midnight sketches

Oh, sinnerman, where you gonna run to? Sinnerman where you gonna run to Where you gonna run to? All on that day Nina Simone

Событие, получившее название Большой спор, произошло примерно в середине третьего тысячелетия их пребывания на планете. Началось все с шуточного вопроса, брошенного Кинго во время совместных посиделок: «Кто быстрее, Маккари на земле или Икарис в воздухе?». Сидящие в круг Вечные обратили взоры на обоих. «Милый, я ломаю звуковой барьер на раз-два», — небрежно вывела Маккари, чья координация была чуть нарушена после нескольких кубков крепкого вина. — Кто сказал, что я не могу также? — усмехнулся Икарис по ту сторону разожженного костра и поворошил угли железным прутом. «Мое второе имя — Быстрейшая», — сузив глаза, ответила Маккари. — Это потому, что я не могу носить два титула — Сильнейший и Быстрейший — одновременно. Скромность не позволяет, — подразнил ее Икарис, дублируя всю речь жестами. «Бросаешь мне вызов?», — Маккари вся подалась вперед, и в ее темных глазах мерцало отражение пламени. — Пожалуй, — будто в задумчивости кивнул Икарис. — Помнишь тот водопад в середине реки Замбези? Завтра утром до него и обратно?.. — Ну нет, — встрял Кинго. — Не хочу пропустить такое представление. Сделаем все с помпой. Спустя несколько дней Друиг стоял в тени, отбрасываемой брюхом Домо, и глядел, как Тена копьем провела в красной пыли две длинные черты — старт и финиш. Всей командой они прибыли в одну из точек, по которой проходила определенная Фастосом условная линия сечения земной поверхности напополам, перпендикулярно оси вращения планеты. Позади Друига Гильгамеш раскатывал по земле роскошный персидский ковер, на котором зрители забега собирались есть, пить и встречать победителя. — Дистанция составит примерно сорок тысяч семьдесят пять километров, — Фастос раздавал участникам браслеты, которые не дадут им сбиться с курса. — Победителем станет тот, кто первым пересечет линию финиша и сорвет флажок, который Тена сейчас крепит к шесту. — Тена, как насчет поцелуя на удачу, — спросил Икарис, поправляя браслет так, чтобы тот держался поверх рукава. Богиня войны презрительно фыркнула в ответ, но двумя мгновениями позже, пока Фастос помогал с браслетом Маккари, воровато оглянувшись и, благодаря густой тени, не заметив, что Друиг смотрел в их сторону, пока остальные возились с тарелками и бутылками, шлепнула Икариса пониже спины. Друиг сморгнул от удивления: уж не привиделось ли, а Тена уже как ни в чем не бывало шла к команде. Наконец, все было готово: соперники встали на линию старта, и Фастос дал отмашку. Маккари исчезла мгновенно, оставив тающий золотой вихрь, Икарис плавно взмыл вверх и отправился следом. — Все-таки условия неравные, — заметил Друиг. — Рельеф может сыграть против Маккари, тогда как Икарис не встретит никаких препятствий на своем пути. — Да Маккари может на бегу пробить камень и не заметить, — ответил на это Кинго, жонглируя тремя яблоками одновременно. — И потом, ты не прав. У Икариса тоже могут возникнуть проблемы. Он может столкнуться с воздушными потоками, ураганами и грозовыми тучами. Потом Вечные болтали на отвлеченные темы, Фастос сетовал, что нужно было сделать прибор для отслеживания перемещения Икариса и Маккари вокруг Земли, с ним спорила Спрайт: «тогда никакой интриги бы не было», и только Друиг не отрывал взгляда от флажка, уныло повисшего на шесте. На исходе девятой минуты, когда Гильгамеш пытался всучить ему тарелку с овощным салатом, рядом с флагштоком плавно и тихо опустился Икарис и снял закрепленный Теной кусок ткани. Зрители сначала замерли, а потом повскакивали с мест, кто аплодируя, кто крича от радости. — Девять минут, пятьдесят семь секунд, — подтвердил результат Фастос, — ты летел со скоростью, — он замер на секунду, пытаясь подобрать сравнение. — Со скоростью метеора, сгорающего в верхних слоях атмосферы. Не знал, что ты так можешь, — закончил Изобреталь, окидывая Икариса опасливым взглядом. Тот лишь пожал плечами и улыбнулся. Друиг мог бы назвать эту улыбку застенчивой. Но его злило, что Икарис выиграл спор, и потому ему казалось, что заносчивый Сильнейший просто рисуется перед остальными. Он отвернулся обратно к трассе в ожидании Маккари. Та прибыла только через две минуты и искренне удивилась, когда увидела Икариса, скручивающего в руках флажок. Тот шагнул ей навстречу первым, и Друиг не видел, какие жесты он использовал и что отвечала ему Маккари, но раздосадованное выражение ее лица чуть смягчилось. Она легко толкнула Икариса кулачком в плечо, а он, к неудовольствию Друига, поцеловал ее в лоб. И на этом конфликт был исчерпан. «Мне нужно утешение», — Маккари сделала жест, будто гладила кого-то невидимого по голове, идя по направлению к остальной компании, и Друиг, повинуясь порыву, раскрыл руки для объятий. Маккари нырнула в них, тесно прижавшись к его груди и в ответном жесте обхватив руками за бока. Друиг гладил ее по спине, не решаясь сказать, что пусть она и проиграла сегодня титул Быстрейшей, для него она всегда будет Прекраснейшей, Несравненной Маккари. В тот день он понял, что влюблен в нее по уши. Друиг вспоминает все это, сидя на крыльце фермы Аяк на третье после несостоявшегося Пробуждения утро. Сзади раздаются шаги и в следующую секунду рядом с ним на ступеньки опускается Икарис с двумя кружками чая. Одну он протягивает Друигу. — Надеюсь, ты туда не плюнул, — говорит Друиг, но кружку берет. — Надейся, — парирует Икарис. Вид у него по-прежнему мрачный. Когда Серси обратила Тиамута в мрамор, Икарис, проваливший дело всей жизни, замер, стоя на коленях и опустив голову. Потом поднялся в воздух, невысоко. Посмотрел на едва видимый в клубах вулканической пыли диск солнца и… оказался — в очередной раз за этот день — сбит с ног Маккари. Они кубарем прокатились по каменной поверхности, и в результате короткой и вялой схватки Маккари подмяла его под себя. Яростно жестикулируя, она пыталась что-то сказать не глядевшему на нее Сильнейшему. Столкнув ее, он попытался снова было улететь, но Маккари мертвой хваткой вцепилась в него, обхватив за талию. — Маккари, отпусти меня, — сказал Икарис, глядя на нее сверху вниз. О том же мысленно умолял ее бежавший со стороны пляжа Друиг. Маккари подняла глаза на своего противника, на своего друга и командора. И немо, надеясь, что он поймет, произнесла: «Не за что больше драться. Я не дам тебе сгореть». — Ты и правда хотел поступить как в истории, выдуманной Спрайт? — Друиг и Фастос приняли возвращение бывшего лидера в штыки, но оказались в меньшинстве. Остальные Вечные, ведомые каждая своими мотивами, позволили ему остаться. В этом был и практический толк — сломанный Домо до фермы Аяк дотолкал по воздуху именно Икарис. — Ты же понимаешь, что даже со скоростью падающего метеора, летел бы до Солнца до сих пор? — С чего ты взял, что это мой предел, — Икарис пожимает плечами. Непонятно, лжет он или нет. — И зачем только Маккари спасла тебя, — посылает еще одну шпильку Друиг. — Не смогла пройти мимо очередного аутсайдера, — огрызается Икарис и, чтобы до собеседника уж точно дошел прозрачный намек, добавляет, — тебе ли не знать. Друиг до боли сжимает челюсти, потому что удар попадает точно в цель. Их отношения с Маккари сейчас — словно новый, нежный побег растения, что считалось погибшим. Лоза, на которой еще даже не завязались ягоды: хрупкая и уязвимая. — Остальные пребывают в эйфории, но ты-то должен понимать, что Аришем не спустит нам с рук убийство Целестиала. Может быть он помилует эту планету, раз уж Тиамут все равно погиб, но не нас, — вдруг тихо говорит Икарис, отставляя кружку с чаем на ступеньки. Рукой указывает себе за плечо, — Все они намертво привязаны к Земле: кто семьей, кто мечтами или памятью. Но вы с Маккари могли бы сбежать, улететь на Домо к другим звездам и провести остаток вечности вдвоем. Друиг меряет его испытующим взглядом, а потом спрашивает: — Так за сколько ты собирался одолеть расстояние от Земли до Солнца?.. — Учитывая прощальный взгляд на планету, секунд за тридцать, — отвечает Икарис. Друига передергивает, когда он представляет себе эту мощь. — Что еще ты скрывал, кроме того, что можешь лететь быстрее скорости света? — он отпивает из кружки, желая скрыть свою оторопь. — Если бы я по-настоящему хотел вас убить, то убил бы, — отвечает Икарис. И Друиг после предыдущих откровений склонен ему верить. Его ребра все еще ноют, но он думает о том, что Икарис легко мог бы пустить лазерный заряд ему в лоб. Сильнейший пожимает плечами. — Я хотел, чтобы вы отступили. Из уст убийцы эти слова звучат не слишком убедительно, но в мои планы не входило, чтобы кто-то еще из команды пострадал. Они молча смотрят в даль, туда, где свинцовое небо встречает палевую степь. Там нашла свой последний покой Верховная. — Я об этом еще пожалею, — говорит сам себе Друиг и, повернувшись к Икарису, продолжает, — вчера Фастос на Домо взломал базу с информацией, ранее доступной только Аяк. Там есть сведения о других Вечных и о планетах, на которых они несут свою службу. Мы хотим отправиться к ним. Предупредить, рассказать правду. Дать выбор. — Зовешь меня с вами? — неверяще спрашивает тот, — третьим лишним в Эдеме? — Вообще-то нашу экспедицию возглавит Тена, — косится на него Друиг. Помимо того случая перед стартом гонки, у него в памяти вдруг всплывают еще несколько эпизодов, косвенно указывающих на своеобразные отношения этих двоих. — Что ж, в любой хорошей истории есть предатель, ищущий искупления, не так ли? Я в деле, — Икарис берет кружку, встает. Задерживается на миг, чтобы сказать, — Никто, ни один чертов девиант не задавал мне такую трепку, как Маккари, решившая, что я убил любовь всей ее жизни. Не потеряй это, Друиг. Иначе узнаешь на своей шкуре какова она, скорость света. — Любовь всей жизни, — губы Друига против воли расходятся в глупой улыбке. — Уж поверь мне, — ворчит Икарис, уходя в дом. Он думает, что если кто и выиграл от всей этой суматохи с Пробуждением, то это Вечный, сидящий сейчас на крыльце. Получивший то, что так редко выпадает - второй шанс.