***
День близится к завершению. Солнце вот-вот скроется за горизонтом. Лес готовится ко сну. В сумерках растения, в коих течёт свет Древа духов, источают белое сияние невиданной красоты. К сожалению, Лане некогда было любоваться красотой ночного леса, она медленно шла в сторону хижины Султи с опущенными ушами и головой, изредка поглядывая вперёд для обхода препятствий. Всю пройденную дорогу от Древа духов Лана обдумывала слова, сказанные ей их отцом. — Я понимаю твоё желание помочь твоему другу, дитя моё. Я, будучи в обличии духа до перерождения, так же, как и ты, переживал за свою сестру; сейчас я расскажу, как у меня получилось её спасти. Я, за всё время, проведённое в пути по спасению своего бывшего дома Нибель и нынешнего Нивена, принял частички душ наших братьев и сестёр, их опыт для спасения обоих лесов. В один из моментов, в отсутствии сфер жизни, моя жизнь оборвалась в лапах моего противника, Куро. Древо духов Нибеля смогло вернуть меня к жизни, используя частички душ моих братьев и сестёр, живущих во мне. Вместе с их частичками был потерян и их опыт. Я вспоминал тот момент с болью в душе и не мог понять: почему моя способность возврата к оставленной частичке моей души во времени не сработала?! Как я узнал позже, это Сейн, огонёк Древа духов Нибеля, помогал мне использовать способность возврата. Позже я сам смог ей овладеть. Моей второй способностью оказалась возможность исцеления и возврата существ к жизни с помощью частиц душ и большого количества энергии. Когда произошло моё слияние с Сейром, я смог воспользоваться своей способностью исцеления и спасти свою приёмную сестру. — Теперь послушай меня внимательно. Я могу излечить твоего друга от яда своей способностью, у меня остались частички душ наших братьев и сестёр, но для этого мне не хватает ещё двух частичек. С болью и прискорбием мне придётся рассказать тебе одну истину. Души созданий тьмы также имеют свет, хоть и в меньшем количестве, чем души духов-хранителей. Решение за тобой и родителями твоего друга. Извини, дитя моё, мне неведом другой способ помочь тебе. После всего, что рассказал ей отец, Лану как будто окатило волной ледяного океана. Всю дорогу она не могла поверить в единственный способ спасения Ориона. Недавно, пройдя испытание для получения статуса духа-хранителя, Лана горела желанием помогать нуждающимся, спасать из различных передряг, и вот появилась возможность кому-то действительно помочь, спасти жизнь, а она оказалась бессильна в этом. Неведомая сила терзала душу, хотелось убежать, спрятаться и остаться наедине с собой. — Как, как я сообщу им об этом?! — Лана обратилась скорее к своему сознанию, чем к кому-либо ещё. — Почему для спасения одной невинной души нужно пожертвовать двумя, неужели, это мой путь — сообщить столь печальную новость? Пока Лана рассуждала, двигаясь по лесным тропам к Родниковым Полянам, ночь вступила в свои права в полную силу. Вскоре показалась хижина лекаря. Лана остановилась на выходе из леса и, глубоко вздохнув, подумала про себя: «Надеюсь, противоядие сработает и мне не придётся сообщать всё то, что рассказал мне отец».***
В хижине Султи было достаточно многолюдно. К Минку с Мирой пришли поддержать их братья и сёстры по крови. Ориону становилось всё хуже. Фиолетовое пятно от раны распространялось всё дальше по телу. Его начали мучать холод и боли, появилась дрожь. Никто не мог помочь, все присутствующие были в отчаянии. Султи перебирал все свои отвары, лекарства, перечитывал книгу по лечебным травам, написанную его предками. Когда появилась Лана, все обернулись и смотрели на неё своими жёлтыми глазами, с надеждой на спасительное решение. Чуда не произошло, и Орион не излечился. Поняв это, Лана рассказала всем присутствующим про единственный способ на спасение малыша-моки. Минк с Мирой внимательно её выслушали и, посмотрев друг на друга, приняли решение. — Если это — единственный способ, мы им воспользуемся, — сказал Минк с решительностью. Он взял своего сына у Миры, и все направились к Древу духов, только Султи остался у себя дома, не в силах куда-либо сейчас идти. Он был истощён морально и физически. Он не может видеть то, что должно произойти. Нил сидел на корне Древа духов, всматриваясь в звёздное небо в ожидании новостей от Ланы. Его голову никак не покидали слова Древа духов, сказанные им этим вечером про его жизнь, про жизнь всех его братьев и сестёр ныне живущих. Создания тьмы: моки, ящеры, совы, многие другие, имеют свет в душе. В одну ночь он так же сидел, поглядывая на звёзды, философски рассуждая о многих вещах. В одном из рассуждений появился очень интересный вопрос: могут ли глаза быть зеркалом души? Тогда Нил не знал, с кем это обсудить, у кого узнать. «Сегодня отец невзначай дал мне ответ: глаза, которые источают слабый свет, многих существ этого мира, являются отражением их души. Но почему тогда некоторые существа, такие как бобры, некоторые птицы и другие существа, которых я видел, не имеют этого слабого свечения глаз, разве их душа не имеет света? Сомневаюсь.» Султи, лекарь, являющийся бобром, имеет полностью чёрный оттенок глаз со слабо выраженным тёмно-серым зрачком, но столь доброго существа с желанием помогать всем нуждающимся стоит ещё поискать. Есть над чем ещё подумать. Из леса на полянку с Древом духов вышли несколько существ в сопровождении Ланы. Минк нёс своего сына, Мира шла рядом с ними. Многие из их братьев и сестёр отправились домой, чтобы уложить своих детёнышей в кровати и не видеть возможного ухода их родни из этого мира. Задние лапки начинали сильно болеть, моки не привыкли так долго передвигаться на них, но никто не обращал на это внимания, все продолжали движение к своей судьбе. Нил встретил всех кивком головой, пришедшие ответили тем же. — Лана, прими малыша у отца-моки, наверняка лапки уже устали, преодолев этот долгий путь от дома, — Нил говорил спокойно, стараясь своим голосом немного принести спокойствие в души присутствующим. — Я… Я не устал, я могу сколько нужно держать… Минк не успел договорить, как Лана подошла, протягивая лапки к Ориону. — Пожалуйста, позвольте я подержу его, вам нужно поговорить со старшим духом. Минк посмотрел на сына и протянул его Лане. — Хорошо, только осторожно. — Конечно. — Как зовут малыша? — Нил обратился к родителям-моки. — Мы назвали его Орион, в честь героя нашего леса, — ответила Мира. После её слов Древо духов начало источать более яркий свет, чем прежде. — Я вижу у тебя на поясе клык волка, я полагаю, ты потомок Мокка Храбреца, одного из первых защитников Нивена. — Да, — коротко ответил Минк. — Наш отец и все рождённые духи Нивена, в том числе и я, всегда будем помнить подвиги существ времён возрождения нашего дома. Я Нил, один из перворожденных духов Нивена новым Древом духов. — Я Минк, а это… — Минк обнял любовь всей своей жизни. — Мира. — Приятно познакомиться с вами, друзья. А теперь пришло время, послушайте меня внимательно. Как это ни прискорбно, но для спасения вашего сына Древу нужны две частички духовного света. Вам нужно взобраться по его стволу наверх и сесть на любую ветвь. Нилу тяжело давались все эти слова. В душе хранителя бушевала тревога, сознание требовало найти другой выход, которого он не знал. Он отвернулся от присутствующих, встал к ним боком и, опустив голову, закрыл глаза, в попытке унять своё сердце от переживаний. Минк с Мирой подошли к Лане с Орионом, чтобы попрощаться с ним. Нет, не попрощаться. Увидеть в последний раз его в своих обличиях, сказать ему ласковые слова своими голосами. — Мы любим тебя, сынок, и всегда будем любить, — проговорила Мира с материнской теплотой. — Мы всегда будем с тобой, — сказал Минк, взяв Ориона за его холодную лапку. — Лана, присмотри за нашим сыном, не бросай его. — Не переживайте, я его не брошу. Минк передал клык волка Лане и вместе с Мирой покинул компанию духов с их сыном. Достигнув ствола Древа духов, они обернулись в сторону сопровождающих и, в привычной для моки манере, с лёгкой улыбкой помахали хранителям и своей стоявшей позади семье на прощание. Взобравшись на дерево, Минк с Мирой сели на одну из самых лиственных ветвей. С высоты перед ними был открыт чудесный вид на Родниковые Поля с домиками, ветвистыми деревьями, на которых растут светящиеся синевой растения. Уже было поздно, и во многих домиках уже не горел свет. — Минк? — Да, дорогая? — Ты жалеешь о чём-нибудь? — Только о том, что не смог прожить с вами дольше. Мира взяла за руку Минка и скрестила свои пальцы с его пальцами, посмотрела ему в глаза. — Я уверена, что мы будем вместе, вместе с нашим сыном. — Я тоже. Два моки, сидевшие на ветке Древа духов, растворились, будто их не было никогда в этом мире. Их свет проник через кору Древа, оставив только память о нём. Вдруг из проёмов в коре, что источают свет светло-золотистого цвета, потянулись прозрачные линии золотистого и голубого оттенка. Все они медленно двигались в сторону духов и моки, зачарованных красотой источаемого света. Световые линии проникли в тело Ориона, внутренняя энергия света заставила тело приподняться над землёй и медленно закрутила вокруг своей оси. Как только конец линий исчез в теле Ориона, он резко упал, но реакция Лану не подвела, и она ловко поймала малыша-моки. Все подбежали к Лане, чтобы посмотреть, что произошло с бедным зверьком. Зазвучал голос Древа духов в сознании Нила, и каково было удивление Ланы, когда она тоже услышала своего отца. — Мой дар, подарок Ориону, — я объединил тьму и свет, теперь он носитель духовного света, как и я когда-то. Любовь и свет, присутствующие в душах его родителей, оказались сильны. Я решил использовать свободную частичку души одной из наших сестёр, что отдала жизнь, став Древом предков и слившись с моим светом во время путешествий по Нивену. Она имела способность к перевоплощению в другую живую сущность. Я воспользовался этой способностью, чтобы Орион стал хранителем, как и все духи. Мне неведомы его способности, моя просьба к вам состоит в раскрытии его потенциала. На этой ноте Древо духов замолчало, и свет его стал менее ярким, чем был при исцелении Ориона. В подтверждение слов их отца, Лана с Нилом обратили внимание на изменения малыша, мирно лежавшего в руках Ланы. Его серая шерсть стала светлее, а та, что имела бежевый оттенок, стала такой же яркой, какую имеют духи-хранители. Самым удивительным было слабое свечение, исходящее от тела Ориона. Моки, подойдя поближе, рассматривали с интересом это чудесное явление. Один из них предложил забрать его и воспитать как собственного сына. Лана обернулась и посмотрела на Древо духов. — Теперь он несёт наш свет, он стал одним из нас. Лана посмотрела на моки и Нила. — Пожалуйста, позвольте мне воспитать его как старшей сестре, я не могу больше позволить, чтобы с ним что-то случилось. Нил понимал, что Лана испытывала перед Орионом чувство вины за его родителей. Она не смогла найти другой способ вылечить его и, как она считает, из-за неё Минка с Мирой больше нет. Нил не препятствовал её решению, моки тоже решили выполнить её просьбу. Неожиданно из Ориона вылетела пара маленьких пучков света. Это оказались Минк и Мира в образе призраков, они подошли к Лане и попытались прикоснуться к своему сыну, но попытка оказалась тщетна. Они не имели материальной формы, что, впрочем, их не расстроило. Минк с Мирой посмотрели на Лану, и прозвучал голос из ниоткуда. — Присмотри за ним, дух-хранитель, мы доверяем твоему свету и заботе о других существах. После этих слов призраки вновь стали пучками света и вернулись обратно к Ориону. — Я обещаю вам, с ним всё будет в порядке. Лана посмотрела на Нила, коротко кивнула и пошла в сторону Родниковых полян, где стоял дом семьи моки в ожидании их возвращения. Все разошлись по домам, Нил остался рядом со своим отцом. Он всегда любил размышлять о разных вещах рядом с ним. — Нил, присмотри за Орионом, он будет нуждаться в твоих наставлениях. Старший дух вздохнул, закрыв глаза. — Я сделаю всё, что в моих силах, отец.