Истинная сущность человека

Повсеместно пустующие дома давно вызывали у меня много вопросов. Слишком много. Строений было так много, что, прогуливаясь по окрестностям, я обнаружил еще три. И все нежилые. Почему люди не возвращались в них? Почему по дороге не встречались машины? Люди? Куинлан сидел на крыльце и смотрел на звезды. О чем он думал? У меня была тысяча вопросов, и я выбирал, с какого начать. -Не начинай того, что тебе может не понравиться. Я также посмотрел на звездное небо. Красиво. И бесконечно тоскливо, так как звезды мерзли в космосе. -Что происходит? – Тихо спросил я. -Ничего неожиданного. -Куинлан! – Воскликнул я. Он повернул ко мне голову. Но молчал. -Почему так много пустующих домов? -Некому жить в них. – Несколько отстраненно ответил друг. -Куда все делись? Почему не вернулись? -Я не знаю. Я хмурился все больше. И все меньше верил ему. -Что происходит? – Повторил я. – Скажи мне правду. Прошу. -Правда, порою, ранит больше, чем незнание. Слова заставили меня нервничать. И еще сильнее захотеть ее услышать. -Я готов к правде! -Готов? Я не уверен в этом. -Почему ты считаешь, что тебе виднее? Я имею право знать! Куинлан опустил глаза и нашел что-то, на чем задержал взгляд. Он предпочел не смотреть на меня. - Это не остановить. Прошло уже достаточно времени, чтобы простых людей стало меньше, а его вакцинированных – больше. Я похолодел. И не верил сказанному. -Насколько все плохо? -Все плохо. -Ты…находишь себе пропитание? А Ба… - Я осекся, но он понял меня. И его губы дрогнули в неудовольствии. -С трудом. Нечасто. -И…что делать? -Поначалу мы их истребляли, но сейчас их стало слишком много…почти все население не истребить. – Спокойно проговорил Куинлан. Почти все…эти слова показались мне самыми. Почему он ничего не говорил мне? -Мы здесь…прячемся, как крысы? -Да. Я ковырял пяткой землю, чертя полукруг. Туда – обратно. Прочерченный мной след становился все глубже. Слов я не находил. -Почему ты мне не рассказал? Скрывал. Вы вместе с Баракусом… -Мы так решили. – Заявил Квинт. -«Мы»? -Да. -И как вы могли решать что-либо за меня? Утаить? Речь идет о людях! – В голос пробралось раздражение, и тон стал выше. -Так было рациональнее. Чтобы ты не натворил бед. Бед? Каких бед? -Я хочу в город. – Потребовал я. После этих слов я замер. В моем видении я тоже видел город, и, черт возьми, я не хотел появляться там, где могло сбыться мое видение. Желание защитить друга было выше желания оценить реальную обстановку. -Если хочешь, бери машину. Или я могу отвезти тебя. – С готовностью предложил Куинлан, поворачиваясь ко мне спиной и заходя в дом. Да, разговор был что надо. Я пошел вслед за Куинланом, но остановился у ближайшей стены, прислонился спиной и сполз по ней. Сколько Куинлан уже наблюдает за вымиранием людей, за вымиранием таких, как я, и ни словом не обмолвился. Я начал злиться на него. Как он мог допустить подобное, когда дело касалось не чертовых стригоев, а моего вида. Когда я заметил стоящего в проеме Квинта, наблюдающего за мной, я отвел глаза. Мне показалось, что сейчас он не читал мои мысли, а подслушивал. И меня это взбесило. -Прекращай осыпать мою голову проклятиями. Идем. Я встал и медленно дошел до проема, посмотрев по направлению кивка его головы. Моей мрачности не было предела. Единственное, за что зацепился мой взгляд, была кровать Куинлана. Там стоял ноутбук. Я не проходил внутрь, будто застряв на месте. -Посмотри сам, что происходит. – Кивнул Квинт на ноут. -Ты мне суешь ноут после того, как сказал, что люди погибли? -Они не погибли. Они…изменились. – Поправил меня Куинлан, и его жало заурчало. -Разница ощутимая. У тебя ни одна мышца на лице не дрогнула. Неужели тебе наплевать? – Не выдержал я. Еле сдерживаемое непонимание и раздражение пропитали мою речь. Прозвучало грубо. -Мне действительно наплевать на людей. Они не достойны спасения. Твой вид на грани вымирания, прими это. -Как ты можешь так говорить? Дети, женщины. Как же они? – Отчаянно проговорил я, пытаясь понять его. -Ваш вид обречен. – Парировал Куинлан, не повышая голоса. -Ты не можешь испытывать симпатию к одному человеку и ненавидеть других. Таких, как я, много. Было много, поправил я сам себя. А теперь… -Этот разговор не имеет смысла. Бессмысленная трата времени. Я присел на кровать, признавая, что убедить и переспорить Квинта просто невозможно. Слишком, слишком горько было осознавать, что мы все это время не войной занимались, а херней какой-то. По большому счету, это была неизбежная ассимиляция моего вида, и горстка стригоев была просто бессильна перед . Или…от этой мысли мне стало особенно тревожно… они специально ничего не делали, так как на кого из них ни погляди – все ненавидели людей. Даже Каниш. Но то, что они сдались, полностью отдавшись междоусобной войне, не давало мне покоя и все больше наталкивало на неутешительные мысли об их намерениях. -Мы должны помочь оставшимся. – Не унимался я. -Мы погибнем. Им уже не помочь. -Можно попытаться! – Воскликнул я. – Как ты можешь сдаваться? Ты же не сдаешься! Никогда. -Нет. – Безапелляционно заявил друг, вызвав внутри меня острый протест. – И нет. Я мог бы отыскать их и присоединиться к ним. Судя по записям Профессора, мы так и делали в ту войну, о которой я ничего не помню. И люди тогда смогли победить. И у нас сейчас был шанс. -Ты никуда не пойдешь. – Отрезал Куинлан, сложив руки на груди. -Не тебе решать. Не в этот раз. – Я поднялся с кровати, намереваясь пройти мимо. Я смотрел в его глаза, они были полны решимости не пустить меня. -Не испытывай мое терпение. – Предупредил Квинт, преграждая мне путь. Я дрался с Куинланом однажды. Если назвать его удары по мне дракой. Я был уверен, что он не нанесет мне серьезных травм, однако сомневался, был ли вообще в этом смысл. Я в последнее время пытался повлиять на стригоев и настаивал на решении дела миром. Поэтому мне стоило проявить благоразумие и успокоиться. Куинлан молчал, не начинал атаку первым, давая мне время одуматься. Моя рука, сжавшаяся в кулак, разжалась. У нас были и другие проблемы, кроме как выяснять отношения друг с другом. Тем более, исход стычки был всем известен заранее. Вместо этого мои пальцы дотянулись до его щеки и замерли. Подушечки ощущали гладкость кожи. И я опять почувствовал тепло на кончиках пальцев. -Что ты чувствуешь? – Спросил я, искренне боясь причинить ему вред и при малейших признаках боли готовый быстро отдернуть руку. Мой вопрос касался его физических ощущений, однако мог быть понят с другой точки зрения. Как долго продолжается исчезновение людей? Как он к этому относится? -Что-то вроде…силы. Странные ощущения. -Больно? -Нет. Я растерянно опустил руку. Он не ощущал душевной боли? Неужели ему было действительно наплевать? А мне было больно от осознания своего бессилия, тревожно и страшно. Мне было жаль людей. -Почему вы не можете мне говорить правду? Мое отчаянное бормотание поглотила тишина в комнате. Я сел на кровать, а потом и лег, уронив голову на подушку. Если Куинлану что-то не понравится, пусть выгоняет меня. Ноут упрямо уперся мне в спину, я раздраженно отодвинул его к стене. Я не хотел видеть того, что происходило, был не готов к этому. Мне требовалось больше времени на осознание и моральную подготовку. Жало в горле друга перекатывалось размеренно, почти музыкально. Не изящный инструмент для музицирования, конечно, но присутствовала в нем доля гибкости, силы, темной неизбежности. Я не думал, что кто-нибудь до меня в здравом уме называл жало хищников поэтичными словами, находя в нем красоту и утонченность. Я и сам бы раньше покрутил пальцем у виска, если кто-нибудь заикнулся о такой ереси. Теперь же без ощущения рядом стригоя, звуков, исходящих из его горла, я чувствовал себя опустошающе одиноким и уязвимым. Он стал моим наркотиком и якорем. Больше жало не ассоциировалось у меня с чем-то омерзительным; наверно, я принял друга целиком со всеми его чертами характера, недостатками и многочисленными достоинствами. Мы притерлись за долгое время, проведенное вместе, как супружеская пара. Будто подслушав мои мысли, он быстро взглянул в мою сторону, задержав свой взгляд на мне. Больше он не смотрел на меня, занимаясь своими делами. Я время от времени кидал на Куинлана, вновь присевшего за стол, настороженные взгляды. Но, убедившись в том, что он не против моего общества и не планирует в ближайшее время выставлять меня вон, я прикрыл глаза, и беспроглядная тьма поглотила меня. ХХХ Поле было заполнено мертвыми телами, они были рассыпаны будто кровавые семена. Над ними уже начало собираться воронье. Они кружили над мертвыми, иногда подлетая и присаживаясь, чтобы отведать лакомый кусочек их души. Я увидел стоящего Баракуса чуть поодаль. И подошел ближе. Я уже не удивлялся и не задавался вопросами, почему я оказывался рядом с ним так часто. Наверно, судьба такая. Он мимолетно глянул на меня, и озабоченность ясно читалась на его лице. Он не ожидал меня здесь увидеть? -Это твой сон или мой? – Спросил я, стараясь не смотреть на мертвецов. -Сложно сказать. – Буркнул гибрид, всматриваясь куда-то вдаль. – Все перепуталось. -Это сделал ты? – Я рукой махнул на истерзанные и трудно узнаваемые тела, поморщившись. Мимолетный хмурый взгляд был мне ответом, безмолвным. Намерение Баракуса шагнуть, уйти дальше от меня, туда, куда он смотрел, я не принял. -Где твои братья? – Остановил я его, осторожно положив руку на плечо. Я осознавал, что гибрид находился в скверном расположении духа, поэтому старался говорить с ним помягче. Он остановился, и я почувствовал, что он как-то весь подобрался, но руку скидывать не стал. -Еще не родились. – Глухо ответил гибрид, посмотрев на меня через плечо. Я не мог взять в толк причину его мрачности. Обстановка была просто идеальной для него: куча крови, люди, которых он убил или выпил. Для печали точно не было причины. -Тебе, наверно, одиноко. – Заметил я, постаравшись вложить сочувствие во взгляд. Искренность всегда помогала в разговоре с гибридом. -Пока нет. Но скоро я достану сердце из груди и разделю его на три части. Я задумался над его словами. Сердце. И эти три части… -Ты ведь образно выражаешься? – Уточнил я, не веря собственным догадкам. Моя рука чуть сжалась на его плече. -Рэм и Куинлан не связаны ментально, хотя дети одного отца. Ты не задумывался, почему мы трое связаны? Я не задумывался об этом, полагая, что это особенность того Древнего и его наследников. Наверно, зря. -Каниш и Шива – твои дети? – Удивленно спросил я. -Примерно как ты ребенок Куинлана. – Легкая усмешка на мгновение озарила его лицо и пропала без следа. Я поморщился от выбора слов. Нет, я не ребенок. Возможно, Куинлан считал меня таковым, и то отчасти. Но другом и братом я себя считал однозначно. -Мы также. Братья по крови и духу. – Подтвердил внимательно наблюдавший за мной гибрид. -Они выглядят как стригои. Но я не изменился. Я поменяюсь? – Взволнованно спросил я. Мне совершенно не хотелось лысеть и отращивать дополнительные части тела. -Ты, Фет, упрямый сукин сын. Ты остался неизменным всем законам назло. Примерно как этот Рэм, разгуливающий под палящим солнцем. Иначе это объяснить я не могу. Вот как бывает. Упрямство определяет наличие или отсутствие жала? Гибриду следует, наверно, читать книги не по психологии, а по генетике. -Почему ты выбрал это место? – Спросил я спокойно, встав у правого плеча гибрида. Инвиктусы редко спят и четко контролируют свои сны. -Здесь и сейчас все просто. Тебе говорят – ты делаешь. Не надо обдумывать, решать, сомневаться. -Может быть, я бы тоже посетил места из прошлого, когда все было проще, чем сейчас. Но я их не помню, совершенно. – Грустно произнес я, шмыгнув носом. Мне показалось, в этом месте стало прохладнее, и я стал мерзнуть. -Ты жалеешь о памяти? Что не вернешь ее. – Баракус, мне казалось, побил сегодня все рекорды серьезности и откровенности. Что не могло не радовать. - Я не знаю. Ты бы предпочел забыть? Или помнить свое прошлое. -Мы – это наша память. Без памяти нет нас. Я усмехнулся и легко стукнул его по плечу. Не сильно, чтобы он не принял это за нападение. -С каких пор ты стал таким мудрым? Ты оставляешь Куинлана без работы. Баракус усмехнулся, и мрачность медленно сошла с его лица. Мне показалось даже, что на его щеках заиграл легкий румянец, хотя какой там румянец мог быть, стригойская нездоровая мертвецкая бледность была невыводимой. -Ты давал им имена сам? – Не самый важный вопрос, который мне хотелось задать гибриду, однако этот разговор мне нравился. Поэтому я поддерживал его в позитивном ключе, как мог. -Тебе не нравится? – Полусерьезно спросил Баракус, хмуря брови. – Они назвали себя сами. -Они разные. Насчет Шивы не уверен, но Каниш не похож на тебя. -Как и твой Натан не похож на Куинлана. Не знаю, кто больший ублюдок из них двоих – Куинлан или твой червь. -Они оба мне дороги. – Заметил я, ощущая укол обиды. Мне не нравилось, когда гибрид отзывался подобным образом о них. -Не сомневаюсь. Ты всегда находишь причины любить их. Прозвучавшие ворчливые слова заставили меня вскинуть глаза на гибрида. Было очень похоже на обвинение, глупое и какое-то детское. Но вспыхнувшая на гибрида злость тут же была подавлена жгучим желанием мира между стригоями. Драки и ругань вели в противоположную от него сторону. -Для любви не нужны причины. – Сказал я, подмигнув ему. И да, искренняя улыбка на лице Баракуса заиграла лучиками в его глазах. Так-то лучше. Внезапный сильный толчок в плечо заставил мои зубы клацнуть, а дыхание вмиг сбиться, окружающий мир резко накренился в сторону. Я обнаружил себя лежащим на земле, а Баракуса рядом не было. Я поднялся и осмотрелся. Неприятно жгло в месте удара и приземления, в остальном я был в полном порядке. В нескольких десятках метров от меня гибрид расправлялся с выжившим человеком, нанося ему удары. Через несколько ударов человек упал и гибрид занес ногу, чтобы раздробить тому грудную клетку. От этого вида мне отчего-то стало отчаянно страшно, будто я видел уже такое. -Стой! – Успел крикнуть я, но слишком поздно. Он не обратил на меня внимание. Нога гибрида с силой безжалостно опустилась вниз, переломав ребра и сплющив внутренние органы человека. Все это сопровождалось чавкающим звуком и хрустом ломаемых костей, будто кусок мяса пропускали через мясорубку. От этого вида мне стало дурно, и я прикрыл рот рукой и отвернулся, пытаясь совладать с рвотным позывом. Я не заметил, как гибрид подошел и задумчиво наблюдал за мной. Наверно, я вызывал в нем стойкое отвращение своей впечатлительностью и жалостливым сердцем. Я надеялся, что никогда не стану таким, как он. Что бы ни случилось со мной. Только сейчас я заметил, что из его плеча торчала стрела, должно быть, выпущенная этим человеком. И понял, что она предназначалась мне, а он оттолкнул меня. Закрыл собой. Заслонил об опасности. -Спасибо. Но тебе не стоило беспокоиться, ведь это сон. – Мягко произнес я. -Для тебя. Для меня – прошлое. Прошлое, которое его не отпускает. И которое заставляет его чувствовать. Я молча шагнул ближе и осмотрел рану. Баракус не пытался меня остановить, стоял и не двигался, предоставив мне свободу действий. К счастью, кончик стрелы торчал со стороны спины, и я обломил оперение, чтобы быстро вытащить ее. Наверно, я действовал по-человечески медленно, неуклюже, он сам бы гораздо быстрее справился с этим, но он доверился мне и этот факт заставил мой взгляд смягчиться, а руки – действовать еще бережнее. Гибрид не произнес ни звука, даже жало, казалось, замерло. Я надеялся, что испытываемая им боль не была настолько сильной, и я старался все делать быстро. Когда я потянул за кончик, белые струйки потекли из раны, и я оторвал лоскут от своей футболки, чтобы прижать к ране, остановить кровь. Гибрид не отрывал своих глаз от меня, его внимание было слишком пристальным, слишком тяжелым, слишком навязчивым. Оно ощущалось как нечто тягучее. Наши взгляды пересеклись. В его глазах было много эмоций, я был прав насчет этого места, и я различил все, что он тщательно маскировал: беспокойство, легкий страх, теплые нотки. Он позволил мне видеть их, не прятал их за привычной усмешкой. Я отвел глаза и без труда убрал мокрую от его крови тряпку от раны, края которой уже почти сомкнулись. Я провел пальцами по рубцу и благодарно стукнулся лбом о его плечо, но сил и желания на то, чтобы отступить на шаг, у меня не было. Я замер. Рука гибрида легко коснулась моей спины, и холода от его пальцев я не почувствовал. Только тепло, идущее от его сердца, струящееся сквозь прикосновение. Я старался не думать о том, что я первым притянулся к нему, приблизился. Напросился на это полу-объятие. Что он остался прежним убийцей, садистом и ублюдком, и ужасающий результат его действий находился прямо перед моими глазами, на поле, покрасневшем от пролившейся крови. И мне бы следовало держать между нами дистанцию, как можно больше, потому что он находился по другую сторону добра и моей моральной границы. Однако сейчас я приобнял его не потому, что эта граница стерлась или я вдруг ощутил себя злом, а потому, что я больше не ощущал себя прежним. Этот изменчивый мир требовал от меня жесткости, решительности. Время для полумер прошло. Я осознал, что если стригоям, моим друзьям, будут угрожать люди, уже «изменившиеся» или еще нет, я сделаю выбор не в их пользу. Я попытаюсь защитить стригоев. Баракус остался прежним, а я – изменил свое отношение к происходящему, расставил иные приоритеты. Я ощущал толчки его сердца, сильные, ритмичные, и мне казалось, что наши сердца бьются в унисон, в одном ритме. Мои глаза закрылись, и я сосредоточился на нем. Я резко открыл глаза и обнаружил себя на кровати, оглядываясь. Я находился на постели Куинлана. Моя спина все еще ощущала теплое касание гибрида, и я поежился, стряхивая остатки сна. Однако сон ли это был? Квинт сидел за столом и читал, не обращая на меня внимание. Я ждал, что он начнет разговор о моем сне и Баракусе, однако он молчал. Я вновь уронил голову на подушку, ощущая громкое биение своего сердца и уверенный в том, что сердце гибрида бьется в том же ритме. Негромкий смешок отвлек меня от мыслей. -Были времена, когда ты настаивал на том, чтобы Баракус ушел. И когда ты хотел его убить. Теперь, я думаю, ты бы предпочел, чтобы мы жили втроем, а то и впятером. – Произнес Квинт, не отрываясь от книги. Я услышал обвинительные нотки в его словах. Понеслось. Я предпочел помалкивать, так как жало потрескивало резко, и его владелец был раздражен. В последнее время он часть пребывал в таком состоянии. Он припечатал меня к подушке своим осуждающим взглядом. Я не выдержал и прикрыл глаза. Мои сны не были мне подконтрольны, ведь так? Я не уверен был, что я вообще видел. Сон, выдуманный моим воспаленным мозгом, или воспоминания гибрида, в которые он меня окунул. Я встал с кровати и подошел к нему. Книга замерла в его руках, когда я приблизился сзади и обнял его, почувствовал вмиг напрягшиеся мышцы плеч под моими руками. Я не знал, как мне вести себя с ним, поэтому просто на один короткий миг примирительно прижался губами к его шее и отпрянул. В доме было холодно, и я начал мерзнуть. Я проковылял к его спальному месту и быстро забрался под одеяло, пытаясь согреться. Стригоям не требовался камин или отопление, а я не сходил за дровами, это совершенно вылетело из головы, поэтому я ежился под одеялом вполне заслуженно. Куинлан мне не был нянькой, и забота о собственном комфорте ложилась на меня. Я дрожал под одеялом, даже зубы, казалось, начали стучать. Я накинул одеяло на голову, но теплее не стало. Я почувствовал, что матрас прогнулся в районе моих ног, а затем Куинлан лег позади меня, положив руку на плечо. Его тело прижалось к моей спине, и я тут же придвинулся теснее, сразу почувствовав идущее от него тепло. Я перестал дрожать. Его рука на плече дарила чувство поддержки и, по сути, говорила громче всяких слов. Я был ему благодарен, вечно благодарен. Он давал мне так много, а я, казалось, не мог ничего ему предоставить взамен, кроме вечных проблем. Но он неизменно помогал мне, защищал, был рядом несмотря на то, что я иногда подводил его, как неразумное дитя. Наверно, по его стандартам я не дотягивал до положенного уровня самостоятельности и умственного развития. Я и по своим не особо до чего-то дотягивал. От подобных мыслей я снова начал зябнуть. Холод ледяными щупальцами пытался сковать меня, лишить способности думать, двигаться. Я повел плечами и прижал колени к груди теснее. Наверно, своим ерзаньем я спугнул его руку, так как она быстро упорхнула. Я разочарованно шмыгнул носом. Но когда его рука стянула одеяло с моей головы, я закашлялся от свежего холодного воздуха. Его рука осторожно коснулась затылка, легко прошлась по волосам, а затем замерла на месте. Я испуганно замер, так как этот его жест напрягал меня, и попытался отодвинуться, одновременно повернув голову к Куинлану для обзора. Одна его рука прижала мое плечо, вторая протиснулась между шеей и подушкой, захватив шею локтем, как крюком. Я не понимал, чего он добивался, но память прошлого раза, когда он причинил зверскую боль, заставила меня вырываться сильнее, руками пытаясь разжать захват. -Куинлан… - Выдохнул я тихо, ощущая, как мне становится страшно и одновременно жарко от его тела. -Да? – Беззлобно откликнулся он, ослабляя захват на шее и распрямляя руку. Пальцы на плече перестали давить сверху и удерживать. -Что ты делаешь? – Пробормотал я, немного успокаиваясь и расслабляя тело. -Согреваю тебя. Я фыркнул, удобнее устраиваясь на его плече. Я неплохо узнал стригоя, однако предугадывать его действия так и не научился. Он был неожиданным и диким, как хищник, которого невозможно приручить. Эти мысли напомнили мне кое о чем. -Ты знаешь, что сделал Баракус? – Встревоженно спросил я. -Я следил за тобой. Я знаю. -И что теперь? Что будет со мной? -Ничего страшного, я думаю. Он уравнял наши …права. Хоть мне это и не по нраву. -Права? Какие права? О чем ты. Он говорил загадками, заставляя меня чувствовать себя дураком. -Я не хочу, чтобы ты неверно оценивал ситуацию. -Оценивал? – Поморщился я. -Я хотел бы избежать вероятности трактовать наш союз как…пищевой. -Я не трактую. И не буду. – Буркнул я, чувствуя укол обиды от его слов. – Я хочу… -Быть полезным. – Закончил за меня Куинлан. – Однако оценивать наш союз с точки зрения пользы тоже неверно. -С каких пор ты думаешь о нашем… «союзе»? -С недавних. -С нашим союзом что-то неладно? Или оценивать его с этой точки зрения тоже не надо? -У нас с некоторых пор не «союз», а целое объединение. Его укор повис между нами, и я затих. -Ты злишься на меня, а поскольку ты не привык говорить о проблеме, причиняешь мне боль. Так ты привык поступать. -Как и ты. Назло. -Это неправда. Назло мне ты будешь голодать? Тот факт, что он не хотел брать то, что я ему предлагал, обескураживал. Мне не нравилась сама идея отъема моей крови, однако в случае с ним мне хотелось дарить часть себя. -Смею разочаровать вас, мистер Фет. Ситуация сложилась непростая, однако вы не единственный человек в округе. Я развернулся к нему лицом, скинув его руку с плеча. Я сел, подогнув под себя колени. Раздражение норовило выплеснуться наружу. - Скажите, мистер Куинлан. С каких пор я «мистер Фет»?– Явно громче, чем следовало, спросил я. Мой вопрос вызвал у него усмешку. Он открыто насмехался надо мной, и только я собрался высказать все, что накопилось внутри, что я думал о стригоях, их кровожадной природе, как палец Куинлана быстро очутился на моих губах, отговаривая от необдуманных слов. Он сел напротив меня, скопировав мою позу. Мой порыв нагрубить внезапно был заглушен, и я растерянно смотрел на друга. Его рука сместилась к моей скуле, затем скользнула на шею. Большой палец прошелся по кадыку, а указательный огладил артерию. Пальцы ловко обогнули шею и потянули меня ближе. Я не позволил себя утянуть, упрямо старался не двигаться с места. -Ты обидчив. Ничего нового под солнцем. – Заметил Квинт, придвигаясь ближе. – Иногда мне так хочется выпить тебя до капли, поглотить тебя целиком вместе с твоим упрямством и заносчивостью. Его откровенные слова заставили меня занервничать. Совсем чуть-чуть. Куинлан иногда шутит на такие темы, однако это был явно не тот случай. Я смотрел в его глаза и убеждался в правдивости слов, и мне нечего было сказать ему. Только внутренне напрячься. Его рука легла на мою щеку. Но назвать это лаской было трудно, в жесте сквозила грубость. -Я хочу, чтобы вы жили в мире. Чтобы вы не стремились убить друг друга, и желательно, чтобы и меня не прикончили в процессе. Жало трещало, как иногда перед атакой, и я поджал губы, стараясь не дать страху целиком сковать меня. Куинлан был другом, верным, надежным, однако в последнее время он почему-то вел себя весьма непредсказуемо и жестоко со мной. Когда вторая рука спокойно взяла меня за плечо, он потянул меня сильнее, ближе к себе. Даже упираясь коленями, я не смог воспрепятствовать ему. Мои глаза пытались найти в его глазах намек на его намерение, однако они больше не выражали эмоций. Он перестал меня подтаскивать, когда моя грудь коснулась его груди. Куинлан отпустил мое плечо, только чтобы положить руку на спину. Рука так крепко сжала меня, что я сомневался назвать это объятием. У меня не было выхода, только положить подбородок на его плечо. Я ощущал размеренное биение его сердца, а он наверняка чувствовал быстрые толчки моего сердца и читал мои мечущиеся в панике мысли. Я бы с радостью ушел, даже сбежал из этой комнаты подальше, пока Куинлан не возьмет себя в руки, но он не предоставил мне такой возможности. Что будет в случае, если он выпьет меня, как он выразился, до капли, я представить не мог. Наступит смерть или черви все же меня вылечат? Хотя…червей внутри стало больше, а толку, как всегда, меньше, поэтому все же была велика вероятность смерти, что меня не радовало. Я был готов умереть от рук друга, но точно не таким образом. Дыхание сбилось, и мои руки сжали его рубашку. -Куинлан. – Позвал я, надеясь, что он совладает с собой. Я чувствовал его дыхание на шее, он не предпринимал никаких действий, не говорил ничего, просто держал меня, чем нервировал и пугал еще больше. Что ж, я тоже умел быть грубым. -Насколько ты ненавидишь людей? Скажи, вы специально бездействовали, когда Габриэль не терял времени? Специально игнорировали мои попытки помочь? Намеренно позволили уничтожить людей? Я приготовился к боли, к тому, что его жало немедленно вонзится в артерию, но …опять ничего. Он лишь фыркнул. -Ты так хотел правды. Получай ее. Я все продумал уже давно, еще до встречи с тобой. Иногда борьба не имеет смысла. Ты это понимаешь, примерно как тебя я поймал сейчас, но ты мудро предпочитаешь не трепыхаться. Я сильнее сжал его рубашку и завозился, пытаясь ослабить захват на спине, рискующий сломать мои ребра. Его слова вызвали во мне неподдельный интерес и …страх. Чуть ослабив руки, он продолжил. -Мы с Баракусом после встречи сели и просчитали варианты, и поняли, что сражаться с Габриэлем бесполезно, он все равно возьмет верх, а нам будет необходима пища. Людская кровь, не зараженная вакциной. И даже в случае полного истребления людей, у нас должен был появиться такой человек. Я похолодел внутри. К чему вел Куинлан, я догадался. И про запасной вариант … Однако я не верил своим ушам. Этого не могло быть. Куинлан просто не мог выбирать себе…пищу. -Заражать тебя своим червем с самого начала было опасно, и ты доказывал это не раз. Но ты умирал, и я решился. Ты обрел тогда бессмертие. Все мое тело напряглось, судорожно сжатые пальцы угрожали вырвать куски ткани из рубашки Куинлана, я их уже не чувствовал. Я дышал, как загнанная лошадь. -Ты, как случайный бонус и стечение обстоятельств помог ему с братьями. Баракус заразил тебя своим червем, согласно первоначальной договоренности. Тем более, было наиболее рациональным поделить тебя между нами…разделить права. Права. Права на что? На меня? Я не ослышался? -Ты лжешь. – Глухо пробормотал я. Особенно задела та часть про «поделить» между стригоями. Это звучало так, будто они делили вещь…продуманно, холодно и цинично. Меня замутило. -Зачем мне тебе лгать сейчас? Купайся в своей правде. -Зачем тебе вообще нужно было мне лгать? – Я сглотнул слезы. -Людям не нравится, когда их используют. Ложь была единственным вариантом. История сложилась логично и предсказуемо. -История? Если она правдива, тогда вы с Баракусом все разыграли? От начала и до конца - все было ложью? -Мы с ним не ладим, это правда. Ты мне приятен, это тоже правда. Баракус тебе не свернул шею, хотя мог бы тысячу раз расправиться с тобой. И это правда. А все остальное…имеет ли большое значение? У тебя появились те, кому ты небезразличен, кто небезразличен тебе. Семья, о которой ты часто думал. Пусть и вне… общепринятых рамок. -Имеет значение для меня. Вы…использовали меня? Как вещь? -С самого начала – да. Но я предупреждал тебя. Не судить нас по человеческим меркам. Но ты упорно видел во мне человека. И ожидал человеческого поведения. Привязывался ко мне все больше. -Ты не мог так поступить со мной! – Воскликнул я, все еще не веря ни единому слову. -Мне жаль. -Ты ублюдок. Чертов ублюдок. Засунь свои сожаления подальше! – Выплюнул я. Ненависть всколыхнулась внутри, и единственным желанием стало разорвать стригоя на части. Причинить боль, такую сильную, какую…испытывал я. Я попытался вывернуться из его хватки, оттолкнуть его, но внезапно я ощутил резкий упадок сил. Такого я еще не испытывал. Мое напряженное тело вмиг потеряло пружинистость. Руки вместо того, чтобы с силой царапать и отталкивать, лишь смогли обессиленно вновь зацепиться за его рубашку, чтобы плетьми не упасть на матрас. Я растерянно моргал и не понимал, что произошло. -Что ты сделал? – Прошептал я, не имея сил даже говорить нормально. Он переместил одну руку на талию, а вторую – на шею, так как я начал сползать вниз. - Ничего, что может навредить тебе. Больше не стоит взрывать дома, это привлекает ненужное внимание. И драться с тобой у меня нет никакого желания. Потому что ты проиграешь. Всегда проигрывал. -Ты гад, каких поискать. – Прошипел я с ненавистью. -Думай, как хочешь. У тебя все равно нет выбора. -Нет выбора? Ах ты, жестокий сукин сын. – Сглатывая слезы, проговорил я в его шею. -Жестокий в чем? Такова наша природа, с которой ты, кажется, свыкся. -Отпусти меня. Мне резко захотелось зарыдать в голос. Сбежать. Закричать. Но не быть здесь, в лживых, душных объятиях...друга. -Нет. Я обессиленно выдохнул, уже не пытаясь его оттолкнуть или вывернуться. Мой подбородок нашел опору на его плече. -Почему рассказал мне сейчас? Обо всем. Мог бы и дальше скрывать. -Мог бы. Причин много. Я уверен, ты все поймешь правильно. Раньше ты витал в иллюзиях. Мир жесток. Тебе нужно взрослеть. Перестать доверять всем подряд, меньше слушать свое ранимое сердце. Это должно стать неплохим уроком для тебя. Прививка от наивности. -Я не верю. Не верю, что ты обманывал меня. Что хотел использовать так подло. Не верю тебе… -Не веришь, что стригои умнее людей? Умеют планировать? Договариваться? Даже если идет вражда. Наш вид тоже хочет выжить, как и ваш. Но вашему повезло меньше, так как побеждает сильнейший. Его слова я слышал будто через толщу воды. Мне показалось, что кислород выкачали из комнаты или это я забыл, как дышать. Или Куинлан вновь вытащил червя, но я не мог сделать вдох. Сказанное Куинланом казалось мне злой насмешкой, просто бредом. -Дыши, Фет. Дыши. Я наконец-то смог вдохнуть и почувствовал запах Куинлана. Такой родной, такой знакомый. Мое сердце предательски сжалось от боли. Глупое сердце. -Я тебе не верю. – Повторил я. Потому что я не мог в такое верить. Потому что я доверял ему, он был единственным, кто имел для меня значение, выручал меня, поддерживал. Он просто не мог так поступить со мной. Просто не мог держать меня рядом, чтобы потом использовать вместо пакета с кровью. -Не верь, но дыши. Я горько рассмеялся. -А иначе ваши консервы скончаются? -Не консервы. Брат и друг, лишь потом, отчасти, сын. – Поправил меня Куинлан. И я почувствовал еще один укол боли. Почему, ну почему Куинлан продолжал мне лгать? -Я тебе не брат. И точно не друг. И пошел ты со своим сыном! -Тебе нужно успокоиться. Выспаться, обдумать все. Включить логику. -Я доверял тебе! -И я доверял тебе. И до сих пор доверяю. -Я не верю тебе… – Мой шепот, казалось, тоже потерял силу. -Я не лгу. – В такт словам его рука успокаивающе погладила мою спину. Сколько раз он гладил мою спину и столько же раз я находил в этом спокойствие, теперь же его жест вызвал липкое раздражение. -Моя память. Кто ее стер? -Ты сам. Мы были ни при чем. Хотя сейчас, видя твою реакцию, я начинаю все больше склоняться к этому варианту. Я просто окаменел, когда его дыхание опалило мой висок. Я не хотел терять остатки памяти, я хотел быть собой, желал помнить хоть что-то. Желал усвоить жестокий урок Куинлана, прививка от наивности должна была возыметь эффект. Я не хотел вновь видеть в стригоях моих друзей, верить обману, доверять им, нет, нет, нет… -Нет. – Прошептал я одними губами, замотав головой. – Не делай этого. Куинлан долго молчал. Его рука бездумно поглаживала мою спину, а потом замерла на месте. -Тогда не вынуждай меня прибегать к крайним мерам. -Не буду.– Согласился я. Мои слабые руки сильнее сжали его рубашку. - Отпусти меня. -Я тебя отпущу. Но из комнаты ты не выйдешь. – В самое ухо предупредил Квинт, убирая от меня руки. Я сразу отпрянул от него и прижался к стене. На это сил хватило. Он встал с кровати, глядя на меня сверху вниз. В моих глазах стояли слезы, и я из последних сил сдерживался, чтобы не раскиснуть. Мне показалось, что весь мой мир рухнул. Я чувствовал себя преданным, проданным, обманутым, облапошенным дураком. И ведь стригои мне говорили, что я дурак, но я им не верил. Я злился на него, злился так сильно, что сжатые до боли руки заболели и, кажется, ногти прокололи кожу, и выступила кровь. Мне хотелось кинуться на него, но слабость позволяла мне лишь сидеть и пронзать его взглядом, полным ненависти. -Сиди тихо. – Предупредил Куинлан, присаживаясь на стул. – Слабость пройдет скоро. -Мое видение. Я убью тебя, да? – В моем голосе звучала горечь. -Желающих меня убить всегда было в избытке. Вопрос в другом. Ты этого хочешь? -Я не буду вашим…донором крови. -Донор? Ты видишь лишь эту сторону. И услышал то, что захотел. Будь благоразумным. Обдумай все хорошо, вспомни. Однако…Если ты вынудишь нас, мы применим силу. Но я бы этого не хотел. Меня подрывало спросить, почему же он не хотел применять силу ради выживания своего вида. Раньше ей он не гнушался. Все равно боль, разрывающая мое сердце, была в разы больше любой физической. Стена, к которой я прислонился, была холодной, как и слова Куинлана. Все казалось мне теперь здесь чужим и негостеприимным, особенно воздух, холодивший саму мою душу. Я отлип от стены и лег, зажмурившись. Сдерживаемые слезы ручейком побежали на подушку, но мне было все равно. Это лишь вода, она ничего не значила. Уже ничего для меня не имело значения. Мои веки потяжелели, будто свинцом налились, мне нужен был отдых. Я чувствовал смертельную усталость. И я прикрыл глаза и провалился в какой-то бредовый сон про лисов и кроликов и я не мог разобрать, кто на кого вел охоту. Я уже хотел окончательно запутаться, как один из лисов положил мне лапу на плечо, убеждая в своей правоте. Я ее пытался стряхнуть, но он сжал ее и мои пальцы вцепились в эту лапу, пытаясь снять ее. Я резко открыл глаза и не смог понять, где я, заторможенно глядя перед собой. Передо мной стоял Куинлан, это его руку я с силой сжимал на плече. Я быстро убрал руку и встревоженно вгляделся в его глаза, пока не вспомнил события прошедших часов. Улыбка угасла на моем лице, и я хмуро смерил его взглядом. -Идем. Пора. Обида с новой силой всколыхнулась в груди, и я хотел было наброситься на него, ударить в лицо, толкнуть, было неважно, что именно я успею сделать,- моему гневу нужен был выход. Мое тело напружинилось, готовое к броску. Рука резко легла на плечо, прижав меня, и перед глазами оказалось его разозленное лицо. Его движения были быстрыми, черт бы побрал его. Я даже не успел отпрянуть от него. -Сделаешь это, и пожалеешь. – Ровный тон Куинлана не оставлял сомнений. Он предупредил меня и не шутил. Я не смог выдержать его суровый взгляд, и опустил глаза на его шею, где располагались завитки. Несомненно, Куинлан унаследовал от Хозяина куда больше выдающихся черт характера, чем признавал. И которые я так и не успел разглядеть во время нашего совместного…проживания. -Куда мы? – Выдавил я хрипло, просто чтобы не молчать. И чтобы погасить растущую злобу внутри. Мне было наплевать на самом деле, куда меня увезут. Но тишина была какой-то зловещей, и я заполнил ее, как смог. -Решим по дороге. – Без интонации ответил Куинлан. Он отошел от меня. Я свесил ноги с кровати, пытаясь проснуться. Больше я старался ни о чем не думать, так как мысли заставляли мои глаза слезиться. Как будто я нарезал лук. Куинлан, стоящий уже у двери, оглянулся. -С тобой не будет проблем? – Ровно уточнил Квинт. Его холодность и отстраненность оскорбляли меня. Казалось, у него угасли все чувства, которые еще недавно я четко различал. И оттого мне казалось, что он просто играл мной все это время, обдуривал меня. Я вяло мотнул головой, какие могут быть проблемы, если в противном случае меня все равно скрутят и, возможно, стерут память. Я только сейчас заметил, что меня во сне укрыли одеялом. Очень заботливо, но можно было уже не стараться отыгрывать роль. Когда мы вышли из дома, нас ждал грузовик. Куинлан шел рядом со мной, как конвоир. Я мстительно хотел рвануть в сторону, чтобы только посмотреть на его реакцию. Чтобы заставить его причинить мне боль. Так как одна боль вытесняет другую, ту самую, с которой я не мог справиться, и которая изнутри выворачивала меня наизнанку. Куинлан наверняка услышал мои мысли, так как его рука схватила меня за бицепс и притянула ближе. Я глянул на него, и он прищурил свои глаза. Когда я разглядел вышедшего водителя, то нисколько не удивился. Баракус. Тот, кто владел долей…во мне. Гибрид вышел нам навстречу, прищурив глаза. Я безразлично наблюдал за его приближением. То, что он мог мне лгать ради себя и своих братьев, не удивляло меня. Он был на все готов ради них, и его притворство и ложь были так, мелочью для него. Однако я ощутил что-то мерзкое в этом. Я с таким трудом начал ему понемногу доверять, как он тут же одним махом уничтожил зачатки нашей дружбы. -Эмоции Фета весьма… депрессивные. Рассказал? – Без интереса спросил гибрид, глядя в мои глаза. Я быстро перевел взгляд на друга, с ужасом ожидая его реакции. Я до последнего лелеял надежду на… Куинлан едва заметно кивнул, и я вдруг почувствовал, что земля уходит из-под ног. Если до этого момента я все же надеялся, что друг мне солгал по какой-то причине, что все это был глупый розыгрыш, то теперь все сомнения были развеяны. Что-то ухнуло внутри меня и, кажется, меня повело, так как в себя я пришел, почувствовав, как сжалась и напряглась удерживающая рука на плече. Куинлан поддержал меня, не дав упасть. Хрен ему, а не благодарность. -С ним не будет проблем? – Поинтересовался Баракус, разглядывая меня. Я насупился. Стригоев не волновало, что они морочили мне голову, лгали, глядя в глаза, их беспокоила лишь проблема, которую я мог создать. Помешать их планам. Я ощутил злость. И непроглядную ненависть. -Нет. Куинлан, так и не убрав руку, повел меня в машину, сев рядом. Баракус сел за руль, а его братья расположились на сидениях напротив нас. Демонстрация недоверия? Я опустил глаза, у меня не было никакого желания смотреть на кого-то из них. Я тер глаза и пытался решить, что делать дальше: спать или пронзать сидящих в машине ненавидящим взглядом, громко мысленно посылая их всех подальше и позаковыристее. Большее мне было пока недоступно, так как когда у меня появлялись мысли о взрыве, Куинлан в ту же секунду кидал на меня предупреждающие взгляды. Я не представлял, как они будут обращаться со мной, где содержать. Посадят на цепь, будут поддерживать вечную кому, упрячут мою душу в черный карцер, а тело будут выцеживать; или будут держать руками, по очереди выпивая, или же воткнут иглу... Потому что иначе я не понимал, как они будут брать кровь, так как я не желал быть их резервом. Я вообще не желал и близко рядом с ними находиться. От всех этих вариантов меня воротило и все больше напоминало ситуацию, сложившуюся при Хозяине. Тогда, судя по записям, открывались целые кровавые бойни для таких, как я. С той лишь разницей, что людей надевали на крюки. Мне это не грозило, я замышлялся как многоразовый продукт. Что ж. Бесконечный источник крови, как всегда считал Баракус. И не раз говорил мне. И почему тогда меня не настораживали его слова? Я поежился. Мне нестерпимо хотелось открыть дверь и нырнуть на дорогу, да так, чтобы мне свернуло шею. Чтобы хоть так заставить их горевать если не над потерей «брата и друга», - вряд ли я был для них чем-то большим, чем мешок с костями, - то над потерей «варианта пропитания». Я уже начал незаметно тянуться к ручке, как руку перехватили. Конечно, холодные пальцы Куинлана. Глупо было ожидать, что он ослабит внимание и перестанет меня слушать ментально. Он хорошо меня изучил. Куинлан, испепеляя меня взглядом, наклонился к моему уху. -Сделаешь так еще раз, и отправишься в черную комнату. -Да пошел ты. – Проговорил я. Я хотел оказаться где угодно, только не в этой душной стригойской машине. Мою руку сжали, и недоброжелательный мир потух перед глазами. ХХХ Потолок остался полосатым. Черная полоса чередовалась с белой, и кое-где белые полосы были гораздо толще. Это было главной загадкой, почему. Я не мог соотнести данный факт с тем, что Куинлан меня использовал и лгал мне. Если только…- я зацепился за эту мысль, - ложь была в самом начале, и затем его чувства ко мне стали ... Моя злость не давала мне додумать до конца логическую цепочку умозаключений. Или то, что я хотел придумать для успокоения самого себя. Я вздрогнул, когда услышал голос за спиной. -Ты ненавидишь эту комнату, однако она тебе приятнее, чем наше общество. -Ты этому удивляешься? Как вы …мы…что будет со мной? -Твои мысли про цепи и тому подобное не уместны. Неволить тебя в наши планы не входит. -Не входит. – Повторил я задумчиво. – То есть вы ждете, что я добровольно стану тем, кем вы меня считали? -Все будет по-старому. Должно стать. Ничего не изменилось. Ты просто получил свою правду, которую так хотел. -Все не будет по-старому! Ты чертов лгун! Вы обманывали меня, чтобы получить желаемое! – Рявкнул я. Меня в клочья разрывало изнутри от недовольства, ощущения несправедливости, жалости к себе. И то, что я облекал свои мысли в приличные слова, казалось мне только что открывшейся сверх способностью. – Ты предал меня! Тебе нужно было лишь одно… -Как будет, решать тебе. Я знаю твое отношение ко мне, а ты знаешь мое. Я был честен с тобой по поводу моих к тебе чувств. Предательство…Не слишком ли громкое заявление? Я нарушил данную тебе клятву? Действовал против твоих норм и ценностей? Ты желал моего общества, а я возжелал…твоего. Со временем. -А вдруг и это ложь? - Ты ощущал ложь хоть раз? Лжи я не чувствовал, ни разу. Мне и в голову не могло прийти искать подвох в наших с ним отношениях. Я от него ощущал лишь преданность, желание, любовь. И я их дарил ему, этому мерзавцу. -А если я не захочу…добровольно оставаться с вами. Если я захочу уйти… -Куда ты пойдешь? Людей почти не осталось. Там только те, кого ты видел. Хочешь к ним? -Я хочу свободу. -Люблю свободу, как рыба – воду. Я понял. Уже давно заметил, что у тебя очень развито чувство личного пространства. И обострено желание действовать наперекор всему. И всем. Ради свободы. - С меня хватит! Я знаю, чего ты добиваешься. Ошо, слышал о таком? Куинлан улыбнулся. Ну конечно, он слышал о нем. Стригой за тысячи лет неплохо изучил человеческую природу во всех подробностях, разглядел все мелочи, прикоснулся к истинной сущности человека. -Ошо сказал однажды: «Если вы поймали птицу, то не держите её в клетке, не делайте так, чтобы она захотела улететь от вас, но не могла. А сделайте так, чтобы она могла улететь, но не захотела». Так, Куинлан? Тебе больше не нужно лгать. Я опустил глаза, так как не хотел видеть в глазах Куинлана подтверждение своих слов. Я все это время смотрел, но упорно ничего не замечал. -Я не хочу сейчас разговаривать с тобой. Не хочу. Уйди. Куинлан исчез. ХХХ Я сидел за столом и задумчиво водил ложкой по дну кружки. По кругу. Бряк-бряк-бряк. Моя жизнь вообще строилась по этому принципу. Я по кругу, как белка, бежал, пока не упал. Затем был снова посажен в колесо и опять бежал, пока не выдохся. Теперь я снова в колесе, и опять требуется шевелить ногами… Бряк-бряк-бряк. Куинлан усадил меня за стол, налил кофе и поставил тарелку с бутербродами. Если бы он этого не сделал, не пришел, разбудив меня, не схватил за локоть, не стащил с кровати силой, я не был уверен, что я проснулся бы. Потому что мое настроение и желание делать хоть что-то было на нуле. Мной овладела апатия. Как будто мне хотелось есть. Как будто мне хотелось видеть стригоя. От запаха еды меня тошнило, поэтому я просто сидел и глядел в одну точку на стене. Бряк-бряк-бряк. Я не сопротивлялся Куинлану. Мог бы, но сил не было совершенно. И особого желания нарываться на новые порции боли. Ее итак было в избытке на душе. Баракус также подошел, встал неподалеку от Куинлана, сложив руки на груди. Я безразлично оглядел их. Все собравшиеся молчали, разглядывая меня. Наверно, я представлял собой занимательное зрелище. Бряк-бряк-бряк. Я, как дурак, пытался помирить их, желал для друзей, даже для этого маньяка Баракуса всего самого лучшего. А они и без меня справились, и весьма неплохо, судя по тому, как близко они друг к другу стояли. Кажется, связующее звено, которого им не хватало для установления мира, нашлось. Обманутый и почти сломленный человек, которого они готовили себе долго и тщательно на обед, связывал стригоев между собой крепче пуповины. Я перевел взгляд со стены на кружку, наблюдая закручивающийся смерч на поверхности кофе. Затылок ныл так сильно, что мне казалось, в голову постепенно вкручивали болт. Это наверняка было моральное перенапряжение. Баракус шагнул и положил на стол перчатки. -Надень. – Обронил Баракус, отступив назад. В его голосе отсутствовали приказные нотки, что казалось странным. Просто совет. Может, совесть его мучила? Да, как же. В любом случае, у меня не было сил на споры. Согласно обещанию Куинлана, физические силы вернулись, но вот моральные переживания измотали меня полностью. И речи быть не могло о том, чтобы использовать хоть какую-то из способностей. Тем более, сделать это незаметно. Для этого нужен был огонь внутри, скорость реакции, а я ощущал не прилив сил, а лишь едва тлеющий, уже догорающий пепел. Но я отпустил ложку и послушно надел перчатки, тут же схватившись за нее опять. Я сжал ее в пальцах и снова начал помешивать жидкость, приводя ее в движение. Бряк-бряк-бряк. Сидеть вот так и молчать было самым подходящим. Я так бы и просидел здесь, пока бы….пока бы… -Фет. Я ощущаю твой моральный упадок. – Произнес Баракус. Нет, точнее, бесчувственный ублюдок. Каким был, таким и остался. Он так и не смог измениться в лучшую сторону, на что я надеялся? -Тебе нравится то, что ты ощущаешь? – Мрачно спросил я, не сводя глаз с ложки. Наверняка ему нравилось. И боль, и печаль, и тоска. Так как он упоминал, что ему нравятся все мои эмоции. Этакая искрящая эмоциями игрушка. -Нет. Поначалу все задумывалось иначе. Мы не учли вовлечения…наших чувств. Теперь все мы связаны… Я вскинул на него глаза. Конечно, связаны. Я – еда, они – хищники. Связь крепкая. Он почему-то не стал продолжать. -Зачем этот разговор? Делайте, что нужно. – Безразлично произнес я. -И что нам нужно с тобой делать? – Поинтересовался гибрид. Баракус был серьезен, не было ни намека на его ухмылку. -Что хочешь. – Я снова застучал ложкой по стенкам кружки, так и не сделав ни одного глотка. -Как заманчиво. Мои желания могут испугать тебя. – Глаза Баракуса искрили весельем, я же сглотнул. Ну, еще бы. Он не терял своего плоского чувства юмора в любой ситуации. Прятался за маской ироничности. Хотя…что там было прятать – в основном одна холодность и жестокость, порой разбавленная тем, что я назвал любовью к братьям и симпатией к себе. Я мог ошибиться? В моем горле пересохло, а губы ощущались сухими. Я отложил ложку на стол и поднес руку к кружке и заметил, что она дрожит. Я не думал, что это был страх от слов Баракуса, скорее всего, низкий уровень сахара в крови. Я не помнил, когда ел. Я взял кружку, палец с трудом втиснулся в ручку, и поднес к губам, сделав глоток. Горечь свела десны, и запустила стаю мурашек по спине, я сморщился, отставив кружку. Зачем Куинлан положил ложку, если забыл о сахаре? И что я все это время намешивал? Вкус подействовал на меня отрезвляюще. -Тебе нужно поесть. У тебя низкий сахар. – Заметил Куинлан. В последнее время все вокруг пытаются меня накормить. Ну конечно, стригои заботились о качестве моей крови. -Нет, Куинлан. С сахаром все нормально, может быть, мне мешает нож, который ты воткнул в спину? – Горько произнес я. Баракус фыркнул, Куинлан смерил его «своим взглядом». -Вообще ему не стоило ничего рассказывать. – Сказал гибрид, обратившись к Квинту. Не стоило? Конечно же. Пудрить мозги так в духе стригоев. -Каким ты был уродом, таким и остался. – Угрюмо заметил я. -А ты каким был мальчишкой, который ничего не видит, таким и остался. – Парировал Баракус грубо. -Мальчишка? – Усмехнулся я. – Мне тридцать с лишним. - По нашим меркам – мальчик. – Проговорил гибрид серьезно. Я впервые слышал от него подобное заявление. Я всегда был для него «милым», с каких пор он понизил мой статус? - Ты хотел сказать, еда. Почему бы тебе не выпить меня? Может, подавишься. – Едко сказал я. В разговоре с ним нужные едкие слова находились почему-то быстрее, чем с Куинланом. -Если ты не заметил, тебя за все время никто не выпивал силой. Тот единственный раз не в счет, я не сдержался. Так что не драматизируй. Если бы тебя считали едой, обращались бы с тобой иначе. -Иначе? Ты выбивал из меня дух при каждом удобном случае! Как и Куинлан! Вы бездействовали и допустили гибель людей, лгали, лгали и еще раз лгали! Без конца. А я верил, доверял, даже тебе. -Даже мне. – Повторил Баракус, наморщив нос. Ему эти слова явно пришлись не по душе. - Как я и сказал. Неблагодарный мальчишка, не более. -Благодарить надо за что именно? – С нескрываемой злостью прошипел я. Наши взгляды на ситуацию явно сильно разнились. Теперь к списку моих эпитетов добавился «неблагодарный». Мило. Гибрид шагнул ко мне. Его глаза опасно блестели. Я должен был ощутить что-то. Страх, к примеру. Однако я ощущал лишь адреналин, бушующий внутри. Я ждал с нетерпением, как он поступит. Нет, я жаждал, что он вновь причинит мне боль. То, что он умел делать лучше всего. Чтобы развеять последние сомнения на его счет, чтобы крупицы симпатии к нему растаяли без следа, и осталась бы одна ненависть, застилающая мои глаза. Куинлан стоял и не вмешивался. Ему было пофиг? Я проследил за рукой гибрида, обхватившей мой подбородок. Я дернул головой, но он держал крепко. -Убери руку. – Спокойно произнес я, не глядя на него. Я вдруг почувствовал, как мою голову тянут кверху. Мои глаза встретились с его. -Ты находишься в доме с четырьмя стригоями. Мы голодны, так как с пропитанием стало туго. Не надо провоцировать нас. И прощупывать границу нашего терпения. -Я не хочу находиться в этом доме. «С четырьмя стригоями». И я лучше умру, чем стану кормить вас своей кровью! -Ты останешься здесь. И будешь делать то, что должен. – Рявкнул гибрид. -Убери руку! – Крикнул я, ударив по ней своей рукой со всей силы и ожидая, что он ее уберет. Его боль от удара через нашу чертову связь я ощутил сразу, поморщившись. Больно, жгло в месте удара, но терпимо, в общем. Рука Баракуса осталась на месте сжимать мою челюсть, даже не двинулась с места, как будто Баракус вовсе не ощутил мой удар. Каков был его болевой порог? Явно выше моего. Зато я ярко ощутил собственную боль в загривке и лишь потом увидел его протянутую руку к моей шее. Пальцы сильнее сжали челюсть, наверняка до синяков, и он рывком поставил меня на ноги. -Баракус! – Я услышал оклик Куинлана. Сердитый тон. Надо же, вступился за меня. -Ничего я ему не сделаю. – Заверил Куинлана гибрид, скосив глаза в сторону. Затем его взгляд снова остановился на моем лице. – Весьма грубо. Думаешь, можешь себя так вести с нами? -Убери чертовы руки. Убери немедленно. Убери. – Обида от его обращения со мной и боль от его рук захлестнули меня, я дышал прерывисто и чувствовал, что вот-вот слезы прочертят дорожки по щекам. Я был взбешен и одновременно расстроен и уязвим. Эмоции душили меня или гибрид – неважно, я был на взводе. -Отпусти его. С него хватит. – Спокойно произнес стригой. Со своей чертовой телепатией, будь она неладна. Я почувствовал, что меня начало потряхивать. Нервы сдавали, наверно. Натан меня лечил, однако он не мог обуздать или вылечить мои эмоции и ноющее от боли сердце. Баракус это тоже наверняка ощутил, так как он прикрыл глаза, о чем-то задумавшись. Или ощущая мои эмоции. Затем резко оттолкнул меня от себя. Не сильно, иначе я бы свалился на пол, а так смог устоять. И немедленно присел обратно на стул, так как не доверял своим ногам. Мне резко стало зябко, а ноги ощущались какими-то слабыми. -У нас дела. С ним что делать? – Раздраженно спросил Баракус через мгновение, кивнув на меня. Дела. У них всегда были дела. И большие секреты. Я вновь втиснул пальцы в кружку, и не заметил, что сжал их с силой. Я уже почти успокоился, я быстро приходил в себя, когда стригои находились от меня на расстоянии. И вновь начал нервничать, особенно когда Куинлан остановил на мне свой тяжелый взгляд, раздумывая над ответом. Баракус, как мне представилось, с удовольствием отправил бы меня в свою серую комнату, или с радостью связал, затянув веревки потуже. Это было весьма в его духе. В отличие от Куинлана, гибрид не особо доверял на слово, предпочитая действовать наверняка. Квинт говорил, что неволить меня не собирается, что до сих пор доверяет мне. Хотя, он много чего говорил и теперь я сомневался, что правду. - Фет никуда не уйдет. А если у него хватит ума уйти, то мы легко его найдем, и тогда цепи и иглы из его бурных фантазий станут для него реальностью. Я поджал губы. Стригой проговорил эти слова Баракусу, однако не отрывал от меня взгляда. Баракус повел головой и уже с интересом взглянул на меня. От его злости не осталось и следа. Бьюсь об заклад, его сильно заинтриговала та часть про «иглы и цепи». Мне до сих пор казалось, что все это происходит не со мной. Может быть, я просто застрял в кошмаре? Господи, пусть и будет так... Но я продолжал сидеть на кухне и не думал просыпаться, а две пары голубых глаз смотрели на меня. Кошмар, обернувшийся реальностью. А мне еще недавно казалось, что хуже уже быть не может. -Я выбрал тебе комнату. Идем. – Произнес Баракус, и, видя, что я не собираюсь слушать его и двигаться с места, взял меня за локоть и непривычно мягко потянул встать на ноги. Я так и не смог привыкнуть к его быстрым психопатическим переменам настроения. Его кидало из крайности в крайность, а это все еще продолжало удивлять меня. Я возмутился его очередной бесцеремонности, его желанию подчинять и управлять, ошалело посмотрел на него и резко попытался вырвать руку, но он раздраженно вздернул меня на ноги, как тряпичную куклу. Я запоздало вспомнил, что его почему-то всегда бесило мое сопротивление, делало жестче и безжалостнее. Когда-нибудь, я себе клятвенно пообещал, настанет момент, когда я смогу дать ему достойный отпор и навсегда отобью желание применять ко мне силу. Я скривился и перестал вырываться, встав прямо. Он проводил меня, как наказанного подростка, до комнаты, открыв передо мной дверь. Рука на спине легко втолкнула меня, и я сделал шаг внутрь и рассмотрел обстановку, весьма простую, но вполне…уютную. Мои глаза по привычке цеплялись за необходимые мне вещи и их состояние, хотя у меня совершенно не было настроения для этого. На кровати стоял ноутбук, на столе лежала книга, на которой я задержался лишь мельком, и вновь тарелка с бутербродами. Если бы я не злился на них, то я бы поблагодарил за заботу. В комнате не было пыли, плесени, спертого запаха, который меня выводил меня из себя, стало быть, ее проветрили, полы помыли, бутерброды приготовили. Ну, кого я обманываю, наверняка их украли из магазина, но все же… Чувство лютой злости перестало пылать в груди. Его чуть-чуть растопила их забота, и оно забилось куда-то глубоко-глубоко в душу, больше не мешая думать. Я ощутил неуместное смущение. Зачем…почему они сделали это для меня? Почему они продолжали делать то, что делали, чтобы получить мое доверие…и меня? Я даже с усмешкой пытался угадать, кого заставили убирать здесь. Наверняка, крайним оказался Каниш. Его с тряпкой и ведром воды я мог представить, на остальных даже моей фантазии не хватало. -В доме нет решеток. Кроме тех, которые ты сам придумываешь. Слова вывели меня из состояния задумчивости. Я оглянулся через плечо на гибрида, стиснув зубы. Гибриду не нужны были решетки и раньше, он всегда предпочитал воздействовать грубой силой. Я оказался за решеткой уже давно, хоть и не осознавал этого. - Если ты хочешь воплотить свои фантазии об иглах и цепях в жизнь, необязательно убегать от нас. Я мог бы исполнить любое твое желание. Только попроси. Мне было ни капли не смешно. Его игривый тон был не к месту. Я нахмурился, не желая шутить с ним ни на какие темы, а Баракус еле сдерживал улыбку, наблюдая за мной. Я не улыбался шуткам гибрида, а ему явно не было стыдно за ложь, которую он мне скармливал долгое время. Убогая симметрия жизни в действии. -Мы вернемся завтра. Не скучай без нас. Я наблюдал, как он покидает мою комнату. Осознание того, что здесь когда-то жили люди, которые уже превратились в не-людей, тяготило меня. Я ощущал себя вором, укравшим кусок жизни у прежних хозяев. Весьма доверчивым, к слову, и неудачливым вором. Я переложил ноут на стол и все же не удержался и ухватил бутерброд, присел на кровать. Раньше я любил оценивать мягкость матраса, и я легко качнулся на нем, памятуя о прежних временах. Жесткий, скорее всего, владельцы были практичными людьми и выбирали практичные вещи. Еле дожевав бутерброд и не почувствовав его вкуса, я забрался под одеяло. Мысли о побеге кружили где-то на краю сознания, как коршуны над трупом, однако я не ухватывался за них серьезно, как бы мне ни хотелось досадить Куинлану и Баракусу. Если бы Квинт по каким-то причинам не смог отыскать меня, то Баракус бы точно не ошибся. Тем более, бегать по лесам от шустрых стригоев, у черта на куличках, меня не прельщало. Да и сил не было. Да, стригои были невероятно умными и последовательными. И если кого-то ловили, то наверняка.