***
Черные риелторы были прологом. К моменту развязки Игорь исколесил город, набил несколько морд и вынес парочку дверей. Успел не дать свершиться непоправимому. Щелкнули наручники на запястьях исполнителей, но до организаторов далеко, как от земли до вершины башни Разумовского. — Обнаглели, — оценил ругающихся, прихрамывающих и постанывающих дюжих шестерок, которых усаживали в автозак коллеги майора. У них не возникло вопросов с чего это синяки расползлись на мордах преступников. Уголовники надеялись проскочить под шумок. Поставили на то, что полиции будет не до сирот. Одним больше на свете, одним меньше — какая разница? Люди порой сами рады избавиться от соседей из детдома. Просчитались преступники. Мир не без добрых людей. Нашлись неравнодушные — обычные питерцы, которые ради свободных квадратных метров не поступились совестью. В участок Гром вернулся, когда небо заволокло темнотой. Начеркал рапорт. Думал, что всё. Ошибся. У рабочего стола возник сонный Цветков. На допрос майора пригласили тоном, будто речь шла о выпроваживании задержавшихся гостей. Костя зевнул и едва успел прикрыть рот пятерней. За Юлину реакцию Гром был спокоен. Девушка лояльно относилась к задержкам на работе. Во-первых, понимала насколько она важна для Игоря. Во-вторых, вдруг именно там найдется новый эксклюзив? Напрягал тот, чью кашу пришлось расхлебывать. Судя по растянутым репликам усталого коллеги, в их управлении новичок. И сразу же всё пошло не как надо. Действовали в рамках дела о пропаже человека. Исчезнувший парень служил по контракту, но после какой-то боевой операции рассудок не выдержал. Так и шатался сомнамбулой по району. Из родни мать-алкоголичка в области да её сожитель. В полиции до последнего не хотели принимать заявление престарелой соседки, но она оказалась больно напористой и юридически подкованной. Допрашиваемый пока проходил в качестве свидетеля. Сверстник. Жил на той же лестничной площадке. По словам соседки время от времени обсуждал с пропавшим бытовые дела вроде совместных закупок и хранения велосипедов. И громко ругался с ним за несколько часов до того, как парня видели в последний раз. Большего вытянуть не удалось. Из-за неосмотрительных действий неопытного допрашивающего свидетель молчал как могила. Сначала Гром наблюдал за ним из-за одностороннего стекла. У стола сгорбившись сидел молодой человек в черном и с истертыми кедами. Он отрешенно смотрел на пол. Нижняя губа треснула. Кровь стянула её красной коркой. С первого взгляда Игорь понял — допрашиваемому не до ментов. Гром загнал поглубже ассоциацию с безмолвным Разумовским. Саданул в состоянии аффекта, припрятал труп и сознание рухнуло под грузом того, что натворил? Или невиновен, но потерял веру в возможность выйти отсюда свободным человеком? Майор намеренно шумел, заходя в допросную. Ноль реакции. На ум пришла закоротившая техника. Кое-кто умудрился её довести до нерабочего состояния. При этом оставался проводок, которого не так коснешься и всё окончательно полетит без возможности восстановления. — Чем быстрее всё расскажешь, тем скорее отсюда выйдешь. Гром не стал тормошить сидящего. Сам прикосновений чужих не любил и с другими без крайней нужды старался не сближаться. Юля с Димой отучивали, но процесс шел медленно. Вдруг допрашиваемый поднял голову. Он не без труда сконцентрировал взгляд на лице нового посетителя. Майор дал себя рассмотреть. Пусть убедится, что обстановка сменилась и есть шанс выпутаться. — Не хочу сидеть там, где погиб мой близкий человек, — выдал едва слышимым голосом молодой человек. Игорь сразу понял, о чем он. Совсем без жертв теракт в управлении не обошелся. Одного человека взрывная волна прикончила на месте. Новенькая рядовая дотянула до больницы и скончалась на вторые сутки от ожогов. — Мертвых не вернешь, а вот твои показания помогут найти человека. Тут каждый час решает, — Игорь постарался смягчить тон. — Слушайте, я разругался из-за Ани. Вадик опять начал трындеть про гниющих покойников. Всё такое… Я не выдержал, понимаете?! Так вот как звали ту девушку. — Подрался с ним? — Игорь указал на губу парня. — От вашего подарочек. Сергея измордовали похлеще. Мне повезло, — вырвалось у него. — Ты про Разумовского? Так ты убийств в прямом эфире не устраивал. Людей не жег. Игорь внимательно отслеживал реакции. Проявятся ли в мимике и жестах агрессия, отвращение, страх, опасение, что майор всё-таки догадался о преступлении? Пока ничего не указывало на причастность к убийству соседа, который зацепил словами про мучительно умершую. Упоминание о гибели в огне вызвало слезы в уголках светлых глаз парня. Гром не стал это озвучивать. Интересное кино. Виновником теракта был Разумовский. Факт, что он психически болен, не возвращал покойников с того света. Но парень отзывался о Сергее со странным спокойствием. Игорь кое-что припомнил. Прокопенко помогал с похоронами, потому что девчонка сиротой была. И не спилась, не сторчалась, а поступила и на работу в органы вышла. Уж не усилиями ли филантропа, который не скупился на адаптацию детдомовцев после выпуска? — Не хочу я, чтобы кто-то умирал, как Аня, — парень сник, — ни Разумовский, ни Вадик. Игорь проследил за движениями и взглядом. Допрашиваемый не прятал его. Скорее у парня просто не осталось сил держаться. Майору доводилось успокаивать матерей, потерявших детей. Мужей, отчаянно надеявшихся увидеть жен живыми, но получающих лишь звонок из дежурной части с просьбой явиться на опознание. Криво-косо, но удержать от скоропалительных действий удавалось. Фраза за фразой Игорь пробивался сквозь лед недоверия и апатии, как учила Юля. Наконец, удалось вывести на разговор: — Рядом с Вадиком в последнее время крутились какие-то люди. Хотите верьте, хотите нет. Вроде нормальные, а внутри всё равно что-то не то. Баб Лина их гоняла, даже в полицию звонила. От неё отмахивались, — в голосе свидетеля прорезалась укоризна. Майор попросил описать. Парень вытянул из памяти даже такую особенность как шрам через бровь одного из подозреваемых. Будто давно полоснули неровным куском стекла. Конечно, всего вплоть до мельчайшей родинки сосед по лестничной клетке заметить не мог. Выкладывал лишь примечательные детали — цвет волос, нос с горбинкой и тому подобное. За несколько минут такую подробную историю не сочинишь.***
Игорь вышел. Цветков даже не попытался подавить зевок. Вместо этого задействовал руки, передавая протокол с показаниями заявившей о пропаже старушки. Собирал сам. А то чего доброго новичок доведет бабулю. Не до сердечного приступа — она бойкая. До удара клюкой по широкой спине. Игорь сверял показания и в ключевых аспектах они сходились. Едва ли молодой человек сговорился со старушкой избавиться от соседа, но стоило опросить остальных жильцов на предмет замеченных подозрительных элементов. Расследование получило новую зацепку. Осталось проследить, чтобы новый коллега ей воспользовался как надо. Таковым Игорь мог назвать молодого человека перед собой с натяжкой. Вроде недавно выпустился и устроился, а на лице уже выражение скуки. Как у клерка, который отбывает срок в конторе исключительно по указанию богатого родственника. Чтобы понял, как ведется бизнес и достойно им распорядился. — Ну наконец-то, — протянул осознавший, что работа кончилась и можно заняться чем поинтереснее. — Значит так. Парня больше не мурыжь. Свидетель и точка. У тебя наклевывается дело с похищением и орг.группой, — стал инструктировать Игорь. — А бабка реально что-то такое говорила, — зачатки наблюдательности в этом существе присутствовали. Но если бы Грому его выдали в напарники, то быть бы ругани в первые десять минут. — Как раз пристроишь силу на что-то полезнее, чем рукоприкладство в адрес того, кто не сопротивляется. — Да всего лишь в стенку мордой упер. Припугнул, чтобы выкладывал живее. А то молчал, будто у него кто-то помер, — лениво пояснил. Не стал отпираться, потому что такое ему казалось нормой. — Лучше бы мозги и тактику допроса развивал, а не колотил без повода, — отчитал Игорь. Пререкаться с майором Громом новичок не решился. Разобравшись с бумагомарательством в участке, Игорь привычно забежал за шавермой. Несмотря на поздний час, тёмно-синий ларек с витыми украшениями на крыше встретил бойким приветствием и ароматом жареной картошки и курицы. Ни за что не догадаешься, что его чуть ли не в гармошку смяли во время массовых беспорядков. Сытый черно-белый пес возлежал сбоку. Лениво взглянул на Игоря. Он потрепал дворнягу по пушистой шее. С некоторых пор привычный заказ расширился. Вот и сегодня взял вторую для Юли. Она наверняка нырнула в данные и забыла обо всем на свете. Тихонько играло радио. Хозяин точки оценивал полупрозрачный слой мяса на вертеле. Максимум на пару порций хватит. — Сегодня в нашей студии Илона Клименко, руководитель благотворительных инициатив ИнжинирингПитер, — прорезал мелодию голос диктора. Дальше пошла та же аргументация о здании «Радуги», что и в анонимке. Разве что для публики завернули в мягкие интонации молодой энергичной женщины. «Помяни черта, и он явится» — подумалось удаляющемуся Игорю. Пошло-поехало. О том, как это пресечь, он подумает завтра. Наутро взъерошенная со сна Юля потрепала его по волосам. Улыбнулась, но что-то будто сдавливало её. — Всё сошлось, верно? — Игорь утверждал. — Да, как ни странно. Давно мне не сливали такие полные данные. Тут на целый цикл роликов тянет. Мне не терпится встретиться с источником вживую, — сковывающая девичьи черты тяжесть отступала перед перспективой активных действий. Игорь умудрился состыковать визит к Шерер с делами в участке и Юлиной повесткой дня. В окраинной многоэтажке Шерер лифт не работал, но перспектива пробежаться до восьмого этажа ради информации Юлю не смущала. У входной металлической двери с потертой ручкой Игорь ощутил запах благовоний — что-то древесное с примесью растительной сладости. Внутрь допустили только удостоверившись в личности. В полутемном коридоре встречала колоритная персона. Длинная синяя юбка в пол комбинировалась с белой блузкой с рукавами-буфами. На прямых темных волосах ни аляповатого платка, ни тюрбана, ни звонких побрякушек. Только нить мелкого жемчуга обвивала пряди, не давая им рассыпаться по плечам молодой женщины. Лицо натуральное, не размалеванное, умиротворенное. Игоря зацепили её глаза. Почти черные, как драгоценные гагаты. Гром такие видел в викторианских траурных украшениях. Столкнулся с ними, когда расследовал дело об их краже у одного пенсионера-коллекционера. Дверь в одну из двух комнат была открыта. Стены насыщенно-фиолетовые, пол устлан цветастым ковром. Внутри накрытый красной скатертью стол, заставленный необработанными полудрагоценными камнями и пузатыми восковыми свечами. Некоторые оплавились. Даже миниатюрный кристальный шар притулился. Мистическая тишина, не то, что гам светского салона однофамилицы из «Войны и мира». Уж не чокнулась ли врач после потери должности? Все эти штуки колдовские… Грому даже после кратковременной потери работы было, мягко говоря, херово. Будто разом вырубили маяк, задававший направление движения. До майора доходили слухи о том, что происходило с уволенными и уволившимися из органов и не нашедшими себя в другом. Скатывались в алкоголизм или чего похуже. Один человек из управления числился пропавшим без вести. Прокопенко землю рыл, но ничего не находил. Если бы не совместные фотографии и кое-какая документация, можно было бы усомниться в существовании этой личности. — Из медиков в гадалки? Не боитесь, что привлекут за мошенничество? — полюбопытствовала Юля. — Индивидуальный предприниматель Ирина Павловна Шерер. Свидетельство получила. В нем деятельность значится как «Предоставление прочих персональных услуг». Просчитаю карту здоровья и составлю индивидуальный план его развития… Дайте руку и по ногтям сразу станет понятно есть ли у вас авитаминоз. Вот пульс быстро считывать без фонендоскопа пришлось наловчиться, — безумных ноток в плавной женской речи незаметно. — Вас же оправдали. Чего такой прикидываетесь? — проговорил Игорь, махнув на мистическую атрибутику. — Меня в грязь макнули перед всем Питером. Ни один медцентр не возьмет. На скандалы и препирательства в поликлинике сил уже нет. Сказали идти в бизнес, я и пошла, — голос женщины стал резче. Налет мистики рассеялся. — Такое часто происходит. В чем особенность вашего дела? — Юля склонила голову набок. Шерер пояснила. Проблема не только в шумихе вокруг врачей-убийц, на которую комментаторы слетались как навозные мухи на известную субстанцию. Это вполне ожидаемо и едва ли прекратится. Чем больше просмотров и активности, тем больше денег от рекламодателей. В тот же период намечался скандал с задержкой зарплаты рабочим на объекте ИнжинирингПитер. Вот и решили перекрыть новость о нем громким делом, где Трастис выкрутили звук на максимум. — Сидят люди за обеденным столом. Беседуют. Вдруг в супницу забрасывают дохлую кошку, — перескочила на иные материи Шерер. Ни Игоря, ни Юлю не смутило. Привычны к зрелищам похлеще. — О чем заговорят в первые секунды? — задала вопрос присутствующим маскирующаяся под гадалку. — О внезапной кошке, — протянула журналист, — Я поняла логику. Отвечаете на несколько вопросов майора, а я тем временем подумаю по каким каналам доходчиво донести информацию о вас с максимальным охватом. — Постарайтесь. Не хочу запомниться убийцей. Вы к травле не присоединялись, так что на вас надежда. Игорь держал в уме вопрос, который засел в голове с того момента, как громада Чумного острова осталась позади. Грома не стесняли вероятная реакция бывшего врача и её догадки. Официально Чумного доктора изловил Стрелков. Игорь за славой не гонялся и оспаривать не стал. В результате сообщенная широкому кругу версия кишела нестыковками. В народе пошли кривотолки. Пусть Шерер воспринимает как хочет интерес к корежащим психику до состояния маньяка веществам. — Вы же занимались всякими инновационными препаратами, верно? Шерер тепло посмотрела на майора. Приятно, когда люди помнят о твоих заслугах. — Было дело. И режим хранения и назначения я соблюдала в отличие от некоторых. Игорь собрался с духом. Опрашивал. Какие причудливые расстройства органов или соединения молекул могли превратить обычного человека в сопротивляющегося насмерть? Услышав о длительности эффекта и его масштабах, Шерер приподняла брови. Недоверчиво поглядела на Игоря. — Есть кое-что, но оно даже близко не держится столько. А уж последствия будут вплоть до амнезии и шизофрении, — врач сомневалась. Может, Рубинштейн был прав. — Случаем, названий не знаете? — уточнила у майора. Игорь перечислил то, чем лечащий врач Разумовского подкреплял свою версию. Многокомпонентные наименования давались языку с трудом. — О трех из четырех ничего не слышала. Последнее — тот самый стимулятор. Какие-то шансы выкарабкаться есть только если щитовидка и надпочечники работают как часы при крепкой психике. Малейшая слабость и всё летит к такой-то матери. Галлюцинации, от голосов в голове до явления покойников, — медик поежилась. На душе у Игоря заскребли кошки. «Зачем, Сергей?» — едва ли на этот вопрос когда-то поступит ответ. Хотя Гром помнил что говорил Рубинштейн о причинах наркомании Разумовского. — Биотеховские одно время пытались купировать побочку, но у них ничего не вышло. Даже ваш пациент с таким не связывался, — Шерер издевательски намекнула на того, из-за которого устроила встречу. — Вы с Биотехом работали? — насторожилась Юля. — Я-то нет. А вот одному знакомому такое счастье привалило. Не лучший работодатель, скажу я вам. Гром осведомился жив ли тот самый знакомый. — Да жив, конечно. Правда, волосы поредели от нервотрепки и авралов. Далее Шерер пустилась в речи о том, что производство жизненно необходимых тысячам пациентов гормонов дело первостепенной важности, но это не повод выжимать сотрудников. Накипело у неё. Игорь напряженно размышлял. Были ли у Сергея средства и связи, чтобы достать такую ядреную отраву? Богатейший человек Петербурга. Был. Конечно же, да. Но пошел бы тот парень на это? Гром сомневался. При обыске в офисе в Башне и на предыдущей квартире Разумовского ничего такого не обнаружили. Набрели на один тайник под половицей, но пустой. Его и сканировали, и простукивали, и собака обнюхивала. Это уже в ходе освидетельствования наркота в крови всплыла. На допросах приближенных Разумовского препарировали под всеми углами, но и те отрицали наркоманию. Хотя, казалось бы, спихни всю вину на психбольного, чья дееспособность растворилась, и распоряжайся его имуществом сколько влезет. Если, конечно, рыба покрупнее не решит им полакомиться. — И сколько длится эффект у потребителя? — вернулся к теме Гром. — Часов восемь от силы. Потом ломка такая, что даже имя свое только через пару дней вспомнит. Откачивать в реанимации лошадиными дозами протекторов. Нет, что-то не сходилось. Между убийством Исаевой и Зильченко прошло почти столько же, а маньяк продемонстрировал превосходное здоровье. — И как вы про это узнали? — Юля небось предвкушала историю про жестокие клинические испытания в отдаленном интернате. — Один стажер стянул опытный образец. Кислота надоела, а тут такая перспективная новинка. О побочках понятия не имел. Столько дров наломал. Еле жив остался, — Шерер назвала кое-какие данные. Юля несомненно их перепроверит. Она изложила план опровержения. Даже показала отправленное сообщение коллеге. Какой-то медицинский блогер. Кажется. До знакомств с Юлиной бандой Игорь пока не дошел. Спустя пару минут блогер ответил согласием. Шерер улыбнулась. — Осторожно, не нарвитесь на статью о клевете, — оценила концовку. — Так информация не заведомо ложная, — Игорь поправил кепку, готовясь идти на выход. Уголки губ женщины опустились. Ветеран полиции понял причину. И не стал её опровергать. Порой правосудие выворачивали под немыслимыми углами, превращая в кривое зеркало. Вчера автор интересных публикаций о новинках, сегодня обвиняемая, завтра выброшена на обочину жизни. Принимая от выкарабкавшейся Шерер ещё несколько доказательств, документировавших её правоту, Гром задумался как же выстоять, потеряв всё. Уж точно не лежать и ждать гибели. Подняться. Делать свое дело, пусть и помалу. — С меня всё? Просто у меня консультация записана через пятнадцать минут. Я же не думала, что мне столько внимания уделят. — На обследования хоть уговариваете? — Юля скрестила руки на груди. — Стараюсь. Вроде и коллеги малость разгрузились после того, как свалку Зильченко вогнали в нормативы по выбросам. Если вернется в прежний режим, то опять пойдут астматики и аллергики в промышленных масштабах. Приема не неделю ждать будут, а несколько. — Понятно, — бросил напоследок Игорь.***
«Пациент» Шерер раскололся быстро. Сейчас у него прибирался Наркоконтроль. Игорь припоминал список того, чем отпаивали Сергея в больнице. Столько протекторов в нем не было. Тогда Гром в вопрос не вдавался. Вручая лист с назначениями прокурору, Рубинштейн сказал, что если какого-либо лекарства нет, то оно исключено по причине риска взаимодействий. Вот только Шерер назвала несколько наименований, которые стыковались и возвращали отравленного стимулятором в мир живых и даже отчасти вменяемых. Конечно, существовала вероятность того, что протекторы входили в конфликт с тремя другими препаратами. Игорь их пробивал. Вышел на несколько коротких статей на английском. Вчитался, но ничего особенного не извлек. Подходить к пациенту вплотную лечащий врач запретил. Не из-за обострения. Рубинштейн гордо заявил, что припадки удавалось купировать. Он упирал на риск занести инфекцию, ведь больной вдобавок ко всему периодически температурил. Характерное явление при ослаблении организма наркотиками. Липло даже пролетевшее по касательной ОРВИ. Лечение бактериальных инфекций усложнялось потенциальной нейротоксичностью антибиотиков. Майор не стал брать табельное на встречу с таинственным информатором. Место было относительно людным и знакомым. Обойдется кулаками. Юля укрепила узкий и длинный перцовый баллончик в широком рукаве куртки. Она напоминала малиновое кимоно, укороченное до талии. Незаметно какой туз в ней спрятан. — Специально, что ли, перешивала? — поинтересовался Гром. — Так я не только ролики монтировать умею, — Юле польстило, что Игорь посчитал её рукодельницей. Он действительно видел где-то в её квартире крупный швейный набор. Если встреча пройдет успешно, полиция изведет кучу катушек с нитками на сшивание дел. Некоторые требования информатора были вполне адекватные. Он попросил Юлю не светить своей фирменной красной шевелюрой при встрече. Вот она и вытащила из закромов «любимый» Громом русой парик с африканскими кудрями. Ей богу, утопил бы его в том самом чае. — Что? Игорь, когда я его надеваю, мне везет на сенсационные расследования и интересные знакомства, — Юля улыбнулась и пожала плечами.***
Материалы и их источник слишком заинтересовали Юлю, чтобы она отказалась прийти. Гром решил перестраховаться. Лучше не переоценивать себя как в казино. Но только одному человеку мог довериться настолько, чтобы рассмотреть вариант отправиться с ним на малоизведанную территорию. И всё же в глубине души Игоря сидело сомнение. Оно свербело, как старая травма в дождливую погоду. По дороге в управление его не сумели вытолкнуть ни шум машин, ни разговоры прохожих. Когда Стрелков вызвал Дубина на разговор, он выложил всё о несанкционированном расследовании. Теперь ставки выше. Разборки между гигантами бизнеса. Где-то между ними обездоленные, которых растопчут не заметив. Сначала Гром между делом поинтересовался у напарника можно ли его отвлечь. Для сбора доказательств по малозначительному делу. Дима кивнул. Его едва ли официально санкционируют. Вновь знак согласия. Игорь выложил на стол пару листов материалов от сторонников Разумовского. Сравнительно безобидных. Напарник просмотрел их. Несколько раз его светлые брови поднимались от удивления. Всё равно «Да». Гром взял слово, что если Дима всё-таки откажется, то пусть хотя бы умолчит до поры до времени. Дубин решил идти до конца. «Мы стая. Своих не бросаем. И полиция должна доказать, что чего-то стоит. Даже если мы Давид перед Голиафом». «Скорее овчарка-пограничник перед тренированным диверсантом» — пробормотал Игорь. Парк 300-летия Санкт-Петербурга встречал жителей города и его гостей коричневым, оранжевым и желтым убранством деревьев и кустарников. Асфальтовую серость засыпали опавшие листья. Дальше волны накатывали на песчаный пляж. Гром осмотрелся. Рабочий день подходил к концу. По песку прогуливались всего несколько человек. Влюбленная парочка с парными огненно-рыжими свитерами. Крепкий русой парень в черной кожанке прислонился к колонне-маяку и что-то строчил в блокноте. Взрослый мужчина сидел на корточках, вглядываясь в синие воды. Девушка с неряшливым русым каре без особого энтузиазма выстраивала ракурс для фото. Закутанная в тёмно-синюю куртку невысокая фигурка прислонила кулачок к подбородку. Капюшон укрывал её от ветра. Рука в вязаной бежевой перчатке сжимала лямку тяжелой сумки. Без закидонов информатор не обошелся. Координаты места встречи назвал. В качестве своего отличительного знака указал книгу, посвященную искусству Европы. Бежевая перчатка переместилась к молнии. Точным движением девушка выудила альбом. Гром прищурился и смог прочесть заглавие: «Пейзажи Италии семнадцатого столетия». Игорь и Юля двинулись к его обладательнице. Ошибки быть не могло. Мимоходом Гром наблюдал за остальными присутствующими. Пока спокойно. Каждый в своем мирке. Им параллельно на группку из трех человек, которые по неизвестному публике поводу собрались подышать свежим воздухом. Своих проблем полно. — Здравствуйте, — проговорила девушка, опустив капюшон. Игорь мгновенно узнал лицо. Он уже видел её на фотографиях. Тех, которые относились к студенческому периоду Сергея Разумовского.