По ту сторону стены

Шинохара оказался крайне интересным собеседником, одни истории о штурме кафе Антейку чего стоят. По нему было видно, что эти истории он рассказывает с огромным удовольствием, делясь ими, он дарит частичку себя другому человеку или гулю. Его речь была сглаженной и уверенной, отдающая нотками радости и удивления от собственных рассказанных слов. Казалось, что всё это было вот-вот, совсем недавно, но на самом деле, в постоянно развивающемся мире прошел практически десяток лет. Кома не пощадила Шинохару. От его былой формы остались, наверное, только воспоминания и мышечная память в ладонях, как держать куинке. Разговоры дошли до вечера, офис медленно опустошался и терял живой вид, по всему зданию прошёл заранее записанный аудиофайл о том, что пора бы и отдохнуть. За целый рабочий день можно заработать себе множество болячек, а работа сверхмеры их только усугубит. Шинохара улыбнулся и потрепал Тору по плечу, он напоминал ему Джузо, когда тот только вступил в его CCG корпус. Единственное, что их отличало — уверенность. Джузо сразу зарекомендовал себя, как одного из самых хладнокровных и пофигистических следователей, но, справедливости ради, многие следователи его все-же считали сумасшедшим и не желали с ним иметь дел. С Тору такая же ситуация, но считают его бесхарактерной тряпкой. «Всё придет с опытом» — Слова Шинохары железно отпечатались в голове Тору, добавляя ему какое-то подобие уверенности в себе, которой ему так не хватило в тот момент, когда Сузуя получил серьезные раны. Будь Кубо хоть немножко активнее, то всего этого можно было бы избежать, да и, возможно, Казуо остался бы жив. Вслед за Шинохарой здание покинул и сам гуль. Этим вечером он решил не пользоваться услугами минивэнчиков, а пройтись развеяться, собраться с мыслями и попытаться разобраться с прошлым собой, с трусливым и неуверенным Тору, в CCG таким быть нельзя, если хочешь, чтобы твои напарники побывали на свадьбе внуков. Высокие небоскребы сменялись хлипкими трущобами с зловонными улицами и неприветливыми жителями, даже гули в этом районе не охотятся, можно было не беспокоиться, что затылок пробьет чей-нибудь кагунэ. Полное восстановление Джузо займет около пяти-шести месяцев. За это время Кубо должен успеть исправить себя, быть готовым отдать жизнь за жизнь человека, например, того же самого Джузо, как и он был готов отдать свою жизнь. Домашний интерьер не казался таким уютным, как в те времена, когда здесь был Джузо, хоть он и пробыл здесь всего одну ночь, но разница была колоссальной. Тишина перекрыла собой звуки постоянной возни на диване, от Джузо здесь остался только еще не выветрившийся запах пота на кофте, которую Тору повесил на спинку дивана, чтобы по возвращению пустить её в стирку, но теперь так неохота. Риск того, что Сузуя не очнется хоть и маленький, но он есть. Звук сверчков за окном будто подгонял Тору к неопределенным действиям, не похожие на слова уханья в один момент сложились в целое предложение. Зеркало вмиг разлетелось на осколки от искрометного удара Тору и сопровождающим его криком. В остатках отражения, позади Тору плавала парочка несфокусированных фигур, женская и мужская, они словно подзывали куда-то к себе, в свой мир, в свой ласковый мир, пылающий всеми цветами радуги, без вражды гулей и людей, без смертей близких друзей, без жестокости и слез. Так и охота взять осколок и полоснуть себя гладкой коже горла, но не стоит забывать, что ты не человек, а гуль. Умереть теперь не так уж просто, кожа стала бледней и крепче, как панцирь черепахи. Две личности боролись внутри головы, выдергивая из мозга яркие моменты жизни. Хорошие и неочень. Первая встреча с Сэкерой плавно перетекала в первое использование кагунэ, прошлогодняя вечеринка с Казуо была омрачена моментом его смерти… Человеческие воспоминания были испорчены также, как и человеческое тело. Хватит. Тору больше не человек. Он не должен быть таким ранимым, одно наличие кагунэ возвышает парня над обычными людьми. Пора смириться с тем, что старые знакомства превратились во вражду, а есть людей — нормально. — Я… — Тору с гневом сжал кулак, ногти впились бы в кожу, если она была бы чуть помягче. — .ГУЛЬ! — Крик содрогнул землю. Птицы, сидевшие у забора, улетели и оставили Тору полностью в одиночестве. В своей голове. Час пролетел, как минута. Улицу полностью накрыло тьмой, освещаемой лишь тусклыми фонарями и светом из соседних окон. Осколки стекла, пропитанные кровью, были похоронены на заднем дворе, вместе со всем, что так мешает Тору в достижении его целей, прямо на том месте, где напарники проводили свою первую и, в данный момент, последнюю тренировку, тренировку, которая раскрыла истинную силу Тору — внимательность. — Я теперь гуль… — Продолжал парень. — …Я гуль… Я следователь CCG. — Промывку мозгов таким способом нельзя было назвать достаточно эффективной, но она помогала заглушить «старого Тору», пытающегося так отчаянно вырваться наружу. Снова. Пора приступать к делу. Пора меняться полностью, перечеркнуть своё прошлое до момента становления гулем. Задний двор стал неким подобием алтаря, на котором Тору расписал программу тренировок, сжёг старую одежду, кроме кофты, понравившейся Джузо, и установил несколько манекенов с фарфоровыми тарелками вместо лица. Первые удары по ним приносили больше боли тренирующемуся, чем противнику, но «всё приходит с опытом». Слова Шинохары стали катализатором для действия Тору, именно их ему так не хватало, чтобы полностью осознать свою новую сущность и доказать самому себе, в первую очередь, и Джузо, что Тору Кубо не слабак, он просто потерявшийся в этом лабиринте жизни гуль, и ему требовалась помощь, которую ему оказали Джузо и слова Шинохары, за что им огромное спасибо. Кубо продолжал изнурять себя до самого утра, липкая кожа молила о пощаде, глаза утонули усталости, а ноги увязли в собственных извивающихся мышцах. Теперь разум молчал. Ни слова не было брошено в сторону Тору, ни плохого, ни хорошего. Но, если учитывать то, что раньше хороших слов никогда не было, то молчание можно считать за похвалу. Тору смог себя перебороть, сделал первые шаги к полной перезагрузке себя. Время ещё есть, нужно продолжать, а не останавливаться на достигнутом.

***

Звуки открывающейся двери разбудили Тору, несколько крепких следователей во главе с той самой девушкой, которая вербовала пленных гулей, без приглашения взошли на порог дома, надменно уставившись на временного хозяина. — Здравствуйте. — Девушка мило покланилась, подогнув правую ногу. Она достала из сумки свёрток и развернула его. Тору ответил коротким, но уверенным кивком. — Тору Кубо, — Начала она читать. — В связи с ситуацией, произошедшей двое суток назад, мы должны оповестить вас о том, что если ваш опекун получил серьезные ранения и временно не в силах оказывать вам помощь, вы будете помещены в список «одиноких» следователей, это значит, что в любой момент дня или ночи, к вашему месту проживания могут без предупреждения подъехать управляющие и отправить вас в испытательный лагерь, как мера наказания за то, что вы не уберегли вашего напарника. — Она заглянула спокойному гулю в глаза. — Но это всего-лишь предупреждение. Сейчас идет следствие, если ваша вина будет доказана, то можете собирать вещи в лагерь. Вас оповестят о результате следствия в течении этого месяца. У вас будет достаточно времени подготовиться, а пока, вы будете лишены возможности покидать территорию этого района. — Она указала на дверь, указывая этим на район. — Всего хорошего. — Они уехали также быстро, как и приехали. Слова девушки никак не повлияли на Кубо, он был бы только рад отправиться на перевоспитание, а значит ему нужно еще более усердно готовиться уже не к воздоровлению Джузо, а к отправке в лагерь. Шанс того, что гуля-следователя, не успевшего спасти своего напарника, простят очень мал, но он присутствовал. День сурка продолжался и продолжался, организм Тору адаптировался к постоянным нагрузкам и позволял повышать интенсивность тренировок, удары становились всё сильнее и сильнее, но чувство того, что где-то там, за пределами стены, Сэкера ждет и верит, что Тору вернется, не утихает. Пришедшая весточка из центра о том, что Джузо, наконец, может сам дышать, оказывало положительное влияние на эмоциональное состояние Тору, не давая ему забросить важные для изменения себя тренировки. — Эй, Тору. — Ослабленным эхом раздалось за спиной у гуля. — Я вижу, что ты следователь… Неплохо. Поднялся? А как же мы? — Голова стала каменной, повернуть её слишком тяжело, при попытке в шею словно били тысячи молотов, дробя позвонки. Громкость голоса постепенно увеличивалась, это было очередное испытание, подкинутое прошлой жизнью Тору. Голос Массанори смешался с голосом Сэкеры, они оба были недовольны Тору и его предательством, в особенности, предательством Казуо. С тихого шёпота они постепенно переходили на гневный крик, бездействие превращалось в град ударов по спине застывшего Тору. Если он так и продолжит стоять, то его сожрут изнутри, порвут всё, что связано с CCG и Джузо, но если он попытается сопротивляться — он перечернет себя, полностью став гулем-следователем. Из головы сотрутся воспоминания из прошлой жизни. Массанори станет врагом, а Сэкера перестанет греть сердце. 1. Остаться верным CCG, Джузо, Шинохаре и остальным следователям… 2. Искупить свою вину перед Казуо, Массанори, Сэкерой, другими знакомыми гулями…