Тень за моей спиной

Я не знаю как одноклассница раздобыла мой номер, он был только у директора и Тамары Степановны, но под новый год мне пришло смс от Новиковой. Почему и зачем она мне написала, я понял не сразу. Тупую чушь про «С Новым Годом поздравляю, счастья, радости желаю» я воспринял с брезгливым недоумением. Новикова точно ничего этого мне не желала. Удивительно, что она в принципе помнила моё имя. Мой ответ был груб и краток: — «Что тебе нужно?» — «А ты где, Артюш?» — «Ты не ответила на первый вопрос». — «Фу, какой ты. Классуха не говорит, где ты. А директор морозится» — «Я поставлю тебя в блок, если ты в следующем смс не сформулируешь внятный ответ на мой вопрос» — «Ой, да пошёл ты. Фифа. Тебя ДенДон разыскивает. Все мозги мне проковырял. Разбирайтесь сами. Пошёл нахуй.» Я в недоумении смотрел на экран телефона. Что нужно от меня этому неадекватному человеку? Говнобак переполнился, не на кого слить? Я был обескуражен полученной информацией. Но Донцов мне так и не написал. Я испытывал смешанные чувства по этому поводу. Ирен учила меня докапываться до сути ощущений и я с недоумением и брезгливостью понял, что мне где-то очень глубоко в душе приятно, что Донцов помнит про меня. И я затосковал от этой неприятной правды. Я даже полез в интернет, пытаясь понять, почему я испытываю такие спорные чувства к своему врагу. И нашёл таки объяснение своему влечению, спрятанному от самого себя под суетой и новыми впечатлениями. Стокго́льмский синдро́м (англ. Stockholm Syndrome) — термин, популярный в психологии, описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, взаимную или одностороннюю симпатию, возникающую между жертвой и агрессором в процессе захвата, похищения и/или применения угрозы или насилия. Парадоксальная привязанность жертвы к своему мучителю. Главное слово во всём этом нагромождении терминов «парадоксальная». Только человек может привязываться к своему мучителю в надежде на милосердие. Хотя жертвенность всегда распаляет лишь злобу и принимается за слабость, а не за силу. Какие же мы … несовершенные. Какой я дурак. Я откровенно поговорил с Ирен, ставшей за время занятий моим другом. Она сказала, что в том, что я испытываю, нет ничего страшного до тех пор, пока я не позволяю причинять себе вред. И что мы это сейчас «продышим» пропуская, отпуская и принимая себя такими, какие мы есть. И мы продышали в пранаямах, в огненной бхастрике разжигающей внутренний жар, в расслабляющей капалабхати. Голова кружилась от прибывающего кислорода, от циркулирующей по телу энергии, от полного принятия себя. — Арт, ты со мной? — в конце занятия спросила Ирен. — Да. — Я хотел молчать и спать. А ещё немножко плакать. — А теперь выдохни «прощаю себя». Только искренне, от всего сердца. Я выдохнул и мне показалось, что чёрное облако покинуло меня вместе с отработанным воздухом. А может это были мушки перед глазами от надышавшегося кислородом мозга. И мне действительно стало легче. О, а ещё я совершенно неожиданно заработал денег. Джереми принёс мне карту, на которой лежал мой первый в жизни ощутимый заработок. Оказывается, работа модели хоть и сложная, но неплохо оплачивается. Ещё Джереми принёс огромное портфолио с моими лучшими фото и стопку всех удачных фотографий. Их приватизировали мама и бабушка и рассматривали целый вечер, восхищённо ахая и смущая меня до слёз. Ночью, уединившись, я рассматривал этого незнакомца, смотрящего на меня с глянца, уверенным шальным взглядом и мысленно приштопывал себя к нему или его к себе, втирал под кожу, вдыхал всеми лёгкими, наносил на мысли, поступки и слова. Я — это он. Он — это я!