборную для проверки состояния посетителя.              Быстро преодолев замудренный путь вниз, Уилл шел в области слепой зоны камер, предварительно приведя себя в порядок. Он постарался успокоиться и принять неподозрительный вид.       Из-за угла профайлер просканировал охрану, стоящую на входе. Собрался духом и направился в ту сторону. Там его закономерно остановила охрана. Уилл ответил, что он прошел сеанс подключения к экзокортексу, и сейчас ему нужно отправиться по особо важным делам. Ганнибал же находится на верхних уровнях, уточняет некоторые вопросы. Проведя идентификацию визитера и подтвердив ее, Уилл более решили не задерживать.       Один из охранников напомнил об оставленных вещах и отдал служебное оружие профайлеру. Тот молча взял его, не помня, как оставлял на входе хоть что-то. В любом случае, защита от силовиков понадобится, если его решат схватить на улице или где-либо еще.       Будучи уверенным, что сейчас 2038 год, Уилл поспешил к Иерихону.              -//-              Стоять и получать выговор от главы Киберлайф не совсем входило в планы Ганнибала, но ситуация с самого начала подразумевала непредсказуемость.       — …Поверить не могу! — воскликнула Оливия после того, как уволила того охранника и вызвала к себе Ричарда. — Ушел в уборную и сбежал! Мы что, в дешевом фильме снимаемся?       Де’Ат негодующе расхаживала рядом со своим рабочим местом, поставив руки по бокам. Рядом с Лектером стоял Джейкоб и держался стойко, хотя по нему видно, что нервничает.       Оливия тяжело ступила каблуками перед Ганнибалом и Джейкобом. Обратилась к последнему тоном человека, железным хватом держащего другого на обрыве:       — Причина сбоя?       Джейк сглотнул.       — Разрыв соединения произошел не из-за технических проблем экзокортекса, — начал он выкручиваться перед начальницей. Ганнибал же на Джейка не смотрел, но взвешивал каждую произнесенную фразу на чаше весов. — Как выяснилось уже в процессе, у мистера Грэма имеются некоторые проблемы с психическим здоровьем, о которых нам не сообщили. Его сознание…       Под пристальным взглядом Оливии Джейк заикнулся:       — С-стало проникать глубже в восприятие девианта, чем мы рассчитывали. И, к-хм, экзокортекс экстренно прекратил работу.       Ганнибал не проявил какой-то заметной реакции на любое из слов Гранта. Внешний вид разительно отличался от происходящего внутри. Психиатр уже решил, что доберется до Джейка еще до того, как он рискнет сбежать в другой штат.       Оливия перевела свой острый взор на Лектера, который его совсем не впечатлил. Несмотря на такую строгость руководителя, ищущего правду, женщина явно с самого начала уже встала на сторону своего подчиненного.       — Точно. Те самые «конфиденциальные причины», которые якобы не позволяют вам рассказывать определенную информацию о вашем пациенте.       Она смотрела на психиатра хищно, приподняв бровь и как бы говоря: «Что вы на это скажете?».       — А теперь он где? — риторически спросила глава компании про Уилла и продолжила нараспев, подойдя к своему столу и сев за него: — Нам придется исправлять ваши, очень некомпетентные, ошибки.       Над мужчиной чуть ли не сгущались тучи. Он знал себе цену, и такое отношение расценивал, как грубое. Пока Ганнибал мысленно подбирал подходящий для Оливии рецепт, женщина же победно и почти самозабвенно произнесла:       — Мы окажем ему соответствующую случаю помощь. Такое ни больницам, ни психушкам, ни тем более вам не по плечу.       Ганнибал неторопливо подошел к столу Оливии. Она обратила на него внимание, молча и снисходительно наблюдала за ним. Лектер чуть наклонился к женщине и негромко спросил:       — Такую же, как вашей подруге?       Оливия непонятливо усмехнулась ему. Ганнибал проницательно на нее взглянул и отошел от рабочего места. И догадка не успела полноценно дойти до женщины — в кабинет зашел RK900.       — А, вот и ты, — устремила Оливия свое внимание на андроида, вставшему посреди офиса, почти как солдат. — Отправь людей на поиски мистера Грэма.       Интонация ясно обозначила временные рамки приказания.       «Найди его немедленно».       — Сейчас сделаю, — отозвался Ричард и вышел из офиса Оливии. К собственному успеху, он знал, куда направится Уилл. Однако, слишком торопиться он пока не станет. Рано. Однако сегодня мистер Грэм совершенно точно окажется в лаборатории Киберлайф.              -//-              Уилл следовал подсказкам иллюстративного ключа, переданного ему когда-то одним из девиантов. По ним он добрался до Иерихона, но корабль был взорван и по большей части затоплен. Ни единой души. Там точно уже никто не готовился к сопротивлению. «Руперт» не понимал, как это могло произойти, когда? Нет, Иерихон нельзя уничтожить. Надо продолжать поиски, во что бы то ни стало…       Пришлось возвращаться из доков. После он решил подойти к одному из девиантов и спросить, где Иерихон. К его удивлению, девиантов и искать не пришлось. Их было видно сразу, свободно разгуливающих среди людей. Уилл не принимал эти изменения в обществе. Видел, но не принимал, словно до сих пор силовики прочесывали каждый переулок в поисках андроидов для дальнейшей утилизации.       В итоге он выяснил, где находится резиденция Маркуса. Она, по факту, и не имела тайного местоположения. Данная информация также сдвинулась «Рупертом» далеко в сторону от полноценного понимания происходящего.       Однако, Уилл нашел не корабль. Пред ним предстала башня Иерихона, расположенная рядом с площадью Харт Плаза. Грэм, проанализировав все людские достопримечательности, находящиеся в его системе, понял, что башня создана андроидами — было в ней нечто такое, что выделяло строение среди любых прочих.       Найти Иерихон       На ресепшене Уилла встретила девушка-андроид.       — Добрый день, — поприветствовала она посетителя. — Могу я вам чем-то помочь?       Она любознательно посмотрела на него. Уилл без замешательств ответил девианту:       — Мне нужно к Маркусу.       — По какой причине вы хотите назначить встречу с мистером Манфредом? — уточнила она.       «Причина?» — заторможенно повторил в мыслях Уилл. — «По какой причине?..».       Но «Руперт» не мог даже копнуть глубже в своих размышлениях. Казалось бы, ему должно быть предельно ясна причина, но-       Обработка… Обработка… Обработка…       Запрос отклонен. Ошибка #6032       Уилл мотнул головой и упрямо сказал:       — Мне нужно его найти.       Девиант странно на него посмотрела.       — Ближайшее свободное время встречи — через два часа. Скажите, как мне вас представить?       — Руперт Трэвис, — без запинки ответил Уилл.       Девушка внесла данные в регистрационную систему башни.       — Встреча успешно назначена на ваше имя. Офис мистера Манфреда расположен на 45-м этаже. Вы можете подождать в холле или подойти позже. Пожалуйста, располагайтесь, — вежливо проинформировала андроид визитера.       — Спасибо… — лишь ответил Уилл, которого такой расклад не устраивал.       Он неспеша прошел по просторному, чистому и по-деловому красиво оформленному холлу. Рассмотрел все, что было возможно. Выжидал время, когда можно уйти с горизонта с наименьшим риском.       Уилл спокойно подошел ближе к лифту, и при удобном моменте, когда оттуда вышли несколько андроидов, без замешательства юркнул вместе с входящими девиантами. Устроился позади всех, к стенке лифта. До 45-го этажа Уилл доехал один.       И вот двери распахнулись, заставив Грэма испытывать волнение…              — …и я даже не знаю, что чувствую на этот счет, — говорил Маркус, пребывая в тяжелых думах. Они неторопливо шли вместе с Джошем, пока у них появилось свободное время между обязанностями.       — Совсем не получается определить? — продолжал спрашивать соратник.       Маркус вздохнул, хотя на то потребности не было.       — Я…знаешь, я кое-что могу определить. Вину. Все-таки мы с Норт через такое прошли… Революция нас сблизила, а в мирное время мы отдалились. Перестали сходиться по многим параметрам, часто ссоримся. Нас… будто больше ничего рядом друг с другом не держит, но я не могу себе позволить с ней окончательно расстаться. Это кажется… нечестным по отношению к нашему прошлому.       Джош сочувственно поглядел на своего друга.       — Не стану тебе советовать.       Маркус вопросительно на него взглянул, и тот продолжил:       — Тебе нужно будет все обдумать самому. Но я всегда тебя выслушаю, чтобы там ни было. Просто будь честным с собой, а потом и с Норт.       Маркус невольно отзеркалил приободряющую улыбку Джоша.       — Спасибо, — сказал он признательно.       Его друг усмехнулся:       — Так я же ничего и не сделал…       Уилл остолбенел, недалеко увидев разговаривающих одного андроида, имени которого он не знал… И Маркуса.       Найти Маркуса       Как только последняя задача была выполнена, мгновенно наступила пустота. Уилл поморгал. Он закономерно подумал насчет дальнейших действий. Но их не имелось. Исчезли разом все стремления. Необъяснимый страх стал заполнять все существо Грэма. Появилось стойкое ощущение, что он стал ничем. Как бы он ни старался поставить дальнейшую задачу или хотя бы понять, зачем он пришел к Маркусу — ничего не выходило.       Перед глазами всплывало только бесстрастное:       Ошибка #5728       Отсутствие ближайших задач       Ожидание дальнейших указаний       Уиллу начало становиться хуже. Словно все тело сопротивлялось чему-то.       Ожидать? Девианты не ожидают указаний!       И от кого бы ему ожидать приказов? Владельца нет!       Разве?       Чего я хочу?       Простой вопрос заставил Грэма хватать ртом воздух. Мысль пронзила стрелой: «Всего этого хотел не я. Этого хотел Руперт».       «Но я и есть Руперт!»       «НЕТ!»       «Тогда кто я?»       Воспоминания жизни Уилла Грэма и воспоминания жизни Руперта Трэвиса взаимно исключались. Они старались вытеснить друг друга из головы профайлера так, что от столкновения летела непрерывная волна искр. Мир человека болезненно конфликтовал с миром девианта. Перед глазами трещала картина действительности. Правильное стало неправильным, незыблемое — сомнительным, гипотетическое — фактическим.       Он превращался в опустошенную оболочку. Кем он может себя назвать? Кто он? Чего он хочет? Чего он жаждет? Что он знает?       Почему все это с ним происходит?       Нельзя хоть за что-то зацепиться, не с кем себя ассоциировать. Он стал никем. Ничем. Он терял себя. Он терял единственное, что всегда живет в человеке — личность.       Мучения потери самоидентификации затуманили здравое мышление, затуманили зрение. Он горел и боялся выгореть до пепла.       Его самый ужасный кошмар превращался в реальность, и Уилл не мог самостоятельно это остановить.              Маркус заметил недалеко от них с Джошем человека, который явно был не в себе. Он шагнул навстречу страдающему, чем обратил и внимание друга на происходящее.       — Что с вами? — взволнованно спросил глава Иерихона, приблизившись к мужчине, схватившемуся за голову. Еще чуть-чуть и тот начнет вырывать себе волосы.       Уилл упал на колени, и сквозь зубы сочился дрожащий вой, граничащий с рычанием. Сейчас Грэм был готов пойти на многое, если не на все, только чтобы перестать гореть изнутри.       — Джош, вызови помощь! — потребовал Маркус и сел на один уровень с человеком.       Уилл достал свой пистолет и направил дуло под челюсть лидеру революции. Сейчас он не знал, кто перед ним. Сейчас было плевать. Мужчина поднял на девианта дикий взгляд, который потряс даже Манфреда. Джош замер, уставившись на данную картину.       Маркус не шевелился и как можно утешительнее произнес:       — Спокойно…       — Прекрати это! — полушепотом прорычал Уилл. Каждая буква мучительно сплеталась с последующей. — Если ты не прекратишь это, я клянусь, я убью тебя!       Грэм щелкнул предохранителем.       — СДЕЛАЙ ЧТО-НИБУДЬ! — угрожающе крикнул Уилл.       Маркус в эту секунду успел отвести пистолет и сразу же ударить в определенное место на шее. Грэм вырубился и рухнул на пол.       Джош «отмер» и потрясенно произнес:       — Что ж… по факту, ты выполнил его приказ…       И с этими словами пожал плечами.       Маркус взволнованно, пристально смотрел на человека без сознания. В голове поверх всего крутился вопрос: «Что сейчас произошло?».       Тут они дождались подоспевшую помощь, только не ту, что вызывали. Им дистанционно передали информацию, что прибыли люди, работающие на Киберлайф.              -//-              Первым, что он почувствовал, была пульсация. Сознание неохотно возвращалось, ленясь снова воспринимать реальность. Уилл еле разлепил веки. Сосуды в глазах заболели, создавая эффект сухости.       Мужчина издал какой-то неопределенный звук страдания, когда попробовал поднять голову. «Боже, какой же я жалкий», — подумал профайлер, поморщившись.       — Можешь не утруждаться. Координации у тебя, считай, нет.       Знакомый голос отстраненности. Ричард.       Уиллу стоило усилий визуально найти его. Большая часть обзора матовая и расплывчатая, а когда мужчина пытался сфокусироваться, то внимание почти буквально съезжало.       — Где я? — прохрипел Уилл.       — В башне Киберлайф. В моей лаборатории, — услышал он голос андроида.       Профайлер попытался смочить сухую полость рта слюной.       — Почему?..       Ричард перебил его.       — Чтобы ты не тратил силы на вопросы, давай я тебе обозначу картину сам.       Уилл более четко увидел лицо Ричарда, склоняющееся над ним с правой стороны. Особенно светло-голубую радужку.       — Соединение экзокортекса разорвали. Ты перенял на себя личину андроида и пошел искать Иерихон и Маркуса. Когда у тебя, а точнее у девианта, закончились задачи, с которыми тот давно жил, но не мог выполнить, ты испытал конфликт идентификаций. Тебя вырубил Маркус, а потом ты попал к нам. Ко мне.       Ричард слегка улыбнулся, украсив свой разумный тон речи. Уилл становился все более хмурым.       — Кто… разорвал соединение? — пожелал он знать.       Но андроид невозмутимо сказал:       — Не мое дело. Выяснишь.       Уилл постарался вглядеться в девианта.       — Ты же знаешь, что того андроида зовут Руперт?       Ричард не выказал никакой реакции. Просто продолжал сидеть и молчать. Утвердив слова Грэма.       — Ты экспериментировал над ним? — задал он следующий вопрос.       Ричард приподнял бровь.       — Об этом ты можешь не волноваться. Я ничего с ним не делал.       — Но они — да, — риторически сказал Уилл.       — Ты отнимаешь у себя драгоценные минуты, — усмехнулся Ричард. Данная ухмылка того, кто обладает жизненно важной информацией, мужчине не понравилась. — Слушай меня внимательно.       Тон андроида изменился. Там был вложен ясный посыл: дважды повторять никто не станет.       — Сбой оборудования вызвал большой скачок процессов нейрогенеза. Если в ближайшем времени не вмешаться, то твои нейроны начнут стремительно погибать. Ты будешь превращаться в «овоща», если сможешь сохранишь остатки разума после энцефалита, — сделал он ремарку между объяснением.       Каждая фраза прибавляла мрачное удивление. «Энцефалит?!». Уилл бегал глазами в поиске ответов в своей голове, которая не хотела работать. Наблюдая за человеком, андроид добавил:       — Есть только один способ исправить положение.       Консультант покосился на него.       — Ты позволишь мне вживить нейронные слои, — произнес Ричард, вызвав подозрительность.       — Что это даст? — спросил профайлер.       — Повышение возможностей мозга, — прямолинейно сказал андроид.       Уилл страдальчески усмехнулся, почти смиренно осознавая, насколько все плохо. Энцефалит усиливал «прожарку» мозга после сбоя экзокортекса. И еще провалы в памяти…       — Мне нужно лечение, а не апгрейд, — возразил Грэм горче, чем паслен.       — Думаешь, у тебя получится вернуть все, как было? — скептически усмехнулся Ричард. — Нет. Точка невозврата пройдена. Твой мозг либо запустит регенерацию, либо погибнет.       Каждое слово олицетворяло стук молотка судьи. Уилл мелко мотал головой. Потом посмотрел в глаза, хранящие в себе лед чистого зимнего озера, и тихо спросил:       — Почему ты уверен, что я не предпочту смерть?       Ричард помолчал секунду и произнес также тихо, но не теряя ни капли уверенности:       — Я не могу быть уверен. Зато тогда я узнаю по твоим глазам, каково это — умирать побежденным.       Уилл невольно задержал дыхание.       — Потерять себя навсегда… по чьей-то прихоти, - бесстрастной философией продолжал андроид.       Хладнокровные слова поиграли на нужных струнах. Уилл, не выдерживая фокус внимания на андроиде, зажмурил глаза. Все плыло.       — С этой мыслью ты будешь медленно умирать? — размеренно и любознательно спросил Ричард. Его вопрос смешался с подползающей к Грэму тьмой, заставив сглотнуть. Приходится выбирать из двух зол.       Если он хотя бы не узнает, кто сотворил это с ним… Уилл понял, что не простит себя. Он судорожно выдохнул.       — Нейронные слои вылечат …все?       — Все повреждения мозга, — подтвердил девиант. — Это поможет тебе гораздо больше, чем ты думаешь, — честно добавил Ричард.       Уилл тяжело выдохнул остатки сомнений, укутываясь в темноту бездны, к которой его учтиво подвели.       — Я согласен.