***
— Зайдём сзади и возьмём их в клещи! — небольшая группа ёкаев пробиралась переулками, где также стелился синий туман. Они замерли у нужного поворота, а всё потому, что на земле сидел высокий парень с катаной, в красном плаще с капюшоном и хаори на несколько тонов темнее. Им был Сёэй. Сын Хихи поднял глаза, взглянув исподлобья, на ёкаев. Те вздрогнули и отшатнулись. За их спинами уже стоял Куро. — Танец Тёмных Орудий! — выкрикнул монах, и из рукава его мантии вырвались стони видов холодного оружия, пронзившие ёкаев насквозь. Те с криками исчезли. — От тебя есть польза, даже когда ты просто сидишь, — с безобидной усмешкой произнёс Куро, подойдя к Сёэю. Тот улыбнулся в ответ.***
Волосы Кейдзюро приняли прежнюю длину, и женщина довольно хлопнула веерами. — Оглянись. Кино с едва заметной улыбкой обернулась и увидела Кагибари. — Я твой противник, — хмуро произнесла Хари-Онна. — Не запомнила прошлый урок и решила прийти снова, бабуля? — с какой-то усталостью вздохнула Кейдзюро. — Всё к лучшему, — она упёрла одну руку в бок. — Разберёмся раз и навсегда. — Получи! Игловый Ад! — Кагибари взмахнула волосами, и те, удлинившись и заострившись, понеслись в сторону Кейдзюро. — Всё ещё ни о чём! — с насмешливой улыбкой воскликнула Кино, уворачиваясь.***
— С дороги, слизняки! — Теарай-Óни врезался в толпу, разбрасывая ёкаев в разные стороны и чуть не задевая Юки-Онну, успевшую увернуться. — А вот и ты, малявка! Сейчас ты у меня за всё заплатишь! — великан замахнулся, намереваясь атаковать Цурару. Через секунду Теарай-Óни прилетел кулак от Ао, отчего ёкай из Сикоку пошатнулся и сделал пару шагов в сторону. — Я твой противник! — Аотабо вцепился Теарай-Óни в плечи, сдерживая удары последнего. — Ты... Аотабо, да? — криво ухмыльнулся Теарай. — Что ж, посмотрим, насколько ты силён! Они сцепились, с такой силой упираясь ногами в плитку, что та поломалась и просела. Цураре не нужно было лишних слов, чтобы вновь броситься на поиски Рикуо, перед этим кивнув с благодарностью Аотабо. Пробежав по канализационной решётке, она услышала посторонний шум и вовремя ступила на твёрдую поверхность. Из канализации вместе с мощной струёй воды вынырнул Ганги Козо со здоровыми зубами. — Пока рядом есть вода, никто меня не одолеет, — гаденько хихикал он. Ойкава отскочила подальше от врага. Но Ганги Козо интересовала не она, а Каппа. Последний дал знать о себе через мгновение, атаковав Ганги Козо водным шаром. — Ха! А я думал, что буду бесполезен, раз рядом нет открытого источника. Отплевавшись, Ганги Козо злобно воззрился на противника, что стоял, подогнув под себя ногу, подле открытого люка. Над перепончатой лапой уже образовывался новый шар. — Ах, ты, маленький... Ганги Козо бросился в атаку. — Спасибо, Каппа! — бросила Ойкава и продолжила выискивать в смешавшейся куче-мале фигуру её господина. — Где ты?! — выл на всю округу Инугами, убивая всякого, кто попадался ему. — Нура Рикуо?! — ему неважно было, кого именно он разрывает своими клыками — своих или чужих. — Хех... — Ину-Хоо криво усмехнулся. Санбагарасу не наблюдалось, а ёкай не считал никого достойным для себя противником, кроме этой троицы. — Я удивлялся, что же он задумал, отправляясь сюда лично и возглавляя нападение... В конце концов, ничего особого... обычный блеф... — Ину-Хоо говорил это самому себе и не боялся, если его слова услышит Тамадзуки, сидящий рядом с ним. — Где он? — а вот Тамадзуки не шибко нравилось, что вражеского Командующего словно и след простыл. Попытки вглядеться в разноцветную, постоянно движущуюся, кроваво-кричащую массу ёкаев не увенчались успехом, что спокойствия не добавляло. — В такой бойне его могли запросто убить, — спокойно ответил ему Ину-Хоо. Тамадзуки продолжал искать Нуру. И он увидел его. Через несколько секунд. Когда один из ёкаев отскочил назад, уворачиваясь от удара другого. Рикуо шёл со вложенным в ножны Ненекиримару, готовый обнажить катану в любой момент. Как и в самом начале битвы, Нура был сосредоточен, решителен и спокоен. Пугающе спокоен. Тамадзуки вздрогнул и вскочил на ноги, судорожно сжимая Молот Короля Демонов. Он почувствовал, как его начал сковывать страх. — Тамадзуки-сама, что с вами?! — мгновенно спросил Ину-Хоо, видя, как крепко, до побелевших костяшек, Тануки сжал катану. В ушах Тамадзуки отдавался шорох одежд и обуви Нуры. Эти звуки слышал только Тануки. Нура не спеша обходил дерущихся ёкаев, и тогда ухмылка украшала его губы. Однако после эта усмешка исчезала, и парень хмурым алым взором смотрел на Тамадзуки. Тануки был его целью. Тамадзуки понял это. — Что вы делаете?! — впервые подчинённые услышали в голосе своего лидера столь открытую панику. — Да посмотрите! Почему никто его не замечает?! — Тамадзуки указывал на Нуру. — Рикуо уже здесь! Почему никто не атакует?.. — он смотрел то на одних ёкаев, то на других. Те глядели на Тамадзуки в ответ, не понимая, о чём говорит Тануки, ведь Рикуо они не видели, как ни пытались найти парня. Тамадзуки вздрогнул, услышав, как кто-то достаёт катану из ножен, и обернулся на звук. — Йо, — Рикуо, мрачный и серьёзный, стоял уже вплотную к нему, вынув катану, и глядел на Тамадзуки сверху вниз. В следующую секунду парень нанёс удар. Тамадзуки блокировал, вцепившись обеими руками в Молот Короля Демонов. Ноги предательски подогнулись, что позволило Рикуо надавить ещё сильнее. Повисла минутная тишина. Все ёкаи, кто был поблизости, кто мог что-то слышать, кто мог что-то видеть, замерли и с удивлением обнаружили столкновение обоих Командующих. Они оказались лицом к лицу, но никто, никто, этого не заметил. — Всё понятно... — у Тамадзуки пересохло горло. — Когда встречаешь высшее существо, то просто перестаёшь его видеть, — ни Нура, ни Тамадзуки не сводили друг с друга напряжённых взглядов. — Это и есть осоре Нурарихёна, его сила. — Господин, — Цурара поспешила на другой конец парка. — Нашёл! Нура Рикуо! — Инугами взмыл в небо, завис на секунду в воздухе и понёсся вниз, атакуя Рикуо. Перед его мордой возник Кубинаси, и алые нити опутали голову пса. — Я не позволю тебе приблизиться к господину! — бесшейный ёкай приземлился на землю, стягивая Инугами. Тот рычал и вырывался изо всех сил. — Я уже совсем рядом, господин! — Ойкава перепрыгнула через упавшего ёкая, стараясь не терять Нуру из виду. Тамадзуки находился явно не в выгодном положении. Нура продолжал напирать. От напряжения у обоих подрагивали руки. — Тамадзуки-сама, пригнитесь! — первый пришедший в себя Ину-Хоо выпустил струю пламени изо рта. Тамадзуки согнул ноги в колени и отскочил к ёкаю. — Тамадзуки-сама! — их окружили ёкаи из Сикоку, готовые добить Нуру, если тот выживет после огня Ину-Хоо. Нура, увидев пламя, отпрянул, на ходу доставая уже полную сакадзуки. "Мейкё Шисуй Сакура! — Рикуо дунул". Синий огонь взмыл вверх на несколько метров. Поглотив оранжевое пламя, он метнулся к Тамадзуки. Тот схватил Ину-Хоо за рукав, потянул в свою сторону и использовал ёкая как щит. — Тамадзуки-сама?! — аякаши не успел ничего понять, когда его поглотил огненный вихрь. С пронзительным криком Ину-Хоо обратился в пепел. Остальных ёкаев постигла та же участь, когда огонь взметнулся по спирали, а после исчез.***
Юра резко замерла. Чем ближе она становилась к парку, укрытому со всех сторон проезжей частью и высотками, тем яснее ощущалась ёки и тем сильнее становилось волнение Кейкаин. Когда она увидела столб синего огня, то ускорила бег, проталкиваясь сквозь толпу зевак, что видели, как нечто странное и необычное происходит в парке на Первой улице, рядом с шоссе Доураку.***
— Эй... — Рикуо спрятал чашу, выдыхая. Тамадзуки, отряхивая рукава кимоно от перьев, взглянул на Нуру, тяжело дыша. — Ты просто прикрылся своим подчинённым? — Рикуо сделал несколько шагов к нему. — Вижу, ты так и остался дешёвкой. Но... теперь я могу не волноваться, даже если убью тебя прямо сейчас, — парень улыбался, и эта улыбка, как и взгляд, была полна разочарования. Будто Рикуо всё ещё надеялся, что в Тамадзуки осталось что-то хорошее. — Да что ты несёшь? — криво усмехнулся Тануки. Его взбесило выражение лица противника. Тамадзуки отполз от Рикуо подальше. Тот даже не воспрепятствовал ему. И поплатился за это в следующее мгновение. Ёсудзуме, зависнув в воздухе вниз головой, коснулась пальцами лица Рикуо, чуть ниже мочек ушей. — Ты потерял бдительность, — Тамадзуки криво и победно ухмылялся, это было видно по блеску его глаз. — И теперь тебе придётся почувствовать всю силу моих подопечных на себе. Действуй, Ёсудзуме, — отдал приказ он. Ёсудзуме взмахнула чёрными крыльями, расправляя их. Маленькие чёрные пёрышки опустились, касаясь глаз Рикуо. "Что происходит?! Темнота! — Нура не успел сообразить, как мир вокруг него погрузился во тьму. Белки глаз почернели". Он услышал слова Тамадзуки: — И ты прав... — насмешливо говорил он. — Те, кто подчиняются Тамадзуки... будут жертвовать собой, ради него... Отдавать самих себя... ему. Тануки смотрел на Рикуо, которого будто оглушили. Ошарашенный алый взгляд буравил какую-то одну точку. "Так темно, что ничего не видно, — зрения Нура лишился, однако слух остался при нём". И всё же слишком резко изменился окружающий его мир, слишком внезапно парень перестал видеть. Он впал в какой-то ступор, не в силах пошевелиться. — Есть в нашем мире такая концепция, как "Инь" и "Ян". Иначе говоря, тьмы и света, — Рикуо услышал шарканье обуви Тамадзуки. — "Инь", то есть, тьма символизирует ёкаев. Они прячутся... растворяются в темноте... это существа из тени, — взгляд Нуры не был направлен в сторону Тамадзуки, а Ёсудзуме следила, чтобы никто не помешал Тамадзуки разглагольствовать. — В противовес "Инь" существует и "Ян", что символизирует людей. Они живут на свету и боятся тьмы. С помощью силы "Ян" можно уничтожить "Инь", — Тамадзуки слегка обнажил Молот Короля Демонов. — Другими словами, изгнать ёкаев можно с помощью света, "Ян". Это искусство онмёдзи, созданное людьми. Но ведь и тьма может пожрать свет. "Мейкё Шисуй Сакура", которым ты воспользовался... это ведь сила, неподвластная обычным ёкаям. Эта техника досталась тебе от деда, создателя Хякки-Яко. Сила, что досталась мне, такая же... — он достал меч полностью. Рикуо обернулся, замахиваясь Ненекиримару в попытке отразить удар. Тамадзуки вонзил катану ему в правый бок. Нура ощутил, как в горле мгновенно пересохло. — Оставь свет и ступай в мир тьмы, и только тогда ты станешь совершенным созданием, — Тамадзуки чуть ли не прошептал эти слова Рикуо на ухо, вытаскивая меч и отходя на пару шагов назад. Рикуо, ощутив резкую слабость, окончательно дезориентированный нанесённой раной, начал падать. — Затем мы, плечом к плечу, погрузим весь свет этого мира в вечную тьму. Нура упал на одно колено, с трудом удерживая равновесие. Дыхание стало учащённым. Невидящий, растерянный взгляд буравил дорожку парка. Изо рта потекла тоненькой струёй кровь. Результат столкновения между двумя командирами не мог не привлечь внимание прочих ёкаев, что прекратили драться и смотрели на Нуру и Тамадзуки, не отрывая глаз. — А... — Т-тамадзуки-сама?! — Это... Нура Рикуо?! — Что это?! — Когда успели-то?! Тамадзуки упёрся подошвой в плечо Нуры. — Я хочу спросить тебя. Нура Рикуо, ты присоединишься к моему Хякки-Яко? — Тануки указывал на Рикуо, чья голова была опущена. — Думаю, это было бы неплохо. Зная, на что ты способен, я даже готов сделать тебя одним из глав. Что скажешь? С минуту Рикуо молчал. — Я отказываюсь, — Тамадзууки дёрнулся. — Свет сияет, потому что есть тьма. Тьма величественна, потому что есть свет, — Нура поднял голову, взглянув на Тамадзуки, ориентируясь на слух. — Да и одна мысль обменяться с тобой сакадзуки... — он криво усмехнулся. — Вызывает у меня зуд. Тамадзуки сощурился. — Вот как... Жаль... — холодно произнёс Тамадзуки. — В таком случае проще тебя убить. Тануки замахнулся. Щербатое лезвие понеслось в сторону Нуры. "Плохо... Я ничего не вижу... — Рикуо качнулся в сторону, упираясь ладонью в землю. — Тьма поглотит меня...". Молот Короля Демонов был остановлен нагинатой, полностью сотворённой изо льда. Лезвие покрылось студёной коркой. — Рикуо-сама! Я нашла вас, наконец-то! — Цурара загородила собой Нуру, оттолкнула Тамадзуки и оглянулась на ошеломлённого парня. Рикуо вздрогнул, узнав голос Ойкавы. И её голос, и кромешная тьма вокруг заставили его вспомнить пару случаев пятилетней давности.***
Главный дом клана Нура, около пяти лет назад. — Господин! Господин, где же вы? — Цурара ходит по двору и зовёт Рикуо. Девушка играет с мальчиком в прятки. — Ох... — Ойкава смотрит на небо, вздыхает и вновь кричит, приложив ладони ко рту, оглядывая дальнюю часть двора, где растут многочисленные деревья и кусты. — Солнце уже высоко! Мне пора готовить еду! Тишина. — Вот беда... и так каждый раз... — сетует Ойкава. Тут она замечает фигуру, прячущуюся за кустом. — Вот он где! — она подкрадывается и хватает кого-то за плечи, уверенная, что это Рикуо. — Я нашла вас, господин! Но это оказывается далеко не Рикуо. — А-а-а? — удивляется Цурара, отшатываясь. Ко-Óни каким-то усталым взглядом смотрит на девушку. — Не угадала! Это Ко-Óни с листьями на голове! — Семилетний Рикуо, спрятавшийся на ветке дерева, свешивается вниз. Ойкава испуганно вскрикивает и поднимает голову. — Ха-ха-ха! — заливается смехом Нура. — Юки-Онна не умеет играть в прятки! Хе-хе-хе! — Рикуо спрыгивает на землю. Из кустов вылезают Натто Козо и Тофу Козо, также участвующие в игре юного Нуры. — Вот же... — Ойкава несколько устало прикрывает глаза. — Но я всё же рада! Я нигде не могла вас найти... и уже думала, что... — девушка беспокойно качает головой. — Вас Ёсудзуме схватил или ещё кто-нибудь. — Ёсудзуме? — повторяет Рикуо, любопытно хлопая карими глазами, закинув руки за голову. — Кто это? — Ёсудзуме — это ёкай из Сикоку, потому раньше ты с ними не сталкивался, — к ним подходит Рихан в знакомом тёмно-зелёном кимоно в чёрную полоску. Вот только один рукав болтается пустой, а рука, которая, по сути, должна быть в рукаве, покоится на поясе, из-за чего верхняя часть кимоно сильно сползает с плеч. — Так! И что там дальше с Ёсудзуме? — Рикуо быстро переключается на подошедшего отца и подбегает к нему. — Если этот ёкай коснётся тебя своими крыльями, даже малейшим пёрышком, всё вокруг потемнеет, — объясняет сыну ханъё, трепя по волосам, и незаметно кивает Цураре, мол, можешь идти. Ойкава с благодарным поклоном на цыпочках удаляется. — Этот ёкай охотится за людьми, которые гуляют по ночам, и заставляет видеть тьму, — щурит янтарный глаз Рихан. — Страшно-о! — протягивает Рикуо, хотя голос его совсем не дрожит. — Слушай, раз этот ёкай обитает на Сикоку, как он тут может оказаться? — наклоняет голову набок Нура. — Ну, кто знает, насколько далеко могут разлететься перья Ёсудзуме, — усмехается Рихан. — Пф! — фыркает Рикуо. — А? — он оглядывается по сторонам. — А где Юки-Онна? — Слышал же наверняка, ей пора готовить обед, — пожимает плечами Рихан. — Тогда ты со мной поиграешь! И ты будешь искать! — Рикуо хватает отца за руку и тянет на себя, широко и хитро улыбаясь, так что сразу Рихану становится понятно: его сын что-то задумал. — Хорошо, — ханъё не сопротивляется, и Рикуо, довольный, отпускает его. — И ещё, Рикуо. — Чего? — Постарайся допоздна не играть в прятки в этой части двора. А то Цурару точно удар хватит, — безобидно усмехается Рихан. — И меня с Ваканой заодно. — Хорошо-хорошо, — на автомате кивает Рикуо несколько раз. — Теперь закрывай глаза и считай. Рихан закрывает глаза ещё и ладонью, как бы демонстрируя всю серьёзность. — И даже не думай подглядывать... — Нура старается идти как можно тише, жестом подзывает к себе Натто и остальных и вместе с ёкаями убегает прятаться.***
Рихан, что называется, как в воду глядит, ибо через несколько дней, вечером, во время очередного раунда игры в прятки Рикуо прячется в саду, чуть ли не в самой дальней и глубокой его части. Наступает ночь, и мир погружается в такую кромешную тьму, что Рикуо перестаёт различать что-либо. О том, чтобы принять облик ёкая, он даже и не думает. Так Рикуо и бродит, в попытках найти стену дома, когда из темноты появляется белая, как снег, рука. Кажется, она светится в темноте. Это Юки-Онна, вся обеспокоенная пропажей Нуры, с облегчением выдыхает. Рядом с ней стоят и Рихан, и Вакана, и другие мелкие ёкаи, с которыми Нура прятался. — Я ведь просил... — С улыбкой вздыхает ханъё, выразительно глядя на сына. Рикуо отводит глаза в сторону и извиняется за доставленные неудобства.***
— Что... Лёд?.. — рука Тамадзуки так и замерла с поднятой катаной. — Рикуо-сама, соберитесь! — прокричала Цурара Рикуо прямо в лицо. Тамадзуки стряхнул лёд с меча и замахнулся, вновь атакуя. Схватив Нуру под руку, Ойкава отбежала в сторону, уклоняясь от удара, потянув парня за собой. Тот последовал за ней. — Это ты, Цурара? — он взглянул туда, где, по его мнению, была Ойкава. — Дура... Уходи отсюда! — Нура вырвался из хватки Цурары, схватил покрепче Ненекиримару и, пошатываясь, встал. Рана кровоточила. — Тебе не стоит вмешиваться... — теперь уже Рикуо встал перед девушкой. — Постойте... Рикуо-сама?! Пожалуйста, отойдите... Я вас защищу... — Цурара и не думала слушаться, она коснулась плеча Нуры, заглядывая в глаза. — Ах... ваши глаза... — ахнула девушка. — Уйди! — Нура едва ли не рявкнул. И Цурару это взбесило. — Хватит прикидываться крутым! — закричала она в ответ, вводя Нуру в ступор. — Если бы я не вмешалась, вы бы погибли! Пошли один, вперёд всех, наплевав на последствия! — Э... — только и выдал Рикуо, удивлённо смотря на подчинённую, впервые слыша такое открытое недовольство в голосе девушки. — А потом! Я примчалась со всех ног, а вы так себя ведёте! А ну, посмотрите на меня! — Цурара встряхнула Нуру. — Теперь я твой противник, — Ойкава быстро переключилась на Тамадзуки, встала перед Рикуо с нагинатой в руках, подавляя навязчивое желание убрать скрывавшие левый глаз волосы. — Э... эй... — Нура ещё не до конца отошёл от слов девушки, потому должным образом остановить Ойкаву ему не удалось. — Защитник Нуры Рикуо. Покажи свою так называемую верность, — ухмыльнулся Тамадзуки. — Действуй, — он бросил взгляд себе за спину. Ёсудзуме послушно расправила крылья и взмыла в небо. — Беги, Юки-Онна! Это Ёсудзуме! — Рикуо надеялся, что хотя бы к этим словам девушка прислушается. Удивление отразилось на лице Цурары. Девушка увидела вокруг себя чёрные перья. Она оглянулась и встретилась взглядом с Ёсудзуме. Ёсудзуме коснулась лица Цурары. Ойкава закрыла лицо руками и зажмурилась, но перья всё равно возымели своё действие. Если бы Рикуо мог видеть Цурару в следующую секунду, он бы узрел, что белок правого глаза почернел. Ойкава упала на землю, отчасти теперь понимая, как чувствует себя её господин. Перья Ёсудзуме разлетелись по всему парку и далее, ослепляя не только ёкаев, заставляя их прекратить драться в попытках вернуть зрение, но и простых людей. — Темно! — Что за дела? — Э? Что такое? — удивлялась Кейдзюро. — Не вижу! — жмурилась изо всех Кагибари. Закрытые рукой глаза не помогли Кубинаси. Инугами, рыча, катался по земле, ослеплённый как и все остальные. Аотабо и Теарай-Óни прекратили свою драку. Прибежавшие на крики Куротабо и Сёэй тоже попали под удар. — А? — Что за чёрные перья? Прохожие также наблюдали технику Ёсудзуме. Как только они касались пёрышек, напоминающих воробьиные, то их белки почти сразу становились чёрными, а зрение пропадало. — Я ничего не вижу! — Ай, что происходит... Кто-то пытался проморгаться, кто-то усердно тёр глаза. — Ч-что же это... — глядела по сторонам Кейкаин. — Не прикасайтесь к перьям! — крикнула она в толпу, но её никто не услышал, а через мгновение она сама ощутила на себе всю тяжесть отсутствия зрения. — Как же ничтожно то, что вы зовёте верностью, — с презрением и жалостью смотрел на Нуру и Ойкаву Тамадзуки. — И защитник у тебя никчёмный, — Тануки — один из немногих, кто мог видеть, — обошёл Нуру, вновь упавшего на колени, останавливаясь у того за спиной. — Ёсудузме, покажи ей разницу в силе, — отдал приказ Тамадзуки. Ёсудзуме начала подходить к Цураре, сжимая в руках нагинату. Ойкава, словно окаменев, лежала.***
Годзумару резко открыл глаза, подскочил и почти сразу свалился обратно на футон, схватившись за голову. Полежав несколько минут без движения, дождавшись, когда боль уйдёт, он попытался вспомнить происходящее с ним. "Это... точно, я, должно быть, потерял сознание, когда Куромару принёс меня и Медзу в Главный дом... — он медленно сел, держась за голову". — М-м-м... — морщась, протянул он. — Наконец-то, очнулся! — рядом с ним возник Зен. — Вот выпей лекарство, — он сунул Годзумару под нос сакадзуки с отваром. — А-а-а... это ты... Зен... — с сонным раздражением протянул Годзу, желая взять сакадзуки, когда увидел в ней плавающее перо. — Что?! Ты что творишь?! — парень с силой отбросил чашу. Та, упав на пол, разбилась, и лекарство разлилось. — Глупая птица, в нём твоё ядовитое перо, придурок! Убить меня хочешь?! — возмутился Годзумару, поднимая крик. — Кретин! — таким же криком ответил ему Зен. — Это не моё! Нас много, знаешь ли! — Зен резко выдохнул, сходил за новой сакадзуки и взял бутылку, по мнению Годзумару, заполненную саке. — Среди ёкаев-птиц есть и такие, чьи перья могут быть полезны... — мужчина покосился на Годзумару. — Блин, парень, у тебя явно проблемы с психикой. Годзу промолчал, поджав губы. — А где... он?.. — парень оглядел комнату. — Медзумару? — Зен принялся готовить новый отвар. — Не волнуйся... его раны не столь серьёзны. Гьюки за ним сейчас присматривает. — Да нет же! Я говорю не о нём! — вспылил Годзумару, чуть ли не вскакивая с футона. — Только не говори, что он уже ушёл! Какой же он нетерпеливый! — Ты о Рикуо? — Зен не понимал Годзумару, однако беспокойство, отражавшееся в глазах парня, передалось и ему. — А о ком ещё?! — Послушай, ты провалялся без сознания больше суток! — прикрикнул на него Зен. — Су... ток?.. — Годзумару опустил глаза, а после сжал одеяло. — Чёрт! — выругался он. — Да что такое-то?! — Я должен рассказать Рикуо о мече! И о том, что Хякки-Яко того парня, Тамадзуки, ловушка! — Зен ошалело глядел на Годзумару, впервые видя столь явную тревогу на лице парня. — Ловушка?! — вскочил на ноги Зен и рванулся к фусума. Те отворились прямо перед носом мужчины. — Рихан-сама? Гьюки? В коридоре стояли Второй и Гьюки. — Г-гьюки-сама?! — Годзумару быстро поднялся на ноги, приветствуя своего главу. — Тебе лучше не двигаться лишний раз, Годзумару, — прикрыл глаза Гьюки. Годзумару послушно сел. — Простите, мы не хотели подслушивать ваш разговор, — улыбнулся ханъё. — Годзумару, — мужчина вместе с Гьюки прошёл внутрь и присел перед удивлённым присутствием Второго главы Годзу. Быстро собравшись, парень поклонился, насколько это было возможно в постели, — расскажи-ка мне поподробнее про меч и про ловушку, — под твёрдым взглядом Рихана и серьёзным взором Гьюки Годзумару сдался и принялся рассказывать всё, что узнал. После его слов все стали хмурыми. — Зен, оставайся здесь. С твоим здоровьем я никуда тебя не пущу, — первым поднялся на ноги Рихан, останавливая возмущения Зена. — И тебе надо приглядывать за Годзумару и Медзумару. — Ну уж нет! — встал Зен, что был твёрдо намерен идти. — Рихан-сама, вы же собираетесь самостоятельно идти в самую гущу битвы, так?! Если да, то я, как минимум не могу отпустить вас одного, а как максимум должен вас остановить! Пусть моё здоровье и не такое хорошее, но и вы далеко не здоровы! — сложил руки на груди Зен. — Зен... — Рихан сильнее нахмурился. — Зен прав, Рихан-сама, — к разговору присоединился Гьюки, также вставая. — Мы не можем позволить вам рисковать. Пожалуйста, оставайтесь в доме, — на слова Гьюки ханъё недовольно поморщился, однако после выдохнул, смиряясь. — Зен, ты тоже остаёшься, — бросил взгляд на мужчину Гьюки. Тот недовольно фыркнул, бурча про то, что он обязательно пригодится в битве, как лекарь, что надо предупредить Рикуо, что, в конце концов, почему Сёэя пустили, а его нет? — Понимаю, Гьюки, — выдохнул Рихан. — Простите мою... глупость, — прикрыл глаза ханъё, виновато усмехаясь. Он беспокоился за сына даже больше, чем Зен или Гьюки, и ему очень, очень хотелось оказать Рикуо хоть какую-то помощь. Но Гьюки и Зен правы: он скорее помешает, нежели поможет. Рихан взглянул на свою ладонь и сжал руку в кулак, устало выдыхая. — Я пойду, — мужчина улыбнулся и удалился. — Рихан? — почти сразу ему на пути встретилась Вакана. Лишь взглянув в лицо мужа, женщина поняла, что Рихана вновь одолевают тяжёлые мысли. Вакана улыбнулась ему, тепло и нежно. Увидев улыбку жены, её взгляд, такой родной и полный заботы, Рихан обнял Вакану. Он крепко прижал её к себе, уткнувшись носом той в шею и изо всех сил сжимая ткань юкаты. Вакана погладила мужа по чёрным, словно смоль, волосам и обняла его в ответ, почти сразу ощущая, как Рихан расслабляется и с облегчением выдыхает. Она знала, через что прошёл ханъё, и очень хотела помочь ему. — Ты закончила со всеми делами? — каким-то усталым шёпотом спросил Рихан. — Да. Идём, — кивнула Вакана и вновь провела рукой по волосам ханъё, распуская короткий низкий хвост. — Всё будет хорошо. Я обещаю. — Угу, — ответил ей Рихан, и они ушли. Гьюки тоже вскоре удалился, как и Зен, который наказал Годзумару ни шагу с футона не делать. Тот послушно откинулся на подушку, беспокойно глядя в потолок. Парень переживал за Цурару и скрывать этого не было желания. У него сердце было не на месте. Как же он жалел, наверное, впервые, что ослушался приказа и решил посвоевольничать. Быть может, сейчас он находился бы подле Ойкавы и уж точно смог бы защитить девушку. "Снежинка, идиотка... Наверняка ведь встанет на защиту своего господина, а о себе и не подумает! Обоим же достанется! Как будто нет кого-то другого, чтобы защищать этого Рикуо?! — Годзумару сжал руку в кулак и ударил по одеялу, сцепляя зубы. — Чтоб вас... всех!..". И всё же, несмотря на всё недовольство в сторону Цурары, Годзумару не хотел, чтобы она пострадала. От одной мысли ему становилось плохо, даже хуже, чем от ран.***
Не дойдя до Цурары, Ёсудзуме взлетела в воздух. Начавшая подниматься Ойкава, почувствовала, как твёрдые подошвы сандалий пришлись прямо в висок. Потом последовал удар ногой в живот, и девушка отлетела, больно ударяясь о землю. — Кха... кха... — закашлялась она, сжимая нагинату. Ёсудзуме подлетела и снова ударила её ногой в то же место. Цурару отбросило ещё на несколько метров в сторону, сквозь кусты. — Юки-Онна, беги! — подался к ней Рикуо, но рана остановила его. Парень, сцепив зубы, осел на землю, зажимая рукой кровоточащий бок. — Нура Рикуо, — услышав голос Тамадзуки, Нура дёрнулся. — Чем волноваться о бездарной подчинённой, лучше бы побеспокоился о себе. Тануки демонстративно перехватил катану. Злость вскипела в Рикуо. Он обернулся, ориентируясь на голос, и яростно взглянул на Тамадзуки. Тот дёрнулся, замерев. "О, нет! Осоре... — На глазах Тануки Рикуо стал исчезать, растворяясь в воздухе, не сводя с Тамадзуки глаз. — Не позволю!". Тамадзуки рубанул со всей силы, надеясь задеть парня. — Достаточно. Молот Короля Демонов упёрся в древко, будто бы оплетённое лианами. — Чего? — Тануки отпрянул, недовольно сцепив зубы. — Уж прости, Тамадзуки, но второй раз я ранить его не позволю, — Ясу закинула нагинату на плечо. — Иначе Цура меня в сосульку после обратит, — она рассмеялась с собственных слов, однако смех быстро прошёл, и девушка выдохнула, становясь серьёзной. Нура, услышав голос Судзин, вновь показался. — И ты тут... обещала же... — Процедил Рикуо, морщась, продолжая держать ладонь на ране. — Я обещала собой зря не рисковать, — девушка повернулась к Рикуо, бросая взгляд на застывшего, аки статуя, Тануки. — И надо было с тебя такое же обещание взять, — пробурчала Ясу. — Ясу, я прошу тебя, уходи... — Выдохнул Нура, кое-как стоя на ногах. Не хватало ещё, чтобы и Судзин пострадала от перьев Ёсудзуме. — Похоже, регенерация уже началась или вот-вот начнётся, — Судзин, пробубнив себе под нос, пропустила его слова мимо ушей. — Но постарайся не двигаться, пока Цурара не разберётся с Ёсудзуме, — наклонившись к его лицу, она прошептала эти слова. — Что?.. — не понял Нура. — Но разве не?.. Ясу улыбнулась ему. — Моя задача не дать этому сумасшедшему ещё больше ранить или измотать тебя, — прикрыла глаза Ясу, говоря всё также шёпотом, чтобы Тамадзуки её не услышал. Рикуо смотрел слепым, полным непонимания взглядом туда, где была девушка. — Какого чёрта ты лезешь?! — резко махнул мечом в сторону Тамадзуки. — Что у него за меч? — обратился Рикуо к девушке, которая одной рукой поддерживала его на всякий случай. Судзин глянула сначала на Тамадзуки, потом на Нуру. — Молот Короля Демонов. Чем больше убийств совершено с помощью этого меча, тем сильнее этот же меч и становится, — прикрыла глаза Ясу. — И помнишь, я говорила, что у Тамадзуки крыша поехала? Рикуо кивнул. — Так вот в руках у Тамадзуки причина его же сумасшествия и, заодно, наших бед, — Ясу бросила очередной взгляд на Тануки. — Значит, если забрать меч, всё закончится? — уточнил Рикуо, чувствуя, как ему становится немного лучше. Рана сама начала потихоньку затягиваться. — Я не уверена, но, скорее всего, да. Но ты ни в коем случае не должен касаться рукояти Молота Короля Демонов. Запомнил? — наставительно произнесла Ясу. — В противном случае, ты тоже можешь поехать крышей, — добавила она, нервно хохотнув. — Понял, — снова кивнул Рикуо. — Какого чёрта вы оба меня игнорируете?! — взбешённый Тамадзуки замахнулся катаной, атакуя. Ясу развернулась и блокировала удар нагинатой. Тамадзуки, получше разглядев оружие, отскочил, с силой сжимая катану. — Это... — Ты знаешь, что это? — настороженно спросила Ясу. Тамадзуки весь содрогнулся. Голос в голове нещадно орал. Тануки хотелось зажать уши, дабы не слышать этого крика. Почему? Почему у него дрожат руки? Только ли от напряжения... или ещё от страха? Сначала Рикуо, теперь Ясу. Уже двое за последний час заставляют его чувствовать страх. Почему?! Это он... он должен всех пугать! Он должен внушать страх всем окружающим! А вместо него это делают его же враги! И если страх, внушаемый Рикуо, Тамадзуки мог ещё объяснить силой Нурарихёна, то вот с Ясу всё было не так просто. Тревогу девушка внушала только из-за нагинаты, которую она сжимала. А на то, что Судзин не попала почему-то под влияние перьев Ёсудзуме, Тануки не обращал внимание. Тамадзуки только слышал об этом оружии и то от своего отца, который не шибко любил распространяться о Сёгуне и о его владельцах, но ему всё равно было не по себе. А тут ещё и голос в его голове как с ума сошёл, истошно вопя не приближаться к Судзин. — Тамадзуки... — осторожно позвала парня Ясу. Тот мотнул головой и воззрился на неё дикими, красными глазами. Девушка не заметила, как сжала ткань тёмно-синего хаори. — Ясу, что такое? — забеспокоился Рикуо, загораживая её собой. Из коротких фраз между Судзин и Тамадзуки он ничего не понял, но тон голоса и Ясу и Тануки ему не понравился. — Он близок к тому, чтобы окончательно лишиться рассудка, — Судзин сцепила зубы. — Однако... он знает, как выглядит Сёгун... странно... — продолжала бормотать шёпотом девушка. Рикуо чуть повернул голову в её сторону. — Сёгун?.. — Объясню чуть позже, хорошо? — поджала губы Ясу. И тут оба почувствовали холод, приятный холод. — Цура! — Ясу оглянулась с блеснувшей радостью в глазах.***
Цурара сцепила зубы, затылком ощутив каменные ступени маленькой часовни. "Думаю, я уже достаточно ослабила её бдительность да ещё и увела подальше от господина, — правым глазом она не видела, а левый закрывала до поры до времени чёлка, так что ориентироваться было немного проблематично. — Надеюсь, с Рикуо-самой и Ясу всё в порядке, — Цурара выдохнула и вновь взглянула на неспешно идущую на неё Ёсудзуме". — Цура! — она останавливается прямо посреди поля битвы. — Ясу? Что ты тут делаешь? — удивляется Ойкава. — Тебе лучше не лезть сюда! А вдруг пострадаешь? — Сейчас не до этого! — обрывает её Ясу. — Послушай, там где сейчас Рикуо, ещё и Ёсудзуме. — Ёсудзуме? — Да. Ты ведь знаешь, каким свойством обладают её перья? — голос Ясу твёрдый и, тем не менее, немного дрожит от волнения. — Знаю. И что с того? — не могла понять Ойкава. — Мне нужно защитить господина! — Она наверняка использует их, — Ясу поджимает губы, видимо, ожидая, что Ойкава прочитает её мысли. — Можешь заморозить свой глаз?! — немного резко вскрикивает Судзин, и Цурара видит, что Ясу так же беспокоится за Рикуо, как и она сама. Может, даже сильнее... Девушка кивком отвечает на слова подруги, и левый край по желанию Ойкавы покрывается корочкой льда. — Что теперь? — она смотрит на Судзин. Ясу подходит к ней вплотную и начинает поправлять её волосы так, чтобы замороженный глаз оказался скрыт. — Что скажешь, Аяме? — не оборачиваясь, спрашивает Ясу. — Если не приглядываться, сложно понять, что с левым глазом что-то не так, — некомата появляется за спиной девушки. — Отлично, — довольно кивает Ясу. — Что ты задумала? — Цурара возобновляет бег, Ясу бежит рядом с ней, а Аяме — чуть позади. — Я не сумею одолеть Ёсудзуме. По крайней мере, сейчас, — хмурится Судзин. — Потому это должна сделать ты, — она серьёзно смотрит на Цурару. — Почему ты так уверена, что у меня получится? — Она не знает, что можешь ты, Цурара, и потому будет считать заведомо слабой, как произошло со мной. Главное, подыграть ей и Тамадзуки, выждать момент и напасть. Они бегут, уворачиваясь от атак со стороны. — А Рикуо-сама? — Я пригляжу за ним. Обещаю, Тамадзуки не причинит Рикуо вреда, — Судзин сжимает появившуюся в её руке нагинату. — Если с господином что-то случится... — Цурара разрубает вражеского аякаши. — Обрати меня в сосульку, — криво усмехается Ясу, и Ойкава отвечает ей такой же ухмылкой. — Аяме, будь неподалёку. Ты можешь понадобиться мне, но чуть позже. — Слушаюсь, — кивает Некомата, превращаясь в небольшую кошку и исчезая в толпе. Ясу тоже пропадает из виду, и Цурара оказывается перед Рикуо вовремя. "Спасибо, Ясу, — щурится Ойкава. — Я всегда буду защищать вечное будущее господина. Ведь поэтому я испила с ним сакадзуки!". Ойкава приготовилась, поднимаясь на немного шатающиеся ноги. Голову она специально опустила. Ёсудзуме прищурилась, замирая. После она взлетела и метнулась к девушке, надеясь добить её, замахиваясь нагинатой. Цурара собралась с мыслями. Она подняла взгляд на Ёсудзуме, улыбаясь с каким-то безумием. Корочка льда потрескалась и разбилась. Ёсудузуме вздрогнула, понимая, что попала в ловушку. Поднялся холодный ветер. В воздухе появились снежинки. Цурара усмехнулась. — Мерцай белым в темноте! Дрожи от страха на морозном ветру! — она, прищурившись совсем как Сецура, приложила руки ко рту. — Проклятая Метель, Морозный Ветер! Ёсудзуме, не ожидавшая того, что Ойкава может видеть, и атаки, не сумела увернуться. Да и даже если бы захотела, не смогла: порывы снега и ветра были столь сильны, что Ёсудзуме попросту зависла в воздухе. Тело её покрылось плотным льдом, сковав. Холодные глыбы подобрались к шее, замирая. Ёсудзуме могла говорить, видеть, слышать, дышать, но не шевелиться. Одновременно с этим Ясу прикрыла глаза и пошевелила губами. Чёрные перья развеялись, исчезая. Ко всем вернулось зрение. — Вижу! — радостно воскликнул Кубинаси. — Зрение вернулось! — обрадовалась Кейдзюро. Ёсудзуме не могла двинуться, заточённая в ледяную тюрьму, лишь недовольно, с бессильной злобой смотрела на Цурару. Потом она взглянула на Ясу. Та без колебаний встретила взгляд Ёсудзуме и растянула лисью улыбку, щурясь. После Судзин с какой-то игривостью, насмешливо подмигнула аякаши и отвернулась. — Я-я... Получилось! Ясу, Рикуо-сама! — Ойкава была вне себя от радости, она сама не верила, что ей удастся заморозить врага. — У меня получилось! — она крутила головой. — Молодец, — подошла к ней Ясу со спокойной улыбкой, кивая. — Кстати, с Рикуо всё в порядке, ну если не считать рану, полученную раньше моего прибытия, — Судзин виновато усмехнулась, пожимая плечами. Рикуо резко подался вперёд и взмахнул катаной поперёк. Тамадзуки отскочил. Удар прошёл мимо. — Неплохо, Юки-Онна, — на губах Нуры играла знакомая усмешка. Он никогда бы не подумал, что будет так рад видеть мир во всех его красках. Рикуо наставил меч на Тамадзуки, который остался чуть ли не в одиночестве: все оставшиеся из Семи паломников были либо повержены, либо заняты сражением. — А теперь... начало второго действия. Тамадзуки пятился назад. Цурара и Ясу стояли по обе стороны от Нуры. — Аяме, ты здесь?.. — тихо позвала Судзин. Некомата без слов возникла за её спиной послушной тенью. Тамадзуки и Аяме встретились взглядами, и в воздухе повисло ощутимое напряжение. — Рикуо, — Ясу, игнорируя атмосферу между встретившимися родственниками, повернула голову к парню. Тот скосил на неё алый взгляд. — Я больше не буду вмешиваться, — девушка подняла руки, будто бы сдаваясь и прикрыла глаза. Нагината исчезла. Судзин спрятала лицо за маской Óни и отошла в сторону, дабы наблюдать за обоими парнями со стороны. Аяме сделала то же самое, прикрывая глаза. Тамадзуки тоже было на неё всё равно. Все его мысли были заняты лишь тем, как ему повернуть сражение в свою пользу. Как? Как же?.. Рикуо пристально смотрел на Тамадзуки, Тамадзуки — на Рикуо. Оба молчали. Каждый ожидал, когда противник сделает свой ход.***
Теарай-Óни и Аотабо, разбежавшись, столкнулись, желая повалить противника на землю. — И это сильнейший в клане Нура?! — ухмылялся Теарай, наваливаясь на Ао. Тот, сцепив зубы, начал уступать. — Похоже, что твоя сила всё же уступает моей, — Теарай-Óни схватил Ао за пояс кимоно и с силой швырнул на землю, поднимая пыль, и довольно рассмеялся. — Офицер клана Нура... — зашептались между собой ёкаи, старающиеся обходить этих двоих стороной, дабы не попасть под удар. — Уж не я ли теперь сильнейший ёкай в Японии? — громко произнёс гордый Теарай, довольно упирая мощные кулаки в бока. Заметив, что Ао зашевелился, Теарай придавил его и, ожидаемо, встретил сопротивление. — Вывихнуть руку рёбёнка так же легко. Сцепив обе руки в замок с противником, Аотабо пытался встать, а Теарай-Óни — удержать великана в горизонтальном положении. Когда Теарай-Óни усилил натиск, Аотабо перестал себя сдерживать. На лицо набежала тень, черепа засветились сине-белым светом, зашевелились и взлетели в воздух, кружась вокруг Теарай-Óни. Ёкай из Сикоку, считающийся сильнейшим, ощутил резкую боль в руках. Аотабо вывихнул ему обе руки. — Мои руки... — осипшим голосом пролепетал Теарай-Óни, на лбу выступила испарина. — И плечи... Теарай-Óни казалось, что его кости вот-вот треснут и сломаются. Черепа продолжали кружить, радиус круга увеличился. — Совсем забыл... об этой силе, — с мрачной усмешкой произнёс Ао. — Моя сила слишком велика для мира людей, так что мне приходилось сдерживаться с тех пор, как я стал телохранителем господина, — великан поднялся на ноги, отпуская Теарай, давая тому возможность сделать пару шагов назад, не сводя шокированного взгляда. — Эта сила переполняет меня. И сейчас ты убедишься, что это не просто слова. Аотабо продемонстрировал сжатый кулак, на котором появился узор в виде чёрного солнца с восемью волнистыми лучами. Упёрся ногами в землю. Приготовился. И что есть силы врезал Теарай-Óни в челюсть, в сильно выпирающий, напоминающий боб, подбородок. Хрустнули кости. Аотабо мало того, что отправил Теарай-Óни в нокаут, так ещё и заставил того взлететь на несколько метров вверх, а после шмякнуться обратно на землю, пробивая ту и оставляя характерную вмятину аккурат под массивную фигуру великана. Черепушки вернулись на место. Аотабо выдохнул и не мог не довольно усмехнуться.***
— Готовься к смерти! — Куротабо тоже не стоял без дела: его окружили. — Правду говорят: у слабаков и самомнение ложное, — с некоторой усталостью вздохнул Куро. Из рукавов мантии показалось смертоносное железо разных форм и размеров. Куротабо закружился, обращаясь в чёрный вихрь, и раскидал всех аякаши, попутно нанося им травмы, несовместимые с жизнью.***
— Хватит уже убегать, коротышка! — Ганги Козо носился за Каппой, наворачивая по парку уже не первый круг, сопровождаемый всякими зигзагами и резкими поворотами, что проделывал Каппа. — Скажи Каппе "стоять", так он побежит ещё быстрее, — ответил ему тот, на секунду замирая, а потом снова продолжая увиливать от атак разъярённого Ганги Козо. Терпение Ганги Козо было уже на исходе. — Да я и не убегаю, — Каппа на бегу повернулся к Ганги Козо и поднял перепончатые лапы. — Просто нужно было время, чтобы сделать его побольше, — огромный водный шар, который ёкай собирал из ближайших канализационных труб, скопился над его головой. — Сфера Мидзучи. Секретное ниндзюцу Каппы! Бум! — Каппа подпрыгнул и швырнул сферу прямо в Ганги. Та на огромной скорости врезалась в Ганги Козо, впечатывая того в землю и выбрасывая в воздух некое подобие гейзера. — Было весело, — с некоторой вальяжностью отряхнулся Каппа, оглядываясь вокруг и замечая, что ёкаев стало на порядок меньше.***
Сёэя враги пытались задавить числом, каждый раз наваливаясь на парня с новой силой. Сын Хихи отбивался как мог, криком выпуская ярость, но раны мешали Сёэю разойтись как следует.***
Кагибари-Онна тяжело дышала, измотанная, в мелких ссадинах на лице и руках, в грязи и пыли на одежде. Кейдзюро была не в лучшем состоянии. Обе женщины были примерно наравне, но Кагибари всё же уступала Кино. — Сдавайся уже, — бросила Кейдзюро. — Вы проигрываете клану Нура во всём! — женщина быстрее восстановила сбитое дыхание. — И в количестве, и в силе, и даже в красоте. Хари-Онна недовольно сцепила зубы и снова напала. Сдаваться она не собиралась.***
Кубинаси продолжал держать голову Инугами связанной, увеличив количество алых нитей. — Тонкие ниточки! — Инугами мог лишь совершать попытки выбраться с помощью катания по земле, не переставая рычать и скалиться. — Да ты что, — мрачный сарказм слышался в голосе Куби, что сильнее стягивал средних размеров голову. Инугами ещё не принял истинного облика, потому Кубинаси удавалось его удерживать. Но и в его голову всё же закралась мысль, что такими темпами Инугами может вырваться. — Тамадзуки создаст новый мир для ёкаев! — истошно выл Инугами.***
— Сдавайся, пока можешь, — снова повторила Кино, отбивая очередную атаку Кагибари. — Кому, ты думаешь, это предлагаешь? — зло выкрикнула Хари-Онна, сжимая руки в кулаки. — Мы — ёкаи из Сикоку — станем повелителями всех ёкаев. — Почему ты продолжаешь сражаться? — Кейдзюро внутри поразилась решимости Кагибари и, может, даже отчасти восхитилась. — Твой Командующий настолько привлекателен? — Ещё как! — без колебаний ответила Кагибари, не понимая, с чего бы вдруг Кейдзюро решила заговорить на данную тему посреди драки, пусть и несколько поутихшей. — Любой, кто хоть раз почувствовал осоре Тамадзуки-самы, падёт к его ногам! — Осоре, говоришь? — Кейдзюро опустила веер, как-то устало вздыхая. Кагибари в упор не видела Тамадзуки, точнее, каким он стал под влиянием Молота Короля Демонов.***
— Развитие этой битвы складывается явно не в нашу пользу, — внезапное спокойствие в голосе Тамадзуки насторожило всех: и Рикуо, и Цурару, и Ясу, и Аяме. — Уж больно ты спокоен, — подозрительно сощурился Нура. Ойкава согласно кивнула, хмурясь. — Ясу-сама, пожалуйста, отойдите, — шепнула Аяме на ухо девушке. — Понимаю, Аяме. Мне тоже не нравится его тон, — карие глаза сощурились, но с места Судзин не сдвинулась. — Я предвидел такой исход, — на мгновение прикрыл глаза Тамадзуки. — Что? — непонимающе спросил Рикуо. — Меня окружают одни слабаки... — брезгливо произнёс Тамадзуки. — Я никогда и не думал, что мы сможем выстоять против вас, — парень обхватил руками пряди свисающих белых волос и с такой силой потянул их, словно хотел вырвать свои же волосы. Те зашевелились, поднялись, словно живые. Извиваясь, они крепко обхватили рукоять катаны. — Однако даже ни на что не годные создания могут быть полезны, — Тамадзуки стал излучать пугающую ёки, заставившую всех вздрогнуть. — Рикуо-сама! — обеспокоенно воскликнула Цурара. — Ясу-сама, не смейте! — Аяме схватила девушку за плечи, не позволив той бросить на защиту Рикуо скорее даже инстинктивно, чем осознанно. Та словно забыла о своих словах, сказанных чуть ранее. — Отойди, Юки-Онна, — выставил руку перед Цурарой Нура. — Ясу, ты тоже, пожалуйста, не лезь, — он бросил на девушку короткий взгляд, и та мгновенно обмякла в руках Аяме, кивая и выдыхая. — Прошу меня простить, — прошептала она, чувствуя себя неловко и глупо. — Да, ребятки, и от вас может быть польза, — притворно-ласковым, и оттого вызывающим мурашки, голосом произнёс Тамадзуки и повернулся к подчинённым. Послушные мысленным командам Тануки густые пряди белых волос перехватили Молот Короля Демонов, и тот угрожающе сверкнул в свете фонарей и огней. Ёкаи из Сикоку вздрогнули и, почуяв опасность для собственных жизней, отшатнулись. Тамадзуки крутанул головой. Пряди волос описали тот же круг. Молот Короля Демонов разрезал замеревших аякаши. Те то ли с криком, то ли с воем обратились в фиолетовый туман, что окутал катану в следующую секунду. Ёкаи не успели и слова сказать, как катана вновь уничтожила группу аякаши. За ними последовали другие, третьи. Вокруг Тамадзуки продолжала сгущаться жуткая ёки, разрастаясь до пугающих размеров с каждым новым убитым. — Эта ёки... — Кубинаси от шока слегка ослабил хватку. — Принадлежит Тамадзуки, — с некоторым довольством и восхищением прорычал Инугами. — Тамадзуки! — взревел он, и голова его увеличилась в размерах. Нити Куби уже не могли удерживать Инугами. — Что?! — тот отскочил подальше. — Тамадзуки! — голова Инугами проехалась немного по парку, поднимая тучу пыли, и взмыла вверх, пропадая на какое-то время из виду. Тануки перехватил меч, беря его в руки, и разрубил вдоль первого попавшегося под руку ёкая, напоминающего быка. Парень носился по парку, убивая без разбору. И чем больше он убивал, тем гуще становился фиолетовый туман, тем плотнее он обвивал Молот Короля Демонов. — Тамадзуки-сама! — ужаснулась Кагибари. — Почему он убивает своих товарищей из хоровода? — недоумённо нахмурилась Кино, обращаясь к Хари-Онне. Жажда убийства всё не утихала, и Тамадзуки было необходимо её утолить. После очередного убийства ёкаев, после впитывания новой порции тумана катаной, лезвие меча стало покрываться уродливой, мерзкой, кроваво-лиловой, пульсирующей массой, напоминающей мышцы какого-то неизвестного монстра, с пожелтевшими, извивающимися костями, когтями, клыками и рогами. И ёки, излучаемая этим мечом, соответствовала внешнему виду как катаны, так и Тамадзуки. Радужка глаз окрасилась в алый, безумный цвет. — Этот меч ожил, — настороженно сощурился Рикуо. — Ты знала об этом? — Нура обернулся к Ясу. — Нет... — Судзин неверяще качала головой, в глазах её Рикуо уловил отблеск страха. — Я... я знала, что с каждым убитым ёкаем, меч становится лишь сильнее... Но... Я видела Молот Короля Демонов до этого лишь раз, и... он не выглядел так, — Ясу поджала губы, последние слова она говорила самой себе. Аяме продолжала держать госпожу за плечи, с неприкрытым ужасом и болью смотря на брата. Сейчас он был похож на того Тамадзуки, которого она увидела в тот роковой день над трупами своих родных. Нура нахмурился: впервые он видел настолько чёткий страх у Ясу. — Господин, здесь опасно, отступайте, — Ойкава тоже была напугана, но она не забывала и о безопасности Рикуо. — Тамадзуки-сама, зачем, своих же?.. — в голосе Кагибари, бросившейся прямо под ноги Тамадзуки, слышалось отчаяние вперемешку с полным отсутствием понимания ситуации. — Остановитесь, пожалуйста! Тамадзуки резко замер, увидя бегущую к нему подчинённую. — Разве вы не обещали отвести нас в новый мир для... — не договорив, слова Кагибари оборвались её же предсмертным криком. Тамадзуки, не раздумывая, поразил её Молотом Короля Демонов. Кейдзюро, бросившаяся за Хари-Онной, так и замерла, распахнув зелёные глаза и приоткрыв рот. Голова Инугами соединилась с собачьим, огромным телом, и пёс приземлился на крышу одной из ближайших высоток и стал наблюдать за всем с высоты. — Тамадзуки... сама... — пролепетала Кагибари, падая на землю. "Точно... Я всё поняла, но предпочла не думать об этом. — В глазах Кагибари стояли слёзы. — Не осоре Тамадзуки пленил меня... я всего лишь боялась и поэтому подчинялась... Инугами... — картинка перед глазами начала плыть, но мощную фигуру пса она видела пока ещё ясно. — А ты?..". Тело женщины обратилось туманом, и меч поглотил его, обрастая ещё больше. — Тамадзуки! И ты ещё зовёшь себя... — взбесилась Кейдзюро, закатавшая рукава, готовая броситься на Тануки. Её остановил Кубинаси, связав запястья женщины и потянув на себя. — Кубинаси! — возмущению Кино не было предела. — Не надо, Кейдзюро, не приближайся к нему! — воззвал к голосу разума гейши Кубинаси. — Не вмешивайся! — не желала уступать ему Кино. — Я не успокоюсь, пока хорошенько не отшлёпаю его! — гейша дёрнула руками, попытавшись освободиться, хотя и знала, что бесполезно. Тамадзуки начал смеяться, и с каждой минутой смех его становился всё более и более безумным. — Тамадзуки-сама! — Умоляем! — Остановитесь, прошу вас! Начали кричать ему выжившие ёкаи. — Их слова не помогут, — Рикуо глянул в сторону — Ясу стояла рядом с ним, обнимая себя за плечи и сжимая их. — Думаю, он уже не соображает, что творит, — в глазах девушки мелькнула жалость и сочувствие ёкаям, ставших жертвами безумия Тамадзуки. Стали слышны голоса: вой, плач и стоны вперемешку. Они исходили от меча. Ясу зажмурилась, желая изо всех сил вернуть себе самообладание. А Тамадзуки продолжал убивать. — Эй, где Аяме? — вдруг завертела головой Цурара. — Я попросила выполнить одно моё поручение, — взглянула на девушку Судзин, а после посмотрела наверх, на крыши. Помимо гигантского пса там стояла ещё и Некомата, не уступающая первому в размерах. Они стояли друг напротив друга несколько секунд, а потом Аяме бросилась на Инугами, желая повалить того на крышу, отвлечь от Тамадзуки. Оба хэнге-ёкая сцепились и начали драку. — Зачем? — спросила Цурара, проследив взгляд Ясу. — Не самое лучшее время ты выбрала для вопросов, Цура, — вздохнула Судзин, однако во вздохе этом прослеживалось и какое-то облегчение, что её отвлекли разговором. — Я не могу быть уверена, что Тамадзуки хватит убитых им ёкаев, чтобы Молот Короля Демонов достиг пика своей силы, или приблизился к этому пику. Инугами — огромный источник необходимой Тамадзуки силы. Мне бы хотелось, чтобы Инугами как можно дольше не обращал на Тамадзуки внимание, желательно до окончания этой чудовищной бойни. — За Аяме ты не боишься? — Боюсь, но Аяме тоже не дура. Она понимает, что я ей дорожу, что её смерть мне ни к чему. Она знает меру, — Ясу вновь взглянула на Тамадзуки. — А пока нужно поскорее разобраться с ним, — эти слова были адресованы Нуре. Рикуо отрывисто кивнул, не сводя глаз с Тамадзуки и понимая, что Судзин права. Пора с ним заканчивать. Тануки добил очередного ёкая, и лезвие меча почти полностью скрылось из виду. Осталась лишь крохотная часть, самый кончик. — Тамадзуки! Гха!.. Что ты творишь?! — только что пришедший в себя Теарай-Óни не понимал происходящего и его тоже задело. Благо великана оттащил Аотабо. — Эй, ты... Что такое с вашим командиром? — спросил у него Аотабо, наблюдая за Тамадзуки из-за дерева. Хоть какая-то защита, пусть и незначительная. — Теарай-Óни, ты же глава... И та длинноволосая уже убита! — А?! — услышав весть о смерти Кагибари, Теарай-Óни впал в короткий ступор. — Что не так с этим мечом? — потребовал объяснений Аотабо. — Это священный артефакт, хранящийся в Сикоку... — Теарай-Óни, морщась, теперь оглядывал рану на плече. — Меч, способный захватить мир... Взяв его в руки, Тамадзуки изменился... Аотабо чертыхнулся и, предоставив Теарай-Óни самому себе, отправился искать своих.***
Вороны, громко каркая, парили в небе. — Пожалуйста, пропустите! — Юра, к которой вернулась способность видеть, как и к остальным людям, пробивалась сквозь толпу. — Уходите! Здесь опасно! — кричала девушка. — Опасно? — О какой опасности говорит эта девочка? Не понимали люди, не прекращая движение к парку. Кейкаин вырвалась вперёд. "Что это за чувство?.. Что за зловещая ёки? — Юра совсем не слушала голоса прохожих, она торопилась. — Несомненно... Только что там был ёкай. Что же... Произошло?..". Она свернула на повороте и, наконец, выбежала к парку и начала искать причину беспокойства. Тут она заметила толпу ёкаев, но не поняла, что они бегут не на неё и не на людей, а прочь, куда угодно, лишь бы оказаться подальше от Тамадзуки. — Появились, наконец! — Кейкаин, не долго думая, выудила бумажные вырезки. — Вперёд! — она бросила сразу три вырезки подряд. — Танро! — из рыжего пламени, ставшем голубым, появился зеленоглазый волк. — Рокусон! — за ним — олень. — Что она вытворяет? — с сомнением глядел на Юру какой-то парень, гуляющий со своей подругой. — Олень, что ли? — указала девушка на фигуру Рокусона. — Хотя навряд ли... — она с нервной улыбкой взглянула на спутника. — Букеку! — третьим показался падший воин. — Рентей! — последним явился шикигами-кои, слившейся с левой рукой Кейкаин. — Дальше я вас не пропущу! Посылка из тьмы! На полную мощь! — Юра направила шикигами-пушку на толпу аякаши, замеревших от неожиданного появления ещё и онмёдзи. Несколько голубых водных шаров, наполненных ёки, врезались в ёкаев, взрываясь и отбрасывая последних в стороны, из-за чего в стенах образовывались вмятины, стёкла окон бились, а деревья ломались и падали. Люди с удивлением смотрели на разгром, устроенный Юрой, и им стало и неловко, и не по себе. Саму Кейкаин подобное не смутило, и девушка пробежала вперёд ещё немного вместе со следующими за ней Танро, Рокусоном и Букеку, когда столкнулась с Тамадзуки, один вид которого внушал ужасающие чувства. Тануки оказался в опасной близости от онмёдзи, в нескольких метрах. Парень возвышался над девушкой, представая непомерно высоким и широким в плечах монстром. А за его спиной, точнее, в волосах были убитые им ёкаи, их лица, полные отчаяния, ненависти и злости. — Что с ним? — по спине Юры пробежал холод, она впервые видела столь пугающую картину. Она пыталась понять. "Я точно... чувствовала ёки множества ёкаев... А сейчас... они все чувствуются в нём, в этом ёкае, — Кейкаин не сводила напряжённого взгляда с Тамадзуки. — Нет! — осенило её. — Это сделал меч... Значит, это Кодзюцу! Или нет... Но почему... почему ёкай обладает таким мечом?!..". То, что называлось "Кодзюцу", было знакомо Юре ещё с детства. Об этом рассказывал ей двадцать восьмой глава клана Кейкаин, приходившейся Юре ещё и дедушкой. — Слушай внимательно, смотри и запоминай, Юра, — дедушка держит двумя пальцами без боязни многоножку, живую и всю в крови. — В слове "Кодзюцу" иероглиф "Ко" составлен из трёх частей, в свою очередь означающих "Насекомое", "Тарелка" и "Дзюцу". А значение он имеет следующее: множество ядовитых насекомых, собранных в одной чаше, — от слов дедушки Кейкаин невольно вздрагивает, продолжая буравить карими глазами насекомое. — Чтобы выжить, насекомые вынуждены убивать друг друга до тех пор, пока не останется один выживший. Но ненависть и желания погибших насекомых никуда не деваются... они скапливаются в оставшемся. Так создаётся "Кодоку", проклятое существо. Кодзюцу — техника, позволяющая использовать такое насекомое для убийства людей. В этом оно схоже с Инугамидзюцу... Одна из первых техник проклятия, что была создана людьми... "Меч... он так похож на Кодзюцу... он преобразует плоть и кровь убитых в ненависть... превращает всё это в силу... И взгляда достаточно... — у Юры предательски задрожали коленки. — Этот ёкай... словно впитал в себя своё Хякки-Яко. Какой ужас...". Девушка дрожала, и не было сил скрывать эту дрожь. "До чего мощная ёки! — сцепила зубы Кейкаин. — Я не смогу... победить его... — с трудом, но Юра признала этот факт. Тем не менее, девушка не обиралась отступать. — Я должна защитить простых людей". — Ты же онмёдзи, — узнал девушку Тамадзуки. — Кейкаин Юра, правильно? — живая масса продолжала шевелиться, вызывая рвотные позывы. — Здесь твоему бесчинству придёт конец, — Юра сама удивилась твёрдому голосу. — Я не позволю навредить людям! На полную мо... Кейкаин наставила Рентея на Тамадзуки, но одного, секундного взмаха хватило, чтобы шикигами принял изначальный вид вырезки и плавно опустился на землю. Танро, Букеку, Рокусон — все трое бросились на врага и были побеждены в кратчайшие сроки, на глазах замеревшей от шока и страха Юры. Три бумажных человечка опустились, пачкаясь в грязи и пыли, за спиной Кейкаин. После шикигами Тамадзуки наставил катану на Юру. Девушка видела в нескольких сантиметрах от своего лица кончик лезвия, и ёки Тамадзуки нещадно давила на неё. — И что же ты хотела сделать?.. — голос Тамадзуки эхом отдался в голове Кейкаин, когда она вскрикнула и на секунду захотела оказаться дома: чёрные щупальца вытянулись из Молота Короля Демонов и оплели запястья и шею онмёдзи, нещадно сдавливая. Юра закашлялась. Несколько секунд. Лезвие Ненекиримару прошлось по диагонали, разрезая порождения чудовищной катаны и ломая маску самого Тамадзуки. Рикуо выдохнул: парень сам не заметил, как задержал дыхание. Осколок с характерным стуком упал на землю. Тамадзуки взглянул на противника мутными от ярости и безумия глазами. Кейкаин невольно отошла назад. — Уходи, иначе умрёшь, — из уст Рикуо вылетела не просьба, а скорее приказ: чёткий и не терпящий отказов. — Ха? — Юра хлопнула глазами, не до конца отойдя от шока. — Владыка ёкаев, — она быстро вернула крохи самообладания. — Я займусь им, на тебе защита людей, — Нура держал катану наготове, готовясь отразить новый удар. — Что?.. — изначально Юра хотела возмутиться, мол, какого чёрта ты мне приказываешь, ёкай?! Но она вовремя прикусила язык, осмыслив слова парня. — Ты говоришь мне защищать людей? А сам ведь... ёкай, — непонимание вновь одолело Юру, но она не стала задумываться да и не хотела более вмешиваться. Лучше действительно приглядеть за людьми. — Я завладел Молотом Короля Демонов, который в прошлом поверг моего отца, — заговорил Тамадзуки, — и теперь с его помощью становлюсь сильнее. Ёкаи последовали за мной. Ибо это и есть осоре. Настоящий осоре! Такова правда! — вскричал он, замахиваясь. Алые нити оплели руку, сжимающую катану и потянули назад. Тамадзуки со злостью оглянулся на того, кто посмел ему помешать. Им был Кубинаси. За спиной Рикуо быстро собрались его ближайшие подчинённые: Ао, Куро, Кино, Цурара, Каппа и даже Сёэй. — Всё кончено, Тамадзуки, — подал голос Рикуо. Тануки вновь взглянул на Нуру, ухмыляясь. У него остался последний козырь.***
Аяме удалось свалить Инугами достаточно быстро. Оба катались по поверхности крыши, грозясь свалиться с её края при малейшем неправильном движении. Они кусали друг друга, вырывая клочья шерсти. Царапали острыми когтями, стараясь ранить, как можно сильнее. И Некомата, и пёс были порядком измотаны, в ранах от когтей и клыков. Однако оба были сильны. И оба не желали уступать, и каждый по своим причинам: у Аяме был приказ, а Инугами ожидал, когда он понадобится Тамадзуки. Пёс старался не терять Тануки из виду, но это было очень и очень проблематично. Некомата нападала и нападала без остановки, несмотря на тяжёлое дыхание. Хвостами она била себя по бокам и грозно шипела, щуря ярко-голубой глаз. Второй был залит кровью. Инугами сумел когтями пройтись по морде Аяме, но и та не осталась в долгу. По правому боку продолжала течь кровь из широкой горизонтальной раны. Оба зверя снова стояли против друг друга, как и в начале их битвы. Инугами бросил взгляд на Тамадзуки и понял, что Тануки загнали в угол. Оскалившись, Инугами бегло осмотрел поле битвы. В живых осталось совсем немного, по сравнению с тем, сколько аякаши прибыло с обеих сторон изначально. Надо было как-то отвлечь засевшего поперёк горла Рикуо и его компашку. Только как? Взгляд быстро метался туда-сюда. Он нашёл жертву, хотя не был уверен, что сработает. Некомата проследила его взгляд и, издав громкий мяв, с новой силой бросилась на Инугами. Она поняла, на кого нацелился Инугами. Но тому уже было не до неё. Ослеплённая эмоциями, измотанная дракой, Аяме открылась, и пёс вырубил её ударом лапы в голову. Жалобно и кратко мяукнув, Некомата свалилась без сознания. Пёс, тихо и недовольно рыкнув, спрыгнул с крыши, оборачиваясь человеком. Он намеревался приземлиться позади девушки и взять в заложницы, дабы хоть как-то приструнить Нуру. Попробовать стоило. Ясу ощутила опасность, в прямом смысле у себя над головой. Она слишком засмотрелась на битву, словно заворожённая. Инугами желал схватить её и не дать возможности сбежать, но девушка увернулась, и парню удалось сжать лишь одно плечо. И всё же это заставило Ясу затормозить. — О? Как интересно... — протянул Тамадзуки, глядя куда-то в сторону. Рикуо не понял и обернулся. Инугами держал Судзин за плечо. Ясу приставила лезвие нагинаты к его горлу. Они молча буравили друг друга взглядами, но прежде Судзин бросила быстрый взгляд на крышу. Аяме видно не было, и девушка заволновалась. Тамадзуки воспользовался возникшей заминкой и освободил руку от нитей Кубинаси. Последний присоединился к Рикуо. — Сволочь... — на Рикуо нахлынула внезапная злость вместе с желанием рвануться к Ясу и лично оттащить от неё Инугами. Мысль о том, что Инугами мог как-то навредить Ясу, — и в нём начинала вскипать самая настоящая ярость. Такого Нура ещё не испытывал. — Значит, вот, кто тебе на самом деле дорог? — с издёвкой хмыкнул Тамадзуки, понимая, что, похоже, он нашёл слабое место Рикуо. Тон голоса Тамадзуки взбесил Рикуо ещё больше. Парень бросил на него алый взгляд, в котором чётко отражалось желание прикончить его, Тамадзуки. И Тануки был этим доволен: наконец-то он вывел Нуру из себя. — Инугами, иди сюда, — позвал подчинённого Тамадзуки. Но тот почему-то не сдвинулся с места. — Инугами! — уже крикнул Тамадзуки. Ухмылка пропала. Остальные, в первую очередь, Рикуо с недоумением наблюдали за Судзин и Инугами. Никто не мог пошевелиться. Их словно придавили чем-то тяжёлым. — Кажется, тебя зовут, — каждое слово Ясу было наполнено равнодушием, словно девушка отключила всевозможные эмоции. Так надо было. Сейчас. Так надо. Инугами дёрнулся. Ясу пугала. Абсолютная безэмоциональность. Судзин, глядя ему прямо в глаза через прорези маски, перехватила нагинату, вырвалась из хватки и нанесла удар. Лезвие распороло рукав рубашки и кожу прямо до запястья. Всё произошло за секунду или даже меньше. Инугами взвыл, схватился за больную руку, а в следующее мгновение стоял подле уже недовольного Тамадзуки, но Инугами этого не заметил. — Убей его, Тамадзуки! — обратился Инугами к Тануки. — Не совсем красивый поступок и не самая удачная попытка, — мрачно произнёс Тамадзуки, не сводя глаз с Рикуо Тот краем глаза смотрел на Ясу. Девушка спокойно отряхнулась и вновь оглянулась на них, держась на расстоянии, не двигаясь с места. Однако в глазах снова загорелись искорки, пусть и полные серьёзности. — Давай же, Тамадзуки, скорее! — Инугами совсем не слышал Тамадзуки. — Убери, наконец, помеху со своего пути! Тамадзуки откроет нам... — Инугами на секунду задохнулся, захватывая побольше воздуха. — Новый мир, где ёкаи стоят выше людей! Тамадзуки занёс Молот Короля Демонов. — Рассвет ёкаев из Сикоку близок! — продолжал Инугами. — Отведи меня в новый мир, Тамадзуки! Я последую за тобой до самого конца! — Ты прав, Инугами, от помех надо избавляться! Полная восхищения и преданности улыбка медленно сползла с губ. Изо рта пошла кровь. Инугами ощутил невыносимую боль в спине. Тамадзуки без жалости нанёс ему смертельную рану катаной. Рикуо сжал зубы до скрежета. Цурара и остальные вздрогнули. Ясу с силой сжала Сёгун, подавляя желание расправиться с Тамадзуки сию же секунду. Даже Юра не смогла остаться к такому подлому поступку равнодушной.***
— Я последую за ним. Он пробудил во мне силу, спящую во мне, — Инугами стоит у края уступа, рядом с ним — Кагибари-Онна. Восходящее солнце неспешно поднимается из-за моря. — К тому же пообещал, что отведёт меня в новый мир, — он смотрит на солнце, ветер колышет его короткие, находящиеся в вечном беспорядке волосы. — Хочу посмотреть на него, — он упирает руки в бока, голос полон надежды на светлое будущее. — Поэтому я по-настоящему рад, что встретил его. — Инугами... — начинает Кагибари. — Нигде не найти товарища более верного, чем ты. Инугами несколько смущён таким комплиментом, которыми женщина разбрасывается нечасто. Он чешет ладонью шею и поворачивает к ней голову, неловко и смущённо улыбаясь, прикрывая карие глаза. На лице женщины отражается удивление, но лишь на секунду. После она улыбается Инугами в ответ, и её глаза красиво блестят в лучах нового дня.***
Инугами падает на землю. Он при смерти, но парень продолжает цепляться за самое дорогое, что у него есть, — за Тамадзуки, за его одежду. — Тамадзуки, почему? — его голос наполнился отчаянием и непониманием. Он ведь был ему предан, как никому другому. — Что же ты делаешь, Тамадзуки? — Инугами потянул его за штанину, глаза начали закатываться. — Скажи! — вопрошал он, дрожа. — Я благодарен тебе, — Тамадзуки с улыбкой смотрел на умирающего. Сочувствия или жалости он не испытывал. Молот Короля Демонов пронзил Инугами насквозь. — С твоей силой Молот Короля Демонов станет совершённым. Ты был верным псом. — Всё это ради тебя... — прохрипел Инугами. Инугами стал частью меча. Кончик лезвия скрылся из виду. — Чувствую! Эта сила... и есть осоре, — Тамадзуки зашёлся в коротком смехе. — И это твоё Хякки-Яко, Тамадзуки? — щурясь, задал риторический вопрос Рикуо. — Как же нам почувствовать тот "страх", о котором ты говоришь? Никто не будет следовать за тем, кто убил своих товарищей. Настоящий Верховный Командующий не такой, — он вспомнил своего деда, — он не станет применять силу. Он очаровывает, так что истинный страх — восхищение, — Нура сказал простую истину. — Я думал, мы с тобой похожи, — в голосе Тамадзуки смешалась наигранная жалость и искренняя раздражительность. — Я ошибался. Видимо, нам суждено быть врагами. Так закончим же эту битву! После чего я построю новый мир! — Тамадзуки поднял катану вверх. — Пробудись же, Молот Короля Демонов! Начался последний бой между двумя Командующими, который и решит исход битвы.***
— Похоже, к Тамадзуки мне не успеть, — горестно вздохнул Инугамигьёбу Тануки. Нурарихён и Натто с сочувствием смотрели на ёкая. Они вот-вот должны въехать в префектуру Токио, а там и до Укиё-э рукой подать. Хаяте уже вернулся, однако Баку сидел смирно, выпрямив спину и буравив взглядом стену напротив, словно чего-то ожидал. — Тогда можешь попрощаться со своим отпрыском уже сейчас, — ответил на слова Тануки Баку, не глядя на того, с усмешкой на губах. Нурарихён бросил недовольный взор на Хаяте. Баку резко встал и приклеился к окну. — Ты чего? — насторожился Нурарихён. — Чувствую... — чуть ли не прошипел Хаяте, глаза его заблестели. — Хаяте, ты что творишь?! — Первый вскочил с места одновременно с Инугамигьёбу Тануки. Баку без колебаний открыл окно вагона нараспашку. Внутрь влетел порыв ночного ветра, донося отголоски множества ёки. — Вы как хотите, — Хаяте поставил одну ногу на подоконник, с шумом вдыхая ночной воздух, — а я сойду сейчас, — он оглянулся на офигевших спутников, растянул губы в ухмылке в прямом смысле до самых ушей. — Не скучайте, лапушки. И Баку исчез в темноте ночи.