Тень за моей спиной

В школе наш неожиданный союз произвёл фурор. Мы сидели за одной партой и я таскался за Донцовым как собачка. Самое ужасное, что пришлось изображать отношения. Не в школе, естественно. А в быту. Позволять себя трогать, обнимать, хватать за задницу, гулять в парке. Я вначале подумал, что Донцов, пользуясь ситуацией, просто потрафляет своей одержимости мной, пока не увидел в отражении витрины Игоря, охранника, поймавшего меня за волосы. Он был в очках и кепке, но я всё равно его узнал. Слишком врезался мне в память тот вечер. Поэтому я позволял Донцову всё. Даже целовать себя. Дважды в неделю я ночевал у него. Самое ужасное, что я стал к нему привыкать и он мне понравился. То ли чувство благодарности выкинуло такое коленце, то ли возбудился стокгольмский синдром, но его поцелуи, прикосновения, запах, тембр голоса, долгие взгляды волновали меня. Я медитировал, проклинал себя, читал аффирмации, но ничерта не помогало. А потом я плюнул и впервые ответил на поцелуй. Потому что хотел. Потому что моё сердце теперь учащённо билось. Денис вздрогнул, поймав ответное движение губ, распахнул глаза, вглядываясь в меня, а потом прижал меня к себе сильнее. Да, все наши поцелуи были общественными, но теперь я не страшился их, а хотел. А ещё мы начали разговаривать. По-настоящему. Как это делают заинтересованные друг в друге люди. Ему было интересно всё обо мне. Он спрашивал про детство, про маму, про Америку, про бабушку. Рассказывал про себя. Одной из необходимостей — были походы в ресторан. Обычно, он выбирал небольшие ресторанчики с необычной кухней. В этот раз был индийский. Я неосмотрительно заказал себе карри, который оказался невыносимо острым, причём осознал я это лишь съев половину. Пытаясь заглушить горящий пожаром рот, я один выпил почти целую бутылку вина и меня откровенно развезло. Чтобы не расстраивать бабушку своим непотребным видом, Денис отвёз меня к себе, завёл шатающегося меня в лифт, а до квартиры уже нёс на руках. Ссаживая меня на диван, он запнулся о ковёр и упал сверху. Я лежал под ним и хихикал от глупой ситуации, а он некоторое время рассматривал меня чёрными глазами, а потом кинулся на меня как дикий зверь. А я его не остановил. Затуманенный алкоголем мозг, постоянное напряжение в котором я находился из-за сложившейся ситуации, привлекательность Дениса сорвали меня со стопоров. Мы, рыча, катались по дивану, сдирая друг с друга одежду, кусаясь, хватая, постанывая и сталкиваясь локтями, коленями, носами, зубами. Это были агония и апокалипсис. Я вдруг понял, что весь мой предыдущий опыт лишь спортивные упражнения. А секс – это сейчас. Я никогда не думал, что я буду кричать, кончая, царапаться и кусаться. Мы трахались всю ночь, как матросы после полугодового плаванья попавшие в бордель. Я сорвал голос, был весь в засосах, укусах и ссадинах. Денис был исцарапан и тоже искусан. Увидев меня утром, он воскликнул: – Нихуя себе! Арт, прости, прости. Я не хотел. Вернее хотел, очень. Но не так. Посмотрев на себя в зеркале, я понял, что без грима мне в школу лучше не появляться. А то к бабушке нагрянет соцопека. Ден подошёл сзади, обнял, уткнулся в макушку. – Я не хотел, чтобы наш первый раз был таким. Прости. – А ты был так уверен, что он будет? – Когда ты первый раз ответил на поцелуй, у меня появилась надежда. – Денис, почему я? – Я не знаю, Артюш. Просто. Почему люди любят? – Скажи, есть шанс выбраться из того, что произошло? – Я сделаю всё для этого. Стану твоей тенью, но ты не достанешься этим ублюдкам. – Я и тебе доставаться не хотел, – горько усмехнулся я, а Денис дёрнулся как от удара. Я положил руку поверх его. – Не обижайся. Я не жалею, о том, что произошло ночью. Я сам этого хотел.