Империя Гуптов, 400-е годы н.э.
Поправив складки длинной юбки, Маккари кружится вокруг своей оси, чтобы убедиться, что лехенга-чоли сидит как надо. Она открывает деревянный сундучок с многочисленными украшениями, когда чувствует вибрацию знакомых шагов. Друиг вернулся в свою комнату. Его не было видно со вчерашнего дня. Маккари не особенно беспокоилась: все девианты, обитавшие в этой области, были перебиты, а с остальными опасностями он мог справиться сам. Она надевает подходящую к наряду нитку бус и идет к нему. Маккари использует их тайный стук: тук, тук-тук, тук-тук, тук. Это сигнал, что у порога именно она. Через пару мгновений Друиг отдергивает плотную штору, заменяющую здесь дверь, и Маккари невольно отступает на шаг назад. Вечный выглядит сердитым, даже грозным. Бледнее обычного, с губами, вытянутыми в бескровную линию, и раздувающимися крыльями носа. — Что? — формулировка вопроса намекает, что гостье он тоже не рад. «Свадебная церемония начнется через час», — показывает Маккари, — «Тебе пора…» — Я никуда не пойду, — обрывает ее Друиг и исчезает в глубине комнаты. Маккари упрямо следует за ним. Только одно могло привести ее друга в такую ярость: человеческая жестокость. Друиг мог стать свидетелем какого-нибудь происшествия, на которое ему было запрещено влиять. «Что случилось?», — спрашивает Маккари, наблюдая как он мечется словно загнанный зверь. — Не думаю, что ты захочешь это услышать. Особенно перед свадьбой Икариса и Серси. «Если ты расскажешь, тебе станет легче», — она старается быть мягкой. И еще у Маккари есть секрет: она очень хочет, чтобы Друиг был сегодня на церемонии и на праздновании, что случится потом. Чтобы улыбался и говорил, как она хороша в этом наряде. И может быть, при правильном расположении звезд, даже станцевал с ней. — В этих землях существует бесчеловечный обычай. Если женатый мужчина умирает, его вдову сжигают вместе с его телом заживо. Дело это считается настолько естественным, что вся община ждет добровольного восхождения женщины на погребальный костер. Если же подобного желания несчастная не выказывает, ее могут принудить к этому насильно. Я сегодня был свидетелем этого ритуала, он называется сати. У совсем молодой девушки умер супруг. Они были женаты полгода. Во всем белом свете некому за нее заступиться, ей некуда идти: она не нужна в семье мужа, как лишний рот. Не нужна своей родной семье. У нее нет выбора. Ее руки привяжут к вбитому в землю шесту, вокруг сложат костер, положат на него тело мужа и подожгут. Друиг замолкает. Маккари тупит взор. За тысячелетия, проведенные на Земле, они были свидетелями многих ужасающих вещей: человеческие жертвоприношения, жестокие казни, кровопролитные битвы. Все они научились отстраняться от этого, закрывать глаза, отворачиваться. Но не Друиг. Каждый кровавый ритуал, каждую разрушительную войну он воспринимал слишком близко к сердцу. Снова и снова. Маккари боялась, что однажды чаша его терпения переполнится, и тогда… Нет, об этом лучше не думать. Вечная встряхивает головой, желая прогнать дурные мысли, и возвращается к сказанному. Что-то в его рассказе настораживает ее. «Ты ее спас», — показывает Маккари. Друиг медленно кивает. — Да. Я велел им ее отпустить. И привел сюда. Ахана — это ее имя — сейчас этажом ниже. Я попросил нашего гостеприимного хозяина дать ей приют. По крайней мере на то время, что мы здесь. Он применил свою силу и нарушил людской обычай. Маккари не собирается докладывать об этом Аяк. Дело сделано, ничего уже не изменить. «Ты поступил благородно», — показывает она. — Я мог бы спасти сотни жизней за минувшие годы. Если бы Верховная не держала меня на коротком поводке. Маккари хочет его утешить, она подходит ближе и в быстром переплетении жестов просит: «Пойдем со мной на церемонию. Ты вспомнишь, что в этом мире есть красота и любовь…» — Липовые клятвы молодожен и фальшивая радость остальных. «Друиг, я понимаю, ты до сих пор зол и взбудоражен. Но не говори так о своей семье», — лицо Маккари суровеет. — Мы не семья, Маккари, — отрезает он. — Мы горстка незнакомцев, выполняющих грязную работу на этой планете. Маккари поджимает губы, жестами показывает короткое «ладно, оставайся» и выходит из комнаты. Друиг не единственный, кто игнорирует торжество. Никто не может найти Спрайт, и им приходится идти к храму вшестером. Жених и невеста уже там, проходят предварительные обряды. Маккари старается отогнать душевную тревогу от разговора с Друигом и настроиться на позитивный лад. — Будешь моей парой в танцах сегодня вечером? — игриво спрашивает ее Кинго, и Маккари кивает с улыбкой, зная наперед, что он в итоге будет танцевать один, в самом центре площадки, а остальные будут подстраиваться под него. С праздника все возвращаются под утро. В первых лучах рассвета Маккари снимает с себя одежды, когда чувствует отрывистую вибрацию: один короткий стук, два быстрых, еще два быстрых, короткий. Маккари оставляет это без внимания. И визитер уходит ни с чем. На протяжении следующего месяца Маккари и Друиг почти не разговаривают. Она проводит свое время, отбивая атаки девиантов на поселения и разыскивая новые артефакты для своей коллекции. Иногда они с Икарисом, свобода передвижения которого тоже ничем не скована, отправляются в дальние и еще неисследованные уголки Земли. Икарис с этих прогулок возвращается с ярким цветком, затейливой морской раковиной или другим сувениром для Серси. Они счастливы по-настоящему, кто бы что ни говорил. Друиг тем временем устраивает судьбу спасенной девушки. Объявив Ахану сиротой (Маккари не уверена, но скорей всего Друиг подчистую стер воспоминания о ней в поселение, из которого спас), а себя назначив опекуном, он собирается повторно выдать ее замуж. Увы, для молодой девушки в этих землях это действительно едва ли не единственный способ выжить. Друиг собирает ей богатое приданое и начинает перебирать родовитых женихов, от которых нет отбоя. Породниться с названной дочерью Бога хотят многие. Странно, но Аяк смотрит на это сквозь пальцы. То ли Верховная считает этот эпизод незначительным, то ли просто дает Друигу выпустить пар. Однажды днем Маккари выходит в коридор и нос к носу сталкивается со своим соседом. На Друиге темные, в цвет его брони одежды: рубашка и сшитое лунги. — Привет, — кажется он впервые заговаривает с ней наедине со дня свадьбы Серси и Икариса. В обществе других Вечных они обменивались незначительными репликами. «Сегодня свадьба Аханы, кажется», — Маккари осматривает его наряд. — Верно, — Друиг кивает и добавляет со вздохом, — Я надеюсь, когда-нибудь на этой Земле молодые женщины смогут сами решать, вступать ли им в брак, или оставаться свободными. Я должен присутствовать на церемонии. «Ты справишься», — Маккари пожимает плечами и хочет уйти, но его пальцы ловят ее запястье. — Маккари, — вид у Друига напряжённо-внимательный. — Ты — лучшее, что есть в моей жизни. Ты мой самый близкий друг. Мне безумно совестно, что я обидел тебя. Прости. Если можешь, прости меня. Она аккуратно освобождает свою руку, чтобы подписать: «Мне жаль, что ты отвергаешь то, что дается даром. Приглядись, ты окружен теми, кому дорог. Теми, кто желает тебе добра. Жаль, что ты пропустил свадьбу Икариса и Серси. Потому что это было красиво и нежно. Мы должны держаться вместе, Друиг. Мы — это все, что у нас есть на Земле». Она поправляет полоску ткани, по диагонали пересекающую его грудь, и коротко проводит по плечам, прежде чем добавить к сказанному: «Иди. Ты в ответе за свою спасенную». Их отношения после этого случая быстро станут прежними, но в глубине души Маккари всегда будет бояться того, что Друиг однажды сделает окончательный выбор в пользу человечества.Индийский океан, 2023 г н.э.
Среди нагромождений книг, артефактов и устаревших бытовых предметов, в уголке лаборатории Друиг находит изящную козетку, родом из девятнадцатого, а то и восемнадцатого века. Он перекладывает с сидения на пол пару книг и пустую коробку из-под миксера, чтобы сесть и вытянуть наконец ноги. У него ноют ребра и болит горло — хватка у Икариса все-таки железная. Возвращаясь к тому, о чем рассказала Серси, Друиг задумывается, зачем Аришему нужно было делать их уязвимыми и настолько похожими на людей. Но долго раздумывать ему не дают. Маккари появляется с двумя бутылками колы и втискивается рядом. У нее пониже ключиц алеет ожог от прикосновения щупалец девианта. Друиг обнимает ее одной рукой, и она с осторожностью прижимается к его боку. Они в тишине пьют колу, а потом он говорит: — Знаешь, ты была права. То, что произошло на острове, иначе как семейной разборкой и не назовешь. Маккари меряет его взглядом «напомни, почему я вообще в тебя влюблена?», и собирается что-то сказать, но потом просто отмахивается. Друиг усмехается, отставляет напиток и устраивается так, чтобы им обоим было удобно.