The King's Dancer | Танцор Короля

Когда Се Лянь проснулся на следующее утро, он все еще лежал в объятиях Хуа Чэна, с той лишь разницей, что, должно быть, повернулся во сне и прижался спиной к мужчине. И вместо того, чтобы самому держаться за руку альфы, на этот раз тот активно обнимал его, и омега покраснел от того, как это было приятно. Он почти рефлекторно прижался еще ближе, но остановился, когда Хуа Чэн издал смешок позади него. Конечно, он уже проснулся. — Удобно? — спросил король. — Очень, — признался Се Лянь. Вчера его эмоции были повсюду, и теперь, когда разум снова стал ясным, а не мутным от неуверенности, он поклялся исправиться и быть более честным и прямым в разговоре с Хуа Чэном. В конце концов, альфа тоже был таким, и было бы невежливо не ответить взаимностью. Хуа Чэн рассмеялся и притянул Се Ляня еще ближе. — Ну и как? — озорно спросил король. — Немного душит, — честно ответил Се Лянь и сделал вид, что задыхается. Это заставило Хуа Чэна отпустить его и рассмеяться. Прошло немало времени, прежде чем Се Лянь уступил, в конце концов отказавшись от утверждения, что лодыжка уже полностью зажила. Хуа Чэн был непреклонен, что ему нужен еще хотя бы один день отдыха, и, почувствовав слабость в убеждениях другого, он тут же подхватил его на руки и отнес в свой дом. По мнению Се Ляня, это было довольно нелепо. Тем не менее, он не мог не улыбнуться, глядя на выходку короля. Когда Хуа Чэн неторопливо нес Се Ляня по заднему саду, к ним навстречу выскочил генерал Наньян, и король был вынужден остановиться еще до того, как они достигли павильона. — Ваше Величество, есть срочные дела, которые Вы должны рассмотреть в тронном зале, — его голос был довольно напряженным. Хуа Чэн кивнул ему. — Я скоро буду там. С этими словами генерал Наньян снова исчез, а альфа снова посмотрел на Се Ляня с чем-то похожим на обиду. — Теперь мне можно ходить одному? — весело спросил танцор. — Только когда это необходимо. Не гуляй и не танцуй. Я попрошу Ши Цинсюаня навестить тебя, если его график позволит, — сказал он и неохотно позволил омеге выбраться из его объятий. Се Ляню показалось забавным, что альфа суетится из-за такой незначительной травмы, и игриво погладил его по щеке. — Теперь будь хорошим королём и позаботься о своих обязанностях. Я буду ждать здесь, пока ты не вернешься, — пообещал он. Действительно, со стороны Се Ляня было немного дерзко предполагать, что ему позволят остаться в личных покоях короля без его присутствия, но он уже достаточно хорошо знал Хуа Чэна, чтобы понять, что тот не будет возражать. Кроме того, он только что проделал весь этот путь, так что было бы излишним снова отсылать его. Как и ожидалось, Сань Лан кивнул ему, все еще немного надувшись, а затем ушел выполнять свою работу. Се Лянь мог только с нежностью покачать головой. Верный слову Хуа Чэна, Ши Цинсюань навестил его после обеда и через несколько секунд подтвердил, что лодыжка действительно в полном порядке. Затем он сел напротив него с пугающим блеском в глазах. — Ну, выкладывай, — усмехнулся Ши Цинсюань. — Что выкладывать? — притворился Се Лянь. Ши Цинсюань вздохнул в насмешливом отчаянии. — Как дела с Его Величеством? Вы уже целовались? Были ли какие-нибудь обещания? Можем ли мы ожидать свадьбы в ближайшее время? Есть ли основания думать, что ты берем… — СТОП! — прервал его Се Лянь, чувствуя себя абсолютно убитым, и спрятал пылающее лицо за руками. — Что? Я видел, как вы двое общались, ты не можешь сказать мне, что ничего не происходит. Я не поверю, — решительно заявил Ши Цинсюань. — У нас… — остановился Се Лянь. Как ему объяснить, если он и сам не совсем понимает? Действительно, было… что-то, но это что-то было еще очень неопределенным и сырым, ничего, что можно было бы легко описать. В конце концов, до того, как Хуа Чэн отнес его в лазарет, они общались всего несколько раз, но время, проведенное с альфой после этого, было… Даже если это было всего несколько дней. — О нет… — сказал Ши Цинсюань, прежде чем танцор успел собраться с мыслями и продолжить. — О нет, мне не нравится это лицо. Что случилось? — Ничего страшного не произошло, — тут же уточнил Се Лянь. — Я просто… по-настоящему осознал свои чувства только вчера вечером, — признался он, в то время, как его румянец усилился. — Уву, это так мило! — воскликнул доктор. — Но я, честно говоря, удивлен, что тебе понадобилось столько времени. По тому, как Его Величество смотрел на тебя, я думал, что он либо съест тебя, как только вы будете дома, либо женится на следующий день. Но был так уверен, что будет и то, и другое, — вздохнул он. — Ц… Цинсюань, ты не можешь просто… Я уверен, что у Его Величества есть много вещей, которые нужно учитывать в потенциальном спутнике жизни, а не только следовать собственным фантазиям. Если бы он женился на простом танцоре, люди бы… не были… — Ты действительно думаешь, что Его Величество заботится о том, что думает народ по таким вопросам? Кроме того, разве ты сам не был принцем? Даже если сейчас твоей страны уже нет, ты все равно родился как член королевской семьи. Кто посмеет сказать, что ты не подходишь Его Величеству? Се Лянь моргнул и подумал, что в словах Ши Цинсюаня тоже есть смысл. — Но я здесь не для того, чтобы обсуждать подобные схемы. А потому что хочу узнать кое-какие сплетни, которые смогу распространить. Так скажи мне, ты уже целовался или нет? Ты уже видел его голым? Он такой же вни… — СТОП! — снова закричал Се Лянь, чувствуя, что его голова вот-вот взорвется от бесстыдства Ши Цинсюаня. — Я только поцеловал его в щеку! И я… я не собираюсь ничего рассказывать тебе… об этом! — Я просто хотел узнать, можно ли доверять сплетням наложников, — пробормотал Ши Цинсюань, но потом его глаза расширились от осознания, и он выглядел немного раскаявшимся. — Ты прав. Это было не очень тактично с моей стороны, прошу прощения. Но на самом деле, я впечатлен, что ты так легко выхватил его с рынка холостяков. Столько людей пытались всеми силами добиться его внимания, но он никогда никем не интересовался! Мне действительно интересно, как тебе это удалось. Научи меня своим способам! Се Лянь потер лоб, чувствуя себя немного не в своей тарелке в этом разговоре. — Я действительно ничего не сделал? Думаю… думаю, он начал проявлять интерес, когда застал меня за обучением Бань Юэ и Пэй Су боевым искусствам, но… с тех пор прошло несколько недель. Не знаю, что заставило его захотеть проводить со мной так много времени. — Может быть, он пытался какое-то время сопротивляться твоему обаянию? О, это так романтично! Просто представь себе это! Одинокий король, который тайно… Се Лянь не мог спокойно слушать сказки, которые рассказывал Ши Цинсюань, и издал страдальческий вздох. Он погрузился в сон, пока доктор не закончил. — Честно говоря, я думаю, что твои дети будут выглядеть совершенно очаровательно! — продолжал говорить Цинсюань после того, как солнце село. Фраза «твои дети» привлекла внимание Се Ляня, несмотря на все его старания не слышать. Он пробормотал: — Д… дети?! — Да! Только представь! Ваши лица так хорошо сочетаются друг с другом! Страшный хмурый взгляд Его Величества выглядел бы так очаровательно на лице маленького ребенка, особенно с твоими более мягкими чертами, не так ли! Думаю, это был бы самый очаровательный хмурый взгляд на свете! О! Ваше Величество! Вы вернулись! — сказал Ши Цинсюань, глядя мимо плеча Се Лянь. Се Лянь обернулся и действительно увидел Хуа Чэна, стоящего на небольшом расстоянии позади него. Он определенно слышал, что сказал Ши Цинсюань, и у бывшего принца возникло желание придушить омегу. Выражение лица короля было довольным, глаза полны веселья, и он открыл рот, чтобы что-то сказать, как только увидел, что Се Лянь смотрит на него. Омега поспешно встал и сказал твердое «нет», прежде чем нелепые слова успели покинуть рот короля, а затем повернулся, пытаясь убежать. Он услышал позади себя крик Хуа Чэна, а через несколько шагов он уже догнал его и остановил попытку бегства, обняв сзади за талию. — Оставь… — меня в покое, хотел сказать Се Лянь, но вовремя остановился. В конце концов, альфа не виноват, что Цинсюань такой болтун. Хуа Чэн усмехнулся. — Это мой дворец, и ты говоришь мне уйти? — Да. Нет! Не ты, — быстро поправил себя. Он был готов расплакаться от смущения. Король засмеялся. — Что ж, я рад. Ши Цинсюань. Что ты сделал, чтобы гэгэ стал таким нервным? — спросил он, все еще забавляясь. — О, знаете, просто то и это, Ваше Величество. Я думаю, что разговоры о ваших будущих детях, возможно, были чересчур. Но я остаюсь при своем мнении. Они будут просто прелестны, — непримиримо заявил Ши Цинсюань, и Се Лянь начал физически дрожать от пережитого стресса. Его отношения с королем все еще были хрупкими, все еще находились на ранней стадии, даже не было ясно, какого рода они, а доктор просто пошел вперед и намекнул… — Думаю, тебе лучше уйти, — сказал Хуа Чэн, голос которого потерял всякий юмор. — Я уверен, что твои пациенты в лазарете уже скучают по тебе. — … Я опять сказал слишком много, не так ли? Простите. Я удаляюсь, Ваше Величество. Се Лянь… — До скорой встречи, — ответил Се Лянь со слегка истеричным смехом. Однако, похоже, этого было достаточно, потому что Ши Цинсюань усмехнулся, помахал рукой и ушел. — Гэгэ? Что случилось? — спросил Хуа Чэн, когда понял, что Се Лянь никак не может успокоиться. — Как много из того разговора ты слышал? — резко спросил омега. — Достаточно, чтобы понять, что Ши Цинсюань более заинтересован в наших отношениях, чем имеет на это право, — ответил король, что не понравилось Се Ляню. — … и каковы наши отношения? — спросил танцор, когда ему удалось отодвинуть смущение в сторону, чтобы набраться смелости и сказать что-то подобное. — То, что хочет гэгэ. Плечи Се Ляня опустились, но не от облегчения, а от разочарования. Он понимал, что ожидать чего-то другого сейчас не стоит, ведь они только несколько дней назад начали узнавать друг друга, но он не мог отделаться от ощущения невероятной привязанности к Хуа Чэну. — Отпусти меня, пожалуйста, — тихо сказал Се Лянь. Сань Лан заколебался и ослабил объятия. Но полностью не отпустил. — Что-то случилось, гэгэ? — неуверенно спросил король. — Нет, — ответил он, потому что было правильно, что Хуа Чэн не мог дать ему определенного ответа после такого короткого времени знакомства. Король отпустил его, и омега собрался было убежать в свои покои, но почти сразу же был остановлен, когда Хуа Чэн поймал его за запястье. — Сань Лан… — Если все в порядке, то почему гэгэ пытается убежать от меня? У Се Ляня не было ответа на этот вопрос. — Если что-то не так… неважно, что это, независимо от того, из-за меня или из-за чего-то другого, я бы хотел, чтобы гэгэ бежал в мою сторону. И никогда от меня, — сказал мужчина, и это прозвучало очень искренне. И все же. — Сань Лан, тебе не стоит говорить такие вещи, — со вздохом укорил Се Лянь. — Почему нет? Это было бы большой честью, если бы гэгэ доверял мне настолько, чтобы позволить мне прогнать его заботы. Он снова вздохнул и наконец повернулся лицом к Хуа Чэну. — То, что ты говоришь такие вещи, должно быть одним из моих поводов для беспокойства. Это причина, по которой Ши Цинсюань придумал эту безумную историю. Ты не можешь продолжать говорить такие вещи. Мы знакомы всего несколько дней, Сань Лан. Даже если мне кажется, что я знаю тебя целую жизнь, это всего лишь иллюзия. — Неужели гэгэ действительно считает, что время имеет такое значение? Я в это не верю, — ответил король, и это заставило Се Ляня задуматься. Хуа Чэн определенно был прав, и Се Лянь вынужден был это признать. Обычно на то, чтобы решить, нравится человек или не нравится, уходило не более нескольких дней. В большинстве случаев достаточно нескольких часов, чтобы принять решение. Им обоим было ясно, что они нравятся друг другу, поэтому не было необходимости притворяться. Однако, поскольку мысли Се Ляня ушли от него прошлой ночью, он чувствовал себя странно, когда Хуа Чэн приближался к нему, и это не имело никакого отношения к симпатии и антипатии, а к влечению и привязанности. И если привязанность была частью симпатии, то влечение все усложняло. В конце концов, друзья нравились друг другу, но что, если один друг нравился другому, а тот, в свою очередь, мог не нравиться? Что тогда? Разве отсутствие времени знакомства не станет отличным поводом снова создать дистанцию, чтобы попытаться прогнать это влечение? Это было глупо и по-детски, без сомнения, Се Лянь знал это. Однако, что еще ему оставалось делать? Хотя Се Лянь знал, что король ему очень-очень нравится, он все еще сомневался. Он был уверен, что, когда они узнают друг друга подольше, все уладится и станет намного понятнее, но это не было чем-то, что можно было просто навязать. Насильственные действия не принесут ему ничего хорошего в долгосрочной перспективе. Се Лянь знал, что сейчас Хуа Чэн просит его о доверии, но разве оно не является тем, что нужно развивать со временем? Особенно, когда мужчина такой… такой? Как он мог доверять королю, если тот выполнял все его приказы? Правда, Сань Лан был упрям в своей заботе о нем, но омега, тем не менее, уже понял, что если король думает, что это не повредит Се Ляню… тот сделает практически все, что он ему скажет. Се Лянь не знал, как Хуа Чэн относится к другим своим друзьям, всегда ли так щедр, или, говоря иначе, всегда ли так легко манипулирует другими людьми, возможно, с плохими намерениями. Если это так, то омега не мог не беспокоиться о короле и о том, как он распоряжается своей властью. Или… возможно, кто-то другой дергает за ниточки. Последний вариант Се Лянь не принимал во внимание, так как знал, что Хуа Чэн может быть очень упрямым в некоторых вопросах. Но он пока не знал, что это за вещи. В конце концов, забота о здоровье Се Ляня не могла быть единственной причиной, по которой Сань Лан не хотел уступать. Поэтому он все еще сомневался, стоит ли полностью доверять альфе. — Могу я спросить тебя кое о чем, Сань Лан? — Конечно. — Если я послушаю тебя сейчас и прибегу к тебе со своими заботами, некоторые из которых ты не сможешь вот так просто прогнать, что ты тогда сделаешь?