Я отпугнул тебя? Знаю, что ты скажешь, Скажешь: «Пой в одиночку, знаешь». Но я обещаю тебе, что Я всегда буду ждать тебя, Да, именно так. Мое сердце принадлежит тебе, За тебя я держусь.
Sparks — Coldplay
Территория Хогвартса, Квиддичное поле 17 ноября, 1977 Зажатая меж бледных мужских губ сигарета медленно тлела, пеплом осыпаясь на колени, раздвинутые в стороны. Новый порыв ледяного ветра не щадил гриффиндорца, сидевшего на трибуне. Зябко поёжившись, Сириус сильнее натянул рукава вязанного свитера, пряча окоченевшие кончики пальцев. Ещё в начале ноября светило солнце, ну, а сейчас оно который день пряталось за пасмурными тучами. Серебристый дым облаком парил над головой Блэка, пропитывая верхнюю одежду ментоловым запахом маггловских сигарет. Он любил чувствовать горечь после последней затяжки, также сильно, как и прятать замёрзший кончик носа в прокуренную сигаретным дымом мантию. Стряхнув собравшийся пепел на конце сигареты, Блэк сделал долгую затяжку, после потушил окурок о деревянную поверхность скамьи. — Та-дам! — задорно протянула волшебница, с плеча скидывая огромную сумку. — Заждался меня? — Вики подмигнула, зашнуровывая высокие сапоги на тонких икрах. — Ну, что ты? Всего-то каких-то сорок минут, мелочь! — Блэк по-свойски махнул рукой, поднимаясь на ноги. Из-за долгого сидения на холодной скамейке, тело гриффиндорца не только продрогло, но и затекло. Разминая окостеневшую шею плавными, круговыми движениями, Блэк украдкой поглядывал на пыхтящую гриффиндорку. На побледневшем лбу выступила легкая испарина. Вики злилась. Дрожь в пальцах не получалось взять под контроль, из-за чего завязать шнурки на ботинках оказалось не так легко. — Сегодня холодно, — Сириус опустился на корточки, несколько грубовато выдергивая светлые шнурки из посиневших от холода пальцев Виктории. — Ты использовала согревающие чары? Поттер утвердительно кивнула, наблюдая за его действиями. Правая рука неосознанно коснулась внутреннего кармана форменной мантии, нащупав волшебную палочку и пустой флакон. Ловко расправившись с шнурками, Бродяга глянул на возвышающуюся над ним девушку. — Не слишком туго? — Вики отрицательно мотнула головой. — Ну, — Сириус резко вскочил на ноги, едва не ударив девушку в нос своей кучерявой головой, — готова вернуться в форму? — Думаешь, у меня получится? До матча осталось три дня, а точнее, два, — угрюмо подхватив метлу, брюнетка двинулась к ступенькам, ведущим вниз. — Caramel, перед тобой лучший вратарь за всю историю Хогвартса! — Бродяга важно расправил плечи, представляя, как болельщики выкрикивают его имя с трибун. — Ещё есть сомнения? Клацнув зубами у мочки уха, Блэк закинул жилистую руку на плечи Виктории, привлекая ее ближе. Теплая волна недавно выпитого зелья мгновенно распространилась по телу, утихомирив легкую дрожь и согрев конечности. Вики в уме подсчитала примерное действие зелья. Значит, у нее есть в запасе больше трёх часов. А если брать в расчёт факт того, что зелье приготовлено Кэтрин, то можно смело добавить ещё тридцать минут. И того — три с половиной часа. В то мгновение, как ноги Вики коснулись влажной почвы, все хиханьки и хаханьки отошли на второй план. С первого раза оседлав свой новенький Нимбус-1001 подаренный отцом к началу учебного года, Вики со свистом взмыла в воздух. Ее тело все еще помнило полет на метле, а это хороший знак. Вики была прирождённой охотницей, отчего у Флимонта порой закрадывалась мысль, будто его дочь была рождена для квиддича. Он был бы поистине счастлив, если бы вместо войны его дети отправились за границу, вдали от Лондона строя спортивную карьеру. Вот только Джеймс с Вики были воспитаны иначе, и поэтому не побоятся принять прямое участие в войне. Достав маггловский свисток из заднего кармана потрепанных джинс, Сириус злорадно улыбнулся. В отличие от одержимого квиддичем Джеймса, Блэк был намного строже в роли наставника. Он искренне верил, если поднапрячься, то можно достигнуть идеала. А так как матч с Когтевраном на носу, времени на тренировки значительно поубавилось. Сначала Вики провалялась в больничном крыле, затем отсиживалась в комнате с девочками, и буквально вчера вернулась из Блэк-мэнора. Итого, вместо трёх недель на подготовку у Вики в запасе было лишь два дня. С первым свистком, пронёсшемуся по полю, начался Ад на земле. С одышкой Вики наворачивала круги над стадионом, периодически забрасывая в кольца мячи, которые в воздух подкидывал Сириус. Через раз попадая в цель, девушка возвращалась в исходную позицию, и все повторялось заново. Блэк не щадил ее, заставляя выполнять сложные финты и резкие повороты вправо или влево. Вики должна была прийти в форму, дабы когтевранцы не имели шанса скинуть ее с метлы. Все же, это был их коронный номер. Уж они-то были похлеще хитрых слизеринцев. Когтевранцы всегда играли жестко, из-за чего не раз провоцировали межфакультетские конфликты. Порой дело доходило и до драк. — Я больше не могу, у меня нет сил! — опустившись на землю, Поттер повалилась на спину. — Давай, на сегодня закончим? — Виктория, ты сегодня похуже Джаври, честно тебе говорю. Подняв метлу, валяющуюся под ногами, Блэк протянул руку Виктории. Все еще лёжа на холодной земле, Поттер не двинулась с места, демонстративно надув щеки. Может, у нее не было сил на один кружок вокруг стадиона, зато злится сил хватало, причём с лихвой. — Немедленно встань! — Блэк наклонился, силой поднимая девушку. — Я не собираюсь опять всю ночь вошкаться в больничном крыле под мантией-невидимкой, пока ты храпишь, как чайник! — Я не храплю! — не сильно стукнув парня в плечо, Вики помогла Сириусу расставить по местам мячи. — Ты сам говорил, что я сплю, словно ангел. — Да, — протянул Бродяга, захлопнув крышку чемодана, — и пускаешь слюни в подушку! — Ну, знаешь ли! — быстрым шагом направившись в сторону замка, Вики позабыла о метле, и оставленной на трибуне сумки. — Я не буду за тобой бегать, Виктория! — в подтверждение своих слов, Сириус столбом остался стоять на месте. — Больно надо! — не оборачиваясь, прокричала Поттер. Не выдержав и трёх секунд, Блэк погнался за гриффиндоркой, за руку поймав ее у ворот замка. Вырываясь из крепкой хватки, Поттер пару раз умудрилась врезать Блэку в челюсть. Конечно же, не нарочно. Шипя от боли, он продолжил удерживать ее в своей безжалостно сильной хватке, грозясь за невоспитаннее высечь розгами. — Да что с тобой не так? — взревел юноша, мягко оттолкнув от себя брыкающуюся девушку. — Со мной? Что со мной не так? — вереща, Вики тыкала пальцем ему в грудь. — Ты сам не свой после возвращения. Я нашла тебя в ванной и почти уверена, что ты бы прикончил меня прямо там. Вот такой у тебя был взгляд, Блэк! Посильнее зажав кончик языка между зубами, Бродяга воздержался от едких комментариев. Возможно, а точнее, так и есть, прошлым вечером Сириус фактически напугал Викторию. Он и впрямь был не в себе. По правде говоря, Сириус не хотел никого видеть в ту ночь, в тот момент это было выше его сил. Плотно закрыв глаза, Бродяга подавил недавнее воспоминание, в котором тело Маркуса Вонга валяется у его ног, совершенно мертвое. Заметив резкую перемену эмоций на лице гриффиндорца, Вики изнутри закусила щеку, где уже наверняка имеется шрам. Наверное, Поттер переборщила. Он молчал, а она кивнула, забирая свою метлу из его разжатых пальцев. — Ты со мной ничем не делишься, — хрипло произнесла Поттер, стряхивая с плеча невидимые пылинки. — Я переживаю. — А я нет? — голос Сириуса понизился до еле уловимого шепота. — Когда ты скрывала от меня намерения твоего деда, думаешь, я не переживал? Или взять хотя бы черную магию! Ты помешана на ней, черт возьми, Ви! Со второго курса! Он прерывисто дышал в ее лицо, чуть над ней возвышаясь. Вики окаменела, до того он был пугающим, но в большей степени злым. Ртом глотая холодный воздух, Поттер неосознанно ссутулила плечи, будто провинилась. Он ее никогда не пугал, наоборот, с Сириусом она всегда чувствовала себя в безопасности. Виктория знала, что его что-то гложет и ей так сильно хотелось быть той, с кем он готов поделиться своими мыслями и чувствами. Вики никогда никого не осудит. — Ты мало мне что рассказывала, Виктория. И взамен просишь честности? Чего греха таить? Вики в самом деле не торопилась ввести Блэка в курс своих дел. Она тянула до последнего; пряталась в заброшенном кабинете в руках с книжкой по черной магии; не спала ночами, изучая замудреный почерк Карлоса Поттера; лгала, скрывала и убеждала в том, что все хорошо и ей ничего не угрожает. Но это в прошлом. Сейчас же Виктория делилась с Сириусом всем. А он? — Извини, если влезла не туда. Больше докучать не стану. Развернувшись на носках в грязи испачканных ботинок, Вики зашагала к ступеням, ведущим в просторное фойе замка. Поколебавшись с секунды две, Блэк сделал большой шаг вперёд, сократив между ними расстояние. Со спины обняв Вики, он спрятал лицо в ее слегка потные от тренировки волосы. Поттер оробела в одно мгновение, накрыв его ладони своими. — Я все тебе расскажу, — он прижал ее к себе, неровно дыша в шею. Сириус боялся ее реакции. Порой действия Вики, как и она сама, были непредсказуемыми и нелогичными. Что она скажет, узнав о том, что произошло в доме Реддла? Изменится ли ее отношение к нему? Захочет ли она остаться с ним? Блэк не то что не знал, он боялся предположить. Если она не захочет с ним быть после всего, сможет ли он ее отпустить? Этот вопрос тревожил его намного сильнее предыдущих. Ведь он ее отпустить не сможет, а делить с другим мужчиной и подавно.***
Лодочный сарай 18 ноября, 1977 Аккуратно приоткрыв скрипучую дверь, гриффиндорец любезно пропустил вперёд сначала девушку. Вики мигом прошмыгнула внутрь, ненароком задев кончик его носа копной пышных волос. Цокнув, Сириус обернулся по сторонам, убеждаясь в том, что их никто не видел. Лестрейндж как-то сказал, что шпионы есть и в Хогвартсе, поэтому стоит быть настороже. В сарае было довольно просторно и, можно сказать, светло благодаря дневному свету, пробившемуся сквозь щели и маленькое окошко в стене. Но нужно признать, что холод и сырость все же брали своё. Придирчиво оглядев вздутые от влаги доски под ногами, Сириус цинично хмыкнул, в два шага настигая Викторию. — Ты точен, как часы, Регги, — руки Блэка по-собственнически легли на талию Поттер. — В отличие от тебя, Сиричка! — с той же дурацкой интонацией произнес Блэк-младший. — Мальчики, не ссорьтесь, помада у меня! — три пары глаз устремились в сторону появившегося вампира. — Все здесь или кто-то ещё подойдёт? С присущей ему издевательской манерой Арон не таил во взгляде смешка. Рано утром ему пришла весточка от Виктории, которую принесла довольно кусачая сова. Поттер набросала пару строк, заверив, что ей известно о их родстве. Он сорвался с места в то же мгновение, помчавшись к старой пристани. И каково же было его разочарование, когда, помимо Вики, он обнаружил еще и двух назойливых Блэков. — Привет, — сбросив ладони Сириуса, гриффиндорка подошла к вампиру. В этот раз он не стал отходить от нее, держа дистанцию. Напротив, Арон сделал шаг вперёд, совсем крохотный, но сделал. Вики немного запрокинула вверх голову, дабы лучше видеть своего высокого кузена. — Привет, — на грани слышимости произнес вампир, держа руки по швам. — Потерянные брат с сестрой воссоединились, теперь мы можем поговорить? — скрестив руки на груди, Сириус по-прежнему глядел на Арона подозрительно и даже враждебно. — Идиот, — вполголоса вякнул Регулус, ближе подходя к брату. — Хоть день проживи без своей больной ревности. — Она уже часть меня, — не сводя серых глаз с Поттеров, гриффиндорец так и хмурился. Регулус задумчиво потёр переносицу. Брошенная фраза старшего брата звучала несколько двусмысленно, в его понимании. Под своей частью, что он имел ввиду? Викторию? Или ревность? Он провёл с этой ненормальной парочкой почти три месяца и столько всего наслушался, отчего уши в трубочку сворачивались. То они друг друга ненавидят, то жить без друг друга не могут. Одними словом — психушка на колёсиках. — Так и будем стоять или, ты всё-таки удосужишься рот открыть? — Сириус! — Вики злобно зыркнула на Блэка через плечо. — Конечно! — Блэк хлопнул себя по бедру присаживаясь на дно перевёрнутой лодки, которая находилась за его спиной. — Зачем ей я? Когда у нее есть этот! Арон оставил выпад в свою сторону без какого-либо комментария. Сейчас все его внимание было сконцентрировано на Виктории, поэтому ему и не было никакого дела до глупого гриффиндорца с причудливым именем. Впервые за долгие годы скитаний по миру он наконец-то встретил свою семью, а точнее, ее часть. — Начнём с того, что, — Арон спиной облокотился на нечто похожее на высокий стеллаж, — Фредерик искусный маг, небрезгающий такими проклятьями, на которые не решился бы сам Мерлин. — Вампирчик прав, — позади Вики появилась Моргана. — Это мы и без тебя знаем! — огрызнулся Сириус под мрачный взгляд младшего брата. — Сириус! — в один голос воскликнули Вики с Регулусом. За каких-то пять минут Арон рассказал присутствующим о своём не то что тяжёлым детстве, а о самом скверном времени в жизни. Он сбежал сразу, как только Фредерик обманом обратил его в вампира, забрав себе его душу. Этот момент стал отправной точкой, после чего Арон бежал, не оглядываясь. В его жизни много чего произошло, зато особо сильно он запомнил поместье Фредерика Поттера, в котором был вынужден жить до шестнадцати лет. Старое поместье — абсолютно отталкивающее, на первый взгляд, клеймом отпечаталось в памяти Арона. Та роскошь внутри заставила бы против воли разинуть рот в немом восхищении. Высоченные потолки, колонны; витражные окна вдоль стен; мраморные лестницы с изящными перилами; старинные гобелены вышитые человеческими руками. Перечислять можно было долго, начиная от французских канделябров и заканчивая редчайшими артефактами. Фредерик был тем ещё педантом, поэтому каждая вещь в его доме знала своё место. Как только Арон научился ходить и говорить, он уяснил сразу — «Ничего не трогай и ни к чему не прикасайся». Сотни темнейших артефактов в доме Фредерика были расположены во всех возможных местах, порой и вступить негде было. Они были повсюду, например, у подножья лестницы, на комодах, под кроватями и даже в ванных комнатах. Но сильнее всего его пугала «Лаборатория». Во время приемов пищи в огромной столовой он неоднократно слышал скрипы, жужжания, крики и плач. Все-таки один раз он набрался смелости. И, держа в руках единственную мягкую игрушку, под покровом ночи спустился вниз по высоким ступеням. Казалось, холод от каменных стен он ощущал на себе по сей день, как и жар от вечно работающей печки обжигал прекрасное лицо. В той комнате пахло смертью и, наверное, до сих пор ей пахнет. Арон многое не помнил с того времени, но один образ врезался в память так отчетливо и точно, будто промелькнул перед глазами секунду назад. Нечто похожее на молодую женщину с сероватым оттенком кожи стояло повернутое к нему спиной. Он слышал звук скрежета, как если бы кто-то елозил зубчиками вилки по тарелке. Она замерла, прислушиваясь к его дыханию, затем обернулась. Он испугался. С ее окровавленных пальцев стекала чёрная субстанция, пачкая пол под босыми ногами. И только сейчас Арон мог объяснить самому себе, что это был за звук. То несчастное создание, запертое в клетке, ногтем царапало бетонную стену, отсчитывая дни своего пребывания в плену у Душегуба. Наверняка она давно мертва, а, если и жива, то ей можно только посочувствовать. Фредерик любит ставить опыты. В этом деле ему равных не было. Арон познал это на себе ещё в тринадцать. — Как это — без души? — Вики сидела на одной из лодок, спрятав замерзшие ладони в карманы зимнего пальто с высоким воротником. — Разве такое возможно? — Возможно, — взгляды устремились в сторону Регулуса, он прокашлялся, — волшебник изымает душу другого и помещает ее в нечто похожее на сосуд. Иногда так делают, чтобы излечиться от каких-либо болезней, но этот способ весьма неэффективный. А ещё, — слизеринец глянул на вампира, он кивнул, — так делают более продвинутые маги, таким образом подчиняя своей воле другого. Повисло молчание. Сириус хотел открыть рот и упрекнуть Арона в том, что он наверняка является верной шавкой Фредерика. Но голос Римуса из осколка зеркала остановил неминуемую тираду Блэка. Люпин сообщил о том, что Бродяга им нужен, и потому Сириусу пришлось оставить Викторию на попечение Регулуса, так как Арону он не доверял даже после его слезливой истории об ужасном детстве. — Если что, кричи, — сухие губы коснулись бледного лба, запечатав на нем смазанный, эфемерный поцелуй. — Я слежу за тобой, — Арон закатил глаза. — Иди уже! — Вики нервно хихикнула, провожая парня долгим взглядом. Стоило Сириусу скрыться за дверью, как в Регулуса вселилось нечто разговорчивое. Он в прямом смысле завалил Арона многочисленными вопросами по поводу и без. Пока вампир с неприкрытым раздражением отвечал на наиглупейшие умозаключения слизеринца, Вики наблюдала за тёмными венами у себя под кожей, словно живые, они шевелились, обдавая тело жаром. — И что, ни разу не видел Гиппокампа? — Блэк открыто насмехался, щуря зелёные глаза. — Как-то не доводилось, — скрипучим голосом произнёс Арон, — зато мне известно, что в 1949 году русалки поймали Гиппокампа у берегов Шотландии и приручили его. Вампир самодовольно усмехнулся, замечая, как насмешка слизеринца превращается в тонкую полоску, и без всякого намёка на продолжение исчезает с красивого лица. Он его уделал и наконец заткнул. Вики рассмеялась, поймав отстранённый взгляд Регулуса. Смех быстро сменился кашлем, и уже через несколько секунд изо рта Поттер хлестала кровь, такая же чёрная, как у того существа из воспоминаний маленького Арнольда. — Поттер! — слизеринц подорвался с места, но поймать падающее тело гриффиндорки не успел. — Это скверна, — изрёк Арон, пачкая подушечки пальцев об черную кровь Поттер.***
Башня Гриффиндора, общая гостиная Сириус побил собственный рекорд, поставленный на четвёртом курсе. Тогда он без оглядки убегал от разъярённого Филча, маггловским клеем приклеив пушистый хвост миссис Норрис к одному из факелов. Разумеется, перед этим пришлось немного усовершенствовать сам клей, чтобы он выдержал свирепую хищницу. К сожалению, шутку Бродяги оценили лишь трое мародеров, ну, и Пивз. В тот раз он преодолел расстояние от первого этажа до башни Гриффиндора в три минуты, а сейчас сделал тоже самое за две минуты и тридцать семь секунд, если не брать в расчёт время, потраченное на бег от сарая к замку. — Попрыгунчик угодил в сырный суп, — быстро выпалил Сириус, одной рукой опираясь на стену, дабы отдышаться. Полная дама удовлетворительно кивнула, пропуская гриффиндорца в гостиную. Первое, что бросилось в глаза был камин, из которого языки пламени буквально вырывались наружу, так и норовя обжечь какого-нибудь несчастного. Сириус было подумал, что некий шутник решил заколдовать камин, как выяснилось, Питер всего-навсего перепутал заклинание, когда хотел приманить к себе стакан из комнаты. Опустившись в кресло напротив притихшего Джеймса, юноша вопросительно изогнул бровь, метнув взгляд в сторону Римуса. Тот развёл руками, жестом показывая, мол, «У нашего друга проблемы с башкой». Не сильно удивившись, Сириус кивнул, расставив руки по обеим сторонам подлокотников своего излюбленного кресла. Скорее всего, Сохатый встретил капитана сборной Когтеврана, и у них завязалась перепалка. Бродяга прищурил серые глаза. Нет. Если бы Сохатый и встретил злобного когтевранца, то целым и невредимым в башню не вернулся. У него имелся бы как минимум один фингал под глазом и рассеченная бровь. Сто процентов. Задумчиво потерев подбородок, юноша поменял позу, чуть согнувшись, он упёр локти в колени. По взвинченному Римусу было без слов понятно, дело серьезное. — Ну, Сохатый! — Питер плюхнулся на диван, по-особенному закинув на спинку руку. — Что стряслось то? — Ли… Лил… — с дрожащих губ Поттера сорвался то ли полувсхилп, то ли полуписк. — Я… Мы не… ыих! — Сохатый, — Римус сжал кулаки, подавляя нарастающую злость, — объясни нормально. Люпин терпеть не мог, когда кто-то медлит и жуёт сопли, пусть и лучший друг. За свою недолгую жизнь храбрый гриффиндорец многого натерпелся, только сильнее укрепив внутренний стержень и закалив характер. По правде говоря, это была заслуга мистера Люпина. Именно Лайелл Люпин не давал единственному сыну опустить руки. Он сражался за него и все еще сражается. — Попей водички, — Питер протянул хрустальный стакан другу, — тебе полегчает. Пригубив стакан, Джеймс обмяк. Он скованно улыбнулся, чувствуя, как постепенно отпускает мандраж. Римус принюхался, на переносице сдвинув тонкие, светлые брови. — Это огневиски, Хвост. — Значит, это мой стакан. Прости, Луни-Клуни. Питер потупил взгляд в пол, под ногами рассматривая ковёр из вискозы. Резинка полосатых носков доходила до бледных икр, сливаясь с ярко-золотистыми нитями, больше похожими на отблески янтарного камня. Ровно четыре минуты назад Петтигрю собственноручно подбросил дров, и сильнее разжег пламя. Он любил жар живого огня, да так, чтобы капли пота выступали на теле, потом пропитывая рубашку с коротким рукавом. Три головы синхронно обернулись на лестницу, ведущую в женские спальни. Знакомый голос содрогался в стенах небольшого по размеру коридора, до того он был звонкий и слегка писклявый, отчего Римус шестым чувством знал, что грядёт не буря, а настоящее цунами. Дёрнув друга за рукав растянутого свитера с колючим горлом, Петтигрю махнул головой в сторону лестницы. Послышался глухой стук, будто нечто тяжёлое и должно быть хрупкое разбилось об пол. — Успокойся, Хвост, — Люпин опустил усталый взгляд на сжатые пальцы Питера, тот по-прежнему сжимал ткань серовато-коричневого свитера в своих скользких пальцах. — Теперь можешь отпустить меня. Взгляд васильковых глаз смягчился. Петтигрю разжал пальцы, бессознательно вжимаясь в спинку мягкого дивана. Немудрено, если он надеялся, что таким наиглупейшим образом ему повезёт, и разгневанная Лили Эванс его не заметит. В сентябре Вики не рассчитала силы, швырнув в него вазу. А на что же способна Эванс? Знать этого не хотелось. Осторожно встав, Петтигрю ринулся к проходу, только бы не нарваться на обиженную женщину. Уж он-то знал, какими они порой бывают жестокими и находчивыми. — Стоять, никто отсюда не выйдет! — взлохмаченные рыжие волосы придавили Лили безумный вид, а зелёные глаза наверняка бы просверлили в черепе Поттера дырку, будь у Эванс способность убивать без помощи слов и волшебной палочки. — Сел обратно! Питер был бы рад превратиться в невидимку и ей остаться. Сириус шикнул, ладонью указывая на свободное место рядом с Люпином. Тот повиновался. Несколько учеников с третьего и пятого курса ретировались из гостиной, наедине оставляя пятерых друзей. Придерживая в руках картонную коробку, Лили спустилась по ступеням. Цокот ее высоких каблуков играл на нервах Питера, из раза в раз заставляя поджимать несимметричные губы с родинкой в правом уголке рта. Петтигрю не был конфликтным человеком. Он любил своих друзей и потому никогда не выяснял отношения. Если его что-то беспокоило, а это случалось редко, то он говорил прямо, без каких либо преувеличений. За это его и любили. Питер был верным, честным, но как и любой человек имел недостатки. Излишняя раздражительность. Порой он часто злился на пустом месте, будь то испорченное в чернилах домашнее задание; истёкший срок годности у сладких перьев, специально купленных в Сладком королевстве для дневного перекуса; любая грязь; сплетни и скандалы. Чаще всего Питер держался вдали от разногласий, которые непременно забудутся с наступлением нового дня. Трата времени на такие глупости казалось неординарным расточительством. Во всяком случае, Хвост придерживался этого мнения. Хуже всего были ссоры в кругу друзей, пускай и незначительные. Пару раз Питер умудрился заболеть, на почве расшатанных нервов. Данный случай приключился на пятом курсе, когда Вики отдалилась от мародеров. И ещё один случился тогда, когда Питер стал невольным подслушивателем. Миссис Пирс не старалась подобрать слов, говоря о своём же племяннике. Сколько же в тот вечер он наслушался оскорблений в свой адрес. После смерти матери Петтигрю пришлось перебраться в дом своей ближайшей родственницы Вильгельмины Пирс. Он был ей не нужен. Как и родному отцу, бросившему его мать, когда та родила сына, а не дочь. Но это полбеды. Худший день в жизни Питера приключился в ту ночь, когда отчим — Юджин Стенли, отдал свою жизнь Господу Богу, оставив осиротевшего Питера одного. Он мог бы сообщить об этом друзьям и какое-то время пожить в доме Поттеров. Вот только Питер не хотел давить на жалость. Он сильный и со всем справится самостоятельно. — Ты, — Джеймс состроил щенячий взгляд, уставившись на Эванс, — никогда больше не смей ко мне подходить и говорить со мной. Ты для меня мертв, Джеймс, мать твою, Поттер! Картонная коробка с грохотом упала на пол. За считанные минуты Лили сложила в неё все те вещи, которые ассоциировались с Джеймсом. Сначала полетели его подарки, дурацкие рисунки, начерканные пером и засушенные лепестки от подаренных букетов, которые Лили хранила между страниц одной из своих любимых книг. Затем Эванс наспех скинула в коробку половину своего гардероба, а именно те вещи, которые нравились Поттеру. Со слезами на глазах пришлось сказать «прощай», своей излюбленной клетчатой юбке выше колена. — Лил… — голос Джеймса утонул в всхлипе гриффиндорки. — Не смей произносить мое имя! Сдерживая подступившие к глазам слезы, Лили бросилась обратно в свою комнату. Там она сможет выплакаться в подушку, не боясь осуждения со стороны подруг. Уж Марлин ее точно поддержит. — Прошу тебя, выслушай меня! — подскочив, Поттер кинулся к лестнице, одной рукой держась за перила. — Выслушать? — Лили круто обернулась. Ее прозрачные слезы градом стекали по румяным щекам. — Ты предал меня! Уничтожил все то светлое и чистое, которые мы создавали долгими годами. Ты просил тебе доверять! И я доверилась, наперёд зная, какой ты ветреный и любвеобильный! — Эванс споткнулась об собственную ногу, едва не свалившись вниз. — Я работала! Работала над нашими отношениями, неоднократно закрывая глаза на твой вздорный характер! Поттер бегающим взглядом следил за заплаканными глазами девушки. Ему хотелось стереть с ее лица печаль вместе со слезами, следом сжать в крепких объятиях и никогда не отпускать. Стыдно признаться, но в прошлом году ему казалось, что их отношения себя изжили. Как же он ошибся. Стоило половину лета провести в спортивном лагере, чтобы не просто почувствовать, но и осознать, то, насколько сильно она нужна ему. Эти рыжие кудри, пахнущие сладкой туалетной водой. Penhaligon’s Peoneve. Цветочный аромат пионов и чуть-чуть роз. Лили Эванс пахла свежестью и ранней весной. Джеймс не мог ей надышаться, не мог жить без ее нежных рук и мелодичного голоса. Она казалась сказочной принцессой, по воле судьбы осветившей его тусклый мир новыми красками. — Все было ложью. Каждое твое слово, движение, взгляд и обещание насчёт нашего «великого будущего», — Лили согнула пальцы, изображая кавычки. — Ты клялся мне в любви! Клялся, что я единственная! — левая рука легла на грудь, из которой вырвалось сердце. — Ты все разрушил, извратил и уничтожил. Я никогда тебе этого не прощу. Ненавижу тебя! Притихшие мародеры так и сидели на своих местах, будто восковые статуи в музее. Крик души Лили был до того переполнен обидой и болью, из-за чего даже всегда собранный Блэк раздосадованно поджал губы. Ему не было ее жалко лишь по той причине, что он уважал ее. Может, он и относился к ней несколько грубо, но ни разу он не хотел обидеть ее намеренно. Эванс была не просто хорошей подругой его девушки, но и сильной, смелой, красивой молодой женщиной. Сириус восхищался ей. В первую очередь ее непорочной добротой. Сжав челюсть, Римус устремил свирепый, волчий взгляд на Джеймса. Он не мог поверить, что Сохатый способен на измену. А если и так, то тут Римус на стороне Лили. Каким бы Джеймс Поттер не был его закадычным другом, к тому же с первого курса, Лили совершенно другая. Она такая же, как Вики. Они обе значат для Римуса куда больше, чем можно подумать. Словно младшие сёстры, которых у него никогда не было. — Я ничего… — Что? — гаркнула Лили, ребром ладони стирая бесчисленные слёзы. — Хватит говорить, что ты ничего не помнишь! Ты взрослый мальчик. Меньше, чем через полгода тебе стукнет восемнадцать! Начни уже нести ответственность за свои поступки! — она перевела сбившееся дыхание, награждая его таким пустым взглядом, отчего ноги Джеймса подкосились. — Отныне я не желаю тебя знать. — Я люблю тебя! — он охрип, хоть и был готов кричать во всю глотку. — Я люблю тебя, Лили. Пожалуйста, прошу тебя, давай все обсудим! Ты же знаешь, что я не мог так с тобой поступить! — Джеймс верил в свои слова, хоть и сомневался в их правдивости. — Молю тебя, кувшинка. Кувшинка. Новые слёзы потекли по раскрасневшимся щекам, намочив шелковую блузку лилового цвета. Он прозвал ее так ещё осенью, когда в Хэллоуинскую ночь Марлин с помощью косметики и невероятного красивого платья превратила ее в не распустившуюся Нимфею. В ту ночь она была так красива. — Не мучай меня, Поттер. Я так устала, — она исчезла за дверью спальни. Осев на пол, Джеймс пальцами зарылся в волосы. Он оттягивал их, причиняя себе боль. Поттер надеялся, что таким изощренным способом ему удастся восстановить хронологию событий вчерашнего дня. Он бы запомнил, обязательно запомнил, если бы изменил Эванс. — Это правда? — Сириус перевел пытливый взгляд на Питера с Римусом. — Утром Сохатый проснулся в спальне четверокурсницы, — глухо прошептал Питер, подливая в пустой стакан новую порцию огневиски. — Подружки Камиллы Моррис шепчутся, будто он был голый и… — Пьяный, — закончил за другом Римус. Блэк прикрыл глаза, откидывая голову на мягкую спинку кресла. Четверокурсница. Это провал. Трагедия. Если Джеймс Поттер и впрямь имел связь с девчонкой четырнадцати, а то и тринадцати лет, то последствия могут быть глобальнее расставания с Лили. Особенно, если у девчонки ветер в голове. Да и он хорош… Думать надо, когда лезешь в постель к другой! — Мы вчера выпивали в баре. Ещё десяти не было, а мы вернулись, — склонив голову набок, Люпин устало потёр переносицу. — Карта была у Вики, и мы нарвались на Филча. — Разделились и с Лунатиком встретились уже в гостиной. Мы прождали Сохатого минут семь, а потом улеглись спать. Как Лили узнала о его… — Бродяга тактично кашлянул в кулак, — ну, вы поняли. В общем, мы не знаем. — Чего это не знаем? — светлые брови Римуса слегка приподнялись, соединившись на переносице. — Эркинсон рот открыла и пошло поехало! Люпин взглядом пристыдил хмурого Питера. Это его подружка вечно лезла не в свое дело, направо и налево распуская слухи, причём редко достоверные. — Некоторым девкам нужно языки вырвать, — Сириус раздраженно закинул правую ногу на левую. — Думайте, что хотите, а я говорю вам, что не мог наш Сохатый променять Эванс на кого-то другого! Я верю ему, и вы мне поможете. — Как? — Лунатик бегло глянул на сидящего на полу Поттера, после взглянул на Блэка. — Ты же сам слышал, он ничего не помнит. — Значит, не факт, что это было! — Бродяга продолжил гнуть свою линию. — Найдём девчонку и заставим сказать правду. — Поддерживаю! — Питер вскинул правую руку вверх. — Если надо, то попросим Кэт и Вик сварить зелье правды. Тогда-то она от нас не отделается! — Верно, Хвост! — Сириус перенял стакан с огневиски из рук друга. — Нечего клеветать на нашего золотого снитча. Петтигрю прыснул. Таким дурацким прозвищем их друга называла одна лишь мадам Трюк. — Давайте, для начала уложим его в постель. Меланхолично махнув рукой в сторону храпящего Джеймса, светловолосый гриффиндорец тускло улыбнулся. Поверить в измену Джеймса было не сложно, учитывая то, в каком состоянии он вчера был. В любом случае, надежда умирает последней.***
Лодочный сарай Юноша с пепельными волосами склонился над лицом Виктории, покоящейся на худеньких ляжках Блэка-младшего. Тяжелые веки чуть задрожали. Ощущая чьё-то дыхание на впалых щеках, и чужие руки на лице и волосах, Виктория не без труда приоткрыла глаза. Первое, что ей удалось разглядеть размытым взглядом, были ярко-зелёные глаза, округлившиеся до размеров с золотой галлеон. Находясь в некой абстракции, Поттер дёрнулась, ладонями упираясь в лицо Блэка. — Ты что творишь? — заверещал Регулус, потирая щеку. Две полоски от острых женских ногтей красовались вдоль скулы. — Ненормальная? Я ей помочь пытаюсь, а она? Арон пихнул слизеринца в бок, присаживаясь на корточки рядом. — Блэк? — Вики потребовалось около двадцати секунд, чтобы получше разглядеть младшего брата Сириуса. — Я думала, что ты это он. Бледные уголки губ Арона нервно дернулись. Ему казалось глупым сравнивать изумрудные глаза Фредерика с кем либо. Хотя бы по той причине, что невозможно забыть безумный взгляд, хищный оскал и силу, излучаемую его телом, да и не только телом. Сама энергия Фредерика была особенная: примесь смерти и величества. — Не узнала? — съехидничал слизеринец, придерживая Поттер за плечи. — Видать, богатым буду, — он усмехнулся, помогая Виктории опереться на свою грудь. Невесомые касания пальцев Арона посылали искорки тока, когда он прикасался к изувеченному шрамами предплечью. — Он тоже тебя отметил, — он как бы невзначай откинул достающие до плеч волосы, продемонстрировав шрам-ожог на ключице. — Мне было семь. — Что ты натворил? — Поттер с трудом оставалась в сознании, не подаваясь приятному забвению. — Натворил? — он усмехнулся, — ты его плохо знаешь, ведьма. Ногтем совершив надрез на тонкой коже у запястья, вампир отодвинулся в сторону. Густая кровь струйкой стекала по руке гриффиндорки, пачкая кожу в чёрных разводах. Регулус во все глаза следил за происходящим. Он сам себе удивился, когда сильнее прижал ослабевшее тело Поттер к себе, вместо того, чтобы оттолкнуть ведьму с запятнанной кровью и убежать без оглядки. — Как долго? — медленно подняв алые глаза на кузину, Арон задержал на ней вопросительный взгляд. Гриффиндорка оробела, растеряно ища глазами Моргану. Ле Фэй появилась сразу за спиной Виктории, злобно зыркая на вампира. Поттер стало в разы легче от прикосновений черноволосой ведьмы. Ее костлявые пальцы пригладили на концах спутанные в колтуны волосы. — Скажи ему, — приказала Ле Фэй. — Меньше месяца. Регулус многозначно переглянулся с вампиром. В истории волшебного мира было замечено крайне мало случаев волшебников с испачканной в скверне крови. Чаще всего такие волшебники умирали в одиночестве, не зная, как взять под контроль свою силу. И чаще всего этими волшебниками были никто иные, как мужчины. Аккуратно усадив гриффиндорку на свою мантию, которую Регулус предварительно расстелил на полу, он отошёл с Ароном в сторону, убедившись в том, что Поттер в сознании. Вики нахмурилась, не слыша перешёптываний парней. Ее раздражало, что они говорят о ней же, а она их не слышит. Моргана шикнула, легонько треснув Поттер по пальцам. Та возмущённо насупилась, одними глазами говоря, «Я обязана знать, о чем они шушукаются!». Ле Фэй картинно закатила глаза, не обращая внимание на громкое пыхтение. — Успокойся, пташка, — Вики только хотела открыть рот, но руки Морганы было достаточно, дабы она заткнулась. — Эти двое тебе не навредят, будь уверена. Состроив кислую рожицу, гриффиндорка скрестила на груди руки. У нее нет ни единого повода не доверять Ле Фэй. Уж она-то всегда была на стороне Виктории, во всем ей помогая. — Как скажешь, Мори. Обернувшись на Поттер, слизеринец убедился в том, что она не смотрит в его сторону, а значит, не подслушивает. В трёх шагах стоящий Арон топтался на месте, до еле слышного хруста заламывая бледные пальцы. Не то, чтобы он был шибко осведомлён насчет магии, но что-то все же знал. Взять хотя бы Фредерика, тот порой любил поговорить со смышлёным мальчуганом о возможностях магах и их способностях. По правде, такое случалось от случая к случаю, в основном, когда Фредерика одолевало поистине прекрасное настроение. Хорошему расположению духа, к примеру, могло посодействовать успешно совершенный ритуал, удачно загнанная в ловушку стая акромантулов, или же табун единорогов. Фредерик любил поговорить о своих свершениях. — Она умрет? От глаз вампира не укрылась нервозность Блэка-младшего. Он явно переживал за подружку своего брата, а может, дело было не только в этом? — Нет, но последствия могут быть прескверными. — Например? — Арон медлил, языком скользя по острым клыкам верхней челюсти. — Не томи, вампиришка! Бросив косой взгляд в сторону слизеринца, Арнольд раздраженно выдохнул. — Ты видел, что сотворила капля ее крови? — Регулус обернулся на Поттер, та так и сидела на его мантии, спиной оперевшись на лодку. — Присмотрись, видишь дыру в половицах? — Блэк сглотнул подступивший к горлу ком. — Как думаешь, что произойдёт с Шотландией, если она нарвётся на клинок Фредерика или, если случится ещё один выброс магии? — Хватит шептаться, я все слышу. Арон нахмурился. Вики поднялась на ноги, держась за руку Морганы. Учитывая, что двое парней не видели Ле Фэй, то соответственно, движения Поттер казались нелогичными, да и странными, если честно. Сократив расстояние, Вики оказалась рядом с двумя обескураженными юношами. — Можешь не волноваться, Арнольд, — вампира передернуло от собственного имени, которым родная мать нарекла его прежде, чем сделать последний вздох. — Моргана сказала, что к двадцати одному году все пройдёт, как по щелчку, — Вики попыталась изобразить беспечную улыбку, но это получилось из рук вон плохо. — Организм привыкнет к магии и тогда… — Ты можешь не дожить до этого момента! — Арон и сам не ожидал, что отреагирует так яро. — Чего это он так нагнетает? — Моргана закинула руку на плечи Поттер. — Ошалел? — Тише, Мори, — Вики намеренно коснулась руки ведьмы, привлекая к себе взгляды хмурых парней. — Мальчики туго соображают, сделай им скидочку. Мозг Регулуса заработал в одно мгновение. В одну из их ссор, Вики как-то блекло упоминала о Моргане. Данное имя было довольно редким. Маги не часто нарекали им своих детей. Все из-за того, что Моргана Ле Фэй навеки осталась в истории, возглавив список могущественных ведьм. Многие волшебники считали ее имя проклятым, собственно, как и ее саму. — Что? Та самая Моргана? — Регулус замотал головой, будто мог разглядеть за спиной гриффиндорки высокую ведьму. — Она здесь? — Представь себе, олух! — Ле Фэй щелкнула Блэка-младшего по лбу, но удара он не ощутил. — Баран, не более. Вики усмехнулась, кивая в подтверждение домыслов. Арон трепаться направо и налево не станет, а с Регулусом можно договориться. Во всяком случае, Виктория на это надеялась. Цепко схватив слизеринца за рукав новёхонького пиджака с изумрудными полосами по диагонали, Арон утянул его в дальний угол, как можно дальше от Вики. Уперев носки туфель в пол, Регулус поменял направление. И теперь уже он тащил вампира за рукав свитера к скрипучей двери. — Эй! — возмущённо завопила Виктория, не твёрдо двинувшись вслед за парнями. — Не лезь, — рука Ле Фэй легла на ее запястье, удерживая на месте, — они без тебя разберутся. Поттер цокнула, оставшись стоять на месте. Она все равно вытянет из Блэка-младшего все то, о чем он сейчас говорит с Ароном. Если надо, то возьмёт нахрапом, но своего добьётся. Ближе подойдя к Чёрному озеру, дабы волны заглушали тихий разговор, Арон всем телом развернулся к Блэку. С минуту они молча глядели друг на друга, стараясь глазами прочесть мысли. Регулус нервно взлохматил волосы, опуская глаза. Воды Чёрного озера заблестели, стоило лучам заходящего солнца их коснуться. Близилась ночь. — Как ей помочь? — на одном дыхании произнес слизеринец, не поднимая головы. Если бы кто-то ему сказал в сентябре, что он будет беспокоиться о судьбе девчонки Поттер. То Регулус рассмеялся бы этому человеку в лицо, и впридачу пристыдил бы. Сейчас же… Все слишком круто изменилось. В каком-то смысле он привязался к ней, даже к колким замечаниям, едким шуточкам и частым оплеухам. Виктория Поттер была воплощением чего-то нового для него, неизведанного, в каком-то смысле запретного. И в эту неизвестность Регулусу хотелось окунуться с головой. — Я не знаю, — честно признался Арнольд, скованно пожимая плечами. — Можно извлечь ту магию, которую она впитала в себя, — Блэк исподлобья глянул на вампира, удивленно хмуря брови. Он и об этом знает? Вот же прохиндей. — Но нет никаких гарантий, что это поможет. — Что тогда? — Регулус был на грани истерики. Он не привык к медлительности и загадкам, их и без того в его жизни больше, чем положено иметь шестнадцатилетнему парню. — Разъясняйся конкретнее! — Можно связать ее энергию с живым и сильным существом. Если все сделать правильно, и энергии соединятся друг с другом, и при этом не отвергнув, — Арон призадумался. — В этом случае, такой исход значительно облегчит ее страдания, быть может, их и вовсе не будет, — У Блэка загорелись глаза. — Все это очень сложно, для наилучшего исхода нужно соблюсти столько правил, всех и не упомнишь. Но… — Ты не заметил, что у тебя слишком много «но»? — Регулус раздраженно швырнул камень под ногами в сторону. — Насколько знаю я, такие случаи свершались раннее. Способ древний, и мало кому известен. Прежде так матери лечили своих больных детей, из самих себя черпая для них силу, — Вампир повернулся к слизеринцу спиной, руками потирая воспалённые от солнечного света глаза. — Этот ритуал неимоверно сложный в исполнении, и если ее тело отвергнет кого-то, — Арнольд многозначно глянул на затаившего дыхание слизеринца, — то, этот кто-то в живых не останется. В вашей стране данный способ приравнивается к смерти, выходит, по ее вине этот кто-то умрет. Оба синхронно обернулись на сарай. Вики по-прежнему находилось внутри, терпеливо дожидаясь их возвращения. — Ей не говори, но Сириус помочь ей не сумеет. Арон скривился, произнося имя Блэка-старшего. Отчего-то оно резало слух. Да и не жаловал он избранника своей кузины. — Почему? — Он на грани, — туманно пробормотал вампир, устремив задумчивый взгляд на горизонт. — Ее дружок оборотень только навредит, брат пустой, а крыса, — Арнольд легким движением руки отбросил упавшие на лицо пряди, — ну, сам понимаешь. Регулус проглотил язык. Услышанная информация казалась нереальной. На смену удивлению довольно быстро пришло спокойствие. Подсознательно он подразумевал о том, что его брат непрост, и друзья его такие же. Осталось только разобраться, кто оборотень, кто крыса. — А ты? — как говорится, надежда умирает последней. — Я? — Арон рассмеялся в голос. — Открой глаза, мальчик! Я живой мертвец. Желаешь ей того же? Блэк на мгновение умолк. — Нет, — тихо буркнул себе под нос. Блэк задумался, обдумывая возможные развития событий. Если Поттер отдаст душу Мерлину раньше двадцати одного года, то вероятно Сириус присоединится к ней. А за Сириусом последует их мать с Цефеем и ещё кучка родственников впридачу. И Регулус в сторонке не останется. Одним словом, замкнутый круг. Подведя итог своих недолгих размышлений, Регулус пришёл к единственному правильному решению, во всяком случае, в его понимании. — Ясно, когда проведём ритуал? — он усмехнулся, напуская на лицо притворную веселость. — Матушка расстроится, если ее потенциальная невестка отойдет на тот свет. — Ты знаешь того, кто может на это пойти? — Арон подозрительно прищурился. — Ты говоришь с ним лично, вампиреныш.***
Квиддичное поле 19 ноября, 1977 Как и ожидалось, в своих предположениях насчёт погоды Гораций Слизнорт не ошибся. Он предрекал недельные дожди, и именно это и случилось. В день матча между Гриффиндором и Когтевраном дождь стоял стеной. Некоторые преподаватели подумывали отменить игру, но Альбус Дамблдор был непреклонен. На его сторону встала Минерва и мадам Трюк с мистером Бабинсоммом. «Квиддич жесток. Пусть привыкают». Джеймс был подавлен. Со ссоры с Лили прошло меньше дня, а он так и не смог найти себе место. Ничто его не радовало, даже наступивший день икс, к которому он готовился дольше месяца, мучая себя и команду изнурительными тренировками. С самого утра у Поттера все валилось из рук. Ранним утром он пересекся с Эванс в Большом зале. Она прошла мимо, не удостоив его и мимолётным взглядом. Он подобен верному псу, нуждающемуся в похвале хозяйки. Лили всегда его поддерживала, подбадривала, находила нужные слова, чтобы он не натворил, и как бы сильно они не ссорились накануне. Она ценила его всяким, неоднократно закрывая глаза на мелкие грешки, невзначай брошенные колкие слова в свою сторону. Эванс любила его, как и саму мысль о любви. Вот только он ее подвёл. Лили была права. Отныне Джеймс Поттер для неё мёртв. — Все мы знаем, что когтевранцы умны и жестоки. Эти отморозки сделают все, только бы скинуть вас с метлы, — стоя перед полукругом собравшихся спортсменов, Марлин поморщила носик. — Помните, кто вы и чего вы стоите! Мы из года в год выигрывали кубок школы! И в этом году заполучим его вновь, на века увековечив свои имена, как лучшие игроки в квиддич в истории Хогвартса! Ребята дружно загоготали, мётлами постукивая по полу. Воодушевленный Фабиан сжал Марлин в стальных объятиях, чуть оторвав от деревянного пола. Она пискляво взвизгнула, отлупив его по рукам. Речь МакКиннон и впрямь подействовала на всех отрезвляюще. Одинокий Джеймс сидел вдали от всех на скамье, потупив взор на свои ботинки. Все от одной мысли крутились вокруг рыжеволосой красавицы Лили Эванс. Раньше он и подумать не мог, что ее может так сильно не хватать. Она была с родни воздухом, он легкими. Вдвоём они одно целое, а врозь… Сложно представить. У них и раньше случались ссоры. Как же без них? Сейчас же все было иначе. — Нам пора, Джим, — Вики улыбнулась, крепко сжимая метлу в правой руке. — Я потерял ее, — сглотнув, Сохатый поднялся на ноги, — я такой дурак, малышка Вик. Его младшая сестра не знала причины разрыва его отношений с Эванс. Им напросто не удалось поговорить. Тем не менее, это не мешало ей сочувствовать. Она видела, как мучается ее подруга, ночью рыдая в подушку, или днём горько плача в ванной комнате за тонкой белоснежной дверью. А Джеймс и вовсе выглядел хуже садового гнома. — Давай, ты мне все потом расскажешь? Он кивнул, и вместе с командой они направились к полю. — Удачи! — Марлин коснулась плеча Виктории, та благодарно улыбнулась, придерживая брата под локоть. — Все наладится, Сохатый, будь уверен! — тушка Блэка повисла на плече Поттера. — Ага, как же! — угрюмо отозвался гриффиндорец. — Ладно, не будем об этом. Сейчас важно разнести когтевранцев в пух и прах! Он сказал этот так уверенно, благодаря чему сам уверовал в свои слова. — Другое дело, друг мой! — Сириус хлопнул парня по плечу, подмигнув Виктории. Команды вышли на поле, после чего, как полагается, капитаны пожали друг другу руки. Альберт Донт до слышного хруста сжал ладонь Джеймса Поттера в своей, хищно ухмыляясь. Капитан команды Гриффиндора не остался в долгу. Возвышаясь над своим главным соперником, он прошипел вкрадчиво: — Не тешь себя никчёмными надеждами, мальчик с ущемлённым эго! Донт вспыхнул. Хотел он открыть рот, дабы всеми возможными ругательствами обругать наглого гриффиндорца. Никто не имеет права так с ним разговорить, да еще и в столь непотребном тоне. Раздался протяжный свист. Команды взмыли в небо. Началась игра. — Доминик перехватывает квоффл из рук Джеймса Поттера, передаёт мяч Эрику и… — Ройс Тейлор подорвался с места, так и норовя грохнуться с трибуны. — Мяч в кольце Гриффиндора! Доминик Флетчер открывает счёт! Синие флажки волной пробежались по трибуне. Когтевранцы кричали во все горло, поддерживая свою команду. Гриффиндорцы тоже не отставали, единым криком заглушая голоса студентов с синими флажками в руках. — Виктория Поттер мчит на всей мощи, обгоняет Лукаса и закидывает мяч в среднее кольцо! Да! Эта девчонка не зря вернулась в команду! Мы ждали тебя, Вик! 20:20, пока мы наравне. Люсиль не отстаёт! Ее мяч в кольце! Да, девчонки жгут! Черт возьми, руку даю на отсечение, сегодня Гриффиндор одержит победу! — Тейлор! — Минерва шикнула. — Сдерживайте себя и помните, что вы незаинтересованное лицо! — Как можно, профессор? Вот увидите, мы оставим заучек с носом! Эге-ге-гей! Если Поппер поймает снитч, клянусь Мерлином, я проставляюсь на всех! — Ройс Тейлор, немедленно прекратите! — Все под контролем, профессор! — он шутливо подтолкнул Минерву в бок. — Мы победим, я уверен! Вы видели, видели? Бладжер, запущенный Фабианом угодил точно в цель! Сбив Лукаса с метлы! Вот это удар, ты мой кумир, Фаб! — Это Гидеон! — через ряд прокричал Римус, обнимая угрюмую Лили за плечи. — Да кто же их разберёт? — Комментируйте матч, Ройс! Хватит пререкаться! Сириус отбивал мячи, как заведённый, периодически поглядывая на Сохатого и Викторию. Премерзский Донт из раза в раз подрезал Поттер и Мерфи, не теряя надежды скинуть двух охотниц с метлы. Благо Марлин дала напутствие братьям Пруэттам, — «На поле не расслабляться, и не дайте Донту вывести Поттеров и Поппера из игры». Те повиновались. Ну, а как иначе? Не без помощи Джеймса, Вики удалось закинуть ещё один мяч в кольцо противника, принеся команде десять очков. К несчастью гриффиндорцев, Альберт был не промах, наоборот, хитер и ловок. Заметив золотистый отблеск в грозовом небе, когтевранец сильнее надавил на держак метлы. Поппер последовал следом, поравнявшись с ним. Капли холодного дождя били в лицо, отчего не спасали даже очки, а лёгкий туман только мешал. Поттер видел лучше остальных, а все благодаря Эванс. К его очкам она применила водоотталкивающие чары, давая ему преимущество перед противниками. Он глазами нашел рыжую макушку. Сохатый не видел ее лица, но уже то, что она здесь, придавало ему силы. Всем телом упав на спинку метлы, Поттер помчался в сторону зависшего в воздухе Эрика. Они столкнулись. Удар оказался сильнее, чем Поттер рассчитывал. Он потерял сознание сразу, как только упал на влажный песок, хорошенько ударившись головой. Кажется, кричали все, а Джеймс Поттер слышал до ужаса тихий вопль Лили Эванс. Хоть так она обратила на него внимание. — Поттер и Коллинз выходят из игры! — от негодования Ройс стукнул по скамье кулаком. — Игра продолжается, Блэк успешно, можно сказать, профессионально отбивает мяч Хилла! Напоминаю, счёт 60:50, в пользу Гриффиндора! Так держать! Гидеон выкрикнул имя брата через все поле, кивком головы указывая на Вики. В ее сторону сломя голову летел Альберт. Он не долетел. Бладжер Гидеона угодил прямо в голову, без всяких сомнений выбив челюсть. Донт удержался на метле, сплюнув кровь. Один его взгляд говорил, — «Вы за это поплатитесь!». — Засранец! Скользкий гад удержался, ну и баланс! — Ройс Тейлор вновь подорвался на ноги. — Я вас дисквалифицирую, Ройс! — Минерва дернула его за мантию, рывком усаживая обратно на скамью. — Ещё одна выходка, и я отдам вашу должность Руперту Уоррингтону! — Да он и двух слов связать не может! Неужто вы, профессор, обречёте матч на заведомый провал? От комментатора же так много всего зависит, например… — Ройс! — Минерва глянула на него предупреждающе. — Обратите внимание на игру, Виктория забила уже два мяча, а Люси покинула поле. — Женщина поджала тонкие губы, взглядом провожая девушку лежащую на носилках. — Так точно, мэм! 110:90, ведёт Гриффиндор! — А она не промах! — Розье заразительно хохотнул, треснув кулаком по колену. — Ушла с команды и вернулась! Молодец, Поттер! Уделай этого соплежуя! Регулус круто обернулся на Томаса, вопросительно изогнув темные брови. — А что? — к разговору подключился Майкл Нотт, — где написано, что мы не можем болеть за других игроков? — Нигде, — просто ответил Блэк, косо глянув на возбужденного Рэймонда. — Видели? Она забила целых шесть мечей, вот даёт! Эйвери обнял Томаса за плечи и сделал это как-то по-особенному. Блэк-младший подозрительно прищурился, подмечая румяные щеки слизеринцев и их горящие искрами глаза. Розье оторвался от игры, обратив все своё внимание на Рэймонда. Между ними было что-то такое, вообщем, дружбой там и не пахло. Блэк усмехнулся, обернувшись назад. Улыбчивая Пандора Беллами находилась в компании Помоны Стебль и Горация Слизнорта, который бестолку трепался о своих школьных годах. Она открыто взглянула на Регулуса, подарив ему одну из своих очаровательных улыбок. Он ахнул, мигом отворачиваясь. Без всякого сомнения, Регулус Блэк покраснел. — Поппер вырывается вперёд, — болельщики затаили дыхание, — кажется, снитч у него в руках. Нет! — Тейлор заорал. — Альберт подрезает его и лидирует! Поппер, не подведи! Гидеон со свистом подлетел к брату. Счёт шел на секунды. — Готов, Фабиан? — рыжеволосый хитро подмигнул. — Всегда готов, Гидеон! Фабиан полетел на другой конец поля. Гидеон в ту же секунду запустил бладжер в брата, тот отбил, прямо по направлению в Донта. Во второй раз за час пущенный бладжер Пруэттами угодил в Альберта, давая фору Бену. — Бен Поппер поймал снитч! Я рву на себе волосы и снимаю шляпу! Ну и игра! Клянусь Морганой, я чуть не помер! — Ройс! — Ах, да! Счёт 370:160, Гриффиндор выиграл! Повторяю, Гриффиндор выиграл! Игроки спустились на поле, где студенты с профессорами встречали их с воплями и криками. Подлетевшая к Пруэттам МакКиннон расцеловала обоих в щеки, измазав лица братьев в темной помаде. — Сириус! — Вики бросилась на шею парня. — У меня получилось! Представляешь? Она была так счастлива и красива в этот момент, поэтому Бродяга и не сумел не улыбнуться. Он обнял и ее за талию, ближе привлекая к себе. — Ты была восхитительна, caramel! Влюбленные глядели в глаза друг друга неотрывно, будто бы и не было никого вокруг. Лишь он и она. Из-за дождя волосы Виктории прилипли к вспотевшему лбу, а Сириус и вовсе промок насквозь. Он забавно тряхнул головой. С влажных прядей чёрных волос во все стороны полетели брызги. Виктория рассмеялась, зажмурив глаза. Она не любила холод и сырость. Однако была готова стоять под дождем сколько угодно, нуждаясь в одном его присутствии. Сириус наклонился, большим пальцем очерчивая контур челюсти и кончик подбородка. Его тёплое дыхание коснулось ее обветренных губ. Она почти задохнулась, в предвкушении встав на носочки. Бродяга залюбовался ей, чувствуя, как губы изогнулись в улыбке. Вики прикрыла глаза, перемещая ладони на могучие плечи гриффиндорца. — Чертова стерва! — разгневанный Донт рывком развернул на себя Поттер, вырывая ее из желанных объятий Блэка. — Тебе и твоему погнанному брату этот трюк с рук не сойдёт! — он плевался кровью, не обращая внимания на присутствие кучки студентов с ярко-алыми шарфами. — Я это просто так не оставлю! — Катись отсюда, Донт! — огрызнувшись, Блэк потянул Вики на себя. — Ходи оглядывайся, Поттер! — чувствуя себя в безопасности, Виктория показала язык взбешённому когтевранцу, слыша, как за спиной смеётся Римус. — Ах, ты дрянь! Альберт шагнул вперед, замахиваясь на Поттер. Не успел он нанести удар, как его левую руку ловко перехватил Блэк. Сжав пальцы в кулак, он со всей дури ударил когтевранца в челюсть, практически в то же самое место, куда угодил бладжер Пруэттов. С криком Альберт повалился на сырую землю. — О-го! — с неприкрытым восхищением Вики во все глаза глядела на Блэка-младшего. Смахнув мокрые пряди со лба, Регулус невольно улыбнулся, разводя руки в стороны. — Сам в шоке, Поттер! — он глянул на когтевранца ноющего от боли и явного перелома. — Убирайся, пока тебе косточки не переломали. — Да! — Питер повиснул на плече Римуса, — мы тебе такую взбучку устроим, век помнить будешь! — Гриффиндорцы за своих горой! — Поппер вместе с Пруэттами и ещё парочкой студентов подошли к компании мародеров. — Толпой затопчем! Трое подбежавших на шум когтевранцев подхватили Альберта Донта за подмышки, волоча его к больничному крылу. То, что они проиграли в сухую, не повод бросать капитана команды в беде, да еще и со сломанной челюстью. И, судя по выпирающим костям, перелом там явно не один. — Горжусь тобой, Регги! — по-братски обняв слизеринца, Сириус сцепил руки на его торсе, оторвав от земли. — Не ожидал от тебя такого! Люпин откашлялся. — Прости меня за тот случай, — выжидающе глядя на слизеринца перед собой, Лунатик протянул руку. — Как насчёт мира? Вики закусила щеку, инстинктивно схватив Бродягу за руку. Тот крепче сжал ее ладонь в своей, поднося к губам. — Гриффиндорец просит прощенье и предлагает мир? — парень недоверчиво нахмурился. — А почему бы и нет? Ребята загоготали, по-доброму хлопая слизеринца по плечам. — Нам нужно к Джиму! — Сначала переоденься! — держа в руке маггловский зонтик, от которого толку ноль, Питер махнул рукой в сторону раздевалки. — А то запашок от вас! — он шутливо скривился, получая нагоняй от Лунатика. Колонна из девяти человек бегом преодолела расстояние, остановившись в пяти шагах от компании гриффиндорцев. Блэк-младший медленно обернулся на подошедших когтевранцев. Выражение их лиц не значило ничего хорошего. Сириус с Римусом закрыли Викторию собой, одновременно сделав шаг вперёд к Регулусу. — Вы нарываетесь, — прошипел Лиам Аддингтон. — Чего надо? — Питер расправил плечи, щуря водянистые глаза. — Вас кто звал? Шуруйте к своему капитану. — Заткнись, крыса! — Джендри Коутс злобно оскалился, наблюдая за тем, как два гриффиндорца удерживают в бой рвущегося Петтигрю. — Все мы знаем, какой ты уродец, Питти! Питти. У Питера задрожала челюсть. Это дурацкое, постыдное прозвище досталось ему от соседа, коим являлся когтевранец — Бим Эллингтон. Он-то и подпортил Петтигрю все детство. В четыре года Питер был мелким, худеньким и щупленьким до того, из-за чего миссис Петтигрю приходилось в несколько размеров ушивать сыну штаны и рубашки. В то время он не мог ответить на обидные колкости мальчишки со двора, зато сейчас он сильный и храбрый, в каком-то смысле даже бесшабашный. Вырвавшись, Питер с криком налетел на Джендри, повалив его на спину. Из носа хлынул фонтан крови, а хруст костей буквально резал слух. Два когтевранца навалились на Петтигрю сверху, оттаскивая его от своего товарища за промокшее от ливня пальто. С диким кличем Пруэтты с мародерами бросились в драку, защищая своего друга. Бен Поппер был прав. Гриффиндорцы за своих горой. К драке также присоединился Регулус, во всю глотку выкрикивая ругательства, которые услышал от старшего брата летом. Межфакультетская драка набрала такой оборот, где уже и пуффендуйцы со слизеринцами не остались в стороне. Вики хлопала глазами, отказываясь верить в увиденное. Для неё не было секретом, что мародеры те ещё драчуны, но Регулус. Вот он — настоящие открытие. — Пойдём отсюда! — властно схватив Викторию за запястье, Преображенская силой увела подругу с поля. — Достанется же им, идиоты! — Да, — протянула Вики, оглядываясь назад. Столько дерущихся мальчишек она в жизни не видела.