Притяжения больше.net

      Настал вновь тот день, когда Оливеру нужно посетить врача-психиатра, нанести визит и узнать результаты теста. Это так волнующе, что сердце прямо-таки выпрыгивало из груди англичанина. Столько волнения и противоречивых эмоций, словно он не к своему врачу пойдёт, а к своей королеве, при общении с которой нужно быть очень аккуратным в словах и действиях. В последние годы Оливер взял привычку ковыряться в носу и грызть ногти, а если он забывшись, сделает так при королеве, то это будет скандал. Все СМИ напечатают в газетах новость с фотографиями: «Соединённое королевство ковыряется в носу? Неприемлемо!», или «Грызть ногти — прописано ли это в этикете?», или ещё лучше: «Оливер Кёркленд — страна и позорище».       Манеры. С тех пор, как Англия переехал к России, а это, на секундочку, было почти тридцать лет назад, он стал отметать свои манеры на второй план, потому как при Александре можно было быть настоящим и ничего не скрывать: хочешь, — сделай отрыжку, хочешь, — хоть тройное сальто с матершиными частушками. Россия вообще никак не порицал странности своего неофициального мужа, а ведь только подумать, у этих двоих по началу отношений вообще было всё сложно.       Поначалу Александр сам себе поверить не мог, что у него появятся чувства к Оливеру, которого и так знает не первое столетие. Сам себе поверить не мог, что станет тем, при упоминании которых плевался. А потом его сломила любовь Англии, и Россия поддался тому чувству. Но не сейчас об этом.       Любил ли Оливер крутиться у зеркала по десять-пятнадцать минут перед тем, как куда-то уйти? Ответ очевиден, и это действительно так. Как бы Англия не укладывал волосы, они всё одно или электризовались или же торчали в разные стороны. Не придумали ещё такого средства, которое способно нормально уложить волосы Оливера, всё это бесполезно. И потому как это гиблое дело все равно не увенчалось успехом, Оливер перешёл к бровям, их тоже следовало привести в порядок. — Вот так, — с облегчением на душе сказал Англия, выдернув пинцетом последний ненужный волосок, сформировав себе более или менее приличные линии бровей, но не тут-то было. — Я так и знал! — воскликнул он, когда во мгновение выросли эти пушистые кустики, хоть что бы он не делал. Можно было бы, конечно, сходить с этим вопросом к нужному специалисту, но и тот не поможет.       Пинцет вновь был выброшен куда-то через плечо, и тогда Англия несколько разочаровано спросил: — Сердце моё, ну что за проклятие преследует меня всю мою жизнь? — находясь в прихожей, он через плечо посмотрел в сторону залы.       Оливер в самом прямом смысле этого слова обращался к сердцу. Вот оно, в зале, на журнальном столе в закрытой колбе, словно роза как в мультике «Красавица и Чудовище». Да и хранится оно с таким же трепетом. Англия его хранит, потому что это сердце его любимого человека.       Как-то однажды, Александр сделал Оливеру предложение руки и сердца, что звучало дословно так: — Будь со мной праздником, кнутом и пряником. — Да, я согласен! Особенно быть пряником! Твоим самым сладким пряничком! — после чего с объятиями накинулся на Россию, повалив его на пол, и так как коробочка с кольцом упала на пол, то и кольцо выпало из подушечки, закатившись не понять куда. Россия и Англия ещё полвечера искали кольцо, по итогу нашли его под диваном, одновременно нащупав руками золотое украшение.       Фразу: «сделать предложение руки и сердца» Россия воспринял слишком буквально, и в тот же вечер Англии своё сердце подарил в честь вечной любви. И надо сказать, это самый ценный подарок, что Оливер когда-либо получал.       Находясь в колбе, сердце стучало, будто всё ещё находится в левой груди своего обладателя. — О, милое сердце, — англичанин прошёл в залу, и поджав под себя ноги, присел у журнального столика, неотрывно глядя на живое сердце, — твой хозяин поистине чуден, ведь никто не способен жить без сердца, а он… — Англия прикоснулся подушечками пальцев к гладкому стеклу.       Размышлениям вслух помешал будильник на телефоне, который сработал резким и громким звонком. На деле же это было своеобразной напоминалкой. 15:30 — время, чтобы посетить врача-психитара, и в этот раз чтобы без опозданий! — Сердечко, мне пора! Пока! — Оливер, убегая из залы в прихожую, послал воздушный поцелуй прямиком к жизнеспособному органу хранящемуся в колбе на столе. — Так, ну вроде выгляжу нормально, можно идти, главное — не забыть пакет с шоколадом, — задал себе цель Англия, и прихватив пакет, ещё раз поглядел на себя в зеркале. Это вновь было не его отражение. Светлые волосы, зелёные глаза, лицо, что не выражало ничего, кроме равнодушия. — Какая странная ерунда, — проговорил Оливер, и только потом обулся, накинул на себя куртку и убежал за пределы дома, конечно не забыв закрыть входную дверь.       А после трещина внизу овального зеркала увеличилась ещё на пару миллиметров.       Прошлый опыт научил Англию лишний раз не ездить в метро, а то опять цыгане станут заговаривать зубы и последнюю резинку от нижнего белья сопрут. Нет, на этот раз никаких поездок в метро!.. Так настроил себя Оливер, но отвлёкшись на что-то незначительное, повернув голову, уже и забыл, что только что говорил. Кажется, это было что-то важное. Да, вероятно, так и есть. — Ай, ладно! — махнул он рукой. — Точно! Можно же поехать в метро, у меня ведь ещё и последняя поездка осталась.       Так и случилось. Оливер сохранял позитивный настрой в самых критических ситуациях, и сейчас он думая о чём-то своём, вероятно, хорошем, сидел в одном из вагонов метро. Просто сидел на сидении, держа в руках пакет с шоколадками, и улыбаясь, смотрел в одну точку. Пенсионеры, что сидели напротив него, стали креститься, потому что Оливер сам по себе не отличается ангельской красотой, а когда он смотрит в одну точку, долго, не отрываясь, его безумный взгляд и так становится демоническим. Разумеется, двое неформалов, сидевшие чуть дальше от пенсионеров, оценили внешний вид столь странного пассажира. — Внатури кринжовый тип, — говорит один патлатый неформал своей ярко разукрашенной подружке, которая украсила себе лицо всевозможным пирсингом, и та ответила, неспеша жуя жвачку: — Ага. Он просто в муте, его цвет волос уже не хайповый. Давай его как-нибудь заскамим? — Да не, нафиг его трогать ещё?       А Оливер и не слышал, как его обсуждала молодёжь. И чего они так доцепились до этого цвета волос? Прекрасный персиковый цвет. Александру нравится.       «Станция ВДНХ» — донеслось из динамиков, и Англия тут же подскочил. Это ведь та самая нужная станция, на которой ему нужно выйти. И Оливер вновь чуть не потерял свой пакет! Иногда, чтобы терять всё на ходу, тоже нужна способность, ведь Оливер ещё не стар, а на ходу может забыть, с какой целью и куда идёт, ладно, хоть не забыл, где живёт. Но и это он забывал. Было это ещё в то время, когда Англия только переехал жить в дом к России. Это было странное путешествие по Москве, но весьма увлекательное, нужно подметить. Оливер даже забыл, что должен был приехать домой к Александру, но вместо этого до вечера фотографировал достопримечательности столицы, сфоткав на уже не новый фотоаппарат собор Василия Блаженного со всех сторон. Около 500 фото остались Англии на память. А ещё на память остался грозный, но вовсе не со зла взгляд России. Одним только взглядом Александр даёт понять, что очень переживал за то, где пропадал его новый сожитель. — Саш, я тут загулял немножко. Заплутал.       Оливер невинно хлопает рыжеватыми ресницами, дабы не вызвать у Александра ещё больший гнев, но о гневе и речи быть не может. Несколько секунд прошли в безмолвии, а потом Россия закинул Англию себе на плечо и унёс, что вполне возможно, домой, и ещё прихватил пакеты Оливера, в которых были всевозможные сувениры связанные с Москвой. Оливер от неожиданности ойкнул, когда сильные руки закинули его на плечо, а огромная махина несёт его к себе. Прямо как в доисторические времена: добычу нужно нести непременно к себе, и чем скорее унесёшь, тем лучше. Но Англия не считал себя добычей, до тех пор, пока не проснулся в кровати не один. В то утро Оливер проснулся первым, влюблённым взглядом пройдясь по спящему, даже во сне хмурящемуся Александру. — Когда-нибудь я переделаю тебя под себя. Я научу тебя смеяться. Со мной ты будешь в облаках купаться.       Англия невесомо касаясь волос России, погладил его по голове, по каштановым, взъерошенным волосам, и также невесомо коснулся губами ко лбу.       С мыслями, что надо бы сходить на кухню и приготовить завтрак, Оливер встаёт с кровати и с неким стыдливым чувством осознаёт, что на нём нет ни одного элемента одежды. Куда делось нижнее бельё — тоже загадка. Но так и быть, надел на себя рубашку Александра, что была ему очень велика и ушёл на кухню, ведь по плану было приготовить тосты с арахисовой пастой и сварить кофе, разлив его по двум кружкам. Александр же любит кофе? Оливер в этом не был уверен. Ну и ладно, это лучше, чем ничего.       Замечтавшись о чём-то вновь, Англия и не заметил, как простоял на светофоре и красный свет и зелёный, а когда наконец тронулся с места, по его же вине едва не случилась авария. Оливер наслушался много «комплиментов» от водителей, но его это не смутило, и он вновь пошёл по направлению к нужному высокому зданию, вот оно — уже виднеется в дали!       Быстро поздоровавшись с девушками на ресепшене, Оливер стремглав опять поднялся на нужный этаж и вновь по лестнице, хотя опять-таки мог воспользоваться лифтом. И всё же, лифт — для слабаков. — На этот раз я не попадусь на твои уловки, подлый туалет! — в шутку пригрозил пальцем Оливер, а сам подошёл к нужному «313» кабинету.       Та уборщица вновь наблюдала картину, как странный молодой человек разговаривал с дверью туалета. Ну и ошиваются тут всякие… — Ну, я готов. — проговаривает Англия, после несколько раз стучится в дверь. — Входите! — снова звучит всё тот же голос и с той же интонацией.       Не став дожидаться особого приглашения, Оливер вошёл, но перед его глазами предстало новое зрелище. Точнее, поменялась картина. Теперь на месте «Незримого человека», на стене красовалась картина «Не ждали», а ею любовалась Виктория. — О, Оливер Кёркленд, вы взяли за основу опаздывать на мои приёмы? — спросила девушка-врач, неспеша повернувшись к своему пациенту. — Я… Я не думал опаздывать, просто… А сколько сейчас времени? — Почти четыре часа дня. — Этого не может быть! — а потом поглядел на настенные часы над картиной. — Да, точно, четыре. Но я в самом деле старался прийти во время. — Ладно, не суть.       Виктория присела за свой письменный стол и жестом пригласила Оливера занять место, чтобы он не стоял у дверей. — Ну так что там с тестом? — С тестом? Да, знаете, как я и предполагала, у Вас истерическое расстройство личности, склонное к диссоциальному. — Всё настолько плохо? — И ещё у Вас лёгкая форма шизофрении. Потому Вам так плохо в периоды весеннего и осеннего обострения.       Оливер не знал, что и думать. С другой стороны он догадывался, что похожий диагноз будет поставлен, но от этого же легче не становилось. — Ну да, обострения у меня частые явления.       Виктория смотрела на бумаги в своих руках, после всмотрелась в глаза своего пациента, сказав следующее: — Знаете, шизофрению невозможно вылечить, но её можно привести в форму ремиссии. Вы будете себя чувствовать намного полноценнее. — Это было бы так чудесно! Но что мне сейчас делать?       «У меня на носу скоро одно немаловажное собрание, и очень будет нехорошо, если я снова выкину подобное», — думает Англия, переживая за то, что снова опозорится при всех. — Сейчас Вы должны пройти за мной.       Виктория встала с места, Оливер поднялся следом, и оба они ушли из кабинета, после спускаясь этажами двумя вниз. — Сейчас Вам нужно пройти небольшой медосмотр, — сказала девушка-врач. — Это важно. — Это тоже как-то поможет выявить мои проблемы? — В первую очередь это поможет проверить Ваше физическое здоровье. Прошу прощение за прямоту, но скажите, Вы хоть раз ударялись головой? — она остановилась около кабинета, на котором красовалась табличка «медосмотр». — Ну, ээ… не припомню. — Англия честно старался припомнить похожее, но что-то в памяти ничего такого не было. — Но мне много раз говорили, что я странный. — Вот потому Вам нужно пройти этот медосмотр, может, на ваше психическое состояние влияет и физический фактор.       Виктория открыла дверь, зайдя на порог, Оливер не стал медлить и потому следовал за девушкой будто тенью. Далее в течении этих полутора часов Англия должен пройти всех врачей на этом этаже, и очень даже удобно, когда в одном здании есть и врач-психиатр и другие врачи, это куда лучше, чем мотаться в городскую поликлиннику и гавкаться в очередях со всякими дамочками и не дамочками, хотя Оливер никогда ни с кем не ругался. Он на всё отвечал спокойно и с улыбкой. А в довершении неотрываясь смотрел на своего оппонента, словно гипнотизируя. Признаться, это зрелище жутковатое, и это признают даже те, у кого психика крепкая.       Но полутора часов оказалось недостаточно. И вместо данного времени Англия проходил медосмотр два с половиной часа. Всё дело в том, что с офтальмологом он заговорил за жизнь, там и понеслось — сплетни за чашечкой чая. — Ой, я ж должен ещё хирурга пройти! — спохватился англичанин, вспомнив об этом, когда увидел дно в своей чашке.       И пока Оливер успешно проходил всех врачей, Виктория пока что забежала в свой кабинет, ей нужно было взять некоторую папку и отнести её на этажа два ниже, где происходит медосмотр. Однако девушка задержала свой взгляд на белый пакет под столом. — Он ещё и свои вещи забывает, — покачала головой Виктория, но сам Оливер её забавлял. Он такой самобытный. А пациенты, что были до его появления в этом кабинете, не отличались такой пёстростью. Обычно, это были серые как внешне, так и внутренне, люди уже ближе к сорока лет, а Оливер ей казался молодым парнем, но если бы Виктория знала, сколько ему лет на самом деле, хоть в анкете ясно написан возраст «23 года»…       Виктория взяла нужную папку и быстрым шагом ушла из кабинета.       Тем временем Оливер прошёл предпоследнего врача хирурга, и эти два с лишним часа прошли для него в радость, ведь он столько замечательных людей повидал, и это только на одном этаже! Далее ему нужно было пройти активность мозга, и Оливер не понимал, зачем столько цветных проводков, и почему они прикреплены к какой-то шапочке, и почему ему надели это на голову. Но раз нужно, значит нужно. Виктория терпеливо ждала, пока её пациент выйдет за пределы помещения и скажет, что все врачи пройдены. — А вот и я! — с неиссякаемым оптимизмом Англия переступил через порог и увидел своего врача-психиатра. — Ну так что, когда будет готов мой результат о том, как я прошёл медосмотр? Врачи мне сказали, что через неделю, но это очень долго. — Они правильно сказали, — говорит Виктория и вновь направилась в свой кабинет на два этажа выше, Оливер пошёл за ней, догоняя. — Как ещё неделя? — Ну Вы же не думаете, что всё происходит по мановению волшебной палочки, верно? Как известно, чудес на свете нет.       «А с этим я бы поспорил», — в мыслях себе отвечает Англия, а затем он и говорит: — Ну, значит, время покажет, здоров ли я физически. — Это верно. Только прошу, настройте себе часы. Вы опаздываете уже второй раз. Это уже неприлично. — Понял, принял, обработал. — Не поясничайте. — Ладно, — англичанин состроил серьёзное выражение лица, но надолго его такого не хватило, и вновь на лице появилась широкая улыбка.       Оливер был бы не собой, если бы не отвечал без юмора и сарказма. Бывало, что его странный британский юмор давал трещину, он постепенно начал шутить по-русски, чем забавлял этим Александра. — Прошу, — девушка-психиатр открыла дверь своего кабинета и попросила пациента пройти и не стоять у порога. — А, да, конечно, спасибо! — У Вас, кстати, есть аллергия на какие-либо препараты? — спросила Виктория, сразу сев за свой письменный стол. — Нет, конечно нет. Да я и не болею, в целом, никогда. Знаете ли, зараза к заразе не липнет. — И это прекрасно, — девушка открывала шкафчики стола одним за другим, пока не нашла маленькую, белую баночку. — Прекрасно, когда позитивный настрой не даёт думать о плохом. Но для Вас у меня припасено одно средство, — она держала ту самую баночку, собираясь отдавать её Оливеру. — Это должно мне помочь? — Именно. Данный препарат помогает снизить гиперактивность и также способствует снижению агрессии. Вы ведь как-никак имеете к этому склонность. — Тогда мне это точно нужно! — Принимайте одну капсулу в день, но не более. И ещё… — Прекрасно! Спасибо за чудное лекарство! — Оливер выхватил баночку из рук девушки-психиатра. — Теперь никто не скажет, что я псих психанутый! Ахахаха! — он быстро подобрал свой пакет с шоколадками. — Но… — Виктория слегка стушевалась, пытаясь вставить хоть одно своё слово. — Но теперь всё будет иначе! Да!       Не переставая смеяться, как безумец, Оливер спешно покинул кабинет, хлопнув за собой дверью. — Да что с тобой не так?.. — испытывая тот ещё культурный шок, Виктория опустилась на свой стул. Ей ещё предстоит очень долгая работа с этим типом, но никуда от этого не деться, так как деньги уже заплачены за сеансы.       Когда Англия ехал в вагоне метро, он только сейчас заметил, что опять не отдал врачу-психиатру шоколадки. — Да что со мной не так? — задался англичанин логичным вопросом, а потом ответил, как ни в чём не бывало. — Ну ладно, шоколадки, хоть со мной покатаетесь, Москву увидите.