***
Всё чаще и чаще, нарастая, появляющиеся басы рока в мелодии песни заставляли сердце биться в такт. Громкость в наушниках была выкручена наполовину, но этого было достаточно, чтобы музыка била по барабанным перепонкам. Единственное, на чём я была сосредоточена в тот момент, — песня. Невольно постукивала пальцами по поверхности скамейки, пытаясь успеть отбить ритм. Песня резко оборвалась на самом кульминационном, можно сказать, моменте. На смену ей пришла мелодия без каких-либо слов — совместная игра духовых, ударных и струнных традиционных японских инструментов. Я немного убавила громкость. Как доложила Цукико, отправившаяся по моему приказу к Главному дом клана Кейкаин, Юры у себя дома не оказалось. На мой вопрос: "Как ты об этом узнала, внутрь что ль залезла?" — Ногицуне, сузив один глаз, согласно кивнула. Она добавила, что в доме клана Кейкаин все обеспокоены из-за действий Хагоромо Кицуне, поэтому на короткое время изменений в поведении одного из учеников-онмёдзи, по её словам, никто не заметил и вряд ли обратил внимание на её вопросы по поводу Юры. Неужели онмёдзи из клана Кейкаин так уверены в своих способностях, что не думают поставить какую-то защиту или барьер от ёкаев? Или же она, защита, слишком слабая для такой, как Цукико? — Гудзи-сама, чего ждём? — Цукико с тяжёлым вздохом навалилась на спинку скамейки, свесила руки вниз и склонила голову набок. С моего разрешения Ногицуне сняла маску Óни. — Не чего, а кого, — поправила её я, вешая себе наушники на шею. — Мы ждём Саюри или Хану. Дальше будем действовать, исходя из их слов. Но, — я смолкла, не сумев сдержать усмешку, — если хочешь, мы сами можем отправиться обыскивать места, пригодные для тренировок онмёдзи. В прошлый раз, например, я нашла Юру на территории заброшенного боулинг-клуба. — Ну уж нет, если эта онмёдзи может облегчить мне работу, пусть будет так. Мне совсем не сложно подождать её, — замотала головой Цукико. Я хмыкнула. — Облегчаю я работу не вам, Цукико-сан, а Ясу, — Саюри подошла так тихо, что и я, и Цукико вздрогнули. — Пожалуйста, следите за тем, что говорите. Ханъё окинула Яко холодным взглядом. Цукико нахмурилась, поджав губы, и, выпрямившись, прижала к себе ладонь, которую ранее проткнула своей шпилькой Саю. Даже после того, как Уроко, удивившаяся, но не ставшая задавать лишних вопросов, вылечила рану Ногицуне, в памяти последней, видимо, всё ещё всплывали яркие воспоминания их с ханъё знакомства. — Как всё прошло? — спросила я, рывком поднимаясь на ноги. — По словам Ханаараси, он нашёл девушку, что соответствует твоему описанию и фото, что ты показывала. Она находится на плато, недалеко от Кинкаку-дзи и Рюуэн-дзи. — Серьёзно? — неверяще усмехнулась я. — Если это так, Юра была, считай, прямо у нас под носом. От Арасияма до этих двух храмов рукой подать. — А где сам Хана? — на свякий случай заглянула за спину Саюри и убедилась, что шикигами там нет. — Остался у подножия горы, — Саюри сунула руки в глубокие карманы штанов. — На тот случай, если онмёдзи примут решение уйти куда-то, Хана за ними проследит. — Не будем заставлять ни Хану, ни Юру ждать. Невежливо это как-то, — я посмотрела на Цукико. — Надевай маску. — Слушаюсь, — кивнула Яко, скрывая лицо. Втроём мы отправились к нужной горе. — Саюри, кто был ещё с Юрой? Она говорила об онмёдзи во множественном числе, значит, Юра там не одна. Хотя... окажись она в одиночестве, я бы ещё больше усомнилась в компетенции местных защитников от зла. — Ханаараси заметил двоих: юноши; один высокий, с тёмно-рыжими волосами, другой заметно ниже, короткие чёрные волосы. Оба одеты в тёмные одежды, — ответила Саюри, ненадолго замолчав. — Один из них заметил Ханаараси и попытался атаковать, — сестра покосилась на меня с явным недовольством, — как и твоя Юра. — О как, — протянула я, уголок губ дëрнулся в нервной улыбке. — Думаю, я знаю, о ком ты говоришь. Вроде как, это старшие браться Юры. Их зовут Мамиру и Рюдзи. Тот, который первым заметил Хану, — Рюдзи. — Их имена и должности меня мало интересуют, — отрезала Саю. Я примирительно подняла руки. Похоже, ей не шибко нравится, что Хану, которого сестра считает мастером маскировки, едва ли не поймали. Впрочем, могу частично понять её плохое настроение, ведь подобное с сестрой и её шикигами случается очень-очень редко. — Так как они заметили вашего шикигами, возможно, те онмёдзи какую-то защиту поставили, — подала голос греющая до этого уши Цукико, чему сестра не препятствовала. — Они ж онмёдзи... — Не исключено, — согласилась я с Яко. — А ты что думаешь, Саю? Ханъё промолчала, прикрыв глаза и неопределённо поведя плечами. То ли это отрицательный ответ, то ли просто не хочет признавать, что в словах Цукико есть доля истины. — Хана не пострадал? — я решила справиться о самочувствии шикигами. — С ним всё в порядке, — отчеканила девушка. — Успел улизнуть. — Понятно... Разговор дальше не клеился никак, потому до Ханы мы добрались в молчании. По словам Саю, он должен был ждать за небольшим синтоистским храмом у самого подножия нужной горы. Шикигами встретил нас, появившись так же незаметно, как и всегда. Он кивнул мне и Цукико, приветствуя. — Что-то произошло, пока меня не было? — спросила сразу Саюри. — Нет, госпожа. Никто из троих онмёдзи не спускался с горы. — Хорошо. Саюри задержала взгляд на мне, явно о чём-то задумавшись. Спустя где-то минуту она моргнула и сказала: — Я иду с тобой, Ясу, — я уже открыла рот. — И это не обсуждается. Я — твоя старшая сестра, пусть и сводная. — Я и не думала просить тебя остаться в стороне. Наоборот, даже хотела позвать с собой. Но ты опередила меня, Саю, — улыбнулась я. — Цукико, — посмотрела на Ногицуне, — ты готова идти? — Конечно, Гудзи-сама. Благодарю за беспокойство. — Веди, Ханаараси, — отдала приказ шикигами сестра. Хана слегка кивнул, прикрывая глаза и повёл нас вверх по тропе. Вокруг раскинулся лес. Мельком, сквозь ветки, можно было увидеть поваленные деревья. Памятуя о ночи, когда мы с Цукико разделились, я посматривала по сторонам, прислушиваясь чуть ли не к каждому шороху. Рука пару раз тянулась к маске Óни и всякий раз я, спохватившись, понимала, что маска сейчас на Цукико. — Ясу, спокойнее, — бросила через плечо Саюри. — Ты только больше шуму создаёшь. Если что-то пойдёт не так, ты точно узнаешь об этом самая последняя. — Прошу прощения, — чуть приподняла губы в виноватой улыбке. — Волнуюсь. В ответ я услышала что-то неразборчивое. Когда деревья по правую и левую сторону начали редеть, Хана, идущий самым первым, замедлил шаг. Саюри обогнала его и, вскоре, окончательно остановилась. — Стоп. Все, — приказным тоном сказала сестра, вытягивая руку в сторону. — Что такое, Саю? — я спешно подошла к ханъё. Саюри вытащила из кармана вытянутую прямоугольную печать, на которой изящным почерком была написана пара кандзи. Я невольно удивилась, увидев красивые иероглифы, ведь почерк сестры, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Может, когда надо... — Что ты задумала? — с опаской я взглянула на талисман в руке сестры. Саюри промолчала и бросила талисман вперёд. — Рассей, — произнесла она, стоило бумажке зависнуть в воздухе в метре от нас. Резко поднялся ветер и также быстро стих. Талисман будто порвали на кусочки, и он рассыпался, упав под ноги сестры. Я бросила растерянный взгляд на ханъё. Она выглядела хмурой. — И что это значит? — возникла между нами голова Цукико. — Барьер тут определённо стоит, — начала Саюри. — О! Так я была права! — порадовалась за свою догадливость Яко. Верхняя губа сестры нервно дёрнулась, и она зло посмотрела на Ногицуне. Та сделала несколько шагов в мою сторону. Из-за маски Óни было проблематично понять: то ли Цукико специально выводит Саюри на эмоции в качестве мести, то ли она действительно не желает как-то насолить сестре. — Но я не могу понять, где его основание... — сестра смотрела по сторонам. — Стоит поторопиться, госпожа, — подал голос Хана. — Тот, кто поставил барьер, наверняка почувствовал, что вы пытаетесь его сломать. — Знаю, — бросила сестра, начиная раздражаться. — На самом деле, — я решила помочь сестре, — тот, кого зовут, Рюдзи в Укиё-э тоже ставил барьер или что-то подобное... — задумалась, вспоминая действия онмёдзи. — Не помнишь ли, часом, ещё подробностей? — Саюри взглянула на меня. — Струи воды вырвались из земли. Наверное, это и есть "основание", которое тебе необходимо. Но могу ошибаться, — развела руками, мол, если ошибусь, не виновата. Я понимала, что, пока Саюри не сломает барьер или не обезвредит его как-то, меня она туда не пустит ни под каким предлогом. Хотя мне бы хотелось свести всевозможные конфликты к минимуму. Всё же иду поговорить, а не драться. Стоило осознать эту мысль, я припомнила, что Юра мне нужна не только для милой беседы. Хагоромо Кицуне. Её лицо, оказывается, почти не изменилось. Всё ещё не до конца верю, что восемь лет назад я столкнулась с ней лицом к лицу... Интересно, узнала ли она меня? Хотя нет! Даже знать не хочу. Меня охватывала дрожь от осознания того, что сущность Хагоромо Кицуне не завладела сосудом неделю или месяц назад, а уже как восемь лет точно она осознавала всё, что делала и управляла телом, как хотела. Но если так, почему столь долго ждала? Восемь лет аж... Она выглядит сейчас как выпускница старшей школы или студентка. У неё было время начать атаковать печати раньше. Может, ей что-то помешало? И что вообще спровоцировало пробуждение сущности Хагоромо Кицуне в новом сосуде, куда она переселилась? Это же должен быть огромный объём негативных эмоций... Как это связано с кланом Нура, помимо проклятья, наложенного Хагоромо Кицуне? Или же никакой связи нет? Бывали ли в прошлом случаи, когда Хагоромо Кицуне завладевала телом в таком раннем возрасте? — Гудзи-сама, — Ногицуне тронула меня за плечо. — А? — непонимающе взглянула на Яко. — Вам лучше обратить внимание на то, что делает ваша сестра, — шепнула мне Цукико на ухо. Я посмотрела на Саюри. Ханъё опустилась на одно колено и водила рукой по земле, будто пыталась нащупать что-то, невидимое глазу людей и ёкаев. Спустя минуту она достала из кармана уже знакомый мне талисман, но новый. — Рассей, — резко произнесла сестра, прикладывая талисман к земле. Порывы ветра были мощнее, чем в прошлый раз. Края одежды сестры всколыхнулись, как и волосы. Саюри оставила талисман на месте и поднялась на ноги. Она отряхнула ладони и откинула волосы назад. — Можем идти, — коротко сказала ханъё и возобновила шаг. — Прошу, — Ханаараси с присущей ему вежливостью в любых ситуациях указал нам рукой вслед сестре. Я поспешила догонять Саюри, за мной последовала Цукико, а цепочку завершал Хана, набросивший на голову капюшон. — Саюри, тот онмёдзи, который самый высокий, использует молнии в качестве оружия. Будь осторожнее, — предупредила я сестру. — И, пожалуйста, не нападай на них сразу... Ханъё кивнула, показывая, что услышала меня. Надеюсь, всё пройдёт спокойно, насколько это возможно, конечно...***
В очередном тренировочном бою, после того, как Рюдзи вернулся на плато, онмëдзи вынудил Юру призвать ещё одного шикигами, помимо Рентея. Старший брат Юры безжалостно атаковал младшую сестру, чем привёл бы последнюю в недоумение из-за столь резкой смены настроения брата в худшую сторону, если бы Юра не была занята более важными вещами: не попасть под удары Гаро, ставшие более частыми и стремительными. Рюдзи будто пытался чего-то добиться, но Юре никак не хватало времени развить эту мысль дальше. Мамиру стоял в стороне, и взгляд его ловил каждое движение как Рюдзи, так и Юры. В остальном же онмёдзи оставался неподвижен, даже дыхание его было едва заметным и очень тихим. Рюдзи почти каждую секунду повторял одну и ту же фразу, направляя Гаро либо на Юру, либо вслед за Юрой. Девушка старательно защищалась, уворачивалась, то и дело использовала Рентея, пытаясь попасть в брата, и Танро, чтобы волк блокировал удары Гаро. А из-за того, что при столкновении с Танро Гаро принимал обличие мощной волны, волк то и дело исчезал, оборачиваясь бумажной вырезкой, и Юре приходилось раз за разом призывать его. За последние несколько минут Юра выдохлась так, будто пробежала марафон без какого-либо отдыха. Пот градом катился с её лица. Одежда взмокла. Дыхание стало тяжёлым. Сердце колотилось, как бешеное. От последнего удара Гаро Юра не сумела удержать контроль над Танро, и тот обернулся бумажной вырезкой, плавно упавшей под ноги девушки. Рюдзи замер на мгновение, глядя на согнувшуюся пополам от усталости, смотрящую на него исподлобья Юру. Уже собравшись вновь атаковать Гаро, что забрался на его плечо, юноша вздрогнул и резко повернул голову в сторону тропинки, уводящей вниз с плато. Он нахмурился и сощурился. С барьером, который он поставил, что-то произошло. Нет, его не разрушили и не уничтожили. Скорее всего, приостановили потоки воды под землёй, замедлили их. Вторым отреагировал Мамиру, ощутив приближение сразу нескольких ёкаев. В руке онмёдзи в чёрной перчатке появилась печать. Последней была Юра: девушка, восстанавливая дыхание, повернула голову в сторону, ожидая чего-то в напряжении. Чего? Юра не знала, не понимала, что конкретно происходит, но, видя реакцию старших братьев, не могла быть легкомысленной. Тем более, она не думала атаковать Рюдзи, пока тот не обращает на неё внимание. — Готовься встречать гостей, сестрёнка, — Юра услышала насмешливый тон брата, косо посмотревшего на неё не предвещающим ничего хорошего взглядом. Юра поджала губы и с готовностью кивнула, призывая вновь Танро и вытягивая руку, которую оплёл Рентей. Волк приглушённо зарычал, тоже ощутив приближение аякаши. Рюдзи отсчитывал каждую секунду. Гаро на плече Рюдзи напряг лапы и оскалил пасть, готовясь сорваться с места в любой момент. Как только первая незнакомая фигура оказалась в поле зрения, Мамиру бросился на незнакомцев: — Исчезни, — пробормотал онмёдзи, механически прикладывая печать к лицу врага. По крайней мере, так выглядело со стороны Рюдзи и Юры. Мамиру в следующую секунду сдуло назад, в сторону леса. Онмёдзи с трудом удержался на ногах, замерев под самыми деревьями. Юра растерянно уставилась на него и на две глубокие борозды, оставленные из-за попыток онмëдзи затормозить. Печать Мамиру, так и оставшаяся висеть в воздухе, была изорвана потоками ветра, и её кусочки упали на землю, под ноги девушки лет двадцати пяти с длинными, распущенными чёрными волосами и палевого цвета глазами. Лицо незнакомки выражало надменность и чем-то вызванное недовольство. На плечо девушки опустился, сложив крылья, пёстрый филин, зорко и пристально смотревший на замеревших онмёдзи. Незнакомая девушка извлекла ту же, что и у Мамиру, по форме печать, но с другими иероглифами, чем сильно удивила Юру, вводя ту в лёгкое заблуждение. "Онмёдзи?.. — мелькнула мысль в голове Кейкаин". Танро, заметив замешательство хозяйки, взглянул на неё зелёными глазами, явно ожидая, что Юра вот-вот прикажет атаковать. — Тц, придётся вмешаться, — тихо пробормотал Рюдзи. Краем глаза он заметил, что Мамиру пришёл в себя и уже готов снова атаковать. — Гаро... — Брат, постой! — Юра вцепилась в руку Рюдзи, потянув юношу на себя. — Она ведь тоже, кажется, онмёдзи. Может, мы сможем поговорить? — Почему ты так уверена в этом, Юра? — с раздражённой улыбкой процедил сквозь зубы Рюдзи, буравя злым взглядом сестру. — А? — растерянно выпалила девушка. — Если бы она была онмёдзи, Мамиру бы не атаковал её. Он куда лучше чувствует ёки, чем мы с тобой. Забыла? — уже почти шипел Рюдзи. По глазам младшей сестры он понял, что та действительно не задумалась об этом. Рюдзи вновь взглянул на незнакомку. "Не онмёдзи, но пользуется печатями. Филин, вероятно, — шикигами. И ёки у неё, как у аякаши, — мысли быстро крутились в его голове. — Неужто, ханъё...". Наполовину человек, наполовину онмёдзи — может, и частое явление, однако редко когда упоминаемое в письменных источниках. Самый известный пример итога союза между ёкаем и онмёдзи — Абэ-но Сеймей, живший примерно тысячу лет назад. Хотя Рюдзи всё же питал некоторые сомнения по поводу мастерства этого онмёдзи. — Пожалуйста, давайте временно отложим драку и спокойно поговорим, как уже предлагала Юра. Услышав знакомый голос, Кейкаин отцепилась от брата, чему тот мысленно порадовался, и повернула голову в сторону. — Судзин-сан?.. — неверяще проговорила Юра. Вперёд незнакомой онмёдзи вышла Ясу с лёгкой улыбкой на лице, примирительно подняв руки. Девушке-онмёдзи подобный поступок явно не понравился, поэтому она нахмурилась и бросила на Судзин недовольный взгляд. — Привет, Юра. Рада видеть, что ты в порядке, — вежливо поздоровалась Ясу. Юра замялась, не зная, что ответить. События, происходящие в Киото, захватили девушку настолько, что она совсем позабыла про Ясу, про Нуру, про ёкаев, коими полнился Главный дом клана Нура, про то, что Киецугу радостно сообщил о поездке Бюро паранормальных явлений имени Киёдзюдзи в Киото. А ведь Юра, покидая дом Рикуо, думала о том, чтобы поговорить с Ясу, точнее, задать ей тот же вопрос, что и Нуре. Может, Судзин тоже на какую-то часть человек?.. Сначала у Рюдзи мелькнула мысль, что заминка Юры может быть полезна ему. Юноша едва заметно махнул сложенными пальцами в сторону. Однако новая попытка активировать барьер, поставленный чуть ранее, с треском провалилась. Уголок губ Рюдзи раздражённо дёрнулся. В свою очередь, девушка, которая, по мнению Рюдзи и Юры, являлась онмёдзи, также бросила быстрый взгляд себе за спину. Рюдзи криво усмехнулся: по крайней мере, он теперь с большей уверенностью мог предположить, что с барьером что-то сделала именно эта незнакомая девушка, а не третья аякаши, стоящая позади девушки с филином, которая вообще старалась не отсвечивать, и не та ёкай, что обратилась к его сестре. Так как с барьером не вышло, онмёдзи поступил так, как посчитал нужным. — Гаро, сожри. Волк с воем в ту же секунду сорвался с плеча Рюдзи. Стоящая рядом Юра испуганно и коротко вскрикнула. Похоже, его младшая глупая сестричка подумала, что Рюдзи целился в ту, которую юная Кейкаин обозвала "Судзин-сан". Ан нет, Гаро пронёсся мимо шарахнувшейся в сторону, удивлённой Ясу, и направил разинутую пасть на Саюри. Ясу не успела и рта открыть, когда ханъё в самый последний момент вильнула в сторону. Ханаараси взлетел вверх. Цукико, стоявшая чуть ли не вплотную к ханъё, взвизгнула и нырнула прямо в противоположную от Саюри сторону. Удар не задел никого. Поднялась пыль и грязь с земли. С деревьев посыпались листья. Упали поломанные Гаро ветки. Рюдзи не успел вымолвить и слова, Саюри в мгновение ока оказалась в непосредственной близости от него и попыталась ударить. Если бы не отточенные годами рефлексы, онмёдзи наверняка поздоровался бы лицом с землёй. Удар ногой, целившийся в челюсть, прошёл в считанных сантиметрах. — Брат! — воскликнула взволнованно Юра, оборачиваясь. В сторону Рюдзи дёрнулся и Мамиру. Танро зарычал, однако без приказа хозяйки не мог нападать. Рюдзи было плевать на беспокойство сестры или кого-то ещё. Ему пришлось второй раз уворачиваться, сделав несколько быстрых шагов назад. Расстояние между ним и Саюри увеличилось. В руках ханъё держала золотую шпильку с опасно заточенным концом. Саюри кивнула Хане в сторону Мамиру, а сама напала вновь на Рюдзи, замахиваясь уже украшением. Взлетевший вверх филин увидел сигнал Саюри и спикировал с громким уханьем на второго онмёдзи, выставив когти. Мамиру, дабы не быть исцарапанным, переключился на него. В его руках заискрились печати. Юра вертела головой туда-сюда, смотря то на одних, то на других дерущихся. Она не знала, что ей надо делать прямо сейчас, кому бежать помогать? Или оставаться на месте? — Я очень не хотела, чтобы до такого дошло. Слишком наивно с моей стороны, учитывая природу нас всех. Спокойный, с лёгкими нотками тихого смеха голос Ясу раздался совсем рядом. Кейкаин вздрогнула и перевела на девушку взгляд. Тёмные волосы, гречишные глаза, едва заметная улыбка сожаления на губах. — Судзин-сан... — снова начала Юра, да так и замолкла. Танро, реагируя на ёки, продолжал рычать и мотать головой. Выдохнув, Юра отозвала его. Она не собирается сражаться с Ясу. — Жаль, что наша с тобой первая встреча в Киото обернулась дракой, — искренне сказала Ясу. Юра в ответ лишь поджала губы. С одной стороны, она понимала Рюдзи, как онмёдзи, с другой, ей было неловко перед Судзин за поведение братьев. Ведь Ясу, как и Рикуо, людям вреда не причинила, наоборот, помогала. Юра поняла, если бы Ясу обиделась, но Цуру не показывала злости. — Судзин-сан, можно вопрос? — раз уж представилась такая возможность, почему бы не воспользоваться ею. — Вы человек? Или ёкай? — В отличие от Рикуо, я ёкай до мозга костей, Юра. Во мне нет и капли человеческой крови, — прикрыла глаза девушка, подходя к Юре ближе, чтобы та могла её лучше слышать, хотя говорить всё равно приходилось громко. Этот ответ не очень обрадовал Юру. Если б Судзин даже хоть на чуть-чуть была человеком, Юре было бы куда проще обелить её перед онмёдзи своей семьи. Или, как минимум попытаться. Как это произошло с Нурой. А теперь придётся искать другие способы, потому что Юра не позволит убить её друзей, а Судзин она считала кем-то вроде подруги. — Стоит поторопиться, — к Ясу подошла Цукико, потирая ушибленное плечо, — в противном случае, гарантирую, что станет ещё хуже чем сейчас. Юра впала в короткий ступор, округлив глаза. Рядом с Ясу стояла... Ясу. Та Ясу, которую Юра видела часто в Укиë-э: одежда мико, маска Óни, гэта, кумихимо на левом запястье. И голос был тем же, правда, наполненный другими эмоциями. — Судзин-сан? — неверяще пробормотала Юра, подавив желание протереть глаза, дабы убедиться, что у неё не случилось галлюцинации от усталости. — Пожалуй, ты права. Судзин кивнула Судзин, и Юра поняла, что её точно не глючит. Обе девушки отличались лишь одеждой, поэтому Юра только так их и различала. — Юра, — начала та Ясу, что была в кимоно, — скажи, тебе известно, как Хагоромо Кицуне овладевает телом сосуда? Кейкаин вопрос удивил и заставил призадуматься. Позади и справа от девушек продолжалась драка. Мамиру несколько раз порывался атаковать то Ясу и Цукико, то Саюри, однако Хана в обоих случаях всячески препятствовал ему: перья и потоки ветра, которыми филин атаковал с высоты; когти и клюв — на более близкое расстоянии; мощными крыльями он загораживал Мамиру обзор, не всегда успевая уворачиваться от талисманов, наполненных зарядами электричества. Несколько раз печати онмëдзи попадали по филину, и какую-то часть тела сводило настолько сильно судорогой, что сознание Ханаараси мутнело на несколько секунд. Рюдзи и Саюри уже сражались почти врукопашную, ведь всякий раз, когда юноша намеревался отдать приказ Гаро, ханъë произносила чëткое: "Рассей" — и Рюдзи терял над Гаро контроль. Шикигами принимал исходную форму — воду. Рюдзи это раздражало всё больше и больше — не только потому, что он толком не может воспользоваться своим же шикигами, но и потому, что ему приходится тратить много сил, дабы не быть заколотым злосчастной шпилькой и не получить удар в солнечное сплетение или живот. Ведь Саюри целилась, преимущественно, именно туда. В конце концов, Рюдзи, улучив момент, вытащил из-под складок плаща бамбуковую фляжку и, открыв её, попытался вылить на Саюри. Девушка увернулась, как и в прошлый раз на неё не попала ни капли. Зато Рюдзи получил возможность увеличить расстояние между ними, чтобы атаковать Гаро, до которого стало сложнее дотянуться. — Хагоромо Кицуне выбирает подходящий сосуд, вселяется в него и питается негативными эмоциями. Когда она накопит достаточно, завладевает выбранным телом, — ответила Юра. — Ты не знаешь, есть ли какие-то свидетельства или записи о том, в каком возрасте примерно Хагоромо Кицуне брала контроль над телом? И было ли такое, что она овладевала сосудом, а потом теряла над ним контроль? — скороговоркой спросила Судзин в кимоно. Юра видела, что ответы на эти вопросы очень важны для девушки. — Простите, не знаю, — покачала головой онмёдзи. — Почему вы интересуетесь Хагоромо Кицуне? Меньше всего Юра хотела вмешивать в дела клана своих друзей и непричастных людей. В случае с Ясу, получается, к её списку добавились и ёкаи в виде парочки исключений. — Моё положение Верховной Жрицы храма не позволяет мне остаться в стороне, да и личные причины имеются, — под конец девушка приподняла уголок губ в кривой усмешке. — Так что я не могла не появиться здесь. — Понятно, — пробормотала Юра, не зная, как продолжить или завершить разговор. Вторая Ясу в маске, она же Цукико, посматривала то на настоящую Ясу, то на девчонку-онмёдзи. Ногицуне решила тоже включиться в диалог: — А что насчёт библиотеки? Неужели в Главном доме клана Кейкаин нет чего-то подобного? Юра с подозрением покосилась на ту Ясу, что была в маске Óни. Ей онмёдзи доверяла куда меньше, чем той Ясу, что была в кимоно и с наушниками на шее. Ответить девушка не успела. Ханаараси врезался в ствол дерева. Тело филина содрогалось от молний. — Ну вот, стало ещё хуже, — подала голос вторая Ясу в маске. Первая Судзин нахмурилась. Взгляд заметался. Она пыталась сообразить, что делать дальше. Ясу очень сомневалась, что Мамиру остановится. Произошедшее заметила и Саюри. В последний раз махнув шпилькой перед Рюдзи, она отпрыгнула назад. Проехавшись по земле ногами, она поравнялась с сестрой. — Возвращайся, Хана, — приказным и ледяным тоном произнесла она. Филин обернулся талисманом, который стремительно подлетел к ханъё, и та быстро спрятала его в карманы. — Молодец, Мамиру, — довольно ухмыльнулся Рюдзи, тяжело дыша. — Уходим, хватит на сегодня разговоров, — обратилась Саюри к сестре. Ясу кивнула и вновь посмотрела на растерянную Юру. — Вынуждена откланяться. Мне жаль, что... Ясу не договорила. — Достаточно формальностей, — оборвала девушку ханъё. — Гаро, сожри! Одновременно с криком Рюдзи и бросившимся в атаку шикигами Мамиру отправил в полёт несколько печатей. — Рассей! — выкрикнула Саюри. Поднялся мощный ветер. Его потоки, поднявшие с земли всю имеющуюся грязь и пыль, скрыли трёх девушек и закружились воронкой. Юре, находившейся в непосредственной близости от мини-смерча, пришлось зажмуриться и закрыть лицо руками. Её схватили за ворот одежды и дёрнули со всей силы назад — это был Рюдзи. Когда Юра открыла глаза, на плато, кроме онмёдзи, никого не было. — Тц, сбежали, — Рюдзи был недоволен. Уже во второй раз ему не удаётся прикончить аякаши. — Мы будем догонять их? — подошёл Мамиру. — Нет, это бессмысленно, — покачал головой Рюдзи, отпуская младшую сестру и вытаскивая из-под складок плаща пустую бамбуковую фляжку. Он открыл её. Выставленный барьер, потоки воды вернулись обратно к Рюдзи. Онмёдзи со злостью спрятал фляжку обратно. Юноша зыркнул на Юру. Та смело смотрела ему в глаза. Рюдзи закрыл глаза и мысленно досчитал до десяти. По словам деда, это успокаивает. Особо не помогло. — Юра... — Мне всё равно, что ты скажешь, брат! — перебила его девушка. — Ни Судзин-сан, ни Нура не причинили вреда людям, поэтому нет никакого смысла их убивать! — Ты что, самолично видела каждый их день, потому так упрямо настаиваешь на этом? — холодно спросил Рюдзи. — Нет, не следила. Но я верю им! — стояла на своём Юра. — Будто бы ты сам так уверен в том, что Судзин-сан или Нура, вредили каждому встречному человеку! Рюдзи сощурился, глядя на сестру. В её словах было рациональное зерно, но Рюдзи не хотел ни понимать, ни признавать этого. Юра тоже не отводила взгляда. — Делай, что хочешь, — устало вздохнул Рюдзи, прикрывая глаза. На лице Юры сразу же появилась радостная и облегчённая улыбка. — Но! За свои решения, касающиеся аякаши, ответственность несёшь сама. Я же не собираюсь относиться к аякаши так же лояльно, как и ты. Ёкаи — "чёрное", онмёдзи — "белое", — закончил Рюдзи, по крайней мере, временно смирившись с мнением сестры, и обратился к Мамиру: — Мамиру, возьми оставшиеся манекены. Мы возвращаемся в Главный дом. Мне надо чуть-чуть отдохнуть... — пробормотал онмёдзи и направился к тропе, ведущей с плато. — Я поняла тебя, брат, — кивнула Юра и поспешила за Рюдзи. Мамиру, не обращая внимание на кровоточащую щёку, — следы когтей шикигами Саюри — подобрал то, что осталось от манекенов, и неспешным, но широким шагом последовал за братом и сестрой.***
— Тьфу! Тьфу! Тьфу-тьфу-тьфу! — Цукико что есть отплёвывалась от попавшей в рот, вопреки маске на лице, грязи и пыли. — Кажется, весь мой рот наполнился этой гадостью! Ясу бросила взгляд на Яко, но промолчала. Сейчас Цуру больше интересовали Саюри и Хана. Её наверняка бы повеселило то, как Хана прыгает по земле, если бы не травма шикигами. — Саюри-сама, вам не нужно так сильно беспокоиться обо мне, — призванный Ханаараси в обличии филина сидел на земле. — Моё крыло всего лишь парализовано и немного сломано. Оно быстро заживёт. Саюри то ли и в самом деле не услышала слов Ханаараси, то ли просто не захотела этого сделать. Она держала в руках крыло, придирчиво и внимательно осматривая его. — Я должна лично убедиться, что пострадало только крыло, — не терпящим возражений тоном ответила Саюри. Ясу чувствовала лёгкий укол совести — всё же это она попросила Саюри и Хану помочь с поиском Юры, а в итоге пострадал сильнее всех шикигами её сводной сестры. Судзин знала, что ханъё очень болезненно и остро реагирует на всё, из-за чего может пострадать Ханаараси. Особенно часто Саюри переходила границы в этом плане, когда только-только создала Хану. Ханъё не выпускала его, боясь, что с ним может произойти то же, что и с её прошлым шикигами, в смерти которого она винила как себя, так и Дайки. Благо, со временем, Ханаараси убедил свою хозяйку, что чрезмерная опека его лишь душит, и Саюри отступила. Однако не значило, что она совсем перестала беспокоиться за Ханаараси. — Саю, я знаю, что Хана очень тебе дорог, а потому прошу прощения, что подвергла его и тебя опасности. И за то, что испортила отдых тоже, извини, — возможно, её слова слишком глупы, возможно, слишком наивны для той, кто занимает пост Гудзи, но так ей будет спокойней. — И вы туда же, Ясу-сама... — заухал филин. — Я обещаю быть более осторожным. — Иначе и быть не может, — подала голос Саюри. Умелым и точным движением ханъё вправила сломанное крыло. Хрустнули хрящи. — Потихоньку разминай его, летай не слишком долго, — дала советы ханъë. Ясу поморщилась, припомнив свои ощущения при вправлении сломанных костей. Цукико тоже звук неприятно резанул по ушам, что оставались особенно чувствительными, даже когда Яко принимала чужой облик. В отличие от Ясу, Цукико всегда вправляла сломанные кости сама ,и не всегда это было удачным. — Саюри, Хана, несмотря ни на что спасибо, что помогли, — Судзин поклонилась. Яко, спохватившись, последовала её примеру. Ханъë молча кивнула, а филин благодарно склонил голову в ответ. Саюри подняла Ханаараси на руки. — Может быть, мы ещё пересечëмся, Ясу, — попрощавшись таким образом, Саюри быстро ушла. — Я буду с нетерпением этого ждать, — сказала ей вслед Ясу. — Что теперь, госпожа Гудзи? — подала голос Цукико, когда ханъё совсем пропала из поля её зрения. — Похоже, с вашей знакомой-онмёдзи поговорить нормально не получится. Её братья, или кем они там ей приходятся, нападут без раздумий. А ваша сестра была хоть какой-то гарантией безопасности, да и то, как выяснилось, относительной... — Не будь с нами Саюри, и ты, и я с куда большей вероятностью валялись бы парализованные. А Юра вряд ли смогла бы остановить двух куда более опытных, чем она, онмёдзи, — голос девушки стал более серьёзным, как и взгляд. — Сочетание электричества, в нашем случае молнии, и воды для людей смертельно опасно, так как вода является прекрасным проводником тока. И аякаши к твоему сведению, Цукико, исключением для этой реакции не являются. Не думаю, что тебе понравились бы эти... ощущения, — Судзин немного замялась, прежде чем охарактеризовать одним словом последствия удара током вкупе с водой. Яко помолчала, пожевав губами, и кивнула, показывая, что слова Ясу она услышала. — Возвращаясь к твоему вопросу, — Судзин сама сменила тему, — я хочу ещё раз попытаться поговорить с Юрой. — Чего ж вы хотите от неё узнать-то? — сложила руки на груди Цукико. — И почему было не воспользоваться теми знаниями о Хагоромо Кицуне, или о чём вам ещё надо, что есть в храме? Должна же быть в Миваку-Текина библиотека. — Ну, Миваку-Текина — в первую очередь, храм. Каких-либо записей, свитков или книг там крайне мало, да и они посвящены в большинстве своём текстам священных песен, танцев, молитв, — ответила Ясу. — Серьёзно? — усмехнулась Цукико. — Ага. Я в своё время перелопатила все тексты, что хранятся в храме. А на мой вопрос: "Почему так мало?" — мне ответили, что-то вроде: "В хранении чего-то другого нет сильной необходимости". — Как-то... даже глупо. — Ну, у храма есть Первая Гудзи, Вторая Гудзи и Хаяте. Эта троица даже лучше книг, правда из них фиг что вытащишь, — по тону Судзин Цукико не смогла понять, всерьёз ли говорит девушка или просто смеётся. — А Главный дом клана Кейкаин — место, наполненное всякими записями о делах минувших лет, десятилетий и столетий. Там я с куда большей вероятностью найду нужную мне информацию. — Вы так уверены, что то, что вам так необходимо, будет в клане Кейкаин? — Да. Ведь именно Тринадцатый глава клана Кейкаин, Хидемото Кейкаин, поставил ту самую печать, которую в данный момент стремится разрушить Хагоромо Кицуне. Должен же он был оставить хоть какие-то заметки о создании печати масштаба целого города, — объяснила Ясу, пнув какой-то камешек. — К тому же тот же Хидемото Тринадцатый был тем, кто обездвижил Хагоромо Кицуне с помощью Хагуна, а Нурарихён-сан победил её. Онмёдзи, как я думаю, должен был изучить своего врага. — Тогда почему бы мне не прикинуться этой Юрой и проникнуть в Главный дом? — спросила Цукико. Она отодвинула маску и начала покусывать косточку, на которой было выгравировано "Судзин Ясу". — Так всяко будет проще и быстрее, не? — Ага, а потом выясняется, что в Киото появилась вторая Юра, потому что первая находится на плато недалеко от печатей и усиленно тренируется. И как отмазываться будешь, если столкнёшься с кем-то, кто хорошо знаком с Юрой, или тебя быстро раскусят? Ведь если я, когда ты находишься в моём обличии, могу указать тебе на ошибки, то с Юрой подобное не прокатит. Я недостаточно хорошо знаю её. А ставить ни тебя, ни себя, ни Юру в щекотливое положение я не хочу. Поэтому, нет, Юрой ты прикидываться не будешь. — Слушаюсь, — примирительно подняла руки Цукико. — Получается, нам нужно выждать момент, когда Юра останется одна? — Слишком муторно и долго, — покачала головой Судзин. — А когда нападёт Хагоромо Кицуне неизвестно. Может, завтра, а может, через несколько дней. Поэтому завтра я попробую ещё раз поговорить с Юрой, но уже без Саюри. Не хочу её пока трогать, — покачала головой девушка. — Разве это не слишком беспечно, Гудзи-сама? — прикрыла глаза Цукико, качая головой. — Вряд ли мы вдвоём сможем противостоять двум умелым онмëдзи, а ваша сестра... Вы сами говорили, что она нам помогла. Стоит ли действовать самим? Да и если эта ваша Юра нас выслушает, то что насчёт её братьев? Они-то точно слушать не будут. Госпожа... Ясу-сама? Яко оглянулась назад и увидела, что спина Ясу маячит где-то вдалеке. Поняв, что она слишком заболталась и Судзин ушла без неё, Цукико поспешила за девушкой с выкриком: — Госпожа Гудзи, меня подождите! На губах Ясу же была предвкушающая, широкая улыбка.***
Удивилась ли Юра, когда увидела на следующий день Ясу, на том же плато, где они разговаривали вчера? Определённо, да. Юная онмёдзи на несколько секунд оторопела, а после беспокойно посмотрела на Мамиру, пришедшего вместе с ней. Юра в это утро ушла вперёд вместе с Мамиру, так как Рюдзи по пути столкнулся с Акифусой, которого старший брат Юры не очень-то жаловал. Однако просто так послать Акифусу Рюдзи при всём желании не мог — первый всё же был хранителем Первой печати, замка Нидзё, да и ещё и гением в своей специальности, потому пользовался каким-никаким, а уважением. Приходилось следовать формальностям. Рюдзи отправил Мамиру к Юре, ожидавшей тогда у ворот, а сам остался, чтобы: "перекинуться парой фраз" — как передал Мамиру Юре на закомерный вопрос девушки: "Где старший брат?". — Мамиру, остановись! — крикнула Юра, схватив онмёдзи за руку, в которой уже искрились печати. — Ёкай. Убить, — механическим голосом произнёс Мамиру. — Нет, её нельзя убивать! — Юра пыталась удержать юношу на месте. Мамиру сделал несколько шагов, пытаясь сбросить с себя Юру. — Юра, скажи, ты хоть немного веришь мне? — громко спросила Ясу. — А? — Юра подняла на девушку взгляд, немного замявшись. — Да. — Спасибо. Я обещаю, что Мамиру особого вреда причинено не будет. Кейкаин не поняла смысл слов девушки. Ясу кивнула головой и взглянула куда-то за спины онмёдзи, где почти не светило солнце, — оно было скрыто за серыми облаками, сквозь которые ещё виднелись участки голубого неба. Кусты зашуршали. В следующую секунду Мамиру припечатала к земле огромная кошачья лапа. Юра невольно отпрянула и смотрела на то, как гигантских размеров кот внаглую ложится на Мамиру, придавливая того всем своим телом. — Ч-что?.. — пролепетала онмёдзи. — Юра, всё будет хорошо, обещаю. Он просто присмотрит за ним, пока мы с тобой поговорим, — к девушке подошла Судзин. — Но если ты против, скажи об этом, и Мамиру отпустят, — она выжидающе смотрела на Юру. Пока Юра думала над ответом, Мамиру попытался сбежать. Извернувшись, он приложил искрящуюся печать к светлой шерсти. Вспыхнула на доли секунды яркая молния. — Для онмёдзи неплохо, — раздался басистый голос кота. Клыкастая пасть приоткрылась, и Кася дохнул на онмёдзи. В нос Мамиру, а также стоящим рядом Юре и Ясу, ударил трупный запах. — Вот только моя стихия подобна твоей, — Кася довольно осклабился. — Так что эффект от твоих бумажечек нулевой. Какая жалость, правда? — К-кася?! — изумилась Юра, прежде поморщившись от неприятного запаха. — Умная у вас подруга, Ясу-сама, — Кася перевёл взгляд чёрных глаз на онмёдзи. — Догадливая. Это хорошо. — Не смей больше ничего с ним делать, Йоко, — строго произнесла Ясу. — Слушаюсь, — протянул Кася. — А ведь мне так хотелось продемонстрировать тебе свои способности, онмёдзи, — пробормотал себе под нос Йоко, явно обращаясь к Мамиру, что молча не прекращал попытки сбежать. — И чего ты всё никак не уймёшься-то?.. Вот вертлявый... — хмурился Кася. — С Мамиру всё будет в порядке, — вновь заверила Юру Ясу, и наконец, спокойный голос Цуру заставил онмёдзи немного успокоиться и привести мысли в порядок. — Да, хорошо, — кивнула Юра. — Я выслушаю вас, но прежде скажите, вы настоящая? У Юры ещё со вчерашнего вечера были сомнения, какая из увиденных Ясу, настоящая: та, что в кимоно, которая стоит перед ней сейчас, или та, что была в одежде мико и знакомой маске? И даже не видя лица второй, у Кейкаин не было сомнений: за маской скрывается лицо, что ей знакомо. Однако она не могла не принять участие в разговоре. Она доверяла Ясу так же, как и Рикуо. Ясу вопрос не удивил. Девушка прикрыла глаза, собираясь с мыслями: — Да. Судзин не стала врать Юре или придираться к формулировке её вопроса, понимая, что если соврать — о доверии подруги можно забыть. Да и Юре в данный момент явно не до её лжи, и так свалилось куча всего на плечи юной онмёдзи. — Тогда кто был рядом с вами вчера? — Юра подумала о том, что, может, это была сестра-близнец Ясу. — Это была я и не я, — загадочно ответила девушка. — Прости, но я не могу дать более чёткого ответа на твой вопрос, Юра. Онмёдзи, помолчав, кивнула. Все секреты Ясу раскрывать не собиралась. — Так о чëм вы хотели поговорить? — Юра, я хочу помочь тебе, — решительно объявила о своём намерении Судзин. — Правда, не знаю ещё пока каким образом... Но искренне хочу это сделать! — Нет, Судзин-сан, я не могу втягивать вас в это, — покачала головой Кейкаин. — Я уже... — криво усмехнулась Цуру, отводя взгляд в сторону. На лице Юры отразилось непонимание, и девушка пояснила: — Считай, нос к носу столкнулась давеча с Хагоромо Кицуне, — беззаботно произнесла Судзин, пожимая плечами. — Что?! — воскликнула Юра. — А ведь вы зарекались, Гудзи-сама, что не будете на глаза этой лисице показываться, а только наблюдать, — подал голос Кася. — Знаю-знаю, — покивала Ясу, бросив взгляд на Йоко. — И свою вину я признаю, но ничего уже не изменишь. Я могу лишь надеяться, что Хагоромо Кицуне благополучно забудет обо мне, сконцентрировавшись на своей главной цели. Хотя... у меня есть некоторые сомнения по этому поводу... — последняя фраза была произнесена почти шёпотом. Ясу вспомнилась встреча восьмилетней давности, и девушка невольно вздрагивала, осознавая возможность великолепной памяти Хагоромо Кицуне. А ведь лисица могла припомнить и Первую Гудзи, бывшую вместе с Ясу. Судзин не сомневалась, что Хагоромо Кицуне чётко запомнила лицо своей убийцы во время первого перерождения и убийцы своего, горячо любимого сына. А вспомнив о том, что Ясу и Су были в одно время, в одном месте, Хагоромо Кицуне не составит труда понять, что Судзин и Су связаны. По крайней мере, она может выдвинуть такое предположение и вряд ли будет убеждаться в его верности. По словам Хаяте, рассказавшем не только Су, но и Ясу о реакции Хагоромо Кицуне 400 лет назад после слов Баку о Первой Гудзи, мягко говоря, лисица была в бешенстве. И Ясу не хотела, чтобы гнев Хагоромо Кицуне пал на её голову, попросту потому, что Судзин не сможет толком ничего противопоставить аякаши. Кровавый Сёгун ещё недостаточно силён, а где в срочном порядке раздобыть колоссальное количество крови для подпитки нагинаты, девушка не знала. Использовать своё Хякки Яко в качестве щита Ясу даже помыслить не смела. — И моя предшественница тоже... связана с Хагоромо Кицуне, так что, можно сказать, как только я приняла титул Третьей Гудзи я оказалась втянута во всё, что связано с Хагоромо Кицуне. Плюс я считаю, что должна помочь тебе, как подруге. Ну, и Рикуо... Он ведь тоже во всём это варится, — девушка не забыла упомянуть Нуру. — Да и Киецугу с ребятами вот-вот сюда нагрянут, — но сразу переключилась на другое. При упоминании Киодзюдзи Юра не сдержалась и приложила руку ко лбу. Как она могла забыть-то про него?! — Вижу, ты прекрасно понимаешь, что Киецугу — магнит для ёкаев, которых с удивительной беспечностью не замечает, и приключений не только на свою задницу, но и всех остальных, — хмыкнула Ясу и добавила: — Однако без него было бы слишком скучно, да и парень он неплохой. — Вы правы, — устало пробормотала Юра. — Насчёт Киецугу и ребят... Думаю, их можно пригласить в Главный дом. Там они точно будут в безопасности. — Разумно, — кивнула Ясу. — И мы будем хотя бы знать, где они находятся, а не бегать по всему Киото и гадать, сожрали их аякаши или нет... А что насчёт моего предложения руки помощи? — Судзин вернулась к изначальной теме их разговора. — Я-то не против, но Рюдзи и остальные... — Юра, прости за грубость моих слов, — Ясу сложила руки на груди, — но я хочу, в первую очередь, помочь лично тебе, а потом уже твоим братьям или всему твоему клану, если, конечно, мою помощь примут, а не закидают печатями и шикигами... Кейкаин задумалась. Принимать так или иначе помощь от ёкаев Юре, онмёдзи, как ни парадоксально, было не впервой, и события, произошедшие за последние несколько месяцев, тому доказательства. Юра уже отвоевала у Рюдзи своё законное право принимать решения самостоятельно, и в Укиё-э она пришла к мысли, что ей самой стоит решать, кого уничтожать, а кому помогать. Стоит ли сомневаться сейчас? И ведь она слушает не какую-то незнакомку, а Ясу, которая уже несколько раз доказала, что у неё нет цели причинить кому-то из людей вред без веских оснований. — Хорошо, — дала свой ответ Кейкаин. — Но я хочу уточнить ещё кое-что, Судзин-сан... — Слушаю, — кивнула Ясу. — Вы, точнее, другая вы, — Юре казалась подобная формулировка несколько неправильной, но как сказать по-другому она не придумала, — спрашивали о библиотеке клана Кейкаин, о её наличии. Зачем вам это? — Я уверена, что в библиотеке твоего клана есть информация о Хагоромо Кицуне, в том числе, и о том, о чём я вчера спрашивала. Мне бы хотелось, по возможности, побывать там и убедиться в правильности своих суждений. — Гаро, сожри. Водяной волк с разинутой пастью бросился вперёд. Однако Рюдзи целился не в Ясу, а в Йоко, как к ближе стоящему. Кася спрыгнул с Мамиру, которого немедленно окатило немного мутной водой. — Как я погляжу, тренировка проходит просто отлично, да, Юра, Мамиру? Голос пришедшего Рюдзи был полон нескрываемого раздражения. — Рюдзи, — промокший насквозь Мамиру резво поднялся на ноги. — Брат... — хотя Юра и отстояла вчера свою точку зрения, ей всё ещё было немного страшно. — Это, я так подозреваю, третий онмёдзи, о котором вы говорили, госпожа? — пробасил Кася, с опаской косясь на Рюдзи. Шерсть аякаши вздыбилась, хвост распушился. — Да, — Ясу нахмурилась. — Вода на тебя не попала? — Вроде бы нет, не чувствую, — голос Кася, не сводившего глаз с Рюдзи, стал более тягучим, медленным. — Это хорошо, в противном случае, я бы сильно обеспокоилась твоим состоянием, — криво ухмыльнулась Ясу, бросив взгляд в сторону Йоко. — Брат, ты вчера сказал, что я могу делать, всё что захочу... — Я и не собирался спорить с тобой, Юра, — холодно и резко оборвал её Рюдзи, щурясь, — но я также уведомил, что своё отношение к аякаши не поменяю. Почувствовав напряжение своего хозяина, Гаро оскалился и издал тихий рык. — Пожалуйста, давайте мы все успокоимся и не будем устраивать драки почём зря. Мы прямо сейчас спокойно уйдём. — Какая жалость, но нет, — с притворным сочувствием ответил Рюдзи. — В последнее время я всё чаще и чаще отпускаю ёкаев, не хочу, чтобы подобные действия стали традицией. Гаро... — волк напрягся. — Брат, стой, — Юра встала перед Ясу, расставив руки в стороны. — Я не позволю тебе этого сделать. Рюдзи раздражённо и тяжело вздохнул. Ему прямо-таки вспомнились события в Укиё-э. Вот прям один в один, что бесило ещё сильнее. Йоко размахивал хвостом и бил им себя по бокам. Ясу держала левую руку вытянутой, жестом приказывая Кася не нападать. Мамиру безжизненным взглядом, не мигая, смотрел на аякаши. Между обеими сторонами повисло напряжение, увеличивающееся с каждой секундой. — Юра, позволь мне самой во всём разобраться, — голос Ясу, обращённый к Юре, был одновременно мягок и твёрд. — Мне бы не хотелось, чтобы ты пострадала. Но онмёдзи и не думала слушать Судзин. Земля под ногами задрожала, это отвлекло и людей, и аякаши. Все почти одновременно повернули головы в сторону Киото. Над Нисихоган-дзи будто поднимался чёрный столб дыма и начали сгущаться тёмные облака. Йоко шумно втянул носом воздух. Усы зашевелились будто в предвкушении чего-то восхитительного: — Сколько ёки-то сразу хлынуло. — Первый виток печати сломан, можно сказать, что Хагоромо Кицуне проникла в Киото ещё глубже, — ответила ему Ясу. — Тебе что в храме ёки мало? Выглядишь так, будто изголодался по ней, — девушка легонько толкнула Кася в бок. — Я привык к атмосфере храма, госпожа, и неимоверно рад, что в Киото воздух становится таким же насыщенным, — довольно промурчал Йоко. — Давай за мной, Йоко, успеешь надышаться ещё, — Ясу подошла к краю плато. — Судзин-сан, вы собираетесь отправиться к Нисихоган-дзи? — посмотрела ей вслед взволнованная Юра. — Нет, — Ясу посмотрела на онмёдзи. — Спасибо за беспокойство, Юра. Со мной всё будет хорошо. Ещё увидимся, — ободряюще улыбнулась девушка и спрыгнула вниз. Кася с горящими от нетерпения глазами последовал за ней. Юра проводила их напряжённым взглядом, сжимая руку в кулак, когда её окатило мутной водой с ног до головы. Кейкаин дёрнулась и ошарашенно взглянула на подошедшего Рюдзи. Тот держал в руке открытую бамбуковую фляжку. — Начинаем тренировку, Юра, — прошипел он, сжав ворот одежды сестры. — Твой противник — Мамиру, — отчитав имя по слогам, Рюдзи отпустил сестру и отошёл в сторону. — Вперёд, чего встали? Скоро ваш выход, — он демонстративно сложил руки на груди. Вымокшая Юра взглянула на Мамиру, однако выбирать не приходилось. Юная онмёдзи призвала волка Танро, и тот по велению своей хозяйки бросился на Мамиру.***
Четвёртый барьер, Нисихоган-дзи, раннее утро — Х-хагоромо Кицуне-сама! Хагоромо Кицуне-сама, подождите! — Минагороши Дзидзо, насколько позволяло состояние его потрёпанного тела, быстро семенил за лисицей. Хагоромо Кицуне самолично отворила ворота Нисихоган-дзи, не слушая восклицания Минагороши Дзидзо. Кьёкоцу с излюбленной черепушкой в руках и Ибараки Додзи молча шли следом, как и толпа ёкаев. — Х-хагоромо Кицуне-сама, сейчас уже утро. Даже если Киото уже наполнен ёки и в него всё прибывают и прибывают аякаши, ваше состояние... Я не уверен, что ваших сил хватит. Ведь Сэйэй-дзи был разрушен лишь ночь назад, это не соответствует тому порядку, который я озвучивал, — скороговоркой говорил Минагороши, надеясь, что Хагоромо Кицуне услышит и послушает его. Женщина остановилась посреди двора храма. Вокруг возвышались расписные столбы, поддерживающие крышу здания. Минагороши Дзидзо, Кьёкоцу, Ибараки Додзи и остальные замерли, ожидая дальнейших действий ёкай. — Я рад, что вы... — медовым голосом заговорил Минагороши Дзидзо, довольно потирая ладони. Хагоромо Кицуне легко повернула голову в сторону и приставила кончик белоснежного хвоста к красной склере Минагороши. Тот не сдержался и испуганно попятился. Птица на его плече качнулась назад, впиваясь когтями в одежду Минагороши Дзидзо и кожу. — Не мешай мне веселиться, Минагороши Дзидзо, — мило, но абсолютно неискренне улыбнулась Хагоромо Кицуне. — Я решила, что четвёртая печать будет разрушена сегодня утром, а не ночью. Хагоромо Кицуне возобновила шаг, направляясь вглубь храма. Аякаши послушно потянулись за ней. Минагороши Дзидзо раздражённо и тихо цыкнул, всё же последовав за ëкаями. Онмёдзи не ожидали столь раннего нападения. Первого попавшегося человека Хагоромо Кицуне хвостом пригвоздила к стене, пронзив грудь: — Разберитесь с ними, — отдала приказ Хагоромо Кицуне, презрительно оглядывая вооружившихся печатями и шикигами онмёдзи. Эти людишки в своих попытках противостоять ей и смешны и жалки одновременно. Ни один из них не мог противопоставить ничего, что было бы достойно её внимания. Исключение — Хагун и его обладатель, но Хагоромо Кицуне ещё не довелось встретиться с этим онмёдзи, если, конечно, такой одарённый человек уже родился. Почему она решила напасть с утра, а не дождаться ночи, как предлагал Минагороши Дзидзо? В ночь разрушения пятой печати, во время случайной встречи взглядов с какой-то девчонкой, в голове Хагоромо Кицуне что-то отозвалось. Информация, хранившаяся в памяти не одну сотню лет, дала о себе знать очень тихим сигналом. Хагоромо Кицуне не имела желания выяснить подробности личности девушки в кимоно или её спутницы, её больше взволновали её же собственные воспоминания о прошлом. Что-то произошло... Когда? Тогда. Она не знает, не может дать ответа. Стоит задуматься о событиях прошлого, — 8 лет назад, 400, 800 — как в висках начинает пульсировать боль, которая проходит, как только Хагоромо Кицуне вспоминает, для чего ей разрушать печати, для чего она перерождается уже не в первый раз. Её дитя. Драгоценное дитя. Горячо любимое дитя. Она — мать. Она должна помочь ему исполнить его самое заветное желание. А для этого необходимо разрушить барьер, поставленный Хидемото Тринадцатым, чьë лицо Хагоромо Кицуне не забудет никогда. — Сестрица, — кто-то осторожно позвал её. Хагоромо Кицуне моргнула и перевела взгляд глубоких чëрных глаз на Кьëкоцу. — Сестрица, прошу, — Кьëкоцу указала рукой вниз. Хагоромо Кицуне, стоя на деревянной, лакированной лестнице оглядела глубокое и сильно затемнëнное подвальное помещение, где и собрались, по мнению Хагоромо Кицуне, все онмëдзи, которых оставили защищать четвëртую печать. Хагоромо Кицуне стала спускаться по лестнице, где её ждали Кьëкоцу, Минагороши Дзидзо и Ибараки Додзи. Остальные ëкаи разместились на перилах, стенах, кто-то остался стоять у входа. Лисица прошла мимо издавшего последний хрип окровавленного онмëдзи. — Прошу вас, Хагоромо Кицуне-сама, — в руках Минагороши Дзидзо держал горящий фонарь, бывший чуть ли не единственным источником освещения. — Вы же знаете: аякаши не могут коснуться печатей. Хагоромо Кицуне прошла мимо расступившихся перед ней ëкаев. Устройство печати всегда было почти одним и тем же: небольшой насыпной холм с вбитым в середину деревянным колышком, обмотанным симэнавой, в окружении нескольких горящих свечей на высоких одиночных подсвечниках. Оригинальностью Хидемото Тринадцатый не блистал, разве что количество свечей отличалось, завися от номера печати. Лисица подошла к колышку и, крепко схватив его, с силой дёрнула вверх. Деревяшка легко поддалась. Из образовавшейся дыры потянулась ёки, начав заполнять помещение постепенно чернеющей дымкой. Земля под ногами аякаши затряслась. Хагоромо Кицуне, держащая вытянутой вверх рукой колышек, посмотрела вниз, и её губы изогнулись в лёгкой, но довольной улыбке. — Гасядокуро, — нараспев, произнесла она. — Так вот, где ты был. Холм начал сыпаться. — Хагоромо Кицуне-сама... — провыл кто-то из-под земли, зашевелившись. Дрожь земли увеличилась, затряслись несущие столбы. — Я так скучал по вам... Дыра становилась всё шире и шире. Из неё сначала вырвалась пара длинных и больших рук. Найдя опору, стало вылезать и тело. — Ого! — Кьёкоцу приоткрыла от удивления рот, глаза её расширились. Минагороши Дзидзо невольно закачался. Один только Ибараки Додзи остался равнодушен, но взгляд его также был прикован к проснувшемуся от долгого сна, вылезающему наружу ёкаю. Хагоромо Кицуне, отшвырнув уже бесполезный колышек в сторону, отошла к Кьёкоцу и остальным. Наконец, перед аякаши предстал гигантских размеров скелет, который сгибался от того, что потолок для него был слишком низким. В тëмно-красных глазницах вращались глазные яблоки, фокусируя свой взгляд на лисице. Зубы скелета клацнули — Гасядокуро попытался улыбнуться. Место печати было безнадëжно разрушено, а вместо с ним оказались похоронены тела убитых онмëдзи. Ворота Нисихоган-дзи распахнулись во всю свою ширь, так, что даже скрипнули петли. Хагоромо Кицуне выехала на Гасядокуро, сидя на одном из выпирающих позвонков скелета, чьи конечности ещё не пришли в норму, а потому не всегда слушались своего хозяина. Вслед за Гасядокуро и Хагоромо Кицуне шли и летели ёкаи. — Осталось ещё три, — куда-то в небо тихо сказала Хагоромо Кицуне, щурясь от удовольствия.***
Ёсудзуме притаилась в кроне одного из многочисленных деревьев, которыми поросли окружающие Киото горы. В руках ёкай крепко сжимала свою нагинату. Наступал день, и, даже несмотря на то, что погода была мрачной, Ёсудзуме не рискнула покидать лес. В лесу проще скрыться от чужих глаз. В лесу даже днём, при свете солнца, может царить темнота. Как порождению тьмы ей надёжнее находиться под защитой густой листвы до наступления ночи. Ёсудзуме знала это. Как и она. Послышались шаги. Ёсудзуме насторожилась. Кто-то старался как можно тише ступать по земле. Фигура девушки остановилась прямо под деревом, на котором засела Ёсудзуме. Ёкай сжала нагинату до противной боли в мышцах. От лёгкого ветра колыхались платиновые волосы, часть которых была собрана в пучок, и расшитое бабочками амагото. Аяме чуть запрокинула голову, прикрыв глаза, и приоткрыла рот, втягивая им воздух вокруг. Некомата замерла, и Ёсудзуме невольно сделала то же самое. Аяме резко повернула голову в сторону Ёсудзуме — резко качнулась в ухе серьга. Глаза Ёсудзуме встретились с глазами Аяме. Ёсудзуме сию же секунду сорвалась с места, расправляя крылья. Началась очередная игра в догонялки, в которой за всё время не поменялись роли. Она слышала, как Аяме преследует её. Ёсудзуме не могла понять, что преследовательнице от неё нужно, но чувствовала нутром, — и не только нутром аякаши — что никак нельзя вступать в драку с этой девушкой-Некоматой. Аяме бежала за Ёсудзуме, внутренне браня аякаши за то, что та очень быстро и умело летает, что Ёсудзуме не использует свою технику и что с её крыльев совсем не падают перья.