Оскверненные

— Ты видишь себя таким же, каким тебя видят наши враги. Ты разрушителен, ты зол и ты сломлен. Ты… Ты словно затупленный инструмент. И ты думаешь, что тобой движут лишь… ненависть и злость. Что в этом твоя сущность. Но это не так. И все твои близкие знают это. Всё, что ты делал в этой жизни, хорошее и плохое, ты это делал из-за любви. Из-за любви ты растил своего младшего брата. Из-за любви ты сражался на благо всего мира. В этом твоя сущность. Ты самый заботливый человек на Земле. Ты самый самоотверженный, любящий человек, которого я когда-либо встречал. С самого начала нашего знакомства и с тех пор, как я вытащил тебя из Ада… И это знакомство изменило меня. И я проявлял заботу, потому что так поступал ты. Я заботился о тебе. Я заботился о Сэме. Я заботился о Джеке. Я заботился обо всём мире из-за тебя. Ты изменил меня, Дин. — Почему это похоже на прощание? — Потому что так и есть. Я люблю тебя.

— Сверхъестественное.

Кроукворт, дом Поттеров 22 октября, 1978       — Так значит, вы с братом любили одну и ту же девушку?       — Да.       — И вас она любила в равной степени? — Изогнув бровь, Виктория пыталась вникнуть в рассказ Арктуруса, разлёгшегося на её кровати.       — Не совсем, — мужчина скривил рот, будто не желая ворошить прошлое, но так как он пообещал ответить на все вопросы девушки, то деваться было некуда. В конце концов, это он нуждался в её помощи, а не она в его. — Я предпочитаю верить, что любовь Калипсо ко мне была сильнее её любви к моему брату. С ним она никогда не могла позволить себе быть настоящей. Фениас — любитель правил, не позволял ей расслабиться. Хотя, не спорю, ему она была дорога не меньше, чем мне.       — Почему же она не могла выйти замуж за тебя?       Лицо Арктуруса помрачнело. Уставившись в потолок, он несколько минут хранил молчание, прежде чем признаться, что в трёхлетнем возрасте, переболев драконьей оспой, он утратил возможность иметь потомство, из чего следовало, что род продолжится от ветви его младшего брата. Вики задала парочку вопросов, стараясь отделаться от мысли о мужской неполноценности Арктуруса, давить на больное не хотелось. В принципе, нет ничего удивительного в том, что Калипсо досталась младшему брату, учитывая проблемы со здоровьем у старшего.       Задав волнующий вопрос: «Как произошло так, что после неудавшегося ритуала Арктурус оказался в мире живых?» — Вики получила весьма исчерпывающий ответ. Дословно:       — Когда Фредерик призвал Тени в мир живых, в Чистилище открылся портал, исказив пространство, соединяющий миры между собой. Я смог пробраться лишь потому, что он обещал в своё время воссоединить меня с Калипсо. Так уж получилось, что за свои грехи я не смог обрести покой, поэтому был вынужден томиться в темнице. А вот когда я выбрался, мне потребовалось время, чтобы подпитаться силой.       Вики чувствовала, как её ноги немеют. Так всегда случалось, когда она нервничала или же когда разговор заходил о Фредерике. Любое упоминание о том, кто на протяжении нескольких лет отравлял ей жизнь, — пугало до чёртиков, а ведь Вики давно, во многом благодаря «любимому дедушке», поборола свои страхи, мешающие ей мыслить здраво. Порой, оглядываясь назад, Вильма замечала, как сильно она выросла и как изменилось её мышление, то же самое относилось к Сириусу и их друзьям. Быть может, виной тому война, грозившая оставить отпечаток на жизни каждого. Но кто знает, вдруг, взросление было неизбежным, и они стали тем, кем должны быть? На этот и тысячу других вопросов Вики предстояло узнать ответы самостоятельно.       По её наблюдению, Бродяга во многом изменился, перестав быть ревнивым забиякой, из-за чего их с Вики встречи не раз приводили к ссорам. Чего только стоил пятый курс, принёсший боль обоим влюблённым. Джеймс действительно поумнел, пересмотрев взгляды на свою жизнь и совершённые деяния, не раз приносившие страдания его родным и любимым. Его отношения с отцом вышли, так сказать, на новый уровень, благодаря чему былые обиды забылись, растворившись в давно минувших днях. Лили более не лезла ни к кому с советами, хотя ей по-прежнему хотелось быть полезной. Она успела понять главное: порой людям необходимо столкнуться лицом к лицу с бедой, чтобы подняться с колен и двигаться дальше, — о чём она недавно сказала Римусу, страдающему по Кэтрин.       Питер ещё на последнем курсе избавился от дурной привычки, годами усложняющей его жизнь. Он работал на Цинну, но наркотиками больше не баловался. Он был признателен Вики, не бросившей его там, на полу в гостиной Гриффиндора, не дав захлебнуться собственной рвотой. Благодарность Хвоста распространялась и на Северуса, неустанно борющегося с его болезнью, от которой лекарства, к сожалению, не существовало. Однако Северус и не думал сдаваться. Он с детства отличался целеустремлённостью, передавшуюся ему от отца. Лет в пятнадцать Северус всерьёз подумывал поменять фамилию на девичью матери, но быстро отделался от этой мысли, решив, что от своих страхов нужно не бежать, а укрощать. «Обострение» Римуса, как друзья называли его одержимость тайнами и их раскрытием, прогрессировало, отчего Люпин часто срывался на друзьях после возвращения с Севера. Расставание с Кэтрин тоже сыграло немаловажную роль. Всё-таки тяжело прийти в себя, когда человек, которого ты впустил в свою жизнь, раскрыл тайны, оголил душу, — предаёт тебя.       — Ты тёмный дух, — напомнила Вики, расчёсывая влажные волосы после душа. — С чего бы мне тебе доверять?       Через отражение в зеркале, вглядываясь в профиль мужчины, до последней родинки похожего на Сириуса, Виктория мазанула мазью по щеке. Ссадины с тренировок проходили медленно, поэтому девушке приходилось исцелять их более быстрым путём. От этого её лицо и костяшки пахли мятой. Забавно, ведь у надоедливого Донта аллергия на мяту.       — Я говорил, — Арктурус перевёл взгляд чёрных глаз на девушку. — Тебе я вреда не причиню.       Одной секунды было достаточно, чтобы воспоминания прожитых лет каруселью пронеслись перед глазами, в очередной раз потревожив кровоточащую рану, не сумевшую затянуться спустя столетия. У Блэка не получалось мириться с тем, какие чувства бушевали в его груди при взгляде на Викторию. Голос, лицо и фигура — Калипсо, но характер, жесты, манеры, речь — не имеют ничего общего с ней. Вики была абсолютно другой, и казалось, у неё с Калипсо нет ничего общего, за исключением внешних данных. Кроткая, покорная, слегка взбалмошная и истеричная по своей натуре, Калипсо отличалась от взрывной, непостоянной и порой излишне дерзкой Виктории, задающей слишком много вопросов, — как успел заметить Арктурус. Одно мгновение в её обществе он находил покой, а в другое был готов разорвать на части, только бы она закрыла рот.       Гнев и ярость от того, что чужая душа занимает тело его любимой, причиняли боль.       — Почему Регулус не видит тебя и не чувствует? — Потуже повязав махровый пояс от халата на талии, Вики присела на край постели. — Это странно, не находишь?       — Я не задумывался над этим вопросом, — Арктурус задержал дыхание. Даже запах у них был разный. Калипсо пахла весенними цветами, а Вики — мёдом и яблоками. — Смею предположить, что всё дело в магии и в разуме, — он красноречиво изогнул бровь, делая лишь ему понятный намёк. — Уверен, ты задаёшься вопросом, почему Фредерик возжелал твои силы.       — Потому что я особенная, — она ляпнула, не подумав. Хотя в каком-то смысле была права, если, конечно, верить Моргане.       — И да, и нет. Ты и двое моих потомков получили не только идентичную нам внешность, а также часть нашей магической силы. Объяснять тому, кто не разбирается в материи и времени, не представляется для меня возможным, потому что ты мало что поймёшь.       Закатив глаза, Вики намертво вцепилась в мужское запястье. Холодок пробежал по коже не только у неё, но и у Арктуруса, ошарашено распахнувшего глаза. Её кожа тёплая, нежная. Она настоящая, а он так давно не контактировал с живым существом.       — Слушай. — Ирис уместилась на коленях хозяйки, ради приличия, чтобы гость не расслаблялся, она зашипела на него, а после затихла. — Много сотен лет назад маги, в особенности чистокровные маги, были наделены невероятной силой. Тогда статус крови особо не имел значения. Сила куда важнее, потому что она была непредсказуемой, не поддающаяся рациональному объяснению. Видишь ли, раньше не было священных двадцати восьми, нас было больше, намного больше.       — Насколько?       — Тридцать девять семей, тринадцать из которых являлись своего рода элитой, почти святыми. Они создавали законы, управляли государством и если надо, то вмешивались в мир немагов. Я не смогу объяснить тебе всей системы, так как ты попросту не сможешь понять. Раньше наша магия была сильна, потому что из поколения в поколение происходила от чистокровных семьей. Маглорожденных практически не было.       — Но как такое возможно?       Вики нахмурилась, неосознанно сжав пальцы на запястье Блэка. Арктурус вывернул руку и, вскочив на ноги, в два шага подошёл к письменному столу. Не первый день находясь подле Виктории, он успел изучить её дом также хорошо, как и её личную комнату, поэтому для него было несложным вспомнить, где Вики хранит маггловский альбом с дурацкими рисунками. Он взобрался с ногами на постель и, закатав до локтей рукава белоснежной, обшитой кружевом рубашке, принялся выводить круги на бумаге.       — Как бы объяснить доходчиво? Вильма, магия не может появиться из ниоткуда, как и цветок не может дать росток на пустой земле. Если магглорожденные имеют магическую силу, то она идёт от их предков. Не имеет значения, сколько поколений назад жил тот или иной предок, обладающий магией, факт заключается в том, что после смерти мага — его магическая сила переходит его роду. То есть это круговорот магии, не имеющий начала и конца. Так и часть нашей с Калипсо и Фениасом силы перешла к вам с Сириусом и Регулусом, признав вас. И признание — важно, потому что есть редкие исключения, например, брешь в природе, когда в истинно чистокровных семьях рождаются сквибы. Они такое же редкое явление, как и абскуры — чистый источник магической энергии.       Вики пришлось напрячь мозги, дабы разобраться в каракулях Арктуруса. Один круг ложился на другой. Закручиваясь в кольца, десятки кругов создавали один единственный, объединивший в себя все. С трудом, но Вики удалось уловить суть того, что магия рода циклична. Она переходит от одного потомка к другому, по сути, никуда не исчезая и питая своей силой всех живых представителей одного из семейств.       — …Поэтому многие маги, разумеется, если они достаточно сильны, в редких случаях обращаются к магии своего рода. К примеру, таким образом я когда-то провёл обряд, чтобы воскресить Калипсо, погибшую из-за моего брата. В последний момент вмешался Фениас, из-за чего ритуал не был завершён, а магия рода вернулась к своим истокам. Она оставалась незаконченной, пока на свет не появились двое сильных представителей рода Блэк и ты из дома Поттер. Я всё ещё не могу понять, по какой причине ты и двое твоих парней имеете настолько схожую с нами внешность. Это… Это удивительно…       Вики была уверена: дай она Арктурусу согласие исследовать её магию, то он бы непременно вскрыл её черепную коробку, методом проб и ошибок выясняя, как устроен её мозг. От одной только мысли стало дурно. Не хватало второго Ф.       — Откуда ты знаешь так много о Фредерике?       — Тебя лишь это интересует? — Дёрнув левым уголком губ, Арктурус отвернулся, будто нежеланное воспоминание дало о себе знать. — Мы заключили сделку, и я дал ему то, чего он желал.       — Что ты ему дал?       Вики знала, что ходит по лезвию ножа. За этот вечер она превысила лимит допустимых вопросов, и как доказательство, — Арктурус исчез. Он не посвящал Викторию в свои дела, поэтому она не знала, где он находится, когда исчезает. Моргана имела доступ к Лимбу, но того же нельзя было сказать об Арктурусе. Позапрошлым вечером Виктория перечитала дневник одного из предков, освежив память. В Лимб попадали те души, которые не успели завершить свои дела при жизни. В Царстве Мёртвых были только те, кто обрёл покой. А вот в Чистилище дорога была заказана грешникам. В записях Геры Поттер Виктория нашла сноску, гласившую о том, что существует ещё как минимум три Царства, о которых, к сожалению, Гера не писала. Вики не раз задавалась вопросом, куда она попадёт после смерти, но ничего путного в голову не шло.       Забравшись под одеяло, миссис Блэк размышляла о том, как ей добиться ответов от Арктуруса, знающего куда больше, чем кажется. Решив оставить дела на завтра, Вики зевнула, прикрыв веки. Она так сильно уставала на тренировках, отчего сон приходил к ней мгновенно, стоило голове дотронуться до подушки. В эту ночь она спала, не видя кошмаров, а утром, проснувшись по первому звону будильника, Вики отправилась в Министерство. Она вновь решила не завтракать, но Джеймс, отнёсшийся к поручению Грюма со всей серьёзностью, взял с собой несколько контейнеров с едой из дома, чтобы выловить и накормить сестру. А если она откажется, то он запихнёт ей в рот кусок мяса насильно. К сожалению, не обладая проницательностью Римуса, Сохатый не понимал, чем чреват недовес. Возможно, потому, что он давно привык к тому, что его сестра похожа на ходячий скелет. Однако выполнял он приказ Аластора Грюма со всей отдачей, ни разу не пойдя на уступки той, кому с детства не умел отказывать.       Как когда-то сказал Артур Уизли, ещё один мракоборец: «— Джеймс Поттер — идеальный солдат».

***

Хогсмид, ресторан мистера Ларса 25 октября, 1978       Для виду ковыряясь вилкой в салате, Нарцисса не решалась притронуться к еде, чего нельзя было сказать о Люциусе, жадно поглощающего жареного цыплёнка. Смотря, как соус, испачкавший тонкие губы, блестит при дневном свете, пробивающимся через окно ресторана, девушка ощутила скопившуюся во рту слюну. Отвернувшись, Нарцисса вспомнила о словах матери, неустанно причитающей о том, что каждая леди должна следить за своей фигурой с юности. Именно поэтому Нарцисса не доедала, и даже сейчас, в выходной день, обедая с мужем, она попивала чёрный чай без сахара. Подлив кипяток в чашку, Нарцисса про себя молилась Мерлину и Моргане только бы не разлить воду, она ведь такая неуклюжая. Один раз, выбегая из библиотеки, Цисси умудрилась запутаться в собственных ногах, упав на пол прямо на глазах у Теодора Пьюси, совершающего вечерний обход. Староста Когтеврана улыбнулся, а затем помог ей подняться. Теодор с трудом вспомнил её имя, по всей вероятности, спутав её с младшекурсницей.       Оно и неудивительно, учитывая, что в свои семнадцать Нарцисса была похожа на четырнадцатилетнюю девочку. Беллатрикс часто сетовала на то, что сестра потакает матери, отказывая себе в радостях жизни. Люциус же, напротив, жил, как часто говорил Сигнус — на широкую ногу, не жалея ни об одном своём поступке. Со стороны казалось, если опираться на наблюдения Нарциссы, привыкшей молчать и слушать, — что Люциусу неведом стыд, потому как он ничего не стеснялся. А что самое интересное, никогда не краснел. Даже когда Цисси с дрожащими от страха губами задавала ему провокационные вопросы, Люциус щурился, кривя губы в усмешке. Он был честен в ответах, ни на мгновение не робея. На следующий день после брачной ночи Люциус нашёл жену на балконе. Она сидела в плетёном кресле, прижав к груди ноги, где между бёдер залегли пятна запёкшейся крови. По бледному лицу девушки, вторую ночь не смыкавшей глаз, катились прозрачные слёзы. Глупая Нарцисса, бедняжка жена, не знала, как ей себя вести и что делать.       Сначала Люциус опустился перед ней на колени, говоря с ней так, будто она неразумный ребёнок, не понимающий значения слова «Нет». Затем, отругав жену за её беспечное отношение к своему здоровью, Малфой велел домовикам набрать горячую ванну, дабы Цисси могла отогреться и привести себя в порядок. После чего, испив чай и отобедав под руководством мужа, Нарцисса забылась в крепком сне. Через неделю она отправилась в Хогвартс, пропустив начало учебного года. Её соседки по комнате с притворной добротой во взгляде расспрашивали новоиспечённую миссис Малфой о том, как прошла её первая ночь с мужем и так ли хорош Люциус Малфой, как о нём говорят. Увиливая от вопросов, Цисси пряталась под одеялом в надежде, что девушки, с которыми она никогда не могла найти общий язык, оставят её в покое. Так и не получив ответов на свои вопросы, сокурсницы посмеялись над Нарциссой, решив, что Люциус попросту сбежал, не став выполнять супружеский долг. В слезах Нарцисса провела несколько ночей, пока в один из выходных дней её не навестил муж.       Они под ручку прогуливались вокруг Чёрного озера, пребывая в неловком молчании. Нарцисса не знала, о чём говорить с таким мужчиной, как Люциус, а он же на пару своих вопросов получил немногословные ответы, отчего всякое желание поддерживать беседу пропало. Нарцисса видела, как девочки подсматривают за ней и Люциусом через окно, выстроившись в шеренгу. В тот момент она чувствовала себя особенной. Не той глупой девочкой, не разбирающуюся в зельях; не умеющую исполнять простейшие заклинания; путающуюся в буквах при письме. Гуляя с Люциусом, Нарцисса неумело скрывала робкую улыбку, несмело держа его за локоть. Он, как и всегда, был с ней вежлив и учтив, не позволял себе лишнего. Многие называли его распутным, потому как Малфой частенько захаживал в бордель — Великая Цитадель, но, видимо, его походы прекратились, стоило вступить в брак. Нарцисса не могла точно сказать, как долго будет царить благодать в их отношениях, но одно она знала точно, — Люциус не навредит ей. Быть может, ей просто хотелось в это верить, а может, её интуиция, наконец, дала о себе знать.       Утерев уголки рта салфеткой, до этого момента лежавшей на коленях, Люциус глядел на то, как его жена боится притронуться к еде. Исходя из своих наблюдений, он мог смело заявить, что во время приёмов пищи Нарцисса, по всей видимости, испытывала дискомфорт. Данный факт Малфоя не то чтобы сильно беспокоил, но не хотелось брать на себя вину в случае трагичной ситуации. Лорд Малфой, ныне перебравшийся в Ниццу, дал сыну поручение: беречь и не обижать молодую жену. Люциус, никогда не перечивший отцу, дал слово оберегать Нарциссу ото всех невзгод. Он не питал к ней нежных чувств, но уважал хотя бы потому, что она являлась его законной супругой. Люциус смутно помнил свою мать, умершую много лет назад. Свою жену Абраксас носил на руках, никому не позволяя слово дурного сказать в её адрес. На подкорке подсознания сохранились пёстрые воспоминания, с какой нежностью и любовью Абраксас Малфой относился к своей любимой жене. Люциус знал, что подобное счастье испытать суждено не всем, однако по стопам родного дяди идти не хотелось. Уж лучше он проведёт всю свою жизнь с нелюбимой женщиной, нежели будет шляться по борделям, разменивая себя на тех, чьё тело можно купить за пару золотых галеонов.       — Ешь, ты должна набираться сил.       Нарцисса заторможено взглянула на мужа, с трудом прожевав дольку помидора, кожурой приклеившуюся к нёбу. Пригубив чашку с чаем, девушка чуть не подавилась. Подобные конфузы с ней часто приключались. Например, спускаясь по лестнице, Нарцисса могла запросто поскользнуться на подоле своей юбки, а играя с Цефеем в саду, девушка не раз теряла его игрушки. Не так давно она и вовсе упала в куст роз. Беллатрикс пришлось потратить целый вечер, чтобы вытащить острые шипы. Поэтому поперхнуться чаем или собственной слюной, — для Цисси плевое дело.       — Я не голодна.       — Поэтому твой живот урчит, пугая посетителей?       Зардевшись, Нарцисса обернулась себе за спину, удостоверившись в том, что взгляды многих присутствующих направлены на её мужа. Совсем неудивительно, учитывая, какой красотой был наделён Малфой, с рождения знающий себе цену. Острые черты лица, высокие скулы, глаза цвета сапфиров с искрящимися перечными чертиками у радужки, бледная кожа, мерцающая светом звёзд, небольшие чувственные губы. В последнем Цисси успела убедиться, когда возлегла с ним в одну из ночей. Она помнила его холодные ладони на своей груди, электрическим разрядом сотрясавшие тело. Закусив нижнюю губу, Цисси вперила взгляд в тарелку, чувствуя, как её лицо краснеет.       — Никому и дела до меня нет, пока ты рядом, — промямлив тихим голосом недокомплимент, Цисси не решалась взглянуть на мужа.       Люциус вызывал в ней смешанные чувства. С одной стороны, она винила его за то, что он согласился на их брак, навсегда разлучив её с Теодором, который совсем не догадывался о чувствах влюблённой в него девушки. С другой стороны, он делал то, чего не делали родные родители, часто пренебрегающие младшей дочерью. Люциус проявлял по отношению к Цисси заботу, интересовался её мнением и просто находился рядом по мере возможности. Цисси не знала, делает Люциус всё это по наставлению отца или следует зову своего сердца, но с ним она чувствовала себя в безопасности.       — Ты мне льстишь, — он беззлобно улыбнулся, склонив набок голову, отчего белоснежные пряди упали на лицо. — Какие у тебя проблемы с едой?       Девушка оторопела. Люциус задавал вопросы прямо в лоб, из-за чего подбирать нужные слова быстро не получалось. Цисси не умела лгать, в отличие от других Блэков, поэтому, боязливо ссутулив плечи, она ответила:       — Матушка говорит, что я должна следить за своей фигурой, не то я превращусь в мексиканского слона и затопчу всех, кого знаю.       Люциус издал хриплый смешок, ладонью прикрыв глаза. Подобной глупости он ранее не слышал. Но то, с какой серьёзностью Нарцисса об этом говорила, вызывало ещё более широкую улыбку.       — Мексиканский, значит? Ничего подобного не слышал, — возведя глаза к потолку, Люциус мысленно поругал Друэллу Блэк, с детства пичкавшей дочь несуразной информацией, глупостями забивая ей голову. — А теперь возьми вилку в руку и съешь всё то, что у тебя на тарелке. Если не согласишься, то я закажу поросёнка на вертеле, и ты съешь его в одиночку.       И без того огромные глаза Нарциссы округлились. Беспрекословно сделав то, что велел муж, девушка впервые за последние годы наелась досыта. К вечеру ей, скорее всего, станет плохо из-за непривычки, и всё же салат был действительно вкусным. Люциус справился о состоянии жены, на что та сказала, что ей жаль Ориона и нелегко перенести его потерю. Цисси приврала, на самом же деле не скорбя по тому, кто отправил на плаху её старшую сестру и любимого кузена. По-другому службу Тёмному Лорду она описать не могла, так как головой понимала: любая причастность к Пожирателям смерти равносильна смерти. Своим любимым она подобной участи не желала.       Покинув уютный ресторанчик, они не спеша побрели к замку.       — Люциус, — подошедший Регулус склонил голову в поклоне. — Рад тебя видеть, как поживаешь?       — Не жалуюсь, — ответив кивком, Малфой искоса поглядел на Нарциссу, потупившую взгляд. Видимо, носки её осенних сапог волновали её куда больше. — Смог попасть в команду?       Помедлив, Регулус качнул головой. Посвящать Малфоя в свои проблемы не хотелось, поэтому Блэк отделался простой фразой, мол, не успел на отбор. Люциус спешно попрощался с женой, оставив на её скуле невесомый поцелуй, и, как показалось Цисси, был он холоднее снега. Он ушёл, не оглядываясь, оставив молодую жену на попечение её кузену. Продрогнув, Нарцисса утащила Регулуса в замок, расспросив у него, чем закончилась его утреннее наказание, на что он ответил, — «Что ходить ему на отработки недели две, а всё из-за Эдварда, наябедничавшего декану о том, что Регулус прошлой ночью не ночевал в их комнате». Разумеется, никто не знал, что Блэк спал в Тайной комнате, потому что был не в силах вынести храп соседей. Он мог бы наложить заглушающие чары, но решил воспользоваться «так себе предлогом», чтобы провести пару часов в одиночестве.       — Он не позволял себе ничего лишнего?       — Нет, — просто ответила Цисси, пожав плечами.       — Точно? Цисси, — взяв сестру за руки, Блэк остановился посреди коридора, не замечая мимо проходящих студентов. — Если он тебя обижает, если говорит гадости, то, прошу тебя, не молчи. Я всё для тебя сделаю, только попроси.       На глаза девушки навернулись слёзы. Они с Регулусом были одногодками. Он с пелёнок заботился о ней, порой беря вину на себя за её проступки, или помогал с уроками, не раз объясняя материал, который Цисси не всегда могла понять с первого раза. Порывисто прильнув к груди брата, Нарцисса ощутила скатившуюся по щеке слезу. Ей были нужны объятия, хотя бы на крохотное мгновение, и совсем неважно, что об их близости подумают окружающие.       — Ну всё, — Регулус отстранился. — Ты знаешь, что я не люблю все эти глупости.       — Знаю, — с лёгкой улыбкой Нарцисса нога в ногу с кузеном двинулась к подземельям. — Как себя чувствуешь?       Губы Регулуса превратились в тонкую полоску.       — Лучше, — солгал Блэк, не желая говорить об отце. — Не будем об этом.       Кивнув, Цисси осведомилась о Пандоре, на выходные уехавшей к отцу. Целый вечер Регулус не отходил от сестры, говоря с ней о разных глупостях, кои, по правде, забавляли Цисси. Они устроились на диване в гостиной, коротая вечер за чтением маггловской книги. Нарцисса читала вслух, всеми правдами и неправдами заставляя Регулуса находиться рядом и слушать рассказ о трёх братьях, укравших Солнце. Поначалу Регулус кривил губы, а уже на пятидесятой странице принялся задавать вопросы, опережая события сюжета.       В одном Нарцисса была права — ему понравилась маггловская литература.

***

Блэк-мэнор       Как только представилась возможность, Виктория отправилась в Блэк-мэнор навестить овдовевшую Вальбургу, неделю носившую титул леди Блэк. После смерти Ориона Блэка, на чьи похороны Виктория явиться не смогла, дела семьи перешли к Вальбурге. Управляя финансами и имея на руках документы, леди Блэк обнаружила, что часть денег от ежемесячного дохода с продажи диких жеребцов перешла Мари Баффо, не так давно перебравшейся на Юг Франции. Вальбурга Блэк не была так сильно удивлена тому, что Орион, судя по всему, поддерживал отношения со своей любовницей, а вот факт того, что он не первый год высылал приличную сумму денег Баффо, обирая семью, — здорово разозлило Вальбургу. Она догадывалась, что Сигнусу известно о делах её почившего мужа, поэтому не придумала ничего лучше, как подлить брату сыворотку правды в бокал с вином на четвертый день после смерти Ориона. Как и ожидалось, Сигнус разболтал всё, и даже то, о чём его сестра не спрашивала. Оказалось, что роман Ориона и Мари, лет десять назад потерявшей мужа, давно возобновился, невзирая на увещевания первого о верности.       В очередной раз разочаровавшись в почившем муже, чью плоть совсем скоро сожрут черви, Вальбурга в тот день плеснула эльфийского вина себе в бокал, в молчании проведя несколько часов. Она не собиралась сидеть сложа руки, зная, что в любой момент может заявиться Мари Баффо под ручку со своим четырнадцатилетнем сыном, чьим отцом, если верить Сигнусу, является Орион Блэк. Вальбурга не сомневалась, её бывшая сокурсница, ни один десяток лет обхаживающая Ориона, явится в Блэк-мэнор, заявив о правах своего сына на часть наследства, а то и на статус следующего Лорда Блэка. Леди Блэк скорее костями ляжет, но не позволит, чтобы её сыновей, а точнее Сириуса, на которого она возглавляла свои надежды, сбросили со счетов. Мало того, что в Блэк-мэнор съехались все представители древнейшего рода со своими детьми, так ещё и Сириус находился в Румынии, из-за чего его право на Лордство могут оспорить. Тот же Ригель Блэк, или же Азеллус Блэк, приехавшей с другой точки земного шара, не посчитавшись с беременностью жены, которая к тому же приходилась ему родной сестрой, — рвался к власти. Вальбурга знала: все они под масками скорби, под предлогом кончины Ориона Блэка, как падальщики кружили над её домом, молча воюя друг с другом, чтобы стать следующим Лордом Блэком.       Однако леди Блэк никогда не была проста, как могла показаться со стороны. Она взяла грех на душу, как сказала бы её мать, годами травя мужа своим чаем, чтобы поскорее убрать его с дороги. Все знали, что Ориона около пяти лет мучали боли в желудке, поэтому, когда болезнь дала о себе знать, никто не был удивлён его кончине. Напротив, все боялись опоздать на похороны, дабы лично узреть хладное тело Лорда Блэка в гробу. Похоронами мужа Вальбурга занималась лично. Она схоронила его в дорогущем фраке белоснежного цвета, как он всегда и хотел. Его пальцы были усыпаны драгоценными перстнями, надетыми поверх шёлковых перчаток. Леди Блэк также пришлось омыть тело Ориона, чтобы убедиться, что на нём нет ни единой ведьминской метки, как часто это случалось при насильственной смерти. Помогать Вальбурге вызвалась Друэлла, над телом мертвеца поклявшаяся помогать золовке в любом её решении. Возможно, будь у миссис Блэк сыновья, то она бы поборолась за статус Лорда Блэка, а так, имея дочерей, и думать не о чем. Она знала: лучшей кандидатуры, чем Сириус, не сыскать. Вальбурга и Друэлла скрепили договор кровью, поклявшись возвести Сириуса к власти.       Существовало одно «но», из-за которого весь их план мог пойти насмарку — Сириусу не было ни малейшего дела до власти и родовой магии.       По этой причине Вальбурга решилась найти потенциального помощника в лице Виктории Поттер, пригласив её на обед. Как бы леди Блэк не пыталась отрицать обратного, она знала: Виктория, пусть она этого пока не понимала, имеет власть над Сириусом, готовым ноги ей целовать, если та попросит. Вальбурга не могла предположить, как долго её сын будет питать к девчонке Поттеров столь крепкие чувства, поэтому действовать нужно было немедленно. Она жила на этом свете не первый десяток лет и знала, что любовь мужчин — пылкая, способная разрушить мир, но, к величайшему сожалению женщин, — непостоянная. Сложно сказать, какие отношения будут связывать Викторию и Сириуса в будущем, через лет десять, однако упускать шанс Вальбурга не собиралась. Виктория — умная девушка, и уж она-то может помочь ей убедить сына в том, что следующим Лордом Блэком должен стать именно он, а не кто-то другой. Леди Блэк, бесспорно, любила своего младшего сына, и всё-таки Регулусу со всеми его достоинствами никогда не стать хоть наполовину похожим на Сириуса.       Любовь любовью, но Вальбурга не могла не замечать годами копившуюся тьму внутри своего младшего сына, наверняка доставшуюся ему от отца. Регулус хороший мальчик, спору нет, однако же порой его взор затмевала чёрная пелена. Рано или поздно Регулус, её мальчик, перестанет быть невинным. Стоит ему забрать чью-то жизнь, как скверна поглотит его без остатка. Подобное случалось со многими мужчинами рода Блэк. Маленькой девочкой Вальбурга видела, как они сходили с ума, не имея знаний, чтобы взять свою магию под контроль. Тело женщины являлось своего рода сосудом для магии по той причине, что она могла родить дитя, поэтому они редко когда сходили с ума из-за чёрной магии. Если уж выражаться совсем грубо, то мужчины — пустышки, и редко, когда среди них появлялся чёрный маг, чей разум был не подвластен скверне. Вальбурга всеми силами, начиная с их рождения, пыталась воспитывать сыновей правильно, но Судьба та ещё стерва, и она никого не щадит.       — Я вам сочувствую, Вальбурга, — сидя за столом напротив женщины, облачённой в чёрные цвета, гостья не решалась притронуться к еде. — Я плохо знала вашего мужа…              — Ты многое не потеряла. Поверь, Виктория, ты бы не хотела узнать его так, как знала его я.       Обеими руками сжав ладонь Виктории, женщина подалась вперёд, надеясь, что чары, наложенные на сад, не позволят нежелательным ушам услышать их разговор. Вики опешила, когда Вальбурга прямым текстом заявила, как рада тому, что Виктория наконец-то стала Блэк, выйдя замуж за Сириуса. Она также отметила то, каким взрослым и разумным стал её сын, в первую очередь благодаря Виктории, всегда принимающей его таким, какой он есть. В отличие от родных родителей, прочих родственников, Вики никогда не пыталась подмять Бродягу под себя или сподвигнуть его меняться так, чтобы ей было с ним комфортно. Когда-то давно мисс Поттер, в настоящем времени миссис Блэк, сумела разглядеть в Сириусе, в глупом, обиженном на родителей и брата мальчишке, — доброго парня, верного друга. Между ними произошло немало ссор, благодаря которым они учились понимать друг друга. Проделав работу над ошибками, Вики и Сириус скрепили свои отношения узами брака, решив идти по жизни рука об руку.       Возможно, поначалу Вальбурга относилась к Виктории с осторожностью. С самого начала её задевал тот факт, что Сириус — её первенец, на которого она возглавляла великие надежды, оказался слаб перед чарами малолетней девчонки. Он прислушивался к Вики, считался с её мнением, оберегал её, — чего никогда не делал Орион по отношению к своей жене. Что это, если не самая настоящая зависть? Обиднее всего было осознавать, что за двадцать лет леди Блэк не сумела добиться того доверия от сына, которого удостоилась Виктория, — по мнению Вальбурги, — ничего не сделав для её мальчика. Раньше, когда ревность затмевала здравый рассудок, она не осознавала, сколько всего хорошего Вики принесла в жизнь Сириуса. Ради неё он изменился в лучшую сторону, повзрослел и поумнел, чтобы быть с ней на одном уровне. Сириус пошёл на это осознанно, так как понимал: рано или поздно в своей жизни Виктория может повстречать того мужчину, который будет превосходить Сириуса. И чтобы её не потерять, он начал с себя, а затем понеслось: возвращению в семью; Том; Пожиратели; тайны от мародеров; потери.       Вальбурга долго присматривалась к Виктории. Стоит отметить, что происхождение Виктории и её манера поведения, приобретённая благодаря воспитанию Ирмы Поттер, — подкупали Вальбургу. И чего юлить? Для Сириуса Вики была действительно подходящим вариантом в качестве спутницы жизни. Ну а то, что они успели вступить в брак, развязывало руки Вальбурге Блэк, мечтающей, дабы сила и власть перешли Сириусу, как к следующему Лорду Блэку. Поведав о своём желании Виктории, Леди Блэк не забыла обмолвиться о том, что смысла лгать нет, — она давно всё знает. Сохранив лицо, Вики осведомилась: Откуда матери Сириуса известно о их браке? На что, улыбнувшись, словно вопрос Виктории — ничто иное, как детский лепет, Вальбурга рассказала невестке занимательную историю о том, как много лет назад она учила младшего сына магии созданию иллюзий и миражей. Если Сириус схватывал быстро, но был лишён всякого желания развивать свои магические силы, откладывая «всё» до Хогвартса, то Регулус был полной его противоположностью. Проводя дни в компании матери, он многому у неё научился, также искусно овладев боевой магией.       — Регулус — мой сын, частичка моей души. Моя ярчайшая звезда Регул, — женщина приложила ладонь к груди, с тёплой улыбкой вспоминая оливковые глаза своего младшего сына. — Он всегда был умным мальчиком. Виктория, я знаю его почерк, поэтому для меня не составило труда разглядеть новое имя на родовом древе Блэков. Твоё имя.       — Почему же вы молчали?       Правый уголок губ женщины приподнялся. Очередной вопрос Виктории её позабавил. Однако миссис Блэк понимала, почему Вики, так не похожая на дурочку, задаёт ей вопросы. Она всего-навсего хотела узнать планы Вальбурги в отношению её и Сириуса. Довольно умно.       — Ждала подходящего момента, — просто ответила женщина, добавив три кубика сахара в чашку с чаем. — И вот этот самый момент наступил. Мой муж покинул этот мир, а исходя из наших традиций, его место должен занять один из мужчин. И если ты не глупа, в чём я уверена, то понимаешь, что видеть у власти я хочу своего сына.       Поджав губы, Вики, не отдавая отчёт своим действиям, слизала липкий слой губной помады, чувствуя вкус вишни во рту. Сегодняшним днём она хотела выглядеть элегантно, поэтому надела платье, купленное в Италии по указу Регулуса. Сомневаться в его чувстве стиля не приходилось, поэтому Виктория была уверена в своём безукоризненном внешнем виде. Как и года два назад, леди ей не удалось стать, но никогда не поздно начать. Тем более надо соответствовать своему статусу миссис Блэк.       — А Сириус согласен? Он хочет быть Лордом?       Нахмурив брови, девушка вцепилась в подлокотники плетеного стула. Её пальцы побелели в считанные секунды, как бы свидетельствуя о том, что она приложила слишком много силы, чего делать не требовалось.       — Какая разница, чего он хочет? Неужели ты не осознаешь, какая власть будет заключена в его руках, когда титул Лорда перейдёт к нему? Виктория, я понимаю, ты росла в другой обстановке. И, возможно, поэтому ты не понимаешь, что даёт этот титул. — Выдержав паузу, Вальбурга одними глазами заставила Вики замолчать, а той так хотелось возразить. — Ты можешь думать что угодно, но это не меняет того факта, что я пекусь о благополучии своего сына. Сириус вступил на опасную дорожку, став Пожирателям смерти. Думаю, ты хорошо его узнала за эти годы и понимаешь, что его преданность может его погубить. Сейчас он не согласен со взглядами и планами Тёмного Лорда, но не будет отрицать, что он верен ему. По-настоящему верен. Ещё пара месяцев, и от прежнего Сириуса не останется и следа. Ты, как никто должна это понимать.       — Нет, он никогда… — Вики умолкла, силясь подобрать подходящие слова. — Он никогда не решится замарать руки в крови невинных. Он не такой… Не такой, как ваш муж и другие!       С достоинством выдержав ответ девушки, миссис Блэк не дала понять, что подобное сравнение её задело. Всё-таки иногда стоит прикусить язык, чтобы не сморозить лишнее. Заметно помрачнев, женщина расправила плечи, грубо разжав пальцы, сомкнувшиеся на ладони девушки.       — Ты представить себе не можешь, на что способно время. Ты же не глупая девочка, Виктория, — отпив из чашки, женщина устало вздохнула. Сейчас Вики чувствовала себя глупым ребёнком, не понимающим элементарных вещей. — Как думаешь, сколько времени понадобится Тёмному Лорду, чтобы сделать из Сириуса своё протеже? Когда-нибудь невинность канет в небытие, поэтому не строй ложных надежд, «всегда и навечно» — это не для вас.       Вальбурга взглядом вперилась в стол, стараясь не поддаваться унынию. Не такого будущего для своего сына она желала. И Вики, как никто другой, должна это понимать. Детство кончилось, а впереди их ждёт война, пустившая свои корни задолго до рождения Блэков и Поттер. Пройдёт год, может два, но Сириусу придётся сделать выбор, а вероятность того, что он отречётся от того, кому поклялся в верности, — ничтожна, равна нулю. Летом он принял решение. Также нельзя забывать о том, что за связи с Пожирателями смерти последует наказание. А что будет, если ты и есть тот самый Пожиратель смерти?       Виктория молчала, обдумывая услышанное. Она пойдёт за Сириусом куда угодно, без колебаний приняв любой его выбор. Викторию не страшила чужая кровь на его руках. Однако при всём этом она отчётливо понимала: Смерть сломает Бродягу.       — Неужели нет другого выхода? Какой-нибудь альтернативы?       — Власть. Его спасение — власть. Сам Минчум не сможет ему навредить, покуда власть и магия нашего рода будет сконцентрирована в руках Сириуса.       Арктурус, стоявший за спиной Виктории, вдруг оживился, хотя до этого момента походил на мраморную статую. Он по горящим глазам миссис Блэк видел, что с приходом к власти Сириус Орион Блэк получит нечто большее, нежели титул следующего Лорда Блэка.       — Каким образом?       — Об этом говорить рано, — женщина взглянула на крыльцо дома, замечая Ригеля и Азеллуса, неторопливо покуривающих сигары. — Пройдёмся?       Поднявшись на ноги, Виктория под руку с матерью своего мужа прошла вглубь сада. Она узнала тропинку, ведущую к фамильному склепу Блэков, потому как совсем недавно помогала Беллатрикс в поисках Цефея, прятавшегося в склепе.       — Хорошо, — вдруг сказала Вики, чем удивила не только Вальбургу и Арктуруса, но и саму себя. — Что от меня требуется?       Удовлетворённо кивнув, миссис Блэк ускорила шаг, отчего Виктории пришлось поднапрячься, дабы не отстать. Обе были на каблуках, но Вальбурга была в разы проворнее и грациознее. Вдалеке виднелся склеп, ограждённый металлическим забором с тонкими прутьями. Казалось, здесь время не имело своей власти. С приходом осени листья на деревьях пожелтели, некоторые же только-только начали осыпаться, а деревья, опоясывающие территорию, казались девственно-юными: молодые стволы, ярко-зеленые листья, мхом покрытая кора. Завидев мальчишку, сидевшего на каменных ступеньках, Вики ощутила, как тяжелый груз исчезает с её плеч. Наверное, Цефей был лучшим среди Блэков.       — Мне нужно твоё содействие и полное доверие.       Вики замерла, не решаясь шагнуть в сторону Цефея, с широкой улыбкой приветливо махающего ей рукой. С доверием у Вики всегда было туго, а тут второй человек за неделю просит её доверять и довериться, будто это так легко.       — Только и всего?       Женщина опустила взгляд на живот Виктории, безмолвно дав ей понять, что пора бы задуматься о продолжении рода. Вики тут же вспыхнула, мгновенно отведя взгляд в сторону. Вот к подобному она точно была не готова. Ни морально, ни физически.       — Не можете дождаться внуков?       — Всего лишь забочусь о будущем. Магическая беременность — дело нелёгкое, поэтому было бы хорошо, если ты начнёшь подготавливать свой организм к вынашиванию моих будущих внуков. Мне бы не хотелось прибегать к помощи извне, — снисходительно улыбнувшись, женщина направилась к племяннику.       Подготавливать свой организм к вынашиванию моих будущих внуков, — вскользь брошенная фраза оставила неприятный осадок. Желания быть живым инкубатором у Виктории не было, как и посвятить жизнь материнству, — что делали многие женщины, а также почившая миссис Поттер. Они с Сириусом никогда не строили планов на будущее и всего один раз, чисто ради шутки, придумали возможные имена детям, исходя из традиций их семей. Сириус не был готов стать отцом, а Вики уж точно не желала быть матерью, явно не в ближайшие пятнадцать лет. В конце концов, всегда можно приласкать племянников, крестников и детей друзей.       — Привет, Вик!       — Привет, — вяло улыбнувшись, Вики заметила, как миссис Блэк скрылась в глубинах склепа, намеренно оставив Цефея наедине с Викторией.       — А я ждал тебя, останешься на чай?       — Вряд ли получится, — видя, как лучистая улыбка мальчонки тает на глазах, Вики не нашла в себе духу отказать ему. Цефей — единственный ребёнок, с кем у неё хоть как-то складывались отношения. — Хотя, думаю, сегодня можно сделать исключение.       Вернув выражению лица прежнюю весёлость, Цефей схватил Вики за руку, бегом уводя её вглубь сада. В отличие от неё, самый младший из Блэков разбирался в здешней местности. Он знал, где держат диких лошадей, испокон веков принадлежащих могучему роду Блэк, — и туда ему дорога была закрыта, потому как взрослые жеребцы, да и многие молодые, близко к себе чужаков не подпускали. А уж их нраву позавидовала бы сама Ирма Поттер на пару с Вальбургой Блэк. Минуя фонтан, расположившийся на широкой дороге из белого кирпича, Цефей не сразу заметил, что его подруга отстала. Виктория стояла, разинув рот, внимательно всматриваясь в статуи двух влюблённых. Само расположение фонтана посреди кустов роз, гортензий, каменной дорожки, — казалось странным, можно сказать, неестественным.       — Заметила? — Цефей подступил ближе, молча одёргивая рядом сновавшую Калипсо.       — Они так красивы.       Арктурус, стоявший по правую руку от Виктории, едва заметно скривил губы. Ему были хорошо известны лица тех, чьи черты так искусно вырезали на мраморе. Более трёхсот лет назад Блэк-мэнор сгорел дотла в страшном пожаре, после чего почившие представители сего великого семейства возвели его с нуля. И всё, что осталось от прошлого — фонтан с фигурами двух влюблённых, когда-то давно подаренных Фениасу и Калипсо в качестве подарка к свадьбе. И стоя здесь, спустя долгие годы, Арктурус ощутил острую тоску по покойной девушке и младшему брату. Их обоих, несмотря на вечные ссоры с Фениасом, — не хватало. Оглядываясь назад, Арктурус, наконец, понял: ничто в том мире не имеет ценности, если у тебя нет главного — семьи.       — Да, двое несчастных влюблённых.       Цефей, как ни в чём не бывало, пожал плечами, находя фонтан и статуи скучными. Ему бы хотелось отвести Вики к обрыву, куда он часто бегал, разумеется, втайне от опекающей миссис Блэк. Они бы притаились, чтобы не спугнуть диких лошадей, и тогда уж Виктория в буквальном смысле умрёт от восторга. В этом Цефей был уверен. Ведь куда интереснее наблюдать за живыми существами, нежели стоять у неподвижных статуй, отсчитывая минуты. Тяжело вздохнув, Цефей вспомнил о Цисси, всегда выполняющей его просьбы, причём с улыбкой. В отличие от прочих родственников, Нарцисса любила играть со своим племянником, на каникулах проводя с ним чуть ли не все дни напролёт.       — …Я знаю, это ты виновата!              Синхронно обернувшись на голоса, доносившиеся откуда-то слева, Вики с Цефеем молча переглянулись. Слышались лишь обрывки фраз, но без контекста было понятно, что разговор не из приятных.       — …Это твоя вина! Твои руки в крови, твои!..       Они подошли поближе, разглядев Вальбургу, только что вышедшую из склепа. Беллатрикс, не сдерживая слёзы, крупными каплями стекающих с её покрасневших щек, тычила в лицо тётке указательным, чуть кривым пальцем. Спокойствию Вальбурги можно было позавидовать, если учесть, что Белла — отнюдь не из робкого десятка, сорила грязными ругательствами, не вспоминая о статусе аристократки. Возможно, если бы не любовь, которую она питала к женщине, вырастившей её, то Беллатрикс не побрезговала бы воспользоваться волшебной палочкой, наградив тётку парочкой заклинаний, коим она её и научила в своё время.       — Успокойся, приведи себя в порядок, а затем отправляйся в свою комнату. Я не желаю тебя видеть. — Пройдя мимо крестницы, Вальбурга намеренно задела её плечом. — Как придёшь в себя, дай мне знать.       С раскрытым ртом, не в силах парировать, Беллатрикс проводила женщину гневным взглядом. И будь её воля, то подол платья миссис Блэк воспламенился бы. Чувствуя, как тело начинает трястись, будто бы от лихорадки, Беллатрикс выкрикнула имя тётки, не сдержав слёз, обжигающих щёки и шею. Она так сильно любила почившего Ориона Блэка, отчего потеря отразилась на ней куда более серьёзнее, нежели на остальных. Сириус так и вовсе не удосужился проводить отца в последний путь, сославшись на занятость. Белла была рядом с Орионом с того самого момента, как научилась ходить. Пусть он был жесток, но Беллатрикс понимала, несмотря ни на что, крёстный любит свою семью, жену, детей и племянниц. Именно Ориона Белла считала своим отцом, беспрекословно выполняя его просьбы, даже самые пустяковые. Она любила его сильнее родных отца и матери, потому его кончина выбила её из колеи, лишив почвы под ногами.       — …Это сделала ты! Ты убила его! Ты! — подойдя впритык к женщине, Белла с ненавистью прошептала: — Знай, я отомщу тебе!       Выпрямившись, словно натянутая тетива лука, Вальбурга со свойственной ей грацией склонила голову вбок. Истинная представительница своего рода. Изогнув темные брови, так похожие на тонике туги, миссис Блэк заткнула племянницу, вскинув левую руку.              — Я очень тебя люблю, Белла, но не стоит проверять моё терпение на прочность. Оно не вечное, в отличие от моей привязанности к тебе. — Ладонью шлёпнув девушку по щеке, Вальбурга сжала челюсть. Будь её воля, она бы как следует преподала бы урок этики несносной девчонке. — Ещё хоть раз позволишь себе подобную выходку, я не посмотрю на твоё милое личико. Не играй со мной в дешёвые игры, я тебе не Друэлла.              Развернувшись на носочках туфель, миссис Блэк вознамерилась найти скрывшихся из виду Цефея и Викторию. Их разговор не окончен.       Обед, за которым Вики просидела с опущенной головой, прошёл в тишине. Цефей пытался пару раз завести разговор о розах с гортензиями или о Сириусе, увы, ни у кого желания говорить не было. Друэлла была увлечена новеньким выпуском Ведьмополитена, Беллатрикс хмурилась, украдкой кидая взгляды на невозмутимую миссис Блэк, чайной ложечкой вот уже минуты три размешивающую чай. Белла предполагала, что тётка отравила своего мужа, напаивав его ядом, правда, никаких доказательств с уликами не было. Гораздо легче было верить в насильственную смерть, нежели в то, что болезнь сгубила Ориона Блэка. Когда с едой было покончено, а очередная ссора, грозившая превратиться в конфликт вселенского масштаба, благополучно миновала, Вики поспешила покинуть поместье, сославшись на дела в Министерстве. По сути, она не лгала, так как взяла отгул на неполный рабочий день, попросив брата и Питера прикрыть её. Прощаясь, Вальбурга наполнила Вики о настойках, кои она дала ей ещё весной.       — Ты должна понимать, что беременность у волшебниц протекает в разы сложнее по сравнению с гадкими магглами и грязнокровками, — миссис Блэк потребовалось усилие, чтобы не скривить рот при упоминании «грязи под ногами». — Поэтому начни заботиться о своём здоровье сейчас.       Миссис Блэк солгала бы, сказав, что здоровье Вики волнует её по той причине, что в будущем ей придётся явить на свет наследника Сириусу. В каком-то смысле скорее да, чем нет, однако когда-то давно Вальбурга неплохо ладила с Юфимией Поттер. Возможно, поэтому она приняла Викторию без скандала, не став искать сыну более подходящую партию. Да и Вики нужна женская рука, способная её направить на истинно верный путь, и почему это место не занять Вальбурге? Кому, как ни миссис Блэк, знать, насколько тяжела беременность, тем более у женщин, чей организм не отличается здоровьем. Когда Ирма Блэк поила дочь настойками, дабы в будущем у Вальбурги не возникло проблем во время беременности и родов, способных привести к летальному исходу, из-за чего когда-то умерла сестра Ирмы Блэк, а до этого две её тётки и мать.       — Об этом рано думать, Вальбурга.       Недобро нахмурившись, Виктория покачала головой. Разве могла она кому-то доверить свою тайну? Ту, о которой даже Регулусу известно не было. Вики побоялась поделиться тем, что тревожило её мысли не первый месяц. Да и стоит ли верить Костяным ведьмам, проведшим ритуал, когда Вики только-только к ним присоединилась? Неизвестно, какие цели они преследовали, и была ли правда в их словах. Иногда казалось, что если Вики будет молчать, не говоря вслух те ужасные слова, то они не станут реальностью. Верить не хотелось, ведь если они сказали правду, то это значит… Это значит, что первенец Виктории принесёт скверну в этот мир. Н-да, не этого бы хотела услышать будущая мать.

Флешбэк

      «— Ты ведьма с запятнанной кровью, твой первенец будет таким же. Он принесёт Смерть всему сущему, нарушив баланс мироздания! — Вики, как сейчас помнила: с каждым словом Агнес говорила всё тише, а затем заключила зловещим шёпотом. — Он погибель!       — Нет!       — Твоё чрево проклято, Вильма…»       Виктория никому не могла доверять целиком, поэтому и верить ведьмам без фактов не спешила. Вдруг они специально воду мутили, чтобы запугать ее. Да и кто разберёт, что творится в головах у женщин, тем более у ведьм?       — Приходи ещё! — Цефей замахал рукой. В отличие от домашних, ему не хотелось отпускать Викторию. — Ты же теперь тоже Блэк, — прижав указательный палец к губам, мальчик хитро улыбнулся.       Вики была благодарна за то, что Цефей сказал это тихо, и Белла его не услышала, однако не ясно, откуда ему известно о статусе Виктории.       — Тебе Вальбурга рассказала?       Он покачал головой, бросив мимолетный взгляд на Фениаса, стоящего позади Калипсо. Живые не слышат шёпот мёртвых, но Цефей необычный мальчик.       Не получив ответ, Вики трансгрессировала в Министерство. Сегодня по расписанию у неё РБЗ — Расширенные боевые заклинания, хотя, будь её воля, она бы провалялась в постели, желательно несколько дней. Мышцы ныли из-за силовых нагрузок, а сегодняшним вечером ей вновь придётся остаться в тренажерном зале, таская гантели или качая пресс. Грюм ясно дал понять, что с её физической подготовкой, которой априори не было, место в рядах мракоборцев ей не светит. Быть может, пару лет назад Вики бы расстроилась, опустив руки, но сейчас она была настроена решительно. В магии и алхимии ей равных не было, разве что иногда она путалась в законах магического мира, а для полного счастья нужно наесть килограмм восемь, в лучшем случае пятнадцать.       На цыпочках войдя в кабинет, Вики повезло, потому как Алексис Мюррей отвернулся к доске, большими печатными буквами выводя формулы рун. Джеймс, конечно же, расстроился, поняв, что магия тесно переплетается с рунами и зельями. Руны он терпеть не мог с Хогвартса, а к зельям был равнодушен. Усевшись за одну парту с братом, девушка вытащила перо и блокнот из сумки, надеясь успеть записать те формулы, которые мистер Мюррей не стал стирать с доски. Пером выводя буквы, Вики старалась не оставлять на пергаменте кляксы. Клякс действительно не было, зато три пальца правой руки испачкались в чернилах. Выходит, на скорую свадьбу Джеймса и Лили придется надеть перчатки. Джеймс убил бы её, узнав, что младшая сестрёнка выскочила замуж за его лучшего друга, во-первых, никому об этом не сказав, во-вторых, раньше всех друзей в компании. Надо признать, что друзья и сокурсники не верили, многие по сей день не верят, что отношения Виктории и Сириуса продлятся долго, так как оба пылкие и несдержанные ревнивцы.       А что мы имеем сейчас? Правильно, тайный брак, заключённый при свидетелях.

***

      Покинув кабинет Министра магии, Марс Сэйнт не смог сдержать разочарованного вздоха, утонувшего в звуке его шагов. Прошлым вечером он заглянул в гости к Флимонту Поттеру, к своему давнему другу, с которым они пропустили несколько стаканчиков огневиски под приглушенный джаз, доносившийся из граммофона, вспоминая былые годы. В прошлом Флимонт прикрыл спину Марсу, тем самым не дав вампиру вонзить в шею неопытного мракоборца острые клыки. Лет десять назад многие вампиры объединились, решив устроить что-то вроде переворота в пользу магических тварей. Их затея не увенчалась должным успехом, а вот потери были невосполнимы. Тринадцать юных, не вкусивших сладость жизни, мракоборцев пали от рук вампиров. Кто-то умер на месте, кому-то повезло меньше: мракоборцам пришлось добивать своих, потому что человек семь были насильственно обращены в вампиров. Превращение не было закончено до конца, поэтому в той битве мракоборцы одержали вверх. Марс помнил, как дрожала его рука, а сам он был не в силах произнести убивающее проклятье. Тогда Флимонт взял ответственность на себя, защитив новобранцев, расправившись с теми, кому судьбой было предназначено погибнуть рано, быть может, раньше отмеренного срока.       Марс чувствовал себя обязанным Флимонту, именно поэтому он согласился присмотреть за Викторией, когда её отец, обеспокоенный тем, что успела пережить его единственная дочь за свои восемнадцать лет, попросил его об одолжении. Мистер Поттер старался не подавать виду, своими страхами не напрягая Викторию, однако будущее Виктории, как и её внутреннее состояние, пугало. Тот факт, что после всего пережитого Виктория старательно делала вид, что не вздрагивает на каждый шорох, скрип двери или звон посуды, — не мог остаться незамеченным, по этой причине Флимонт договорился с Марсом Сэйнтом, единственного, кому он мог доверять в Министерстве, присмотреть за дочерью, вечно попадающую в неприятности. Заглянув в досье мисс Поттер, Марс, в принципе, остался довольным. По всем предметам имя Виктории лидировало, а увидев её оценки за последние тесты, Марс даже присвистнул. Давно к ним не заглядывали такие кадры. Отдав пятнадцать лет своей службе, Сэйнт мог разглядеть потенциал, о чём свидетельствовал отряд Инквизиторов, созданный и возглавленный им лично.       — Чего такой кислый?       Двери кабинки лифта закрылись с характерным звуком. Мужчина исподлобья взглянул на своего товарища, качнув головой. Феликс Три старый добрый знакомый Марса, выглядел как никогда бодро. В прошлом они сидели за одной партой в Хогвартсе, а сейчас работали в Министерстве, к тому же Феликс входил в число Инквизиторов, хотя последние года два предпочитал преподавать, обучая новобранцев.       — Минчум дал задание, — раздражённо поведя плечом, Сэйнт сжал губы в тонкую линию.       — Да? Я не удивлён, он к тебе прислушивается, — мужчина провёл пятерней по волосам. Первая седина коснулась прядей пшеничного цвета, тем самым придавая Феликсу некую брутальность. — Чего хочет наш многоуважаемый министр?       Марс упёрся взглядом в носки своих ботинок, улыбнувшись уголком губ. Гарольда Минчума не любили многие, но уважали за его преданность работе. Быть может, кризис бил ключом, однако был плюс, небольшое достижение, — статистика преступности значительно снизилась.       — Попросил присмотреть за мисс Поттер. Нет, не так. — Выйдя из кабинки лифта, мужчины двинулись вперёд по безлюдному коридору, прямиком к кабинету Марса. — Я стану кем-то вроде няньки. Минчум вынудил взять дочку мистера Поттера под крыло, то есть…       — То есть она станет одной из нас?       Красноречиво выгнув бровь, Феликс ухмыльнулся. Принудить Марса к чему-то не так легко, ввиду этого Три задавался вопросом: Чем Марс так обязан Минчуму, раз уж согласился выполнить его просьбу?       — Она не подготовленная, неорганизованная и сама себе на уме. Пустая трата времени. Да, результаты впечатляют, но характер — мрак.       — Всё настолько плохо?       Бесцеремонно закинув ноги на диван, Феликс закурил, чего хозяин своей обители не любил. Марс скривил рот, учуяв сигаретный дым. Простым заклинанием испепелив сигарету, зажатую меж пальцев правой руки мужчины, Марс удовлетворенно кивнул сам себе. Сэйнт получил кличку «Святого» не только за доблестную службу, а также за свой образ жизни. Он не пил, не курил, ни разу не был замечен в связях с противоположным полом. Его репутация оставалась кристально чистой.       — Не то чтобы. Знаешь, у меня нет желания возиться с неопытным бойцом, да и она ещё ребёнок.       — Думаю, мисс Поттер нас всех удивит, в конце концов, у неё такие гены. К тому же она умна, прозорлива.       Не став отвечать на реплику друга, Марс потянулся к документам, в хаотичном порядке лежащим на его рабочем столе. Он все откладывал их на потом, и вот это «потом» настало. Пока мужчина глазами бегал по строчкам, периодически ставя подпись в правом нижнем углу листа, его друг откровенно скучал. Феликс был из тех, кто любит поговорить, а вот за Марсом подобной привычки не наблюдалось. Его вполне устраивало, что его мысли остаются при нем, как и слова, непроизнесённые вслух.       — И что будешь делать?       — С чем именно?       Даже не взглянув на друга, мужчина пригубил чашку с давно остывшим кофе. Всё-таки он был прав, — в их деле нет выходных дней, поэтому Марс работал как проклятый, порой ночуя в своём кабинете.       — С мисс Поттер.       — Не думал об этом, наверное, сначала займусь её физической подготовкой. Лучше скажи мне, что там с тем пареньком, устроившим вчера драку?       Три оживился. Вчера в обед Альберт Донт затеял драку с одним из своих сокурсников, как предполагали свидетели произошедшего, — намерено его спровоцировав. Пострадавших не было, так как ребята подоспели вовремя, разняв двух обезумевших парней. Причина раздора неизвестна, зато, как итог — разбитые носы и лица в крови. Исключать никого не стали, что странно, потому как в стенах Министерства рукоприкладство неприемлемо, тем не менее, двое драчунов были отстранены от занятий на неделю, что сулило — пробел в знаниях, который придется восполнять лишними часами дополнительных занятий.       — Донта вернули, так как его дедулю влиятельная шишка, не раз спонсирующая Министерство.       — Взятка? — с губ сорвался смешок.       — Это называется пойти навстречу.       Феликс и сам был не рад тому, как легко министр магии нарушает вековые законы, идя на уступки своим партнёрам. В конечном итоге подобная вольность грозила перерасти в коррупцию в стране с подачи того, кто её представляет.       — Это называется, друг мой — «Я министр, и вы можете поцеловать меня в зад». Минчум доиграется, его лишат власти его же люди.       — Лишат жизни, — мужчина развел руки в стороны, — так будет меньше проблем.       Марс промолчал, хотя и был согласен с другом. Пусть Гарольд Минчум — министр магии, неприкосновенное лицо магической Великобритания, однако это не меняет того факта, что жизнь в стране с начала его прихода к власти, — ухудшилась. И если чиновники, предприниматели, чистокровные волшебники как-то могли закрыть глаза на новые реформы, пошлины, то мирное население страдало, каждый месяц платя налоги, буквально за землю под ногами и воздух в лёгких. В общем, приятного мало, а тут ещё и свалившаяся на голову проблема, в лице Виктории Поттер.

      ***

Парк Сент-Джеймс 31 октября, 1978       В кругу близких друзей и членов семьи Джеймс и Лили принесли клятвы, пообещав любить друг друга, уважать, оберегать и хранить верность до самой смерти, после чего распределитель засвидетельствовал принесённые ими клятвы заклинанием. Алые ленты, подтверждающие то, что их брак — действителен, обвил запястья обоих.       — Теперь от меня не отделаешься, кувшинка, — на слова мужа Лили робко улыбнулась.       — Я люблю тебя, Джеймс Поттер.       — Я сильнее моя, миссис Поттер.       Друзья кинулись поздравлять молодоженов, желая им счастья и вечной любви. Так как Пруэтты с Марлин взяли с собой Фаину, успевшую закатить две истерики за какой-то час, ребята сыграли в игру — «Передай другому», в том смысле, что пока молодые родители с Гидеоном поздравляли Поттеров, их малышка успела побывать на руках у Питера, Римуса, Вики, Алисы и даже у Регулуса. Виктория сдержала своё слово, часа два назад «украв» слизеринца из Хогвартса, разумеется, она заранее договорилась с Вальбургой и Альбусом Дамболдором, согласившимися отпустить студента на свадьбу его друзей. Регулус не был до конца уверен, что среди мародеров и их друзей для него есть место, но, как оказалось, гриффиндорцы, отец Джеймса и сестра Лили, — были рады его приходу, в особенности молодожёны.       Учитывая неспокойное время в магическом мире, Лили и Джеймсом было принято решение провести свадьбу в одном из Лондонском парков под куполом невидимости, дабы магглы не стали свидетелями тому, что происходит нос к носу с ними. И, конечно же, хотелось, чтобы сей день принадлежал им двоим, без лишних людей. Лишь один факт омрачал сегодняшний день — родители Лили не смогли посетить свадьбу дочери из-за того, что находились в Австралии, а перелёт не представлялся возможным из-за неблагоприятных погодных условий. Несмотря на их отсутствие, Лили искренне была рада тому, что её отец с матерью после ссоры и развода вновь сошлись. Петунья радости сестры не разделяла, но помалкивала. Сириус был прав: им просто нужно было время. Кстати о нём, как не удивительно, он явился как раз вовремя, да ещё и с подарком. Как-никак свадьба лучшего друга! Пропустить это событие равносильно греху! Джеймс, как ни старался, не мог долго обижаться на друга, чуть ли не с начала лета не выходившего на связь. Сириус объяснил это тем, что его семья переживает нелегкий период, и он был им нужен. По факту, если не вдаваться в подробности, то Блэк не солгал. Сохатый поверил своему Бродяге, не слушая брюзжание Люпина.       — Мы снова вместе!       Тощий Питер обнял Сохатого и Бродягу за плечи, почти что на них повиснув. Ему не хватало друзей. Не хватало, когда их было четверо, ну и Вики, в качестве плюс один. Ребята дружно рассмеялись с шутки Питера, подметившего, что Северусу идет возиться с грудничком. Если бы не обручальное кольцо на безымянном пальце Джеймса, метка на левом предплечье Сириуса, болезнь Питера, суровый взгляд Римуса, ожесточившегося после расставания с Кэтрин, — то можно было бы смело сказать, что мародеры всё те же, какими они были год назад в Хогвартсе.       — Давай, Луни-Клуни, иди к нам!       Помедлив с секунду, другую, Римус, потупив взор, подошёл к друзьям. Три пары рук обняли его за плечи, а все вместе мародеры были похожи на огромный шар, у которого имелось восемь ног. Они топтались на месте и, выкрикивая имена друг друга, не размыкали объятий. Наблюдая за сей картиной, Регулус с Вики облегчённо выдохнули. Трое мародеров не стали устраивать Сириусу допрос, узнавая, где он был всё это время и чем занимался. Выходит, беда миновала, как думали двое Блэков, перешёптываясь между собой вполголоса. Регулус не был доволен тем, что свадьбу решили сыграть в конце осени, когда согревающие чары с трудом делали свою работу. Как и в прошлом году, мороз случился рано.       — Почему нельзя было устроить всё летом? Хотя бы весной!       Вики невольно цокнула, плечом специально задев Блэка. Будь всё идеально, Регулус всё равно нашёл бы к чему придраться, поэтому его замечание она с удовольствием проигнорировала. Не хватало ещё портить себе настроение из-за всем недовольного слизеринца. Да даже Северус не был таким ворчуном.       — Одеваться надо по погоде, тогда и мёрзнуть не будешь.       Оставив слизеринца, Вики поспешила к брату. Глаза Джеймса горели огнём, а сам он до того был счастлив, отчего был способен обнять весь мир.       — Малышка Вик, иди ко мне!       Разведя руки в стороны, Сохатый как бы пригласил сестру в объятия. Под звонкий смех Лили, обнимающую троих мародеров, Джеймс закружил сестру в объятиях, крепко прижимая её к своей груди. Вики вцепилась в плечи брата, не желая его отпускать, что давно пора было сделать. Они оба выросли, оба вступили в брак, а значит, — настало время отпустить друг друга, чтобы каждый из них мог жить своей жизнью. Однако это не означало, что Вики и Джеймс должны расстаться в прямом смысле этого слова.       — Не забывай о своей сестре, Джим, — совсем тихо прошептала Вики, лбом уперевшись в плечо брата.       — Что за глупости, Вик?       Двумя пальцами приподняв подбородок сестры, Джеймс нахмурился. Он всегда так делал, когда чего-то не понимал, а не понимал он чего-то часто. Вики отмахнулась, мол, не обращай внимание, у меня сегодня меланхолия. Заверив сестру, что он никогда, ни при каких обстоятельствах её не забудет, Джеймс ещё раз обнял Вики. Сохатый многого не понимал в своей жизни, чего нельзя было сказать о Виктории. Она знала: отныне они пойдут разными дорогами, вот только старшему брату, друзьям и отцу знать о её пути необязательно. Джеймс — мракоборец, Вики — жена Пожирателя.       — Поздравляю тебя, сын, — мистер Поттер приобнял Джеймса за плечи. — Я так горд тобой и твоя мать тоже.       Поджав губы, парень прикрыл глаза. Юфимия мечтала увидеть свадьбы дочери и сына, увы, но болезнь забрала её слишком рано.       — Спасибо, отец.       Всхлипнув, Лили ладонями стёрла слёзы с щёк. Она знала, как сильно Джеймс любил и уважал своего отца, даже невзирая на то, что в прошлом у них было множество спорных ситуаций, возникших на почве ссор и обид. Благо, сейчас семья Поттеров прибывала в полной благодати, не зная былых проблем.       — Да будет ваша любовь вечна. — Ирма Поттер вручила картонную коробку с размером в ладонь в качестве подарка на свадьбу.       — Спасибо вам!       Как и всегда, Лили была неудержима в своих благих намерениях. Именно по её просьбе Джеймс согласился пригласить бабушку, разделив один из лучших дней с близкими членами семьи и друзьями. Будь воля новоиспеченной миссис Поттер, то и бабка её мужа Женевьева, каждую среду отправляющая внучке письма, сегодня была бы здесь. Нужно отметить, что Флимонт и Ирма не похвалили бы за это Лили, возможно, заставили бы Джеймса с ней немедленно развестись, но это уже другая история.       — Рад, что ты здесь. Не от всего сердца, но…       — Джеймс! — Лили отдёрнула мужа, недовольно сведя рыжие брови к переносице.       Никакой субординации, вот ни на йоту!       — Надеюсь, мой подарок придется вам по душе, — загадочно улыбнувшись, Ирма спешно транссгресировала. На этом празднике жизни ей места нет.       — Ну слава Мерлину!       — Джеймс!       Отвесив мужу подзатыльник, миссис Поттер не смогла договорить, так как губы Джеймса заткнули ее на радость всем присутствующим. Порой Поттер был тем ещё беспородным олухом, но именно за это она его и полюбила. Хоть всю жизнь ходи по свету и ищи, но таких, как Джеймс, больше нет и не будет.       — Когда будем ловить букет невесты?       Взгляды всех присутствующих сию секунду были обращены на Питера. В отличие от бывшей мисс Эванс, он смущения не чувствовал, хотя к этому и были все предпосылки. Северус прикрыл лицо ладонью, отказываясь верить тому, что его друг, а Петтигрю он мог смело назвать другом, — действительно такой недалёкий. Ладно, если бы подобную затею предложила Виктория, маловероятно, что она бы это сделала, но все же чем не вариант. Ну не Хвост же, в самом деле! Так он ещё оделся, как на парад. Пурпурно-розовый пиджачок, ярко-голубые джинсы с дырками на коленях и пестрая рубашка с узорами в виде ромбов. На дворе начало третьего месяца осени, а у Питера лето. Н-да, ничего удивительного, к его поведению давно пора бы привыкнуть.       — Я не против, — ладный голос раздался за спиной Люпина, в один миг побледневшего, как первый снег, обещанные выпасть синоптиками неделю назад. — Извините, я немного припозднилась.       — Как я тебе рада!       Лили бросилась на шею к Кэтрин. Кто бы мог подумать, что спустя два года они будут называть друг друга близкими подругами.       — Я тоже.       Изначально одна другую недолюбливала, потому как Лили, по мнению Преображенской, была слишком милой и навязчивой, в то время как Эванс считала когтевранку злобной стервой, лишенной человеческих эмоций. А в самом начале их дружеского пути обе умудрились приревновать Викторию друг к другу, страшась потерять в ее лице подругу. Сейчас же Кэтрин обнимал прослезившуюся Лили, поздравляя её и Джеймса, которого она смело могла назвать своим другом, в принципе, как и он её.       — Теперь мы точно все в сборе! — Алиса хихикнула, держа мужа под локоть.       В позапрошлом году Фрэнк на Стоун внимания не обращал, а сейчас называл — «моя любимая жена». Под смех и шутки мародёров ребята наделали фотографии на память: вот на первой целуются Лили с Джеймсом, прикрывая лица букетом лилий; Римус, выдавив из себя улыбку, стоял с мародёрами и Снейпом с Регулусом, успевшими вписаться в их компанию; Лили, Виктория, Алиса, Кэтрин и Марлин, словно модели, сошедшие с обложки Ведьмополитена, позировали камере; Мародёры в полном сборе, а на следующей колдографии к ним присоединился Регулус, затем Северус, а за ним Пруэтты и Поппер с Ройсом.       — Давайте я вас щёлкну! — предложил Ройс, велев Джеймсу, Лили и Сириусу с Вики потесниться для кадра. — А теперь скажите — «Гриффиндор навсегда!».       — Гриффиндор навсегда! — прокричал хор голосов, за исключением Снейпа и Блэка, хранивших верность своему факультету.       Ещё разок поздравив молодоженов, Поппер и Ройс отправились на службу. Около двух дней назад состоялся тест, от которого зависело, будут ли мракоборцы с летнего потока допущены к практике. Для многих тест прошёл успешно, поэтому Аластор Грюм одобрил кандидатуры Бена Поппера и Ройса Тейлора для ночного патрулирования близ маггловской района. Джеймс тоже должен был отправиться с ними, но так как сегодня у него свадьба, Аластор сделал исключение, велев повеселиться Сохатому от души. Зато остались Пруэтты и Лонгботтомы. Марлин с Фабианом решили отложить свой переезд по просьбе Гидеона. Он за несколько часов смог уговорить молодое семейство отправиться в Шотландию ближе к декабрю, дабы они с Фабианом успели окончить своё обучение в Министерстве. Марлин согласилась, договорившись с представителем Гарпий, перенести своё участие в осеннем сезоне на весенний период. Марлин по-своему любила братьев Пруэттов, считая их членами семьи, поэтому отложила свою мечту на несколько месяцев в угоду будущего отца своей дочери и её крёстного.       Вернувшись домой большой компанией, молодожены обнаружили, что в коробочке, подаренной Ирмой Поттер, находились ключи, а под ними записка с адресом. «Пора бы вам двоим свить своё гнездышко. Дорогой мой Джеймс, знай, что я люблю тебя. От всей души поздравляю тебя и твою жену со столь знаменательным днём.» Джеймс присвистнул, прочтя записку. Не верить Леди Поттер причин не было, однако Сохатый был уверен, что искренности в её записке меньше, чем мозгов у Доминика Шаффика, с ошибками пишущего свою фамилию. Один плюс — не надо думать о том, где брать деньги на съёмную квартиру, ведь жить с отцом под одной крышей не вариант. Не то, чтобы Джеймс был не рад обществу отца, но так хотелось почувствовать себя по-настоящему взрослым. Самостоятельно обеспечивать себя и свою жену, а в будущем их ребёнка. Джеймс Поттер как никогда был готов к взрослой жизни.       Поэтому, как самый настоящий взрослый, без пяти минут женатый мужчина, Джеймс наложил чары тишины на уже их с Лили комнату, когда дом опустел. Друзья отправились по домам, отец на ночную смену, а Вики отсиживалась в своей комнате, предоставив весь дом, за исключением своей личной комнаты, на радость брату и его суженной. Как никак у них брачная ночь, хоть и не первая. К сожалению, Арктурус не появлялся второй день, а ведь у Вики накопилось столько вопросов, которые требовали немедленных ответов. И всё же Сириус волновал её намного сильнее по сравнению с древним предком, погибшим от рук своего брата лет триста назад. Вики видела, как Римус смотрел на Сириуса во время ужина и после него. А зная Люпина, не трудно догадаться, какие мысли гуляют в его голове. На одно надежда, — только бы Лунатик не узнал о секрете Сириуса раньше, чем он решится рассказать о нем мародерам. Если решится.       — Эй.       Виктория обернулась на знакомый голос, увидев Сириуса, пробравшегося в её комнату через окно. Нормальные люди заходят через дверь, но это же Блэк, ничего другого от него ожидать не стоило.       — Отец запретил тебе приходить, — губами прижавшись к его губам, Вики утянула мужа в свою постель.       — Да, но речи о проникновении в дом через окно не шло. Так что фактически я не нарушаю запрет твоего отца.       — Ты, Блэк, всему найдёшь оправдание.       Смуглыми пальцами Виктория провела по щеке мужа. Лёгкая щетина щекотала кожу её ладоней.       — Ты тоже Блэк…       Поговорив несколько часов, лёжа в обнимку, Сириус под напором Виктории нехотя посвятил её в дела Пожирателей. Затевать разговор о Румынии не хотелось, потому как воспоминания были свежи в памяти. Бродяга лично проследил за тем, чтобы Надя ни в чём не нуждалась, живя с женщиной, решившей её приютить. Женщину звали — Елена Рашка. Она являлась женой одного из Пожирателей смерти. Семейка так себе, но грех жаловаться, когда у тебя не осталось ни одного родного человека. Так думала Надя, успевшая привыкнуть к суровой Елене с добрыми глазами и её мужу, умеющему найти плюсы даже в самый непогожий день. После того, как Бродяга покинул Румынию на несколько дней, с одобрения Тома Реддла, за Надей присматривали Лестрейндж с Каркаровым. Блэк был уверен, что девочка находится в полной безопасности, потому что Рудольфус с Игорем, как и семейство Рашка, не дадут ее в обиду. А что касается Никиты Ризи, то его судьбу так и не решили, в отличие от его младшего брата, чьё истерзанное магией тело вот уже несколько недель находилось в одном из подвалов.       Сириусу не удалось застать Реддла перед своим уходом, но он надеялся поговорить с ним по возвращению в Румынию, а вернуться он должен на рассвете. Портключ был активирован и ждал своего часа. Устраивать истерику по типу, — ты не можешь покинуть меня сразу после того, как мы занялись любовью в моей ванной, через стенку слыша, как ходуном ходит кровать моего брата, — Вики не стала. По её подсчётам у них чуть меньше трёх часов и самое время провести их с пользой, что Сириус и делал, правда, в своём представление о правильном времяпрепровождении. Вики, лёжа на смятых простынях, приходилось кусать собственные пальцы, только бы сдержать рвущиеся из груди утробные стоны, провоцируемые Сириусом, чья голова находилась между ее раздвинутых ног. Из-под опущенных ресниц наблюдая за чернильными прядями, щекочущими лобок, Виктория ладонью зажала рот.       Холодные перстни, липкие от девичьих соках, ударялись друг об друга при соприкосновении. Блэка подзадоривало то, как Виктория всеми силами старается сдерживаться. И нужно признать, что получалось у неё также хорошо, как и в душевой кабинке, когда Сириус удерживал её за таз, бёдрами вдавливая тело Вики в кафельную стену. Всё-таки они многому научились, прячась в Хогвартсе по углам от друзей и профессоров во время комендантского часа. Между прочим, они попались только раз, когда Сириус, как он это объяснил — ради забавы решил уединиться с Викторией на лестнице, ведущей к Астрономической башне. Тогда-то их застал Филч, благо, реакция у двоих спортсменов что надо, и ничего лишнего, как бы мистер Филч не старался, — ему не удалось разглядеть. А прямо сейчас, всхлипнув от переполняющих чувств, Вики запустила левую ладонь в отросшие до неприличия волосы Блэка, надавив на его затылок. Кончик мужского языка очертил малые половые губы, а когда Виктория практически достигла пика, он легонько прикусил кожу клитора, доведя её до оргазма.       Запрокинув голову, девушка двумя ладонями зажала рот, отчего её стон остался неслышным. Сириус с блеском в серебристых глазах наблюдал, как тело Виктории содрогается, будто её прошиб разряд тока, не иначе. Через секунд двадцать-тридцать придя в себя, Виктория удовлетворённо улыбнулась, большим пальцем проведя по губам мужа, поблескивающих в смазке. Уложив голову на живот жены, Сириус прикрыл глаза, ладонью очертив женское бедро. Тазовые кости Виктории уперлись ему в висок, но он пытался не подавать виду. Его, как и три года назад, беспокоило состояние Вики, хотя лёгкие, совсем незначительные изменения заметны были. Например, кожа не обтягивала запястья и ребра так, будто Вики скелет. Сириус, прочитав несколько статей, посвященных пищевому расстройству, понял одно: проблема Вики заключается не в отсутствие аппетита, а в голове. То есть торопить её и напирать, как это делал тот же Грюм, смысла не было. Оставив невесомый поцелуй на левой груди, Бродяга, зная слабые точки Виктории лучше Третьего закона по трансфигурации, губами припал к соску, слегка покусывая и оттягивая.       Ну, а в комнате Лили и Джеймса изголовье кровати билось об стенку. Не сдержав смешка, Виктория закинула левую ногу на поясницу Сириуса. Быть может, подарок Ирмы не так уж и плох, а что самое интересное, так это то, что по графику у Флимонта не было ночной смены. Заткнув уши, Бродяга рассмеялся в голос. Он мог дать руку на отсечение, что в его брачную ночь они с Викторией были раза в три громче. А изобретательности Бродяги позавидовал бы сам Евгений Патон.       — Кажется, чары Джеймса спали, — ситуация была крайне неловкая, отчего щёки Виктории приобрели румянец. Возможно, ей стоило прислушаться к совету Питера и переночевать у него с Северусом.       — Он просто неумеха, — Бродяга шлёпнул жену по ягодице, когда она перевернулась на живот, чтобы дотянуться до стакана с водой, стоящего на тумбе возле кровати.       — Ты что творишь?       Вики и Сириус не стали накладывать заклинивание тишины или же запирать на ключ дверь, потому что это так весело, если их поймают, а ведь их ни разу не ловили. Ну, а если по правде, то возможность быть застуканными в тот момент, когда один удовлетворяет другого, — здорово подогревает нервишки. В такие моменты адреналин поистине кружит голову.       — На колени, — тоном не терпящем неповиновения приказал Сириус.       Вики отшутилась, посоветов мужу припугнуть её другим способом, так как делать она то, чего хочет он, — не станет. Очередной шлепок пришёлся на правую ягодицу, оставив на ней ярко-красное пятно. В буквальном смысле потеряв дар речи, Виктория пнула мужа в грудь, но тот был больше её и сильнее. Её удары не причиняли боль, наоборот, лишь сильнее раззадорили. Упав спиной на живот, она прошептала одними губами, пытаясь понять, чего хочет от неё ненаглядный муженёк.       — Встань на колени, — рывком потянув жену за бёдра, Сириус упёрся пахом в её ягодицы. — И перестань, наконец, задавать вопросы.       Когда пальцы правой руки сжались на её горле, Вики вдруг поняла: проведя время с Пожирателями, Сириус по-настоящему стал одним из них. Он больше не был тем беззаботным мальчишкой, флиртующим каждые пять минут. И Виктории это нравилось. Нравилось, как закалился его характер; нравилось приобретённая жесткость в голосе; нравились его уверенные, смелые, грубые движения. Прошептав его имя, Вики раздвинула колени в стороны, дабы мужу было удобнее ласкать её лоно, растирая вдоль промежности прозрачные соки. Предупредив, что ей лучше найти опору у изголовья кровати, Сириус заглушил сладостный стон Виктории поцелуем, резким толчком бёдер подавшись вперёд. Кровать скрипела, однако этот звук был едва ли слышен двум Поттерам, решившим принять вместе душ. Пальцами умело стимулируя клитор, Сириус то надавливал, то замедлялся, чаще дразня. Он будто издевался, кусая мочку уха, целуя шею, шепча непристойности.       Пришлось ускориться, так как кровать предательски скрипела, Вики всё труднее становилось сдерживать стоны, да и он сам был не прочь вскрикнуть от того, насколько были узкие стенки влагалища. Джеймс не любит долго мыться, Лили же настолько бережливая и не станет впустую лить воду, поэтому пора Блэкам достигнуть кульминации. Поза, как и градус проникновения, сменились быстро, и вот Вики шире раздвинула колени, ощущая боль, когда Сириус, намотав её волосы на кулак, тянул вниз, дабы она приподнялась. Пошлые шлепки, приглушённые стоны наполнили собой комнату. Сириусу потребовалось чуть больше времени, чтобы достигнуть пика по сравнению с Викторией, зажавшей рот подушкой. От нахлынувшего оргазма она неосознанно свела ноги, из-за чего Бродяга в отместку, так как остался неудовлетворённым, ладонью надавил ей на поясницу, совершив нескольких грубых толчков. Излившись внутрь влагалища, Сириус с тихим стоном прикрыл глаза, наслаждаясь теснотой и жаром тела Виктории. Ей всегда требовалось больше времени, чтобы прийти в себя.       Дрожа, Вики с трудом разлепила сонные глаза, взглянув на мужа, спокойно себе курящего сигаретку. Его семя стекало по её ляжкам, пачкая простынь и пододеяльник.       — Люблю, когда ты покорная, словно кошка. — Сириус неожиданно, в какой-то степени даже для самого себя, навис над женой. — Почаще бы так.       — Осторожно, Блэк, не забывай, что у кошек есть когти, — Вики отвернулась, чувствуя себя как никогда уязвимой. Нельзя было не признать того, что с Сириусом ей нравилось быть слабой, особенно, когда его член упирался в её промежность. — Исцарапаю, и вернёшься ты в свою Румынию с ранами на лице. Оно тебе надо?       — Я не против, если ты будешь мяукать, — подмигнув, Блэк расхохотался.       — Тише! — Вики заткнула ему рот рукой, не слыша шум воды. — Хочешь, чтобы сюда ворвался мой брат и…       — И застал нас с тобой? Да брось, сейчас он занят более приятным делом, а я не прочь…       — Ты омерзителен, знаешь это? — Скинув тушку мужу с себя, Виктория поспешила скрыться в ванной комнате.       — Теперь знаю, любовь моя! — почти пропел Сириус и, прихватив полотенце, вошёл в ванную. — Ты не устала, как насчёт прогуляться по городу?       Войдя в душевую кабинку следом за женой, Блэк вырвал мочалку из её рук, принявшись намыливать её костлявые плечи. Вики не была против, в конце концов, зачем выходить замуж, если твой муж не принимает с тобой ванну? Сириус был нежен, чего нельзя было сказать о нём минут семь назад, когда он грубо имел Викторию на её девственных простынях, нагло сдавливая горло, тем самым заглушая её стоны.       — Купишь мне мороженное?       — Шоколадное? — получив кивок, Сириус хрипло рассмеялся, поцеловав Вики в висок. — Оказывается, вас так легко подкупить, миссис Блэк.       — В том случае, когда подкупаете вы, муж мой.              — Никогда не думал, что — «муж мой» на слух звучит также приятно, как…       Обернувшись на Бродягу, Вики закусила нижнюю губу, до крови сдирая кожицу. Её взгляд уперся в левое предплечье, рассматривая метку, слегка прикрытую мыльной пеной. Вики коснулась его кожи, под подушечками пальцев ощутив движение змеи. Сириус молчал, наблюдая за её действиями. Он по взгляду видел, что страха Вики не испытывает, скорее любопытство не дает ей покоя. И он был уверен, если у Виктории представится возможность, то она непременно задаст парочку, в её случаем добрую сотню, вопросов Тому Реддлу.       — Также приятно, как что?       Улыбнувшись уголком губ, Бродяга ладонью провёл по щеке Виктории, большим пальцем очертив её верхнюю губу. С секунду всматриваясь в карие глаза, Сириус склонился к уху жены, томно прошептав:       — Также приятно, когда ты стоишь на коленях…       Она хотела его ударить, но то, каким тоном он это произнёс, каким взглядом смотрел, заставило Вики прильнуть к его груди, обняв так крепко, насколько позволяла её физическая сила. Минуту простояв под душем, храня молчание, Сириус не размыкал объятий, впрочем, и Вики тоже. Они вышли только тогда, когда поняли, что до рассвета осталось меньше часа, из чего следовало, что и на прогулку у них имеется не так много времени, как хотелось бы. Стоя перед туалетным столиком, Вики расчесывала влажные волосы, пока Сириус сидел на краю кровати, куря третью сигарету за вечер. Он нечитаемым взглядом скользил по её ногам, ягодицам, выпирающим позвонкам. Как и год назад, Виктория в его глазах оставалась прекрасной, даже несмотря на ссадины на ногах и глубокие рваные шрамы.       — Твоя мать ждёт не дождётся внуков.       Бросив взгляд на колбы, которые передала Вальбурга Блэк, Виктория скривила рот. Сириус не думал о безопасности, поэтому зельями, способными предотвратить нежелательную беременность, Вики приходилось заниматься самостоятельно. Она не жаловалась, ей нравилось возиться с колбами и пробирками, к тому же это не такое уж и сложная дело, а Сириус, не дай Мерлин, напутает что-то ещё, и будет через полгода у Вики пузо, совсем как у Петуньи. Перспектива стать матерью в девятнадцать не соблазняла.       — Я к этому не готов. — Вики кивнула, соглашаясь с Сириусом. — Ты к этому не готова. Мы к этому не готовы.       — Да, — девушка снова кивнула, через зеркальное отражение ловя взгляд мужа. — И я не уверена, что через пятнадцать лет захочу явить свету ещё одного Блэка.       — Нам рано об этом думать.       — Ну, хоть в чём-то наши мысли сходятся, — Вики стало легче после признания. Иногда достаточно поговорить, а не изводить себя вопросами. — Чего ты расселся, одевайся!       В обнимку гуляя по безлюдным маггловским улочкам, Виктория и Сириус делили одно мороженное на двоих. Они шутили, вспоминая второй курс, когда Джеймс решил, что ему пора стать игроком команды в квиддич. Остановившись у уличного фонаря, Сириус притянул жену за талию, украв очередной поцелуй.       — Ты же не любишь сладкое, Блэк!              — И что с того? — закатив глаза, Сириус фыркнул, застегнув осеннее пальто Виктории на все пуговицы. — Почему ты стала называть меня по фамилии, что за дела?       — Просто хочу, чтобы и ты назвал меня Блэк.       — Так вот значит как? — Бродяга рассмеялся, мазанув ложкой по носу жены. — Как пожелаешь, Блэк.       Вики широко улыбнулась, зажмурив глаза. Через пару минут Сириус аппарирует, поэтому они поспешили к крыльцу дому Поттеров, дабы Вики не гуляла в одиночку. Бегом обгоняя время, Бродяга сетовал на то, что Вики пора поменять весенне пальто на зимнее, так как холод собачий и не хватало, чтоб она себе что-то отморозила. Прощаясь, он вновь её поцеловал, на что Вики ответила со всей пылкостью.       — Не скучай без меня, Блэк.       Сириус исчез.       — Уже скучаю, — взглянув в небо, Вики с легостью нашла созвездие Большого пса. Она никогда не была хороша в астрономии, зато у неё был прекрасный учитель в лице — Сириуса Блэка. — Снег пошёл.       Ладонями ловя снежинки, тающие быстрее, чем Вики успевала поднести их к лицу, миссис Блэк была как никогда счастлива новому дню. Расстраивало только то, что Бродяга не стал прощаться с мародерами и младшим братом.       — Почему он назвал тебя Блэк? — тёмные брови Флимонта Поттера сдвинулись к переносице.       — Понятие не имею. Голоден?       Дождавшись, когда отец заберётся вверх по ступеням, Вики скрылась вместе с ним в доме. На кухне они выпили пару кружек зелёного чая, до восьми утра проговорив о всякой ерунде, как в старые добрые времена. За лето оба успели соскучиться, поэтому отсутствие сна не такая уж и великая проблема. Флимонт поцеловал дочь в щёку, когда она, словно маленький ребёнок, заснула на его плече, полулёжа в гостиной на диване. Через какое-то время со второго этажа спустился Джеймс, бодрый и явно пребывающий в хорошем настроении.       — Как ломит спину! Пап, я начинаю понимать, почему брак такая сложная штука.       — Почему же? — сонно пробормотал Флимонт, не открывая глаз.       — Потому что мы — мужчины, должны удовлетворять своих женщин, — отец кивнул, отчего Джеймс хитро прищурился. Подойдя поближе, он прошептал, манерно растягивая слова: — Во всех смыслах удовлетворять, даже если мы устали, даже если они хотят быть сверху, даже если…       — Да заткнись ты!       Хохотнув, Сохатый, с чувством выполненного долга, отправился на кухню.       — Малышка Вик, подъём, у нас сегодня по плану тест!       — В моем плане его нет.       — Скажешь это Грюму!

***

Кладбище Погасших Звезд 15 ноября, 1978       Положив по розе на каждую могилу, Марлин без сил опустилась на колени, горько зарыдав. Фабиан Пруэтт — её муж, отец её ребенка, умер три дня назад. Погиб, сражаясь с вампирами, напавшими на мирное население в Хогсмиде. Гидеон Пруэтт — её друг, крестный отец её дочери, погиб три дня назад. Как и брат, спасая магов, подвергшихся нападению стаи вампиров. Совсем не ясно, по какой причине они решили напасть, к сожалению, для тех, кто потерял близких, — данный факт не имел значения. Мертвых не вернуть, а живым не станет легче.       — Марли, — со слезами на глазах проговорила Лили, опустив ладонь на плечо подруги. — Мы рядом, мы с тобой.       — Все мы, — подтвердил Джеймс, сжав плечо Питера, стыдливо опустившего голову.       В тот день, когда случилось горе, Петтигрю был на задание с Пруэттами и Грюмом. Он отвлекся всего на секунду, не успев прикрыть Фабиана, бросившегося на помощь Гидеону. Мгновения было достаточно для того, чтобы вампиры успели напасть и убить двух мракоборцев. Стыд и муки совести переполняли Петтигрю, винившего себя в смерти двух друзей. Если бы он не отвернулся, если бы успел, если бы не медлил…       Если бы…       — Мне так сильно жаль, Марли, так сильно, — голос предательски дрогнул. — Это я должен был быть на их месте, я должен…              Римус по-отечески обнял лучшего друга, шепча, что в случившемся нет его вины. Подобное могло произойти абсолютно с любым человеком, и от этого, увы, никто не застрахован. Такова судьба, а вины Питера здесь точно нет. С Люпином убитая горем Марлин была не согласна. В Святом Мунго она набросилась на ревущего Петтигрю с кулаками, виня его во всех бедах. Она била его по лицу, а он не сопротивлялся.       — Убирайся! — горестный плач заглушил раскат грома, сопровождающегося ливнем. — Убирайся, Питер, тебе здесь не место. Это ты во всем виноват! Ты и только ты! Трус, лучше бы ты умер!       Отвесив парню хлесткую пощечину, Марлин тяжело задышала. За эти дни она наговорила столько гадостей, в сердцах прокляла невинного, но легче ей не стало.       — Успокойся, — хрипло прошептал Северус, перехватив ладонь девушки. — Достаточно!       — Она права, — Питер шагнул вперёд, не стесняясь своих слёз. — Это я виноват!       Лили зажала рот ладонью, сдерживая всхлипы. Братья Пруэтты тоже были ее друзьями, но это совсем не значит, что Питер виновен в их гибели. Она любила Хвостика, была на его стороне, четвёртый день защищая от нападок Марлин.       — Достаточно? — Голубые глаза с ненавистью взирали на Северуса. — Фаина засыпает только на его руках! Она уже называет его папой! Она скучает по Гидеону! — Комок горечи подкатил к горлу. — Что я скажу дочери, когда она подрастёт и спросит, где её папочка? Что я скажу ей, Снейп?       — Я не знаю, — Северус отвернулся, сжав ладонь Питера в своей. — Вины Петтигрю здесь нет. Фабиан и Гидеон были лучшими из всех нас, и мне искренне жаль, что они покинули нас так рано. — Северус неуверенно шагнул вперёд, а потом ещё раз и ещё, пока его руки не сомкнулись на спине МакКинон. — Когда твоя дочь вырастит, ты расскажешь о её храбром отце и крёстном, пожертвовавшие собой, чтобы спасти невинных. Они стали героями, Марлин, они всегда ими были.       Лили зарыдала в голос на плече Виктории. Вместе с Кэтрин они стояли неподалёку от свежих могил, слыша речь Северуса. Совсем немного, но Марлин полегчало. Во всяком случае, она более не проклинала Питера за каждый его вздох.       — Пойдём, дорогая, — безутешная Молли Уизли с красным от слёз глазами обняла девушку за плечи, уводя её к машине. — Артур.       Высокий мужчина с ярко-рыжими волосами попрощался с ребятами, бегом поспешив к новенькой машине, дабы открыть дверцу беременной жене и МакКиннон. Повысив голос, он подозвал четырнадцатилетних близнецов, стоявших вдалеке от компании.       — Держи, — пртянув платок Виктории, парнишка по имени Фред наперегонки с братом поспешил к машине отца.       — Что, понравилась? — Джордж подтолкнул брата в плечо.       — Иди ты!       — Вот и пойду!       — Вот и иди!       — Закройте рты! — прикрикнул Артур, отвесив сыну подзатыльник. — Думайте, где находитесь. Имейте совесть, в конце концов!       — Прости, пап, — Фред почесал затылок, запрыгнув на переднее пассажирское сидение.       До дома Поттеры с Римусом, Питером, Сверусом и Кэтрин добрались при помощи трансгрессии. Они все вместе сидели в гостиной на диване и креслах, молча попивая чай, сделанный Викторией. Миссис Блэк было всем сердцем жаль погибших друзей, Марлин и ее дочь, однако слезы, в отличие от остальных друзей, она не лила. Да даже Кэтрин прослезилась, чего нельзя было сказать о Вики. Возможно, все её слезы высохли после смерти матери и предательства родных. С ногами сидя на диване, Виктория перечитывала письмо Регулуса, хмурившись из-за того, что нападение на магглорожденных возобновились и пока у Министерства и профессоров Хогвартса не было подозреваемых. Зато новость о беременности Цисси хоть немного обрадовала.       Ближе к девяти вечера, когда Флимонт Поттер вернулся с работы, случилось то, чего Виктория боялась больше всего на свете. Римус не сумел удержать язык за зубами, при всех заявив, что подозревает Сириуса в связях с Пожирателями. Он не утверждал, что Бродяга является одним из них, пока не привел неопровержимые доказательства его причастности, которые, по всей видимости, собирал с весны. Джеймс взорвался, он кричал, упрекая Римуса в том, что он вновь обвиняет их общего друга в предательстве. На что Люпин, выслушав разгневанного Сохатого, осведомил друзей о том, что в день свадьбы и Лили и Джеймса, он намеренно пролил бокал с вином на Сириуса, а после поспешил за ним ванну, где увидел метку на его левом предплечье, когда Блэк пытался оттереть пятно от вина с рубашки.       — Это правда? — Джеймс в замешательстве взглянул на сестру.       Вики почти не дышала. Она никогда не видела настолько разочарованного брата. Он мог бы простить и принять Сириуса, но Вики всё знала и молчала, всё это время врала брату, отцу и друзьям. Выходит, она ничем не лучше Пожирателя.       — Я разочарован в тебе, Виктория, — уронив лицо в ладони, Флимонт опустился в кресло. — Какой позор… Дочь аврора связалась с Пожирателем. Какой позор…       Взгляды всех друзей были обращены на Викторию, ртом глотающую воздух. Лишь Кэтрин с Питером глядели на Вики с сочувствием.       — Разочарован?       — Да, разочарован! Ты должна была прийти ко мне! Должна была рассказать о статусе Сириуса! И тогда бы я…       — Чтобы ты сделал, отец? Сдал Сириуса Министерству? Отправил бы его в Азкабан? Отдал бы на поцелуй Дементору или, быть может, убил бы его? Чтобы бы ты сделал, что? — Вики не дала отцу и слова сказать. Она поднялась с дивана, гордо расправив плечи. — Тогда знай, что, сдав Сириуса своему ненаглядному министру, ты бы также обрёк меня на смерть!       Флимонт замер, не веря услышанному. Кажется, он понял, к чему вела его дочь,       — Не говори этого… Нет…       — Потому что мы женаты! Потому что я его жена! И знаешь что, я ни капли этого не стыжусь!       Подскочив с места, Флимонт будто обезумел от ярости. Он замахнулся на дочь, отвесив ей пощечину. Вики пошатнулась, но на ногах устоять сумела. Северус и Джеймс усадили мистера Поттера обратно на кресло, только бы он не наделал бед. Джеймс находился в полнейшем шоке после услышанного, однако он не позволит отцу причинить вред младшей сестре. И если надо, то гнев отца он возьмёт на себя, только бы Виктория не пострадала. Он просто не успел защитить её от пощечины Флимотна, так неожиданно набросившегося на дочь.       — Как ты могла, Вик? — Лили в отвращении скрывала губы. Она не могла смотреть на подругу, ведь она видела тех несчастных, пострадавших от рук Пожирателей. — Он же убийца!       — Закрой рот!       — Вик! — Джеймс возвысил голос, надавив на плечи отца, чтобы тот вновь не сорвался с места, точно обезумевший пёс.       — Вы ничего не знаете! Не понимаете, почему он пошёл на это! Поэтому никто из вас не смеет его осуждать, никто из вас! — Вики подошла впритык к Лили. — Что такое, кувшинка, не можешь смотреть на меня? Тогда знай, что от Сириуса я не отвернусь, и мне глубоко плевать, что ты об этом думаешь. Когда-то на первом курсе ты расстроилась, обвинив меня в том, что я плохой друг, стоило мне признаться, что Джим не одобряет моего общения с Северусом. Ты сделала выводы, не выслушав меня. То же самое происходит и сейчас. Ты отворачиваешься от меня и Сириуса только потому, что считаешь его выбор неправильным. Это ты плохой друг, Лили.       — Нет! Ты не видела тех детей, которые пострадали от рук твоего мужа! А я видела их искалеченные тела, убитых горем родителей и…       — Пожиратели никогда не нападали на мирных жителей.       — Да как ты можешь? — Джеймс нахмурился. — Что за глупости ты говоришь? Мы же сидели вместе, когда Грюм рассказывал о их деяниях.       — Ещё раз повторю, — задрав подбородок кверху, Виктория сжала пальцы в кулаки. — Пожиратели никогда не нападали на мирных, тем более на детей. Лучше спроси у своего обожаемого Грюма, откуда ему известна эта информация, потому что это ложь!       — Вик, — Джеймс пошатнулся. — Я не узнаю тебя… Что ты сделала с моей сестрой? Где та малышка Вик, которую я знаю?       — Она стала Блэк.       — Убирайся из моего дома, — Флимонт отвернулся, не в силах взглянуть на дочь. — Я не хочу тебя больше видеть.       — Многое не теряю, — расплывшись в ядовитой ухмылке, Вики не дала слезам вытечь наружу, запрокинув голову. — Можете осуждать меня, можете ненавидеть, но мне плевать! Я никогда не была так счастлива, никогда! Он всё тот же Сириус. Тот, кто всегда был на твоей стороне, Джим. Тот, кто защищал тебя от нападок слизеринцев, Римус. Тот, кто по ночам ходил на кухню к эльфам, прося у них миндальное печенье с молоком для тебя, Лили. — Миссис Поттер вздрогнула. — Тот, кто возился с тобой, Питер, когда ты боялся, что не можешь сдать ЖАБА. Тот, кто отстаивал тебя перед когтевранцами, Кэтрин. — Вики по губам Преображенской прочитала — «Я знаю». — Он тот, кто желал мне добра, и он же убедил меня простить тебя, отец. Можете сдать его Министерству, и я отправлюсь за ним, потому что я… Я никогда от него не отвернусь.       — Убирайся! — взревел мистер Поттер.       В одной пижаме Вики выскочила из дома, игнорируя брата, зовущего её по имени. В каком-то смысле ей стало легче. Да, правда вышла наружу ужасным путём, зато больше не придётся лгать. Флимонт, замеряя в своём кабинете, наверняка нарушив данное обещание дочери, когда после смерти жены пообещал ей не пить. Минут через пятнадцать Северус обнаружил, что Питера нет в гостиной. Он нашёл его в ванной. Питер закинулся маггловской дурью. Северус звал на помощь Лили и Джеймса, но те ссорились в своей комнате, не слыша его.       Следующим утром Питер очнулся в магловской больнице, а у его койки дремал Северус Снейп.       — Лучше бы я умер…