***
Весь день Эрен был вынужден слоняться по поместью, пытаясь урвать свободную минуту Эрвина. Но всякий раз, стоило подойти к нему, он получал четкий отказ в разговоре. И как это было понимать? Из своей комнаты Йегер прекрасно видел, как Смит прогуливался с другими, разговаривал с ними на совсем уж неважные темы… Ну какой прок от обсуждения лепнины перед входом или в какой месяц зацветут недавно посаженные розы? Эрена переполняло чувство, что лично его не ставят ни во что. Будто он — никто. Тогда для чего его до сих пор держат здесь? Почему не отпустить? Когда в день убийства Джеки он задал этот вопрос, то получил только «рано тебе о таком думать, просто расслабься и наслаждайся тем, что имеешь». Да Йегер и был бы рад наслаждаться, да не мог. По многим причинам. В том числе, что, не имея ответов на вопросы, его мысли и эмоции находились в полнейшей нестабильности. Он и без того достаточно сил тратил на самоконтроль, а тут еще и столько неизвестного, которое разъедало разум кислотой. Разнеся в хлам в очередной раз мебель в комнате, Эрен стоял посреди всего мусора такой же сломленный и ничего не понимающий, что делать дальше. В такие моменты он готов был умолять, чтобы его отпустили, убили… Да что угодно, лишь бы не испытывать этого противного и мерзкого чувства собственной ненужности, никчемности. Он — всегда уверенный в себе бандит, способный убивать, принимать важные решения, действовать по ситуации и выходить сухим из воды. А сейчас? Раздавленный и приниженный до статуса плинтуса никчемный вампир в чужой семье. Окончательно скатиться в негатив не давало понимание, что он, поддавшись слабости, оставит одну Сашу. А с ней он не мог поступить столь гнусно. Вот и оставалось ждать. Осмотревшись, Йегер опустил руки, вновь расставляя все по своим местам. Так, как он мог бы убираться, будучи человеком. Все равно делать нечего. Не бегать же вечно за Эрвином хвостом. Управившись к вечеру, Эрен отказался в этот раз от ужина. Голод — единственное, что глушило мысли. Это оказалось действенным средством, хоть и недолговечным. В определенный момент он срывался. И получал очередную порцию наказания за несдержанность. Смит не терпел непослушания, не терпел всех этих срывов и импульсивности. Его методы воспитания были на грани нормы. Хоть Эрен и не понимал многого, но это он чувствовал. Как и знал, что не в силах был в определенные свои моменты справиться даже с тем, что уже, казалось бы, освоил. Не хватало терпения. Не хватало внимания. Не хватало навыков. Еще во время, когда он был человеком, то всему можно было научиться. И Эрен прикладывал немало усилий. Он учился стрелять до того момента, пока не смог запросто перекидывать обрез, чтобы на скаку попасть в цель. Правда, стрельбу в темноте он освоил не шибко. Однако все восполнялось его умением орудовать холодным оружием. Небольшой шкаф в его комнате и теперь был пристанищем различных лезвий, кинжалов и ножей. Каждый день Йегер до сих пор практиковал метание, оттачивая свое мастерство до безупречности. Ровно пока Смит не велел через своих приближенных отложить это дело — слишком человеческое. Вновь разгромленная мебель, сорванные нервы и ненависть, переходящая в ярость. Запертый в стенах, не имея никакой возможности учиться хоть чему-то, только изредка тренируясь тайно с Сашей, Эрен больше не мог терпеть. Он хотел быть полезным. Пусть Смиту, да хоть кому. На тех же заданиях ему не хватало знаний и опыта, а как его получить, если прозябать в комнате с утра до утра? Уловив момент, когда Эрвин прогуливался по территории поместья, Йегер сорвался с места и подлетел к нему, перекрывая дорогу. — Ты отказываешь мне в элементарном разговоре, отец, — вновь выдавилось лишь сквозь зубы. — Я хочу знать причину. В чем я виноват? Или чем лучше те, кто может постоянно разговаривать с тобой в любой момент? Даже новорожденные и то имеют больше привилегий, чем я. Это несправедливо. — Во-первых, Эрен, сбавь напор. Ты не с равным себе разговариваешь, умей выстраивать речь правильно. И умей держать в руках свои эмоции, которые совершенно никому здесь не интересны. — Смит даже не взглянул на Йегера, продолжая идти, заложив руки за спину, из-за чего пришлось следовать за ним, как послушной собачонке. Бесило. Раздражало. Но приходилось мириться. — Во-вторых, я четко дал тебе понять, что приму тебя ровно тогда, когда посчитаю нужным. Это может случиться завтра, через неделю или даже через несколько лет, но будет верным, потому что таково мое решение, и ты должен научиться принимать все безропотно. Сжав ладони в кулаки, Эрен хотел ответить, но Смит покачал головой, давая понять, что это будет худшим его решением, которое точно возымеет последствия. — Но, так и быть, я выслушаю один твой вопрос. Считай это моей благосклонностью за зачатки выдержки. Ты делаешь успехи. — Остановившись, Эрвин выпрямился, как всегда — гордый и уверенный. Таких Эрену раньше приходилось грабить, и они до последнего сохраняли лицо. Он знал этот типаж, который раздражал своей доведенной до предела правильностью. — Я хочу тренироваться. Хочу обучаться, как и все остальные. Мне это нужно. — Йегер вскинул подбородок, говоря четко и не менее уверено. — И какова причина такого желания? — Смит выгнул бровь, но, явно потеряв интерес, продолжил свою прогулку. — Хочу приносить пользу, стать сильнее, — быстро среагировал Эрен, не сомневаясь ни на секунду. — Мне нужно знать, на что я способен. — Возможно, что на многое. А возможно, что ни на что не годен. Такое бывает, сын мой, и не стоит переживать по этому поводу. Не всем даны какие-либо способности в жизни вампира, просто смирись и прими то, что у тебя уже есть. — И что же? Золотых гор не вижу. — Огрызнувшись, Йегер был вынужден откашляться и извиниться под строгим взглядом Эрвина. И как только у него получалось все это? Как выходило так, что сейчас Эрен признавал кого-то выше, пусть и не по собственной воли? Это не походило на то, как влияло на него присутствие того же Освальда в первую встречу. Тогда все ощущалось иначе, словно медленно кто-то связывал его душу, снимал тревогу. Здесь же этой тревоги было предостаточно, и она никак не исчезала. Как бы ни храбрился Йегер, но подсознательно понимал, что с Эрвином Смитом не стоило сейчас вступать в конфликт. — Ты еще молод, чтобы рассуждать на подобные темы, Эрен Йегер, поэтому я не могу ничем помочь тебе на данный момент. Обучись терпению. Вот мой тебе совет, как от отца сыну. — Ладонь Смита опустилась на плечо Эрена, но спокойнее не стало. Скорее — наоборот. Это не был страх, но принудительное подчинение, которое вызывало внутренний дискомфорт и отторжение. — И пусть я отец тебе не по крови — так сложились обстоятельства, — можешь всегда быть уверен, что отношусь я к тебе ничуть не хуже, чем к родным детям. Я желаю, чтобы ты взрослел и набирался опыта, а для этого нужно уметь слушать. — Но я знаю, что способен обучиться чему-то новому, отец, ведь никогда не был никчемным дворовым псом. Я всегда… — Знаю. Но то, что было в человеческой жизни — прах. Твоя жизнь завершилась в момент обращения. Теперь все иначе, и незачем вспоминать то никчемное и жалкое, что ты сейчас собирался озвучить. Возможно, придет и твое время, но сейчас тебе следует выполнять мои приказы, быть послушным, соблюдать установленные правила и стараться с каждым днем еще больше, сильнее. Тогда я обращу свое внимание и на тебя, чтобы заняться твоим обучением. Сейчас же наслаждайся существованием, читай литературу, изучай языки… Есть много занятий, которые способны сократить время ожидания. До этого ты и сам способен дойти, собственным умом. — Отстранившись, Эрвин кивнул, прощаясь. — На этом все. Проследуй на ужин или, если нет желания, отправляйся в свою комнату. Когда сочту нужным, вызову тебя, тогда и продолжим наш диалог. И, поверь, именно с этого места, на котором остановились. Память у вампиров, как ты знаешь, превосходная. Замерев, Эрен смотрел в спину Смита, находясь в полнейшем непонимании. Он только что получил заверение о том, что и с ним поговорят, что и он будет тренироваться, но в тот же момент не стал ни на грамм ощущать себя лучше. Даже хуже. Его словно ломали, пытались слепить из него послушную игрушку, необходимую, как деталь, для какого-то плана. Хотелось броситься на Эрвина и вырвать из него всю информацию. Доказать, что он достоин внимания, достоин быть настоящим вампиром, а не домашним питомцем. Только, даже если бы Эрен попытался сбежать, ничего бы не вышло. Это было ясно уже давно. Опять смиряться со своим положением. Опять выслушивать подколки от членов этой семьи, созданной Эрвином. Йегер хоть и не считал себя или Сашу хуже их всех, но вот другие… Чертова иерархия убивала. Даже при получении задания, при кормлении, при попытке выбить встречу хоть с кем-то, кто считался старше положением… Во всех случаях ему давали понять, что стоит смириться. Такова жизнь. Если бы только Эрен не отправился в свою комнату… Если бы рискнул последовать за Смитом… — Он опять пытается урвать для себя что-то? — Пиксис подошел к Эрвину, хмуро глядя в сторону окон поместья. — Ничего, он, как я и говорил, чересчур молод и эмоционален, чтобы сопоставлять имеющиеся факты, а также начинать споры со мной. Пусть отсиживается и привыкает к послушанию, пока мне не потребуется что-либо от него. — Эрвин поправил и без того безупречно уложенные волосы, продолжая неспешную прогулку, но уже в компании. — Глупо скрывать его происхождение. Эрен узнает, что, фактически, он — князь. И тогда ты столкнешься с гневом новорожденного. — Старый вампир перевел взгляд на Эрвина. — А также, ты когда-нибудь получишь по голове за удержание княгини испанской от полноценного вступления в титул. Александра умная вампирша, которая на столетия опережает свое развитие. Твое удержание двух этих детей — достаточно подрывает верность Фрицам. — Я всегда могу оправдать это своим обоснованным решением, что готовлю его к этому титулу. Да и сам, как считаешь, разве не составит достаточно хлопот такой князь? Уверен, что ты сам понимаешь, друг мой, что Эрена нельзя подпускать к власти. — Смит всмотрелся вдаль, словно погружаясь в размышления. — Что касается Александры, то я вынужден скрывать от нее это по причине совершенно банальнейшей. Она чересчур способная, и ее силы пригодятся мне. В дальнейшем я раскрою ей все, преподнеся все так, что я избавил ее от смут и волнений при выборе регента для нее. Останется только усадить ее раньше, чем ей исполнится семьсот лет, и вот — очередной союзник. — Ты опоздал. Регента для испанской княгини уже назначили. Амалия с радостью приняла эту ответственность. — Пиксис скептически хмыкнул. — При дворе всем плевать на твои отговорки. Факт — ты скрыл происхождение. Ты мешаешь его развитию. Имир Фриц ждет достойную замену Освальду, и что выходит по итогу? Да и, собственно, я не особо верю в истинную смерть Бассета. Если мои предположения правдивы, и он снова объявится — беги со всех ног куда подальше. Сам понимаешь, он хоть и младше тебя, но всегда был сильнее. И он не приемлет плохого отношения к роду Бассет. А Эрен — его сын. Да что уж тут говорить, он готов был разорвать тебя за Александру еще в самом начале. Ты играешь в опасную игру, Эрвин. — Этому мальчишке не хватает смирения, не хватает мозгов. Из него не выйдет достойной замены, Пиксис. И Имир сама в этом убедится, когда увидит его. Я до сих удивлен, что такой умный вампир, как Освальд, оставил после себя столь необтесанного пацана, которого и учить даже нет смысла. Никаких талантов, способностей… Я только потрачу на него свое время. Пойми меня, Пиксис, мне нет никакой выгоды растить способного наследника рода Бассет. А вот послушного и преданного вампира, несущего в себе кровь древнего… Это уже совсем иной разговор. Он сломается, учитывая их взаимную привязанность с Александрой. Через одного воздействовать на другого — это же чудесный эксперимент по созданию новой линии вампиров, которые будут слушаться именно меня. Да и какое мне дело до мертвецов? Освальд не воскреснет, не рискнет идти против меня, заполучившего поддержку Адониса. Я не столь глуп, как некоторым кажется, а риск всегда можно просчитать. И в данной ситуации он оправдан, поверь мне. — Как ты смеешь подвергать сомнению решения твоего двоюродного брата? — Возмутился Пиксис. — Не зарывайся. Правда думаешь, Имир так просто убила бы Освальда после девяти веков верной службы? Раз уж ты не так глуп, включи свои мозги. Бассет никогда бы не пошел в одиночку против кого-то с Адонисом. Ты забываешь о самом тихом, самом могущественном брате Имир. И забываешь, что он не питает любви к тебе, в отличие от твоей двоюродной сестры и брата. И ты забываешь о том, что тебя сослали в Данию, самое маленькое княжество. Самое дальнее. Дальше только Норвежское княжество. Почти все Княгини и Князья сидят в Румынии рядом с Имир, слушая каждый ее вздох. Ты же приезжаешь туда только тогда, когда чем-то неугоден. Мне посчастливилось не быть убитым вместе с Маркусом, это чего-то, да стоит. Старый вампир хмыкнул, тут же выпрямляясь. — Что уж тут говорить до наследников, то я бы отметил, что и твои не блещут. Единственная способная вампирша в этом доме — Бассет. Наверное, это достаточно тебя унижает. Впрочем, меня ждут в Румынии. Как видишь, Имир внимательно следит за тем, как я доберусь до столицы. Пиксис взглянул на прибывший экипаж и кивнул в знак прощания, тут же исчезая. В этих словах была правда, только Эрвин также знал и другое: шанс что-либо изменить в мире выпадает крайне редко, а, доказав верность Адонису, можно было разыграть неплохой раунд. Оставалось только держать в узде этих молодых, которых наклепали Освальд и Эрик, не уделив должного внимания многим нюансам. Да, дети Смита во многом не отличались какими-либо выдающимися способностями, но они были преданы ему, готовы были отдать свою жизнь за него. Это было намного важнее. Именно поэтому Эрвин был спокоен, не боялся, что тот же Эрен вдруг решит, что достоин большего. Не достоин. Как и Александра. Раз уж они остались без своих отцов, то и слепить из них нужных и удобных стало проще. Вампиры всегда нуждаются в поддержке семьи, не всякий способен существовать отшельником. Вернувшись в дом, Смит отдал распоряжения, касаемо всех заданий на следующую неделю. Немного подумав, он оставил одно для приемных детей на случай, если и они захотят участвовать. Самые простые, ничего толком и не значащие.***
Очередной день в Дании не принес ровным счетом ничего. Все так же Эрен и Саша были представлены самим себе. Йегер уже думал предложить сестре выбраться ночью на прогулку, чтобы хоть как-то разнообразить тусклые будни. Но ровно в момент, когда он уже готовился выбираться в окно и идти за Сашей, в дверь постучали. — Я рад, что ты не спишь, сын мой, — начал Эрвин, заходя в комнату и сразу останавливаясь. — Ты неплохо зарекомендовал себя на последних заданиях, поэтому я хочу, чтобы ты взялся за одно очень важное. Этим ты окажешь мне огромную услугу. Я искал эту вещицу очень долго, и она мне крайне дорога… Остальные мои дети не обладают должными способностями, в отличии от тебя. Так что, можешь взять себе кого угодно в помощники, если пожелаешь. Выдвигаться нужно рано утром, поэтому подойди сейчас к Райнеру, он выдаст тебе все для задания. — А что за… — Все узнаешь у него. — Смит даже не стал выслушивать, просто вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. И что это все значило? Йегер пару минут раздумывал над тем, стоило ли вообще соглашаться на все это? Его чутье подсказывало что-то неладное. И почему вдруг он был удостоен такой чести? Нахмурившись, Эрен все-таки решился пройти к Райнеру за заданием. Обычно всегда давали какие-то дополнительные сведения, ключи, метки, атрибуты… Да что угодно. Все зависело от того, что предстояло выполнить. Чаще всего Эрену доставалось банальное: найди и убей, спрячь тело. Либо забрать у одного и отдать другому. Скучно и банально. Ощущал он себя наемным курьером с добавкой в виде убийств. — Надо же, так ты решился? Один? — Браун, скрестив руки на груди, презрительно хмыкнул и вытянул ноги, забросив при этом руки за голову. Он даже не поднялся со своей кровати. Как и всегда. Выпрямившись, Йегер нахмурился и молча ждал должной реакции Райнера. Хмыкнув, тот все-таки поднялся и прошел за стол. Только после этого Эрен опустился на стул напротив. — Я беру Александру. Она идет со мной. — Он даже не сомневался, что она согласится. Сидеть здесь было чересчур скучно, а любая возможность выбраться за пределы поместья — как глоток свежего воздуха. — Еще бы. Один неудачник берет… — Рот завали, иначе я это тебе устрою. Клыки потом по частям собирать по дому будешь и клеить. — Йегер оскалился, но не дернулся с места. Браун только подозрительно хмыкнул, слишком уж быстро замолкая. — Держи. — Эрен принял из рук Райнера бумажку с адресом. — Старая церковь. Где-то за алтарем лежит что-то ценное. Вроде как колечко. Так вот это ценное ты и должен принести. К обеду. — Вот так просто пойти, взять и принести? — С недоверием выгнув бровь, Йегер вчитался в адрес, примерно прикидывая, сколько по времени придется добираться туда. — Чтобы успеть к обеду, нам нужно выдвигаться сейчас, ты издеваешься? Меняй время, мы не успеем же. — Ничего, успеете. Другие работают шустрее. Радуйся, что вообще к тебе обратились с такой простой просьбой. На иное ты и не способен, Йегер. Или пожаловаться кому хочешь? Мой отец сказал, что ты согласился. А твой? — Эту нахальную улыбку с блеснувшими клыками хотелось стереть моментально и надолго, но Эрен только и мог себе позволить, что резко подняться и схватить смеющегося Райнера за шиворот. — Ой, я же забыл о вас. Неловко вышло. — Мудила, — прорычал Йегер, отталкивая от себя Брауна, но тот, исполненный сил, даже не пошатнулся. Чертовы силы новорожденных. — Мы все успеем. Есть еще что? Должно же быть. Информация какая… — Ничего больше. Заброшенная церквушка. Придете и заберете. — Браун поднялся и вновь рухнул на кровать, принимая прежнее положение. — Адрес есть — вперед. Если бы только взглядом можно было убить… Йегер сжал в кулаке бумажку, успев запомнить адрес. Оставалось забрать Браус и выдвигаться. Перекусить можно было и в пути. На своих двоих — почти голодными — преодолеть такое расстояние было непросто. Но все-таки они, уставшие донельзя, приближались к указанному месту. Среди редких деревьев на окраине заброшенной деревни стояла покосившаяся типичная церквушка. Кое-где ветви упирались в когда-то явно красивые витражи, намереваясь при первой возможности продавить их. Впрочем, в некоторых местах они уже покрылись трещинами. Эрен даже испытал нечто похожее на жалость. Люди делали много красивого, но часто теряли это по какой-то глупости. — Знаешь, что меня теперь напрягает во всем этом? — Хмуро задал вопрос Йегер, идя впереди, чуть обернувшись к Браус. — Что не хватает еще для антуража каркающих ворон и темной ауры. А внутри нас будет ждать дьявол. Я меньшей подставы от этого урода и не ожидаю. — Реально. — Саша сморщилась, нервно оглядываясь. — На кой хрен ему вообще это кольцо? — Помнишь, когда в последний раз Эрвин с тобой чем-то делился? Вот и со мной — нет. Чувство, будто действительно приемный ребенок в семье, где уже у каждого своя роль, а осталось только место на побегушках. Задолбали, честное слово. — Поправив рукава куртки, Йегер нахмурился. — Сказал, что давно искал. Смотреть внимательнее надо, тогда и не потерял бы. Ладно. Просто войдем и найдем. Кресты же нас не жгут, нет? Остановившись перед самым входом, Эрен вопросительно взглянул на Сашу. В самом деле. Ему ничего не рассказывали ни о церкви, ни о том, какие вообще взаимоотношения с ней. Судя по фильмам, с которых часто хотелось плеваться, не особо дружеские. Но что было правдой из всех этих мифов? Обычно такую информацию предоставляли при передаче задания, чтобы избежать неприятных ситуаций, но тут… Отношение в семье к Эрену и Саше было более чем ясным. — Если честно, то я не знаю. Мне не приходилось драться со священниками. — Браус сжала его рукав и, быстро выдохнув, повела внутрь. — И что может случиться? Заслышав сопение сбоку, Эрен только и успел, что оттолкнуть Сашу в сторону, сразу ощущая, как запекло кожу, как одежда начала прилипать к телу, а в нос ударил неприятный запах паленого. Скинув с себя куртку и рубашку, Йегер проматерился, шипя и морщась. Едва придя в себя, прижал худощавого пожилого мужчину, на чьей голове почти не осталось волос, к стене. Тот сразу закряхтел и, ударив увесистым распятьем Эрена по голове, впечатал в плавившуюся кожу крест. От самого креста ничего не произошло, а вот то, что металл соприкоснулся с болезненно краснеющей кожей — Йегер отшатнулся, выпуская мужчину, отлепляя от себя эту гадость. — Что за херня?! И это заброшенная церковь?! Ты че творишь вообще, сука? — Регенерация не была столь быстрой, как могла бы, в виду недостаточного питания, и Эрен, морщась, откидывая хлипкие скамьи в сторону, шел напролом за испуганным, но не сдающимся пастором. — Ну все, сученыш, тебе конец. — Отче примет мою душу, а вашим гореть в огне! Отродья самой Лилит, недостойные жизни, проклятые на страдания! Проклинаю и я вас! Изыдите со святой земли этой, испив воды пречистой! — Он пятился, пока не уперся в старый деревянный алтарь. — А он забавный, — улыбнулся Эрен, глядя на Сашу. — Может, послушаем еще? — Оставь старика. Забираем кольцо и уходим. — Саша с сожалением глянула на несчастного, что истерично вспоминал молитвы. — Просто некрасиво как-то, всё-таки пастор… — Я знал, что явятся дети дьявола сюда! Но вы никогда не получите то, что не должно покинуть этих стен. Вам никогда не… — Пастор пискнул, когда Эрен приподнял его над полом, но продолжил лепетать. — Лилит проклята. Вы прокляты. Вам никогда не узнать, где артефакт! Не будет вам прощения, кровавые дети, несущие клеймо равнодушия, отлученные от благословения. Я буду охранять его до самой смерти! Зло должно покоиться там, где никому не навредит! Пастор принялся читать вновь молитвы, пытаясь все еще задеть Йегера крестом, но тот только устало покачал головой. — От того, что ты в меня своей побрякушкой тычешь, мне даже не щекотно — выяснили ведь. Завязывай уже. Мы тебя убивать и не собираемся. Психованный ты какой-то. Думаешь, мне твое благословение нужно? Да плевать я на все это хотел. У меня своих проблем выше крыши. А впереди — долгие века существования на этой земле. Серьезно меня напугать решил? Лучше не суйся, иначе подвешу под потолком, будешь там до утра ножками дрыгать, пока не грохнешься, как яблоко. Утомил. Отставив в сторону пастора, Эрен обошел разваливающийся алтарь и, попытавшись поднять крышку, одернул руки. — Издеваешься? И здесь водой все облил? — Закатив глаза, Йегер все же вернулся к делу. Пришлось знатно постараться и потерпеть, прежде чем все деревяшки отлетели в сторону. — И где? Он же сказал, что за алтарем. Господин пастор, будьте так любезны, подскажите уже, где нам искать эту херню, да мы уйдем. — Никогда! — Пастор гордо вскинул подбородок, брызнув на Эрена святой водой, как на шипящего кота. — Да твою ж мать. — Кожу вновь защипало, и Йегер устало сжал едва успевшую зажить переносицу. — Саша, я его убью. Честно. Браус быстро оказалась за спиной у пастора, оглушая его каким-то странным кубком. — А что? Так быстрее. — Браус пожала плечами. — Давай лучше искать побыстрее, не хочется испытать на себе гнев божий. — Достал меня. Чувствую себя отвратно. И вот какого хера Райнер даже не заикнулся, о том, что святая вода — как кислота. — Негодуя, Эрен отбрасывал в стороны доски, заглядывал за потертые шторы, но ничего не приносило результата. Чувствуя усталость, Йегер опустился на пол и прислонился спиной к стене, на которой висела какая-то непонятная картина. — Как думаешь, его кровь не шибко пропитана этой гадостью? Я же не помру, если чуточку выпью, а? — Ты что, совсем? Другого найдем. Этот дед точно на сто процентов состоит из святой воды. — Саша закатила глаза, сразу же возвращаясь к поискам. — Глянь, здесь доска скрипит. — Чертов Смит. Из-за его нерасторопности приходится тратить силы на такое дерьмо. Это мое худшее ограбление, я не вру. Совсем сноровку растерял. — Оказавшись рядом, Эрен оторвал доску, приложив усилие. Небольшое углубление вело ровно под алтарь. Отбрасывая доску за доской, пробираясь ближе, Йегер наконец заметил свернутый клочок черной ткани с белыми неизвестными письменами. — Если я и сейчас обожгусь, то сверну Райнеру голову. Не знаю как, но сделаю это. Приготовившись вновь испытать боль, Эрен быстро схватил сверток, но испытал нечто иное. Какая-то непонятная сила ощущалась даже через ткань. Не рискнув разворачивать, он быстро убрал кусок ткани в карман. — Идем, — уверенно и спокойно заявил Йегер, поднимаясь, уставляясь на Сашу. — Это точно оно. Я чувствую. — И что, мы прям так отдадим это Эрвину? — Саша неуверенно глянула на его карман. — Что-то мне подсказывает, что делать этого не стоит. — Даже не собирался. С самого начала не собирался. Он просто решил воспользоваться моими навыками, а мне стало интересно, что же такое ценное он хотел заполучить, что снизошел до обращения ко мне в надежде, что я — дебил, который ничего не поймет. Как же. Даже если это всего лишь ничего не стоящая безделушка, я заберу ее себе. Ведь она ценна для Эрвина. — Ухмылка сияла на лице Йегера. Встряхнув куртку с силой, Эрен надел ее, чуть поморщившись. Редкие капли воды все еще оставались на ней и жгли кожу. Но не идти же раздетым по улице. Это вызовет больше вопросов. Возвращаться домой было труднее, хоть и удалось перекусить по дороге. Все-таки взять с собой Сашу было лучшим решением. Она с легкостью воспользовалась гипнозом, помогла вовремя прерваться, чтобы не убить человека, и вообще не сказала ни слова против того, чтобы спрятать кольцо от Эрвина. Почти добравшись до поместья, Йегер отправил Браус отдыхать и восстанавливаться, когда сам нашел подходящее место, чтобы спрятать этот странный артефакт. За проваленное задание, да еще и такое грубое появление перед человеком Эрвин злился, как никогда. Эрен был лишен возможности выбираться за пределы территории на год, после того, как месяц отсидит в бункере. Да и куда он мог сунуться с периодически разгорающимся желанием крови, имея разрешение лишь на питание животными на все полгода. Даже раны медленно затягивались, но, знай он, что все так будет, Эрен бы все равно не отказался от затеи ничего не отдавать Смиту. И пусть злится. Сам-то он излечится, еще напьется крови, а вот кольцо Эрвин никогда не получит. Даже надменная ухмылка Райнера, выдававшего питание, не портила настроение. Да и к черту. Пусть наслаждается своей властью, пока может. Главное, что в этот раз они не тронули Сашу. Ей точно нужно было сделать какой-то особенной подарок за всю оказанную помощь, за втайне пронесенную человеческую кровь, да и просто за поддержку. Когда появилась возможность выбраться в город, Йегер прихватил с собой все необходимое и сразу направился к ювелиру. Однако цены на то, что он хотел бы видеть, оказались заоблачными. Поцапавшись с мастером, Эрен, хитро улыбнувшись, умело отвлек его и умыкнул несколько подходящих вещичек. Переплавить их не составило труда, как и выручить с продажи деньги. Сыграли на руку прошлые навыки. Уже новый мастер за щедрое вознаграждение изготовил для Йегера изящную золотую цепочку с любопытной подвеской: в центре сферы был какой-то голубой камень, приглянувшийся Эрену. Абсолютно удовлетворенный работой, он подарил это Саше вместе с прихваченными серьгами. Даже если и носить все это особого повода никогда не было, то ведь можно иногда радовать и себя, просто примеряя. Йегер всегда считал, что все девчонки любят подобное, ну а ему никогда не было трудно порадовать подругу. Хотя бы так.