Любить

Из окна автобуса виднеется распластавшийся на всё небо закат. Яркие краски смешаны, разбросаны по всему небосводу бордовыми, сиреневатыми и жёлтыми оттенками. Автобус мчит по трассе, увозя из очередного города в другой для концерта комиков. Уставших после выступления, после которого практически сразу, собравшись, завалились в автобус, и изрядно измотанных концертным туром комиков. Нурлан, удобно устроившись на сидении, уже практически засыпает — в принципе, как и остальные ребята. Глаза постепенно закрываются, и сознание вот-вот провалится в сон, как на плече почувствовалась тяжесть. Сабуров тут же распахивает глаза и поворачивает голову вправо. А после уголки губ тянутся выше, и Нурлан, кажется, перестаёт дышать. К его плечу привалился Лёша, сам того не понимая, так как мирно спал, прижался щекой, продолжая мило сопеть. Нурлан не может стереть с лица эту глупую улыбку, которая так и рвётся наружу, выдавая счастье и трепет, разрывающих в этот момент его на части изнутри. Сабуров и вовсе боится пошевелиться, дабы не разбудить Лёшу. Его Лёшеньку. И пускай не видит выражения лица, которое, — Нурлан уверен, — в этот момент до мурашек самое милое и невинное, что только можно увидеть, казах всё равно лыбится так, словно его лицо прямо перед ним. Лыбится и так и не сводит взгляда с его светлой макушки. Но вдруг парень начинает немного возиться, и взгляд Сабурова переходит на руки парня, которые тот пытается засунуть в рукава своей кофты. Получается не очень, потому как те слишком заужены, и ладонь не может полностью пройти под ткань. Холодно. В салоне достаточно ощутимо чувствуется прохлада — они только недавно выехали, может, салон ещё не успел полностью прогреться. Вынимая левую руку из кармана большой чёрной толстовки, Сабуров осторожно накрывает руки Лёши, чувствуя, насколько те действительно холодные по сравнению с его достаточно тёплыми. От прикосновения тёплой руки Лёши слегка дёргается, немного ёрзая головой на плече казаха, но так и не просыпается. Нурлан хочет согреть его. Хочет согреть солнце, его тёплое и уютное солнце, которое каждый день согревает его душу изнутри, распаляя своей улыбкой, своими подколами, своим смехом, своими глазами. Всем. «Такое солнышко, но такой холодный». Сабуров не может вынуть вторую руку, так как та «заблокирована» Лёшей, но и не может дать ему тепло одной своей ладонью. Потому не придумывает ничего лучше, как разбудить парня. — Лёш, — тихо шепчет, слегка прижимаясь щекой к светлым и мягким волосам. — Лёша, — чуть громче проговаривает почти хриплым голосом, всё же пытаясь по-немногу доставать правую руку из кармана. Парень вновь начинает шевелиться, в итоге медленно поднимая голову с плеча. Поворачивается к Нурлану и встречается с его взглядом сонными, полузакрытыми глазами. Улыбка брюнета ещё шире и счастливее. Самое прекрасное и самое милое прямо перед ним. — Засовывай руки в мои карманы, — нежно шепчет Сабуров, берёт одну ладонь в свою и тянет её к карману своей кофты. — А то совсем окочуришься. Кто потом будет согревать меня? Лёша сонно усмехается, на секунду прикрывая глаза, а затем тянет и вторую руку, пряча её в объемном кармане толстовки. Сабуров суёт свою правую руку следом, накрывая ладони парня. А затем Лёша, на этот раз намеренно, вновь кладёт голову ему на плечо, удовлетворенно выдыхая и вновь прикрывая глаза. Нурлан тихо усмехается, чувствуя, как словно внутри взорвалось счастье, в очередной раз. И оно, распадаясь на мельчайшие частички эндорфина, распространяется по всему телу лёгкими покалываниями. Нурлан прижимается губами к макушке, вдыхает такой родной и такой любимый аромат, а после выдыхает, нежно шепча: — Я согрею тебя, солнце.