Уголёк

В комнате с розовыми стенами и разбросанной повсюду игрушками было темно и тихо, лишь свет фонарей на заднем дворе создавал тусклую видимость. Инхё уже долго не могла уснуть из-за обеденного сна, но выходить из спальни не осмеливалась, потому что правило строго гласило не разгуливать по коридорам в ночное время. Отбросив в сторону одеяло, под которым становилось жарко, она спрыгнула на ворсистый ковёр и на цыпочках подошла к книжным полкам над маленьким рабочим столом. Достав сборник сказок с красочной обложкой, Инхё снова села на кровать и включила прикроватную лампу, намереваясь беззвучно почитать, надеясь, что это поможет вызвать сон. Она дошла до середины интересного рассказа, когда вдруг услышала рычание автомобиля вдалеке. В такое время никто не мог пожаловать в особняк Кимов, поэтому девочка насторожилась и погасила ночник, чтобы родители вдруг не обнаружили её бодрствующую. Спрятав книжку под подушку, она натянула одеяло до шеи и принялась прислушиваться к звукам снаружи. Не прошло и пяти минут, как снизу послышался приглушённый крик прислуги и сердце Инхё застучало с бешеной скоростью. Шум в такое время определённо не мог сулить ничего хорошего. Вспомнились смутные обрывки наставлений родителей в экстренных ситуациях, как пожар или землетрясение, однако интуиция твердила девочке, что дело совсем в другом. Внимательно слушая звуки торопливых шагов и приглушенных чужих голосов снаружи комнаты, она стала уверенной в неладном. Единственное, что ей пришло в голову в тот момент - бежать. Взобравшись на подоконник, Инхё распахнула окно и столкнулась с москитной сеткой. Надавив на нужные места, она скинула его на землю и справилась с преградой. Но взглянув вниз, у девочки закружилась голова от большой высоты для её роста. Слишком опасно прыгать. Набираться смелости или искать другие пути для выхода у неё не получилось. На втором этаже послышались тяжелые шаги, а немногим позже последовал звук выбивания дверей и выстрелов, от которых заложило уши. В безумной панике Инхё спустилась с подоконника и не нашла лучшего решения, чем забраться под кровать, пользуясь своими миниатюрными размерами. Столько мыслей смешалось в её голове, среди которых было и волнение о родителях, которые находились в комнате в другом конце коридора. Она не понимала что значили те выстрелы. Неужели родителей убили? Неужто она осталась одна в этом доме? Или это выстрелил папа, который тоже владел оружием? Инхё не знала и страх разрывал её на части. Она еле сдерживала всхлипы, закрыв рот рукой и ждала, пока всё это не пройдёт. Но она была достаточно сообразительна, чтобы понять - ей не выжить. Но надежда в детском сердце не угасала и она тихо лежала в тесном пространстве, боясь даже пошевельнуться. Жуткие шаги, не раз снившиеся ей позже в кошмарах, привели прямо к её двери и в незапертую комнату зашёл мужчина. Инхё это поняла по мужским ботинкам, которые были видны через щель между кроватью и паркетом. Со скрипом открылась дверца шкафа в одном углу комнаты, задвигалась шторка в другом, не давая нормально вдохнуть воздуха. Девочке казалось, что если она задышит, то её непременно найдут. Мужчина, судя по всему, подошёл к окну, проверяя действительно ли Инхё могла выпрыгнуть оттуда, а после его ноги снова показались у дверного проёма. Маленькая Ким мысленно прогоняла его прочь, умоляя уйти, чтобы она смогла наконец расслабиться хоть каплю. Однако, ботинки застыли на месте и носки вдруг повернулись прямо к глазам Инхё, уверенно приближаясь. Кажется, сердце пережило самый настоящий инфаркт, когда взгляд Инхё столкнулся с серьёзными глазами неизвестного мужчины в маске. Он неотрывно смотрел на неё, застывшую в полном оцепенении от всепоглощающего страха и лишившуюся голоса. Инхё в этот же момент мысленно попрощалась с жизнью, на миг подумав, что она прожила всего девять лет. Она даже понятия не имела от чьих рук собиралась умереть и в чём именно её семья провинилась. Чтобы было не так страшно смотреть в глаза грозного мужчины, девочка зажмурилась, ожидая оглушительный выстрел, после которого бояться уже не придётся. - Лежи тихо и не шевелись, - вдруг тихо произнёс мужчина, но так чтобы она расслышала. Инхё от удивления открыла глаза, но уже не обнаружила никого перед собой. Мужчина приспустил край толстого одеяла на пол, чтобы в щели не было видно её силуэта. Сердце стучало так быстро и дышать становилось трудно, а от непонимания что сейчас произошло и должно дальше произойти голова была готова расколоться. Инхё не до конца верила в то, что этот человек спасает ей жизнь. - Имван, пора валить, - послышался у двери грубый мужской голос, принадлежавший не её спасителю. - Нашёл девчонку? - Кажется, в окно выпрыгнула. Искал везде - нет её. - Надо тем, кто на улице сказать, чтобы выловили. Босс прикончит, если не убьём. - Пошли быстрее, - поторопил мужчина. - Полиция скоро приедет. Пришедший позже согласился и суетливые шаги вскоре растворились в тишине. Где-то на первом этаже кто-то крикнул неразборчивые слова, громко хлопнула дверь и в доме стало совсем тихо. Инхё не смела и пискнуть даже тогда, сдерживая плач, потому что ей казалось, что всё ещё не кончено. Она пролежала под кроватью около двадцати минут, хотя ей показалось, что целую вечность. Ей хотелось выбраться, выйти из комнаты и пойти к родителям, чтобы проверить живы ли они. Но недавние выстрелы и слова про убийства ясно давали понять, что их точно нет в живых. Нужно было только ждать, глотая слёзы, пока кто-нибудь хороший не придёт и не скажет, что всё осталось позади.

***

Предательство - понятие очень обширное, но люди привыкли обозначать это как нарушение верности кому-либо, совершение поступка, глубоко ранящего доверяющего человека. Инхё не была знакома с этим чувством долгое время и не желала его познавать, догадываясь как больно могло бы стать из-за него. В прочитанных произведениях она встречала много видов предательства и сопереживала каждому герою, пережившему его. У них всех был обязательный шок, глубокое неверие в измену и отрицание возможности такого, а после разум соглашался принять действительность, только получая треснутый внутренний мир взамен. В душе плескалась сплошная горечь с обидой и сожаление о незаслуженном доверии. Инхё была избирательна в людях и оставляла рядом с собой только тех, кого считала достойными. Формула доверия её была проста: она доверяла всем, кого любила. В отношениях Ким считала неадекватным беспричинно ревновать и подозревать партнёра, ведь любящий человек не посмотрит налево. Её вера в это укреплялась годами благодаря хорошим парням, попадавшимся ей, но жизнь в один день обязательно подарит пощёчину человеку. Она вкусила настоящее предательство, когда однажды вошла в квартиру своего последнего парня и обнаружила его кувыркающимся в постели с какой-то девушкой. В этот момент все её представления о вечной верности и неизменности чувств рухнули. Оказывается, обманывать человека и бесстыдно водить его за нос было предельно легко. Просто пользуйся его доверием, относись к нему хорошо и умей отлично скрываться. Превращать это в неизлечимую травму, раздувая из мухи слона она не собиралась, ведь считала неправильным страдать из-за какого-то мудака. Инхё уяснила для себя, что вина в измене лежит исключительно на изменившем человеке. Захотел пойти налево? Значит, нужно было расстаться сначала, а потом с чистой совестью делать что в голову придёт. Однако, на почве обиды и разочарования вырос новый росток страха, дрожащий перед новым предательством. Инхё не хотела проходить через этот болезненный период снова. Никогда. Измена пробудила опасение в представителях противоположного пола, которые в первый раз знакомились с Ким. Своих давно любимых мужчин: брата, Тэхёна и Юнги, она попросту не могла ни в чём подозревать, потому что она знала их практически всю жизнь и уж точно её никто не обманывал. Скрывали что-то во благо? Возможно. Но никто из них не мог сделать того, что могло её ранить или причинить вред. По крайней мере, намеренно. Сокджин являлся примером для подражания и предметом уважения Инхё всю жизнь. Намного позже после смерти родителей, брат позвал её на серьёзный разговор и объяснил как дальше будет протекать её жизнь. Он честно рассказал ей, что если бы родители были живы, то выдали бы дочь замуж за выгодную партию и она бы жила с нелюбимым человеком всю жизнь, не имея права голоса. Родители не слушали Сокджина, не соглашались с его мнением, что Инхё сама должна выбирать свой жизненный путь. "Печальным образом так сложилось, но теперь ты можешь заниматься чем-хочешь, Инхё", - произнёс он тогда в тусклой гостиной, сидя перед девочкой подростком в массивном кресле. Она думала, что брат дал ей выбор, но оказывается, создал лишь его иллюзию. Юную Ким достаточно скоро начали обучать пользоваться оружием, заговаривать людям зубы, мастерски притворяться и получать необходимое всеми путями. Она считала, Джин растил в сестре сильную девушку, умеющую постоять за себя, а на самом деле он лепил из неё многофункциональный инструмент, приносящий пользу. При редких разговорах с Инхё, Сокджин часто вспоминал родителей и рассказывал их планы на свою дочь, когда она вырастет. Она полагала, он очень скучает по ним, раз уж много упоминает, но в действительности, брат заставлял её чувствовать благодарность по отношению к себе, ведь он изменил её жизнь. Ким Сокджин смог выстроить образ идеального брата и сделал из сестры верного щенка. Какого это, когда тебя предаёт любимый человек? Тот, с кого ты пылинки сдувал, искренне восхищаясь и любя? Инхё могла сказать, что сердце вырвали из груди и с издевательской ухмылкой растоптали. Она словно находилась в радужном мире, окружённом безусловной заботой и опекой, но в один день оказалось, что вокруг были лишь обманные картонки, которые дружно унесли, показывая где она на самом деле находилась. Это был ад. Она стояла в центре пожара, а там, метая багровым пламенем горели её иллюзии, которыми кормили её столько лет и вера в близких, которые в сущности оказались чужими. Самая уязвимая часть Инхё задыхалась в едком дыме, обжигалась об коварные язычки пламени и тонула под пеплом собственных надежд. Ей было больно. Так, как ещё никогда не было. И ничего с этим она поделать не могла. Как много она горевала по родителям? Сколько кошмаров она видела после той ночи? Как долго она собирала себя по кусочкам, пытаясь бороться со своими травмами? Чёрт возьми, она до сих пор работала над собой, ведь та ночь оставила на ней нестираемый отпечаток. Инхё видела мёртвые тела своих родителей тогда. Наблюдала за тем, как их лица покрывают и уносят из окровавленной спальни неизвестные люди. А она рыдала, стоя рядом с полицейским, который не знал что делать с потрясённым ребёнком. Инхё тогда задавалась вопросом: за что убили её родителей и в чём была вина её семьи? А ещё смогла порадоваться тому, что брата дома не было и он выжил. И как теперь принять то, что стоял за всем этим именно Сокджин? Сидя на диване в кабинете борделя, Инхё беззвучно прорыдала целый час. Она с трудом сдерживала себя, пока Чонгук не ушёл по своим своим делам и оставил её одну. Его насторожило её резко побледневшее лицо и шокированный взгляд, но она еле как убедила его, что просто ужаснулась жестокостью Ким Сокджина, упомянув, что вспомнила своего брата. Чонгук заключил её в крепкие объятия, поглаживая по голове и Инхё хотелось расплакаться прямо там. Он понятия не имел как изменил представление о её собственной жизни, рассказав ей горькую правду. Ким отчего-то ему беспрекословно верила, знала, что он не лжёт и поэтому было больнее вдвойне. Тот, кого она считала врагом, оказался единственным, кто был с ней честен. Шёл уже третий час после ухода Чонгука, однако слёзы Инхё не заканчивались. Она не уставала задаваться вопросами: "Неужто Сокджин так жесток?", "Он правда хотел меня убить?", "Что ему сделали родители?". Сначала она не могла поверить этому, мозг отказывался это делать и отрицал всё услышанное. Но чем больше девушка думала, тем отчетливее осознавала, что Джин правда мог заказать убийство своей семьи. Как так совпало, что он уехал прямо за день до убийства с секретным заданием? Слишком подозрительно звучит. К тому же, Инхё начала вспоминать, что достаточно продолжительное время до убийств у брата возникали конфликты с отцом по причине работы. Она не была в курсе подробностей, но иногда проходя мимо кабинета отца, она слышала повышенные голоса и ругательства. Во время трапез в столовой, Сокджин чаще всего отсутствовал, чтобы не выслушивать порицания от обоих родителей. Более того, когда он вернулся домой из другого города, узнав о случившимся, он не горевал так сильно, как Инхё. Она посчитала, что он снова сдерживается, не желая раскисать перед сестрой, но кажется, на самом деле, он не был расстроен ни капельки. Инхё злилась на брата, сделав выводы. Ей хотелось крушить и ломать всё вокруг, перевернуть всю мебель в комнате. Может так ей станет легче? Возможно, это поможет ей избавиться от боли внутри, что словно гниль начала поедать всю душу? Но как разбитая на кусочки ваза потупила бы ноющее чувство в груди? Инхё старалась найти оправдания Джину, искала малейшие несостыковки в рассказе Чонгука и в собственных суждениях. Однако, каждый раз убеждалась в обратном, вновь заливаясь слезами. Всё указывало на виновность брата и его холодное отношение к себе с детства она больше не хотела объяснять неспособностью выражать чувства. Он пожелал её убить, потому что не испытывал братской привязанности, не чувствовал особой связи родной крови и просто не любил. Сокджин хотел избавиться от неё, чтобы не нести ответственность за маленькую девочку, которая лишь крутилась бы под ногами. Лишняя головная боль. Этим она являлась для него и именно поэтому он нашёл хорошее ей применение? Решил сделать своей марионеткой. А ведь можно было заподозрить ещё когда он хотел отправить её в школу-интернат для девочек, якобы чтобы она больше общалась с ровесницами, а на деле чтобы не мешала. Тогда слово Юнги помогло ей остаться дома и Джину пришлось извлекать из этого пользу. Пазл идеально складывался, но итоговая картинка совсем не нравилась Инхё. Не в силах сидеть в ненавистных стенах борделя и дальше, Инхё протёрла глаза рукавом рубашки, которую забыла бы надеть, если бы не Чонгук, и встала с дивана. Вытащив из сумки маленькое квадратное зеркальце, она посмотрела в своё заплаканное отражение и чуть не зарыдала снова. Нет, больше ни одной слезы в этом кабинете. И пусть её лицо увидят другие люди, ей нужно поскорее добраться домой. Вызвав такси заранее, девушка вышла наружу, не став надевать пальто сверху. Здоровье волновало её в последнюю очередь в этот момент. Пряча лицо за длинными волосами и головой опущенной вниз, Инхё торопливо спустилась вниз, игнорируя вопросы охранников на выходе. Такси уже дожидалось её, поэтому она незамедлительно села в него, устраиваясь ближе к окну. В дороге она всеми силами пыталась не плакать, но у неё это получалось с трудом, так как в мысли пробрался ещё один человек, который мог сделать ей больнее всего. Какова вероятность того, что Тэхён знал о замыслах Джина и даже помог ему осуществить их? В более сознательном возрасте в детстве, отдельные отрывки из которого она смутно помнила, эти двое уже были близки и часто находились вместе. Инхё была свидетелем новости об убийстве родителей Тэхёна за предательство или какую-то оплошность и сын тоже чуть не умер, однако Джин помог оправдать его и освободить от клейма предателей, настигавшего всю семью. С этих пор мужчина был неизменно верен ему и был поистине благодарен за спасение. Неужели Джин не мог поручить своей преданной правой руке организовать это самое убийство? Тогда Тэхён вообще не общался с Инхё и игнорировал её существование, поэтому он мог не почувствовать ни малейшей жалости к её персоне. Он не особо интересовался ею и после убийства её родителей, начав сближаться с ней немного позже. Так есть ли смысл обманывать себя, уверяя, что он мог быть и не причастен? Инхё продумала об этом всю ночь, проливая слёзы на подушку. Столько она плакала, наверное, только после того далёкого дня и на похоронах Юнги. Тогда ей было больно совсем по-другому. Виноваты ведь были незнакомые люди, чужие. А сейчас её сердце разрывалось на части, потому что собственные близкие воткнули нож в спину. Нет, его воткнули уже давно и не один раз, только она не чувствовала этого, находясь под мощным наркотиком, под названием "ложь". Он заглушал боль, но так Инхё не понимала, что её постепенно убивали. На коже осталось столько глубоких ран, которые расширились и стали кровоточить ещё больше, как только её лишили этого сладкого наркотика. И каждая мысль и новое осознание действовали как соль, который жёг и губил уязвимые места. Уснула Ким только к утру из-за физической и моральной утомлённости, сама того не заметив. Как ни странно, никакие кошмары её не беспокоили за время сна, видимо, посчитав, что потрясений ей пока достаточно. Девушка провалялась в постели достаточно долго, забывшись в крепком сне и проснулась только к четырём часам дня. Первые секунды после пробуждения она ничего не помнила и только соображала сколько времени и почему она чувствует себя так паршиво. После перед глазами пронеслись отрывки вчерашнего дня и Инхё сильно прикусила губу, успокаивая себя. Наверняка она выглядела ужасно из-за непрерывных рыданий, не стоило ухудшать ситуацию новой порцией слёз. Если Чонгук увидит её в таком виде, то точно возникнут вопросы и расспросы, которые ей не нужны были от слова совсем. Посетив ванную комнату, она убедилась в своём неважном внешнем виде и несколько раз сполоснула лицо холодной водой. Это не помогло и Инхё надеялась, что отёки спадут за несколько часов, оставшиеся до отправления на работу. Вернувшись в спальню, девушка взяла телефон и принялась проверять поступившие уведомления. Чонгук позвонил ей три раза и написал пару сообщений, волнуясь о том, почему она так рано покинула бордель. Очевидно, охранники сообщили боссу о её уходе. Она ответила, что чувствовала себя нехорошо и не смогла сообщить об этом дома, потому что сразу уснула. Чон не сразу прочитал её сообщения, но это уже не волновало Инхё и она бросила телефон на кровать. Ей нужно было чем-нибудь себя занять, чтобы не залезать в свою голову снова и обострять пульсирующую боль в груди. Сев у туалетного столика, Инхё начала потихоньку краситься. Сначала она взяла массажные камни, которыми обычно не пользовалась, и стала водить по лицу, чтобы убрать отёчность. Различными уходовыми средствами, вроде масок, хранившихся в холодильнике, она пыталась сделать то же самое. Не сказать, что результат получился отличный, но ей удалось привести себя в относительный порядок. После нанесения тонкого слоя тонального крема, девушка подвела брови с глазами и накрасила ресницы тушью, ожидая, что его наличие сможет предотвратить очередные потоки слёз. Глупо, конечно, но вдруг поможет? Нет. Всё внутри подсказывает, что ничего не поможет. Дамбу прорвало и восстановить прежнее состояние будет слишком сложно. Инхё плакала так много, что слёзы давно должны были закончиться, но они бесконечно наворачивались на глаза, когда она вспоминала как слепо верила брату. Она закрывала глаза на всё, оправдывая его отношение тем, что он не умеет выражать чувства. Оказалось, он отлично умеет, только чувствовал он только безразличие по отношению к ней. В душе смешивались огонь и ветер при всякой мысли о Тэхёне. Он сказал, что любит её. Клялся, что будет её защищать всю жизнь и не даст в обиду. Защищать от кого? Не даст в обиду кому? Он сам является тем, кто чуть не убил её. И зачем все эти обещания, если настоящей угрозой для неё был он и собственный брат? Неужели Тэхён был обременён виной? Поэтому он всегда был рядом и сдувал с неё пылинки? Потому что полюбил и понял какую ошибку совершил? Или за этим таится другая причина, которую снова от неё скрывают? В это верится больше, ведь Инхё была средством для дополнительной пользы, способом окупить в несколько раз все потраченные на неё деньги и время. Вполне вероятно, что Тэхён выполнял очередное задание своего босса. Когда разум полностью погряз в пессимистичных размышлениях, бордель казался настоящим спасением для Инхё. Пока она не приехала туда и не убедилась в обратном. В кабинете, который вдруг показался ей чересчур тесным, давило всё, начиная со стен. Каждая вещь напоминала о том, через что ей пришлось пройти из-за Джина. Месяцы назад, она толкнула кресло, в котором сидела, на неадекватного извращенца, чуть не изнасиловавшего её на старом диване. Дверь напротив вела в коридор, где можно было встретить развратных проституток, а этажом ниже каждый день происходило то, отчего хотелось бежать подальше. На компьютере перед собой она работала ломая голову, составляя отчёты, которые ей не сдались вообще. А ещё... Только недавно на этом столе и новом диване рядом она отдавала себя чужому человеку. Брат просто прямо приказал ей позволять врагу трахать её, чтобы получать информацию и помочь избавиться от конкурента. Строить из себя находчивую соблазнительницу, открывая незнакомому мужчине своё тело. Незнакомому мужчине, который немыслимым образом увидел в ней больше, чем личную игрушку. Стал бы он рассказывать ей столько секретов, если бы для него Инхё была очередной девчонкой? Объектом для удовлетворения физических потребностей? Какого чёрта Чонгук стал тем, кто зная её намного меньше самых близких раскрыл самую важную тайну? Почему он изменил всё так кардинально, без возможности вернуть всё назад? Как он смог так поменять отношение к себе всего за сутки? Невероятно, что Инхё пришла к этому. Небо опустилось на землю, рай с адом махнулись местами, течение сменило направление. Казавшиеся плохими стали хорошими, а родные оказались дьяволами. Те, в ком Инхё искала спасение, топили её на протяжении всей жизни, притворяясь, что тянут к ней руку. И впервые она почувствовала, что оказалась в полном тупике, без надежды найти правильный выход. Телефон оказался в руках неосознанно. Пальцы сами по себе скользили по экрану, набирая нужный номер. Инхё правда не знала что говорить, когда слушала долгие гудки, кусая губы. Почему-то ей казалось, что выбраться из этого кошмара она может лишь таким образом. - Чонгук? - тихо сказала она в трубку, когда он наконец поднял. - Что случилось, Инхё? - произнёс его голос. - Всё нормально? - Ты где? Мы можем поговорить, пожалуйста? - Я за рулём. Это срочно? - Не знаю, - она сжала пальцы в кулак, ощущая смесь непонятных эмоций. Ей было необходимо увидеть его, но она слишком боялась этого в то же время. - Ты нужен мне. - Я подъеду в бордель, - ответил он спустя несколько секунд тишины. - Подожди немного. - Нет, Чонгук... Езжай в мою квартиру, пожалуйста. Я тоже буду очень скоро. - Инхё, всё точно нормально? - обеспокоенно спросил он. - Мне совсем не нравится твой голос. - Давай потом? Когда встретимся. - Хорошо, - согласился он и немного помолчал перед своими следующими словами: - Будь осторожна в дороге. Инхё сильно прикусила губу, чтобы не разреветься при прощании с ним. Она всё ещё не знала что скажет ему при встрече, но была уверена, что сначала обнимет его и попытается понять что происходит, когда она это делает. А потом... Потом непонятно. Ей просто нужно было ощущать его присутствие, чувствовать его тепло. Лишь Чонгук казался единственным, кто может ей помочь сейчас. Словно только он сможет вытащить её из темной бездны. Встав из-за стола, Инхё подошла к вешалке и сняв с петельки куртку, надела его на себя. Перед выходом она внимательно оглядела кабинет с необъяснимым чувством неизбежных изменений. Всё показалось каким-то другим. Комната будто тоже пристально смотрела на неё, пытаясь сказать что-то. Инхё слабо покачала головой, молясь таким образом не сойти с ума в один день и открыла дверь. Охранники у выхода сдержанно попрощались с ней и пропустили на улицу, куда скоро должно было подъехать такси. Ждать в холоде пришлось недолго, так как скоро появился автомобиль, готовый повезти Инхё к Чонгуку. Вежливо поздоровавшись с таксистом средних лет, Ким села ближе к окну, собираясь наблюдать за только опускающимися сумерками. В это время года солнце садилось раньше и пришлось смотреть на расплывчатые огоньки вывесок вечернего города. Вид был настолько красивым и умиротворяющим, что хотелось поистине наслаждаться этим моментом, не думая о проблемах и тайнах. Останавливаясь на светофорах, она наблюдала за весёлыми подростками, смеющимися запрокинув голову назад, за молодыми парами, счастливо держащимися за руки, за дедушкой, несущим на руках маленького внука и с улыбкой показывающим пальцем на витрины. Наступали неудержимая тоска и невыполнимые мечты о том, что она могла бы быть одной из этих счастливых людей. Увы. Погрузившись в свои мысли, Инхё не сразу заметила, что таксист свернул не туда, куда нужно. Сначала она подумала, что он объезжает возможные пробки, но странные безлюдные улицы вызывали сомнение в этом. Запаниковав, Инхё вознамерилась написать Чонгуку об этом и отправить ему номер автомобиля, но случайно встретилась взглядом с водителем в зеркале заднего вида и не смогла вытащить телефон из-за его пристального взора. Через короткий промежуток времени, машина вовсе остановилась, и не успела Инхё произнести хоть слово или сообразить выбежать наружу, дверь с другой стороны открылась. Неизвестный мужчина ворвался внутрь и схватил её под грудью, блокируя движения рук, одной ладонью закрывая рот. Прямо в этот момент со стороны Инхё показался другой мужчина в маске. Сердце Ким замерло на мгновенье, когда она заметила наполненный шприц в его руках. Как в замедленной съёмке кончик иглы устрашающе приблизился к ней и последнее, что она видела были темные узкие глаза.