Песнь ночной птицы

      Спустя шесть часов они были в Ираклионе. Конечно, особой слежки здесь не было. Регент всегда находился в Румынии, а те, кто контролировал территорию за него, достаточно быстро сдались. Выехав на яхте к Санторини, к ночи они уже были там. Куча белых, наслоенных друг на друга домов, походили на муравейники, из-за чего Актеон недовольно заворчал.       Заселившись в приближенные к берегу дома, они разошлись. Выезд в Куфониси был с рассветом, а пока — время накопить силы. Однако Аккерман никак не могла найти себе места. Стоило ей задремать, как перед глазами сразу хаотично представали картины. Глаза регенерировали достаточно, чтобы видеть малейшие очертания предметов. Не выдержав бесконечного потока мыслей, она выскользнула из дома, направляясь в сторону берега. Темное море странной голубизной отблескивало от лунного света. Может, так ей казалось из-за поврежденных глаз.       Когда холодная вода обволокла обнаженные ступни, Микаса дернулась, чувствуя странное облегчение. Словно всю боль и дискомфорт высасывало из ее тела. Она прошла дальше, не заботясь о том, что одежда промокнет, но, поскользнувшись, она полностью погрузилась в воду. Море вдруг забушевало, из-за чего ее затягивало все глубже, регенерация работала на убой. Уже через несколько секунд она четко могла видеть перед собой камни, лунный свет. Да даже свои руки. Весь шум стих, оставляя лишь тихий шепот, гласящий:       «Чтобы что-то получить, нужно чем-то пожертвовать».       Микасу мгновенно впечатало в холодный, напряженный торс, а лицо обсыпало поцелуями. Эрен, давя в себе животный страх и дрожь, крепко прижимал ее к себе. Сперва его слова были совсем неразличимы, а после паузы, он заключил лицо Аккерман в ладони, пристально вглядываясь.       — Никогда, прошу. Никогда так больше не делай, не нужно. Слышишь? — Его взгляд блуждал по ней, не цепляясь за что-то определенное, а справиться с паникой было все еще сложно, учитывая, что все это походило на сон, в котором он точно знал, что терял Микасу.       — Я слышала шёпот, — сказала она восхищённо, с силой сжимая его плечи. Вдруг, рассмеявшись, она оттолкнула его и направилась на берег, с силой сжимая свои волосы, шею, руки. Море никак не хотело ее отпускать, из-за чего она снова упала на четвереньки, но сразу же перевернулась на спину, тихо шепча: — Я схожу с ума, но луна стала больше, ведь так? Когда ты вообще смотрел на нее в последний раз, Эрен?       — Мне было не до луны все это время, — признался он, подходя ближе, опускаясь рядом на колени. — Да и на что она мне, когда есть ты? — Смахнув с ее лица волосы, он принялся убирать с тела прилипшие водоросли, заботливо смахивать песок, который все равно так и норовил зацепиться за кожу. Эрену было достаточно понимать, что к Микасе вернулось зрение, и он улыбнулся, пусть и немного нервно.       — Какое же упущение. — Микаса сжала его щеки, заставляя посмотреть на луну. — Неужели ты не видишь, какая она алая?       Но, нахмурившись, она утянула его за собой в воду, целуя. Ногти до крови впились в его шею, из-за чего, когда он вынырнул, она прошлась языком по ранам, и поднялась.       — Как жаль, что мы в этом отвратительном месте без возможности направить мою гиперактивность в нужное русло, — прошептала она, сразу же выходя на берег. Закрытое черное платье безбожно липло к коже, а в волосах, все же, остались водоросли, которые она откинула в сторону. — Пойдем! Через несколько часов все свершится.       — Это жестоко и несправедливо, Микаса, так поступать сейчас. — Доля секунды, и Йегер свалил ее на песок, нависая над ней, не в силах хоть как-то сопротивляться желаниям. Он вжимался в нее, явно понимая, чего хотел в данный момент. — Нельзя так обращаться со мной.       Он слизнул соленые капли с ее щеки, пропуская ладонь меж ее бедер, двигаясь выше. Клыки уже было не спрятать, и он все же царапнул нежную бледную кожу, припадая сразу же губами к ранке. Слегка дернув платье, она окончательно оголила свои бедра и выгнулась, спуская застежку так, чтобы оголить грудь.       — Обращаться как? — Ловкие пальцы проникли в его штаны, сразу же сжимая. — Так?       Прохрипев, выдыхая через нос, Йегер прикрыл глаза. Это было на грани его терпения, и он впился чуть выше груди, моментально втягивая кровь, чувствуя, как тело начинало дрожать еще сильнее. Он зализал место, где только что была ранка, ухмыляясь, и, быстро приспустив штаны, начал рваные движения, сразу вновь вонзая клыки уже с другой стороны.       Оттянув его от своей груди, Микаса впилась в его шею, чувствуя, как на нее снова наваливаются его эмоции, словно булыжником придавливая к земле. Она закатила глаза, сжимая его рубашку, из-за чего на спине выступили легкие следы от царапин.       Отстранившись с тихим стоном, она прижала его голову к своей шее, выгибаясь и подрагивая от каждого движения.       Глухо рыча, повторяя какие-то несвязные нежности, Эрен ускорился, входя почти что со всей возможной силой, вцепившись в шею Микасы, никак не отпуская. Все его чувства смешались, спутались, и это уже было невозможно терпеть. Протяжный хриплый стон, и он, совершая хаотичные толчки, замер на время, расслабляясь после длительного напряжения. Но только чтобы вновь начать двигаться в полюбившемся ритме.       — Никуда не отпущу. Плевать. Ты изумительна. — Он не был мастером комплиментов, но сейчас буквально сыпал ими, периодически отрываясь от ее шеи.       Не в силах быть тише, она вцепилась в его запястье, сжимая другой рукой его затылок.       Все тело тянуло, словно ее погрузили в пытку удовольствием, которое совершенно неожиданно заставило ее сжаться, выгибаясь. По бедрам прошлась мелкая дрожь, из-за чего она убрала его руку в сторону, оттягивая от себя его. И, не смотря на то, что их лица были в крови, она поцеловала его.       — Ты ведь не дашь мне удерживать тебя здесь до утра и дольше? — с некой насмешкой произнес Эрен, двигаясь медленно, тягуче, наслаждаясь остаточными ощущениями и чувствительностью. — Нас наверняка слышали, но так плевать.       Его губы блуждали по ее телу, изредка находя губы, чтобы снова начать долгий поцелуй, который после прерывался, переходил ниже россыпью влажных и коротких уже к груди.       — Мы должны вернуться, — прошептала Микаса, чуть отстраняя Эрена от себя и коротко вдыхая, ощущая, как он выходит из нее. Несколько минут она восстанавливала дыхание, после чего быстро поправила платье и окунулась в море, смывая кровь с лица и с заживающих следов на шее.       Поправив одежду, Эрен умылся, краем глаза наблюдая за Микасой, довольно улыбаясь. Она выглядела безупречно, словно находилась в какой-то своей стихии. Это завораживало. Луна плескалась в ее волосах, сияла на коже, и этим можно было наслаждаться вечно. Что он точно и собирался сделать, если получится выжить.       — Идем, ты права. Иначе отец заставит меня сидеть и представлять, что я чувствую, занимаясь с тобой сексом, запретив приближаться к тебе. Уверен, у него и на такое фантазии хватит. — Хмыкнув, Йегер приблизился и, приобняв, поцеловал Микасу в плечо.       — Неужели Освальд способен на такое? — Она шокировано глянула на него. — Мне он казался интеллигентом до мозга костей.       — Тебе лучше не знать, о чем мы разговариваем, и что приносит ему удовольствие донимать меня некоторыми фактами из моей жизни. А вообще, он занятный. Серьезно. Мне повезло, что у меня есть вы, Саша. И вы втроем для меня — самое дорогое. Но даже не думай ему говорить об этом. — Поцеловав Микасу в очередной раз в щеку, Эрен сжал ее руку, направляясь к временному дому. В отличие от Аккерман, он и не думал как-то скрывать следы на своем теле, даже не застегивая рубашку.       С рассветом они выехали с острова в сторону Куфониси с одним из людей регента, который по доброте душевной решил показать им точное местоположение саркофагов. Конечно, на самом деле его пытали всю ночь серебром. И он решил, что лучше сохранит свою жизнь, чем будет бороться за кого-то, кто не особо хочет помогать. И ближе к десяти утра они уже были на острове. Некоторые остались в городе, конечно. Море бушевало, из-за чего крупные волны бились о каменистый берег. Полюбовавшись этим, они спустились в пещеру с озером, вода в котором была настолько чистой, что чернота глубины манила, вызывая желание нырнуть. Но оранжевый налет на камнях рядом говорил о том, что в ней большой процент содержания железа, чье воздействие на вампиров было схоже с наркотическим опьянением у людей.       Аккерман никак не могла отойти от мысли о том, что нужно чем-то пожертвовать. И сейчас, когда Ирина стояла около огромной якорной цепи, уходящей вниз в озеро, Микаса вдруг вздрогнула. Механизм с громким скрипом активировался, из-за чего цепь стала наматываться на бобину, но, словно зацепившись за что-то, начала разжиматься. За доли секунд оторвавшись, она сбила с ног Ирину, под тяжестью своего веса утягивая на глубину. Аккерман вскрикнула, сразу же ныряя в воду. Едва проникающий свет помог ей увидеть то, что ее нога застряла в цепи, однако, погружаясь все глубже и глубже, Микаса чувствовала, как голова становилась тяжелее. Схватив Ирину за руку и уперевшись в сужающиеся стены озера ногами, Аккерман стала тянуть, чтобы она смогла вытянуть ногу. Перехватив ее за талию, Ирина разжала цепь, освобождаясь. Но, вместо этого, стала осматривать стены озера. Грубая каменная поверхность имела в себе небольшой рычаг, при активации которого вода замутилась, но ничего не произошло.       Подхватив тонущую цепь, Микаса постаралась прикрепить ее к половинке из механизма, но это было достаточно сложно. Вдвоем они смогли кое-как да закрепить, снова пробуя потянуть за рычаг. Жуткий грохот заставил Микасу и Ирину всплыть, однако, стремительно убывающая вода достаточно мешала этому. Схватившись за край, Аккерман подтянула подругу, помогая ей вылезти, после чего выбралась сама, откашливаясь.       Странная черная слизь стекала с них, словно грязь, из-за чего Микасу вырвало кровяной субстанцией. Поднявшись, она осмотрела Марселин, которая подошла к ней, оказалась такой же мокрой. Взгляд скользнул по стенам пещеры, которую словно на половину затопило. Аккерман кивнула Эрену в знак того, что все нормально.       — Второй механизм. — Мика пыталась отдышаться, махнув на дыру в земле. — Активировали. Их было два, поэтому порвалось. Ловушка.       Сделав глубокий вдох, Аккерман подошла к краю, увидев на самом дне два серебряных саркофага.       — И что? Нырять и доставать серебро голыми руками не выйдет, если вдруг опять все сорвется. — Эрен снимал с Микасы прилипшую гадость, отбрасывая в сторону.       — Надо будет, нырнем и достанем, — строго, не терпя возражений, заключил Актеон, хмурясь.       — Нет там воды. Она ушла, — заключила Ирина, внимательно глядя вниз. — Кто-то должен спуститься и прикрепить тросы к саркофагам. Пусть этот дурачок, который не смог нормально объяснить, как работают механизмы здесь.       Парень задрожал и тут же попытался отойти в сторону, но был пойман за шкирку Освальдом. Он пытался оправдаться, но никто не хотел слушать его больше. Прикрепив одну сторону троса к поломанному механизму, а другую — к несчастному, его толкнули в образовавшуюся дыру. Звук ломающихся костей ног эхом разнесся по пещере, так же, как и крики. Однако задание он все же выполнил, крепко зацепив саркофаги тросом. Механизм заработал, одновременно поднимая оба сразу, благодаря чему он и сам смог выбраться, несмотря на сломанные ноги.       Когда все было закончено, они раскусили болторезом покрытую толстым слоем железа тонкую цепь. Актеон разрезал свою руку, капая из раны на странные узоры, от чего кровь сразу прошлась вниз по заклепкам, и дважды послышался громкий щелчок. Саркофаги открылись.       Все вдруг затаили дыхание, не смея двигаться. Крышки медленно съехали вниз, открывая обзору двух молодых девушек, ужасно похожих друг на друга. Их алые глаза были открыты, но взгляд неживой. Внезапно у одной из них он переместился на вампира со сломанными ногами, что всхлипывал где-то в отдалении. Добравшись до него за секунду, Харибда полностью выпила кровь из его организма, отшвыривая тело в яму, словно мусор. Сцилла же, будучи более спокойной, насладилась предложенной человеческой кровью.       — Как же долго! — Харибда откашлялась, вдыхая полной грудью. Кудрявые волосы были спутаны, из-за чего казались еще пышнее, чем прежде. Моментально оказавшись рядом с Актеоном, она впилась в его губы. От неожиданности он пошатнулся, несмело обнимая ее. Все смущенно отвернулись, а Освальд помог Сцилле окончательно выбраться. Санторины почтительно поклонились, на что она пренебрежительно махнула рукой и поспешила к выходу из пещеры, где ее встретила буря. Морские брызги капали на ее загорелое лицо, из-за чего она блаженно прикрыла глаза, выходя на берег.       — Какой сейчас год? — Харибда отошла в сторону, оборачиваясь ко всем присутствующим.       — Двадцатый год двадцать первого века. — Освальд уважительно склонил голову. Она несколько секунд стояла в замешательстве, но, разочарованно вздохнув, вышла к сестре вместе со всеми. — Думаю, вы понимаете, для чего были освобождены.       — И дураку ясно, Освальд. — Сцилла строго глянула на него, поправляя пожелтевшее со временем платье, на котором остались капли крови ее отца. — Имир. Отовсюду ее достану и отомщу. За отца, за мать. Братьев и сестер.       — Так и… Мы просто заявимся к этим без плана с ними? — как можно тише поинтересовался Эрен, подойдя к Бассету, не вынимая рук из карманов. Одним глазом он наблюдал за Микасой, не выпуская ее из поля зрения. Он понимал, что пред ними находились древние существа, но все же до конца Йегер так и не мог разобрать, какие теперь действия от них требовались. Ведь мести не выйдет, если просто позволить этим двум уничтожить Фрицев.       — Эрен, мальчик мой. — Освальд сжал его плечо. — Не спеши. Всему свое время. Я знаю, о чем ты беспокоишься. И уверяю, что сможешь отомстить.       Микаса повернулась к ним, хмурясь. Холодный морской бриз раздувал ее волосы, из-за чего Аккерман пришлось заправить их за ухо.       — Нам пора.       Вернувшись в Англию, они первым делом отбили захваченные территории. Голод Сциллы и Харибды оказался настолько велик, что противники во время боя бежали, видя их. Эти две девушки действительно были чудовищами, способными разорвать взрослого вампира. Следующим шагом было созвать знамена, прямо как раньше. Внушительная армия Актеона с грохотом обрушилась на четыре княжества союзников Имир, в том числе и на Эрвина, который примкнул к ней в самый последний момент.       Смит, осознавший поражение, попытался бежать, но был пойман и вызван на дуэль. Освальд, оскорбленный отношением к собственному потомку и племяннице, зло всматривался в лицо Эрвина.       — Тебе нечего сказать, Смит? — Бассет наблюдал за тем, как из поместья выносили людей, которых он использовал в качестве еды. Какой-то блондинистый мальчуган рухнул в нескольких метрах от них, от чего Смит презрительно хмыкнул.       — Неужели, спустя столько лет, ты решил поговорить и услышать что-то разумное? — Эрвин горделиво поднял голову, с насмешкой смотря на Освальда в ответ. — Что с тобой стало? Когда-то мы бились на одном поле, и ты, сидя на чёрном коне, в блестящих латах, залитых кровью, был тем, кого боялись все. А что сейчас? Ручной пёс Актеона. Твой сын — оборванный бродяга, позорящий наш род. Мне жаль, во что ты превратился, убитый своим же горем. Ты жалок, Бассет.       — Молчать. — Одного тихого слова Сциллы хватило, чтобы у Эрвина выбило дыхание. — Поединок будет честный. На серебряных мечах, выкованных моим отцом еще в Ассирии. Мальчишка Бассет, подойди ко мне, сядь рядом.       Она сидела на импровизированном троне, окруженная Микасой, Ириной и Марси, в двадцати метрах от самодельной арены.       — В отличии от тебя я не застрял в средневековье. — Освальд обнажил серебряный меч, глубоко вдыхая, ожидая комментариев Сциллы. Рукоять, к счастью, была обита кожей. Но она молчала, едва ли не с детским азартом ожидая, когда Эрен сядет подле нее.       — Вот скажи мне, мой дорогой наследник дома Бассет. Смит унижал тебя? Измывался, и пытал?       — Ну… — Эрен нахмурился, явно озадаченный таким обращением и вопросом. Жаловаться вот так прилюдно ему казалось чем-то не особо правильным. — Думаю, если говорить правду, он исключал возможное получение знаний. В целом, за все время нахождения у него, я не получал должного питания и чаще видел бетон, чем выбирался наружу. — Он повел плечом и бросил быстрый взгляд на Микасу.       — Девчонка. Встань рядом со своим мужем, разве не видишь, что ему волнительно? — Сцилла отмахнулась в сторону Микасы. Аккерман тут же выполнила ее приказ, прислоняясь лбом к его плечу, а после выпрямилась, сжав его ладонь. — Что ж, смотри, мой дорогой. Это древнейший обычай вампиров. Дуэль — способ честного выяснения отношений. Конечно же, применялась в тех случаях, когда выхода больше не было. Освальд, доведи его до изнеможения. Возьми того ущербного, и обрати от его клыков и крови. А наследников, которых взращивал Смит, убить всех, а затем сжечь. Не хочу, чтобы земля такого замечательного княжества пропиталась поганой кровью потомка труса.       — А Райнер еще что-то пыхтел, — едва слышно усмехнулся Йегер, сжав пальцы Микасы в ответ.       — Значит, быть тому, чему суждено. — Эрвин спрятал за короткой ухмылкой настоящие переживания, продолжая держать лицо, и поправил перстни на пальцах. — Когда я отрублю ему голову, то прошу одного. Отдать мне моего наследника и выдать мне его.       Эрвин указал на Эрена, из-за чего тот лишь приосанился и усмехнулся.       — Говорить будешь после победы. — Освальд крутанул меч в руке, сразу же наступая.       Бой был напряженный. И Освальд, и Эрвин были мастерами своего дела. Эрвин был медлительнее, но его удары были настолько сильны, что в рассвет своих сил он мог разрубить коня пополам. Но Освальд был быстрее, практики у него было больше, да и бил он, признаться, намного искуснее, чем его двоюродный брат.       Спустя несколько десятков минут ожесточенной битвы, Освальд прибегнул к нечестному удару, который всегда помогал ему победить. Меч вонзился в глотку Смита словно в масло, пока он, удивленный, падал на колени. Кивнув, к Бассету поднесли того самого мальчугана, которого Эрвин считал лишь едой. Разрезав его щеки, Освальд заставил его укусить блондина, а затем вытащил меч. Кровь потоком хлынула на лицо парня, и тот стал с небывалой жадностью вбирать в себя каждую каплю.       — Не бойся, скоро ты встретишься со своим любимым. — Одним четким движением он снес его голову, а после сжав его волосы кинул обрубок под ноги Эрена. — Подарок.       Глаза Йегера полыхали зеленым огнем от этого вида, и он едва не дернулся вперед к отцу, но остановил свой порыв, ограничившись широченной улыбкой. Взглянув на Сциллу, он не изменился в лице, лишь добавилось ожесточенности и чувства свершившейся справедливости, вместе с настоящей гордостью за Освальда. Наступив на голову, Эрен ухмыльнулся, покатав пару раз ее ступней, чтобы брезгливо отпнуть к телу.       — А вышла бы неплохая пепельница, — добавил Йегер.       — Убить всех отпрысков немедленно. Почистить всю территорию и поместье. Подготовить к заселению регента. — Сцилла поднялась, подходя к мальчишке, который давился слезами, лежа на арене. — Как тебя зовут?       — Армин Арлерт. — Он жалобно взглянул на него. Сцилла села на корточки, подняла его губу и осмотрела прорезавшиеся клыки.       — Теперь это территория князя Арлерта. Все состояние Смита автоматически переходит к нему. — Она выпрямилась. — Бассет, ты уже воспитал Браус. Воспитаешь и его. Заберешь с собой в Англию после того, как мы захватим престол. А сейчас, мои дорогие гости, можете отдыхать. Нам нужно дождаться Актеона и Амалии. Затем, мы спокойно достигнем Румынии.       Сцилла улыбнулась, торжественно взмахнув рукой. Вампиры, что бились рядом, прошли за ней в дом, вместе с Марселин и Ириной. Освальд подошел к Арлерту, кидая ему платок.       — Утри сопли. Больше плакать тебе не позволено.       Подойдя не сразу, Эрен с неким недоверием смотрел на Армина, но все же протянул ему руку.       — Эрен Йегер. Вроде как родственниками будем, если я опять не напутал в ваших ветках. — Усмехнувшись, он добавил: — Тебе повезло оказаться с нами, так что… Как-то так теперь.       — Он твой троюродный брат. — Микаса скрестила руки на груди, наблюдая за тем, как Освальд удалялся в дом. — Эрен, давай отнесем его в твою старую комнату или к Саше? Скоро его накроет лихорадка. Да и Саша с Актеоном приедут, как минимум, дня через три.       Армин сжал его руку, выдавливая из себя улыбку.       — Армин Арлерт, — едва слышно прошептал он.       — Да, ты права. И крови потребуется немало, если вспоминать меня… — Он пожал плечами и, быстро подхватив Армина, в несколько секунд добрался до своей комнаты. Здесь совершенно ничего не изменилось с его ухода. Видимо, заниматься домом у Эрвина не было времени. — Да уж. Такие прекрасные воспоминания одолевают.       Хмыкнув, Эрен опустил Армина на кровать, скинув покрывало и запустив рой пыли.       — Что со мной происходит? — Спросил Армин, сжимая свое горло.       — Ты обращаешься. — Микаса несколько секунд смотрела на него, а после вернулась с достаточным количеством крови. — Пей.       — Я не хочу, это же кровь… — Он отвернулся. Аккерман разозлилась, сжала его щеки, и буквально насильно заставила выпить весь пакет.       — Тебе жить хочется? — Она выпрямилась.       — Хочется.       — Тогда ты выпьешь столько, сколько мы скажем. Понял? — Микаса скрестила руки на груди, Армин сглотнул, кивая, беря следующий пакет, чтобы начать пить уже из него. — Я бы была ужасной матерью.       — Мне бы пришлось его стукнуть, начни он сопротивляться. — Эрен даже не обратил внимание на то, как дрогнул Арлерт. — Поэтому, думаю, хорошо, что у нас нет детей. Насильственное воспитание работает разве что с повзрослевшими.       Вспомнив уроки Освальда, Йегер нервно склонил шею и потер челюсть.       — Не бойся. Меня зовут Микаса. — Она села на кровать. — Сейчас тебе несколько дней будет очень плохо, но мы не сможем всегда находиться рядом, поэтому ты должен сам понимать, что должен очень много пить. Даже если тебе не хочется.       Армин кивнул, сразу же теряя сознание. Микаса удивленно перевела взгляд на Эрена.       — Я настолько страшная?       — Испугала ребенка в первый же день. Как тебе не стыдно? — Облизнувшись, он поцеловал ее в шею и провел языком по коже. — Но для меня ты — самая красивая навсегда.       — Эрен. — Микаса улыбнулась, дергая плечами. — Не делай так сейчас. Пойдем лучше прогуляемся, а сюда посадим какого-нибудь лошка.       — Ты умница. Я тебе говорил это? — Довольный таким раскладом, он быстро подхватил ее на руки, чтобы удалиться, избавившись от волокиты сидеть с новорожденным.       Спустя месяц объединенная армия Актеона ударила по Румынии. Битва продолжалась два дня и две ночи, а ее последствия представляли собой залитые кровью пол и стены внутри замка и снаружи. Трупы складывались в отдельную стопку за воротами замка, где их готовились сжигать. Густой черный дым стоял над лесом, отравляя жизнь живущих близко к пепелищу животных. Тела нужно было обязательно сжечь по особому ритуалу. Впрочем, так потребовала будущая королева.       Сцилла вошла в тронный зал вместе с санторинами, верно следующими за ней. Они, словно вестники смерти самой Лилит, передвигались бесшумно, словно пушинки. Было в этом что-то особенно грациозное. Харибда отказалась от претензий на трон в пользу статуса княжны, и теперь ее сестра, уже вкусившая победу, довольно расхаживала по залу. Имир сидела на своем троне, как обычно в белом, почти невесомом платье, подставляя лицо солнечным лучам.       — Ты даже не станешь сопротивляться? — спросила Сцилла, подходя к ней. — Право, я уже устала от вампирских стычек за этот месяц. И многое я узнала от подданных… из их крови. Столько информации. Общество сделало огромный рывок вперед во всей этой науке. Конечно, если не считать грубую оплошность в виде святой инквизиции.       — То, что ты питаешься вампирской кровью никогда не было секретом. — Как-то безэмоционально прозвучало от Имир, но после она горько усмехнулась. — Это придает вам особую силу? Потому, что вы родились такими? Юродивыми. Вам ведь никогда не было дела до других. До отца с матерью…       — По-крайней мере я не убивала их, — тут же строго подметила Сцилла, на что Имир лишь кивнула. — Твоя память искажена годами. Мы любили вас, как родных.       — Ваша любовь и цента не стоила! — вдруг закричала она. — Гроши, сущие гроши! Я лучше всю жизнь буду нищенкой и сироткой из Рима, чем снова познаю эту ласку. Мы были пылью под вашими ногами. Титаны! Вы вдвоем — чудовища, ваша натура несла только гибель и хаос собственному виду, но вы были так любимы… Я не понимаю, Сцилла. Ведь мы так старались угодить!       — По моей памяти отец всегда выделял тебя, — хмуро прошептала Сцилла, тут же фыркая. — Ну и вздор! Хватит тянуть время, Мира, никто не придет. Ты умрешь с обидой на всех, кому была дорога. Всех, кого ты оттолкнула, убила, обидела. А твой брат погибнет такой ужасной смертью, что лучше бы тебе и не представлять. Он стал чудовищем. Вы превратили столицу в публичный дом, обесчестили и опозорили детей Лилит. За это я приговариваю тебя к смерти. В эту же секунду.       Она сделала глубокий вдох, поднимаясь. Голова с хрустом была оторвана от тела, которое тут же подожгли. С улицы послышались довольные крики. Сцилла вышла на балкон, оглядывая забитую вампирами территорию. Пиксис, явно ожидавший этого, встал на возвышение, начиная представлять:       — Внемли мне, дорогой старый свет! Почетные дети первых князей и княгинь! Мы удостоились чести встретить новый рассвет нашей эпохи! Ярко-алая династия, что привнесет наше тотальное господство! Кровь от крови Маркуса великого, истинная королева нашего общества! Склоните свои головы. — Толпа хором подхватила приветствия. Микаса вышла к Сцилле, держа в руках голову Имир. Королева кивнула, и Аккерман скинула ее, словно мусор, вниз — в толпу. Вампиры расступились, осматривая голову с сияющими белыми волосами, которые спутались от крови. Прежде прекрасное, ангельское личико было обезображено гримасой боли.       — Так будет с каждым, кто решит перейти мне дорогу. Мы на пути к выстраиванию великого общества, которое не терпит несправедливости. Санторины — посланницы Лилит, нашей создательницы. Каждая из них теперь дочь моя, и впредь никто не имеет права нанести им умышленный вред. Мы найдем и накажем с такой жестокостью, какая и не снилась нашему роду. Они были унижены, ужасно обижены действиями Адониса и Имир. Теперь одна из них двоих поплатилась за свои грехи. Адонис же бежал, но тому, кто выследит его, я приказываю разобраться с ним самым жестоким способом, который только придет вам в голову. Сотрите это существо с лица земли, с этих пор он — главный враг вампирского общества! После него мы вернем наши законные территории на востоке, так бесстыдно отобранные людьми.       Сцилла говорила так, что каждый услышал. Многие стали суетиться. Пытаясь организовать поисковые группы.       — Те, кто по какой-либо причине не могут осуществить преследование, должны пройти внутрь замка. Здесь вам помогут исцелиться и утолить жажду.