The King's Dancer | Танцор Короля

После столь внезапного ухода Хуа Чэна Се Ляню потребовалось много времени, чтобы выйти из застывшего состояния, но в конце концов он прислонился спиной к бортику бассейна и заставил свой разум успокоиться. Очевидно, произошло недоразумение, ничего такого, о чем нельзя было бы поговорить, — сказал он себе и смог немного расслабиться. Причина, по которой альфа ушел, заключалась в том, что он почувствовал ужас в запахе Се Ляня и сделал неверный вывод, что он боится его. Это было легко решить, омега просто должен был объясниться с королём. Он не беспокоился об этом. Вместо этого беспокоился о другом. Теперь, когда он больше не находился в такой ситуации, ему казалось почти глупым испытывать такой страх от одного только… желания сблизиться. Се Лянь знал, откуда он взялся, ведь его родители были ярким примером того, как такая связь может пойти не так. Действительно, связь работала только между альфой и омегой, которые полностью доверяли друг другу. Но то, что они полностью доверяли в один момент, не означало, что они будут делать это всю оставшуюся жизнь. Это правда, что связь помогает понять чувства другого человека, а, следовательно, значительно улучшает общее понимание друг друга. Однако, как и в случае с его родителями, иногда люди переставали хотеть понять, переставали заботиться в той степени, в какой раньше, и все равно были связаны узами. В конце концов, это было на всю жизнь, и, как только пара связывала себя узами, ничто, кроме смерти, не могло разорвать их. Что же делать, если человек разлюбил того, с кем был связан? Связь нельзя разорвать, и невозможно создать вторую. Редко случалось, что связанные люди отдалялись друг от друга, но это не было чем-то неслыханным. В случае с его родителями у них все получилось. Маме пришлось приложить больше усилий, потому что именно она в конце концов устала от его отца. Се Лянь знал, что его мать чувствовала себя виноватой из-за этого, и старалась, чтобы никто не заметил ее депрессии, но он всегда был наблюдательным и заметил, как со временем ухудшилось ее психическое здоровье, потому что связь невозможно было разорвать. Омега не думал, что его отец заметил бы это, если бы узы не существовали, но он сделал вид, что ничего не заметил. В конце концов, они сыграли роль счастливого брака по многим причинам: ради своего народа, ради Се Ляня, ради поддержания идеального образа… Он прекрасно понимал причины. Именно поэтому понятие «узы» так пугало его. Но когда Хуа Чэн так близко подобрался к его шее, Се Лянь просто… не мог не желать этой связи между ними. Это было особенно страшно, ведь они были близки не больше недели. Это был такой короткий промежуток времени, и все же инстинкты подсказывали омеге, что он хочет… Смириться с тем, что разум вот так предавали инстинкты, было непросто, но Се Лянь решил, что ему придется с этим смириться. Он не хотел отталкивать Хуа Чэна. Он размышлял над этим вопросом довольно долго, но в конце концов сдался и решил, что сейчас самое главное — найти Сань Лана и объяснить ему свою реакцию. Облачившись в один из легких халатов, подаренных ему Хуа Чэном, омега вышел в сад, но нигде не смог найти короля. Тогда он вошел в главный дом и осмотрел весь первый этаж, но так и не нашёл альфу. Се Лянь сомневался, что Хуа Чэн поднимался на третий этаж, а на втором он никогда не был, поэтому не был уверен, что его вторжение там оценят. Се Лянь как раз решил пойти туда, потому что ему нужно было прояснить отношения между ними, когда услышал людей снаружи и выглянул в окно. — В такое странное время Его Величество просит меня об услугах. Солнце только-только начало садиться, — сказал человек, которого Се Лянь никогда раньше не видел. Впрочем, не нужно было быть гением, чтобы понять, что он, должно быть, из гарема, учитывая его одежду и манеру держаться. Се Лянь с запозданием определил, что рядом с ним стоит Фэн Синь, который безразлично хмыкнул. После этого они вошли в дом и скрылись из виду Се Ляня, хотя он слышал, как они поднимались по лестнице. Несколько мгновений омега не мог ничего сделать, кроме как тупо смотреть перед собой, его разум был полностью пустым. Хуа Чэн попросил наложника…? Это не должно быть чем-то странным, и он не имеет права расстраиваться, но ничего не может с собой поделать. Разве не вчера Хуа Чэн сказал ему, что предпочитает проводить время с Се Лянем? Неужели он что-то не так понял? Может, потому что в ванной мужчина хотел… а он отреагировал на это прямым ужасом? Может, причина была в этом? Се Лянь понимал, что у альф есть определённые желания, но не мог же он так сильно ошибиться в Хуа Чэне? Король не казался ему человеком, который просто… Размышления прервал звонкий удар, за которым последовало громкое агрессивное рычание, а затем звуки начавшейся суматохи. Хотя все закончилось так же внезапно, как и началось, Се Лянь уже пробирался к входу, на случай, если понадобится помощь. Однако, ступив на порог, он услышал, что люди спускаются вниз, и инстинктивно спрятался под лестницей, прижавшись к стене. Ему стало смешно, что он так поступил, он уже собирался покачать головой и выбраться оттуда, чтобы встретить того, кто спускался, но остановился и остался на месте, когда слова, которые были сказаны, наконец, дошли до него. Как и то, кто говорил. — Зачем Его Величество позвал меня, если даже не хочет меня видеть? — спросил тот же наложник, который шёл туда несколько минут назад, довольно неприятным тоном. — Вас звал не Его Величество, а подчиненный, — ответил Фэн Синь. — Тем не менее… ему не обязательно было нападать на меня. Он мог просто отослать меня. Я истекаю кровью! Ты видишь, какой беспорядок он из меня сделал? — бушевал незнакомый голос. — Вы будете жить, — ответил Фэн Синь, в голосе которого звучало раздражение. — Раны не так страшны. — Он набросился на мою шею! — громко пожаловался наложник. — А мы его заблокировали. Если бы он действительно хотел причинить Вам боль, мы бы не смогли этого сделать. Так что хватит жаловаться, я веду Вас в лазарет. Наложник надулся. — Так страшно. Кто этот «гэгэ», которого он все время звал? — Это не ваше дело. — Кто бы это ни был, он не сможет хорошо провести время с Его Величеством в таком состоянии, — наложник снова надулся, а затем Фэн Синь закрыл за ними дверь, оставив Се Лянь одного на входе. После услышанного разговора его мысли бежали со скоростью света. Значит, Хуа Чэн не сам позвал наложника. Инь Юй, вероятно, сделал это, пытаясь помочь королю. Если наложника позвали на помощь королю, а тот был настолько не в себе, что даже напал на него, да еще и на шею… то единственным логическим выводом было то, что у Сань Лана начался гон. Хуа Чэн не был агрессивным человеком по натуре, Се Лянь был в этом уверен, и он никогда бы не напал на своих собственных слуг, да еще с ясной головой. Если инстинкты взяли верх над его действиями, то все имело смысл, даже то, что он так внезапно оставил своего гэгэ в ванной. Даже его странное поведение до этого можно было объяснить. Вероятно, он думал, что гон начнется сегодня вечером или, возможно, завтра, но недооценил то, как присутствие Се Ляня в качестве омеги может на это повлиять. Что же касается Сань Лана, специально называвшего его гэгэ… Се Лянь почувствовал себя виноватым за то, что так долго не мог разобраться со своими мыслями. Ему следовало прийти сюда раньше. Приняв решение, он бодро зашагал вверх по лестнице. Поднявшись наверх, танцор увидел, где находится спальня короля. Дверь охраняли два человека, один из которых был генерал Сюаньчжэнь. Омега без колебаний подошел к ним. — Вас здесь не должно быть, — зашипел генерал Сюаньчжэнь, как только увидел его. — Охо? Это, случаем, не старший генерал Се Лянь. Для меня большая честь наконец-то встретиться с Вами лично, — сказал другой охранник. — Старший генерал Пэй, при всем уважении, сейчас не время для представлений, — продолжал шипеть генерал Сюаньчжэнь. Вздох старшего генерала Пэя был полон сожаления. — Это правда. Я вынужден попросить Вас покинуть покои Его Величества. Вы можете подождать внизу, пока кто-нибудь не сопроводит Вас обратно в ваши собственные пок… — Я не уйду, — твердым голосом прервал Се Лянь старшего генерала, который лишь удивленно поднял бровь. — Это не Вам решать. Не забывайте свое место. — Я и не забываю. Но сейчас мое место в этих покоях, — промолвил Се Лянь, прежде чем его мозг догадался о последствиях этого предложения, и он покраснел. — Хохо, — произнес старший генерал Пэй, выглядя несколько впечатленным, в то время как генерал Сюаньчжэнь — просто отвратительно. Однако никто из них не успел ничего прокомментировать, потому что в этот момент из покоев послышалось громкое рычание. Се Лянь не мог объяснить причину, но звук был душераздирающим. — Впустите меня, — попросил Се Лянь, хотя румянец еще не сошел с него. Внезапно дверь загрохотала, и рычание внутри покоев приобрело нотки отчаяния, но затем грохот прекратился так же быстро, как и начался, а звуки стали немного более отдаленными. — У нас приказ не пускать никого, — отказался генерал Сюаньчжэнь, хотя старший генерал Пэй бросил на него расчетливый взгляд. — Я предполагаю, что Вы и есть тот 'гэгэ', о котором постоянно упоминает Его Величество. Если действительно думаете, что сможете справиться с ним, то, конечно, действуйте. Генерал Сюаньчжэнь бросил недоверчивый взгляд на старшего генерала Пэя, но не попытался остановить Се Ляня, когда тот подошел к двери. — Должны ли мы держать дверь незапертой, пока Вы внутри? — спросил старший генерал Пэй. — Нет, заприте ее снова, как только я войду. Я справлюсь. Лучше, чтобы он слышал звук замка и чувствовал безопасность, которая с ним связана. Если не запирать, это будет излишним стрессом для него в таком состоянии. — Как пожелаете, — сказал старший генерал Пэй, и только после этого Се Лянь осторожно открыл дверь. Сразу же раздалось рычание, предупреждающее, которое Се Лянь проигнорировал. Он шагнул внутрь и закрыл за собой дверь. Через мгновение послышался щелчок замка. Рычание усилилось. Увидев, в каком состоянии находится Хуа Чэн, сердце Се Ляня сжалось. Король, затаившись, находился в противоположном конце покоев на полу, и был похож на дикую лису, которую загнали в угол. Все его тело дрожало, и хотя Се Лянь не мог точно сказать причину, он чувствовал, что это из-за того, что Хуа Чэну стоило больших усилий сдержаться, чтобы не наброситься на него. Несмотря на свое положение на полу, альфа выглядел не жалким, а скорее готовым наброситься на него в любую секунду. Взгляд его был свирепым, а лицо выражало решимость оставаться на месте. Се Лянь почувствовал себя еще более виноватым за то, что ранее позволил страху просочиться в свой запах. Поэтому сейчас он постарался не скрывать его, чтобы доказать Хуа Чэну, что не боится его. Но омега знал, что для этого потребуется нечто большее. Знал, что альфа невероятно силен, в этом не было никаких сомнений, но также независимо от того, насколько, его инстинкты были непреодолимы и не подчинялись логике. Поэтому Се Лянь медленно опустился на колени на пол. Альфы, как правило, не любят смотреть на других снизу вверх, и он решил, что Хуа Чэна это тоже касается, особенно в данной ситуации. Мужчина продолжал рычать, но рык не усиливался, что Се Лянь посчитал победой. Он колебался лишь мгновение, а затем начал медленно подползать к королю. — Сань Лан, — тихо позвал Се Лянь, когда преодолел половину расстояния. Тот никак не отреагировал на это имя, что заставило танцора пересмотреть свою стратегию. Он не знал, насколько напряжённым может быть гон для альф, но слышал, что первые два из трех дней были самыми тяжелыми, и альфы могли одичать и сотворить то, что никогда не сделали бы в нормальном, сознательном состоянии. Слышал, что они могут стать абсолютно безжалостными и эгоистичными, но также невероятно заботливыми по отношению к своей территории или близким людям. Поскольку Хуа Чэн дал повод думать, что он по какой-то причине защищает Се Ляня, омега решил проверить это на практике и действовать, основываясь на предыдущем опыте. Поэтому бывший принц медленно лег на пол и притворился, что дрожит. Солнце уже почти село, так что действительно похолодало, но это было не слишком заметно. — Сань Лан… Мне холодно, — сказал он и перекатился на бок, подтянув колени к груди. Рычание прекратилось, но альфа по-прежнему прижимался спиной к стене. Однако его решимость заметно ослабла, и он стал выглядеть растерянным. Это означало, что новая стратегия сработала. — Сань Лан… ты обещал согреть меня, — жалобно проскулил он и увидел, как король затихает. Руки мужчины дернулись в последней попытке сдержаться, но уже через секунду он набросился на Се Ляня.