Тень за моей спиной

После этого жизнь круто поменялась для меня в эмоциональном плане. Я будто оказался в жерле вулкана. Меня крутило, тащило лавой, жгло, опаляло. Денис хотел меня всегда и везде. И не сдерживал своих желаний. Я же плыл по течению в этой оранжевой магме страсти, позволяя делать с собой всё. Колоссальное давление и стресс будто выгорали когда мы были близки. Мы освоили секс в кладовке, на крыше школы, в туалете, под лестницей и в душе раздевалки. Однажды нас чуть не застукали в библиотеке, где Ден зажал меня между стеллажами с методическими пособиями. Я порадовался, что вложился в их обновление. Старые стеллажи такого напора бы не выдержали. Я всё так же ночевал у него дважды в неделю и в эти дни секс начинался прямо с порога. Донцов хотел чтобы мы чаще встречались, но если мы раньше демонстрировали отношения, то теперь мы их скрывали. Потому что то, что было между нами, нельзя было считать просто сексом. Слишком искрило между нами. Денис касался меня и я терял незаинтересованное лицо. Поэтому на людях мы просто были рядом, не касаясь и не смотря друг другу в глаза. Донцова знатно рвало от такой вынужденной сдержанности и он срывался, зажимая меня в школе в любой удобный момент. Мы опробовали всё, фантазия Донцова была неистощима, и стояло всегда. Я как-то поинтересовался, нормально ли это. Ну что у него всё время стоит. Он посмотрел на меня странно, а потом просто заткнул мне членом рот, чтобы я не задавал дурацких вопросов. Весной Денис потащил меня по магазинам. Я сильно вытянулся с осени и когда пришла пора доставать сезонные вещи, понял, что джинсы мне коротковаты, да и рубашки тоже. Набрав гору одежды, Ден вначале методично метал их мне в раздевалку, а потом зашёл туда сам и основательно меня примерил. Я грыз руку, насаживаясь на долбящий меня член, и методично бился головой в стенку. Кончили мы одновременно и очень быстро, потому что были сильно перевозбуждены. – Иди, отнеси вот это, это и это на кассу. Я посижу, ноги не держат, – распорядился Денис, сунул мне ком вещей в руки и выпнул из раздевалки в криво застёгнутой рубашке и растрёпанным хвостом. У меня у самого ноги тряслись, а руки дрожали. У нас так всегда. Стоит коснуться друг друга и будто током бьёт. Статическое электричество. Высоковольтное. Я вышел из раздевалки и буквально наткнулся на Андрея, который в раздражении пялился на нашу примерочную. Очевидно, он был в соседней, и решил посмотреть, кто это жахается так бесстыдно. Я совершенно не ожидал его увидеть и замер, прижимая смятые вещи к груди. Не скрою, несколько раз я представлял себе, что столкнусь с Андреем и что я ему скажу. Я не понимал, почему и зачем он так поступил. Вернее меня даже смущало не то, как он поступил, а то, что этому предшествовало. Зачем было изображать влюблённость и страсть? И вот он передо мной. А я ничего не испытываю кроме одного - желания оказаться от Андрея как можно дальше и никогда больше его не видеть. Мне гадко и стыдно за него. Да-да, тот самый испанский стыд, который мы испытываем за людей, которых пустили в свой круг общения и ассоциировали себя с ними. Я увидел, как расширились глаза Андрея, а потом он налился тяжёлой угрюмой злобой. Я никогда его таким не видел и даже попятился от неожиданности, упираясь спиной в дверцу. Но тут она раскрылась и за моей спиной выросла тень. Донцов. Андрей вдруг собрался, взял себя в руки, усмехнулся криво и спросил, обращаясь к Донцову: – Примерял шлюху? И как она? – По размеру, – спокойно сказал Денис. – Пойдём, солнышко, – мягко сказал он мне, и мы обошли застывшего посреди коридора Андрея. Меня трясло. Денис взял меня под локоть. Сжал. – Арт, держись. Мы едем домой. Всё хорошо. В конце коридора я обернулся. Андрей стоял и смотрел нам вслед. Лицо его было пустым, как окна заброшенного дома. Быстро рассчитавшись на кассе мы пошли к стоянке. Ден усадил меня на заднее сиденье, сел рядом, потом затянул к себе на колени. – Арт. Посмотри на меня. Я поднял глаза. Денис рассматривал меня, будто видел впервые. Скрупулёзно, внимательно, вглядываясь в каждую чёрточку. А потом сказал серьёзно: – Он больше не причинит тебе вреда. Я обещаю. Ты мне веришь? – Верю. Ден притянул меня к себе и поцеловал. Он целовал меня долго, со вкусом, пока из моей головы не вымело все мысли кроме одной: как я буду без него там, в Америке?