Земли богов и чудовищ

Напоследок расчесав длинные чёрные волосы, доставшиеся по наследству от бабушки по отцовской линии, Хелен окольными путями вывела Кеннета на прогулку и только после этого крикнула: – Па-ап, Кеннет на улице! – О, какое счастье, – из своего кабинета показался правитель Фидеса Аластор Рендер. За время правления он немного отрастил пряди у висков, и теперь границу красного и чёрного цветов отмечали деревянные массивные бусины, которые наряду с раскидистыми рогами придавали королю сходство с древним кельтским богом Кернунном. – Сенсей, снова вдохновение? – оглядев Радиодемона с ног до головы, спросила Кьяра. – Доброе утро, мои дорогие барышни. Да, признаю, я снова воевал с холстом, – он попрядал ухом, не рискуя почесаться: руки были в пятнах краски, а из кармана джинсового фартука виднелись кисти. Хелен улыбнулась: отец всегда обожал изучать новое, и очередным его проектом по самосовершенствованию стало рисование красками. Аластор, и в земной жизни привыкший вставать рано, научился встречать утро раньше всех, посвящая час или полтора тишине, одиночеству и новому хобби. – Покажешь, пап? – с интересом заглянула ему за спину Хелен. – Конечно, оленёнок. Заходите. Кофе? Или потерпите до завтрака? – он подошёл к раковине, осторожно закатывая рукава зубами. Образ Кернунна внезапно стал хулиганистым: со внутренней стороны предплечий Аластор сделал два тату, каждое из которых было амбиграммой имени его детей: Хелен на левой, Алисон – на правой руке. – Сенсей, – подгадав момент, словно бы невзначай окликнула учителя Кьяра, – Мне кажется, или вы с Кезефом сегодня наметили дружеский спарринг на копьях? – Да, всё верно, – прищур алых глаз свидетельствовал о знании сердечных дел ученицы, – А что такое, Кьяра? – Да подумала, что надо бы поприсутствовать, эстетика и все дела… – она заскребла по паркету коготками левой ноги, – А мы скоро начнём разучивать рецепты приворотных зелий? – Спроси свои таро. Что они говорят? – Так не честно, сенсей! – притворно обиделась девушка, – Они говорят, что всё зависит от Вас! – Кезеф или твои знания магии вуду? – Ну сенсей! Хелен хихикнула. Кьяра сама научилась гадать на таро и очень гордилась этим достижением. Надо сказать, карты её «любили», и расклады оказывались очень точными. Магия, ни дать ни взять. – Ещё не готово, но я так и не решил, что ещё можно прибавить, – Аластор развернул картину к дочери и её подруге, ставя холст на мольберт. – Вау, – найдя нужное междометие, затихла Кьяра, разглядывая полотно. Хелен решила сделать шаг назад, чтобы уловить атмосферу наброска. Не так давно отец признался, что стал припоминать дела давно минувших дней: когда он в виде призрачного оленя путешествовал по мирам, пока в итоге не нашёл Фидес. «Холодные и мрачные» – так описывал увиденное Радиодемон, не вдаваясь в подробности. Был один мир, откуда ему не хотелось уходить, с небом цвета заката и высокой травой, но то уже стало темой для предыдущего рисунка. Сейчас же взору девушек предстал вид, который можно было лицезреть через запотевшее стекло: совсем как во время погружения с масками в их родной Шепчущий океан. Только… – Туман и холод. Прямо чувствую, – поделилась ощущениями Хелен, невольно вздрагивая. Картину составляли пятна серого и голубого оттенков, но виднелись и желтоватые, уходившие в даль симметричные полосы. – Пап, а это что? – Где? – Вот это, – принцесса показала на жёлтые вкрапления, – Прямо как улица, освещаемая фонарями. – Моя фантазёрка, – вытерев руки ветошью, Радиодемон ласково погладил дочь по голове. – Только не говори, что это плохо. Мама с её фантазией заселила целую планету. – Мама Рендер-Магне рулит, – сверкнула улыбкой Кьяра, – Долгие лета Пресветлой Богине Львице. – Только не в моём замке, – послышалось возле двери, и в кабинет Радиодемона заглянула Шарлотта Рендер-Магне Хелен всегда охотно любовалась матерью и её умением выглядеть сногсшибательно в любой ситуации. Практически львиная, немного волнистая грива родительницы была перехвачена несколькими лентами, а изящно скроенное платье, сочетавшее в себе адские и фидесские ткани, подчёркивало грудь и бёдра, изменившиеся к лучшему после рождения двоих детей. Нереально было поверить в то, что когда-то Чарли была мечтательной девочкой, способной только размышлять о мире в розовых тонах, и не предполагая, каким образом воплотить свои мечты в реальность. – Мама Рендер-Магне, Вы же знаете, я в шутку, – Кьяра пошла ласкаться, и Чарли с удовольствием чмокнула пятнистую макушку: – Ты всё больше напоминаешь мне Энджела, дорогая. – Но благоразумие в ней точно от Черри, – поддержал жену Аластор, – Доброе утро, сердце моё. Я как раз показывал девочкам ту мазню, которую вы, словно сговорившись, решили величать картинами. – Да-да, продолжай набивать себе цену, любимый, – из-за чёрных губ правительницы показались белые, словно жемчуг, зубки, – Хелен, милая, Алисон ещё не встал? – Встал, к нему там пришла Тапело. – Мы тоже ломились как положено, – с довольным кивком отметила свои праведные труды Кьяра. – Вы ж мои солнышки, – Чарли обняла обеих девушек, уже давно не проводя границ между вышедшей из её чрева и дочерью друзей, – И что же тут у нас за картина? – Я думаю, что фонари, – Хелен сдвинулась с точки обзора, указывая на ряды жёлтых пятен – Или факелы. Как ты, – Шарлотта Рендер-Магне снова тепло улыбнулась, гладя дочь по голове. – Я уголёк! – оценив игру с именем, фыркнула Хелен. – Вы чего шумите, что-то хорошее случилось? – раздался сонный голос. – Чел, утречко, – первой поприветствовала помятого от сна подростка Кьяра, – Как спалось? – Хорошо, но мало, – парнишка зевнул, прикрывая рот перчаткой. Весь его наряд был продуман таким образом, чтобы защитить кожу от беспощадных солнечных лучей. Увы, Алисон, несмотря на светлые, как у матери и деда волосы, похоже, намеревался остаться исконно ночным созданием, признающим исключительно тусклый свет луны, звёзд да электричества. За спиной младшего из правящей династии Фидеса мелькнула серебристо-голубая шкурка Тапело. – Тап-тап, позавтракай с нами, – мягко окликнула девочку Хелен. Та обернулась к своему другу, безбоязненно уставившись в его странные глаза. Только Тапело да членов семьи не смущали причудливые радужки глаз Алисона. Чаще всего они казались светло-серыми, но любой, кто задерживал на них взгляд больше, чем на пару секунд, вскоре открывал для себя нечто удивительное: зеркальность. Добраться до души Алисона не выходило ни у кого: он всегда прилежно отражал чужую. Возможно, это было связано с его особым даром: одной из причин, по которой парнишка носил перчатки. – Да, оставайся, – улыбнулась Чарли, – Хочешь, я приглашу Юки? Потом все вместе пойдёте в школу. – Давай, Тапело. Будет здорово, – негромко сказал подруге Алисон, переводя взгляд на картину, – Ого, это фонари? – Во! Прошу засвидетельствовать: не одна я это вижу! – ткнула пальцем в брата Хелен – Ежели вы настаиваете, теперь и я думаю о фонарях, – подняла ладони вверх Кьяра, – А теперь погнали уже завтракать, а? – Кстати, – Алисон натянул капюшон поплотнее, окликая дочь лучшего друга отца, – Я виделся с Табрисом, он сказал, что твои родители скоро вернутся из экспедиции. – Братан, да это же невероятно крутые новости! Я бы тебя потискала, но ты против… Хотя нет, всё равно потискаю, – начинающая мамбо с удовольствием потеребила румяные щёки паренька, – Невозможно устоять! – Кьяра! Кьяра, хватит!! – Твоя школа, – дружелюбно проворчала Шарлотта Рендер-Магне, глядя, как дочь друзей гоняется за её собственных сыном по коридору замка. – Моя? Я в жизни не тискал ничьи щёки, что за извращение. – Ой, ну разумеется, – жена боднула его лбом в плечо, – Ты уже сказал Алисону? То, что мы обсуждали вчера. – Я не стал беспокоить его на ночь глядя. Он итак тяжело встаёт утром, а в его возрасте нужно высыпаться. – Согласна… Как думаешь, он нормально отреагирует? Это же вроде… стажировка, и всё… Хелен, я знаю, что ты слышишь нас, иди поближе. – Я ненароком, мам. Это всё уши. А они у меня от папы, – шепнула Хелен, подходя к ним, – Деда Люцифер хочет научить Алисона управленческой деятельности? – Именно, мой оленёнок. Я считаю, что для этого ещё слишком рано, но меня берут числом, – вздохнул Аластор. – Никто не спихивает на него ответственность. Просто представят Совету Преисподней, и он будет участвовать в заседаниях, – пояснила Чарли, – Наш младший справится. – А как же школа? – не колеблясь, выдвинул главный козырь Аластор. – Ещё подумаем, но лично меня учили на дому, и я как-то выросла… Да брось, дорогой, в аду есть все условия. Алисону выделят мою комнату в замке, – ловко парировала королева Фидеса. – Там опасно. Помнишь, как он потерялся? – Ему было пять, Ал. И мы быстро его нашли. Хелен мигом вспомнила тот противоречивый эпизод…