***
Глава 187
На следующий день Шэнь Цинцю отправился на Цюндин. Вскоре должно было начаться собрание глав пиков, в котором он примет участие в качестве помощника Шэнь Аньвэя. В этот период своей жизни Шэнь Цинцю не посещал каждое собрание — как и его учитель — но сейчас это было бы весьма кстати. Ему следовало ознакомиться с текущим положением дел, чтобы управлять Цинцзином, пока его учитель путешествовал; к тому же такие собрания — хороший способ сориентироваться в этом временном промежутке, который сам он помнил весьма смутно. Шэнь Цинцю присоединился к группе учеников, в основном старшего поколения, которые ждали своих учителей у большого конференц-зала. Глава школы Янь, должно быть, созвала нескольких глав пиков на предварительное собрание перед основной встречей. Му Цинфан, который собирался делать заметки для своего отсутствующего учителя, поприветствовал его первым. — Шэнь-шисюн выздоровел после травмы? — вежливо спросил он. Шэнь Цинцю кивнул. — Да, благодарю Му-шиди за заботу. Медик Шу Пин делает честь вашему пику. От настолько легко отпущенного комплимента Му Цинфан непроизвольно моргнул, но любезно принял его. — Она очень прилежна. Подошла крупная фигура — Шэнь Цинцю отошел от двери и уважительно поклонился. Это был нынешний повелитель пика Байчжань Фэн Аньху. Он был огромен словно медведь, самый высокий человек, которого когда-либо встречал Шэнь Цинцю. Его двуручный меч был размером с него самого, что давало ему большой радиус поражения в бою. На Байчжане существовала традиция, согласно которой требовалось победить главу пика, чтобы стать его преемником; Шэнь Цинцю всегда задавался вопросом, как Лю Цингэ удалось это сделать. Однако Фэн Аньху вышел не из комнаты для совещаний, а скорее вошел во двор со стороны особняка главы школы. Шэнь Цинцю мог видеть, как остальные главы пиков идут следом, по одному и по двое. Фэн Аньху практиковал медитацию Безмолвия. Он мог говорить, но обычно предпочитал этого не делать ради своего совершенствования. В прошлом Шэнь Цинцю доводилось слышать, как он говорит — на самом деле красиво — но очень редко. Сейчас же Фэн Аньху поднял свои густые брови в молчаливом вопросе. — Этот Шэнь Цинцю здоров; этот боевой племянник благодарит Фэн-шишу за его заботу. Фэн Аньху добродушно кивнул и погнал его в комнату для собраний с остальными учениками. Было ощущение, что внутрь их загоняет дружелюбный медведь-пастух. — Все в порядке, Шэнь Цинцю? — повернувшись, спросил Дуань Цинцзе. — Я всегда забываю, насколько он огромный вживую, — вполголоса ответил Шэнь Цинцю. Дуань Цинцзе фыркнул, а затем удивлённо моргнул. * Во время встречи Вэй Цинвэй продолжал молчать. Но, когда учеников отпустили, он остановился на пути к выходу. — Шэнь-шисюн. Пойдем на Ванцзянь с этим шиди. Брови Шэнь Цинцю поднялись. Вэй Цинвэй не любил праздного общения. — Как этот шисюн может отказаться от такого любезного приглашения? Их путь на Ванцзянь прошёл спокойно; на собрание они оба прибыли на мечах, так что путешествие было быстрым. Вэй Цинвэй внимательно следил за ним, пока они приближались к залу мечей. В выставочной зоне он снова остановился, а затем повел Шэнь Цинцю на северную сторону, где, как он знал, обычно пребывал Хунцзин. Когда они вошли в зал — Хунцзин был самым важным мечом в этой комнате, но там было несколько других, менее значимых клинков — Вэй Цинвэй заметно расслабился. — Хм. Что ж. Рад был повидаться. — И с этими словами он повернулся на выход. — Должно быть, у Вэй-шиди плотный график, — вежливо ответил Шэнь Цинцю. — Но поскольку шиди выразил заинтересованность в общении, этот шисюн возьмет на себя обязательство время от времени заглядывать сюда. Вэй Цинвэй прищурился, словно давая понять, что вопрос о возможной одержимости демонами может быть в любой момент поднят снова. — Всего лишь обязанность этого шисюна, — ласково ответил Шэнь Цинцю.***
Глава 188
После встречи Юэ Цинъюань почтительно подошел к старому мастеру Шэню, оставшемуся на своем месте за большим столом — глава Цинцзина просматривал стопку бумаг, вытащенную из его кольца цянькунь. — Ах, юный Цинъюань. — Глаза старого мастера Шэня блеснули. — Это бумаги для твоего учителя. Поможешь этому старику разобраться с ними, а? Юэ Цинъюань знал, что таким образом старый мастер Шэнь дает ему возможность спросить о Шэнь Цинцю. В этом и проявлялась его доброта. Он никогда не сообщал подробностей, но в то же время никогда не колебался заверить Юэ Цинъюаня, что Сяо Цзю находился в безопасности на Цинцзине. Остальные вышли из комнаты, а Юэ Цинъюань остался помогать сортировать и разделять бумаги — очевидно, те, что предназначались для шицзуня, были оценками учеников Цинцзин, которые собирались сдавать предстоящий экзамен на имперскую государственную службу. Когда кроме них больше никого не осталось, старый мастер Шэнь сказал: — Этот боевой дядя думает, что у молодого Цинъюаня есть вопросы. Казалось, что годы тренировок в красноречии и дипломатии, разом покинули его перед этим древним совершенствующимся. — Как Шэнь-шиди выздоравливает после травмы? — Вот. Вышло достаточно вежливо и нейтрально. — Он в порядке. Этот учитель видит его несколько раз каждый день. Его разум ясен, а меридианы как никогда сильны. — Голос Шэнь-шишу был искренним и обнадеживающим. — Травмы головы всегда следует лечить с осторожностью. Но эта травма, похоже, не причинила долговременного вреда. Юэ Цинъюань сложил бумаги в аккуратную стопку, не в силах полностью скрыть свою нервозность. — Значит, он вернулся в норму? Старый мастер Шэнь слегка пожал плечами, что для Юэ Цинъюаня значило неправильно заданный вопрос. — Что есть «норма»? Преходящее и субъективное состояние. Его «нормально» сегодня не является нормальным на прошлой неделе или в следующем году. Изменения — это константа. Воистину, благословение Дао — в росте, гармонии постоянного движения, а не в тщательном поддержании одного состояния. Это было очень вдохновляюще, и Юэ Цинъюань был уверен, что поразмышляет над этим позже, но сейчас он просто хотел знать, в порядке ли Сяо Цзю. Старый мастер Шэнь, казалось, почувствовал его разочарование, хотя Юэ Цинъюань был уверен, что хорошо его скрыл. Старый ученый добродушно улыбнулся. — Ему ничего не угрожает, юноша. Он продвинулся в своем совершенствовании. Может быть короткий переходный период, пока он приспосабливается. Юэ Цинъюань почувствовал, что беспокойство, накручивающееся в нём, как катушка, расслабилось от этого ответа. — Этот ученик рад узнать, что ему не о чем беспокоиться. — Ах, возможно, так говорить пока ещё рано. Но Цинцю не о чем беспокоиться. Юэ Цинъюань, по большей части, чувствовал себя расслабленно. Он мог вынести что угодно, пока Сяо Цзю был в безопасности. Шэнь-шишу ласково похлопал его по плечу. — Удачи, юный Цинъюань. Можешь идти.