Уголёк

Холод. Боль во всем теле. Непонимание происходящего. Инхё никогда не думала, что окажется в такой ситуации. Она даже и не догадывалась, что однажды проснётся не в уютной постели, а на жёсткой кровати в незнакомом, но очень жутком помещении. Её окружали серые голые стены без окон, под ногами был холодный бетонный пол, а кроме черного кожаного кресла и "кровати" Инхё другая мебель отсутствовала. Так как доступа к естественному свету не было, на потолке висела одинокая лампочка, создававшая тусклое освещение. Девушка не могла точно знать что это за место, но судя по огромным железным дверям, заменявшим целую стену, и размеру помещения, её заперли в каком-то гараже. Это ничуть не радовало Ким, ведь насколько она помнила, гаражи такого типа находились на окраине города и ещё дальше, или в неблагополучных районах. Сразу после пробуждения, Инхё принялась вспоминать как тут оказалась и что произошло перед отправлением в небытие. Она в полной мере осознала, что её похитили, только понятия не имела кто это мог быть. Кому она могла перейти дорогу, чтобы запереть её тут? Или её используют как средство для шантажа кого-либо? В таком случае, кого именно хотят манипулировать, используя её? Кто-то узнал, что она сестра Джина и хочет надавить на него? Вряд ли. Её увидели рядом с Тэхёном и намереваются получить что-то от него так? Может дело в Чонгуке, девушкой которого она считается? Или это рандомный маньяк, похищающий людей ради своего удовольствия? Сидя в четырёх стенах, где она не знала даже какое сейчас время, Инхё не смогла бы прийти к никаким выводам. И поэтому ей становилось страшно. Она была совсем одна в мрачном тесном помещении и неустанно гадала что с ней скоро произойдёт. Инхё боялась оставаться так долго одна, но так же совсем не желала, чтобы кто-то приходил, потому что тогда ей точно что-то будет угрожать. Наедине с собой её посещали ужасные догадки о своей дальнейшей судьбе. Её будут держать тут на протяжении долгого времени, постепенно сводя с ума? Её собираются пытать и мучать? А может сразу убьют, сначала изрядно попугав и отдав на съедение собственным мыслям? Ничего она не знала. Тягостное ожидание неизвестного её постепенно убивало, становясь медленной непереносимой пыткой. Инхё очень скоро потеряла счёт времени. Не выдержав, она встала с кровати и подошла к двери, чтобы убедиться в том, что она заперта. Ей не оставили никакой возможности сбежать, позволив только ждать и думать о своей судьбе. Она не хотела задаваться вопросами о том, почему с ней такое происходит, потому что прекрасно знала ответ. Ким считала, что жизнь её наказывает за собственную глупость и ужасные поступки, которые она совершила. Не раз она обманывала людей, способствовала их несчастью, переходила дорогу. Даже если это было не её личное желание, она несла ответственность за совершённое. И почему-то перед Чонгуком она испытывала больше всего вины. Спустя невесть сколько часов, снаружи послышались чужие неразборчивые голоса и шаги нескольких человек. Инхё сразу напряглась, а сердце начало стучать в несколько раз быстрее, испытывая леденящий внутренности страх. Она очень глубоко и часто дышала, смотря на дверь, за которым шумели лязгом ключей и ругательствами. Вскоре между дверьми образовалась полоска света, постепенно увеличивающаяся по мере открывания прохода. Инхё слегка зажмурилась, не привыкшая к яркому освещению и не смогла сначала рассмотреть вошедших. Она различила силуэты трёх мужчин, двое из которых шли чуть поодаль и были размером крупнее. А переднего девушка узнала чуть позже и чуть не охнула вслух, поняв кто этой такой. Она ожидала кого-угодно, но только не его. Не его. - Ого, красотка проснулась наконец, - весело хохотнул Ли Сону, подходя ближе к Инхё. - Полдня проспала. Ким вся сжалась из-за ужаса перед своим насильником и поползла назад на матрасе, сталкиваясь со стеной. Но выражение лица мужчины стало ещё веселее и он приблизился к ней ещё на несколько шагов. Он видел какой эффект произвёл на неё и упивался её страхом, что и вызывало эту плотоядную улыбку. - И куда ты собралась, куколка? - тонким голосом спросил он, вопросительно согнув брови. - Сиди смирно. Что-то подсказывало Инхё, что он может легко взбеситься, поэтому она послушалась его и перестала шевелиться. Ким не осмеливалась смотреть ему в глаза, логично предполагая, что он может расценить это по-другому. - А в прошлый раз была намного непослушней... Давно не виделись, да? - Сону смотрел на неё непрерывно, девушка это замечала боковым зрением. - Ты, блять, язык проглотила? От резко повышенного голоса она вздрогнула и непроизвольно зажмурилась, думая, что он её ударит. - Крошка, подумала, что я побью тебя? - хохотнул мужчина. - Если будешь паинькой, то останешься целой и невредимой. - Ч-что ты хочешь? - преодолев ком в горле спросила Инхё. Ей стоило больших усилий выдавить из себя эти несколько слов. - Не разучилась разговаривать значит. А ты любопытная особа. Кажется, перед развлечениями нам стоит узнать друг друга поближе. Сону как-то безумно заулыбался, обнажая ряд крупных зубов. Увидевшая его взгляд Инхё вдруг посетило ощущение, что он не в своём уме. Он либо всегда был сумасшедшим, либо стал именно после того инцидента в борделе. Но это было не так важно, ведь психические проблемы не сулили ничего хорошего Инхё. Сону мог вытворять с ней жестокие вещи, не чувствуя ни капли жалости или хотя бы человечности. Похититель обернулся к одному из громил и кивнул на кожаное кресло, молча приказав принести его. Тот тут же сдвинулся с места и двумя руками схватил мебель за спинку, подняв его. Поставили кресло у края кровати, оставляя расстояние между Инхё и Сону. - Про тебя я много знаю, красавица, - почти нараспев произнёс он, усевшись. - Ким Инхё, ранее работавшая на Ким Сокджина. Была и его подстилкой, я прав? Инхё хотелось вырвать из-за этого вопроса. Отвратительно. Но она не выдала ни одной своей эмоции. - Ну ладно, не будем считать твоих ебарей, - усмехнулся Сону и продолжил дальше. - Ты должно быть очень хорошо сосешь, раз Чон взял тебя к себе и позволил работать в борделе. Наверное, слишком хорошо, ведь ты считаешься не личной шлюшкой, а его девушкой. Невероятная история успеха! - красноречиво воскликнул он. - Ах, я вспомнил кое-что! Бедняжка, тебя пырнули ножом недавно. Как так произошло? Девушка до сих пор не могла избавиться от чувства тошноты после всех услышанных оскорблений в свою сторону. Да, возможно она не самая правильная, раз спала с тем, к кому не испытывала любовных чувств. Но как она может считаться личной шлюшкой, если занималась с ним сексом только дважды? - Сука, отвечай на вопрос! - ударил мужчина кулаком по подлокотнику и Инхё снова вздрогнула от испуга. - Не помню, - тихо промолвила девушка, прикусив нижнюю губу. Ей хотелось плакать из-за своей полной беспомощности и унизительного положения. - Это произошло у Чонгука дома ночью. Мой помешанный знакомый преследовал меня... Дальше не получилось ничего сказать. Да и Ким сомневалась, что ему нужны детали. - Неудивительно, что такую суку как ты хотят прикончить, - хмыкнул Сону. - Личико у тебя красивое, но характер отвратительный. Милая, тебя плохо воспитали в детстве? Никто тебя не учил, что не стоит злить мужчин? Так хотелось вырвать из-за всех этих прозвищ, которые он ей давал. "Красотка", "куколка", "крошка", "милая". Она и так ненавидела все эти сладкие словечки, а Сону ими душил её, просто открывая рот каждый раз. Инхё боялась представить что будет, если он перейдёт к физическим действиям. И внутреннее чутьё подсказывало, что этого ей никак не избежать. - Сладкая, знаешь что случилось после нашей встречи в ту ночь? - Сону поднялся с места и сел на край кровати, смотря на Ким склонив голову вбок. - Знаешь, что мне пришлось пережить после того, как ты пнула меня между ног, а потом чуть не раздавила яйца, стерва? Ли стал вскипать, напомнив Инхё о поступке, о котором она до сих пор жалела. Она знала, что перешла границы этим, но успела позабыть за долгое время, и наблюдая за разъярённым лицом мужчины, стала не на шутку тревожиться. - Блять, знаешь сколько времени я провёл в грёбаной больнице? Знаешь через какие унижения я проходил? Я чуть не потерял мужское достоинство! - взревел он, схватив пальцами лицо Инхё и до боли сжав его. Она зажмурилась, не способная смотреть на него прямо. - Столько времени восстановления, когда я нормально не мог двигаться! Сука, сказать сколько я не мог трахаться из-за тебя? Я вовсе не смог бы этого делать больше по твоей милости! Сону отпустил её, лишь немного отстранившись. Внутренности Инхё горели, предчувствуя что-то очень нехорошее. И она небезосновательно понимала, что итог будет вовсе не приятным. - Если бы ты не сделала этого, то, дорогая, я бы тебя не тронул, - совершенно спокойно, словно не орал на неё секундой раньше, произнёс он. - Я уважал Чонгука и оставил бы его бабу ему самому. Но этот ублюдок нажаловался моему отцу и почти оставил меня ни с чем, понимаешь? Вы двое испортили мне жизнь! Все отвернулись от меня... Кроме мамы моей, она самая благоразумная и понимающая. Только она знает насколько мне тяжело. Да-да, - он заулыбался, шумно выдыхая. Потом сделал задумчивое лицо, постукивая указательным пальцем по виску, будто пытаясь что-то вспомнить. - Так, что я ещё хотел сказать? Совсем не могу вспомнить. Чёрт, на кончике языка крутится... Ай, ну ладно, потом вспомню и скажу. Он оценивающе оглядел Инхё с головы до ног, замечая как она покрывается мелкой дрожью из-за его поведения. Похититель улыбнулся, обнажая ряд белоснежных зубов, и ласково провёл ладонью по щеке девушки, обжигая своими касаниями. Но не было приятно, кожа реально горела, будто его рука была обмазана жгучим ядом. Облизнувшись, Сону поднялся на ноги, встал с краю напротив Инхё и кивнул своим амбалам, указывая на неё. Те сразу поняли немой знак и подошли к Ким с двух сторон. Инхё часто задышала, поддавшись нешуточной панике и попыталась сбежать куда подальше, пока её не схватили. Она прекрасно знала, что ничего у неё не получится, но это было последним выходом отчаявшегося. Её запястья словили прежде чем она успела дёрнуться в сторону и зафиксировали над головой, завязывая толстой верёвкой. Наивно было бы полагать, что на этом всё закончится. Один из мужчин, который был с лысой головой, потянулся во внутренний карман и вытащил оттуда обмотанный лоскутком ткани ножницы. Пока второй держал ноги Инхё, чтобы она не брыкалась, первый принялся разрезать её рубашку на куски. То ли от ужаса, то ли от нежелания случайно причинить себе вред, Инхё застыла, глядя, как чужие руки стаскивают с неё остатки одежды. Лысый не церемонился и с бюстгальтером, разрезав лямки и бросив вещь на пол. Брюки было легче снять руками, поэтому он временно положил нож на пол и грубо вырвав с её ног ботинки, избавил от штанов с трусами. Инхё сорвалась и зарыдала прямо в тот момент, когда пуговицы рубашки разлетелись по сторонам. Унизительно и невыносимо. Она почувствовала свою беспомощность в полной мере, осознав, что никак не сможет защитить себя. Её полностью разденут, возможно трахнут все трое, а потом убьют. Кто знает, может злость Сону побудить его пойти на более изощрённые поступки чем просто изнасилование? Что можно ожидать от поехавшего насильника, который похитил её с целью мести спустя несколько месяцев? Правильно - всё. Она не была знакома с этим человеком, поэтому неизвестно что ему может взбрести в голову. - Выходите, - приказал Сону подчинённым и те кивнув, покинули помещение. Он всё время с блаженной улыбкой наблюдал за тем, что творили с Инхё. Эта безумная улыбка, не сходившая с его лица - она пугала больше всего. Она значила, что он крайне доволен планами, что находились в его голове, а это слишком плохо. Опасно. Как только массивная дверь закрылась и Сону с Инхё остались наедине, первый начал медленно снимать свою рубашку, справляясь с каждой пуговицей неспешно, специально оттягивая время. Он мучал её ожиданием неизбежного и одновременно намекал своими действиями, что иметь он её будет тоже долго. Так, что каждая секунда будет казаться вечностью. А Инхё оставалось лишь смотреть на то, как он раздевается, обнажая всё больше участков смуглой кожи. Узкие глаза хитро щурились из-за предвкушающей улыбки, а ранние морщины, наверняка возникшие по причине пьянства, не сходили с его лица. Ким не хотелось видеть это ни за что. Как только Сону спустил с штаны, демонстрируя вставший член через боксёры, она резко повернула голову в сторону. Слёзы скатывались на голый матрас, на котором она лежала и создавали увеличивающееся мокрое пятно. Трещины в её душе стремительно разбегались и оставалось всего ничего, чтобы всё рухнуло. Лишь считанные секунды, чтобы её внутренний мир окончательно сломался и разбился на кусочки. Хрупкое равновесие в Инхё давно грозило повалиться, а это станет решающим толчком. Полностью раздевшись, Сону ступил коленом на кровать и матрас прогнулся под ним, давая Ким понять что этот момент близок и неминуем. Руки Инхё были привязаны к железным прутьям изголовья кровати и она лежала на спине, но видимо Сону такое положение не нравилось. Он развязал верёвку и грубой силой повернул Инхё на живот, заставив её чуть ли не заскулить от сильных рыданий. Повысив на неё голос и болезненно шлёпнув по ягодицам, мужчина заставил её согнуть ноги и встать в коленно-локтевую позу. Гордость была окончательно растоптана. С ней никто так грубо не обращался ни в постели, ни вне её. С ней были нежны, любили и переходили границы только с её позволения, а сейчас... Неполучившаяся попытка изнасилования итак пошатнула её, оставила большой отпечаток, заставила сторониться мужчин, но она успокаивала себя тем, что этого не случилось в итоге. Её спасли, не позволили использовать, обесчестить. Однако, она не избавилась от этого кошмара. То, что грызло её в ночных сновидениях, теперь сбывалось наяву. Инхё не смогла избежать этого. Такие ненавистные ладони огладили её грудь и накрыли талию, крепко держась за неё, словно Инхё могла уползти куда-то. Сону провёл членом между бёдер девушки несколько раз, дразня её, продолжая нескончаемую пытку. И в момент, когда она сотряслась в новой волне рыданий, он резко вошёл в неё, заставив вскрикнуть. Под животом возникла острая боль и Ким до крови искусала нижнюю губу, стараясь перетерпеть её. Она не была возбуждена ни капли и смазки, облегчившей бы проникновение совсем не было. А Сону не беспокоился о её боли и сразу начал глубоко и жестко вбиваться в её тело, впиваясь пальцами в нежную кожу. Помимо физической боли её пронзила душевная. Насквозь, оставив зияющую дыру прямо в её груди, из которой сочилась кровь смешанная со страданиями и неозвученными криками души. Внутренний мир сломался окончательно. Хрупкое равновесие безнадёжно повалилось. Над Инхё на тонкой верёвке уже долгое время висел огромный булыжник со скоплением худших эмоций. Каждое ужасное событие в её жизни подпиливало верёвку, утончая до предела. И за секунду, благодаря одному человеку, эта верёвка порвалась и на Инхё упал булыжник. Её им задавило, не позволяя ни вздохнуть, ни выдохнуть. А она сама не видела смысла из него выбираться, смирившись со своей участью. Уж лучше помереть так, чем страдать от полученных травм всю жизнь, убеждая себя, что всё будет хорошо. Нужно только потерпеть эту боль и после получить заслуженный покой. Лишь бы терпеть нужно было не так долго. Слёзы, не перестававшие литься из глаз никак не помогали. Сколько бы Инхё не плакала, эта мука не прекращалась. Сону продолжал трахать её как провинившуюся шлюху и при этом испытывал большое удовольствие, издавая громкие стоны. Ким хотелось прикрыть уши руками, чтобы не слышать его голоса, хлюпающих звуков позади, собственных всхлипываний. Это было невыносимо. Он словно принял что-то ранее, потому что он не заканчивал истязать её, входя в неё на всю длину. Инхё догадывалась какую пытку Сону устраивал ей. Он не позволит ей легко это пережить, не позволит всему завершиться так рано. Кажется, он собирался трахать её до тех пор, пока она не сдастся и не станет умолять прекратить. И Сону добился своего, потому что Инхё была слаба и признала это. Она не могла больше испытывать боль. - Остановись, пожалуйста, - жалобно проскулила она, борясь с комом в горле. - Пожалуйста. - Неужели тебе не нравится, сладкая? - с придыханием спросил Сону, наклоняясь к её уху. Инхё вмиг пожалела, что подала голос. - Ты же тоже мокренькая, хочешь меня. Инхё не стала говорить, что организм девушек всё равно выделяет смазку, чтобы обеспечить более-менее безопасное проникновение. Есть смысл поправлять его, если это не повлияет ни на что? - Почему не стонешь для меня, куколка? - его пальцы прошлись от шеи до груди и нещадно сжали одну, вырывая из Ким вскрик. - Ты же хорошо стонала для своих ебарей? Покажи мне как ты стонала для Чона. Сону словно знал куда нужно давить, чтобы добить её. Как только он произнёс его имя, внутренности Инхё сжались в тугой узел, а особенно её сердце. Она просто не смогла проконтролировать горькие рыдания, представив его перед глазами. Раз с её похищения прошло полдня, он точно должен начать её искать. Но станет ли? Близка ли она ему настолько, чтобы он потратил силы и время на её поиски? Пусть Чонгук и попросил её быть своей, он никогда не говорил, что любит её. Возможно он этого не чувствовал, а держал рядом по другим причинам. Вполне вероятно, что он может решить её не искать, посчитав не настолько важной. Это убивало Инхё ещё больше. Она ехала эгоистично получать его поддержку, зная, что он не станет спрашивать что произошло, если она попросит. Она надеялась, что он побудет рядом, обнимет, поцелует и отвлечёт от душевных терзаний. Наверное, за этот эгоизм она и расплачивалась сейчас. И за обман и наивность. Запястья жгло из-за натирающей верёвки и они даже начали неметь. Инхё отчаянно хотела потерять сознание, чтобы не переживать дальнейшее наяву. Всего несколько минут назад, она желала вовсе умереть, но вспомнив Чонгука, поняла, что ей ещё нужно жить. Ей необходимо выжить, вернуться домой и оказаться с Чонгуком. У неё ещё была невыполненная цель, поэтому она молилась, чтобы её всё-таки нашли. И если для этого требовалось быть насилованной Сону, то возможно можно было бы потерпеть. А может и нет, ведь Инхё потихоньку лишалась сил и способности здраво мыслить. Она не ела больше суток, её мучала жажда и ко всему прочему присоединялась боль во всём теле. В момент, когда Инхё заметила маленькие разводы крови на запястьях, она готова была просить Сону освободить руки всеми путями. И к её облегчению, вдруг он выскользнул из неё и начал надрачивать себе рукой, чтобы кончить ей на поясницу. Инхё поблагодарила всё на свете, что он не излился внутрь, потому что мысль о его сперме в ней вызывала тошноту. Протяжно простонав в последний раз, Сону тяжело задышал и застыл позади девушки на некоторое время. Шлёпнув её по заднице до красного следа, он слез с кровати и подхватил с пола кусок ткани бывшей рубашки Ким. Словно услышав молитвы Инхё, он развязал ей руки и бросил ткань рядом. - Протри спину, красотка, чтобы не осталось ни капли. Дрожащими руками она взяла тряпку и потянулась назад, прикладывая немало усилий, чтобы убрать семя Сону с кожи. Отвращение переливалось с краёв и Инхё с удовольствием вырвала бы, только было нечем. Бросив испачканную ткань на пол, Ким робко подняла взгляд на Сону и обнаружила его наблюдающим за ней. Пока она выполняла его приказ, он успел одеться и это одновременно успокоило и затревожило её. С одной стороны, он не собирался изнасиловать её ещё раз в ближайшее время, а с другой, ей мог прийти конец. Унизив её и выполнив своё давнее желание, дела Сону с ней могли закончиться. Но Инхё не знала наверняка, поэтому поджав ноги к груди, поглядывала на него снизу вверх. - Что ты сделаешь со мной? - тихо спросила она, не вынося испытание неизвестностью. - Самое главное я уже сделал, милашка, - улыбнулся он краешком губ, присаживаясь на кресло. Инхё поджала ноги плотнее, обхватив их руками, чтобы хоть как-то бороться с холодом. Вдобавок к рукам, начали дрожать её губы и не только от страха. - Тебе холодно, крошка? - заметил это Сону, с жалостью поджав губы и склонив голову вбок. - Ладно, тебе принесут плед. Мне не нравится трахать замерзших тёлок. Кожа должна быть горячей, понимаешь? Было непонятно радоваться или снова плакать. Ей принесли плед, который защитил бы от гипотермии, но стало ясно, что Сону собирался издеваться над ней ещё и ещё. - Кстати, я вспомнил что я хотел сказать недавно, - с энтузиазмом воскликнул мужчина, когда Инхё полностью укуталась. - Ким Тэхён тоже тебя трахает? Чем ты привлекаешь мужиков, дорогуша? Девушка резко подняла голову, ошарашенно раскрыв глаза. Откуда он мог знать про него? Неужели он знает всё? - Судя по твоему личику, он правда тебя трахает. Давай я объясню тебе, сладкая. Помнишь того парня, который к тебе приставал у того отстойного ресторанчика? Мы должны были с тобой встретиться ещё в ту ночь, но этот придурок всё испортил. Да и Ким внезапно припёрся, а это оказывается к тебе он рвался. Жалко было упустить тебя, но как интересно... Значит, изменяешь своему любимому Чонгуку? - Нет, - прошептала она почему-то, вместо того, чтобы молчать ради своего же блага. Однако, Инхё не знала что именно отрицала. Вроде он сказал как есть, но в то же время всё звучало так неправильно. - Ого, отрицаешь, - весело усмехнулся он. - Думаешь, я донесу это Чону и он откажется от идеи искать тебя? Нет, малышка, он захочет найти тебя ещё больше, а когда найдёт - прикончит сам. Ты не видела его в гневе, правда? Он страшный. Знала бы какие истории ходят вокруг! Чон всегда изрядно мучает свою игрушку, перед тем как убить. Если найдёт тебя, то может получишь от него последний секс. Он возьмет своё. Жестко и грубо. Я как-то случайно услышал, как он трахал какую-то шлюху в борделе. О-о, ты бы оглохла, если бы была там. Приступы тошноты. С каждым разом все сильнее. Каждое слово, вылетавшее изо рта Сону было пошлым, грязным и неминуемо сводилось к сексу. Неужели он не мог говорить ни о чём другом? Но в некоторых всё же был смысл. Кто знает какие доказательства у него есть? Может он расскажет Чонгуку о Тэхёне и тот поверит, а потом действительно вознамерится её наказать за обман? Такое вполне вероятно, ведь она на самом деле не видела его в гневе. Не переставая вмешивать в свою речь похабщину, Сону принялся болтать без умолку, сделав Инхё принуждённой слушательницей. Когда он говорил особенно страшные вещи, что реально взбудораживало Ким, она заливалась непрошенными слезами и злила мужчину. Он кричал на неё, приказывая проглотить свои тупые рыдания и сидеть тихо. От этого она плакала ещё больше, но пыталась делать это беззвучно, не всхлипывая в лишний раз. Сону временами словно выпадал из всего мира, увлечённо продолжая свои разговоры о планировании похищения или о том, как он первый раз поимел проститутку после полной реабилитации. Он то повышал голос, становясь устрашающим, то вёл себя как заботливый парень, называя её милыми прозвищами. Инхё больше не удивлялась тому, насколько эмоциональной сама оказалась. Провести рядом с таким психом несколько часов и не пролить ни одной слезинки было невозможно. Она чувствовала давление на каждый сантиметр своего тела. Сам воздух становился невероятно тяжелым, а разделять его с Сону - ещё тяжелее. Инхё с каждой минутой ярче ощущала истощение и еле фокусировала взгляд перед собой. Чем дольше она была в этом помещении, тем больше становилось её желание закрыть глаза и больше никогда их не открывать. Слишком много всего произошло за последние дни и кажется, она больше не выдерживала. - Твой обречённый вид меня возбуждает, куколка. С этими словами началась новая пытка. Почти что сорвав с себя одежду, Сону забрался на кровать и отобрал у Инхё её плед. Она применила слабые попытки сопротивления, но они оказались ничтожными по сравнению с мужской силой. Он снова втаптывал её достоинство в землю и вытирал об неё ноги. Повернув Ким на живот, он уселся на её ягодицы и потянулся к рукам, намереваясь снова связать. - Нет, не надо, - с трудом выдохнула Инхё. - Пожалуйста. Я не буду двигаться. - Хм-м, - он замолчал на несколько секунд. - Не хочу. И он накрыл свежие натёртые раны той же верёвкой, сцепляя её руки вместе. Инхё поморщилась от боли и уткнулась лицом в матрас, смирившись. Со всем. Единственный выход отсюда - смерть. Странно было мечтать о чём-то, что всегда тебя страшило. После болезненных утерь своих близких, она хотела, чтобы её смертный час был далеко. Потому что если бы умерла она, то её любимые переживали бы такую же режущую боль. Так она думала. Но оказалось, что никому она не была нужна, поэтому Инхё стремительно теряла причины жить. Они нуждались в ней, но она была не нужна им. Её отсутствие не разрушило бы их. Их сердца не разрывались бы на кусочки из-за неё. Как можно было хотеть оставаться в реальном мире, когда главный герой твоих ночных кошмаров повторял ужасные сцены из них в действительности? Когда вдавливал её всем телом в кровать, лишал её доступа к кислороду, сжимая пальцы вокруг шеи, проникновениями повреждал её изнутри. Инхё могла поклясться, что на её коже появилась пара десятков синяков. А ещё у неё было ощущение, будто на месте, куда кончил Сону, была не сперма, а ядовитая жидкость, расщепляющая плоть. Инхё не имела понятия сколько времени прошло. Сону болтал и болтал, а у неё не было больше пледа. Она помнила его слова про "конец милосердия", жуткий смех и приход лысого мужчины. Её похититель сидел напротив и поглаживал её волосы, повторяя как жалко будет её убивать. Инхё хотелось прокричать "Так убей же, наконец!", но сил даже на это не оставалось. Каждую клеточку её кожи пронизывал холод и она не могла перестать дрожать. Всё было как в тумане, перед глазами часто темнело, и Ким было трудно сфокусироваться на словах Сону. Но так вроде и хорошо, ведь терпеть оставалось меньше времени. - Я бы оставил тебя как свою секс игрушку, но рисковать не хочу, - в очередной раз вздохнул Сону с досадой. - Такая податливая оказалась. Если бы в прошлый раз была такая же... Инхё по-прежнему молчала, не имея сил открыть рот. - Язык проглотила что-ли, - усмехнулся он, снова проведя по её волосам. - Мне с тобой скучно становится. Думаю нам надо немного развлечься. Как же она пожалела о том, что ничего не говорила. Она бы не перенесла третье изнасилование. Только не это. Но Сону удивил её, встав с кровати. Он подошёл к двери и поговорил со своими охранниками, стоявшими на стороже, потом вернулся к Инхё. С ножницами в руках. С нескрываемым страхом она начала отползать назад, строя самые изощрённые предположения того, что он хочет сделать. Обхватив рукой за талию, он потянул Ким на себя, не давая двигаться. - Если не хочешь, чтобы я завязал тебе руки сильнее, не шевелись, - проговорил он в ухо, слегка сжав её шею. Инхё тяжело сглотнула, готовая даже к разрезам на своей коже. Сону нежно огладил её грудь, теребя соски и сжимая их между пальцами, заставив Ким жмуриться от отвращения. - Я чуть не лишился своих яиц благодаря тебе. Как думаешь, если я отрежу твои соски, то мы будем квиты? - он коснулся губами шеи и втянул кожу, оставляя засос. - Говорят, молчание - знак согласия. Хочешь, чтобы я отрезал? - Нет, - покачала она головой, срывая голос. - Пожалуйста, не надо. - Тогда зачем я пошёл за ножницами? - Не знаю... - Не зря же я встал с места и таскался к двери, - цокнул он языком. - Я должен найти им применение. Больше не сказав ничего, словно раздумывает, он начал играть с её волосами. То вырывал по одной, то аккуратно приглаживал, зачесывая за ухо, а под конец вообще попытался заплести косу. Инхё было больно, так как движения его были резкие и неуклюжие, но приходилось терпеть стиснув зубы. Сону был похож на маленького ребёнка, когда напевал популярную детскую песенку, возясь с её волосами. - Знаешь, я подумал поколдовать над тобой, красотка. Давай мы тебе придумаем новый имидж, а? Чирканье ножниц и Инхё ощутила как правая часть волос стала меньше весить. Прежде чем она успела открыть рот и попросить его не резать, он уже справился с половиной. Она столько лет отращивала эти волосы. Никогда бы Инхё не подумала о каре, которое ей сделал Сону за ничтожные пять секунд. Хотя его кривую резню сложно было бы назвать каре. Он просто испортил её волосы, оставив шокированно смотреть на длинную косу и другие отрезки, упавшие на матрас. Инхё чуть было не заревела снова, но сообразила, что это намного лучше отрезанных сосков. Сону был необычайно доволен своим творением и улыбался во все тридцать два. Ему нравилось видеть ужас в её глазах и наслаждаться подрагивающей плёнкой слёз. Так нравилось, что так продолжать мог бы вечно. Слушая комплименты Сону о новой причёске, Инхё всё больше отчаивалась. Чонгук не придёт. Прошло столько времени, а его все ещё нет. Никто не собирается её искать. Может Чимин его убедил игнорировать её пропажу? Он всегда недолюбливал её. Он точно приложил к этому руку. "Кажется, я схожу с ума", - подумала Инхё, зарываясь пальцами в волосы. Зачем Паку это делать? Чонгук сам способен решить чего он хочет. Если он забил, то несмотря на уговоры, это его выбор. Инхё потеряла надежду и практически теряла сознание. Сону пытался заставить её посмотреть на себя легкими пощёчинами, но её голова просто не поднималась с колен. Это разъяряло его и он добился своего, схватив её за волосы у корней и оттянув назад. Слёзы невольно брызнули из глаз. Ким достигла предела, собираясь умолять Сону убить её. Пусть её не подвергали самым худшим пыткам, но для неё - это слишком много. Сознание девушки резко прояснилось, когда внезапно загрохотали за дверью, открывая замок. Сону обернулся, крича какого хрена зашли без разрешения, посчитав, что его побеспокоили подчинённые. Но его глаза резко расширились, увидев перед собой иного мужчину, а не своих амбалов. За незнакомцем вошли ещё двое и ринулись на растерянного Сону, пока он не успел принять меры самообороны. Ли не было смысла хватать Инхё, угрожая расправой над ней, потому что он был в рубашке и штанах, а в них не было спрятано ни одного оружия. Инхё инстинктивно сжалась, прикрывая тело, и отползла дальше, чтобы мужчины не трогали её. Они вцепились в сопротивляющегося с криками Сону и уложили на землю лицом вниз, держа за брыкающиеся ноги и руки. Но Инхё с ужасом смотрела на это только пока не заметила в дверях знакомую фигуру. Дыхание остановилось на секунду. Чонгук вбежал внутрь и сначала посмотрел на скопление мужчин у кровати, а затем на ту, кто сидела с испуганным видом на матрасе. Он сразу кинулся к ней, с замиранием сердца понимая, что она полностью обнажена. Как только он приблизился и коснулся её щёк, Чонгук испытал оцепенелый шок. Кожа Инхё была ледяная, больше половины её волос куда-то исчезла, а руки были связаны верёвкой, под которой были видны кровавые следы. С осознанием в каком состоянии Инхё была, у него в груди что-то резко кольнуло. - Чонгук... - прошептала Инхё, не веря своему спасению. Он пришёл. Прямо когда она перестала надеяться на чудо. Не забил. - Я тут, - взволнованно сказал он, развязывая её руки. Чонгук снял с себя куртку и толстовку, оставшись в одной футболке, и разомкнул руки Инхё, помогая ей надеть вещь. Он нещадно ругался, щупая её обледеневшие конечности и замечая как сильно она дрожит. Его толстовка была достаточно длинной, чтобы прикрыть интимные части тела и создать хоть какое-то тепло. Укутав тяжело дышащую Инхё в свою куртку, он подхватил её под коленями и поднял на руки, немедленно двигаясь к машине. Ким обвила руки вокруг его шеи и уткнулась носом в его надплечье, чувствуя родное тепло Чонгука. Все вопли и проклятия на фоне стали вмиг незначительными. Инхё поняла, что пришёл конец её страданиям от рук Сону. Она была рядом с Чонгуком и никто её не тронет. На улице вокруг царила кромешная тьма и лишь фары от машин освещали окрестности. Благодаря им, Инхё смогла приглядеться к месту, где её держали всё это время. Она не сильно ошиблась в своём предположении, но это здание было единственным в зоне видимости. Сквозь слёзы девушка также смогла различить два тела лежащих на земле рядом с дверьми, распознав в них раздевших её мужчин. Ким охватила необъяснимая паника и она истерично всхлипнула, пряча лицо в плече Чонгука. - Везите на заброшку, - услышала она приказ Чона у самого уха. - Когда будешь? - спросили после небольшой паузы. Она узнала Чимина по голосу. - Не знаю. Позвоню. Не собираясь оставаться дальше в холоде, Чонгук подошёл к машине и открыв заднюю дверь, аккуратно опустил Инхё на сиденье. Она на мгновенье подумала, что он собирается водить сам и хотела попросить сидеть рядом, ведь без его объятий чувствовала себя оставшейся без брони. Но он запрыгнул следом, только с другой стороны. Он сел слева и накрыв её ноги курткой, крепко обнял, целуя в макушку. - Ты пришёл, - прохрипела она в его плечо, выдавливая из себя слова. - Я.. я.. - Потерпи, - прошептал он, успокаивающе гладя её волосы. - Скоро будем. Инхё не хотела спрашивать где они скоро будут и куда они едут. Не видела в этом необходимости, потому что знала, что рядом с Чонгуком она в безопасности. Пока она в его руках, ей ничего не грозит и она в это безоговорочно верила. Этот мужчина защитит её. Этот мужчина... Инхё вдруг поняла почему так доверяла ему и была так счастлива оказаться в его объятиях. Причина оказалась совсем проста и ясна. Он не просто "этот мужчина". Он - любимый мужчина. - Я люблю тебя, - еле слышно произнесла Инхё, глядя на Чонгука. Её голос затерялся в шуме двигателя и просьбе Чона к водителю ехать быстрее. Но ей не было важно быть услышанной им. Важность этих слов заключалась в том, что она в конце концов призналась себе в банальной истине. Она влюбилась в Чон Чонгука. Безнадёжно.