Любить

Dermot Kennedy — Young & Free

Заходя на кухню, Нурлан тут же останавливается. Потому что видит Лёшу, сидящего на подоконнике и смотрящего в окно, за которым льёт беспрерывный дождь. От тёмных свинцовых и кажущихся тяжёлых туч в комнате властвует такая же пасмурность. Темновато для дневного времени, и тем не менее осень — время года отнюдь не часто солнечное и тёплое. Слышится звук дождя, множеством каплей ударяясь об асфальт, подоконник со стороны улицы, крышу. Машины то и дело гудят, смешиваясь со звуком ливня. А его Лёша на фоне этой осенней пасмурности, сильного ливня и тоскливой темноты кухни, находясь прямо у окна, откуда какой никакой, но свет падает, кажется самым настоящим солнцем. И в этот самый момент его Лёша кажется таким безумно красивым, что сердце вдруг внезапно сжимается от его вида. Светлые и немного влажные после недавно принятого душа волосы растрёпаны. Одна нога согнута в колене, на которую парень опирается локтем, а другая, на бедре которой лежит вторая рука, свешена с подоконника и слегка покачивается. Голова повёрнута в сторону окна — парень смотрит вдаль, то ли разглядывая тёмное небо, полное туч, то ли рассматривая, как множество машин, стоящих в несколько рядов до отвала, медленно продвигаются вперёд. То и дело указательным пальцем водит от подбородка и к губам, медленно-медленно, делая это совершенно неосознанно. В одних спортивных серых штанах. Босой. И такой родной. Такой домашний и такой уютный. Нурлан внимательно рассматривает его, не скрывая искреннего упоения и восторга в глазах. От макушки, где взлохмачены светлые волосы, и, не торопясь, скользит глазами ниже. Профиль лица, выделяющиеся ключицы, на которых так и виднеются синячки от укусов и засосов. Нурлан совсем тихо, еле слышно усмехается, задерживая на них взгляд дольше, но затем продолжает свой путь, очерчивая сильные руки. Глаза плавно переходят на крепкую грудь и ещё ниже, опоясывая карими омутами красивый торс. Половину тела освещает свет из окна, отчего рельефное тело кажется ещё красивее. Скользит вниз по ноге, и вновь возвращается взглядом наверх, перебегая глазами по лицу и торсу. Так засматривается, что и сам не замечает, как начинает более глубоко дышать. Как сердце отбивает более быстрый темп, нагревая кровь и всё тело. Как вдруг пересыхает в горле, и губы произвольно слегка распахиваются. Лёша красивый. Слишком красивый и милый. И Нурлан непременно хочет запечатлеть эту картину. Сабуров достаёт телефон из кармана домашних штанов и сразу включает камеру — та моментально фокусируется, и делается несколько фотографий. Не отрывая взора от вида Лёши через камеру своего телефона, Нурлан, внимательно всматриваясь, немного приближает изображение — так, чтобы в камеру парень входил только выше пояса. И Лёша поворачивается. Вновь снимок — и Нурлан тут же отрывает взгляд от его изображения черед камеру в телефоне, сразу встречаясь с удивлёнными тёмно-голубыми глазами. — Нур, ты чего? Удивление сменяется смущением, а на губах застывает полуулыбка. И так захотелось его обнять, поцеловать да даже просто прижаться к нему, вдохнуть любимый аромат и в очередной раз почувствовать, как внутри всё взрывается от переполняющих чувств. Просто почувствовать, как тепло рядом с ним и как тепло внутри. Сабуров тяжело выдыхает, пытаясь внутри сдержать начинающие взлетать вверх, до небес, фейерверки любви и нежности по отношению к Лёше, и делает шаг вперёд, кладя по пути телефон на стол. Щербаков разворачивается, теперь прямо лицом представая перед казахом, и слегка склоняет голову на бок, только шире и счастливее улыбаясь. Подходит к Лёше, вставая между его ног, и, не прерывая зрительно контакта, заботливо проводит рукой по волосам, другой опираясь о подоконник. Видит, как блондин улыбается, и у самого улыбка несдержанно отражается на губах уже во всю силу. Лыбятся от счастья. От просто душевного тепла рядом с любимым человеком. От нежных прикосновений, которые Лёша так любит, от улыбки, которую так обожает Нурлан. Нежность и любовь, точно наркотик, текут по венам, выдавая себя в глазах. Во влюбленных тёмных глазах, которые гипнотизируют Лёшу. Он не может оторваться от взора его карих, но влюблённых омутов, и внутри у самого словно происходит взрыв всевозможных нежных чувств, так, что он чуть ли не давится ими. Кончиками пальцев проходится по щеке и опускает руку, опираясь ею о подоконник. Смотря в голубые глаза, блестящие влюблённостью и восхищением, Нурлану кажется, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Почему — даже не хочет выяснять сейчас, ведь в эпицентре только Лёша. Его Лёшенька. Нурлан наклоняется вперёд и прижимается виском к его виску, закрывая глаза. И чувствует, как по телу проходится волна тока, когда чужие тёплые пальцы касаются плеч. Лёша чуть-чуть отстраняется и целует его в щеку, затем поднимается чуть выше, к виску, так же оставляя нежный поцелуй. И ещё несколько таких же неторопливых, ласковых и тёплых по всей половине лица, а второй рукой слегка обвивает обнажённый торс казаха. Кажется, что от каждого прикосновения тёплых губ на месте поцелуя расцветает цветок, отдающий теплом и лёгкими покалываниями. Нурлан любит такие его нежные и невинные поцелуи. Нурлан любит, когда Лёша окутывает его своим теплом, своей лаской. Но так же сильно он любит и сам целовать его. Руки дотрагиваются до бёдер, и Нурлан придвигает парня ближе к себе, оставляет кроткий поцелуй почти рядом с ухом. Спускается ниже, проводя кончиком носа дорожку по коже до основания шеи, в которую утыкается в следующую секунду, шумно вдыхая воздух, что так и пропитан ароматом блондина. А Лёша не останавливается. Губами теперь исследует кожу плеча, оставляя за собой влажные дорожки поцелуев — где-то мимолетных, где-то долгих и посасывающих. Скрещивает ноги за Нурланом и немного сжимает бок, другой рукой, оглаживая плечо и шею, поднимается к волосам, зарываясь в них пальцами. Сабуров усмехается. Усмехается нежно, мягко, сам не зная отчего. Просто внутри счастливо и хорошо. Большего и не надо. И обнимает Лёшу. Проскальзывает ладонями на тёплую спину и прижимает к себе вплотную, нежно целуя в основание шеи. И парень всё же останавливается, сильнее окольцовывая торс казаха и укладывая голову у того на плече, спокойно выдыхая. И Нур снова улыбается. Как и Лёша. — Мне так тепло, Лёш.