***
Отчего-то сегодняшний день был во многом лучше предыдущего, да и в целом всего прошлого месяца.То ли хорошая погода, то ли удачно сделанное домашнее задание, в котором до последнего не был уверен Стэн, то ли спокойное утро повлияли на настроение парня. Среди нескончаемого потока серых будней в его жизни встречались и такие, когда всё не казалось таким бесполезным и бессмысленным. Вот только такие дни быстро забывались, потому что их затмевали дни, посвящённые саморефлексии. Иногда Стэну казалось, что у него всё же было одно хобби, что до сих пор не наскучило ему — копание в собственной голове. Но сегодня не такой день. Стэн посмотрел на свою девушку, что сидела перед ним, и еле заметно улыбнулся, опуская голову. Это был, наверное, первый раз за последний год, когда Венди сидела с ним за одним столом в столовой. На удивление парни даже не были против, если не считать возмущения Картмана, которые уже давно никто не воспринимал всерьёз. А всё началось у стола раздачи: Венди просто подошла и спросила, могла ли она сегодня пообедать с парнями? Стэн, конечно же, согласился и только потом сообщил об этом друзьям. — Поэтому я считаю, что люди переоценивают влияние окружения на жизнь, — Картман многозначительно посмотрел на каждого, кто сидел за столом, поедая чипсы. — Тогда почему ты ещё здесь? — Кайл задал вполне логичный вопрос, скептично приподняв бровь. — Наверняка мама заставляет, и погоди, это ведь тоже «влияние окружения». — Да, но я всё ещё считаю его переоценённым, — Эрик звучал раздражённо. — И в школу я хожу только из своей выгоды. Не считай себя умнее всех, жид. — Не только ты ходишь в школу из выгоды, — проронил Кенни, поедая сэндвич с индейкой. Парни обсуждали какие-то свои «серьёзные» темы, пока Стэн и Венди шуточно пихали друг друга ногами под столом, не обращая внимание на дискуссию. Главная тема этого обеда — общество и человек. Мало того, что Кенни всю прошлую перемену жаловался на психологию и рассказывал все нудные определения, которые случайно выучил, так ещё и эти два не могли успокоиться. У Марша складывалось впечатление, будто он учился в школе со специальным уклоном. — Но знаешь, — Картман остановился в начале обращения, пережёвывая сэндвич, такой же, что был у Кенни. — Я понимаю, почему ты так выступаешь против нигилизма. Ты ведь у нас больше всех зависишь от чужого мнения. — Не-а, — возмутился Брофловски, а после перевёл взгляд на хихикающего Кенни. — Да-а, — годы шли, а Эрик всё так же передразнивал друга, не изменяя традициям. Венди улыбнулась, но всё же попыталась скрыть улыбку упавшими на лицо волосами. Стэн заметил это и прыснул в кулак, после чего Тестабургер наигранно рассердилась и пнула парня ногой, что вызвало только больше смеха у первого. Венди нравилось видеть Стэна в хорошем настроении. Тогда она понимала, почему они до сих пор встречались и почему он вообще ей нравился. У Стэна была очень красивая улыбка, которая, к сожалению, не так часто появлялась на его лице. Любые попытки девушки поднять настроение всегда были чем-то типа русской рулетки — никогда не знаешь, насколько грустно Стэну в данный момент. Марш — хороший парень, но у него были страшные мысли, с которыми он не хотел прощаться. А ведь простой разговор по душам мог бы хоть немного помочь. — С каких пор ты заделался в нигилисты? — Кайл недоверчиво посмотрел на собеседника. — Я всегда им был, — Картман звучал так, будто говорил что-то очевидное, — просто твоей жидярской натуре такого не понять. Вы, как лемминги, в конце дружно спрыгните с одной скалы, оставаясь при своих убеждениях и игнорируя факты. Венди показательно удивилась словам Эрика, так как знала, что на неё смотрел Стэн. Парня развеселила актёрская игра Тестабургер, и он повторил за ней. Сидеть за одним столом в компании друзей Стэна было очень даже весело. Конечно, на каждый день Венди навряд ли выбрала бы эту компанию, но в качестве разнообразия почему бы и нет? Всё равно пока сидеть не с кем нужно как-то выкручиваться. Постоянно бегать за Рэд — не вариант. Да, она классная и интересная, но последнее, чего хотела Тестабургер — навязываться людям. Но Стэн вроде бы не был против её компании. — Какие факты? — устало поинтересовался Кайл, всё ещё пытаясь привести этот диалог хоть куда-нибудь. — Всё, что ты говорил ранее, похоже на бредни человека с завышенной самооценкой или психа, не больше. — А я думал, ты умнее, Кайл, — Картман закатил глаза. Венди почему-то веселили рассуждения парней, но, честно говоря, она даже и не вслушивалась. Сидеть с парнями намного веселее, чем с Комитетом. Те всегда обсуждали какие-то мелочи, из которых делали глобальные проблемы. Тестабургер понимала, что социальный статус важен, особенно в школе, но уделять этому столько времени — немного странно. В конце концов ещё были уроки, к которым нужно было готовиться. Сегодня на математике, что была первым уроком, Венди отвечала почти весь урок, а это обязательно скажется на её успеваемости. У девушки почти не было проблем с уроками, разве что иногда приходилось просить о помощи мистера Смита. Математика — не самый простой предмет, однако находились и те, кто преуспевал, не прилагая почти никаких усилий. Если бы Кенни не был таким безалаберным, то он мог бы многого добиться в научной сфере. Ему это даже нравилось, хотя про физику Венди ничего не могла сказать, так у неё в этом семестре было мало часов физики. А ещё был Крэйг Такер, который временами безумно раздражал Венди. Почему она, например, должна приходить на урок вовремя, готовиться весь вечер, активно работать, а он мог завалиться к середине урока, ничего не сделать, а в конце сдать идеальный тест, над которым Тестабургер пришлось изрядно попотеть. Однажды Венди хотела поймать одноклассника на списывании, но он действительно что-то знал и решал всё без какой-либо помощи извне. Но математика была не единственной причиной, по которой Венди не нравился Крэйг. Ни для кого не секрет, какими натянутыми были отношения между Стэном и Такером. Пожалуй, больше Стэна Крэйг недолюбливал Картмана, но здесь Венди была с ним солидарна. Найти общий язык с Эриком мог далеко не каждый, а среди друзей девушки ещё никому не удалось даже нормально поговорить с Картманом, не то, что подружиться. А люди, желающие подружиться с Картманом, были. Венди не понимала их, да и не очень пыталась. Возвращаясь к Такеру, Венди не могла отрицать того, что Крэйг обладал прекрасными внешними данными. Ещё в начальной школе девочки составили список самых красивых мальчиков, и первое место досталось именно Крэйгу. Этот статус закрепился за ним, и до сих пор никто не смог подвинуть его на второе место. Ну кому может не понравиться высокий, стройный брюнет со слегка смуглой кожей и выразительными карими глазами? Был бы он ещё и человеком приятным, Венди бы даже поняла, почему в него так часто кто-то влюблялся. Его характер — наверное, мешал ему найти вторую половинку. Слухи, конечно, изрядно ухудшали положение, но это же всего лишь слухи. Венди была уверена, что многие художницы вообще поддерживали эти слухи только для того, чтобы привлечь внимание Такера и немного подразнить того. В любом случае, привлечь внимание к себе у них не получилось, а вот развязать вражду между друзьями — очень даже. И всё же лучше Стэна Венди никого не знала. Несмотря на ссоры, некоторые разногласия и расстояние они всё ещё были вместе, а это уже что-то да значило. Тестабургер посмотрела на парня и улыбнулась, мысленно подмечая, что сегодня был прекрасный день.***
Кенни медленно, насколько это было возможно, тащился по пустому коридору, проводя рукой по шкафчикам. Он всегда так делал, когда не хотел куда-то идти. Кенни ведь не собирался в секту Маки, но в последнюю минуту всё же решил заглянуть на пару минут. Сначала ему было просто интересно, сколько человек примут предложение психолога, но потом МакКормик просто забыл про этот клуб по принятию других и чего-то там ещё, кажется, себя? И если бы Маки не остановил подростка на перемене перед последним уроком и не напомнил бы, то Кенни ушёл бы домой с чистой совестью. А так пришлось тратить своё драгоценное время. Ещё и отпроситься у мистера Родригеса пришлось. Хорошо, что он позволил задержаться на полтора часа — больше Кенни явно не просидел бы в классе психолога. Теперь придётся задержаться на работе, хотя миссис Родригес вряд ли позволит — ей не нравилось, когда подростки перерабатывают. Даже когда в школе проходят контрольные или важные тесты, владельцы ресторана идут на встречу и сокращают часы работы, но платят столько же. Они так добры, Кенни до сих пор не мог привыкнуть к этому. Дверь в класс была открыта, и, подойдя ближе, Кенни услышал голоса подростков. «Кто-то всё же пришёл» — МакКормик был немного удивлён, ведь до последнего не верил в успех клуба. Хотя они могли прийти, как Кенни, из жалости. Парень остановился в проходе и пробежался взглядом по уже приевшемуся помещению. А мистер Маки постарался: все мешающиеся парты сдвинул к стенам, а в центре образовал круг из стульев, места в котором уже были заняты. На доске висел самодельный плакат с такими же рисунком и текстом, что были на брошюре, которую психолог дал Кенни. Похоже, Маки сильно загорелся идеей помочь подросткам, раз даже освободил класс. Обычно все ученики, которых оставляли после уроков, отбывали своё наказание в кабинете психологии, но, наверное, сегодня их отправили в библиотеку. Мистер Маки работал на два кабинета: кабинет школьного психолога и обычный класс. Кому вообще пришло в голову ввести в старшей школе отдельным предметом психологию? — Кенни, ты пришёл! — психолог обратился к подростку, и все присутствующие повернулись на Кенни. — Мы почти начали; проходи и занимай свободное место, м-ладненько? Мистер Маки сидел спиной к доске, около него на одинаковом расстоянии расположились девочка из художественного класса и рыжеволосый Питер. Кенни натянуто улыбнулся подросткам, которые всё ещё смотрели на него, и зашёл в класс. Этот клуб всё больше походил на секту: все сидели в кружке, мило улыбались друг другу и пока что молчали. Единственное свободное место в кругу было между Томасом — парнем с синдромом Туретта и Тэдом Джарвисом. Кенни был неплохо знаком с Томасом и считал его классным парнем; они даже иногда разговаривали на переменах. А вот про Тэда МакКормик почти ничего не знал, да и тот не особо горел желанием заводить друзей. Кенни развалился на стуле и сложил руки на груди, пождав губы. Среди присутствующих Кенни знал лишь трёх человек (не считая мистера Маки): Томаса, Дебби и Баттерса. С Дебби, фамилию которой Кенни так и не запомнил, парень как-то делал проект в начальной школе. Про что именно был этот проект, Кенни не помнил, но было весело, правда Дебби уж очень стеснялась и почти не разговаривала с парнем. В те редкие моменты, когда Дебби всё же вступала в диалог с напарником по проекту, девочка в основном шутила и получалось у неё замечательно! Кенни никогда так не смеялся. Вот только это было в начальной школе и далеко не факт, что Дебби обладала всё таким же прекрасным чувством юмора, особенно учитывая то, где они сейчас находились. МакКормик перевёл взгляд на Баттерса, за спиной которого в окне можно было увидеть верхушки деревьев. Этого парня, пожалуй, знал каждый ученик не только старшей школы, но и средней, а возможно и начальной. В глазах подростков Стотч был местным безобидным дурачком с голубым небом, зелёной травой и добротой в душе каждого встречного. В начальной школе Баттерс иногда играл с Кенни, Стэном, Кайлом и Картманом. Именно Эрик и приглашал Стотча. Кажется, они неплохо ладили, что было удивительно — они были полными противоположностями, из-за чего и появлялись разногласия. Баттерс всё прощал, а Картман этим нагло пользовался. Кенни не осуждал друга, ведь не был достаточно знаком с Баттерсом, поэтому не мог точно сказать, было ли это нормой в их дружбе. Баттерс, почувствовав на себе чей-то взгляд, посмотрел на МакКормика и помахал рукой, широко улыбаясь. Кенни молился всем богам, чтобы после выхода из этого класса не стать фриком, как большинство подростков здесь. Мистер Маки предложил начать и кратко ещё раз объяснил, в чём заключался смысл этого собрания по интересам. Психолог рассказал, что к нему часто приходили ученики с одними и теми же проблемами, среди которых было отсутствие друзей, поэтому он и решил создать клуб, в котором можно было не только завести новые знакомства, но и решить другие проблемы. Кенни изо всех сил пытался не засмеяться, правда пытался, но ему всё равно пришлось поднести кулак к лицу, притворяясь, будто он кашлял. Идея мистера Маки была не просто смутной, она была крайне глупой. Чего он вообще пытался добиться сбором нелюдимых подростков в одном классе? — А сейчас каждый представится и расскажет немного о себе, м-ладненько? — мужчина закинул одну ногу на другую и положил соединённые в замок руки на колено. Начала Чэён. Девушка рассказала о своём хобби — рисовании, о прошлогоднем переезде и том, что сподвигло её на осветление кончиков волос. После Чэён выступил Ямал, но он был немногословен — сказал всё чётко и по делу. В старшей школе Южного Парка не было чёткого разделения на крутых и не крутых, но всё же одна группа существовала, и название её было придумано очень давно, — уроды. Ямал был одним из ребят, кому не повезло оказаться в этой группе. По каким-то причинам подростки отобрали конкретных сверстников и начали унижать их, обзывать уродами. У Кенни на это не было времени, а если бы даже и было, он бы всё равно не стал лезть к людям. Каждый потенциальный друг мог выручить в будущем. После Ямала настала очередь Томаса. Никто не обращал внимание на тики, что определённо оценил парень. Томас рассказал о том, что у него была давняя мечта — научиться играть на гитаре, но уроки отнимали всё время и нервы. Когда очередь дошла до Кенни, он решил не мелочиться и рассказать всё, как оно было. Перед началом своего рассказа парень похрустел всеми костями, которыми только мог. Стоило бы начать с чего-то более воодушевляющего, но Кенни начал со спора и флагштока. МакКормик рассказал о Картмане, который и предложил деньги за это действие, рассказал о Кайле, который предложил такую же сумму (за что именно Кенни не стал упоминать, всё же с ними сидел учитель), рассказал, как удивился, когда его не стали вызывать к директору. К концу своей душещипательной истории Кенни признался, что вовсе не собирался приходить на это собрание, но отказать в просьбе любимого учителя не смог, поэтому он здесь. Атмосфера улучшилась, по классу стали разноситься смешки, а от неловкости не осталось и следа. Всех позабавил не сам рассказ, а скорее то, как Кенни всё преподнёс. Не сказать, что мистер Маки был полностью доволен, но возмущаться не стал. Представление Кенни больше никому не удалось затмить. Сначала был Тэд, который назвал своё имя, класс и дату рождения. После Тэда должен был быть Баттерс, но ему кто-то позвонил, и он вышел из класса, чтобы ответить на звонок, поэтому его решили пропустить. Вместо Стотча продолжила вторая девочка группы — Эллисон Мерц. Эллисон была кем-то вроде эмо или панка, точное определение Кенни не мог дать, единственное, что он знал наверняка так это то, что готы не ладили с подобными Мерц. У них была своя внутренняя вражда между субкультурами. Последним человеком на сегодня стал Питер, который решил выделиться и начать с не самой удачной шутки (если это вообще была шутка), которую никто так и не оценил по достоинству. Когда Баттерс вернулся в класс, все будто оживились. Видимо, не только МакКормика интересовало, что будет после представления последнего человека. Маки не рассказал всю программу собрания — пришлось додумывать. Баттерс начал как все: представился, рассказал о себе, а вот кульминацию явно украл у Кенни. Стотч признался, что он даже не знал про существование этого клуба, пока психолог не предложил ему прийти несколько уроков назад. — Вы, ребята, классные, — Баттерс обвёл взглядом всех подростков, заламывая пальцы, — но, если бы не тот твитт, меня бы вообще здесь не было. — Баттерс, мы это уже обсуждали, дело не в Твиттере, м-ладненько? — психолог устало посмотрел на ученика. — Ладненько, — Баттерс явно не передразнивал мистера Маки, но отчего-то Кенни стало весело, и он устроился поудобнее, наблюдая за разговором. — Но, если бы Картман не рассказал про крысу в женском туалете, меня бы не заметил мистер всезнающий, и я бы не влип в неприятности. — Мы можем не говорить об этом при всех, но раз уж ты сам завёл разговор, — все внимательно наблюдали за диалогом психолога и Стотча. — Твоя проблема в том, что ты перекладываешь свою вину на других, а это нехорошо, Баттерс. Кенни нахмурился, не понимая, как мистер Маки дошёл до такого вывода. Как можно обвинять лишь одного человека в ситуации, где хоть как-то фигурировал Картман? Только одного упоминания Эрика должно было хватить для понимания произошедшего. Кенни, конечно, не знал всей ситуации, но почему-то был уверен, что Баттерс точно не антагонист; он был скорее наивной жертвой. Пешкой в руках Картмана. — Но мы же не знаем всей истории, — не выдержал МакКормик. — Как вы можете утверждать, что это именно он виноват? О чём конкретно шла речь Кенни не знал, из контекста стало понятно, что в этой истории участвовали Баттерс, женский туалет, Твиттер, крыса и Картман. Звучало многообещающе. — М-ладненько, — терпение мистера Маки было на пределе и у ему не удалось это скрыть, — расскажи, как всё было. — Это было самое обычное школьное утро, — воодушевлённо начал Баттерс, — я как обычно поздоровался с охранником и ребятами, которых встретил по пути к шкафчикам. Когда я собрался идти в класс, кажется, у меня был Английский, да, это был Английский! Ко мне подошёл Картман, он выглядел растерянно, ну я его сразу же и спросил: «Эрик, что случилось?», а он чуть ли не дрожал от страха, представляете? Я ещё раз спросил, что случилось, и он мне ответил, что видел в коридоре огромную крысу, которая забежала в женский туалет на первом этаже. — мистер Маки устало потёр переносицу, жалея, что пошёл на поводу у подростков и согласился выслушать эту историю ещё раз. — А ещё Эрик сказал, что он слышал крики. Сам он боится крыс, а у меня дома хомяки, поэтому Эрик и попросил меня проверить, я ведь не боюсь. Ну я и пошёл в женский туалет. Там никого не было, даже крысы, наверное, её уже поймал охранник или она убежала, не знаю. Поначалу слушатели даже не поняли, что рассказ подошёл к концу. Все сконфужено смотрели на Баттерса, не зная, что говорить и были ли нужны здесь вообще какие-либо слова. Вся история от самого начала и до конца — полнейший бред, в который мог бы поверить, разве что сам Баттерс. Кенни прекрасно знал, что Картман не боялся крыс и грызунов в целом, поэтому ему незачем было просить о подобном Стотча. Но Картману для чего-то нужен был пустой туалет, который он и получил. А вообще Эрик мог бы и лучше подшутить над Баттерсом. Теперь Кенни понял, почему мистер Маки так убеждён в своей правоте. Несмотря на то, что Кенни дружил с Картманом не один год, проигнорировать такое было бы неправильно. Баттерс, наверное, и сам до конца не понял, что вообще произошло. Оставить всё как есть МакКормик просто не мог, поэтому решил помочь бедному парню выпутаться из этого… Чем бы это не было. Кенни давно знал Эрика и прекрасно понимал, что всё не могло быть так просто. Он что-то задумал и скорее всего уже сделал. Вот только что и для чего? А если не сделал? Он мог ведь и готовить какой-то план мести, возможно, даже преступление, а пустой туалет в конце коридора как нельзя кстати подходил для расправы. Кенни нахмурился, окончательно путаясь в своих мыслях. Пока мотивы Картмана не были ясны. — В любом случае, вы, как учитель, должны были лучше во всём разобраться, — неуверенно начал подросток, — вы заставляете нас усомниться в вашей компетентности. Мистер Маки нехотя согласился со словами Кенни, но скорее, чтобы не продолжать этот бесполезный разговор. Оставшуюся часть собрания подростки потратили на упражнение, направленное на избавление от негативных мыслей. Нужно было стоять с закрытыми глазами, а потом что-то выкинуть, а потом представить или наоборот. МакКормик даже не слушал задание, ведь был сосредоточен на загадочном плане друга. Кенни решил досконально разобрать каждый момент, чтобы прийти к адекватному умозаключению, но ничего из истории не было даже близко похоже на Картмана, будто он работал не один. Может быть, в этом был смысл? Тогда вопросов становилось ещё больше. В конце собрания все собрались в одну большую кучу и обнялись — это показалось Кенни самым странным из всего, что успело произойти за эти полтора часа. Все попрощались с психологом и друг другом. Мистер Маки оповестил подростков о том, что такие собрания будут проходить раз в неделю, в то же самое время. Класс потихоньку пустел. Несколько парней решили помочь учителю привести класс в обычное, учебное состояние и расставить парты по своим местам. Уже в коридоре Кенни поджидал Баттерс. Одноклассник подошёл к МакКормику, как только увидел. — Спасибо, что вступился за меня, — Баттерс сжал лямки рюкзака, подстраиваясь под шаг Кенни. — Обращайся, — МакКормик усмехнулся; он не ждал, что его глупые высказывания будут оценены так высоко. — Это очень мило с твоей стороны, — не унимался собеседник. Разве Баттерс всегда так много разговаривал? — Мистер Маки задал творческий проект по психологии, и я у него спросил, можно ли работать в группе, на что он сказал, что можно. Ты почти каждый урок психологии спишь или занимаешься своими делами, поэтому я подумал, что мы могли бы сделать этот проект вместе. Так все будут в плюсе. Предложение было очень заманчивым. Делать проект, о котором Кенни даже не знал, не было в планах у парня. Можно спихнуть всю работу на Баттерса, а в конце вставить одно-два предложения, всё равно проверяли, не участие в работе, а саму работу. Кенни показательно задумался, приложив руку к подбородку, и притворился, будто он уже приготовил проект, чтобы его бездействие не выглядело слишком очевидно. В конце концов он согласился, что вызвало улыбку на лице собеседника. Хотел бы Кенни так же просто решать проблемы с работой, чтобы потом не отрабатывать. Но, увы, тут он был бессилен.