На закате улыбнёшься

"А если не отойду? – с угрозой спросил Миста. – Что ты тогда сделаешь, а, стронцо?" "Что я сделаю? – вдруг спокойно переспросил Доппио. – Четыре". "Что, четыре?" – сразу забеспокоился Миста. "Четыре ножа. – пояснил Доппио. – Я действую наверняка". И тут Доппио достал из кармана четыре ножа и кинул их в Мисту. (как говориться: Муда, муда, муда, муда!) Миста замер на месте. "Откуда? Откуда ты знаешь про "четыре"?" – прошептал он. "Ты слишком прост и глуп. – пожал плечами Доппио. – Ты не достоин великолепного Бруно Буччеллати". "Миста, нет!" – крикнул Бруно и толкнул Мисту в сторону. Тем временем, летящие ножи превратились в четыре розы, которые ловко поймал Джорно Джованно. "Эти цветы я положу на твою могилу". – спокойно произнёс он. обращаясь к Доппио. (*на могилу обычно кладут чётное количество цветов, а само число четыре считается числом смерти) Доппио огляделся и, наконец, понял, что окружён. Действуя на одних эмоциях, юноша не продумывал своих действий, он не знал, как ему спастись. Сейчас бы очень не помешала помощь Дьяволо. Но не было спасительного звонка, и "телефон" молчал. Что же случилось? Неужели, Дьяволо решил бросить Доппио на произвол судьбы? Командо Буччеллати сузила круг. Доппио заметался как пойманный зверь. Куда же делся Дьяволо? Почему его не было рядом в самый опасный момент? Не знал бедняга Доппио, что первый раз возразив Дьяволо, то есть, по сути, самому себе, он отдалился от него. Связь была потеряна, а сам Дьяволо исчез из головы Доппио. Может быть через какое-то время он бы и вернулся, но было бы уже поздно и возвращаться некуда. А. может быть, Доппио каким-то образом сумел навсегда попрощаться с Дьяволо. Миста, обняв одной рукой Бруно, другой направил на Доппио пистолет. Сверху был готов спикировать Aerosmith Наранчи. Moody Blues, Purple Haze, Gold Experience, даже Spice Girl, все стэнды собрались, чтобы прикончить босса.Только Sticky Fingers почему-то не торопился присоединиться к остальным. Бруно прекрасно помнил, как сам хотел убить босса, считая это благородным делом. Но сейчас... Сейчас перед ним был не хладнокровный, жестокий и могущественный враг, а перепуганный, несчастный и слабый юноша. В памяти Буччеллати всплыла картина, как Доппио швыряет ножи в Мисту. Но эта атака, скорей всего, была последней, на которого он был способен. Он был сейчас похож на осу, которая последним усилием жалит человека, но тут же сама погибает от этого. Доппио посмотрел на Бруно. Глаза босса не были жалобными или отчаянными, холодная решимость сверкала в них. Буччеллати привёл его сюда, и, благодаря ему же, он спасётся. Доппио знал, что его слабость может сыграть ему на руку. "Прости, Бруно. – прошептал Доппио. – Прости за всё". Буччеллати нужно было принять решение, но чувства мешали ему сосредоточиться. Доппио не казался опасным врагом, и вот, Бруно закрывает его собой и говорит слегка дрогнувшим голосом: "Не убивайте его! Когда я говорил вам о плане, я чётко сказал "победить", но не "убить". Я думаю, что он уже побеждён. Не то, чтобы он для меня что-то значит, но мы должны быть милосердны к поверженному врагу. Ну, что, вам всё понятно?" Неуверенность в голосе командира сыграла с ним злую шутку. Вместо того, чтобы послушать Бруно, команда лишь сильнее сузила круг. "Не думал, что ты так вживёшься в роль предателя, что она станет явью". – задумчиво произнёс Фуго.