And I'm calling for my mother as I pull the pillars down

Элия скучала по Утесу Кастерли. Когда-то она и представить бы себе не могла чтобы подумать такое, но она уже шесть лет была женой Тайвина Ланнистера и леди Утеса, и пусть быть женой Десницы и занимать место при дворе было великой честью, она предпочла бы держать собственный двор в Утесе Кастерли. Может быть потому, что там она держала все под контролем, а здесь же власти у нее было куда меньше. Но Серсея была помолвлена с принцем Визерисом, и как ее мачехи, долгом Элии было быть рядом с девочкой – в четырнадцать лет она была уже слишком взрослой для нотаций септ. Конечно, четырнадцатилетняя девушка помолвленная с четырехлетним ребенком не нуждалась в присмотре, но Джейме был здесь, в качестве оруженосца лорда Кракехола, и хотя Элия знала, что близнецы больше не играли в поцелуи, она все же внимательно следила за ними. Кроме того, она была одной из фрейлин принцессы Робарры, и от нее ожидалось, что она будет сопровождать принцессу в ее прогулках, и именно так она оказалась в Королевском Лесу. Элия ехала верхом на прекрасной золотистой дорнийской песчаной кобыле, которую она назвала Мерия, на ней она легко могла обогнать любую даму, кроме черной как ночь Эленеи, иноходицы принцессы – лошади необычной для благородной дамы. Но опять же, Элия знала, что Робарра любила скакать быстро, часто раздражая своих гвардейцев, легко оставляя их позади. – Вам не стоит так быстро скакать, ваша милость, – предупредила она, нагоняя принцессу, – если вы упадете… – Я скакала не медленнее, когда носила Висению, – спокойно ответила девушка. Первый ребенок Рейгара и Робарры родился в начале года, маленькое громкое существо с черными кудрями, как у матери, и яркими глазами цвета индиго, как у ее отца, хотя они больше отдавали синевой, чем фиолетовым цветом. Оба родителя казались очарованными девочкой, и пока она была здорова, хотя, говорили, Эйрис был в ярости, что ребенок больше пошел в Баратеонов, чем Таргариенов, и к тому же, не был сыном. Девушка более слабая духом, чем Робарра, была бы расстроена и напугана, но Элия знала девицу Баратеон. «В будущем я рожу Рейгару уйму сыновей» – почти презрительно сказала она, когда они наблюдали за шутом, веселящим двор. «Одна девчонка не станет падением династии». Во всяком случае, казалось, что принц был в восторге – Элия никогда не видела отцов, настолько любивших своих детей, кроме может быть ее собственного – он так спокойно носил ее на руках, пел ей и играл на арфе, одаривал любовью и похвалами ее и ее мать. Казалось, теперь он был куда более тепло и ласково настроен к своей жене, теперь, когда она родила ребенка, чем был раньше – просто вежливым. – Думаю, он воздвигнет в вашу честь великий памятник, если вы родите ему в следующий раз сына, ваша милость, – сказала Джейн Свонн, немного усмехаясь. – Если он так принял дочь! Робарра закатила глаза и рассмеялась, но Эшара только ядовито ответила. – А почему бы и нет? Висения будет править, даже если после нее не родятся сыновья. – Дочь идет впереди дяди, – почти ледяным тоном согласилась Серсея, и Элия заметила, как Эшара одними губами извинилась перед девочкой, сожалея, что задела больную тему – что Серсея однажды станет принцессой, но королевой не будет. И ей следует удовлетвориться этим, сердито подумала Элия, потому что девочка даже не представляла, какие опасности несет за собой трон, после того, как семья столько лет забивала ей голову чепухой о придворной любви и толпах народа, осыпающих принцев розами. Иногда короли были жестокими, и тогда народ осыпал их камнями и грязью. И все же, маленькую принцессу любили – королева считала ее почти своей дочерью, и Робарра с радостью оставляла ее со свекровью, пока сама уезжала со своими дамами гулять и охотиться. Элия сомневалась, что ловчие соколы много поймают зимой, ведь Королевский лес был покрыт снегом. Она больше всего скучала по Дорну теперь, в холод. Ее мать умерла от удара вскорости после того, как Висении дали имя в Септе Бейлора. Она четыре года не видела свою семью, с рождения первенца ее брата Дорана, девочки по имени Арианна. Она надеялась навестить их, когда придет весна, и вместе с Эшарой поедет в Звездопад, увидеть ее семью. – Хотела бы я, чтобы Рейгар иногда ездил с нами, – вдруг сказала Робарра, и ее губы скривились в хмурой гримасе. – Иногда мне кажется, что теперь, когда у него появился ребенок, он еще больше посвятил себя книгам и свиткам. – Принц – ученый человек, – Элия сухо улыбнулась. – Он очень серьезно относится к учению истории. – О, конечно, для него всегда или прошлое, или будущее, – простонала черноволосая девушка. – Я бы просто хотела… Ну, Висения всего лишь ребенок, а он уже говорит о ее брате. – У вас полно времени, чтобы родить сына, – утешающе сказала Элия, задумавшись, не беспокоило ли это девочку, как бы она не настаивала, что ей все равно. Для принцессы она стала кем-то вроде старшей сестры, хотя признавала, что у девочки был ужасный характер, когда ее злили, и она не была из тех, кто слушал нежные увещевания и вежливые успокоения. Нет, в ней скорее всего был огонь Таргариенов еще до ее свадьбы. Во всяком случае, Робарре хватило здравого смысла понизить голос, чтобы ее не слышали другие женщины. – Он сказал, нам надо снова начать пытаться зачать ребенка, до окончания года. Это ошеломило Элию. Рейгару был двадцать один год, его жене семнадцать. Несомненно, у них была уйма времени на то, чтобы завести других детей с разницей в несколько лет. Должно быть, это отразилось на ее лице, несмотря на ее попытки сохранить спокойствие, и Робарра вздохнула. – Я не против, честное слово, нет, я хочу, чтобы у Висении были братья и сестры, но он утверждает, что следующий ребенок будет мальчиком, и если нет… – Уверена, он не будет держать зла на вас за рождение еще одной дочери, – успокоительно сказала Элия. – Он все поймет. В конце концов у него будет наследник. Последовала короткая пауза, которую нарушали только резкие звуки шагов лошадей по снегу. – Я просто волнуюсь иногда, – твердо сказала Робарра. – Не за себя, за детей. Возможно, подумала Элия, она боялась, что ее дочери и сыновья унаследуют безумие Эйриса или страсть Таргариенов по отношению друг к другу. Элия не могла понимать беспокойства матери – у нее не было собственных детей, пусть она считала Тириона своим. Но Тайвин запретил привозить мальчика ко двору, и он оставался в Утесе Кастерли, и Элия писала ему каждый раз, как находила время. Он был умным, смышлёным, говорливым ребенком, если рядом не было отца. Она не могла обсуждать это больше, потому что через несколько минут их группу атаковала банда Братства Королевского Леса, банда разбойников, что последние несколько лет мучила Королевские Земли, и Джейн Свонн с ее септой, пожилой женщиной по имени Бриджит, увезли в леса. Мужчины были в бешенстве, что из захватили врасплох, женщины кричали, Робарра была в ярости, лошадь Серсеи напугалась и едва не сбросила ее, и Элии пришлось перехватить поводья девочки, прежде чем ее кобыла сбежала в чащу, и вся их компания вернулась в Королевскую Гавань. Принц Рейгар и Тайвин встретили их в Твердыне Мейгора, где Элия онемело соскользнула с седла, ошарашенная, но куда более спокойная, чем остальные дамы, и помогла побледневшей и заплаканной Серсее, которая держалась за Эшару. – Вы не ранены? – Требовательно спросил Тайвин, хватая Элию за плечо, и перехватывая также дочь. С неба сыпались снежинки. – Мы в порядке, милорд, только немного напуганы, – ответила она, несколько тронутая явным беспокойством на его обычно бесстрастном лице. – Но двух дам увезли… Рейгар обхватил лицо Робарры руками, и этот жест казался почти прелестным, если бы она не отдернулась от него в раздражении, сверкая яростью в глазах. – Муж мой, я в порядке! Это о Джейн нужно беспокоиться, и о ее септе… – Ты моя жена и мать моих детей, – ответил он, но не повысил голоса, в отличие от нее. – Это о тебе я беспокоюсь – ты больше не будешь гулять в Королевском Лесу… – Это чертовых разбойников больше там не будет, – взорвалась девчонка, игнорируя шокированные взгляды, полученные в ответ. Она выпрямилась в полный рост, капюшон соскользнул с ее головы, ее синие глаза горели огнем. – Я хочу их головы, и я хочу, чтобы Джейн Свонн и ее септу вернули невредимыми, и мешок золота дадут тому, кто… – Это не тебе решать, – настаивал Рейгар, хватая ее за руку. – Пойдемте внутрь, покуда вы обе тут не заболели, – мрачно сказал Тайвин, отрывая Элию от наблюдения за пикировкой, и она последовала за мужем и падчерицей с холода, потирая руки в перчатках. Она дождалась, пока Серсею отправят в ее комнаты, чтобы умыться и прилечь, прежде чем заговорить с Тайвином в его кабинете. Элия пыталась привнести жизнь в Башню Десницы, она приобрела новые гобелены и шелка для стен, надеялась украсить их цветами и травами, когда придет весна, но невозможно было избавиться от влияния Тайвина Ланнистера на эту комнату, где все было в красных и золотых цветах, и словно все держалось напряженно, как он сам. – Ты и шагу не ступишь в этот лес, пока с разбойниками не разберутся, – твердо сказал он. – Девочка Свонн… – Сомневаюсь, что ее изнасилуют или изобьют, они попытаются получить за нее выкуп от семьи, хотя, зная Своннов, они с трудом раскошелятся. – Ты должен попросить Эйриса, чтобы он послал за ними людей, прежде чем дни станут короче и холоднее, – настаивала она, присев у камина и проведя руками по волосам, стряхивая последние снежинки. – Теперь ему придется, они были идиотами, что напали на компанию принцессы, – указал Тайвин. – Но их будет труднее отследить, теперь, когда идет снег. – У них было много лошадей, – задумалась Элия. – Я видела Смеющегося Рыцаря – он хохотал, словно безумец, а скакал, как дьявол. Ее муж фыркнул и поднялся, становясь рядом с ней, глядя вместе с ней в огонь. – Рейгар теряет терпение. – Не дождется смерти отца? – Спокойно спросила Элия. – Мне кажется, он чувствует себя… Загнанным. Король даже не дозволяет ему жить на Драконьем Камне теперь, когда у него есть свой наследник. Он всегда был терпеливым мальчиком, но… – Тайвин посмотрел на нее сверху вниз и приподнял светлую бровь. – Но как мужчина он менее терпелив, – закончила Элия его мысль. – Можешь ли ты винить его за это? Каждым своим поступком Эйрис движет королевства ближе к обрыву, народ уже знает, что правишь на самом деле ты, – она протянула руку и сжала его ладонь. – Принцесса тоже говорит о его… Нетерпеливости. – Не думал, что девчонка Баратеон так проницательна, – сухо заметил Тайвин. – Он ее муж, конечно она замечает его настроение, – Элия прищелкнула языком. – Все женщины это замечают. – Неужели? – Он погладил ее плечи. – Скажи же, жена, какое у меня сейчас настроение? – В бешенстве, что твои близкие попали в опасность, раздражен непригодностью Эйриса, – протянула она, запрокидывая голову и глядя на него, – и очень увлечен своей женой. Но тебе нужно встретиться с королем, прежде чем его гвардейцы ворвутся сюда в поисках тебя. Я подожду. Она проводила его и собралась удалиться в собственные комнаты, когда по ступеням раздались звуки шагов, и ее едва не сбил с ног Джейме, чьи золотистые локоны были в беспорядке, а зеленые глаза – дикими. Он вскрикнул и подхватил мачеху, не давая ей упасть, а потом вдруг обнял ее. Элия поцеловала его в щеку и пригладила его волосы. – Мы в порядке, Джейме, нет причин паниковать. – Я не… Серсея и Эшара, они… – Они в порядке, – успокоила она его. – Испуганы, но не ранены. Казалось, он не верил ей, но спустя минуту или около того его дыхание начало выравниваться. – Чертов Меррет Фрей, – прорычал он под нос. – Убедил меня ехать с ним в город, вместо того, чтобы сопровождать вас. – Ты не член Королевской Гвардии, – напомнила она. – Это не твой долг… – Конечно это мой долг! – Выкрикнул он. – Вы мои… – Он поколебался. – Ты и Серсея – вы моя семья, – сказал он более сдержано. – А Эшара, она… Она… Друг, – он вдруг покраснел под понимающим взглядом Элии. – Не смотри на меня так. – Родители Эшары мертвы, – заметила Элия. – А ее старший брат не помолвит ее с первым встречным. Я его знаю – он полагается на ее суждения, и Эшаре уже восемнадцать, она не смешливая маленькая девочка… – Элия, – раздраженно сказал мальчишка. – Отец никогда… – Он может, – возразила она. – И если ты просто позволишь мне спросить… – Он будет уважать меня еще меньше, если ты сделаешь это для меня, – сорвался Джейме, раздраженно уставившись в пол. – Кроме того, я все еще оруженосец. Это она приняла, и предупредив его не ходить к обеим девочкам, велела ему идти к лорду Кракехолу, пока его не выпороли за то, что он пренебрегает своими обязанностями. Потом она нашла служанку, чтобы ты приготовила ей ванну.