Кому скажешь, что принимала двойню у вампира. Сочтут, что я поехала мозгами на бекрень.—Подумала врач и пошла,куда глаза глядели.
Будто находясь в каком-то трансе, Алла пошла прочь от названного Вигвама. Роды пусть и прошли, как по маслу, но для нее это было тяжелейшее испытание. Она была не готова оказаться с другой стороны баррикад. На стороне рождения жизни, а не ее кончины. —Мне так хочется отдохнуть, чувствую себя вывернутой наизнанку. Хочется просто спать и все. —"Ваше Величество, вон она! Я же говорила, что она не ушла...как это называется у людей? "Устала?" —"Да, Линда, это так у них называется". Алла тут же повернула голову и увидела вдали трупа из морга и названную "Ее Величества". Что-то внутри заставило встать. Королевская пара, будто приняла это за сигнал и стала приближаться. Все внутри сжалось от волнения и дикой неловкости. С этим мужчиной, определено королем и предводителем этих странных существ, она познакомилась при очень зазорных обстоятельствах. Аля,—обратилась к ней Линда,—мы благодарим тебя за помощь. Ты помогла нашему народу, но в ответ на доброту была серьезно осквернена. Алла от таких выражений встала в ступор и сжалась. Она знала эту женщину час от силы, а она уже впряглась за нее и не честь. —Не стоит благодарности, это моя работа, кхем, в определенном смысле. Хоть я и не акушер. —Нет-нет,—будто задыхаясь произнесла Линда и наклонила своего высокого короля к себе. —Ее женскую честь оскорбил Итон. Да, она человек, но она нам помогла! Пожалуйста, Деони! —Женскую честь? И она после этого приняла роды у его жены?! Мужчина быстро развернулся спиной к женщинам и положил руку на рукоять меча, который Алла изначально и не заметила. —Что? Он серьезно собрался биться из-за того, что меня излапали? Да за меня так муж не вступился в том переулке. Брови королевы от такого неожиданного признания поползли вверх. —Что? Вы уже были в такой ситуации и ваш мужчина вас не защитил? Зачем он вам? Осознав, что сказала это вслух, Алла покраснела как варёный рак и смущённо отвела глаза. —Чего вы так покраснели, Алла? Здесь должен ваш мужчина краснеть. Ваше достоинство-его честь и наоборот! Его достоинство-честь ваша. Если иначе-то это...эм, это слово!—королева тщетно пыталась вспомнить ругательство. —Я вас поняла,—попыталась остановить тираду Алла и в стеснении отвела глаза в сторону. То, что она увидела, повергло ее в шок. Обидчика буквально выкинули из палаты-вигвама, как ненужную вещь. Его тело было все в грязи и голубой жидкости, которая, как поняла Алла, заменяла этим существам кровь. . —Если он так вступился за меня, то как он мутузит ваших обидчиков? —Ооо,—гордо потянула королева, выпрямив спину,—это вам лучше не видеть. Ради меня он и бессмертного до смерти доведет! Про смертных я молчу. По лицу королевы расползалась победоносная улыбка. Дарина закрыла дневник и, положив его себе на грудь, уставилась на свою ногу. Она действительно под вечер стала безбожно болеть. При маме, она, конечно, держалась бодрячком, что бы ее не беспокоить и врала, что боль прошла, после приема обезболивающего. Предстоящая ночь оказалась самой долгой, самой ужасной в жизни альбиноса. С 11 ночи до 4 утра, она съела больше 5 таблеток, а боль лишь нарастала. —О, мамочки! Как моя бабушка терпела растяжение и принимала с ним роды? А я лежать не могу со своим разрывом коленного сустава! Ну что за дурдом!
Дарина ещё 3 часа пыталась устроиться поудобнее и хоть немного поспать. Солнце поднималось все выше и выше. Его лучи все ярче светили и мешали спать. Пытаясь спрятаться от них, Дара опять перевернулась и оказалась прямо на краю кровати. Дрёма наконец стала потихоньку накатывать и спокойствие накапливалось в теле. Расслабление медленно и верно растекалось по телу, а разум постепенно отключался от внешнего мира. Но приятная тишина длилась недолго. Спустя каких-то 10 минут,в сон стал проникать противный звук дверного звонка. Противно и недовольно помычав, Дарина попыталась отвернуться от него, но вместо этого скатилась с кровати и стукнулась всем телом и пол. Завизжав от боли, которая, как молния, пронеслась по телу, альбинос схватилась за больную ногу и согнулась. —"Даша?" Голос Деймоса было ни с чем не спутать. Не долго думая, он выбил дверь плечом и та грохотом упала на паркет. Солнечный свет, словно прожектор с подиума, осветил молодого вампира, одетого с ниточки в велюровый фиолетовый костюм с жилеткой. Он выглядит так сильно и красиво, что краснючая, невыспавшаяся и заплаканная Даша, выглядела настолько жалко и побито, что ей хотелось провалиться под землю. —Ох, Даша, ты упала?—задал глупый вопрос Деон и подбежал к ней. —Да, во сне. —Сейчас я тебя подниму! Белая обхватила массивную шею и через секунды оказалась у него на руках. Сощурившись от боли, Даша вжалась в грудь спасителя. —Настолько больно?—спросил он и случайно, поднимаясь по лестнице оступился. Больная нога Даши влетела в стену. Альбинос взвыла от боли, стиснув зубы. —О, черт возьми, Дар!—забеспокоился вампир и поспешил на кухню. Усадив девушку на стул с вытянутой вперёд ногой. Деймос помог ей снять лангету и растерянно посмотрел на кровавую подругу. —Больно,—зашипела Даша,— так хочется спать, но я не могу! —Что не можешь? Спать? —Да, слишком больно. По лицу Даши покатилась слеза. Горячая и блестящая. —Тебе действительно настолько больно? Девушка спешно закивала и вдруг добавила: —А ты не можешь мне помочь? Вампир не поверил своим ушам. Она просит его о чем-то настолько прямо? Не стесняясь его власти и возможностей? —А что ты хочешь? —А ты не догадался?—спросила Донор и, приподняв волосы, бросила платок себе на ноги. Вампир поднял свои брови от удивления: —Нет, Даш, даже не проси! —Но почему? Это выигрышный вариант для нас обоих. И я отдохну и тебе перестанут задавать дурацкие вопросы. —Почему? Ты что, не помнишь, как я сорвался на той кухне?! Да я себя ненавижу за это. На такой аргумент, который в глубине души так боялась Дара, у нее не было ответа. Она разочарованно посмотрела на Деймоса и откинулась на стул. Это разочарование в ее глаза было не скрыть. А именно это чувство больше всего задевало юного короля —Я не обижусь и не разозлюсь.—напомнила Даша и погладила своего личного вампира по щеке.— Я же сама тебя прошу о таком одолжении. А значит я верю, что ты сможешь остановиться. Король колебался, это девушка прекрасно знала, на какие болевые точки давить. И это могло плохо для нее закончится.