Шан Цинхуа шел по Линъю, пытаясь найти старшего ученика Дуань Цинцзе, отвечающего за поставки для экспедиций. Он уже побывал на восточном пастбище, в вольере, в другом вольере и в столовой для старших учеников, и в каждом из них ему говорили, что он только что был здесь, но ушел.
Шан Цинхуа заглянул в один из открытых классов. Там был большой пруд с каменными краями.
— Рыба-ночная ведьма кусается не сильно, но не позволяйте этому обмануть вас, — рассказывал Дуань Цинцзе своим младшим ученикам. — В случае опасности она выделяет слизистое, вязкое вещество, из-за чего ее очень трудно ухватить. — Он взмахнул тупым трезубцем в бассейне, яростный всплеск указывал на раздраженную рыбу-ночную ведьму, уплывающую на другую сторону пруда. Дуань Цинцзе немного пошевелил трезубцем, затем поднял его над поверхностью воды. Вокруг него образовался прозрачный плотный гель.
— О-о, — хором охнули ученики. Они подошли поближе, чтобы посмотреть. Дуань Цинцзе услужливо подтянул липкий трезубец ближе.
— Слизь не едкая и не ядовитая, просто довольно мерзкая. Вы можете изучить ее, только будьте осторожны, чтобы она не попала вам на рукава.
Дюжина маленьких рук с энтузиазмом потрогала слизь.
— Вау, она действительно плотная, — удивился один ученик.
— Да, если она попадет на лодыжки или колени, бой станет действительно сложным. Она быстро высыхает в воздухе, так что… Чжао Лун, не дразни своего шиди, — отрезал Дуань Цинцзе. Ребенок, угрожавший соученику горстью слизи, виновато вздрогнул.
Цель его поисков нигде не было видно, и Шан Цинхуа двинулся дальше. Он как раз направлялся к ветеринарному зданию для травоядных, когда услышал беседу старшего ученика с младшим.
— Делай или не делай, — серьезно сказал он. — Не пробуй. — Младший ученик торжественно кивнул, затем они оба пискнули, когда Шан Цинхуа бросился к ним.
— Откуда вы это узнали? — спросил он напряженно. Ученики замерли от шока.
Один начал пятиться. Шан Цинхуа едва сдержался, чтобы не схватить их.
— Это просто… это просто коан, — заикаясь, ответил старший ученик. — Все так говорят.
— Кто…
— Шан-шибо, — раздался голос позади него. — Этот ученик слышал, что вы его искали. — Это и правда был тот самый старший ученик, которого он искал. Ещё и подошедший в подозрительно удачное время.
Шан Цинхуа смотрел вслед быстро удаляющимся младшим ученикам, чувствуя, как у него начинает дергаться глаз. Он потер его и повернулся к старшему ученику, стараясь сохранить свою обычную заискивающую манеру.
— Верно. Верно. Эти, гм… — Шан Цинхуа вынужден был взглянуть на записи в своих руках, чтобы напомнить себе о своей цели. — Подготовка к экспедиции.
Старший ученик осторожно протянул руку за бумагами. Шан Цинхуа передал их. Внезапно в этот самый момент прибыло летучее сообщение для него, и он поспешил открыть, пока ученик просматривал списки.
— Э-э, верни это на Аньдин потом, хорошо? — Шан Цинхуа отмахнулся от сообщения. — Мне надо идти.
По пути на Цюндин он пересекся с Дуань Цинцзе.
— Ты знаешь, о чем идет речь? — спросил тот.
— Не больше, чем ты, — ответил Шан Цинхуа, нахмурившись. — Ты… ты когда-нибудь слышал выражение «делай или не делай…»
— «…Не пробуй». Это просто одна из тех популярных фразочек. Мои ученики часто используют ее. Может она из пьесы?
*
Когда они прибыли на Цюндин, Ци Цинци и Линь Циншуй уже о чем-то совещались с Юэ Цинъюанем. Причём, судя по заметкам на краю стола — уже какое-то время. Значит, дипломатический вопрос, или, по крайней мере, тот, который начался как дипломатический. Юэ Цинъюань, Ци Цинци и Линь Циншуй были самыми публичными главами пика и чаще всего участвовали в таких вопросах. Что-то серьезное, учитывая напряжённость в челюсти Ци Цинци, в то же время, эксперт по гаданию Линь Циншуй был как всегда невозмутим. Шан Цинхуа и Дуань Цинцзе заняли свои места; Вэй Цинвэй прибыл перед ними, а Му Цинфан после них. Жуань Цинжуань поспешил внутрь, и, что самое примечательное, замыкал группу Гао Цингао.
Юэ Цинъюань встал. Шан Цинхуа был сбит с толку, когда глава школы начал говорить… Разве они не собирались дождаться…
— Шиди, шимей, Шэнь Цинцю и Лю Цингэ, отправились представлять нас на собрании по планированию конференции Альянса Бессмертных…
Когда Юэ Цинъюань изложил обвинения и предысторию, Шан Цинхуа почувствовал, как его кожа онемела, а в голове зашумело. Этого не может быть. Это слишком рано. Шэнь Цинцю казнят. Придется ли Шан Цинхуа самому столкнуть Ло Бинхэ в Бездну? Его сердце дрогнуло при этой мысли.
<Система. Система, что происходит? Это не одна из версий моей книги.>
— Где сейчас Шэнь Цинцю? — мрачно спросил Жуань Цинжуань.
— Все еще в храме Чжаохуа. Они не позволяют ему уйти. Однако Хуаньхуа хотел, чтобы его отвезли в их Водную тюрьму… — Собравшиеся главы пиков потрясенно забормотали — печально известная Водная тюрьма обычно использовалась только для отчаянных преступников, пойманных практически с поличным, для которых суд был простой формальностью. Му Цинфан выглядел особенно ошеломленным — его ряд статей об этическом обращении с заключенными в настоящее время был обязателен к прочтению в каждом Имперском медицинском колледже.
Юэ Цинъюань поднял руку, чтобы успокоить группу.
— Я знаком с подоплекой этих обвинений…
«Что?» — подумал Шан Цинхуа.
— …И уверен, что они будут полностью опровергнуты на публичной арене.
«Чего?» — снова подумал Шан Цинхуа, с нарастающей истерикой.
— …Я уже переписывался с главой школы Линчень Лу Чжигуаном, который полностью осведомлен об обстоятельствах. Я позвал вас, чтобы сообщить предысторию, чтобы вы не были застигнуты врасплох. — Юэ Цинъюань сделал паузу, чтобы перевести дух. — Я думаю, что Шэнь-шиди предпочел бы, чтобы эта информация оставалась конфиденциальной, но обвинения были сделаны публично. Я знаю, что могу доверять здравому смыслу каждого из вас.
А затем он начал осторожно, но крайне подробно рассказывать историю, которая пошатнула мир Шан Цинхуа.
***
Глава 126
В Цанцюн Юэ Цинъюань разбирался с попыткой побега. Ло Бинхэ, воинственный и обиженный, был перехвачен при попытке добраться до храма Чжаохуа. Юэ Цинъюань был невольно впечатлен его мастерством — если бы не более строгие меры безопасности, введенные в действие, пока Шэнь Цинцю был под стражей, мальчишка мог бы добиться успеха.
— Мы должны спасти его! — яростно возразил Ло Бинхэ. — Если вы ничего не сделаете, тогда этот ученик… — Взгляд его глаз стал немного отстраненным. Юэ Цинъюань догадался, что он воображает, как героически спасает своего учителя.
— И если бы тебя поймали, в твоих действиях обвинили бы твоего учителя, — твердо сказал Юэ Цинъюань. Это, наконец, заставило Ло Бинхэ задуматься.
— Я бы не…
— Ты уверен? Потому что служба безопасности Цанцюн легко тебя поймала. — Юэ Цинъюань подождал, пока до мальчика дойдёт и продолжил: — Твой учитель в безопасности. Твой Лю-шишу остается с ним в храме. И мы вернем его домой, не запятнав его репутации, путем…
— Путем
переговоров? — с присущим его возрасту презрением спросил Ло Бинхэ.
Юэ Цинъюань задумался, был ли он когда-то таким же незрелым.
— Путем раскрытия общественности тщательно проверенных фактов, что очистит репутацию твоего учителя и нанесет ущерб людям, которые пытались очернить его.
Это вновь заставило Ло Бинхэ задуматься.
— О.
— Да, «о», — сухо повторил Юэ Цинъюань. — Правило… — он задумался, —
«Какое из них?» — …Два.
— Будьте внимательны в общественных местах, — автоматически процитировал Ло Бинхэ.
Ой. Он думал о:
«Тщательно обдумайте возможные последствия, прежде чем делать», но…
— Правильно. Это обвинение было сделано в очень публичном месте. Репутация твоего учителя под угрозой. Этот
глава школы связался с ним и теперь охотно использует эту возможность, чтобы отомстить людям, которые причинили ему вред.
— О, — повторил Ло Бинхэ. Он не выглядел раскаявшимся — на это было бы слишком много надежд, — но, наконец, действительно задумался. Неудивительно, что Сяо Цзю иногда выглядел таким расстроенным. Юэ Цинъюань подождал, пока Ло Бинхэ вздохнул и продолжил более уважительным тоном. — Этот ученик слышал… что его обвинила его же невеста?
Ах.
— Дама, о которой идет речь, его сестра. Она была жестоко обманута и пережила эти события, находясь под влиянием очень опасного класса чар — чар памяти. Этим воспользовались обвинители твоего учителя. — Юэ Цинъюань увидел, как руки Ло Бинхэ сжались в кулаки, и добавил: — Теперь она находится на попечении своей школы. Твой учитель очень беспокоился о ней, она его единственный живой член семьи. — Насколько им было известно, и Юэ Цинъюань был вполне счастлив, если всё так и останется.
— О, — снова сказал Ло Бинхэ. Успокоившись, он, казалось, с опозданием задумался о своих недавних действиях. Юэ Цинъюань увидел, как на его лице отразился ужас. Последние две недели было трудно развлечься. — Этот ученик смиренно извиняется…
— Знает ли этот ученик, почему его учитель задает ему сочинения? — спросил Юэ Цинъюань. Он подождал, пока Ло Бинхэ моргнул. — Потому что его учитель хочет, чтобы он подумал, прежде чем
действовать. Это именно такая ситуация. Этот глава школы знает, что Ло Бинхэ беспокоится о своем учителе. Но для таких трудных и сложных проблем, как эта, он должен…
— …Попросить о помощи, — тихо закончил Ло Бинхэ.
Что ж. Не совсем то, к чему он вёл, но из этого вышел хороший урок, и, который, видимо, имел особое значение для мальчика.
— Ты будешь посещать занятия на Цюндине и пока останешься в наших общежитиях. Твоё наказание за три попытки улизнуть будет оставлено на усмотрение твоему учителю… — Ло Бинхэ заметно побледнел, поняв, что Шэнь Цинцю узнает об этом. — Но этот шибо рекомендует вам начать писать эссе прямо сейчас.
