Истинная сущность человека

Мы вновь сели в машину. Я за руль, он сел рядом на соседнее сидение. Я с усмешкой заметил, что на этот раз после секундного колебания он пристегнулся, прищурив глаза. Почему-то с нашей первой встречи я всегда старался подмечать малейшее изменение его выражения лица. Для меня было важно видеть в нем человеческие эмоции, угадывать его настроение. Иногда я даже забывал, что передо мной не человек. Но после я будто одергивал себя, напоминал себе о его сути. Он был похож на нас, но все же не был одним из нас. Он покосился на меня, я лишь вопросительно поднял брови. Он выпрямился и вновь устремил свой взгляд вдаль. Что он там видел? Осматривал окрестности в поисках врагов? Мечтал о спокойной жизни? Думал о том, почему он все еще жив? Спрашивать, отчего он предпочитает смотреть в лобовое стекло, а не вести разговоры со мной, я считал неуместным. Хоть мы и выяснили все, что требовалось, все же я плохо представлял, о чем с ним можно говорить, кроме общего дела. О войнах? О правителях? Об искусстве? О сущности человека? О стригоях? Мы не были друзьями и, хоть мы и проводили много времени вместе, это было лишь необходимостью. Неотвратимой для меня, и, возможно, отвратной для него. Я видел в нем товарища по оружию, опасного и сильного, кого он видел во мне? Обузу? Слабого человека с недостатками? Живой ужин? Я не спрашивал его никогда, что он чувствовал, когда работал с нами. Хозяин считал нас говорящими макаками, Куинлан не присоединился к нему, но что он действительно думал о нас? Была ли это брезгливость, гордость, разочарование или наставничество? Чувствовал ли он себя превосходящим видом рядом с нами или же отцом с глупыми детьми? Загадка. В любом случае, я был слабее физически, не обладал его силой, скоростью, военными навыками. Я признавал его превосходство, а он прекрасно знал, когда нужно было помочь и прикрыть мою спину. Этой негласной договоренности было достаточно тогда, но сейчас… Какой помощи он ждал от меня? Чем я мог ему помочь? Нас всего двое. Хотя…на его стороне тысяча лет воинского искусства. Тысячи войн, походов и осад. А это сравнимо с целой армией. Мы выехали на трассу и продолжили ехать в неизвестное мне место. Куинлан его не называл, а я начинал сомневаться, не удираем ли мы от угрозы. «На север». Знал он сам, куда ехать? Выяснив почти все, что меня интересовало, я внутренне успокоился. Тот факт, что рядом сидит Куинлан, успокаивал и… несколько тревожил меня. Значит, он бессмертен, может менять тела, исцеляться, читать мысли. Еще немного и он станет Суперменом. Я улыбнулся. Маску с костюмом ему можно не надевать. Что еще он умеет? На что способен? И главное: чего хочет? Найти нового Древнего. Все Древние, согласно книге, появились от Ангелов небесных. Так откуда этот новый взялся? Там что, налажено серийное производство? После ответов на предыдущие вопросы возникли новые. Я взглянул на Куинлана. Он так и сидел прямо, как будто проглотил штырь. Он выглядел задумчивым. Пытается поболтать с кем-то телепатически, собирая армию? Не успел я закончить мысль, как на этот раз начать разговор, как внезапно его выражение лица сменилось на…встревоженное? Почему так сложно узнавать по лицу о чувствах или эмоциях, когда они так плохо отражаются на его лице. Вдруг он резко повернулся ко мне и что-то крикнул. Я не сумел разобрать ни слова, что-то словно ударилось в машину, ее качнуло и повело в сторону, я ощутил боль, а мгновением позже сознание покинуло меня и все померкло вокруг. Единственное, что я все же успел, это испугаться. х х х Я очнулся на кровати. Мне снились кровь и боль. Точно я не помнил содержания сна, слава Богу, но это было отвратительно. У меня было то самое чувство, которое испытывает человек, проведя почти бессонную ночь, лишь иногда милосердно проваливаясь в забытье. Я поморщился. Голова немного кружилась, я ощущал слабость и ломоту. Я открыл глаза и осмотрелся вокруг. Голова лежала на подушке, сам я был укрыт одеялом. Я находился в незнакомой мне комнате. Кто-то перенес меня сюда и укрыл одеялом? Если этим кем-то был Куинлан, то теперь в его характеристику официально добавляется забота. Я приподнялся и осмотрелся. Кроме кровати, на которой я лежал, здесь находился небольшой стол и стул, также располагалось окно и висело зеркало на стене. Комнатой, казалось, никто не пользовался лет пять: старый дом, возможно, заброшенный, был бы идеальным местом для обитания бомжей, крыс и стригоев. Слои пыли, грязь и обветшалость окружили меня со всех сторон. И еще запах. Плесень? Но, я отметил про себя, постельное белье было чистым. Может, мне показалось, но я четко различил запах океана, исходивший от одеяла. Это порадовало меня на мгновение. Одеяло сползло на талию, и я заметил, что был обнаженным. Я не заметил на себе ни царапины. Что произошло? Где мы? Я задумался и попытался вспомнить. Что-то было не так. Я чувствовал что-то в голове. Как будто на краю сознания …что-то вибрировало. Это не просто присутствовало как едва ощутимый фон, а раздражало, принося явный дискомфорт. Что это, блин, такое! Опять проделки Куинлана? Нет, когда он «беседовал» со мной, я не ощущал ничего подобного. Теперь же в голове…вибрация. Я почувствовал себя сотовым телефоном. Я свесил ноги, попытавшись встать с кровати, и мои ноги подкосились. Я обессиленно опустился на пол рядом с ней. Чтобы не свалиться на пол мешком, я зацепился рукой за матрас. Это смягчило падение. Я сжал голову руками, пытаясь остановить этот звук, но безрезультатно. Вибрировало внутри головы. Вдобавок я ничего не помнил. Я ощутил дуновение ветра и вздрогнул от неожиданности. Надо мной стоял Куинлан. Стоял и в своей манере разглядывал меня. Мне было неприятно демонстрировать ему свою слабость, нагота стесняла меня, поэтому я вновь попробовал встать, чтобы одеться, но опять бессильно рухнул на пол. -Куинлан? - мой голос был слабым. Мне хотелось спросить, что случилось, как мы здесь оказались, но сил не было. Я вновь посмотрел на него. Он стоял и сверлил меня своими голубыми глазами, не говоря ни слова. Может, ему разворотило челюсть, и он не может говорить? Нет, как бы ни так. Что ж, вот и настал момент, когда я был бы вовсе не против смонтированного фильма Куинлана о произошедшем. Я хмыкнул. Стригой в роли режиссера. Я, не говоря ни слова, протянул руку ладонью кверху. Выглядело со стороны так, будто я жду, что вот-вот на ладонь сядет бабочка. Надеюсь, я выглядел не так, как чувствовал себя: жалко и глупо. Я отогнал эти мысли в надежде, что он правильно поймет мой посыл: «покажи мне, что случилось». Куинлан также молча отрицательно покачал головой. Какого черта? Вот же засранец. Я растерянно опустил руку. Наверно, на моем лице отразилось отчаяние, или он прочитал мои мысли, потому что он наконец-то начал говорить. «Мы поговорим, когда ты будешь готов. Отдохни. Выспись». Опять он приказывает. И это было явно не тем, что я ожидал услышать от него. Готов к чему? Я подавил внутри себя растущее возмущение. Не сейчас. Его голос звучал ровно, я не заметил и намека на беспокойство. Ни один мускул на лице не дрогнул. Ну да, зачем ему переживать? Он же непробиваем, как чертов бронежилет. И выглядит вполне здоровым. А вот я… Проговаривая все это про себя, я старался, чтобы мои мысли звучали четко и громко. Чтобы он их услышал. Но, к моему сожалению, мои слова не имели никакого эффекта. Он либо слышал, и ему было плевать, либо не слушал, держа обещание. Ноль реакции. Тогда, потеряв терпение, я посмотрел ему в глаза и собрал остатки сил, чтобы грубо прокричать: «Да чтоб тебя, Куинлан. Скажи мне, что произошло!!! Что это вибрирует у меня в голове? ». Грубо не получилось, как и громко – не вышло. Я просипел эти слова, срываясь на кашель. Я заболел? Или уже умер? И тогда я в аду со стригоем. Если так, то у дьявола специфическое чувство юмора. Хех. Реакция последовала, но не такая, какую я ожидал. Он прикрыл глаза на секунду, затем открыл их. Я подумал, что он призвал свое внутреннее спокойствие. Хм, его терпение было не вечным. После этого Куинлан обхватил мой корпус руками и помог лечь обратно в постель. Я не препятствовал ему, но и помочь не мог. Паршиво. «Завтра», - скомандовал он и также быстро вышел из комнаты. Я обещал себе подумать позже, почему я позволяю ему приказывать. Стригою. На возмущение у меня уже не было сил, вибрация не утихала, но на нее я обращал уже мало внимания, глаза закрывались против воли, и где-то на краю сознания возникла мысль: его руки были осторожными. Когда я вновь открыл глаза, первым делом я заметил его. Он сидел на краю постели и молча смотрел на меня. Голубые глаза напряженно вглядывались в мои глаза. Я отвел взгляд, мне было неуютно. Я чувствовал себя какой-то диковинной букашкой, за которой ведут тщательное наблюдение. Насколько я помнил, всю свою жизнь он провел на войнах, а там существовало лишь одно правило: убей или убьют тебя. И он научился этому. Готов поспорить, он знал тысячу и один способ покалечить человека, не убив, и ровно столько же способов убийства. Он стал искусным воином, даже слишком: он всегда добивался того, чего хотел. Любыми способами. Это и бесило и восхищало меня. Я ненавидел, когда кто-либо вторгался в мое личное пространство, особенно он. Снова подняв на него взгляд, я обнаружил, что он не двинулся с места. Я был уверен, что он меня отчетливо слышал ментально, но не отодвинулся. Вряд ли он соблюдает чужое личное пространство. Я вздохнул и покачал головой. Я чувствовал себя уже бодрее. Долго он тут сидит? Если он продолжит сверлить меня взглядом, то прожжет в моем лбу дыру. А потом я вновь ощутил вибрацию. Я поморщился. -Как ты себя чувствуешь? Я вздрогнул от его слов. А я думал, мы так и просидим в тишине, играя в гляделки. - Что произошло? -Что ты помнишь? -Ты знаешь, что я помню. Ты ведь читаешь мои мысли? Я задумался, почему я был так уверен в том, что он читал мои мысли. В ответ он лишь чуть склонил голову набок. Это значит, «да»? -Помню, как мы ехали на машине и…не помню дальше. -Новый Древний обнаружил нас и принял меры по устранению. -Что? Как он нас нашел? Какие меры? -Самонаводящаяся ракета дальнего действия. -Да? И как мы уцелели? То, что древний уже имел доступ к ракетам и они летели прямиком в нас, совсем обескураживало. Обидно. Значит, он следил за нами, и Куинлан это проморгал. По сравнению с Хозяином, который предпочитал манипулировать людьми и посылать свою армию вампиров делать всю грязную работу чужими руками, этот Древний был явно больше подкован технологически и не церемонился. Теперь стригои не нападают врукопашную, а ракетами закидывают. Это может стать проблемой. -Дело в том, что мы не уцелели, Фет. Мы почти умерли. От этих слов сердце ухнуло куда-то вниз. -И каким образом мы оказались здесь? Мы ведь живы? - Я подавил желание прощупать свой пульс. Я уже перестал понимать что-либо, и все происходящее казалось мне полным бредом. Может, я все еще сплю? -Основной удар пришелся на сторону водителя. Мои раны залечиваются быстро, тем более я…принял меры по восстановлению. Я старался не думать о том, какие меры он принял. Внутренне я осуждал его, но все же понимал, что как бы я ни старался очеловечивать его, он был наполовину монстром. И будет им всегда. -А я? Он колебался. Молчание начало затягиваться. Я же заметно нервничал и страх начал расползаться по венам. -А тебе я отдал часть своего красного червя. Твои раны были смертельными. Но ты исцелился. Он сказал это так просто, будто говорил о погоде. -Что? Я не мог поверить своим ушам. Он что, перепил крови? -Это залечило твои раны. – Повторил он, будто я был глухим. -Ты отрезал от червя кусочек, что ли? – Спросил я нервно, не веря его словам. -Упрощенно - да. Это прозвучало безумно. Хоть я и видел однажды, как две части червя срослись в одного, но вот чтобы вампиры их разделяли, ни разу! -И теперь этот кусочек…во мне? -Да. Я был не уверен, что это сработает на тебе. Но ты итак бы умер, так что я рискнул. Я не решил еще, что делать сначала: паниковать, злиться или благодарить. Поэтому я решил разобраться с вибрирующей проблемой, а потом думать обо всем остальном. -Я чувствую вибрацию в голове. Что это? -Я думаю, это…наша телепатическая связь. Наши черви связаны. Мерзко. Связь червей! Вот почему я был уверен, что он меня слушал ментально, и не ошибся. -Как у тебя ума на такое хватило? – Спросил я мрачно. Я все еще не верил в происходящее. -Ты исцелен и это главное. -Ты видел такое раньше? - Я прочитал об этом в Люмене. И все встало на свои места. - Откуда у тебя Люмен? Он был под охраной. Погоди…Ты его выкрал? Он мог бы и не отвечать. Конечно же, он вырубил или перебил охранников и забрал книгу. Профессора уже не было с нами, но эта книга до сих пор ассоциировалась у меня как «его книга». Было досадно, что книгу так легко забрали из кривых лап тех, кто должен был беречь ее как зеницу ока. - Забери червя обратно! -Я не могу забрать его. Потому что он теперь – часть тебя. - Что об этом сказано в этой книге? Я не помню, чтобы в ней было что-то про…разделение червей. И Профессор не упоминал об этом. Он пристально взглянул на меня. - Ты прочитал ВСЮ книгу? Профессора и всех вас больше волновало, как убить Хозяина, а не как разделить червя на несколько частей. Я задумался. Действительно, я не читал всю книгу до конца, она была почти всегда у Профессора. Да и зачем мне было ее читать, я был «силовой стороной», «мозгом» были другие. - Там сказано, это был дар… избранным, - продолжил стригой. На последнем слове он будто запнулся, а потом скривил губы. Я и раньше видел, как он кривится. Когда видел Хозяина. Это огорчило меня, ведь он явно не считал меня избранным, раз так морщился. Если разобраться, я и не хотел быть этим избранным никогда. Я не был каким-то особенным, просто жил своей жизнью. И я был всегда ей доволен …по крайней мере, до войны. Но то, что именно он посчитал меня недостойным, оскорбило меня. И я уж точно не хотел дара, тем более такого. Даже если бы это спасло мне жизнь. Нет, нет и нет! -Его надо убрать! – Категорично заявил я. Злость начала зарождаться где-то внутри, готов поклясться, я чувствовал ее физически, как она переливается в груди. Как лава, опасная и тягучая. - Возьми себя в руки. Я разберусь с этим. Воспринимай это как дар. - Какой дар? Ты так спокойно об этом говоришь. Ты заразил меня…червем! – Я сорвался на крик. Только из уст Куинлана любое предложение звучало как угроза. Как он собирается разбираться с этим? От осознания произошедшего мне стало особенно не по себе, даже если это и было лишь «половиной червя». Может быть, в вампирском понимании черви были чем-то вроде коробки конфет, но в моем мире это было мерзко и на дар не смахивало. Мурашки побежали по спине. Страх и злость сливались воедино в моей груди, увязая в лаве гнева. Они завязывались в тугой комок, сферу, переливаясь яркими красками. Я ощущал, как эти эмоции начинали парализовывать меня, опустошать. Я посмотрел на грудь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, что это мне просто мерещится. Моя грудь выглядела, как и прежде. Никаких физических изменений не было. Все это происходило внутри меня. Я взглянул на Куинлана. В моих глазах явно читалась паника. Я не понимал, что со мной происходит. Я не испытывал такого никогда. Да, были ситуации, когда я чувствовал страх, боль, ненависть, но они не ощущались так, будто это был живой организм, расположенный в груди. Растущий, поглощающий, всеобъемлющий и неизбежный. Что происходит? Что со мной? Весьма некстати мне вспомнились фильмы ужасов про Чужого. И мне вдруг представилось, как из груди вырывается червь Куинлана, разрывая мне грудь. Я всегда отличался живым воображением. На его же лице опять не было эмоций. Непрошибаемый тип! Злоба внутри становилась все ярче, сфера в груди увеличивалась. -Что дальше? – Выдавил я из себя. Слова давались мне с трудом. - Дальше найдем этого Древнего и уничтожим его. Отомстим. Ну, конечно же. Все так просто. - А как же я? И твой червяк. Что будет со мной? - Предлагаю решать проблемы по мере их поступления. Ты жив, кажется, здоров, мы можем вскоре продолжить искать его. Он мне напоминал терминатора. Минимум эмоций, максимум действий, рациональные поступки. Упал, поднялся, отряхнулся, снова в бой. Но все же, я отметил про себя, он был отчасти прав. Я должен взять себя в руки. Только как это сделать? Внутри меня бушевал ураган. -Мы нужны друг другу. Я не ослышался. С чего бы ему так говорить? Наверно, он уловил мои панические мысли и этими словами он решил меня успокоить, подсластить пилюлю. В любом случае, мое сердце было тронуто. Я явно не ожидал такого, поэтому замолчал и переваривал информацию, прежде чем продолжить говорить через несколько секунд. Я почувствовал, что яркая сфера в груди начала уменьшаться и затухать. Я больше не ощущал злость. -Что мне делать с вибрацией? Она сводит меня с ума. – Спросил я чуть мягче. Я вдруг почувствовал непреодолимую усталость. Черви в вампирах меня пугали, а вот черви внутри меня приводили в ужас. Шок и трепет. Вот уж точно. Он сидел достаточно близко, так и не отодвинулся. Он протянул руку к моему лбу. Я же резко вдавил голову в подушку, не дав себя коснуться. Тело отреагировало инстинктивно. Больше я не дам к себе прикасаться. Но через секунду я осознал, что я поступил грубо и нелогично. Он не заслужил такого к себе отношения, тем более, следовало признать, тема червей была ему ближе знакома, чем мне. -Я могу попытаться уменьшить вибрацию. И я надеюсь на твое благоразумие. Прямо с языка снял. Или озвучил то, что прочитал в моих мыслях. Ладно. Хуже не будет, я думаю. Я приподнялся немного и кивнул. Он вновь протянул руку и осторожно коснулся моего лба своим указательным пальцем. Опять холодный. Не представляю, что там он сделал и как, но вибрация внезапно прекратилась через несколько секунд. Я вздохнул с облегчением и кивнул в знак благодарности. Как хорошо, когда в голове нет посторонних шумов. Интересно, Куинлан тоже постоянно слышит их? Если это так, неудивительно, что он такой задумчивый и серьезный – это его мозг плавится. «Знаешь, если у меня вырастет жало, ты будешь первым, кто об этом узнает». Это задумывалось, как шутка. Неудачная, нервная попытка разрядить обстановку. Но понял ли ее Куинлан, было непонятно. Мне показалось, он вообще не услышал моих слов, а просто вылетел из моей комнаты. Я лишь грустно проводил его взглядом. Немногословен и краток, как всегда. И без чувства юмора. Также было неясно, что со мной теперь будет. В кого я превращусь? Изменюсь ли? Я все еще нервничал, но его слова немного успокаивали мое сердце. «Нужны друг другу». Мне было лестно слышать от него такое. Это ведь означало, он будет рядом, что бы ни случилось? Я ведь правильно его понял? Это вселяло уверенность. И я также надеялся на следующее: стригой знает, что делает. Люди предупреждают: «Бойтесь даров; бойтесь тех, кто их предлагает, а также тех, кто их принимает». Что-то подсказывало мне, что человек, когда – то изрекший эту истину, плохо закончил свою жизнь, разочаровавшись в подарках. Может, ему также подарили что-то мерзкое, и это испортило ему жизнь. И пока я представлял, что именно тот бедолага мог получить в дар, мой внутренний голос, твердивший мне все это время об опасности, торжествовал и ехидничал.