Служебный роман

Индис заходит быстрым шагом, мельком оглядывая своё отражение в дверном стекле – день сегодня не рабочий, но не приходить сюда выше её сил – что-то зовёт, ведёт её, как магнит: притяжение слишком сильно. Легко улыбается, вспоминая объятия Финвэ. «Возможно ли? Ну конечно, возможно…» Фотография Мириэли уже давно исчезла с одной из полок – да и есть ли в ней надобность – теперь? Индис садится за стол, нажимает на кнопку ноутбука и принимается пролистывать страницы договоров, которые ещё нужно заполнить – фирма не так давно немного сумела поправить своё рушащееся положение, которое надо закрепить… Вдруг приходит мысль, от которой Индис хочется засмеяться: а если успех карьеры Финвэ возможен только при условии его личного счастья? Дверь медленно открывается. Индис мгновенно и радостно поднимает голову, вздрагивая: - Финвэ! Он входит как-то странно: чуть сутулясь, неуверенно; зачем-то долго возится с дверью, закрывая её, затем садится напротив Индис – та улыбается ему – барабанит по столу, путая ритм. - Сегодня не ваш рабочий день, Индис, - говорит наконец сухо. - Чем больше я буду работать, тем лучше будет, - отвечает она, всё ещё не улавливая ледяных нот в его голосе – таком мягком и глубоком прежде! - Лучше будет – кому? Вам? Индис застывает, поджимая губы: - Нам. - Нам? – Финвэ горько смеётся и скрещивает пальцы, нехорошо сощуриваясь, отчего по коже Индис проходит жуткий холодок. – Интересно вы рассуждаете, Индис… Или нет, возможно, вы и не лжёте: вас действительно двое – вас, обдумавших этот план… В висках Индис начинает биться сперва только одна мысль – и почему-то она совсем не о том, что теперь Финвэ узнал – да и что она может с этим сделать? – а только о том, что отныне всё, что только начинало сшиваться между ними - разорвано, разбито… Сглатывает, вспоминает равнодушно-холодное лицо Ингвэ, его прекрасные губы, произносящие фамилию «Нолдор» впервые, его резкий голос в их последний разговор, когда она отказалась продолжать работать на него. Выговаривает: - Финвэ, я могу объяснить… - Не надо объяснять. Зачем? - Я не… - Перестаньте, - почти шёпотом говорит он, вставая и отворачивается, пряча вырванную болью гримасу от неё – хоть бы не увидела! Откидывает прядь волос с лица. – Перестаньте, Индис. Мне не нужно ваших объяснений – я уже осведомлён. И – знаете – я не удивлён, что подобный план вообще мог появиться: что же тут удивительного? Всякий хочет получить чужую собственность, особенно если она почти сама идёт в руки… Но знаете, Индис, - произносить её имя ему почти невыносимо, это даётся ему с трудом, но он продолжает делать это, терзая себя. – Знаете – я не хотел бы… я не мог поверить, что – вы… Индис молча смотрит на него, поднимается. Говорить нечего – может ли она оправдаться, если он не слушает? Вдруг приходит в голову совсем уж глупая и неожиданная мысль: а ведь Феанор, когда вырастет, таким не будет – нет… В подобном случае он бы кричал, перегорая – но и переубедить, успокоить его было бы легче. Возможно ли говорить что-то человеку, который спокойно, но со страшной полынной горечью в голосе говорит тебе о своём разочаровании – и в ком? – в тебе же! - Вы уже не хотите объяснять мне что-то? – Финвэ поворачивается к ней, жестоко и спокойно улыбается. – Я так и думал. - Вы всё равно не желаете меня выслушать. – ледяным тоном отвечает она, и тон этот очень не вяжется с умоляющей позой – кажется, еще минута – и она протянет к нему руки… - Я… - Конечно, вы можете сказать что-то, и я вас останавливать не стану! – наконец взрывается Финвэ, срываясь на крик. – Давайте, докажите мне, что вы не виноваты в чем-то – вы даже не спросили, в чём дело, а это значит, что я прав – полностью, и то, что я невольно узнал о ваших амбициозных планах, лишь доказывает вашу низость! Разубедите меня, ну! Молчите? Индис крепко сжимает дрожащие руки и выпрямляется. Нет, отпираться по-детски «Это не я, это Ингвэ заставил и придумал!» она не станет – сама же согласилась! Только жаль, жаль, жаль до безумия любви, которую она так и унесёт с собой – напрасную, засыхающую на глазах, не успевшую расцвести и вызреть, недоношенную… «Финвэ, я люблю тебя, но уже не скажу тебе об этом». Уйти теперь? Единственный выход: Финвэ не простит её, и пусть Ингвэ уже не примет – всё равно – важна лишь только расколотая на части любовь. «А Феанор будет только рад». - Да скажите же что-нибудь наконец! – кричит Финвэ ей в лицо. – Скажите мне одно – зачем? Нет, я говорю сейчас не о том плане, который вы провернули с вашим многоуважаемым братцем – привет ему от меня передавайте! – я говорю о… - умолкает, задыхаясь, стискивает воротник рубашки. – Зачем было лгать о том, что вы питаете ко мне какие-то чувства?! И тогда Индис поворачивается к нему спиной и выходит из кабинета. Финвэ с отчаянием смотрит ей вслед – это конец, и он понимает, что она больше не вернется, и любовь рвет ему сердце – стократ усилившаяся с той минуты, когда он узнал, что Индис ему лгала… Её невысокая фигурка скрывается из виду – и он уже не смотрит в том направлении. - Финвэ, - шепчет Индис, шагая по тротуару. Дороги она не разбирает – слёзы слепят глаза. – Финвэ. Финвэ.