hey angel

— Так ты… ангел или типа того? Луи снисходительно улыбается. Конечно. Это было ожидаемо, думает он. Гарри поднимает оправдывающийся взгляд, хихикая: — Что?! Мне интересно! Томлинсон качает головой, не опуская улыбки, и трепетно смотрит на мужчину, которого любит больше всего на свете и с которым снова разговаривает. Луи не мог просить о большем. — Я… — он думает, что вдаваться в подробности устройства вселенной нет смысла, потому что Гарри все равно не поймет так же, как понимает Томлинсон. Люди могут познать это только сами, когда окажутся на другой стороне. Кудрявый ждет ответа и завороженно наблюдает за очертанием свечения, которое за последние дни приняло для него более четкие границы. — Да, я… типа ангел. Стайлс не отрывает взгляда от его лица, все еще слегка смазанного, но такого удивительно светлого. Очертания его губ шевелятся в улыбке, которая способна заменить солнце, Гарри почему-то уверен в этом. Он не может перестать восторженно внимать каждому слову, будто влюбленный мальчик в начальной школе, только сейчас он не чувствует банальных бабочек в животе или волнение — он чувствует покой. Луи знает, как действует на мужчину и что его присутствие работает на людей именно таким образом. И если это сделает его любимого Гарри счастливым, Томлинсон светится от счастья еще сильнее. Луи совсем не хотел оставлять Гарри четыре года назад. Он правда пытался победить. Видел, как его парень держит на руках их новорожденную дочку, пытался достучаться, призывая мужчину обернуться, но крики глушились в пустоте, и Стайлс не чувствовал, как Луи касался его и как он поцеловал свою малышку в лобик в последний раз. Он шептал ей успокаивающие колыбельные, пока она засыпала на руках отца, и что-то внутри него разбилось вдребезги, когда он осознал, что никогда не возьмет ее на руки. Луи не познал эту тайную связь, которую чувствуют все мамы, когда их ребенка в первый раз в жизни кладут им на живот. Он не ощутил, какая слабая у нее головка и как нежно нужно придерживать шею малышки первое время. Не зашипел от того, что она цепко схватилась за его кожу или потянула волосы. Не посмотрел в закисшие после сна глазки и не увидел в ее чертах отражение себя. Кто-то совершенно несправедливый отнял у него его дочь. Ту, которую он так трепетно охранял все эти месяцы внутри себя и ради которой был готов обречь себя на любое страдание. Какой-то паршивый проклятый сбой вселенной безжалостно забрал у него его ребенка, его счастье, его смысл. Забрал у него жизнь, которую он подарил. А вместе с ней и его жизнь. Просто взял и в один щелчок оторвал все, что строилось так долго и бережно. Он упал на колени, рвал на себе волосы и кричал, срывая голос, но все звуки вокруг подавлялись будто ватой, а картинка сужалась до небольшого окошка, через которое он видел лишь часть жизни. Луи не понимал, как царапает себя, но боль в груди разрывала его на мелкие кусочки и стирала остатки сознания. Он был готов поклясться, что кто-то просто вкачивал в него эту боль и не останавливался, пока он не выдавил последний вопль и не замолк, падая рядом с Гарри на колени. Он знал, что тот не услышит и не почувствует его, но обнял его ноги и прохрипел: «Прости меня, Эйч, пожалуйста, прости, я так люблю вас». Парень нашел в себе последние силы подняться, лишь чтобы поцеловать Стайлса в лоб на прощание. Луи не ощутил тепло человеческого тела, как раньше. А потом Гарри позвали в операционную, и Томлинсон понял, что растворяется в воздухе. Прошло несколько лет, и Луи изменился. Теперь он думает не так, как люди, чувствует не так, как люди и живет не так, как люди. Он приходил иногда к своей семье, видел их счастливые улыбки, когда они раскрывали подарки на Рождество, с жалостью шептал успокаивающие слова, когда малышка падала и царапалась, ложился рядом с Гарри по ночам около подушки, но никто не мог его видеть. И сейчас, на самом деле, не совсем могут. — И ты уверен, что ты правильно помнишь, кто ты? — Да, Гарри, я вполне уверен. Его непоколебимое спокойствие затрагивает и Стайлса, и тот ложится обратно на кровать, выглядывая в окно, где над садом сгущаются сумерки, и просто… верит ему. Просто и без дальнейших вопросов. — Твои глаза- Они очень похожи на глаза Луи. Я… смотрю на тебя и не могу перестать видеть его. Луи нельзя выдать себя и сказать, что это действительно он. Да, он нашел способ разговаривать с Гарри, но это никогда не будет тем самым открытым разговором, как было раньше. Это никогда не будет тем, что было раньше. — А кто такой Луи? — возможно, это не лучший вопрос, чтобы отвести от себя подозрения, но Томлинсон не может сдержаться. В любом случае, Стайлс под его влиянием не сильно думает. Он просто улыбается и смотрит на него, как на чудо, сошедшее с небес. Хотя это отчасти правда. Гарри поворачивается обратно и смотрит на ангела, так аккуратно успокаивающего его одним своим присутствием. Он спрашивает, кто такой Луи. Тот, чьи глаза кричат: «Луи Томлинсон», спрашивает, кто такой Луи. Стайлс горько усмехается с чувства юмора вселенной. — Это жизнь, которую у меня отняли.

***

Гарри передает Дуа саженец и помогает ровно поставить его, прикапывая первым слоем земли. Девушка повторяет то же самое, поправляя перчатки на руках, и чуть отодвигается, рассматривая стебель. — Ровно, — кивает она, и тянется за лопатой и лейкой. — Знаешь, в прошлом году хорошо прижились вот эти, — мужчина кивает на кусты чуть дальше, — так что, думаю, что тут они тоже хорошо примутся, — Стайлс указывает на саженцы, которые они с Дуа только что рассадили, и та задумчиво рассматривает кусочек сада. — Я помню, как тут было летом, и это нечто, Эйч. Ты профессионал во всем, за что не берешься, верно? Музыка, отцовство, садоводство… Гарри улыбается, оглядываясь назад на задний двор, весь усаженный кустами роз. За эти несколько лет он понял, как правильно их нужно сажать и где лучше срезать стебельки. Он выучил все, что можно было выучить о розах. Время посадки, удобрения, цветение, режим полива, качество лепестков и запах. Когда они раскрываются, Стайлс с нежностью осматривает каждый цветок. Потому что они все напоминают ему об одном человеке. И иногда Гарри думает, что выкупить гектары земли и собственноручно засадить их все розами в честь Луи не такая уж и странная идея. — Кто ты и где Дуа? Они оба оборачиваются на голос Лиама, который замер в начале тропинки и испуганно смотрит на свою девушку в садовых перчатках и с лопаточкой в руках. — Стайлс, ты хочешь остаться без сада этим летом? Иначе я не понимаю, зачем ты подпустил ее к цвета- Дуа подскакивает, чтобы добежать до Пейна и, очевидно, избить его этой самой металлической лопаткой, а парень посмеивается и ловко уворачивается, отпрыгивая от девушки, перехватывая ее руки. Гарри ухмыляется, покачивая головой. Порой они ведут себя как дети одного возраста с Рози. Кудрявый щурит глаза и интуитивно поворачивает голову обратно к цветам. Он тут. Гарри так привык к его постоянному светлому присутствию за эти две с лишним недели, что чувствует лишь постоянное умиротворение. Теперь Стайлс почему-то даже рад просыпаться утром и готовить свежий сок, а еще он наслаждается минутами одиночества, в которые ангел всегда незримо рядом. Он обнимает его по ночам, и с ним Гарри может расслабиться, как будто с самым родным человеком. И мужчина не будет думать о том, что в последний раз он чувствовал себя так лишь с Луи. С теплой улыбкой ангел смотрит на прыгающих в стороне и качает головой вместе со Стайлсом. И Гарри не узнает, что тот думает о том, как Дуа и Лиам ни разу не изменились за эти несколько лет. Мужчина чувствует легкий ветерок, приятно колеблющий кудри, и задирает нос вверх, вдыхая свежий весенний воздух, исходящий от присутствия ангела, пока тот перемещается по тропинке. Он почти подплывает к цветам и мягко касается стебельков, что-то нашептывая, а затем оборачивается к нему и уверенно кивает: — Они вырастут очень красивыми, Эйч.

***

— Папа! Папа! — девочка залетает в комнату, продолжая выкрикивать обращение к отцу, и слепо бежит в сторону Гарри, расположившегося на диване. Мужчина моментально вскакивает и ловит малышку, поднимая ее на руки. Сейчас это тяжелее, чем год или два назад, но это привычка, которую Стайлс не может побороть. — Что случилось?! — он обеспокоенно оглядывает дочь, но на той нет заметных увечий, и Гарри тут же выдыхает, немного успокаиваясь. Следом за малышкой в комнату заходит Дуа, и ее растерянный взгляд снова вводит мужчину в легкую панику. — Рози, принцесса, что- — Я потеряла маминого зайчика! Гарри озадаченно смотрит на Липу, и та подтверждающе кивает, скорбно опуская взгляд: — Мы обыскали всю детскую и все спальни наверху, Эйч. — Вы искали на улице? — Лиам пошел проверять, но я не помню, чтобы она выходила с ним на улицу. Стайлс прикрывает глаза и выдыхает, чтобы унять дрожащее сердце. Это тот зайчик, которого они купили вместе с Луи почти перед родами. Потому что одной ночью Томлинсон разбудил его своим хныканьем и, когда Гарри попытался узнать, что случилось, он заявил, что хочет купить малышке плюшевого зайчика. Ему приснился сон, где она просила плюшевого зайчика. И, да, уже через сорок минут Гарри вез Луи по ночным улицам Лос-Анджелеса и, пока тот с аппетитом ел мороженое и жареную картошку, стараясь не сломать пластиковую ложечку, Стайлс звонил ассистентке и молил ее любыми средствами достать им открытый магазин детских игрушек. В три часа ночи. Гарри всегда укладывал Рози вместе с этим зайчиком, с того первого дня, как остался с ней один, потому что знал, что это означает присутствие Луи рядом с ней. А потом, когда Рози чуть выросла, он рассказал, что это подарок от мамы. Он вообще очень много рассказывает ей о маме. С тех пор девочка не засыпает без этой игрушки. И, конечно, были моменты, когда она не могла его найти, но обычно он просто оказывался под кроватью, и уже той же ночью Роуз засыпала, обнимая любимого зайчика. — Принцесса, посмотри на меня, — малышка не плачет, но хнычет, уткнувшись отцу в плечо. — Ну же, давай вместе вспомним, где ты с ним была, да? В гостиную приходит и Лиам, отрицательно качая головой на обращенные на него с надеждой взгляды, и вызывает первый отчаянный всхлип у крестницы: — Я потеряла его! Я потеряла маминого зайчика! — Хэй, ну что ты, малышка… — мягко шепчет Пейн, подходя ближе, и гладит ее по головке, стирая слезинку с одной щеки. Девочка упирается ладошками отцу в грудь и демонстративно немного отталкивается в сторону подошедшего парня. Гарри закатывает глаза и фыркает, а затем передает девочку Лиаму на руки. — Зайчики любят много прыгать, Роуз. Он, наверное, просто убежал поиграться с другими зайчиками и скоро вернется, принцесса. Блю-Роуз всхлипывает, но открывает глазки и смотрит на дядю, моргая от влажности на веках. — Правда? — Правда, малышка. Она шмыгает еще раз, поджимая губки, и кладет щеку ему на грудь, мирно прикрывая глазки. Лиам раскачивает ее, шагая влево и вправо, и девочка вскоре перестает плакать, почти тут же засыпая в его руках. Дуа и Гарри переглядываются. — И как у тебя это всегда получается, Пейн… — бурчит девушка и выдыхает, а парень строит ей рожицу, целуя крестницу в висок. Кудрявый садится обратно на диван, потирая переносицу. Это замечательно, что малышка успокоилась, думает он. Вот только теперь успокоиться осталось и ему. Это был любимый зайчик Томлинсона. Подарок Рози от ее мамы. Кажется, не только Роуз потеряла игрушку. Гарри потерял еще одну частичку Луи.