It's my life

      Вечером того же дня юноша дожидался своего выигрыша, которого добился таким нелёгким и упорным трудом, голова раскалывалась от изобилия событий, имён и чёртовых дат. Проанализировав дико уставшее состояние Киллера, Найт решает перенести это на время, когда тот наконец выспится после долгих ночей без сна, в целях зазубрить конспекты. Ответом на это предложение было сопение на плече, явно намекающее на согласие. Деваться жопке уже некуда, обещания Найтмер держит.       Снова проспав и проснувшись в обед — выходной как никак, имеют право, — Найтмер занимался своими обычными делами в виде чтения очередной книги, внимания на Киллера не обращал, а тому жуть как хотелось забрать свой приз. Уже ближе к вечеру по комнате раздался звонкий шлепок, исходил он из кухни, где Кошмар только-только собирался начать готовить ужин. Каким же было ошеломлением, стоило ощутить небольшое жжение на левой ягодице, которую ещё и сжали в руке, след явно останется.       — Ты сейчас окажешься на этой столешнице и я выдолблю из тебя всю твою дикость, — это по всей сути угроза, но с уст Арчера звучит не так страшно, лишь заманчиво.       — Если забыл, то моим задом ты сейчас не владеешь. Наоборот, это я владею твоим, а ты так и не выполнил свою часть нашего договора, — напоминает Киллер, подмечая поджатые губы любимого.       Кажется, после этого Найт стал поспокойнее, даже окончательно смирился с проигрышем, наконец расслабляясь под чужой властью. И тут Кастор снова стал лапочкой, убирая руку с зада и обхватывая тельце, принявшись нежно прикасаться губами к открытой шейке.       — Люблю тебя, моя злюка. Я не сделаю тебе больно, ты же знаешь.       — Заткнись и поцелуй меня, — срывается с уст смущённого Кошмара, которого перевернули лицом к себе, бёдра вжимая в столешницу, и совершенно плевать, что там лежат продукты для будущего ужина.       Киллер был не из тех, кто любит долгие прелюдия, они заставляют его страдать от дикого и растянутого желания наслаждения. А вот Найту это нравилось, видеть, как сменяется довольное выражение лица и как спустя пару минут протяжно стонут в мольбе начать, уже тогда позволяет себе сорваться и начать вдалбливаться в тело. Податливые губы всё равно стремились одержать верх, за что их прикусывали, с явным напором выигрывая и в этой небольшой битве. И руки обвивают шею, притягивая к себе лучше, а ладонь расположенная на затылке вовсе не давала отстраниться. Кажется, кто-то быстро вошёл во вкус, пока не вошли в него.       Наглость Кастора нарастала быстрым темпом, будто совсем изголодавшись по тактильности, руками облапал все тело возлюбленного, не забывая и про пах, там он схватил член сквозь ткань, в поцелуе растворился слабый стон Найтмера с подобного действия. И от чего же его это так заводит, сам не понимает, но это помогает возбудиться намного быстрее. Градус на кухне повышался, в тишине раздаются тихие причмокивания, подобные звуки ласкают слух Киллера, хочется больше и больше. Поцелуй с опухшими губами оставляют на потом, сразу принимаясь за шею, на которой за долгое время все оставленные засосы и укусы пропали. Такой беспорядок Килл с радостью исправит, обнажая белые зубки, ими впиваясь в кожу, тихонько зажимая челюстями, лишь бы остался хороший и долгосрочный след. В ответ шумно вздыхают, всеми силами сдерживая звуки, что не нравится юноше. Он без замедлений снова вбирает кожу в рот, держа в вакууме, ещё и языком полизывал, совсем скоро отстраняясь для оценки своей работы. Себе бы он поставил пять с плюсом за такой яркий и заметный засос, к тому же, как назло, выше стандартной высоты воротника.       — Ах, ты чёртов, — почувствовал же, насколько сильный засос он оставил, так ещё высоко. Ох получит у него, как только они поменяются местами.       — Мм, пошли в комнату, — довольно мурлычет растягиваясь в ухмылке.       Киллер берёт его запястье и за собой, не спеша, ведёт в другое небольшое помещение, где валит на застеленную кровать, желая испортить презентабельный вид. И как же неловко, до красных щёк, быть в нижнем положении, видеть, как возвышается возлюбленный над ним, как бесконтрольно позволяет себе всё что вздумается. Рука пробегается по сжатым ножкам, которые развёл коленкой в стороны, лишь бы оказаться между ними, всё больше смущая Найтмера. Дабы успокоить парня, Кастор сначала кратко целует его в губы, а затем ещё раз, но уже углубляя поцелуй вместе с добавлением языка. Остаётся только поддаться на инициативу, покорно следуя за нынешним ведущим, рвано выдыхая через нос. Глаза чуть прикрыты, но поглядывал из-под чёрных ресниц на личико довольного Киллера. Пришлось отстраниться друг от друга, уже затуманено глядя в любимые очи напротив.       — Начнём же? — хмыкает Килл с его положения, впервые за долгое время ощущая такую доминацию.       Тело кажется уже жаждет внимания, Найтмер елозит по простыне от нетерпения, поддаваясь под приятные ласки, которые вытворяет с ним Киллер, пальчиками пробегается по бокам, ими же спускается к бёдрам. Схватившись за резинку шорт, не сильно грубо стаскивают с тонких ног, кидая куда-то на пол, сейчас это вовсе не важно. Следом полетела и футболка, теперь полностью обнажая красивый вид молочной кожи с затвердевшими сосками от всех содеянных действий. Как же мило Найт отворачивает голову на бок, в попытках скрыть свой смущенный взгляд. Пока юнец продолжал руками играться, голову склонил к плечу и плавно прикусил кожу, чуть посасывая. По комнате раздался резкий рык, больше похожий на стон, причиной которого являлись пальцы на бусинке, которые несильно крутили её и стискивали. После звучного причмокивания отстранился, на одной штуке не останавливаясь, будто сорванный с поводка пёс активно оставляет собственные метки, как это делал Найтмер с ним. Пусть их мало кто увидит, но оба будут знать, что они принадлежат только друг другу, никому более.       — И чего ты медлишь? — рвано вздыхает Кошмар, когда Киллер отрывается от своего увлекательного дела, лишь бы взглянуть в любимые глаза.       — Я... Ох, — и правда, так сильно отдался процессу, что и позабыл об этом. — Не беспокойся, я сделаю в лучшем виде, ты же знаешь это.       Снисходительная улыбка самого первого и лучшего во всём никогда не надоедала и не бесила, лишь больше влюбляла, как и сейчас. Лёгкий кивок уведомлял о том, что Найтмер сам морально и физически готов, поэтому Киллер с чужого позволения снимает последний элемент одежды, с трепетом смотря на вставший член от всех ласк. Кое-что вспоминается перед тем, как собирается сам раздеться, поэтому подрывается с кровати, роясь у себя в рюкзаке. В руке оказывается новый бутыль смазки, прошлый слишком быстро закончился, пусть Кастор говорил о бесполезности использования, ведь и без вспомогательных жидкостей всё прекрасно вставляется.       Как только возвращается обратно на кровать, возлюбленный сам потерял смысл терпения, руками цепляясь за край своей старой футболки, спешно оголяя тело. Не мог обойти вниманием немного кривой самозаживший шрам, шероховатым языком обводил контур рубцов. Со стороны послышались тихие стоны, Найтмер поднимает взгляд и вытягивает изящную шею, совсем скоро сокращая расстояние между губами, решая подоминировать хотя бы в поцелуе, что ему позволили сделать, покорно отвечая. Тем временем руки стаскивали одежду ниже пояса вместе с боксерами, они казались чертовски узкими, но как только вставший член освободили, то Киллер расслаблено выдохнул через нос. Практически не разрывая поцелуй Мар вновь улёгся на кровать, оказавшись под любимым парнем, которому позволяет всё это делать с собой, особенно звонко открыть колпачок бутыля и очень даже щедро выдавливая смазку на проход, как и себе на пальцы, чтобы войти без затруднений и сильного дискомфорта.       —Только расслабься. Я не буду резко, обещаю, — на лице появилась непривычно серьёзное выражение со сосредоточенностью на действии.       Успевает Найт сделать вдох, как вдруг чувствует лёгкое проникновение, затем передышка, и снова попытка, но уже удачная – первые фаланги двух пальцев прошли, ими же принялся проталкиваться дальше. Даже от такого незначительного проникновения внизу живота скручивается сильнейший узел, при котором хочется просить ускорить процесс, только понимает его важность для сохранения задницы. Обещание Киллер сдерживает, делает всё предельно аккуратно, постепенно входит дальше первых двух фаланг с помощью движения ножниц и обилия смазки. Такая серьёзность на чужом лице даже умиляет. И ещё раз утверждается в своём удачном выборе, очень рад, что тем самым в его жизни стал какой-то придурок, которому разбил нос в первые часы нахождения в одном радиусе. От приятных воспоминаний кровь поступает не только к щекам, но и ниже, теперь тихо рыча от дикого желания. Неожиданно для себя постанывает, ведь пальцы проходят ещё глубже, чем раньше, да и быстрее во много раз.       — Блять, Киллер, идиот, — ругается Найтмер и крепко обнимает парня за грудь, недовольно пыхтя ему на ухо.       — Прости-прости, Найти, — в знак извинений расцеловывает обнажённую шею, одновременно с тем двигая рукой, пальцами уже разводя ещё шире. — Так сильно люблю тебя, ты знал? Ты у меня такой красивый. Если бы я мог, то вернулся бы в тот первый день, как только вошёл на порог кабинета, в котором проходила, кажется, математика. И увидеть бы снова твоё лицо, когда огласили моё место рядом с тобой. Нос до сих пор помнит твой чёткий удар, сколько было крови.       И он вспоминает это без какой-либо злобы, вместо этого хохочет, игриво прикусывая мочку красного ушка. А Кошмар носом утыкается куда-то в висок, руки перемещая со спины на шею, за неё обнял, чтобы быть совсем близко с горячим телом. Дальнейшие минуты проходили в таком положении, пока просто не надоело ждать, поэтому Киллер аккуратно вынул пальцы из нутра возлюбленного с тихим хлюпом. От нетерпения сбивается дыхание, особенно когда перед твоим взором такое прелестное личико, которое хочется видеть утопающим в удовольствии.       — Ты готов? — желание желанием, но без чёткого ответа начинать не посмеет, пока просто жмякая не особо мягкие ягодицы.       — Да, чёрт возьми, начинай уже... — срывается с уст Найтмера, натерпевшегося за это время. — Но начинай не так быстро.       На лице Кастора расцвела широкая улыбка, сдерживать себя придётся ещё немножко, всё ради удовольствия обоих. Ноги разводят более широко, одной рукой придерживал бёдра, другой же выдавил на член смазку, плавными движениями размазывая по всему размеру. Найт затаил дыхание, как только ощутил дикое распирание внизу, до белых костяшек сжимая в кулаке простынь. Резкий вздох и последующий стон давали понять, что Киллер смог удачно войти в того головкой делая плавные движения тазом, чтобы протолкнуться дальше. Такой красивый вид слегка выгибающегося Найтмера вызывал бурю эмоций в груди и на лице, неподвластно склонился к нему и грубо впился в любимые губы. Теперь руки переключились с простыни на спину верхнего, несильно впиваясь в кожу ногтями, заключив таким образом в некие объятия.       А ведь и правда, очень больно было только в самом начале процесса, потому что Киллер спустя несколько лёгких толчков и минут привыкания дал себе волю протолкнуться ещё больше, где стенки принимали его, не особо сильно сжимаясь. Руками придерживая красивые бёдра, Кас лбом уткнулся в широкое плечо, пока Найтмер принялся оставлять красные полосы по всей спине. Как же сильно это возбуждало, так он понимал, насколько нравится любимому все действия, происходящие в данный момент при его доминации. Тормоза постепенно начинают сбоить, держать себя становится всё сложнее и сложнее, а восхитительный стон стал крайней точкой.       — Милый, я больше не могу, — практически скулит Убийца, всматриваясь в любимые глаза и чуть ниже правого, на родимое пятнышко.       — Ну так прекрати себя сдерживать, — отвечает слегка прерывистым вздохом, совсем не думая по последствиях.       По комнате резко раздаётся громкий стон и звучный удар паха об бёдра, повторяющийся несколько раз. Тем временем Мар до хруста прогибается в спине, всем торсом прижимаясь к возлюбленному, пока ногтями сильнее впивается в кожу, под таким напором оставляя следы очень похожие на кровоподтёки, но никто из них об этом сейчас не волновался. Найтмер захлёбывался собственными стонами, как только спустя пару таких фрикций наконец становится менее больно, волна неожиданного наслаждения пробегает мурашками по коже. К стонам, шлепкам и прихлюпываниям присоединился так же ошалевший скрип кровати, достававший всех близживущих студентов, как и мощный долбёж изголовья об стену. Сейчас Киллер действительно походил на Кошмара, одурманенного диким желанием как можно жестче вдолбить нижнего в кровать, слушать всю эту симфонию, созданную ими же.       Несмотря на стекающие капли слёз по щекам, Арчеру всё даже нравилось, непривычно поддаваться доминации, но вынуждает стонать от удовольствия, совсем не щадя голосовые связки. Однако, если на утро не обнаружится голос, то отдерут уже жопу временного актива, да и тут возражений тоже не будет. Их тела более не отрывались друг от друга, будто бы слились в одно единое, кем и были изначально, если верить в теорию о соулмейтах, души которых созданы из единой звёздной пыли, что в последствии расставания стремится вновь собраться вместе. Кажется, что в дверь даже угрожающе стучались, только вот им никто не открыл, а очередной звучный стон дал причину передумать вторгаться в личную жизнь. Спина юнца горела красным пламенем, где-то даже Найт перестарался и содрал кожу, за что будет извиняться, даже учитывая наличие высокого болевого порога. Набухший член желал полного внимания, но у Кошмара руки и без того заняты другим делом, поэтому всё на себя взял Киллер, обхвативший ствол всей ладонью – они не раз шутили насчёт идеальной совместимости даже в таком ключе. В точности как и с движением бёдер, рука незамедлительно повторяла их темп, успевая за краткий срок огладить пальчиками выступившие вены и размазать предэкулят по головке. Последние две минуты проходили в приятной неге, приятное чувство расплывалось по всему телу вместе с сознанием, совсем скоро резко вцепляясь мёртвой хваткой. Секунда-другая, и после судороги оргазма раздаётся громкий стон, кажется, последний, ведь парень дальше только рычал, хватаясь уже за плечи. Очередной поцелуй подавляет все звуки, соседи могут спокойно вздохнуть от минуты тишины, пока шумными остаются только шлепки. Но и воздух не вечен, приходится отстраняться от сладких губ, дугой выгибаясь в спине, теперь остаётся дождаться разрядки Килла.       А пока он выпрямляется, плавными движениями оглаживает стройные ножки и закидывает себе на плечи, с новым порывом сил начиная ударяться о покрасневшие бёдра. Мысли плывут в разные стороны, глаза больше слезятся, а чувствительные стенки улавливают пульсацию члена. Ещё несколько глубоких толчков, все мышцы напрягаются и парни сходят в одном стоне удовольствия, сразу после него жадно хватая воздух. Толчки постепенно замедлились, юноша спускает ноги, но выходить, кажется, ещё не собирается, уж слишком ему нравится ощущать себя внутри тела Найтмера, до чего же это жаркое событие. Однако Арчер другого мнения, сам аккуратно слезает с члена с пошлым хлюпом и вытекающей спермой по ягодицам.       — Я тебя завтра грохну, отвечаю, — пытается злобно произнести Найт, правда сильно устал, смахивая влажные пряди с лица. — Ты у меня поплатишься в двойном размере.       — Ты мне это обещаешь? — кокетничает, тоже устало улыбаясь на все эти никчёмные угрозы.       — Обещаю, — уже мямлит в опухшие губы, повторно впиваясь, в этот раз полностью управляя поцелуем.       — Ради этого я готов выучить каждый параграф истории и пересказать преподавательнице, — Кастор отпускает сладость, вместо этого размещает свою голову на широкой груди практически посередине.       Тяжёлые веки сами закрываются, а под ритм биения сердца засыпается очень хорошо, особенно, когда он посвящён тебе целиком и полностью. Вместе они попадают в приятный сон, ничуть не ослабляя хватку объятий. Своим выигрышем Киллер безумно доволен.