Разве это возможная любовь?

Двое суток Альберт послушно прожил на Бейкер-стрит. Если бы не приступы кашля и всё новых появляющихся цветов, то никто даже не вспомнил бы причины, по которой он находится в квартире Шерлока и Джона. Благо, доктор уходил по делам или на свидание к своей девушке, так что никто не мешал Холмсу и его новому другу искать общий язык. Так как Альберт был неприхотлив в обслуживании и достаточно чистоплотен, мисс Хадсон скоро полюбила его как родного, на что не уставал ворчать Шерлок. Хотя, к чему таить, и ему нравился новый сосед. Во многих смыслах. Пусть старший брат был не столь умён, как Лиам, он был до ужаса любопытным и острым на язык, из-за чего почти что каждая беседа ещё больше походила на соревнование. И пусть Шерлок немного знал что скрывается внутри, он с интересом узнавал "повседневного", обычного Альберта. Вот только работать в условиях такого вмешательства в своё пространство оказалось практически невозможно. И нет, Альберт специально не подходил к нему близко после просьбы Холмса держаться подальше (к тому же сказывался опыт жизни с братом, Уильям тоже удалялся от них во время работы), но Мориарти при всём желании не смог бы забрать себя из мыслей Шерлока. И даже если он уходил к Хадсон или садился за стол с книгой... Детектив всё равно каждый раз останавливался на нём в мыслях, чем бы не был занят параллельно. – Чёрт!– Шерлок порадовался, что не делал сейчас чего-то одноразового и с материалами для экспериментов особых проблем не было. И всё же понял, что с опытами в ближайшее время придётся обождать. Он выкинул содержимое пробирок и промыл сосуды. Холмс всегда считал себя профессионалом, но мысли, помимо его воли, раз за разом упорно соскакивали в сторону Мориарти. Он с трудом пытался вести себя как обычно, хотя должен бы пытаться узнать соседа лучше, иначе зачем вообще было его задерживать здесь. Но проблема состояла в том, что Шерлок просто не знал как лучше подступиться. Тут, на Бейкер-стрит, не было ничего, что могло бы поспособствовать его мыслям. Но и вариться в собственном соку времени не было совсем. Вариант выйти на улицу он упорно отрицал. – Я так понимаю, с химией сегодня всё?– уточнил Альберт, на минуту заглянув к нему. Детектив рыкнул, выныривая из своих мыслей, и взлохматил волосы пальцами. "А, чёрт с ним!"– решил Шерлок, снова развязал хвост и устало вздохнул: – Если Хадсон предлагает чай или ещё что-то, я с вами. Работа на сегодня закончена. Мориарти странно посмотрел на него и пожал плечами, собираясь уже спуститься обратно, чтобы передать его слова. Даже в эту минуту Холмс казался ему чем-то прекрасным так, что взгляд оторвать было сложно. Несмотря на то, что сегодня Мориарти и разрывали противоречивые чувства относительно объекта воздыхания. – Подожди,– окликнул его Шерлок, но, на удивление, больше ничего не произнёс. – Что-то не так?– учтиво поинтересовался Альберт. Он проклинал себя за услужливость, но ничего не мог поделать. Так хотелось. – Нет, ничего,– Холмс тряхнул головой, а после отвернулся. Мориарти всё же ушёл вниз. Они уже говорили утром. С самого начала, перед первым чаем: Шерлок ночью с трудом уснул на диване в гостиной, потому и рано проснулся, встретившись с Альбертом. Тот не стал тянуть и прямо сказал, что хочет иметь чёткое представление о том, что задумал Шерлок и зачем оставил его здесь. А Холмс не только был нерасположен тогда к этому разговору, но и правда не захотел говорить, что хочет попробовать влюбиться. Это прозвучало бы глупо и достаточно грубо. С другой стороны он заставил Мориарти думать, что детектив просто решил законсервировать при себе ослабевшего Преступного лорда. Говоря проще, они банально поругались. И всё же разошлись только в разные стороны квартиры. Как бы то ни было, Альберт уезжать сразу не собирался. Братьев встретить боялся, а на службу к Майкрофту путь, тем более, был заказан. Этих причин Шерлок не знал, но был рад тому, что получил отсрочку от расставания. Когда мисс Хадсон принесла в их горячую зону завтрак и к ним присоединился Джон, стало попроще. Доктор, отчасти, пытался сгладить острые углы, Альберт привычно изображал вежливость, а Шерлок просто старался не испортить всё ещё больше. И именно тогда ему пришлось сказать: – Альберт. Я правда не планирую ничего плохого в сторону тебя... Но я ещё не могу объяснить, почему хочу, чтобы ты остался. – Я могу немного подождать, пока ты не определишься,– Мориарти выдохнул даже с облегчением, Шерлок сам по себе был загадкой и всё же оставался таким же человеком как и все. К тому же так плохо разбирающимся в человеческих эмоциях. Доктор Ватсон успел кое-как наставить его, и Альберт мог постараться правильно выстроить модель поведения. Вот только следующего разговора пришлось ждать почти полдня. И то они всё равно переметнулись в другое русло. Шерлок мастерски ушёл от главного ответа. С другой стороны, Альберт благодушно позволил ему поспрашивать о себе, ему слишком нравилось говорить с Шерлоком. Совершенно внезапно для них беседа перешла в дискуссию двух идеологий. Закончившуюся вполне мирным молчанием, собеседники остались довольны друг другом. Оба считались с аргументами противоположной стороны, но требовалось время, чтобы обдумать их со своей точки зрения. На следующий день расспрашивал больше Альберт. Как оказалось, хлебом Шерлока не корми, дай поговорить о том, что люди часто не видят очевидного и посокрушаться о том, почему они не могут решать всё сами. Альберт улыбался и парировал тем, что Шерлоку всё равно должно быть приятно чувствовать превосходство над другими людьми. После такого замечания Холмс задумался, а после – неохотно признал его правоту. И всё бы ничего, только даже подобное мирное общение не могло уберечь их от цветов. Собеседники лишь оттягивали неизбежное. Альберт каждый раз с укором смотрел на растущую кучку лилий в углу рабочего стола детектива. Это были все те цветы, которые Холмс извлекал из него во время приступов. И зачем детективу было собирать их? Конечно иллюзия спокойствия, которую дарило пребывание на Бейкер-стрит, оставалась лишь иллюзией, как бы Альберту не хотелось этого отрицать. Цветы продолжали расти, а он также не позволял себе даже прикоснуться к объекту воздыхания, хотя Шерлок и находился на расстоянии вытянутой руки! Сам Шерлок о настоящей причине никогда не забывал, и главным образом из-за этого Альберту приходилось терпеть наличие изуродованных цветов в поле зрения. Холмс неустанно думал, возвращался к тому, что испытывал с Лиамом, во время расследований и сравнивал с ощущениями сейчас. Как бы ужасно не прозвучало это, но только благодаря лилиям, детектив осознал, что чувства, которые он может испытывать, имеют гораздо больший спектр. И только из-за них, он смог без зазрения совести оставить Альберта при себе. Смог настолько приблизиться к самой сути своего противника, что симпатия к нему всё росла, даже когда он узнал, что он не совсем тот. Да, возможно стоило выйти на улицу и понять, насколько глупы его мысли вне этих четырёх стен. Насколько всё будет по-другому, если включить на полную рациональное сознание. Но Шерлок не хотел этого знать. Ему правда нравилось хранить этот маленький мир для них двоих. Пусть только эти сорок восемь часов, потом Альберт Мориарти будет волен идти куда пожелает. Но не сейчас. Вечером Шерлок так и не решился поговорить как надо, хотя пообещал самому себе! Как он собирался помочь человеку, если тоже начал умалчивать?! Неужели Майкрофт изначально был прав? Во вторую ночь Мориарти не смог заставить себя даже прикрыть глаза. Если быть точнее, он в ужасе бежал от самой возможности уснуть как можно дальше. Через пару часов ему надоело ворочаться в чужой постели и он вышел в гостиную. Свет из окна красиво падал на лицо Холмса, лежащего на диване, и Мориарти замер, снова любуясь им. – Чего не спишь?– спросил Шерлок, разглядев силуэт в темноте у окна, послышался тихий вздох. Альберту в самом деле не хотелось его будить, но он не мог заставить себя отвести взгляд от любимого лица. На вопрос он не ответил. Не хотелось объяснять, что он боялся, вдруг именно сегодня уснёт в последний раз. Страшно представить! А он ведь так и не решился написать братьям! Так ничего и не объяснил, просто передал, что некоторое время не появится дома. А Майкрофту строго наказал никому не рассказывать, на что получил резонное "потом будет уже поздно". Но решиться Альберт всё равно не смог. Сейчас он боялся как никогда в своей жизни и никого он не хотел посвящать в свой страх, просто не мог. У братьев всегда хватает переживаний и без него. А тут... Альберт вновь погряз в водовороте неизменных переживаний. – Понятно,– Шерлок встал с дивана и подошёл к нему, встав напротив. Света с улицы и правда хватало только на то, чтобы разглядеть бледное лицо рядом,– Хочешь поговорить? – О чём?– Альберт вздохнул. Тема, по большому счёту, была у них всего одна. Именно её они не касались при свете дня. Было неловко. И всё же, наверное, необходимо. А ведь прошло больше двух дней. Мориарти как будто впервые понял это. – Не знаю, что сейчас творится в твоей голове, но давно хочу спросить одну вещь: как так вышло, что именно я?– спросил Холмс и привычным жестом спрятал руки в карманы. – Не знаю. Ты просто не похож на нас,– Альберт уже приспособился и всё же иногда заставлял Шерлока вздрагивать, исполняя его же просьбу и называя детектива на "ты",– в некотором смысле, ты идеальный. Именно так, других слов, чтобы описать, у Альберта не находилось. Когда он сравнивал Шерлока с ними, с собой, всё виделось только в чёрно-белом цвете. Холмс не удержался и фыркнул. – Ну ты даёшь,– тихо проговорил он,– идеальным меня точно ещё никто не называл. Альберт бы вряд-ли подумал об этом, но Шерлок по-настоящему смутился от его слов. Холмсу даже казалось, что благодаря Мориарти, за эти двое суток он восполнил свой пробел эмоциональных реакций практически за всю прошедшую жизнь. – У тебя есть принципы. Ты не принимаешь того, что мы... Я выбрал достойным методом достижения цели,– с готовностью пояснил Альберт, памятуя о вчерашней беседе. Шерлок в который раз закрыл глаза на его оговорку. Альберт явно был не один, Преступный лорд, очевидно, был больше, чем один граф Альберт Джеймс Мориарти, но Холмс всё равно не спрашивал. Даже не слишком задумывался. Сейчас Шерлоку впервые было абсолютно всё равно. Наверное, впервые его интересовала не загадка, а обыкновенный человек. Сам Альберт был притягательнее, чем самая запутанная головоломка. За двое суток детектив вряд-ли узнал о нём хотя бы сотую долю того, что знал хотя бы Майкрофт, не говоря уже об остальных братьях Мориарти! И эта загадка точно была более обширной, чем разговор длиной в сорок восемь часов. Но вот торопиться с ней как со всеми, точно не хотелось. Хотелось раствориться в процессе и, может быть, даже никогда не дойти до конца. Они внезапно замолчали. Альберт снова подумал, что зря вышел взглянуть на Шерлока и заставил его бодрствовать вместе с собой. Хотя эта беседа ему приносила то спокойствие, которого так не хватало в последние часы. В последние недели его жизни. Так хотелось остаться в этом моменте. Ему даже совершенно не было стыдно за свои слова. – Знаешь,– голос Холмса заставил Мориарти вздрогнуть от неожиданности,– я бы никогда не подумал, что что-то такое случится со мной. Да и ты, наверное, не предполагал для себя...– Шерлок наконец принял решение признаться в причинах, интересовавших Альберта изначально, только описывать свои чувства через слова он всё ещё толком не умел,– Ты хороший человек, Альберт. Правда. И принципы ваши не столь ужасны, хоть и часто отличаются от моих. Кажется... я всё же не готов поймать Преступного лорда. – Почему?– Альберт не успел за переменой его мысли. В принципе понять столь сложно вывернутое высказывание было тяжело. Но он очень хотел бы разобраться в мыслях собеседника. Шерлок искренне старался ему сказать что-то важное. – Потому что я в него влюблён. В тебя,– пояснил Шерлок, едва решившись, всё же это слово лучше всего описывало его эмоции, и робко поднял взгляд на Мориарти,– В твои мысли обо мне и этом мире. Альберт глубоко вдохнул. Они о многом успели поговорить за сорок восемь часов соседства, узнать хотя бы некоторые стороны друг друга. Но он сомневался, что за это короткое время детектив и правда мог всерьёз... Слишком это невероятно. Слишком... – Шерлок, это не... Договорить Альберт не успел, потому что единственный и не повторимый Шерлок Холмс внезапно впился в его губы поцелуем. Неумело и немного неуклюже, зато крайне действенно. – Невозможно?– переспросил Шерлок, отстранившись столь же стремительно. Он очень нервничал и чувствовал себя не в своей тарелке, но показалось, что это будет единственный способ показать Мориарти всю серьёзность своих чувств. "Глупость да и только!"– мысленно обругал он себя. С трудом он удержался от того, что снова сунуть руки в карманы и выдать свою нервозность ещё больше. – Возможно и нет. Это хотя бы скрасит мою последнюю ночь,– хмыкнул Альберт, отплевавшись от капелек слюны, точно попавших в рот от поцелуя Шерлока, в связи с чем добавил,– только если я поведу. Шерлок не успел возмутиться замечанию про "последнюю ночь", когда его настиг поцелуй, который был и правда в разы лучше его собственного. Альберт обнял его за шею и наконец позволил себе сократить дистанцию. Холмс трепетно расположил ладони на его талии, приноравливаясь к действиям партнёра. Опасения Мориарти, впрочем, можно было понять, ведь Шерлок пусть и говорил от всей души, вряд-ли ещё чётко осознавал свои чувства. Они, по большому счёту, вообще вещь непонятная и трудноопределяемая. Если только в лёгких ничего не растёт. Следующее утро и правда наступило для них обоих. И даже не началось с ужасного хрипа, как в один из прошлых раз. Дышать Альберту стало как будто проще. Как это и должно было быть. Альберт сам поцеловал Шерлока перед завтраком. Они оба в некотором роде выглядели обновлёнными после случившейся ночи. И такой счастливый вид друзей не мог не порадовать Джона и мисс Хадсон, снова принесшую им завтрак. Потом Альберт наконец распаковал посылку от братьев. Пока Шерлок не выпускал его из дома, он даже не давал ему сменить костюм на один из присланных и Альберт всерьёз думал, неужели Холмс правда составлял план того, чтобы влюбиться в него, поэтому боялся бегства второй стороны и не выпускал его из дома? (С детектива сталось бы.) Или это было сделано, чтобы не получить замечание от Майкрофта? (Мориарти ведь так толком и не узнал, о чём братья говорили в тот вечер.)В ближайшее время узнать ответы Альберт не рассчитывал, и даже пока не очень хотел. Он оделся в цельный и чистый костюм, приготовился ехать на службу. Дышать этим утром было наконец-то ещё и приятно. Может не из-за грядущей вероятной встречи со старшим Холмсом, но из-за возвращения в привычную жизнь. – Не забудешь про обещание?– улыбнулся Шерлок, провожая Альберта на крыльце. – Не думай, что я идиот. Теперь тебе некогда будет от меня отдохнуть,– улыбнулся Мориарти в ответ. На самом деле они договорились, что следующую ночь Альберт проведёт дома и узнает, точно ли всё прошло, а потом Мориарти просто станет периодически оставаться с Шерлоком после службы. Да и просто заходить к нему когда захочется. План выглядел даже слишком идеальным. Но так хотелось поверить в такую прекрасную жизнь хотя бы на несколько минут. – Эй, не делай такое лицо. Скажешь, что не любишь и дело с концом,– Шерлок даже обиделся, прочитав возлюбленного как открытую книгу, Альберт слишком быстро вернулся в норму и Холмс опасался, что он снова шутит. Мориарти, конечно, имел все права, чтобы оставить его, посчитав, что раз цветов нет, то не стоит дальше смущать друг друга. И ведь, как упертый баран, мог довести до рецидива! Альберт уже почти сел в экипаж, когда услышал его слова. Со вздохом он развернулся и вновь заставил Холмса войти в дом. – Не мечтай,– он крепко поцеловал своего любимого детектива, а после нежно погладил по щеке,– не скажу. Сегодня уж точно. Шерлок нервно усмехнулся. Кажется теперь настанет его черёд бегать верной собачкой за этим человеком. Хотя это и глупость, не у него же росли цветы. Верно? Лилии, к слову, он под строгим взглядом Мориарти утром торжественно выкинул в ведро. Альберт не считал, что разлюбил (это невозможно, к тому же так скоро) или, что они внезапно станут постоянными любовниками, да ещё и в духовном смысле. Однако бежал этим утром он не от этого. Что уж говорить, кого угодно смутит то, что далёкий объект воздыхания и вожделения оказался с ним утром в одной постели, предварительно ещё и признавшись во взаимной любви (и нет, боже упаси, дальше поцелуев и объятий они не зашли, просто уснули рядом, успокоенные присутствием друг друга). В свою везучесть Альберту до сих пор верилось с трудом, в его мыслях Шерлок ещё оставался окружён ореолом недосягаемости. Альберт надеялся, что со временем это изменится. И нет, Мориарти не был абсолютным нулём в плане отношений, но когда это взаправду... Всё как будто впервые. И даже обычно невозмутимый Альберт Мориарти испытывал немалое смущение. Шерлок был новым идеалом, таким необходимым, что Альберт даже смог прикоснуться. *** Любовь для Альберта всё же была непривычной, а её вид – непривычным для общества, но это не было проблемой, если брат был счастлив. Возможно, с Шерлоком он обретёт ещё и близкого друга, который сможет дать открыто высказаться или вторгнуться в своё личное пространство. Если учесть реалии в которых вырос Мориарти, стоит признать, что Холмс это идеальный вариант, при котором он сможет позволить себе как раз то, чего ни с кем другим не сможет. Примерно так решил для себя Уильям, некоторое время поразмышляв о том, что рассказал им Альберт. Конечно, они с Льюисом очень сильно переживали о том, что старший брат так внезапно пропал, а когда он наконец объявился на пороге и соизволил рассказать настоящую причину, оба оказались шокированы. Льюис так совсем с трудом осознал ситуацию. Но не смог противиться тому, что составляет для их брата важную часть жизни. Пришлось принять эту новую расстановку сил. Помимо прочего, изменения в характере взаимодействий с детективом означали и коренные перемены общего плана. Уильям постарался не обижаться на брата и за это. К тому же, разве мог Альберт поделать что-то со своими чувствами? В свою очередь, старший брат очень надеялся, что Уильям не скоро узнает о том, что он просто поддался слабости, хотя предполагалось, что он мог задушить чувства на корню и давно бросить все эти прогулки. А Уильям на то и был гением, что догадывался. И, конечно, понимал, что с любыми чувствами справиться не так легко, как может показаться. И даже они, братья Мориарти, всего-навсего люди.