***
— На дорогах гололедица. В течение суток температура будет меняться от минус одиннадцати до минус тринадцати, — монотонным голосом вещает мужчина по радии. Нервно переключаю станции, пытаясь найти хоть что-то нормальное. — Успокойся, — твёрдым голосом просит меня она. Конечно, сейчас по щелчку пальцев возьму и успокоюсь. Жму на газ, вдавливая педаль в пол, продолжая искать что-то стоящее по нынешнему радио. Она резко убирает мою руку, выключая его вообще. Так даже лучше. Помимо того, что пришлось проводить этот гребаный допрос, так ещё и в Эрудицию ехать за результатами вскрытия и оценками экспертов. «Кто же поедет? Кому же нечем заняться?» — думает Макс на досуге, перебирая варианты. «Конечно же Эрик!» — радостно восклицает он, принимая решение. Видимо, всё так и происходит. «Мороз и солнце; день чудесный!» — такими строками можно описать этот день. Только погоду. Солнце беспощадно бьёт в глаза, заставляя щуриться. Опускаю козырёк, наконец избавляясь от надоедливых лучей. Мороз стоит такой, что печка не может прогреть машину за столько минут езды. Поочерёдно убираю руки от руля, разминая окаменевшие пальцы. На повороте машину слегка заносит из-за неожиданно пришедшей в Чикаго зимы, образовавшей лёд на дорогах. Выравниваю её, продолжая движение, чуть сбрасывая скорость. Ворота Эрудиции издалека подсвечиваются огнями. Ну конечно, никто же не увидит столь значимую фракцию. Мало ли мимо проедут. Заезжаем на территорию. Охранник на въезде требует удостоверение. Он Лидеров в лицо что ли не знает? С серьёзным видом протягиваю ему удостоверение личности, в котором чётко прописана занимаемая должность. Молодой парень, прочитав содержимое, сразу же подбирается и пытается изобразить некое уважение. — А девушка? — опомнивается он, уже собираясь открывать ворота. — Она со мной, — стараюсь сдержать внутри все раздражение, но оно, как назло, вырывается наружу. — Только… — начинает он о чём-то говорить. Да что ещё надо, чтобы проехать в вашу чёртову фракцию?! С бубном сплясать?! — Мне нужно досмотреть Вас, — негромко произносит он, плохо скрывая страх в глазах. — Проводи, — в перемешку с усталостью и яростью произношу я, выходя из машины. Из небольшой охранной будки выходит второй парень. Не справится же один, как же так, какая досада. Высокий смугловатый парень подходит к девушке, вышедшей из пассажирской двери. Сначала он начинает просто похлопывать её по карманам, а после уже активно трогает всё тело. Они здесь все оборзели что ли? Он не скрывает своего наслаждения, проводя досмотр. Даже не стесняется этого. — Не лапай, — грозно проговариваю, заглядывая парню в глаза. На мой приказ он мгновенно отзывается, отходя на метр. Ну хотя бы послушный, и то хорошо. — Оружие нужно сдать, — выдаёт парень, успевший мне надоесть за эти пять минут. — Ты серьёзно считаешь, что Лидер Бесстрашия приехал сюда для того, чтобы пострелять по Эрудитам? — с насмешкой спрашиваю охранника. — Такие правила… — начинает он мне перечитывать «учебник». Какие же нудные они. — Нет никаких правил, — не собираясь отступать и сдавать своё оружие, перечу ему. — Позвони Джанин Мэттьюз и спроси, что мне можно, а что нельзя, — напоследок даю своеобразное наставление, обратно усаживаясь в машину. Паренёк уныло и не спеша двигается к небольшой охранной будке. До ночи идти будет. Полностью откидываюсь на сидение, выдыхая весь накопившийся воздух в лёгких. Когда этот ужасный день уже закончится? Наконец охранник находит заветную кнопку включения. Небось полгода искал. Автоматические ворота медленно разъезжаются в разные стороны. «Давайте ещё здесь подождём» — думаю я, стуча пальцами по кожаному рулю, со скукой смотря на данную картину. Как только ворота приоткрылись до такого размера, что я могу в них въехать, срываюсь с места, набирая скорость. Достали. Отметка на спидометре превышает сто, когда как на территории фракций нельзя ехать больше сорока километров в час. Ничего страшного. Опускаю педаль, ощущая, как скорость сама по себе медленно падает, доводясь до нужного значения. Стоянка возле главного здания забита полностью. Еле нахожу место, с лёгкостью заезжая на него. — Подожди в машине, — проговариваю ей, выключая машину и вытаскивая ключ из зажигания. — Я с тобой, — настаивая, отвечает она, отстёгивая ремень безопасности. Выхожу из машины, набирая в лёгкие чистый воздух, ставя её на сигнализацию. Со мной, так со мной.***
— Множество колотых ран, большая кровопотеря, которая и привела к летальному исходу, — делает неутешительное заключение патологоанатом, закрывая белой простынёй тела. Хорошо, что она не видела этого зрелища. Мне всё-таки удалось уговорить её остаться в коридоре. Это не для слабонервных, даже мне не доставляет никакого удовольствие развернувшаяся картина. Мерзость. — Ладно, — чуть сжимая губы, произношу я, оглядывая холодное помещение в последний раз. — Спасибо, Док, — говорю ему, протягивая руку для рукопожатия. — Да не за что, обращайся, — отвечает он в ответ, пожимая руку в знак уважения и продолжая перебирать медицинские инструменты. Выхожу из большого прохладного помещения с громкой табличкой «Морг». Нахожу девушку там же, где и оставил. Она стоит, опираясь на подоконник, смотря на зимний вид за окном скучающим взглядом, подпирая голову рукой. — Идём, — произношу, приближаясь к ней. Она оборачивается через плечо, осматривая меня, а после следует за мной к выходу из этой слишком белой фракции. Надоело, хочется чёрного. Машина, рыча, покидает территорию Эрудиции. Охранники на своём неизменном посту провожают нас томящим взглядом. Надеюсь, что никогда больше их не встречу. — Что с ними? — спрашивает она о Бесстрашных, переводя взгляд от бокового окна на меня. — Потеря крови, — цитирую отрывок из заключения, акцентируя внимание на дороге. — Можно почитать? — просит разрешения, беря в руки бумажки, лежащие на панели. — Лучше не надо, — отвечаю на её просьбу, вспоминая, что описывается в документах. Читать хуже, чем слышать. Аккуратно забираю из её рук бумаги, возвращая их обратно, отвлекаясь от дороги. По возвращении меня ждёт ужасающий пейзаж. Сердце воспроизводит лишние удары, а разум хочет поддаться инстинктам. Огромная фура, кажется, принадлежавшая Дружелюбию, несётся по узкой трассе на высокой скорости. По встречке, то есть прямо на нас. Выворачиваю руль, стараясь исправить положение и избежать столкновения. Слишком поздно. Сильный удар приходится на машину, она сминается, становясь похожей на консервную банку, и отлетает в сторону на пару десятков метров, несколько раз перевернувшись с колёс на крышу. Разбившееся стекло повсюду, возможно, и в моём теле. Чувствую ноющую боль в районе ноги. Огромный пласт, когда-то играющий роль двери, впился в кожу. Хорошо рассмотреть ранение не получается, переключаюсь на ощущение. Больно, но терпимо. В голове гудит, а перед глазами до сих пор бегают звёздочки. Так. Рядом есть кто-то, больше меня волнующий. С трудом поворачиваю голову в сторону девушки. Её рука вывернута под неестественным углом, как удаётся рассмотреть сквозь куртку, а похожий обломок бывшей двери застрял прямо в боку. Вот здесь дело плохо. На ощупь пытаюсь отстегнуть ремень безопасности. Не трачу на это много времени, получается практически с первой попытки. Нахожу защёлку на соседнем кресле. Жму на неё, освобождая девушку от ремней, придерживая. Приподнимаю одежду, осматривая ранение. Куртка послужила небольшим препятствием для проникновения, но всё равно ситуация отнюдь не радужная, нужна срочная помощь. Дверь поддаётся не с первого раза. Точнее, её оставшаяся часть. Сбившись со счёту, всё-таки открываю её. Прихрамывая, обхожу машину и вытаскиваю раненое тело из средства передвижения. Аккуратно укладываю на спину, проверяя пульс. Еле прощупывается, но есть, а это главное. — Мы попали в аварию, — произношу в электронные часы на запястье, связываясь с диспетчером. — Нужна срочная помощь, — добавляю, делая на этом акцент. — Я тебя понял, — отзывается Фрол, сегодняшний дежурный. — Где вы? — задаёт он наводящий вопрос, пытаясь определить наше местоположение. — Не знаю… — оглядываясь вокруг, отвечаю ему. — Неподалёку от Эрудиции, — надеюсь, что моё предположение верно. — Ясно, сейчас пробьём по чипу, — это один из тех моментов, когда я рад, что Лидерам устанавливают чипы, позволяющие определить их местоположение в непредвиденной ситуации. — Скоро прибудет подмога, держитесь, — заканчивает он приём связи, отключаясь. Обращаю внимание на девушку, пытаясь привести её в сознание. Зажимаю рану, в попытках остановить кровь. Из своей же хлыщет не меньше, но она не настолько серьёзна. Впервые вспоминаю о грузовике за это время. Приподнимаю голову, пытаясь найти причину аварии. Примерно в двадцати метрах от нас расположилась та самая фура. Её вид тоже оставляет желать лучшего. Нужно проверить, есть ли там кто-то живой. Рёв многочисленных моторов раздаётся вдалеке, явно приближающихся к нам. Несколько машин резко тормозят в паре метрах от нас, поднимая пыль с дороги. Док вылетает одним из первых, спеша к нам на помощь. — Посмотрите, есть ли там кто-нибудь живой, — даю Бесстрашным задание, помогая Доку. — Довезём? — с надеждой обращаюсь к нему. — Надеюсь, — значит всё настолько плохо. Грузим её в одну из многочисленных машин. Док принимается осматривать мою рану. — Потом, — кратко отрезаю, давая понять, что сейчас не до этого. — Лидер! — окликает меня Майкл. — Там никого нет, — высказывается друг, хмуря брови и восстанавливая дыхание. В смысле никого нет? — Обыщите округу, — приказываю Лихачам, прикрывая дверь. — Есть, Лидер, — сквозь слой металла и стекла слышу одобрение и скорое выполнение моей просьбы. Отлично. Куда же он мог подеваться? Не сквозь же землю провалился.***
Расследование случившегося было проведено в кратчайшие сроки и не принесло никаких известий. Абсолютно ничего. Водителя будто и не было в той машине, а она сама неслась по трассе. Такого не бывает. Где он скрылся? — вопрос остаётся открытым по сей день. А нам остаётся только продолжать жить, иногда вспоминая о произошедшем. Воспоминанием служат два одинаковых шрама, расположившихся в разных местах. Вот и получилось некое объединение.