* * *
Спускаться по лестнице было немного трудно. Может быть, моя нога и заживала хорошо, но всё ещё было больно наступать на неё. Таким образом, я был вынужден прыгать на одной ноге на каждую ступеньку, опираясь на перила, чтобы не полететь головой вниз. В библиотеке было тихо, когда я, наконец, добрался до первого этажа, Твайлайт и Спайк уже ушли во время моего медленного спуска. Несколько окон были открыты, и внутрь врывался тёплый ветерок, принося с собой запах весны. Вдалеке слышался слабый топот пони на рыночной площади. Я на мгновение оглядел библиотеку, прежде чем звук стучащих друг о друга тарелок привлёк моё внимание к кухне. Опираясь на трость, которую я приобрёл в Кантерлоте, я, прихрамывая, подошёл к арке и заглянул внутрь. Серая кобыла-единорог в белом фартуке облокотилась на стойку, перед ней стояла большая миска для смешивания. В её короткой ярко-розовой гриве была мука, а на щеках — пятна джема и желе. Её рог светился нежно-розовым, а внутри чаши вращался и вертелся большой венчик. Тяжёлый запах готовящегося теста наполнил воздух вместе со сладким ароматом фруктов. Пока я наблюдал, она зачерпнула чашку жидкого теста, прежде чем с опытной лёгкостью выложила его на большую сковороду, стоявшую на зажжённой горелке. С шипением запах блинов усилился. Её рог засветился ярче, и лопаточка полетела по воздуху, переворачивая блины, которые ранее готовились. Не обращая внимания на моё присутствие, Эбони Роуз что-то напевала себе под нос, пока готовила, раскачиваясь взад-вперёд на задних копытах. Я с минуту наблюдал за ней, опираясь на дверной косяк, чтобы не упасть. Когда она убирала последнюю порцию блинов, я дал о себе знать: — Решила всё же вылезти из подвала? Она лишь слегка подпрыгнула. Обернувшись, она бросила на меня раздражённый взгляд, прежде чем он смягчился в улыбке. — На самом деле, да, я так и сделала, — сказала она, возвращаясь к своей выпечке. — Видя, что у всех, похоже, ленивое утро, я решила приготовить какой-нибудь поздний завтрак для тех, кто этого хочет. — Пахнет вкусно, — сказал я, прихрамывая, чтобы заглянуть ей через плечо. — Что готовишь? — Старый семейный рецепт, — ответила Эбони. — Просто стандартные блинчики на пахте с большим количеством черники и бананов, а также щепоткой корицы, чтобы придать терпкости. Я поднял миску с клубникой. — А это для чего тогда? — Их просто полить сиропом, — сказала она, забирая у меня миску и ставя её обратно на стойку. — У меня есть немного свежего берёзового сиропа, который мы собираемся попробовать. — Звучит довольно неплохо, — сказал я, делая шаг назад. — Тогда рад, что я первый в очереди. Я умираю с голоду. Она бросила на меня самодовольный взгляд. — На самом деле, это не так. Кто-то опередил тебя в очереди. — На мой растерянный взгляд она лишь кивнула головой. — Становись в очередь, приятель. Обернувшись, я удивлённо моргнул, увидев человека, сидящего в дальнем углу комнаты. Пайрстид, скрестив ноги, сидела на полу, окружённая различными ягодами, которые Эбони использовала для приготовления. Её каштановые волосы были в обычном беспорядке, и на ней была её фирменная чёрная рубашка, которая была на два размера больше, чем она, учитывая, что изначально это была моя рубашка, прежде чем она «позаимствовала» её. Её пальцы и губы были в красных и фиолетовых пятнах, когда она с удовольствием жевала ягодки черники и клубники, которые ей дали. Увидев меня, она оживилась и издала радостный щебет. — Альфа! — пробормотала она с набитым ртом. — Альфа, еда! Подняв руку, она протянула мне большую клубнику, которая выглядела так, словно две ягоды срослись вместе. Я покачал головой. — Нет, спасибо. Я подожду, пока блинчики не будут готовы. Она склонила голову набок, потом в другую сторону, уставившись на меня большими голубыми глазами. Поняв общую суть того, что я сказал, она посмотрела вниз на массивную ягоду. — Нет, подожди, не надо, — попытался я, но было слишком поздно. Быстро наклонившись, она съела все за один укус. Клубника сочилась из уголков её рта, а когда она изо всех сил пыталась прожевать чудовищную ягоду, её щеки раздувались. — В один прекрасный день ты подавишься, — фыркнул я. — Я не знаю, — скептически сказала Эбони. — С тем, что я видела, как она положила в рот, я потрясена, что она ещё не подавилась. Она съела целый апельсин, кожуру и всё остальное. Количество мусора, которое мы должны выбрасывать каждую неделю, резко сократилось. Она — настоящая бездонная пищевая машина. Не подозревая, что мы говорим о ней, Пайрстид принялась слизывать липкие фруктовые соки с её рук. Она облизывала свои пальцы, практически заглатывая их, пытаясь получить все сладкие жидкости. — Будет ли… будет ли это унизительно, если я подарю ей игрушку, чтобы она ее пожевала? — спросил я Эбони. — Я чувствую, что ей что-то нужно. То есть я не уверен, что она была бы очень унижена этим, вот только не знаю, правильно это или нет. — Хочешь услышать моё мнение? — Эбони пожала плечами. — Я думаю, что она, скорее всего, тоже съест эту игрушку. — Мне хотелось бы думать, что у неё достаточно ума, чтобы не употреблять то, что не является каким-то видом пищи, — ответил я. — Она ещё не съела ни свою подушку, ни свою одежду. Я думаю, она справится с жевательной игрушкой. — Я не согласна с тобой, — Эбони покачала головой. — Я видела, как она потребляла много непродовольственных товаров: мыло, несколько монеток и палочки от мороженого, когда она закончила с самим мороженым. О, ещё и лампочка. Видела, как она тоже ела одну из них. Я слабо улыбнулся ей. — Эмм… может быть, она хотела лёгкого… перекуса? — Ха, — усмехнулась Эбони, закатывая глаза. — Послушай, ты можешь подарить ей игрушку, если думаешь, что это поможет, но я готова поставить деньги на то, что она просто съест её. — Я было открыл рот, чтобы что-то сказать в ответ, но звук отрыжки, а затем и рвоты прервал меня. Пайрстид корчилась на полу, её конечности время от времени подёргивались и дёргались. Зеленоватая пена выступила у неё изо рта, стекая по щекам и скапливаясь на полу вокруг неё. Рядом с ней лежала ярко-зелёная коробка. Крышка была откушена, а содержимое — белые порошкообразные кристаллы — рассыпалось по полу. — О, ради всего… Только не снова! — Эбони громко вздохнула, прежде чем выключить плиту. Передав мне лопаточку, она спрыгнула вниз. — Я принесу лекарство, а ты следи за едой и следи, чтобы она не подгорела, — крикнула она через плечо, снимая фартук. Я кивнул, двигаясь, чтобы встать рядом с Пайрстид. Она всё ещё громко булькала, но я заметил, что она не выглядела такой уж расстроенной. На самом деле, она пыталась съесть пену, но ей было трудно её откусить. Осторожно наклонившись, я поднял коробку и осмотрел её только для того, чтобы покачать головой, увидев, что это коробка из-под стирального порошка с изображением кристалла и лайма на лицевой стороне. Покачав головой, я отложил коробку и поднялся на ноги. — И что же ты поняла сегодня? — спросил я Пайрстид, осторожно переворачивая её на бок. — Харглегарглефларг, — последовал ответ. — И ты собираешься сделать это снова? — Гаааргфлюркглеер. — Полагаю, это все, что я сейчас услышу, да? — Флоргаларг. — Вполне справедливо. Пододвинув стул, я сел рядом с ней, пока мы ждали возвращения Эбони. Тихо булькая про себя, она протянула руку и собственнически обхватила мою лодыжку. Я ничего не сказал, но слабая улыбка коснулась моего лица, когда я продолжил наблюдать за приготовлением блинов.Глава 1: Завтрак и лаймовые кристаллы
23 ноября 2021 г. в 00:26
Я проснулся в холодном поту. Рывком приподнявшись, я сорвал с себя одеяло, пытаясь отдышаться. Моё сердце грохотало в груди, бешено колотясь о ребра, а кровь пульсировала в ушах. Простыни подо мной промокли, а одежда прилипла к телу. Я слабо ощутил привкус меди во рту. Похоже, я прикусил язык.
Всё ещё тяжело дыша, мой взгляд лихорадочно метался по комнате, выискивая в каждой тени ужасы. Ужасы, которых там не было. Тем не менее, я всё ещё мог слышать их, бегущих и скользящих по глубоким тайникам мира. Они приближаются. Они идут за мной. И всё же, там ничего не было.
Спальня Твайлайт была точно такой же, как и прошлой ночью. Сквозь щель между занавесками пробивались едва заметные лучи солнечного света. Они падали на кровать и на нижние уровни комнаты. Книжные полки, вырезанные в деревянных стенах, всё ещё были забиты множеством книг, а её стол у дальней стены всё ещё был полностью завален различными свитками, гримуарами и сломанными перьями. Несколько сгоревших свечей также усеивали поверхность стола.
Запустив руку в свои длинные волосы, я глубоко, прерывисто вздохнул. Я согнул пальцы, глядя, как они медленно сгибаются и разгибаются. Они чувствовали себя окоченевшими, суставы трещали при движении. Фантомная боль от сна всё ещё присутствовала. «Это был всего лишь сон», — сказал я себе. Только сон. И все же…
Звук птичьего пения снаружи вырвал меня из моих мыслей, и я взглянул на занавески. Они были сделаны из мягкой лавандовой ткани — гораздо лучшего качества, чем тонкие жёлтые, которые Твайлайт использовала ранее. Эти были толще и не заставляли меня просыпаться с восходом солнца. Сначала Твайлайт немного колебалась, но ей не потребовалось много убеждения, чтобы изменить их. На самом деле, мне потребовалась всего одна ночь, чтобы поспать на диване, а занавески поменяли на следующее утро.
Кстати, о Твайлайт… Я переключил своё внимание на другую сторону кровати. В настоящее время она была пуста, и, осторожно положив руку на простыни, я заметил, что они даже не были тёплыми.
«Она уже давно встала», — размышлял я, когда мои пальцы зарылись в грубую ткань. Единственный вопрос был в том, как долго? Судя по часам с кукушкой на противоположной стене, тем, которые, как я убедился, не будут издавать никакого шума, было чуть больше восьми утра. Это означало, что она, вероятно, была на ногах уже по меньшей мере три часа. Даже прожив с ней уже больше года, я никогда не понимал, как эта кобыла умудрялась вставать так рано, особенно после того, как засиделась за чтением позже меня. Что-то явно не так с этими пони… или я просто вомбат.
К тому времени я успокоился до такой степени, что моё сердце не пыталось активно вырваться из рёбер. Несмотря на то, что меня так внезапно втолкнули в мир живых, я всё ещё был измотан. Я обдумывал шансы снова заснуть ещё на несколько часов, когда услышал стук копыт на лестнице снаружи. Мгновение спустя дверь спальни распахнулась.
— О, ты, наконец, проснулся? — В дверях стояла фиолетовая пони. Её грива была аккуратно расчёсана, розовые и фиолетовые блики выделялись на фоне темно-синих волос. Пара крыльев подёргивалась по бокам, когда она пристально изучала меня своими темно-фиолетовыми глазами.
— Только не говори мне, что у тебя был ещё один кошмар? — спросила Твайлайт мягким голосом. Я ничего не сказал, но она смогла прочитать ответ на моём лице. Она лишь вздохнула. — Это становится ненормальным. Ты действительно должен что-то с ними сделать.
— Всё в порядке, — сказал я. Мой голос был грубым, и это прозвучало «хорошо». Твайлайт покачала головой.
— Нет, это не нормально, — сказала она, входя в комнату. — Ты почти не спал после катастрофы в Кантерлоте. — Её рог загорелся розовым светом, и из шкафа появилась пара седельных сумок. Начав заполнять их книгами и бумагами, она продолжила. — Ты говоришь, что у тебя нет травмы, но ясно, что это так! Ты с трудом засыпаешь по ночам, а когда, наконец, засыпаешь, то чаще всего страдаешь от ночных кошмаров. — Она прервала свои сборы, чтобы заглянуть на чердак. — Я действительно начинаю беспокоиться о тебе.
— Я в порядке, — повторил я, хотя и не смотрел ей в глаза. — Ничего страшного. Просто несколько плохих снов. Мне и раньше снились кошмары.
— Две недели подряд? — скептически спросила она.
— Они у меня не каждый вечер, — возразил я. Она ничего не сказала, но все же пристально посмотрела на меня. Я прикусил губу, прежде чем вздохнуть. — Ладно. Если они продолжатся, я напишу Луне, хорошо?
Твайлайт некоторое время наблюдала за мной, прежде чем медленно кивнуть.
— Если ты этого не сделаешь, это сделаю я.
С этими словами она вернулась к своим вещам. Она внимательно осмотрела полки, вытащив несколько книг на различные темы: структуры, карты и механика старых времён. Все они отправились в седельные сумки вместе с чистыми листами пергамента и несколькими свитками. Когда она закидывала сумки на спину, я спросил:
— Куда это ты собралась?
— Хм? — Она поправила бретельки на боках. — Ну, мы со Спайком направляемся в Замок Двух Сестёр.
— Это как-то связано с той волшебной коробочкой, которую ты нашла у того странного дерева?
— Вообще, да, — сказала она. Впервые улыбка тронула её губы. — Изначально я собиралась отправиться в Кантерлот, чтобы проверить Архивы, но принцесса Селестия рекомендовала мне сначала заглянуть в библиотеку Замка. По её словам, там может быть пара книг, которые могут пролить некоторый свет на назначение сундука. Или несколько, которые я могла бы найти для своих личных интересов.
— И ты собиралась уйти, не разбудив меня?
— Да, — тут же ответила она. — Тебе нужно выспаться. Ты всё ещё выздоравливаешь, а из-за кошмаров, которые постоянно не дают тебе покоя, тебе нужно как можно больше спать.
— Больше спать? — Уголки моего рта дёрнулись вверх. — Когда-то было время, когда ты насильно стаскивала меня с дивана, чтобы я не заснул слишком поздно.
— Ну что ж, времена изменились, — сказала она, и лёгкий румянец коснулся её щёк. — Я собиралась оставить тебе записку, но, думаю, сейчас в этом нет необходимости. Мы должны были отсутствовать большую часть дня, но я планирую вернуться к обеду. — Она склонила голову набок и с любопытством посмотрела на меня. — Что ты собираешься делать сегодня?
— Понятия не имею, — сказал я. — Я думал о том, чтобы снова лечь спать, но… — Посмотрев вниз, я снова согнул пальцы. — …теперь я уже не так уверен. Я мог бы встать и немного расслабиться. Может быть, поработать над тем отчётом, который ты все так сильно хочешь, чтобы я написал.
— Ну... — медленно произнесла Твайлайт, направляясь к двери, — что бы ты ни решил, помни: не делай ничего слишком напряжённого. Ты же не хочешь, чтобы твоей ноге стало хуже, верно?
— Да, мамочка, — крикнул я ей вслед, когда она уходила, только для того, чтобы меня ударила по голове подушка, окутанная розовым сиянием.