***
Новость о том, что Рикуо занял место Главнокомандующего — пусть и временно — и победил ёкаев Сикоку, быстро разошлась по миру ёкаев. Ослабевшая сила "страха" клана Нура снова восстановилась. Те, кто временно покинул клан, вернулись. В то же время некоторые восприняли силу Рикуо как угрозу. И... среди них... были не только ёкаи. Солнце давно скрылось за горизонтом. Поздний вечер. Окна второго этажа дома в западном стиле разбиты вдребезги, а ветер воет, носится по просторной комнате. В ней царил полнейший хаос: порванные в свисающие клочья шторы, битые стёкла на деревянном полу, поломанные и разбросанные по помещению предметы мебели, грязные стены. Подле одного из окон на коленях сидела юная девушка, на вид лет двадцати. Одетая в изорванное лёгкое платье на бретельках, будучи с длинными и растрёпанными чёрными волосами, незнакомка явно нечеловеческим и диким взглядом смотрела на того, кто стоял перед ней, и широко улыбалась, слишком неестественно для человека, держа в зубах несколько прядей. — Кто... кто ты такой... — несколько визгливо протянула она. Стоящий напротив неё на небольшом расстоянии юноша, полностью одетый в чёрное, лишь сощурился, и в жёлтых, с оттенком зелёного, глазах мелькнул холод и только. Незнакомая девушка вновь начала издавать звуки, что должны были быть смехом, и опустила глаза на изуродованную куклу с пустыми глазницами и жидкими волосами до плеч. Из соседней комнаты, откуда можно было наблюдать всё происходящее, доносился тихий плач и виднелись ещё две фигуры. На полу же между теми двумя и незнакомкой с парнем в чёрном лежал труп лысого мужчины в возрасте. Кровь уже перестала вытекать изо рта и глаз, и неизвестный просто лежал, остывая. — Успокойтесь, — говорил плачущей женщине средних лет парень такого же возраста, что и первый. Только второй был заметно ниже, с короткими и растрёпанными чёрными, а не тёмно-рыжими, волосами и серыми глазами. На брюнете был такой же чёрный плащ с пелериной, что и на его спутнике. Однако кимоно под плащом было тёмно-оливкого цвета. — Всё будет в порядке. Предоставьте это нам. — Моя дочь не сделала ничего плохого! — заголосила женщина, мотая головой из стороны в сторону. — Её контролировал злой ёкай... Убить своего отца... — теперь она быстро-быстро и очень нервно шептала. — Моя дочь... никогда такого бы не сделала... Это ёкая... надо винить... Ёкая... — Какой странный способ выразить свои мысли, — неверяще осклабился парень. — Вы сказали: "Злой ёкай". Создаётся впечатление... что существуют и "добрые ёкаи"? — в его голосе послышалась неприкрытая язвительность. — Заканчивай, Мамиру, — бросил он через плечо, взглянув на второго юношу. В чёрных перчатках Мамиру, что скрывали его ладони, появились бумажные, прямоугольные печати с иероглифами. — Ст... Стой! — завизжала женщина, видя, что Мамиру начал подходить к девушке. — Не-ет! Только не шикигами! — женщина хотела было податься вперёд, но не удержалась и упала, так не сделав и шага. Вокруг девушки появился яркий свет, и искры молний охватили брошенных Мамиру шикигами. Незнакомка заорала во весь голос от боли, что пронзила всё её тело насквозь. — Послушайте, мэм, — пришедший с Мамиру сидел на корточках перед женщиной и смотрел на неё со снисходительной ухмылкой. — Если бы мир был монохромным, разделённым на чёрное и белое, ёкаи были бы абсолютно "чёрным". Снова яркая, ослепительная вспышка, и девушку отбросило в стену. Ударившись головой, она сползла вниз по стене. Изо рта выплеснулся фонтан крови, и незнакомка затихла. — О-о-о... моя дочь... — жалобно протянула женщина. — Не беспокойтесь, — хоть на губах и была ухмылка, взгляд брюнета был равнодушным. — Тело вашей дочери невредимо. Когда в игру вступает кто-то вроде нас, всё проходит гладко. Да... потому что мы абсолютно "белый", — он поправил ворот кимоно и поднялся на ноги, подходя к Мамиру. — Потому что наш клан Кейкаин... — он обернулся к женщине. — Абсолютное правосудие. Мамиру никак не реагировал ни на слова, ни на какие-либо действия, да и сам парень просто стоял и молча, без каких-либо эмоций на лице смотрел на женщину. — Ну, что ж, берегите себя, мэм, — прикрыв глаза, юноша отвернулся, дабы уйти. Мамиру тоже отвёл взгляд, глядя теперь на выход из комнаты. — Если вы опять окажитесь в беде, позовите нас. — Правильно ли это?.. — позади раздалось шипение. Лицо женщины преобразилось: рот её обратился пятью вытянутыми щупальцами, что были полны коротких, но достаточно острых на вид, зубов. А внутри болтался длинный, шероховатый язык. — Говорить вот так... Что это была за чушь о белом и чёрном?! — вскочив на ноги, она уже бросилась на онмёдзи с криком. — Не недооценивай, ёка... Крик её оборвался. Брюнет один ударом кулака размозжил часть её пасти. — Чт... — с трудом пролепетала она, отшатываясь. — Гаро, сожри, — юноша заметно помрачнел. Женщина испуганно заорала при виде чудовищного чёрного волка, что возник на плече парня и, оскалившись, с разинутой пастью бросился на ёкая. — По-по-подожди... С-с-стой! — пятилась ёкай. — Ты уже связался с Юрой? — обратился обладатель шикигами по имени Гаро к Мамиру, игнорируя хруст ломающихся от зубов Гаро костей и чавканье. — Нет, пока нет, — равнодушным голосом ответил Мамиру. — Она же не могла проиграть таким предсказуемым неудачникам? — раздражённо вздохнул брюнет. — Во что играет эта бесполезная девчонка? — в его руке появилась бамбуковая фляжка, что несколько секунд была открыта, а потом убрана. — Она заставила поволноваться своего старшего брата. Когда найду её — накажу. Я устрою ей Ад, — снова на его губах хищный оскал. Двое направились к выходу. Мамиру послушно следовал за темноволосым юношей. — Ты действительно можешь найти ёкаев в этом городе, слухи оказались правдивы, — взглянул тот на Мамиру с ухмылкой. — Идеально для тренировки. Для кого-то, уровня Юры, по крайне мере. Идём, Мамиру. Поищем Юру. И они покинули чужой дом, в скором времени выйдя на ярко освещённую огнями улицу.***
— Эй, Куро! Давай ещё куда-нибудь зайдём? — обратился Ао к монаху. — Давай, Ао, — поддержал его Куротабо. — Звучит неплохо. Оба ёкая, прогуливаясь по улицам Укиё-э, что предназначались для ёкаев, уже были подвыпившими, когда Ао озвучил своё предложение Куро, а Куро согласился с Ао. Оба офицера уже порядком были пьяны, однако ещё могли более-менее соображать. Когда они вошли в один из выбранных домов, их встретила хозяйка: антропорфная ëкай с собачьей мордой вместо человеческого лица, короткими, торчащими ушами, светлыми волосами ниже плеч и светло-карими глазами. Одетая в несколько откровенного характера тëмно-розовое платье, светлую меховую горжетку, небрежно наброшенную на плечи, она держала в руках кисеру́, и тоненькая струйка дыма поднималась к потолку. — Добро пожаловать! Вас двое? — бегло окинула их взглядом ëкай. — Ага, — ответил ей Аотабо. — Ох, как жаль, — вздохнула хозяйка. — Все девушки сейчас заняты. — Что? Почему? — не мог не поинтересоваться Аотабо, нахмурившись. — Потому что двое офицеров клана Нура посетили нас, — сощурилась ёкай. — С ума сойти! — в её голосе послышалось восхищение. — Двое офицеров... — Из клана Нура? С непониманием взглянули друг на друга Ао и Куро. А потом они услышали громкий хохот, и на Аотабо с Куротабо накатило раздражение. Кто, такой смелый, раз додумался копировать их? — А ну, ещё саке! — воскликнул "Куротабо". Это был ёкай, который чем-то действительно походил на настоящего Куро, но очень и очень отдалённо. Нос был вытянут и крив, как у крысы, и более широкий разрез глаз. Одежда совпадала, однако конус шляпы был более вытянут, а вот в руках самозванец держал струнный музыкальный инструмент, на котором периодически бренчал. — Я — знаменитый Аотабо! — бахвалился второй ёкай, "Аотабо". Вот только ростом он был заметно ниже, шатен, с парочкой недостающих зубов, а вместо черепов на шее висели забавные смайлики. — Дай мне ещё полапать твою грудь! — Ой, не-ет... — шутливо запротестовала одна из работниц заведения. — Ну да ладно... — быстро согласилась другая, и они обе рассмеялись. — А я — Куротабо — к вашим услугам, — приподнял край шляпы второй самозванец. — Слухи не врали! Вы правда такой потрясающий! — восхищалась третья, опёршись на руку ёкая. — Не дадите ли мне автограф? — Конечно! Для вас, что угодно! — Слушай, слушай, а те двое и вправду... — Конечно! Это Аотабо-сама и Куротабо-сама! Двое сотрудниц стояли немного в стороне, стесняясь подойти, однако они также с восторгом глядели на гостей. — Могучий Аотабо-сама — сильнейший в клане Нура! А Куротабо-сама известен среди ёкаев своей небывалой крутизной! — Невероятно, что они оба здесь! — Кья! Я так хочу познакомиться с ними! Обе ёкай поспешили к подделкам. Ао и Куро — настоящие — слушали этот лепет, смотрели сей цирк, и справедливое желание преподать урок самозванцам — навалять по полной — разгоралось всё сильнее и сильнее, в особенности у Аотабо, что не отличался спокойным темпераментом, в отличие от Куро. Атмосфера вокруг обоих заметно накалилась. — Гордитесь оказанной вам честью! Мы — звёзды ёкаев! Мы участвовали в битве с Сикоку! — Так что делайте, что велим!.. Кормите, чем захотим! Гоготали они на весь зал. "Ну и ну... Авторитет клана Нура поражает!.. — думали они, довольные своей затеей". — Здорово, что мы похожи на тех двоих! — Это обман, но такого результата мы не ожидали! Снимаем шляпы, клан Нура! Довольно рассмеялись ёкаи, и "Куротабо" ударил по струнам. Удивительно, но на их крики никто не обратил внимание, кроме, конечно же, Ао и Куро, которые буквально услышали признания и терпеть больше не стали. — Эй... Аотабо или как тебя там... — сзади, словно буря, подошёл настоящий Ао. — Я слышал, ты убил тысячу ёкаев. — Э? — с бокалом в руке самозванец повернул голову, услышав незнакомый голос. — Может покажешь нам, на что ты действительно способен! В следующую секунду Аотабо впечатал самозванца лицом в стол, оставляя характерную вмятину. То же сделал и Куро, только вместо кулака монах использовал конец своего посоха. Так что предмет мебели был теперь в двух вмятинах. Девушки завизжали и шарахнулись в стороны. — Ой-ой-ой!.. Что ты делаешь?! Прекрати! — вопил самозванец "Ао". Продолжая удерживать того за череп, великан водил самозванца покалеченной мордой по столу. Стол издал характерный треск и немного просел. — А ты храбрец, раз воспользовался моим именем! — пугающе ухмылялся Ао, с лёгкостью подняв "Ао" в воздух, заглянув тому в лицо и только потом отпустил. Самозванец сел обратно и обернулся, недоумённо и со страхом глядя на великана. — Не может быть! Настоящие?! Куротабо тоже отпустил неудавшийся косплей самого себя, и второй ёкай ушибленно потирал голову, не смея поднять глаза. — Что? Самозванцы? — удивлённо завертела головой одна из сотрудниц. — Теперь, когда ты сказала... — подозрительно сощурилась другая. — Они очень похожи на... шестёрок, — подвела итоги третья. — Простите нас! — поняв, что их раскрыли, оба ёкая спешно выскочили из заведения, а хозяйка ещё и что-то швырнула им вслед, расстроенная не меньше своих сотрудниц. — Вот блин... — Аотабо, раздражённый, плюхнулся на диван, недовольно сложив руки на груди. — Ну, ну... Это ведь доказательство того, что влияние клана Нура растёт, — успокоил друга Куро. — Благодаря господину, — добавил монах, прикрыв глаза. Аотабо фыркнул, однако не мог мысленно не согласиться.***
— Проклятье! А ведь всё так удачно складывалось! — Тяжко вздохнул ёкай, притворяющийся Ао, что шёл со своим товарищем по несчастью по одной из улиц Укиё-э. — Надо же было нашим же оригиналам и впрямь прийти туда же, куда и мы... — вздохом поддержал его другой. — Но члены клана Нура действительно сильны, — развёл руками первый. — Одиночкам, вроде нас, надо делать всё возможное, чтобы выжить. — Они могли бы дать нам ещё немного повеселиться. Жалко что ли? — Ты прав. Путь ёкаям преградили двое. — Что? — удивлённо взглянул на двух юношей "Ао". — Господа. Вы случаем не ёкаи? — произнёс один из них, тот, что пониже. — Эм... — ёкаи немного замялись, услышав подобный вопрос. — Д... да, — первым отошёл поддельный Ао. — Мы... офицеры... клана Нура... Аотабо! — он указал на себя. — И Куротабо! — он кивнул на спутника, а тот дёрнулся, большими глазами уставясь на аякаши. — Офицеры?.. — неизвестный оскалился. — И что это значит?.. Что вы сильны?.. Хе, — оба ёкая почувствовали, как изменилась атмосфера, и явно не в лучшую сторону. — Мамиру... Мамиру уже достал талисман, и вокруг заискрились пронзительно-быстрые и болезненные жёлтые молнии.***
Две сотрудницы издалека наблюдали за ёкаями, перешёптываясь между собой с никуда не девшимся восхищением. — Ох... значит, там сидит настоящий Аотабо-сама?.. — Наверняка... он выглядит таким сильным... Он ведь не будет громить наш бар? — с некоторым беспокойством спросила одна из них. — А как насчёт Куротабо-самы? — Он ещё красивее и мужественнее, чем я думала... — Здешние бары и прочие заведения были восстановлены благодаря победе Рикуо-самы над Кьюсо, — довольно улыбался Ао. — Скажи, Аотабо, — позвал того Куро. — М? — великан заинтересованно повернул голову. — Честно, что ты думаешь о господине? — серьёзно спросил его монах, глядя на повреждённую поверхность стола. — И о будущем клана Нура? Аотабо помолчал немного, отпивая любезно принесённое виски со льдом также в качестве извинений. — Сначала... я считал его просто милым внучком Главнокомандующего и сыном Второго, за которым нужно было иногда присматривать или что-то подобное. Не более. — В детстве Рикуо-сама всё время озорничал, да ещё ему помогал изредка и Рихан-сама, так что я ежедневно куда-то проваливался, где-то увязал... — прикрыл глаза Куротабо. — От одной мысли об этом меня пробирает дрожь! — Что за дурацкая причина! — воскликнул Ао. Оба ёкая чётко помнили шалости юного Нуры, особенно, когда они провалились в вырытую во дворе яму, а неподалёку вверх ногами висела Юки-Онна, что также становилась целью розыгрышей Рикуо. В другой раз, играя с Рикуо, Ао поймал брошенный мальчиком мяч, однако это была голова Кубинаси, и далеко не мяч, отчего великан обомлел и от удивления выронил голову. Ну, а Куби получил ещё одну шишку. Причём Нура не ограничивался только территорией Главного дома, но и ближайшими окрестностями, чтобы в случае удачи или неудачи быстро смыться домой. Так что Куротабо какое-то время смотрел, по чему он идёт: после очередного сезона дождей когда лужи были глубоки настолько, что пригодилось переходить их по доскам, что делали некоторые жители, Рикуо подкараулил его, просчитав маршрут монаха, и поменял доски. Ничего не подозревающий Куротабо бухнулся в лужу, неуклюже взмахнув руками и увязнув чуть ли не по горло, и успел увидеть только спину Рикуо, громко хохочущего. Правда, узнав о проделке сына, того отчитала Вакана, ибо сей поступок уже за гранью допустимого: мог пострадать кто-то из простых людей. В итоге: Рикуо, понявший свою ошибку, искренне повинившийся и пообещавший больше так не делать, был отправлен менять доски обратно за компанию с Риханом, который решил не сдерживать смех, когда юный Нура пересказывал произошедшее; Куротабо подхватил простуду; а Аотабо хохотал во весь голос над неловкостью монаха. Тот простить такого "предательства" не мог, потому в следующий раз именно Куро дал Рикуо идею для нового розыгрыша с участием Ао. В отместку. Шалости Рикуо проводил не в одиночку, а на пару с Натто Козо и несколькими другими мелкими ёкаями, и, конечно же, Рихан тоже иногда принимал во всём этом участие, помогая сыну, если у того возникали трудности. А после удачного завершения, или неудачного, что случалось намного реже, Рикуо первым делом бежал к отцу и с восторгом рассказывал, какие удивлённые лица были у Юки-Онны или Кубинаси, как недовольны были Ао и Куро, вновь попавшиеся. Это закончилось после того случая четырёхлетней давности, когда Рикуо понял: ёкаи так хорошо обращаются с ним только потому, что он — будущий наследник. Не будь он внуком Нурарихёна, аякаши вели бы себя по-другому... Это мысль столь прочно засела в голове восьмилетнего Нуры, что мальчику первое время было противно чуть ли не всё, что было связано с ёкаями, за исключением, пожалуй, родителей. Конечно, со временем, Рикуо постепенно и свыкся с мыслью об окружающих его ёкаях, и неохотно принял свою кровь ёкая, однако провёл некую черту между всем, что связывало его с людьми, и всем, что связывало его с ёкаями. И пусть эта черта была тонкой, но ощутимой, особенно в моменты, когда разговоры заходили о титуле. Однако это происходило до определённого момента, а именно: восстание клана Гьюки. Куро и Ао, да и не только они, считали это событие своеобразным переломным моментом, после которого созданную им самим черту Рикуо начал потихоньку стирать, и окончательно она оказалась стёрта после победы Рикуо над Сикоку. — Однако... он блестяще справился тогда... — Аотабо не мог не восхищаться Рикуо, сражавшимся с Тамадзуки. — Он доказал, что является достойным преемником. Обмен сакадзуки определённо не был ошибкой. Господин Рикуо становится сильнее. — И всё же его слабость в том, что он ёкаем может быть только одну четвёртую дня, и эмоционально он ещё ребёнок... — покачал головой Куро. — Вот поэтому мы должны поддерживать его, пока он не станет достойным Главнокомандующим! — Ао решительно сжал в руке стакан. — О да! Что верно, то верно! — поддержал его Куротабо. — Точняк! Точняк! — Ао один глотком осушил остатки алкоголя. — У-у-у! Они говорят только о работе! — А как же мы?! С наигранным возмущением, осмелев, сотрудницы, голубоглазая блондинка и кареглазая шатенка, подбежали к Куро, как к более спокойному. — Эй, женщины, нельзя ли потише? — непонимающе нахмурился Ао. — Куротабо-сама-а-а... Давайте познакомимся поближе. — Вы столь же величественны, как и говорят! Начали льстить монаху девушки и льнуть к нему. — А! Эй... притормози!.. — завозмущался Ао. — Дамы... вы немного мешаете... — с мягкой улыбкой Куротабо поглядывал на девушек, севших по обе стороны от него. — Мы тут о важных вещах говорим... — Не-е-ет, Куро-сама-а... Теперь вы на-а-аш!.. — игриво протянула одна. — А разве мы не важны вам?.. — задалась вопросом другая, чей голос был наполнен такой же игривостью. — Вот ведь... Ну делать нечего! — рассмеялся Куро, а девушки довольно воскликнули. — Проклятье! Что насчёт меня?! — разозлился Ао, которого обделили вниманием, ломая стол окончательно. Стаканы упали на пол и разбились. Аякаши прижались к Куро, ошеломлённые поступком великана, как, в принципе, и сам Куро, что приобнял обеих девушек, дабы тех не задело. — Чтоб тебя, Куро! — чертыхнулся Ао, поднимаясь на ноги и, словно медведь, идя вперевалочку, направился к выходу. — Прекрати, Ао! Не смей громить бар! — крикнул ему, для большей безопасности, монах. Дверью хлопнули настолько громко и сильно, что, казалось, она слетит с петель. — Ах... ушёл... — взгрустнула ёкай. — Вы не пойдёте за ним? — уточнила другая. — Фух... Я умываю руки, — вздохнул Куро, качая головой. С разозлённым и, более того, пьяным Аотабо он иметь дело не хотел. Лучшим вариантом будет подождать, пока Ао протрезвеет.***
— Аргх... Как же бесит... — Ао шёл по улице, громко топая, дабы хоть так немного выпустить пар. — Да что в этом Куро такого особенного? Между прочим я тоже один из офицеров! В чём разница?! Другие прохожие не обращали внимание на великана, идя по своим делам. — Помогите... — он услышал хрип из ближайшей подворотни, что оканчивалась тупиком и мешками, полными мусора. — М? — Ао повернул голову в сторону, останавливаясь. Мозг начал потихоньку соображать. — Ты тот самозванец! — узнал избитого, едва живого ёкая, великан. — Помогите... мне... — аякаши потерял сознание. — Ещё один слабак, Мамиру, — безразличным и холодным взором окинул великана брюнет. Его спутник только хмыкнул. — Кто вы такие?! — нахмурился Аотабо, почувствовав неладное. — Что вы с ним... Не успел Ао договорить, как увидел окружившие его, парящие в воздухе талисманы. А ведь великан даже не заметил, когда они появились. Мамиру выудил новый талисман. Глаза юноши зажглись жёлтым, будто два фонаря. Печать заискрилась. Раздался грохот, будто от раската грома. — Сгинь, — едва слышно прошептал юноша, бросая искрящуюся молниями печать в Ао. Секунда. Оглушительный грохот. Великана отбросил в противоположную стену, прямо в рекламный щит. Некоторые прохожие от неожиданности вскрикнули, многие обернулись на шум, однако столб пыли мешал разглядеть происходящее. — Здание? — Что это был за взрыв? — Пошли, — брюнет, мрачный, спокойно развернулся и направился прочь, — нам лучше уйти отсюда. Стук гэта отдавался эхом. Мамиру послушно уже последовал за ним. Аотабо встряхнул головой, чувствуя как лёгкий паралич проходит, однако голова, наоборот, начала гудеть. Одежда была местами грязной, а кожа в едва заметных ссадинах. Тем не менее, великан мог стоять на ногах, не шатаясь. Он недовольно взглянул на уходящих. — Что? — брюнет с непониманием и даже злостью оглянулся, замирая, явно неприятно удивлённый тем, что Аотабо живой да ещё и не валяется на земле ничком. Аотабо, кашляя, разогнал дым и пыль. — Вы кто такие? — закричал великан. — Чего руки распускаете?! — А он крепкий, — на лице появился оскал, юноша повернулся к Ао полностью и взмахнул полами плаща. Оказалось, что к внутренней стороне плаща было прикреплено с двадцаток бамбуковых фляжек. Секунда — и в его руке фляжка. — Гаро, сожри. Стоило брюнету только откупорить флягу, как оттуда чуть ли не пулей вылетела струя волы, всё увеличиваясь и увеличиваясь. Вода приняла форму жутковатого волка, и тот, разинув пасть, становясь материальным, с рёвом бросился на Ао. Великан упёрся руками в верхнюю челюсть, не давая шикигами захлопнуть пасть. — Я спросил... — тужился Ао. — Кто вы такие?! — тут он уже взревел. Гаро обратился в воду, окатывая великана с головы до ног, отчего одежда промокла насквозь, и образовалась огромная лужа. — Холодно, — поёжился Аотабо, чувствуя, что вода попала и за шиворот. — Водяной образ? — сощурился он. — Мамиру, похоже, одной молнии не достаточно, — онмёдзи сделал ещё несколько шагов вперёд, в то время как Мамиру неотрывно смотрел на Ао. — Пора воде проявить себя, — брюнет бросил взгляд себе за спину. — Учись сражаться, Мамиру. Мы — профессиональные охотники на ёкаев. Аотабо увидел что-то яркое и быстрое. Его тело начала пронзать жуткая боль. — Это техника семьи Кейкаин, — онмёдзи видел, как Мамиру понёсся с горящими глазами на онемевшего Ао, — Объединение шикигами. Мамиру за секунду оказался перед великаном и приложил ладонь к его лицу. Новый, мощный заряд пронзил великана. Он заорал от боли. От великана шёл самый настоящий дым, разбавляемый мелькающими зигзагами молний. Брюнет довольно оскалился. Пошатываясь, уже теряя сознание, Аотабо упал назад, на мешки с мусором, и мир окончательно стал чёрным. Онмёдзи удалились.***
— Что это значит, Аотабо? — Куротабо с читающимся в глазах презрением смотрел на друга, бессознательно валявшегося, потрёпанного, от которого несло алкоголем, а потом монах начал тыкать в того концом посоха. — Ау... — хрипло простонал Аотабо, приходя в себя. Дневное солнце неприятно било по глазам. — Ты совсем потерял бдительность? — с укоризной поинтересовался Куротабо, продолжая тыкать посохом. — Бдительность? — непонимающе взглянул на него Ао, морщась: всё тело ломило от жуткой боли, в голове будто кто-то ударял в колокол и двигаться не хотелось вообще. Заострённый наконечник посоха удовольствия не добавлял ни капли. — А как ещё можно объяснить твой внешний вид? — вопросом на вопрос ответил Куро с заметным раздражением и недовольством в голосе. — Уж не знаю, чьих это рук дело, но проиграть в драке... Это сильно ударит по твоей репутации офицера клана Нура. — Человек... — только и ответил Ао едва слышно, прикладывая заметные усилия, чтобы встать и нормально держаться на ногах. — Что? Это был человек? Вздор какой!— мнение Куротабо об Аотабо упало на несколько пунктов вниз. — Не оправдывайся, что был пьян! — Нет... Выпивка тут не причём... — великан всё же плюхнулся обратно на асфальт, и в висках моментально отдало болью. — Даже если бы я был трезв, исход был бы схожим с нынешним, — Куротабо непонимающе нахмурился. — Этот человек был достаточно силён... Я едва не снял печать с черепов, — Аотабо прикоснулся к чёткам. Куротабо нахмурился. — Не знаю, можно ли верить тебе на слово... Но человеком, обладающим силой, сравнимой с аякаши, может быть только... — Онмёдзи, — мрачно закончил за него Аотабо. Оба офицера переглянулись между собой. Воздух потяжелел. Спустя несколько минут Аотабо всё же поднялся на ноги, и оба направились в Главный дом клана Нура.***
Весь прошлый вечер, а также первую половину следующего дня я провела в доме Рикуо. Вещи для отъезда на Хоккайдо были уже собраны и терпеливо ожидали в коридоре моего дома, рядовые дела по дому выполнены, домашние задания на лето сделаны, скажем так, по возможности. Их я делала, частично, у Нуры, потому что успокаивало: Рикуо постигла та же участь — и в компании небезразличной лично мне персоны пребывать всяко приятнее, чем в одиночестве. К тому же парень сам предложил эту идею, когда я уходила вечером. А я что? Я согласилась. Грешно от такого предложения отказываться... Удивило и несколько возмутило меня то, что Рикуо закончил со своей домашкой раньше меня. Конечно, этому есть объяснения: он, как минимум, младше меня, а значит, программа отличается, а как максимум... он целенаправленно сидел и занимался, в то время как я до неприличия открыто смотрела на него с довольной лыбой на лице. Слишком хорош! Что ж поделать... Не могу не любоваться им... Сама же себя я ловила за этим занятием, сама же себя одёргивала, сама же себя корила. Потом выполняла определённое количество заданий. И всё начиналось по-новой. Ах, мой милый, милый, Рикуо... Так что когда наступило время обеда, я ещё корпела над учебниками, благо осталось немного, а Рикуо уже был свободен на некоторое время, ибо количество домашки на лето, которое меня удивило, мягко говоря, подразумевало выполнение в течение всех каникул. — Судзин-сан, вы ещё долго? — Рикуо подсел ко мне, заглядывая сначала в учебник, а потом переводя глаза на меня. — Щас, ещё чуть-чуть, — пробубнила я в ответ, мысленно проклиная очередное уравнение. Я услышала его вздох, а после увидела краем глаза, как парень подпëр кулаком щëку, начав смотреть на меня также пристально, как и я на него чуть раньше. — Заслужила, — с улыбкой вздохнула я. Рикуо лишь хмыкнул. Теребя прядь волос, я чиркала ручкой в тетради, и это чирканье было чуть ли не единственным звуком, разбавляющим тишину комнаты. — Рикуо, — решила заговорить первой, всё равно есть что сказать ему, — я возвращаюсь на Хоккайдо, так что какое-то время меня не будет. — Чего? — от неожиданности Нура чересчур резко вернулся в реальность, а потому кулак ушёл из-под щеки, и голова парня дёрнулась вниз. — Это ненадолго. С семьёй повидаюсь да и обязанности Гудзи никто не отменял, — легко пожала плечами я. — Ну, до конца августа вернётесь? — уточнил Нура, слегка наклоняя голову набок. — Хм-м-м... — задумалась на минуту. — Скорее всего, да. Но обещать прям точно не могу. А что? — Так фестиваль будет за пару дней до начала второго семестра. Я хотел бы сходить на него с вами, — улыбнулся мне парень. — С удовольствием! — обрадовалась я. Фестиваль? Прекрасно! Заодно и посмотрю, отличается ли он о тех, что на Хоккайдо. Ободрённая приглашением, я с новыми силами принялась за работу, а на лице Рикуо продолжала сиять улыбка. — Когда вы уезжаете? — спросил он, положив голову на руки, что теперь сложил на столе. — Сегодня, самое позднее — ночью, так как мне необходимо убедиться, что все приготовления завершены. — Приготовления? Это для празднества? — приподнял голову Нура. — Ты и о нём знаешь? — криво усмехнулась, с удивлением смотря на него. — А, только совсем чуть-чуть, — видя моё усмешку, Рикуо немного занервничал и, выпрямившись, замахал перед собой руками. — Дедушка упомянул как-то. — И почему я не удивлена, — покачала головой, с улыбкой закатывая глаза. — Можете рассказать поподробнее? — я скосила взгляд на Нуру, увидя загоревшиеся интересом глаза. — Сие событие должно проходить каждые семь лет, и действующая Гудзи обязана присутствовать на этом празднестве, точнее, в ночь цветения и плодоношения глицинии, что растёт в храме. Весь храм украшается, готовятся кушанья, а мне как Гудзи нужно удостовериться в готовности. Ночью действующая Гудзи исполняет несколько танцев, один из них с ритуальной подоплёкой, другие нужны, чтобы... Ммм... расшевелить толпу. Так продолжается, пока не начнётся час Хиноде, — наконец, дорешав уравнение, я отложила ручку в сторону и довольно потянулась. — Уже после, следующим вечером все желающие собираются под глицинией, на веранде и в большой зале и пируют до утра. Так продолжается ещё день-два. Всё за счёт заведения гостиницы Омагатоки, — легко рассмеялась. — А само празднество предназначено, чтобы выказать дань уважения к храму, Богам, всем жителям Хоккайдо и гостям. Вот так вот. — Я с удовольствием посмотрел бы, как вы танцуете, Судзин-сан. Уверен, это прекрасное зрелище, — Нура мечтательно улыбнулся и прикрыл глаза. — Получается... — он вдруг взглянул на меня. — Тогда, три года назад то, что вы танцевали, было частью одного из ваших выступлений? Кхм! Я несколько смутилась. — Удивлена, что ты помнишь... — пробормотала я, отводя взгляд в сторону. Рикуо секунду с недоумением смотрел на меня, а после тихо рассмеялся, качая головой. Парень, на секунду о чём-то задумавшись, подался вперёд и ткнулся носом мне в плечо. Я вздрогнула и покосилась в его сторону, слегка поджав губы. Встретилась с карими глазами Рикуо и почувствовала, как он взял меня за руку, обхватывая запястье и касаясь пальцами внутренней стороны моей ладони. Тело покрылось мурашками, и я услышала, как парень довольно хмыкнул. Нура продолжал касаться подушечками пальцев моей кожи, наслаждаясь моим краснеющим лицом — а оно краснело, я уверена, — и не думая останавливаться. — Может, ты хочешь узнать что-то ещё? — улыбка вышла несколько натянутой. — Нет, пока достаточно. Если меня что-то заинтересует, я спрошу вас, Судзин-сан, — как ни в чём не бывало ответил Нура, не переставая улыбаться. — Тогда, что тебя тревожит? — спросила я, откладывая учебник и тетрадь в сторону. — Меня? — с непониманием и не сходящей с губ улыбкой посмотрел на меня Нура. Стало немного неловко. — Кхм! Ну, не тревожит... — поправила саму себя. — А, скорее... беспокоит... — попыталась исправиться, но эмоции, что отражались на лице парня, не менялись, отчего я почувствовала ещё большую неловкость. — По крайней мере, во время поездки в Йокосуку ты выглядел крайне задумчивым. Я подумала... Точнее, мне стало интересно. Но если не хочешь, можешь не говорить! — поспешно выдала я. — Это просто моё любопытство... Не более. — Вот оно что... — пробормотал Рикуо, сжимая мою ладонь. Он на минуту задумался. — Это связано с Кьёка Суйгецу и моими попытками обучиться этой технике. Но я сам хочу разобраться с этим, — решительность скользнула в его голосе, — и так уже получил посильную помощь от отца и деда. Просить о чëм-то ещё и вас... — парень покачал головой. — Не хочу. И всё же спасибо, что беспокоитесь обо мне, Судзин-сан, — поблагодарил меня Рикуо. — Я тебя услышала и поняла, Рикуо, — кивнула и улыбнулась. — Ладно! — я осторожно высвободила ладонь и начала складывать вещи в сумку. — Я сбегаю к себе, отнесу вещи, поем, а потом вернусь к тебе. — Можно я провожу вас до дома? — моментально спросил Нура. Ответить не успела. — Рикуо-сама, — раздался из-за фусума голос Ойкавы. — Да? — оглянулся назад он. Фусума раздвинулись и показалась Цурара, склонившая голову. — Прошу прощения за беспокойство, — Почтительно произнесла девушка. — Рикуо-сама, обед готов. Вакана-сама зовёт вас. Ясу, — она взглянула на меня уже более смело, — тебя тоже приглашают. — И улыбнулась. — Меня? — удивлëнно хлопнула глазами я и покосилась на Рикуо. — Спасибо, Юки-Онна, — поблагодарил её Рикуо, и улыбка стала несколько натянутой. — Ты можешь идти. Цурара кивнула, поклонилась и, поднявшись на ноги, удалилась. Рикуо встал. Я — следом, всё также несколько не понимая происходящее. Дилемма... С одной стороны, невежливо отказывать, когда тебя приглашают. С другой стороны, меня смущает обедать вместе с Рикуо и его родными... Мне кажется, это что-то личное, и мне, как гостье, делать там нечего. Да и вопросы появляются: с чего бы меня приглашать? Просто так? Да быть такого не может. Но достаточно веской причины у меня отказываться нет... К тому же Вакана-сан — скорее всего, готовила она, — тратила своё время и силы... Хотя я не просила никого готовить порцию и для меня... Меня просто поставили перед фактом. Теперь даже неприятно как-то. — Что же делать... — растерянно пробормотала я. — Простите, Судзин-сан, — виновато улыбнулся Нура. — Мама ещё вчера хотела вас пригласить, но вы ушли. Потому она, видимо, решила повторить попытку сегодня. Если не хотите идти, не надо. Я объясню всё маме. — Не утруждай себя, Рикуо. Я и так доставляю тебе и твоей семье неудобства, — запротестовала я, выходя в коридор и беря с собой сумку. — Сама всё улажу, — широко улыбнулась и побыстрее ушла, пока парень не надумал меня остановить. Отлично... Теперь надо придумать, что сказать Вакане-сан... Не обидеть бы её... Я тяжело и устало вздохнула. Портить отношения не хотелось. К моему собственному удивлению, беседа с Ваканой-сан прошла на "ура". Я нашла женщину быстро, принесла извинения и отказалась. Мне было неловко принимать подобного рода приглашение, что и послужило аргументом, может, и не очень убедительным или достаточным для отказа. Вакана-сан восприняла мой отказ совершенно спокойно, с улыбкой и даже сама извинилась за то, что чересчур поторопилась. В общем, мы обе остались довольны итогом разговора. Я вернулась к себе домой, пообедала и повторила ранее уже проделанный маршрут: "Мой дом — дом Рикуо". Нуру я обнаружила сидящим на веранде перед его комнатой. — С возвращением, Судзин-сан, — тепло улыбнулся мне парень, вставая и кивая. — Прости, если задержалась, — приподняла губы в лёгкой улыбке я. — Скажите, Судзин-сан, как давно вы видели Кейкаин-сан? — вдруг спросил меня он. — Юру? — удивилась я. Почему разговор вдруг зашёл о юной онмёдзи? Хотя... если так подумать, я её давненько не видела... А нормально общалась я с ней, пожалуй, ещё до окончания конфликта с Сикоку. — Давно. Ещё в начале месяца. А так видела только мельком, когда она покидала школу, и то всего лишь пару раз, — пожала я плечами. — А к чему вопрос? — Киецугу-кун звонил. Я удивилась, приподнимая брови. — Он сказал, что мы все должны пойти искать Кейкаин-сан, так как Киецугу-кун волнуется, что она не выходит с ним на связь, — едва заметно усмехнулся парень. — Киецугу-кун даже Цурару попросил привлечь. — Понятно, — с улыбкой вздохнула я. — Ладно, ничего не поделаешь. С Киецугу спорить бесполезно. — Это верно, — кивнул Рикуо. — Рикуо-сама, вы звали? — к нам подошла Цура. — Привет, Цура, — снова поздоровалась я, улыбаясь. Ойкава улыбнулась в ответ и кивнула. — Да, — ответил Рикуо, а потом объяснил Цураре, что от неё нужно. — Я поняла вас, господин, — Ойкава осталась внешне спокойна, однако я сумела уловить в её голосе лёгкое недовольство, и температура вокруг Юки-Онны на несколько секунд упала. — Тогда пойдёмте, — оглядела я обоих. — Быстрее начнём, быстрее закончим. Я бодро направилась к выходу, а Рикуо и Цурара последовали за мной. Ойкава была отправлена к Маки, Тори и Кане, я же хотела найти Киецугу и Симу, дабы ещё и приглядывать за ними. Так, на всякий случай. Но у Рикуо были другие планы: так что с Нурой мы стали искать Юру вдвоём. Парень не пожелал меня отпускать, а я, подумав, решила не сопротивляться. Лишний раз проведу вместе с ним какое-то время! Пожелав Цураре удачи, мы с Рикуо отправились на поиски. Искать одного маленького человека в одном большом городе — затея с заведомо низким шансом успеха. Потому я предложила Нуре выход из ситуации, а точнее, способ, что, возможно, несколько облегчит выполнение нашей задачи. — Кодама? — переспросил Рикуо. — Ага. Кодама живут даже в городах, пусть их и не так много, как в горных лесах. Хотя городские кодама ещё более стеснительные, нежели лесные, — улыбнулась я. — Однако с парочкой контакты уже налажены. Идём! — взяв парня за руку, я потащила его за собой. Мы добрались до вершины холма, где был мой дом, и по выражению лица парня я поняла: на него нахлынули воспоминания. Решив не отвлекать его, я подошла к одному из ближайших деревьев и принялась разглядывать листву, запрокинув голову. Вскоре появился Кодама, внешне отличающийся от того, что жил в сакуре во дворе дома Нуры: более овальная и продолговатая голова, а также меньшее количество пятен. Я объяснила крохе-ёкаю ситуацию, подробно описала внешность Юры и предположила, где она может быть, заставила несколько раз повторить аякаши услышанное, дабы убедиться, что Кодама всё понял верно. А потом со спокойной душой отпустила его. — Будем надеяться, что время наших поисков заметно сократится, — я вернулась к Нуре. Парень так и стоял перед бывшей дорогой-сандо и смотрел вглубь. — Рикуо, — осторожно позвала его я, кладя руку на плечо. Парень дёрнулся, возвращаясь в реальность и повернул голову в мою сторону. — Простите, я задумался, — виновато-неловко улыбнулся Нура, коснувшись ладонью затылка. Я понимающе кивнула. — Пошли. Кодама сами найдут меня, если им удастся обнаружить Юру. — Думаю, нам стоит поискать Кейкаин-сан где-нибудь, где людей совсем не бывает. Мы спускались по лестнице. — Хм, соглашусь. Возможно, она там тренируется, или что-то в этом роде, — кивнула я. Столько раз сталкивалась Юра с ёкаями, и в большинстве случаев ей помогали именно ёкаи. Вот такой вот парадокс! Наверное, подобные исходы её сильно задели. Каких-то заброшенных зданий и помещений мы облазили не так уж и много: здесь уже Рикуо постарался. Парня нередко узнавали, как будущего Третьего, и охотно соглашались помочь в поисках Кейкаин. А пока Нура расспрашивал аякаши, коих было немного, ибо дело происходило днём, я тактично стояла рядышком и помалкивала, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Был уже вечер, когда один из аякаши сообщил, что видел кого-то похожего на нашу потеряшку-онмёдзи на заброшенном здании на окраине Укиё-э. Сия постройка предназначалась для игры в боулинг, сейчас безнадёжно заброшенная. Только Рикуо и я поблагодарили аякаши, только он отправился куда-то по своим ёкайским делам, как в потоке ветра я услышала зов Кодама. Милашка Кодама, с которым я беседовала в этот раз, был мне незнаком, однако его слова были практически идентичны словам, сказанным ранее другим ёкаем. Мы с Нурой дружненько отправились в нужное место.***
— Юра-а-а-а! — звала, сложив ладони рупором, Кана. Поиски продолжались, но безуспешно. — Юра-а-а! — вторила ей Маки, оглядывающаяся по сторонам. — Где ты?! — Юра-а, — Тори, скорее уже от безысходности, открыла крышку ближайшего мусорного бака и заглянула внутрь. "Почему я должна и помогать в поисках онмёдзи? Ёкай ищет онмёдзи... Бредятина! — молча негодовала Цурара, которая просто стояла в стороне и наблюдала за девушками, но противиться приказу она не могла". Все четверо пребывали на берегу реки, через которую по мосту ездили туда-сюда машины. Лучи вечернего солнца окрашивали воду в оранжево-жёлтые оттенки. Тут раздался звонок. Маки приложила к уху куклу, подаренную ей. Дарителем был, конечно же, Киецугу. — Ну что? Вы нашли её? — спросил парень. — Слушай ты! — раздражённо произнесла Маки в трубку. — Найти кого-нибудь в таком большом городе, как Укиё-э, невозможно! — Киодзюдзи грубо нарушил законный отдых Саори, и та была, закономерно, недовольна. — Ты не права! — стал переубеждать её Киодзюдзи ободряющим и полным уверенной наивности голосом. — Если не сдаваться, всё возможно! Быстрей, а то и до конца каникул не закончите! Саори положила трубку, не желая более слушать болтовню одноклассника, и тяжело вздохнула. — Он просит о невозможном, — покачала головой Маки. — Жаль, что мы не можем почувствовать силу, как это умеет Юра, — сложила руки на груди Тори. — Долго ещё ты будешь торчать в компании этих людишек? — раздался недовольный голос со стороны пологого склона, поросшего травой. Ойкава едва ли не воздухом подавилась от неожиданности и резко повернула голову в сторону. — Ты что тут делаешь?! — зашипела она, щурясь и бросая боязливый взгляд на девушек. Те стояли к ней спиной и Годзумару, — а это был именно он, — не видели. Подчинённый Гьюки развалился на траве, закинув ногу на ногу, а руки сложив на груди. — За тобой пришёл, Снежинка, — ухмыльнулся парень, запрокидывая голову, так что Цурара видна ему была вверх тормашками. — Тебя могут увидеть, — прикрыла глаза Цурара, вздыхая. — Я за вами уже почти пол дня следую, ну, точнее, за тобой. И что-то пока эти трое меня не заметили, — Годзумару сел и потом поднялся на ноги, оборачиваясь к девушке. Парень подошёл к Ойкаве вплотную и склонился, так что их носы соприкоснулись. — Что... ты?! — опешила девушка, замерев аки истукан. — Ты не ответила на мой вопрос, Снежинка, — понизил голос он, прекрасно зная, что против его шёпота Ойкава устоять не может. Девушка от смущения и возмущения поджала губы, чувствуя, как щёки краснеют. — Я здесь по приказу господина, потому без веской причины вернуться не могу, — серьёзно ответила ему Ойкава. — Я так и знал, — хмыкнул Годзу. — Раз знал, зачем спрашивал? — Просто воспользовался шансом оказаться рядом с тобой, — хоть парень и ухмылялся, но ухмылка эта была шуточна и полна нежности. Бросив взгляд в сторону, в котором вдруг мелькнул азарт, Годзумару обнял Цурару за талию, притягивая к себе максимально близко. — Годзумару! — лицо девушки окончательно залилось краской, и она посмотрела в спины девушкам. Те продолжали не обращать на них внимание. — Что такое, Снежинка? — невинно хлопнул тёмно-голубыми глазами парень. — Хотя... я удивлён... — он коснулся пальцами другой руки шеи девушки, отчего Цурара вся подобралась. — Кожа снова белая и чистая, словно снег. В этот раз Ойкава всё же подавилась воздухом. — С ума сошёл?! — всё же вскрикнула она, и у неё аж глаз дёрнулся. Ладно уж в Главном доме слышать подобные слова, но на улице!.. Девушка снова покосилась на одноклассниц Рикуо и только теперь поняла, что они какие-то странные: стоят и о чём-то болтают, кажется, игнорируя всё и вся. — Твоя работа? — подозрительно прищурилась Цурара. — О чём ты? — Годзу сделал вид, что не понимает её. Тогда Ойкава молча кивнула в сторону Маки, Тори и Каны. — Может быть... — хитро сощурился парень. — Это ненадолго, Снежинка. Можешь не переживать за них, — вновь зашептал он. — Чего ты хочешь? — прямо спросила его Ойкава, чувствуя, как хватка после её вопроса стала более крепкой. — Во-первых, не чего, а кого, а во-вторых, тебя, — и не думая отпускать её, шепнул парень ей на ухо. Девушка опешила, открыв рот, аки рыба. — Что за реакция, Снежинка? — хохотнул Годзумару, заглядывая Цураре в лицо, а после отстраняясь. — Будто бы я в первый раз говорю тебе что-то подобное. Цурара, не знавшая, как ответить, смущённая донельзя, решила поступить радикально и остудить парня. Буквально. Годзумару уже через секунду ощутил лёд за шиворотом одежды. Дёрнувшись, парень отскочил и начал пытаться достать лёд. Ойкава, держа руки сложенными, словно бы прятала их в рукавах фурисодэ, смотрела на парня и мрачно и довольно улыбалась. Наконец, девушка смилостивилась над парнем, и холод под одеждой пропал. — Возвращайся в Главный дом поскорее, хорошо, Снежинка? — Годзумару ухмыльнулся, глядя на Цурару исподлобья как-то хитро, явно что-то задумав. Ойкава прищурилась, однако ж кивнула. — Тогда до встречи, — он вновь оказался подле неё, резко и неожиданно, а потом также — резко и неожиданно — коротко поцеловал в губы. Годзумару быстро скрылся, оставляя Цурару приходить в себя. Решив хоть немного выпустить пар, девушка вскрикнула, подняла какой-то камешек и с силой бросила его в реку, тяжело дыша. — Ойкава-сан? Цурара резко повернула голову, сталкиваясь с удивлёнными взглядами Саори, Нацуми и Иенаги. — Что-то случилось? — обеспокоенно поинтересовалась Кана. Девушки, очнувшись от гипноза, услышали громкий звук и обернулись, увидя всю красную Ойкаву. — Ничего, — буркнула Цурара, опуская глаза. — Где дальше... будем искать? — Я уже и не знаю! — недовольно воскликнула Маки. — Предлагаю просто погулять. Найдём Юру, хорошо, не найдём, ну что ж... — она пожала плечами. Оставшиеся трое согласились, точнее, Тори и Кана выразили согласие кивками и словами, а Цурара просто последовала за девушками. Мысленно Ойкава пообещала, что в следующий раз лёд окажется у Годзумару не за шиворотом, а во рту, и это будут не крошки, а глыба.***
Посеревшая от времени кегля возвышалась на крыше заброшенного здания на окраине Укиё-э. Ветер ходил в пустых помещениях, оказываясь внутри через разбитые окна, изредка протяжно завывая. Иероглифы вывески частично обвалились. Часть стен обрушилась, однако большая часть здания стояла. Именно там, среди развалин, и была Юра. Она стояла, одетая в свою школьную форму и суйкан, точнее, в том, что от него осталось: нижняя часть одеяния была завязана в узел на бедре, а верхняя — с такой дырой, что видна белая футболка; один рукав отсутствовал вовсе — одиноко болтались красные, короткие нити, а другой чудом ещё не отвалился, сильно сползая вниз; целым оставался только стоячий воротник. Девушка не двигалась, будучи напряжённой и сосредоточенной. Глаза её были завязаны тёмно-красной тканью. Вокруг Кейкаин, у стен были расположены манекены, сделанные самой девушкой из подручных средств. К их головам были прикреплены бумажные вырезки вырезки в виде человечков. Юра сорвалась с места, уже зажимая между пальцами талисман. — Джин-шики иттаи! — выкрикнула она. Появившийся шикигами-кои Рентей слился с её рукой. Около его рта образовался мощный, голубоватый шар. Кейкаин выстрелила из импровизированной пушки. Не останавливаясь, она сделала ещё несколько выстрелов. Приведя сбившее дыхание в норму, девушка сняла повязку с глаз, и раздался крик, что был полон злости, какого-то отчаяния и неимоверной усталости. Юра громко выругалась, швыряя тряпку себе под ноги. Рентей исчез. — Лишь слегка задела! — девушка осела на землю. — Я бездарна! Абсолютно бездарна! — она била кулаком по каменным плитам, сквозь которые пробивались пучки травы. "Нет! Я не должна так говорить! — Кейкаин встала и решительно подошла к манекену, снимая его голову и придирчиво её осматривая. — Больше уверенности в себе! У меня есть способности! Это слова дедушки!.. — она буравила взглядом приклеенную вырезку, будто бы та могла испепелиться от одного взора онмёдзи. — У меня дар к использованию шикигами!" Дедушка Кейкаин ещё в детстве, объясняя маленькой Юре, сказал следующие слова: — Шикигами... Слушай, Юра... — его большая ладонь лежит на её головке. — "Шикигами" — сверхъестественные существа, что служат онмёдзи. Среди них есть и духи умерших... и охранные божества. Мы все, и твой отец в том числе, используем различных шикигами, — Юра большими глазами смотрит на дедушку и кивает, запоминая каждое слово. — Есть разница между способностью и дарованием. Среди членов семьи Кейкаин есть те, кто способен удерживать шикигами в течение трёх дней и трёх ночей, а есть и те, кто специализируется на защите. Каждый использует подходящего ему шикигами. — А я? — спрашивает Юра. — Юра... — ласково произносит дедушка. — Твоя "духовная сила" позволяет тебе призывать атакующих шикигами. Правда, ты немножко неуклюжа, — старик тихо рассмеялся, потрепав внучку по волосам, отчего те стали похожи на воронье гнездо. — Но ты можешь стать очень сильной в нападении онмёдзи. Юра, тренируйся изо всех сил... "Да... дедушка так и сказал... — Кейкаин прицепила голову обратно и вернулась на исходную точку, дабы вновь повторить приём. — Но я ничего не могу... — перед глазами снова появились Кьюсо, Тамадзуки, Кагибари, коим не составило труда убить Юру, и не только её, если бы не... — Предводитель Хякки-Яко... сколько раз я была спасена им?.. — вопрос был риторическим. — Хотя он ёкай и враг онмёдзи, но сказал мне защищать людей, — однако не только предводитель Хякки-Яко заводил девушку в тупик. — Она тоже... — девушка-ёкай в маске Óни и одеждах мико. — Она тоже помогала мне и Иенаге-сан, — Кейкаин вспомнила, как ёкай привела Кану и Цурару в гостиницу на горе Недзиреме, как ёкай принесла лекарства и частично обработала ей раны после нападения Кагибари-Онны. Да и во время битвы с Тамадзуки, Кейкаин заметила ёкай в маске. О ней Юра знала ещё меньше, чем о первом аякаши: молчаливая и скрытная. Но Юра отметила, что оба постоянно находятся в непосредственной близости друг от друга. Исключением является ситуация с Кьюсо — тогда девушка ёкай не заметила, хотя не до разглядывания было. — Почему?.. Разве они не ёкаи? Разве они не "абсолютное зло"? — Юра в глубокой задумчивости подняла глаза на небо". Порыв ветра всколыхнул пряди волос, и девушка замотала головой: — Нет-нет-нет! Думать о таком... Сосредоточься! — она обращалась к самой себе. — Ёкаи — враги, которые должны быть уничтожены! — Кейкаин-сан. Юра вздрогнула всем телом и обернулась, большими глазами глядя на Рикуо, что переступил через обломок стены, оказываясь напротив Юры. — Нура-кун? — удивилась его приходу Кейкаин. — Так ты всё же была здесь, Юра, — показалась и Ясу с безмятежной и спокойной улыбкой на губах, подошедшая к Рикуо. — Судзин-сан? Почему? Почему ей стало как-то не по себе при виде этих двоих? Почему по её телу пробежала дрожь? Почему она вдруг внезапно насторожилась и напряглась, словно бы Ясу и Рикуо были... ёкаями? — Тебя долго не было в школе... Значит, вот чем ты занималась, — Нура подошёл к Кейкаин поближе. — Сама сделала? Здорово,— Судзин же сделала несколько шагов к манекенам и с интересом их разглядывала. — Уже начались летние каникулы... — Знаю... я была на церемонии окончания, — спокойным, даже каким-то безэмоциональным тоном ответила Юра, мысленно успокаиваясь. Рикуо несколько неловко улыбнулся, ибо повисло молчание. — Ойкава-сан... сегодня не с вами? — Юра тоже сделала пару шагов вперёд, оглядываясь по сторонам. — Что? — Нура не ожидал такого вопроса. — Мы с ребятами разделились на группы и пошли тебя искать, — заговорила Ясу, поворачиваясь к Нуре и Юре. — Ребятами? — эхом повторила Кейкаин, словно не веря в услышанное. — Ну, да! — кивнул Рикуо. — Киецугу-кун очень беспокоился, так как он не мог с тобой связаться. Остальные тоже! У нас намечается новая поездка, хотя о её месте назначения знает пока только Киецугу, — Нура едва заметно усмехнулся, — но без нашего онмёдзи мы никуда не поедем! — Точно! Ты и так пропустила одну поездку, — произнесла Ясу. — Если тебя и в этот раз с нами не будет, боюсь даже представить, как мы будем вытаскивать Киодзюдзи из очередной передряги, что неизменно будет связана с ёкаями, — девушка сложила руки на груди и совершенно беззлобно рассмеялась. — Я... не могу показаться им на глаза... — опустила взгляд Кейкаин. — Я ни на что не годна... — тихо пробормотала она. — Я вообще никого не могу защитить от ёкаев... Позорище... А ещё онмёдзи зовусь. — Поэтому ты тренируешься? На вопрос парня Юра лишь молча поджала губы. — Ты проделала хорошую работу, Юра, — ободряюще улыбнулась Судзин. Кейкаин дëрнулась и недоумëнно взглянула на девушку, не веря, не желая верить. — Судзин-сан права! Ты потрясающая, Кейкаин-сан! — поддержал Ясу Рикуо. — А? — Всё время приходить сюда и тренироваться... Не каждый на это способен! Ты просто нечто, Кейкаин-сан! Я искренне восхищаюсь тобой, — поняв, что несколько оговорился и выразил свою мысль неправильно, парень поспешно исправился: — В смысле, я очень уважаю тебя! — Я соглашусь с каждым словом, сказанным тобой, Рикуо, — кивнула Ясу, а Рикуо даже с каким-то облегчением выдохнул. — Я же, уж прости, — она не сводила спокойного и мягкого взгляда с Юры, — повторюсь: Юра, ты — чудесная онмёдзи и не стоит называть себя бездарностью. Хотя... наверное, это прозвучало несколько банально, — виновато улыбнулась девушка. — Нура-кун... Судзин-сан... Кейкаин смотрела на Рикуо и Ясу и откровенно не понимала, почему на душе так неспокойно? "Нура Рикуо-кун... В школе ничем не выделяется... Мальчик на побегушках... Еле заметная аура... Но... — Юра буравила парня и девушку сосредоточенным взором, а потом опустила глаза". Она вспомнила, что как-то побывала у Каны дома, ведь сама ранее обратилась к Иенаге с просьбой рассказать побольше о Нуре. Кана тогда с подозрением покосилась на Кейкаин, но после услышанных вопросов из её уст, Кана с каким-то облегчением выдохнула и согласилась. Как оказалось, Иенага знала много о Рикуо, когда тот ещё учился в начальной школе. У Иенаги были также и фотографии. Из рассказа Каны Юра узнала о Нуре больше, как и о том, что её одноклассник изменился. А когда Юра спросила у Каны причину, Иенага, задумавшись, ответила, что произошло это после слов Киецугу о ёкаях. — Рикуо посчитал их грубыми или неправильными... Что-то вроде того... — опустила глаза Кана, сжимая ткань одеяла, явно сожалея, что не поддержала Рикуо тогда. — Ещё где-то дня три-четыре после он был очень хмурым и неразговорчивым, а потом... — Иенага вздохнула, — постепенно стал таким, каким можно его видеть сейчас. Старается всем угодить. Помогает. Всегда уступает в споре. Но доброта и отзывчивость в нём остались, — девушка легко улыбнулась. Юра тогда кивнула, ещё немного побыв у Каны, она ушла. С Ясу всё оказалось сложнее: Кейкаин удалось узнать, что девушка с Хоккайдо и только этой весной переехала в Укиё-э. Больше ничего. Она даже не постеснялась расспросить одноклассников Судзин, но те лишь сказали то, что Юра уже знала. По словам старосты класса Ясу, Марико, и её заместителя, Хироки, Судзин, в основном, поддерживала с классом нейтральные отношения, толком так и не прибившись к какой-то группке. Юра вновь взглянула на Рикуо и Ясу. "Почему я вижу их в Нуре и Судзин? — она дёрнулась, и карие глаза снова были полны непонимания. — Плохо, — девушка вновь отвела глаза, хмурясь и поджимая губы. — Нет... нельзя... Если я засомневаюсь в них один раз... уже не смогу избавиться от этих мыслей! — Кейкаин зажмурилась. — Ни Нура-кун, ни Судзин-сан никак не связаны с ёкаями! Такого просто не может быть!" — Юра. Девушка вздрогнула и подняла большие карие глаза на Ясу, что коснулась её плеча. — Ты как? — Судзин с видимым беспокойством смотрела на онмёдзи. Рикуо выглянул из-за спины Судзин, с непониманием и лёгкой тревогой также глядя на Кейкаин. — Всё в порядке, — улыбка вышла фальшивой, и Юра побоялась, что ей не поверят. Но тут у онмёдзи в повисшей тишине громко заурчал живот. Юра вся подобралась и смутилась. Ясу хихикнула сначала в кулак, а потом заливисто рассмеялась. — Похоже, ты сильно проголодалась, Юра, — сквозь смех произнесла Судзин. Напряжение ушло, уступая место неловкости и лёгкому смущению. — Это вовсе не мой желудок! — выкрикнула Кейкаин, и тут живот онмёдзи снова заурчал, смущая девушку ещё больше. А Ясу снова беззлобно рассмеялась. — Кейкаин-сан, шоколад любишь? — Нура протянул удивлённой Юре шоколадный батончик. Юра приняла, поблагодарив кивком. — Ну, одной шоколадкой ты сыта явно не будешь, — улыбнулась Ясу. — И что вы предлагаете, Судзин-сан? — заразился хорошим настроением Ясу Рикуо, и широкая и счастливая улыбка украсила его губы. — Я позвоню Киецугу и сообщу, что наша потеряшка нашлась, а потом... — Ясу достала из кармана телефон — куклу ей Киодзюдзи ещё не подарил. — Что такое?.. — нахмурилась девушка, тряся телефон. — Связи нет... Так! — решительно воскликнула она, оглядывая Юру и Рикуо. — Я отойду, найду место, где ловит связь, уведомлю Киецугу и остальных и вернусь. Судзин быстро ушла, скрываясь за углом. Рикуо проводил её взглядом, только потом заметив, что Юра как-то странно смотрит на него. — Кейкаин-сан, что-то не так? — улыбка стала нервно-неловкой. — Нет, ничего... — покачала головой Юра. Она посмотрела на Рикуо как-то косо, исподлобья. Юра с удивлением поняла, что такой же взгляд она видела у него, Командующего Хякки-Яко. В её голове мелькнули шальные мысли: "Что, если я ошибаюсь?.. Что, если Нура и Судзин — ëкаи? Я... Должна буду их уничтожить только потому, что они — "абсолютное зло"?" Девушка замотала головой. Нет! Она не сделает этого! Она попросту не сможет, но удостовериться... Успокоить саму себя... Убедиться, что Нура не ëкай, что Ясу не ëкай, она может. Нужно лишь спросить, прямо и чëтко. — Юра, — позвали её. — Наконец-то я нашёл тебя. Юра успела податься вперёд, чтобы окликнуть Рикуо, который явно ждал возвращения Судзин. Кейкаин, а вместе с ней и Рикуо, повернула голову, недоумëнно смотря на пришедших. — Что вы здесь делаете? — спросила она. — Кто это? — поинтересовался Нура, изучая новые лица. — Мой старший брат, — коротко, но ясно ответила Кейкаин. — И... — она с сомнением взглянула на Мамиру. — Чего? — ещё больше удивился Рикуо. — Мы следовали за остатками ауры шикигами, — старший брат Юры начал подходить к Кейкаин и Нуре. — Разве ты не должна была регулярно докладывать Главному дому обо всём, что тут происходит? — юноша бросил взгляд в сторону, завидев манекены. — А-а-а... — протянул он, — так значит, тренируешься... Но почему в таком месте? — с ухмылкой он вновь взглянул на сестру. — В этих кварталах полным-полно ёкаев, ты не знаешь? Мамиру неотступно следовал за юношей. И Юра, и Рикуо вздрогнули: Юра искренне удивилась словам брата, а вот Нура напрягся. Несложно было понять: обычным человеком родственник Кейкаин быть не может. Тут юноша заметил Рикуо, и серый взгляд моментально из насмешливого стал серьёзным и враждебным. Старший брат Юры нахмурился. — З-зачем ты приехал, брат? — у Юры дрогнул голос, выражения лица брата её напугало. Кейкаин сделала шаг назад, как и Рикуо, что не сводил глаз с новых знакомых. — Рюдзи... — подал голос Мамиру, шагнув вперёд. — Зачем я приехал, спрашиваешь? Разве ты сама не должна знать ответа на этот вопрос, Юра?.. — Рюдзи сунул руку в складки плаща и вытащил бамбуковую, закупоренную флягу. — Долг онмдёдзи — истребление ёкаев, — на его губах появилась кривая ухмылка. — Гаро! Из откупоренной фляги вырвался поток воды, что, меняясь, в итоге приобрёл форму жуткого чёрного волка. — Э?! — опешил Рикуо. — Брат! — Юра оттолкнула Нуру в сторону, и того чудом не задело, а вот саму её окатило с ног до головы. — Что ты делаешь?! — выкрикнула она, отплёвываясь. — Юра, кто это? — Рюдзи за секунду оказался рядом с ней, кладя ладонь на голову сестры. От тона голоса брата у Кейкаин пробежал по спине холодок, а ладонь показалась невероятно тяжёлой. — Кто он? — громче, с явной угрозой в голосе, повторил Рюдзи, не сводя глаз с Юры. — Друг, одноклассник, — с паузой ответила Юра несколько дрожащим голосом. — Ты ведь шутишь? — с холодной насмешкой переспросил Рюдзи. — Не говори, что не заметила. "Нет. Стой! Не говори этого! — Юра мысленно умоляла брата молчать". — Он... "Стой! — продолжала кричать Юра, чувствуя, как осознание сковывает её, лишая возможности двигаться". — Ёкай... Юра дёрнулась. Нура был поражён также, как и Юра. Его поймали. Рюдзи понял, кто он, лишь взглянув на него. — Я потрясён, — на губах Рюдзи продолжала играть кривая ухмылка. — Ты действительно дура, сестрёнка? — насмешливо спросил он. — Давай! Что надо делать, когда встречаешь ёкая? — он развернул её и подтолкнул к Нуре. — Ёкаи — "абсолютное зло". Разлитая по каменным плитам вода начала течь обратно к Рюдзи. — Ты ведь знаешь, что делать, правда? — Рюдзи не сводил взгляда с Нуры, пока на его плечо, материализовывался из потоков воды уже знакомый Рикуо волк, Гаро. Шикигами помахивал тонким, куцым хвостом и вращал большими глазами навыкате. Рикуо боязливо сделал ещё несколько шагов назад, лихорадочно соображая, как выйти из столь щекотливой ситуации. — Гаро, сожри, — отдал приказ Рюдзи, и шикигами послушно бросился вперёд, разевая пасть и обращаясь в водяной образ. Кейкаин подалась вперёд, намереваясь защитить Рикуо. Парень уклонился от атаки, отскакивая в сторону в самый последний момент. — Брат! — с мольбой в голосе воскликнула Юра. — Присоединяйся, Юра, — ухмыльнулся Рюдзи, бросая взгляд за спину на сестру. Юра поджала губы, сомневаясь. — Я ведь всегда говорил тебе, ёкаи — зло. Если встретишь их, уничтожь без колебаний, — продолжил Рюдзи, прекрасно понимая, что Юра мечется. "Он заметил... — Рикуо чудом удавалось уворачиваться от Гаро Рюдзи. — И Кейкаин-сан теперь поймёт наверняка. Я предполагал такой исход, но всё же... не хотел, чтобы она узнала!" В попытке уклониться от очередной атаки, Рикуо упал на колени, а после, тяжело дыша, поднялся. — Ты всё ещё не хочешь показывать свой истинный облик, ёкай? — хмыкнул Рюдзи, а Гаро уже сидел на его плече. — Мне неприятно делать это, когда ты в человеческой форме, — можно было подумать, что он сожалеет. — Но... — он поднял руку, — зло должно быть уничтожено. — И резко махнул ею вниз. Гаро вновь сорвался с места, обнажив клыки, врезаясь. Огромная волна окатила первый этаж заброшенного здания, быстро схлынув. Поднялись пыль и дым. Здание задрожало. Солнце вот-вот готово было зайти за горизонт.***
— Солнце вот-вот сядет, — устало вздохнула Маки. — Давайте возвращаться, — предложила Нацуми. — Может, мы ещё немного поищем? — не унывала Кана. Цурара вздрогнула от какого-то нехорошего предчувствия, и тут в её кармане завибрировал телефон. Ойкава взглянула на засветившийся дисплей и взяла трубку: — Слушаю? — Цура! — по взволнованному голосу Ясу Ойкава поняла, что что-то пошло не так. — Что случилось? — нахмурилась Ойкава, бросая взгляд на девушек позади себя. Те заинтересованно поглядывали в её сторону, явно желая услышать подробности телефонного разговора. — Если коротко, две новости: хорошая и плохая, — затараторила Ясу. — Хорошая: мы нашли Юру, она оказалась на территории заброшенного боулинг-клуба на окраине Укиё-э, может, знаешь где это, — Цурара быстро прикинула, о каком именно месте говорит Судзин. — Плохая: похоже, возникла проблема и даже не одна. Точно, что происходит, не знаю, но я чувствую присутствие двух онмёдзи и не думаю, что они будут также лояльны к Рикуо, как Юра. А следовательно, Нуре угрожает вполне реальная опасность, — насколько Цурара могла судить по шуму из противоположного конца трубки Ясу бежала. — Поняла, я приведу наших, — решительно кивнула Цурара, срываясь с места и не обращая внимание на удивлённые возгласы Тори, Маки и Каны.***
Рюдзи, не скрывая своего довольства, гадко ухмылялся. — Вот и всё, Юра, — он прикрыл глаза. — Итак, вернёмся к Главному... Лицо Рюдзи исказилось гримасой неверия, когда он взглянул туда, где стоял Рикуо,. В воздухе зависло несколько защитных талисманов. Их успела поставить в последний момент Юра, оградив и себя, и Рикуо. — Кейкаин?.. Не только Рюдзи, но и Рикуо был удивлён решением одноклассницы. — Что это значит, Юра? — голос Рюдзи наполнился холодом, и он со злостью взглянул на сестру. — Нура... — Юра проигнорировала вопрос брата, обратившись к Рикуо. — Нура, ты человек, да? — она взглянула на него потерянными карими глазами, отчего Рикуо непроизвольно дёрнулся. "Кейкаин-сан... — Нура сжал руки в кулаки, прекрасно видя действия Рюдзи, но он не мог не ответить на вопрос Юры". Рюдзи раздражённо вздохнул, призывая Гаро обратно и готовясь к новой атаке. — Я — человек, — ответил Рикуо. Юра бросилась на его защиту, может, какой-то частичкой себя даже понимая, кто он. Но всё же она сомневалась... Потому и хотела услышать именно эти слова, услышать, что он, Рикуо, человек, что, в общем-то недалеко от истины. Нура — человек на три четверти, и только на одну четвёртую — ёкай. И людям Рикуо не враг. — Да! — девушка заметно ободрилась и поднялась на ноги. — Слышал, брат? — она взглянула на Рюдзи. — Нура — не враг! — Ты хоть понимаешь, что натворила? — с презрением и недовольством смотрел на сестру Рюдзи. — Законы Кейкаин запрещают защищать ёкаев. Не веришь собственному брату? Ощутив чужую ёки, резко и внезапно появившуюся в непосредственной близости от него, Рюдзи увернулся, делая несколько шагов в сторону. Лезвие нагинаты прошло в опасной близости от его носа. Судзин спрятала Сёгун и через прорези маски бросила взгляд на Рюдзи. В пурпурных глазах золотые искорки сверкали едва заметно и где-то в самой глубине. — Ещё одна? — ухмыльнулся Рюдзи. — Видишь, Юра... Сама Кейкаин не могла понять, откуда, откуда взялась ещё и она? "Что, если это Судзин-сан? — подумала Юра и замотала головой. — Нет, сейчас не время!" Рикуо же заметался ещё сильнее. Уйти-то он и так не планировал, — в противном случае, его ответ ранее Юра воспримет как жестокую ложь и обман, — а теперь этот вариант отпадает вовсе: Ясу он одну в компании двух враждебных онмёдзи не сможет оставить. Но что он может сделать в обличии человека? Словами не добьётся ничего. А если принять обличие ёкая прямо сейчас, не дожидаясь?.. Бросив очередной взгляд на Ясу, Рикуо увидел, как та, обернувшись, словно прочитав все его переживания, покачала головой и по её решительным последующим движениям Нура понял, что Ясу бы ему сказала, если б могла: "Не раскрывай себя. Сама справлюсь". Да... Она ведь слишком хорошо его знает, она знает о его нежелании раскрывать свою истинную сущность не в самый критический момент. И он знает, что она знает. А он... Он тоже понимает: Ясу может дать отпор онмёдзи. Однако беспокойство за девушку грозилось затмить разум. Нуре сцепил зубы. — Ну, не ты меня сейчас интересуешь, — обратился Рюдзи к неизвестной ему ёкай в одежде мико и маске Óни. Чуднó. Ясу молча встала перед Юрой и Рикуо, загораживая их собой. — Она... защищает нас?.. — Юра не могла понять до конца, что происходит, и перевела глаза на Рикуо. Тот не сводил напряжённого и беспокойного карего взгляда со спины аякаши. — Мамиру, — позвал Рюдзи. Ясу увидела, как второй онмёдзи оказался рядом с ней за секунду или даже меньше. Девушка с трудом увернулась от его печати, что заискрилась чем-то жёлтым. — Мамиру, не скучай. Вот тебе противник, — бросил последний взгляд на ёкай Рюдзи. Рикуо от слов Рюдзи дёрнулся, и в нём буквально вскипела злость, но парень быстро вернул контроль над эмоциями. Мамиру вновь атаковал Ясу. Девушка вновь увернулась. Она слышала последнюю часть разговора и понимала, что Юра знает этих двоих и знает давно, а значит не шибко будет рада, если кто-то из них получит чересчур тяжёлую травму. Судзин недовольно поморщилась: придётся какое-то время сдерживать себя и не пользоваться Сёгуном. Девушка бросила взгляд в сторону, в глубину здания и рванула туда, запрыгивая на второй этаж. Мамиру — за ней, уже держа наготове новую, искрящуюся печать. — Не думаю, что она нам больше помешает, — хмыкнул Рюдзи. — Брат, я верю словам Нуры, — Юра постаралась забыть о присутствии ёкай в маске. Рюдзи цыкнул, недовольный ответом. — Нура — мой одноклассник. Он не враг, которого нужно победить! — закричала она, надеясь достучаться до брата. — Если ты этого не понимаешь... будешь повержен мной! — Тобой? — неверяще переспросил Рюдзи. Его младшая сестрёнка стала чересчур наглой, или ему кажется? — Юра... будь готова ответить за свои слова, — однако он моментально стал суровым, серьёзным и даже пугающим. — Рентей! — Юра быстро призвала шикигами. Произошло слияние, и шикигами-кои слился с рукой Юры. — Джин-шики иттаи! — она наставила пушку на брата, на что тот издевательски ухмыльнулся. — Ёми Окури Юра Макс! — девушка выстрелила несколькими быстрыми залпами, что подняли туту пыли и крошки. — Юра, что за странное название? — Рюдзи не задело благодаря выставленному онмёдзи барьеру, который не отнял особо много сил. — Сама придумала? — Замолчи! — моментально возмутилась Кейкаин. — Это моё дело! — Имя — это очень важно, — спокойно заговорил Рюдзи, а на его плече вновь возник Гаро. — Гаро, сожри, — чётко произнёс он. Шикигами бросился на Юру и стоящего за её спиной Рикуо, который чуть ли не с открытым ртом наблюдал за битвой. А где-то наверху слышались звуки драки между Мамиру и Ясу, и Рикуо невольно к ним прислушивался. — Танро! В противовес шикигами брата Юра призвала своего, и Танро впился зубами в тело Гаро. Обратившись в воду, последний ускользнул, и Юру водой уже не просто окатило, а смыло, отчего девушка упала. — Юра, ты как обычно используешь нескольких шикигами сразу, — вновь заговорил Рюдзи, бросая взгляд на Нуру, за которым тоже наблюдал. — Твой контроль выше всяких похвал. Не зря говорят, что по способностям ты следующая после Мамиру. Юра криво ухмыльнулась, видимо, в попытке спародировать брата. — Это неплохо для Кейкаин... — Рюдзи достал ещё несколько фляжек, откупорив их разом. — Но ты всё ещё ребёнок! Рюдзи будто бы положил две фляжки на невидимый стол, и оттуда вырвались две мощные струи воды. "Двое! Слева и прямо! — Юра приготовилась отразить атаку". — Это обманка, — протянул насмешливо Рюдзи. Юра вздрогнула, отвлёкшись на слова брата. — Не видишь? Настоящий справа, — любезно подсказал Рюдзи. Юра повернула голову вправо и уже приготовилась выстрелить, когда шикигами рассеялся, оказавшись иллюзией. Настоящие ударили как раз с тех сторон, с которых были изначально. Юра вскрикнула от боли. — Что такое, Юра? — Рюдзи не переставал широко ухмыляться. — Следующий нападёт слева. Поверив брату, Юра, мокрая, взглянула налево. Там было пусто. "Тогда справа!" Тогда девушка взглянула направо. Тоже никого. — Тебя легко обмануть. Голос Рюдзи был слишком громким для того, кто находится на расстоянии нескольких метров. Юра повернула голову и почти сразу же упала на землю. Рюдзи с силой ударил её. — Кейкаин! — воскликнул Нура. Рюдзи ступил гэта на каменную плиту. — Что ты творишь?! — он с шоком глядел на поверженную одноклассницу. — Зачем так жестоко! Ты же её брат! — попытался воззвать к совести юноши Рикуо в каком-то отчаянии. — Хватит болтать, ëкай, — оборвал его Рюдзи. Рикуо нахмурился. Вновь закипела кровь ëкая, и, прислушавшись к себе, Нура понял, что не хочет больше сдерживаться. — Я в порядке, — Нуре помешала Юра, подавшая слабый голос, поднимаясь на ноги, пошатываясь. — Я... никогда не проиграю шикигами брата. Никогда! — она яростно взглянула исподлобья на Рюдзи. Юра закашлялась, и из её рта обильно вылилась вода. — Чт... Что это?! — девушка поднесла руки ко рту, мелко дрожа, и снова закашлялась. — У меня... Во рту... Кейкаин зашлась в кашле, отплëвывая и отплëвывая воду. Ей стало страшно. Почему? Что с ней произошло? Нура также не мог пошевелиться. Он просто стоял, приоткрыв рот, со страхом и непонимание в глазах, что отражались и во взгляде Кейкаин. — Юра... Тебя так легко обмануть словами, — Рюдзи равнодушно смотрел на мучения сестры. — Когда люди слышат "Гаро", то думают, что это шикигами атакующего типа. Опутывая врага обманными словами, я даю ему ложное представление о происходящем. Тогда он думает, что достаточно избегать атак, и попадает в ловушку, — Юра снова выплюнула воду, а вместе с ней, как показалось девушке, и лëгкие. — С самого начала, задача этого шикигами — проникнуть в тело врага. Кстати, — прикрыл глаза Рюдзи, — "Гаро" не настоящее имя, на самом деле его зовут "Генген". Юноша вбивал эти знания в голову Юры, хотя Кейкаин и так это знала, но столкнувшись в битве с братом, она забыла обо всём. И Рюдзи счёл своим долгом напомнить сестричке о способностях своих шикигами. — Генген, беги, — шепнул Рюдзи, приложив ладонь ко рту. Юра схватилась рукой за живот, чувствуя, как внутри начинает бурлить. Из уголков рта потекла вода. Кейкаин сделала с трудом пару шагов. Всё тело свело мощной судорогой, скрутило от боли. Кейкаин закричала, а потом её вырвало. Вода обильным и сильным потоком пошла не только изо рта девушки, но и из всех возможных щелей: уши, глаза, нос, поры по всему телу. — Водяной шикигами влияет на жидкость в твоём теле, — Рюдзи махнул рукой со сложенными указательным и средним пальцами. — Он, так сказать, заставляет её бунтовать. Сила воды увеличилась, и крик Юры, полный боли, разнёсся по округе. — Просто использовать шикигами — не единственное умение онмëдзи, — продолжал наставлять Рюдзи. — Учись, Юра... Управлять словами — тоже стоящее онмëдзюцу. Юра, обессиленная, лежала на земле. — Кейкаин-сан... — Рикуо не мог поверить своим глазам. Разве можно... Разве можно так обращаться с собственной сестрой? Юра закашлялась, постепенно приходя в себя, но всё ещё не соображая. — Ты же ничего в этом не смыслишь, — Рюдзи подошёл к валяющейся сестре. — Поэтому тебя провёл, такой как он, — он бросил быстрый взгляд исподлобья на молча опустившего голову Рикуо. — Послушай, Юра, — Рюдзи взял сестру за ворот и поднял над землёй, слегка встряхивая. Голова девушки заваливалась немного назад. — Я пока ещё могу простить тебя. Если не хочешь умереть, отступись! Юра лишь сцепила зубы, так и не успев ничего ответить. Рюдзи ощутил, как нечто чëрное, напоминающее чернила или чëрный песок, пронеслось мимо него, выхватывая из его рук Юру. — Ты?! — Рюдзи резко обернулся, сцепив зубы. — Кейкаин-сан... прости... я больше не смогу сдерживать себя, — принявший облик ёкая, Рикуо держал обнажённый Ненекиримару. — Онмёдзи или Кейкаин... Мне плевать, кто ты, — парень сжал рукоять катаны, с холодной яростью глядя на Рюдзи, — я не могу спокойно смотреть, как вредят моим товарищам. — Ха! — довольно ухмыльнулся Рюдзи. — Наконец-то ты показал своё истинное лицо, ёкай. Я уничтожу тебя! — он извлёк новые бамбуковые фляги, заполненные водой. — Только я могу обманывать Юру. Нура поднялся на ноги, держа Юру на руках, а катану зажав в зубах.***
Она отскочила, уворачиваясь от атаки. Молния ударила в то место, где секунду назад была ёкай. Рукава косодэ были сожжены, а от самих рук поднимался дым. Выступали вены. Мышцы напряжены. Ногти стали короткими когтями. Новая атака. Увернуться не удаётся, и она получает удар током, защищая лицо руками, скрестив их. В висках отдаёт жуткой болью. В голове словно звенит колокол. Картинка перед глазами на секунду становится размытой, но она быстро приходит в себя. Теперь её очередь. Удар приходится на рёбра. Его отбрасывает в стену с такой силой, что сыплется потолок и остаётся вмятина. Тем не менее, он поднимается на ноги и устремляет равнодушный взгляд на ёкай. Пурпурные глаза полны мрачной решимости и холода. Он срывается с места, шепча "Изыди". В его руке в чёрной перчатке талисман. Он нападает. Она уклоняется. И всё повторяется.