Третий вариант

      Каково это — попасть под поезд? Я не знаю, но уверена, что точно не хочу узнать; или я узнала? Болит всё: правая рука, живот и даже задница. Но хуже всего — моя голова. Кажется, что она взорвётся в любую секунду.       Я открываю глаза. Яркий свет, проникающий через окно гостиничного номера, ослепляет меня, отчего голова болит ещё сильнее; снова закрываю их. Мне требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к свету. Теперь пытаюсь повернуть голову, но и это вызывает жгучую боль. У меня кружится голова. Рядом со мной на спине лежит Хлоя, храпит, совершенно голая, одеяло прикрывает её только бёдра. Пытаюсь встать. Я уже говорила об адской боли, которая пронизывает всё моё тело? Моя голова кажется такой тяжелой, что мне приходится придерживать её руками. Боже, я чувствую себя дерьмово! Теперь я понимаю, что тоже голая. Мне даже не хватает одеяла. Что, чёрт возьми, случилось? И как я оказался в нашем номере? И что это за неприятный привкус во рту?       Мне нужно сосредоточиться; попытаться вспомнить, что произошло; попытаться получить доступ к последним воспоминаниям вчерашнего дня. Мы покинули Аркадию Бэй сразу после того, как собрали вещи, и прибыли в Портленд около полуночи; зарегистрировались в отеле и легли спать. Вчера утром мы встали поздно, немного по обнимались, плотно позавтракали в пончиковой в соседнем квартале и сразу же отправились в тату-салон, чтобы сделать мне татуировку. Хлоя нарисовала мотив во время поездки в Портленд, пока я вела её машину; это было весело, и Хлоя изобразила бабочку просто потрясающе! Я смотрю на свою правую руку; вот она, под пластиковой пленкой, вся мокрая и немного окровавленная, но я вижу, что после заживления она будет выглядеть очень круто. Но я помню, что процесс был чертовски болезненным. К счастью, Хлоя всё время была рядом со мной и держала меня за руку. Я спросила её, как ей удалось сделать себе рукав, и она ответила просто: алкоголь и трава. Типично!       После того как я сделала татуировку, мы пошли в книжный магазин Powell's, чтобы купить мне новую литературу; я помню, что купила книгу по основам фотографии для Хлои. Ей это не слишком понравилось, потому что подумала, что я над ней издеваюсь, но в конце концов я убедила её, что собираюсь серьёзно отнестись ко всему этому вопросу и имею это в виду, подарив ей эту книгу. Надеюсь, она воспользуется ею! Следующим пунктом в нашем списке дел был поход по магазинам за классной одеждой. Поэтому мы отправились в магазин альтернативных вещей. Я купила себе несколько новых рубашек, брюк и даже фланелевую рубашку, как у Рейчел. Там даже была секция нижнего белья, и Хлоя хотела, чтобы я купила что-нибудь сексуальное, но я вежливо отказалась. Это её немного разозлило, но, думаю, в конце концов она смирилась.       И вот я дошла до того момента, когда мои воспоминания стали совсем расплывчатыми. Помню, что уже стемнело, и знаю, что Хлое нужно было выпить, поэтому мы пошли в небольшой бар, где не проверяли наши документы. Она заказала пиво, а я... эээ... кажется, колу, но вкус у неё был какой-то странный, не знаю. Чёрт, я не могу вспомнить, что было потом. Думаю, мне нужно встать и умыться.       И тут меня снова сбивает поезд, голова болит адски и стала кружиться ещё сильнее, как будто я снова перенеслась в прошлое. Паника захлёстывает меня. Неужели я сделала это? Неужели опять что-то изменила и не могу вспомнить? Нет, этого не может быть. Я поклялся себе и Хлое никогда не делать этого снова, чего бы мне это ни стоило! Мне определенно нужно прояснить ситуацию!       Я иду в ванную маленькими шажками, стараясь удержать равновесие. Как только открываю дверь ванной, в нос ударяет жгучий запах рвоты и алкоголя. Мгновенно мне становится совсем плохо; при обычных обстоятельствах это не было бы проблемой, но в сочетании с адской головной болью и головокружением я не могу больше сдерживаться. Бросаюсь в туалет и блюю в него; с каждым разом мой желудок болит всё сильнее и сильнее. В конце концов, ничто больше не хочет выходить.       Снова встаю, смываю и иду к раковине, брызгаю себе на лицо прохладной водой и промываю рот. Посмотрев в зеркало, я вижу, что не просто чувствую себя дерьмово; но это не единственное, что меня удивляет. ОМГ, у меня в волосах крашеная прядь; оранжевая крашеная прядь! Какого хрена мы делали прошлой ночью?! Но я должна признать, что эта прядь выглядит довольно круто. Интересно, есть ли ещё какие-то изменения, о которых я не знаю? Только сейчас я поняла, что боль в моей заднице совпадает с болью в моей правой руке. О нет, пожалуйста, не говорите, что я сделала себе ещё одну татуировку! Дотрагиваюсь до правой щеки, и вот она, на верхней половине; ещё одна пластиковая плёнка. Я поворачиваю задницу к зеркалу, чтобы посмотреть на это безобразие, и когда я вижу шипованное сердце с надписью «Собственность Хлои», я теряю голову.       — Хлоя! — тишина. — Хлоя! — Только стон; мне нужно быть громче. — ХЛОЯ!       — Что? — Похоже, я не единственная, кто чувствует себя отвратительно, но мне плевать.       — Тащи свою задницу сюда!       Я не могу оторвать глаз от этой татуировки. Я слышу, как она встает, стонет при каждом движении.       — В чём проблема, детка? — Она стоит в дверях, держась за голову, как я несколько минут назад, полностью голая, как и я. — Блядь, как же меня развезло.       — Что... это... это? — Я показываю пальцем на свою задницу. Она смотрит на это, а потом на меня с притворным удивлением.       — Я думаю, это татуировка. — Когда она смотрит в мои глаза и видит гнев, который разгорается внутри меня, она поднимает руки в защиту. — Ладно, это сердце с шипами и моим именем на нём. Но у меня такое же! — Она поворачивается и показывает мне свою задницу, и вот она, такая же татуировка, но с надписью «Собственность Макс». Хлоя понимает, что это меня не утешает, поэтому она скрещивает руки. — Это была твоя глупая идея, а не моя! И не говори, что тебе это не нравится, потому что это ты убедила меня сделать это тоже.       Мой гнев рассеивается. Это я сделала? Что, чёрт возьми, произошло прошлой ночью? Я смотрю на неё с беспокойством.       — Хлоя, пожалуйста, расскажи мне, что произошло прошлой ночью!       — Ты не можешь вспомнить? — Я качаю головой. — Полная потеря памяти?       — Хлоя, пожалуйста! — Она видит моё беспокойство.       — Ладно, извини. Коротко: мы были пьяны в стельку! Я имею в виду, совершенно пьяные! — Я вздыхаю с облегчением. Никаких путешествий во времени, спасибо собаке.       — Но как? У меня не было ни капли алкоголя.       — Ну, это была бы моя вина. — Хлоя смотрит в сторону, на её лице написано чувство вины.       — Что ты имеешь в виду?       — Ну, я вроде как добавила в твою колу немного водки, когда пошла в туалет.       — Что ты сделала?! — Это объясняет тот странный вкус, который я помню.       — Да ладно, это был просто розыгрыш, я знала, что ты никогда раньше не напивалась, и мне было любопытно посмотреть, как ты себя поведёшь. Но я не хотела, чтобы ты полностью отключилась, ты просто не перестала пить после той колы.       — Мне от этого не легче, Хлоя! — Как она могла так поступить со мной? Гнев во мне снова поднимается, но я не хочу, чтобы он овладел мной; я не хочу бушевать на Хлою, не во время нашего первого выходного. Я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, и это помогает.       Хлоя делает шаг ко мне и касается моей руки.       — Мне жаль, Макс! Правда!       — Просто расскажи мне, что ещё произошло прошлой ночью. — Я разочарована в ней, но не злюсь. Некоторые вещи могут никогда не измениться.       — Ты уверена? Я обещаю, тебе это не понравится.       — Просто сделай это.       — Хорошо. После того как ты допила свою обновленную колу, ты заказала ещё одну и после этого захотела поиграть со мной в пьяные игры. Я пыталась остановить тебя, но ты, кажется, становишься очень сильной, когда напиваешься. Ты даже угрожала порвать со мной, если я не принесу тебе ещё один стакан текилы. — Теперь я смущена, моё лицо горит красным. Я дала ей пощечину, потому что она сказала то же самое, а теперь я сделала это с ней; плохая Макс! — А после того, как ты попыталась танцевать на столе, бармен нас выгнал. На обратном пути в отель мы проходили мимо ночной парикмахерской, и ты вдруг захотела покрасить волосы. К счастью, я смогла убедить тебя покрасить только одну прядь, используя только один цвет и не все. После этого у тебя возникла идея снова посетить все магазины, которые мы посещали раньше. Но не для того, чтобы купить те же самые вещи, нет. Ты купила нижнее бельё в альтернативном магазине; ты позволила сделать нам татуировки на задницах, а потом мы съели хренову тучу пончиков. И в этот момент я была настолько пьяна, что соглашалась со всем. В 4 утра я притащила тебя обратно в номер. Сразу после того, как я отперла дверь, ты ворвалась в ванную и наблевала повсюду, попав на всё, кроме унитаза, даже на себя. Я раздела тебя, уложила в постель и начала убирать весь этот беспорядок. Вот такой была наша поганая ночь. — Мне так стыдно за себя. Я никогда не думала, что у меня может быть такое отвратительное поведение.       — Хло, мне жаль.       — Нет, Безумная Макс. Мне нужно извиниться. Это я спровоцировала это. — Я тепло улыбаюсь ей.       — Может быть, но ты не заставляла меня делать эти вещи, я сделала это сама. Ты даже не дала мне сделать ещё хуже. Я даже не представляла, что могу быть такой отвратительной.       — Я тоже. Это было жутковато. Мне не нравится эта доминирующая Макс.       — Мне она тоже не нравится. Пожалуйста, пообещай мне больше никогда не спаивать меня!       — Понял!       — Ну, теперь, когда мы прояснили этот вопрос, я думаю, нам лучше собрать наши вещи и отправиться обратно в Аркадию Бэй. — Я пожимаю плечами.       — Да, мы должны это сделать... — Хлоя внезапно побледнела. — ...но сначала мне нужно сделать кое-что ещё. — Она только закончила фразу, как бросилась к унитазу и её тоже вырвало. — Чёрт, ненавижу текилу! — И ещё одна волна. Пахнет очень плохо; мне нужно выйти из туалета, иначе меня снова вырвет.       Я достаю фотоаппарат и сразу после того, как Хлоя выходит из ванной, я обнимаю её за плечи и делаю селфи; мы обе выглядим так дерьмово. Я беру ручку и пишу под ней «Больше никогда»; это воспоминания для моего дневника.