Мелодия чувств

Я резко разлепила веки. Перед глазами стояла кромешная темнота. Мысли разбегались, и я никак не могла сосредоточиться. Кровь звенела в ушах, а в сердце начинала нарастать паника. Где я? Привыкнув к темноте и осмотревшись, я смогла прийти к выводу, что лежала на диване в какой-то комнате с зашторенными окнами. Отметив, что на мне нет никаких повреждений, я постаралась встать, но не успела даже ноги на пол поставить, как дверь в комнату открылась, и вошел довольно высокий мужчина в черном костюме. Я не могла разглядеть в темноте его лицо, но интуиция подсказывала, что этого мужчину следовало опасаться — сердце забилось быстрее, по спине пошел холодный пот, а облако паники начинало путать мысли. — О, так вы проснулись! — голос мужчины был объективно приятным, но мое чутье не проведешь: едва он заговорил, как по телу побежали неприятные мурашки. — Я так переживал, когда заметил, что вы упали в обморок. Его слова меня не на шутку озадачили. Обморок? Я определенно ничего подобного не помню. Однако в попытке не выдать внутренней паники и недоумения, я решила подыграть мужчине. — Спасибо большое, что помогли мне, и прошу прощения за доставленное неудобство! Сегодняшний день был довольно тяжелым для всей моей семьи, — я медленно встала с дивана, однако мужчина даже не шевельнулся, — Еще раз прошу простить за беспокойство. Я, пожалуй, пойду. Я направилась в сторону двери, внимательно следя за мужчиной, который так и стоял в проеме, и молилась всем богам, чтобы он меня пропустил. Чем ближе я подходила к нему, тем сильнее разрасталась паника в моем сердце, а в мозгу я перебирала всевозможные способы самозащиты. Усиливающаяся боль в легких не помогала сосредотачиваться, но я терпела, не готовая выкашливать при опасном незнакомце цветы. — С вами точно все в порядке? — мужчина казался искренне заинтересованным в моем здоровье, а его голос буквально медом окутывал сознание, однако моя интуиция продолжала говорить об опасности, исходящей от него, что не позволяло мне пасть под этим странным обаянием. — Да, все в порядке. Меня семья, скорее всего, уже потеряла. — Я предупредил мисс Уилсон о вашем состоянии, — сердце упало в пятки, а нервы, казалось, вот-вот готовы были порваться, однако тут мужчина отошел в сторону, выпуская меня из комнаты. — Но если вы уверены, что все хорошо, то я могу помочь вам хотя бы добраться до дома. — Нет-нет, не переживайте. Я и так отняла у вас много времени. Интуиция кричала о том, чтобы я со всех ног бежала в освободившийся дверной проем подальше от этого незнакомца, однако, побоявшись его реакции, я максимально спокойно, насколько могла в данной ситуации, вышла из комнаты и сразу же нашла глазами входную дверь. Оказывается, мы находились в какой-то квартире: обстановка была довольно современной, что могло говорить о том, что мы были где-то в городе; все окна снова были зашторены, однако солнечный свет можно было разглядеть через ткань — скорее всего, я проспала недолго. Я довольно быстрым шагом прошла к входной двери, интуицией чувствуя, что мужчина вышел следом за мной, и заметила свою обувь. — Еще раз спасибо за помощь, — я присела, чтобы надеть черные туфли, и бросила взгляд на дверь: она была закрыта. Черт! — Не подскажите, где мы находимся? Я, наконец, развернулась, чтобы на всякий случай запомнить лицо этого жуткого незнакомца, и чуть не упала на подкосившихся ногах. Мужчина был довольно высоким японцем лет тридцати, в черном костюме и перчатках, с аккуратно уложенной прической и карими глазами, однако в глаза бросилось не это — мужчина был божественно красив и мертвенно бледен. В голове сразу же образовалось сравнение между ним и Калленами. Неужели, вампир? Сердце невольно забилось в панике, стоило подумать о возможности этой ужасающей мысли. — Мы находимся в квартале от храма, у меня в домашнем офисе. Я врач, — японец улыбнулся, обнажая безупречно белый ряд зубов, и я непроизвольно вздрогнула от страха. — Давайте я вызову вам такси. — Не стоит, — я старалась незаметно продвигаться все ближе к двери, пытаясь сохранить на лице непринужденное выражение: паника во всем теле грозилась выйти за его пределы, а боль в легких постепенно становилась невыносимой. — Я доберусь сама, спасибо. Не могли бы вы открыть дверь? — Хорошо, если вы так желаете. Мужчина мягко улыбнулся мне, задержав взгляд темных глаз на моих, отчего я застыла словно кролик перед удавом, и подошел ближе, чтобы открыть дверь. У меня перехватило дыхание от страха, когда мужчина нагнулся к дверному замку рядом со мной, обдав прохладой своего тела. Мне нужно срочно найти Джаса! — Прошу, хорошенько отдохните, когда вернетесь домой, — улыбнулся мне японец, продолжая сверлить взглядом. Я схватилась за дверную ручку и собиралась уже выбежать из квартиры, кивнув мужчине на прощание, как меня скрутила резкая боль в легких, и я упала на колени, продолжая держаться за дверь. Только не это! Из груди вырывался тяжелый кашель, и я прикрыла свободной рукой рот, почувствовав, что наружу лезут лепестки и кровь. Находясь пока еще в сознании, я нажала на дверную ручку в попытке выбраться отсюда, но сердце рухнуло в пятки, когда я поняла, что замок снова оказался закрыт. — Так-так, все-таки я оказался прав. Что происходит? В чем был прав? Почему дверь снова закрыта? Все эти вопросы пролетали в моей голове, пока я выхаркивала кровавые лепестки камелии себе в ладонь. Я попыталась встать через невыносимую боль, однако меня тут же взяли под локоть и потащили в сторону дивана. В теле совершенно не было сил противиться сильным рукам, да и я сомневалась, что смогу вырваться из крепкой хватки похоже, что вампира. — Выпей, — краем глаза я заметила, что мне протягивают какую-то чашку и постаралась оттолкнуть ее, на что мужчина недовольно вздохнул. — Это специальный напиток, который поможет уменьшить боль от ханахаки. У меня даже кашель на мгновение прекратился от неожиданности. Откуда этот похититель знает о моей болезни. Пока я недоуменно и страшась смотрела то на японца, то на непонятную жидкость в чашке, мужчина снова раздраженно вздохнул и вдруг с силой взял мой подбородок, против моей воли вливая в меня напиток. Я не могла даже на миллиметр повернуть голову в этой жесткой хватке, кроме того, японец предусмотрительно крепко стиснул мои руки, чтобы я точно не вырвалась. — Пожалуйста, не выплевывай. Тебе же хуже будет. Я не глотала напиток, в панике раздумывая, куда же его сплюнуть, как мужчина нажал мне на горло, буквально заставляя жидкость пройти дальше в тело. Затем он отпустил меня, и я завалилась на диван, снова закашливаясь. — Что ты мне дал? Кто ты такой? — попыталась закричать я, однако изо рта выходило лишь хриплое ворчание. Я попыталась засунуть пальцы в горло, чтобы избавиться от странного напитка, однако мужчина снова схватил меня за руки. — Хватит! — он смотрел на меня темными глазами, словно пытаясь загипнотизировать, — Я пытаюсь тебе помочь. — Кто так помогает, маньяк! — я уже чуть ли не билась в истерике. Японец недовольно рыкнул и открыл рот, чтобы что-то ответить, как вдруг с невероятным грохотом распахнулась закрытая дверь, и мужчина резко пропал из моего поля зрения. Я не успела вскрикнуть, как послышались дикий скрежет металла, громкий, почти животный рев, и возле меня оказался Джаспер, молниеносными движениями трогая лицо и тело на предмет повреждений и тут же закрывая собой спиной. В груди боль начала утихать. — Джас? — спросила я, находясь в шоковом состоянии. — Акеми, ты жива? Бархатный, родной голос Джаспера подрагивал на грани со звериным рыком. Я все еще не могла осознать, что произошло — с момента как дверь распахнулась прошло меньше секунды. — Интересно… — японец стоял в метре от нас с оторванной рукой и гримасой боли на лице, но ярким интересом в глазах. Я чуть не заорала от увиденного — у мужчины просто отсутствовала рука, валяясь рядом с диваном, а на ее месте поблескивал цельный мрамор. Мозг отказывался это воспринимать: там, где должна была быть кровавая мясорубка, не было ничего, словно у статуи часть тела отломили. — Постойте, я не хочу причинить вам вреда, — произнес японец на чистом английском, придерживая целой рукой свой обрубок. Джаспер ответил ему громким рычанием сквозь зубы, и я была уверена, что, если бы не нужно было меня защищать, эмпат тут же разорвал незнакомца на клочки. — Кто ты? — выплюнул Джас, не сводя янтарных глаз с опасности. — Меня зовут Маэно Рётаку, я врач, — он перевел взгляд на меня и улыбнулся. — Я изучаю ханахаки и думаю, что могу помочь тебе выжить. — Ты знаком с Карлайлом? — тут же спросил Хейл. Японец удивленно посмотрел на Джаспера и медленно кивнул. Я же попыталась вспомнить все наши прошлые разговоры с Карлайлом. В голове пронеслась первая встреча со старшими Калленами в их доме: мы обсуждали путешествие Карлайла в Японию и его встречу с человеком, болеющим ханахаки. Стойте, не говорите мне, что это… — Погодите секундочку, вы — Маэно Рётаку? Тот знаток анатомии времен Эдо? — Да, — японец благородно кивнул. — Зачем надо было похищать Акеми? — Джас агрессивно смотрел на Рётаку, все еще закрывая меня спиной и готовый в любой момент напасть. — Мне нужно было привезти ее ко мне в офис, не вызывая подозрений, — Хейл недоверчиво оскалился. — Я не знал, что за ней последует кто-то из наших, а простых людей очень легко провести. — Что вы сказали моим родственникам? — удивилась я. — Что ты упала в обморок, и тебя срочно нужно отвезти в больницу. Получилось это не без нашего вампирского очарования, конечно. Не уверен, правда, почему оно на тебе не сработало… Рётаку начал что-то быстро бормотать про себя, строя различные предположения и даже не замечая убийственной ауры вокруг Джаспера. Маэно был довольно-таки необычным вампиром. Я прикоснулась к спине Хейла в попытке собрать мысли в кучу — вся эта ситуация была очень странной. Моя интуиция успокоилась, почувствовав присутствие Джаса рядом, то же самое касалось болей в легких, поэтому сейчас я могла трезво мыслить. — Для чего я тебе понадобилась? — нужно постараться выведать как можно больше информации, перед тем как решать, сотрудничать с этим странным вампиром или нет. Рётаку оторвался от своих размышлений и вдруг радостно посмотрел в мою сторону. — Я хочу использовать твою болезнь в своих экспериментах! В этот момент я услышала громкий рык Джаспера, и передо мной мелькнули тени. Я невольно отшатнулась. Мои человеческие глаза не поспевали за мимолетными движениями вампиров, поэтому я только услышала еще один ужасный металлический скрежет, и в воздухе пролетел белый ошметок. Я тут же отвернулась от него — меня замутило. — Стой! — прокричал Рётаку и отлетел ко входной двери. Джас уже снова стоял рядом со мной в боевой позиции — немного пригнувшись и слегка вытянув вперед руки. Я нашла глазами японца — тот стоял потрепанный и истерзанный со сжатыми челюстями, без одной руки и с отсутствующими пальцами на другой. — Я не собирался причинять ей вред! — Ложь, — бархатистый голос Джаспера был холоден как лед. — Ладно, — Рётаку поднял изуродованную руку в защитном жесте, — Я не хотел причинять ей вреда. Мне нужно было просто исследовать ее ханахаки для того, чтобы разработать маскирующий запах для вампиров. Чего? Тот же вопрос повторил мой эмпат только вслух. — Мое исследование состоит в том, чтобы создать запах, маскирующий вампирский аромат. Единственное, что может это сделать, по моему мнению, это аромат цветов, который исходит от болеющих ханахаки. — Зачем тебе это? — недоверчиво спросила я из-за спины Джаса. — Ну, во-первых, я — врач-исследователь. Для меня интересно все, что связано с болезнями, особенно такими редкими, как ханахаки. Кроме того, если это как-то повлияет на многовековое существование вампиров и изменит само наше строение, которые было неизменно с незапамятных времен — и все, благодаря моим экспериментам!.. — в широко раскрытых темных глазах Рётаку загорелся безумный огонь, однако он тут же взял себя в руки и вежливо улыбнулся. — Кхм… Во-вторых, с помощью препарата, который сможет маскировать вампирский аромат, я смогу помочь кое-кому важному для меня. Я скептически смотрела на японца, не собираясь доверять ему, но в голове непроизвольно начали прокручиваться мысли о том, что такой препарат может быть смог бы помочь немного уладить ненависть между Калленами и квилетами, хотя бы на уровне запахов. — Ты сказал, что сможешь спасти Акеми. Каким образом? — О, я почти уверен, что моя идея сработает, — Рётаку хитро улыбнулся. — Но просто так я ничего не расскажу. Мне нужно кое-что взамен. — Что? Изувеченный Маэно стоял прямо и благородно, словно и не отсутствовало у него руки и половины ладони. — Мне понадобится кровь Акеми для моих экспериментов. Я интуитивно почувствовала, что Джаспер готов был убить Рётаку окончательно в этот момент, поэтому решительно вышла из-за его спины и встала рядом. Теперь я была под меньшей защитой, и ему невольно пришлось остаться на месте. Я всем телом ощущала его сильное напряжение, ярость по отношению к японцу и невероятный страх за мою жизнь, однако моя интуиция была довольно спокойна. Кажется, я поступаю правильно. — Как мы можем тебе доверять? — я недовольно посмотрела на радостного Рётаку. — Никак, — просто ответил тот, — Вы либо можете добить меня и уйти, что будет не так уж и сложно, — Маэно помахал своим обрубком руки, — Но так и не узнаете возможный способ спасения от смертельной болезни. Либо можете положиться на меня и жить долго и счастливо дальше, пожертвовав совсем немного крови взамен. — Я согласна. Краем глаза я заметила, что Джаспер раздраженно дернулся, но ничего не сказал, продолжая стоять настороже с невозмутимой маской на лице, за которой бурлило бесчисленное количество эмоций. Он сам должен был давно понять, что Рётаку в данный момент был единственным ключом к моему потенциальному выздоровлению. Кроме того, я чувствовала уверенность в своих действиях и готова была до определенного момента положиться на странного врача-вампира, если это поможет мне — я устала чувствовать себя беспомощной. — Вот и славно, — Маэно счастливо улыбнулся, но не сдвинулся с места, так как Джас все еще оставался в нападающей позе. — Вы можете пока пройти в мою домашнюю лабораторию. Я скоро подойду. Нужно привести себя в порядок. Рётаку посмотрел на моего эмпата, взглядом спрашивая, не кинется ли тот на него. Я взяла Джаспера за плечо и сжала твердое тело, стараясь передать ту уверенность в правильности действий, которое я сейчас испытывала. Он, не сводя напряженных глаз с Рётаку, мигом подхватил меня на руки, и мы в тот же момент оказались в другой комнате. Это была довольно просторная белая лаборатория с врачебным креслом в центре, кучей шкафов и столов со склянками, препаратами и жужжащими медицинскими приборами. — Акеми, я ему совершенно не доверяю, — прошептал мне Джас, поставив на кафельный пол. — Он врал насчет причинения тебе вреда. Кроме того, его мотивы по поводу выгоды, которую можно получить из изучения ханахаки, довольно проблематичны. — Каким образом? — Если он и вправду создаст препарат, позволяющий скрывать запах вампиров, то в первую очередь это поможет в завоевании территорий. Я удивленно посмотрела в медовые глаза напротив. — Враги окажутся в невыгодном положении, если не смогут ощущать его присутствие по аромату. Вампиры сильно полагаются на свои чувства в бою, — выражение лица Джаспера помрачнело. — Зрение, слух, обоняние. Поэтому-то мы всегда и дышим, хотя кислород нам не нужен — чтобы уловить запах опасности заранее. В какой-то мере, мы как звери. — Думаешь, он хочет захватить новые территории? — Кто знает, — Хейл хмуро смотрел в сторону закрытой двери, из-за которой донесся тихий металлический скрежет. Я неприязненно поерзала. Джас повернулся ко мне и аккуратно провел по скуле холодным пальцем. В его глазах плескались тревога и беспокойство. — Мы не можем быть уверены, что именно он будет делать с препаратом, и сможет ли вообще его создать, — я глубоко вздохнула и стыдливо потупила взгляд, сожалея о последующих словах, — Но если информация от него поможет вылечить болезнь, поможет моей семье и будущим поколениям нашего рода, то я не могу потерять такую возможность. Мне не хотелось думать о всех тех людях, которые потеряют свои жизни в борьбе за «пастбища для вампиров», которое может устроить Рётаку с новыми знаниями. Однако в голове невольно возникали лица обычных японских граждан: таксиста, который нас забрал в аэропорту, женщины на похоронах, священника и многих других. Все эти люди пострадают из-за моего эгоистичного решения. Джаспер нежно приподнял мое лицо за подбородок. — Если Рётаку поможет тебе спастись от ханахаки, то я готов пожертвовать любыми жизнями. — Они погибнут из-за меня, — я посмотрела на него глазами, полными страха. — Не из-за тебя, — Джас мягко провел большим пальцем по моем губам, — А из-за его бездумного решения. Эмпат резко напрягся всем телом и злобно глянул на дверь, в которую вошел Маэно — его рука и ладонь были на месте, а глаза были кроваво-красного цвета. У меня аж челюсть на пол упала. — А как?.. — Мы как лего, — врач усмехнулся, — Можем собрать воедино поломанные части, если они не сожжены еще, конечно. — я продолжала пялиться на его зрачки. — Линзы мешают зрению, — отмахнулся вампир. Меня одновременно поражали и ужасали возможности вампирского тела. Рётаку подошел к медицинскому креслу и жестом пригласил меня присесть. Я мельком взглянула на напряженного Джаспера и успокаивающе сжала его ладонь. — Пойдем вместе? Хейл быстро кивнул мне, и мы подошли к врачу. Я расцепила руки и устроилась в кресле. Красные глаза провожали меня заинтересованным, гранящим с безумием, взглядом. — В девятнадцатом веке я впервые встретил человека, болеющего ханахаки, — начал рассказывать Рётаку, подготавливая медицинские инструменты. — Меня давно ничего не интересовало, помимо медицины, тем более люди. Не считая, конечно, их крови, — вампир посмеялся над своей же шуткой, но заметив яростное лицо Джаспера, продолжил. — Однажды ночью я наткнулся на невероятный запах примулы, который не мог пропустить. Он шел от обычного человеческого крестьянина, ничем особым не выделяющегося. Однако такой аромат я встречал впервые. — Мы знаем эту историю, — перебил его Джас, — Карлайл нам уже рассказывал. — Хорошо-хорошо, — Маэно перевязал мне предплечье жгутом, продезинфицировал кожу на сгибе локтя и взял в руки шприц, к которому была присоединена длинная трубка с пакетом для забора крови. — Глубоко вдохни и, когда я кивну, выдыхай. Я последовала его указаниям, на секунду почувствовав боль, словно от иголки. Заметив резкое телодвижение возле себя, я взглянула на Джаспера, который смотрел только на Рётаку и, по-видимому, не дышал. Японец же наоборот прикрыл глаза и шумно вдохнул, расплываясь в улыбке. — Какой прекрасный запах! — Хейл предупреждающе рыкнул, — Не беспокойся, этот аромат не вызывает жажды. Только бесконечное удовольствие! Попробуй, вдохни. Я потянулась к руке Джаса, и он на мгновение перевел взгляд на меня, все еще остерегаясь смотреть на кровь. В янтарных глазах плескалась тревога — он боялся не сдержать себя. — Все будет хорошо, — прошептала я ему. Хейл мялся, страшась причинить мне боль, если вдруг у него не хватит самообладания. Я была абсолютно в нем уверена, но сам парень в себе сомневался, а даже малейшее колебание насчет моей безопасности приводило его в ужас, особенно когда оно исходило от него самого. Однако тут я заметила слабые движения груди Джаса и мимолетное недоумение на лице, сразу же сменившееся маской серьезности. Я невольно улыбнулась ему. — Акеми отдает тебе кровь, теперь твоя очередь рассказать о том, что ты знаешь. — Хорошо, — Рётаку все это время посматривал на нас, — Мне встречались всего два человека с ханахаки до Акеми. К сожалению, их спасти не удалось: с первым я еще не знал, что делать, а вторая нашлась слишком поздно. Как вы наверняка знаете, аромат цветочной болезни предотвращает выработку вампирского яда, поэтому обычным способом трансформировать Акеми не получится. Кроме того, после того, как начинают пробиваться цветы сквозь тело, человек больше не может воспринимать яд. — Почему? — удивилась я. — На последних этапах болезни цветы в теле начинают заменять сердце и полностью заполняют легкие. Они настолько сильно поражают внутренние ткани, что работают вместо них, становятся на место человеческого сердца. Однако, люди не могут жить с цветком вместо сердечной мышцы, а этот цветок не может гнать по телу кровь, что не дает яду распространяться по кровотоку. А насколько я понял из своих исследований, когда бутоны прорываются сквозь кожу, сердце перестает работать, будучи полностью замененным цветком. По моему телу прошлись мурашки от жестокости цветочной болезни. — То есть после того, как из меня пробьются цветы, я сразу же умру? — тихо спросила я. — Да, — спокойно ответил Рётаку, меняя заполненный пакет с кровью на пустой, — Когда у тебя проявилась болезнь? — Чуть больше пяти месяцев назад. — И, я так понимаю, объектом стал он? — японец махнул головой в сторону Джаса, на что я кивнула. — И вы были вместе все это время? — Да, — подтвердил эмпат. — Тогда у тебя еще есть около девяти лет. — Почему с течением времени Акеми чувствует себя все хуже и хуже, когда мы находимся порознь? — Я могу лишь предположить, так как мне еще не встречалось успешное сосуществование объекта и болеющего, — задумался Рётаку. — Ты являешься морфием, неким расслабляющим наркотиком для организма Акеми, но не лекарством. Ханахаки настолько привыкло к твоему постоянному присутствию, что отсутствие воспринимается как ломка. Возможно, если бы вы находились вдали друг от друга достаточное время, то симптомы смягчились, однако болезнь все равно бы взяла верх. Я уже начинала чувствовать небольшую слабость и головокружение от потери довольно большого количества крови, когда Рётаку вытащил из моей руки шприц и нанес повязку. Джаспер встревоженно посмотрел на меня, почувствовав мое состояние. — Тебе нужно отдохнуть минут пятнадцать, — сказал Маэно, переливая свежую кровь в какие-то колбы. — Со мной все нормально, — отмахнулась я. — Так что насчет способа вылечиться от ханахаки? — Не вылечиться, а спастись, — поправил японец. — И единственный способ, который спасет тебя — это становление вампиром. — Но как? — меня уже начало раздражать хождение вокруг до около, — Ты сам сказал, что вы не можете выработать достаточно яда из-за моего запаха. — Для введения яда подойдет вот это, — Рётаку вытащил из шкафа длинный шприц целиком из стали, — Он сможет удержать его в себе, я проверял. Останется только ввести яд до того, как твое сердце заменит цветок. Маэно отдал мне увесистый шприц, и я почувствовала холодный металл на пальцах. Такой же холодный, какой стану я после превращения. — И других вариантов нет? — в моих глазах пробежала надежда, когда я подняла взгляд на врача, однако тот лишь покачал головой, погасив ее. — Я испробовал многое — современные лекарства, химиотерапию, радиотерапию, криотерапию, удаление хирургическим путем — ничего не помогало. Разве что вывел сорт чая, который может помочь совсем немного утихомирить боль, но на этом все. Единственное средство, которое спасает даже на пороге смерти — это вампирский яд. Я посмотрела в янтарные глаза Джаспера. Получается, моя жизнь оборвется в любом случае, и теперь мне нужно решить, пойду ли я на смерть сама, чтобы стать кровожадным вампиром, или разрешу болезни забрать себя.