Земли богов и чудовищ

Со времени сотворения флоры и фауны на планете вокалоид пребывал в блаженной неге, лишь изредка проверяя стабильность пищевых цепей и размеры популяций. Он и его оператор отлично потрудились: даже дети, родившиеся после применения растительного артефакта, не требовали никакой редактуры. Что может радовать программу больше, чем качественно выполненная работа? Разве что пакет данных, взявшийся словно из ниоткуда. Вокалоид был запрограммирован любопытным, но при этом осторожным. Сейчас он напоминал ребёнка, кругом обходящего подарок в яркой обёртке, на котором совершенно точно значилось его имя. Упаковка знакомая. Свои. Давно не было. Решено – распаковываем. Внутри оказалась инструкция. Новая фаза эксперимента. Резервы не требуются. Начать отчёт до критической точки. -Сообщить оператору?- Отклонено. Но почему? Всё необходимые вводные содержатся в окружающей среде. Любое вмешательство нарушит чистоту эксперимента, и тот будет считаться проваленным. Если бы вокалоид мог, он бы покрылся холодным потом. Ему ли не знать, как обходятся с проваленными экспериментами. Тогда только один вопрос… -Фиксируются попытки взлома начальной климатической программы- Отклонено. Любое вмешательство запрещено. У программ нет самолюбия, они не склонны обижаться, но сейчас то, что помогло заселить целую планету, было в роли неразумного ребёнка, даже не догадывающегося о планах давших ему жизнь взрослых. Очевидным оставалось одно: при всех своих мощностях вокалоид был не в состоянии просчитать то количество переменных, которыми с лёгкостью оперировали его вышестоящие «коллеги». *** – Самый жирный и самый вредный, и, пожалуй, самый вкусный фастфуд найден! – торжественно объявила Хелен, внося в палатку Кьяры коробку, – Гавайская пицца! – Просто превосходно, – незамедлительно откликнулась Лилит, – Одну минутку, мы почти закончили. Принцесса пригляделась: её бабушка сосредоточенно рисовала стрелки на веках молодой мамбо, и, надо сказать, это делало хулиганский облик Кьяры гораздо женственнее. – Уже не терпится увидеть, – боясь пошевелиться, процедила девушка сквозь сомкнутые зубы. – Ещё самую малость… Почти… Так дай подсохнуть, и… – Лилит достала карманное зеркальце, показывая результат своей модели, – Гляди. – Во имя Данте! – восхищённо выдохнула Кьяра, вертя головой, – Подруга, как я выгляжу? – Отпад, – на полном серьёзе пробормотала Хелен. Бабушка Лилит была настоящим гуру по части макияжа глаз, и действительно сотворила настоящий шедевр. – Не терпится показать это Кезефу! – взвизгнула Кьяра, топоча коготками по набросанным в шатре а-ля восточным подушкам, – Ему точно понравится! – Ха. Да кто он такой, чтобы устоять перед твоим шармом, – пришурила серебристые глаза Лилит, открывая коробку с пиццей. – Серьёзно? – тут же укутала её в щенячий взгляд Кьяра. – Говорю это как женщина, соблазнившая ангела, – улыбнулась ей княгиня Ночи, – Впрочем, в нашем случае сложно сказать, кто кого соблазнил. Хотя о чём это я? В любви женщины на порядок смелее мужчин, так что я считаю, что победа была за мной. Помню, как шла по Эдему совершенно нагая, ловя его полный смятения взгляд из зарослей деревьев… Ох, какие были времена. – У кого-то самые крутые бабушки на свете, – подмигнула подруге Кьяра. – Ага. У нас, – приобняла её Хелен. Дочь Энджела не общалась со своим мафиози-дедом, так что автоматически получила старших родственников со стороны своего наставника и его жены. – Кто там говорит о бабушках? – в палатке показалась голова Анахиты, – Можно к Вам, леди? – Пицца сама себя не съест, – охотно подвинулась Лилит, – Осторожнее с крыльями. – И с холестерином, – хихикнула ангелица, потирая тонкие ладони, – Это почти что твёрдая версия нашего луизианского гамбо. – Умереть со вкусом тоже надо уметь, – заметила Кьяра, выуживая кусок поаппетитнее. – У меня просят дань, – со вздохом констатировала Хелен, чувствуя нос Кеннета, в буквальном смысле дышащий ей в спину. – Да побалуй ты его в честь праздника, такой маленький кусочек это почти что галета для этой туши, – усмехнулась Лилит. – Я совершенно точно не изверг, – сверкнула зубами Хелен, кладя кусок на высунутое полотно языка питомца. Кеннет издал преданный скулёж и тут же отстал. Иногда девушка спрашивала себя, чувствовал ли он вкус подобных микроскопических угощений. Да, работы по подготовке фестиваля Единства оставалось ещё достаточно, но так хотелось посидеть тут подольше, женским кружком. Стоило взять побольше пиццы. – Всё же так здорово, что Фидес так многогранен, – заметила Анахита, с некоторой опаской вытягивая нити плавленого сыра, – Я при жизни почти нигде не бывала, в отличие от моего первого мужа. В палатке повисла неловкая пауза. Хелен знала, что это больная тема бабушки, но того, что она знала о своих истоках, иногда не хватало. Так что она решилась: – А… отец папы был… – Моряком, – быстро ответила Анахита, поёжившись, чтобы отогнать плохие воспоминания, – Раньше, чем мы поженились. Ходил на торговых судах, от юга до крайнего Севера. Иногда попрекал меня, что я не так хороша в постели, как туземки, с которыми ему приходилось иметь дело… Давайте не будем об этом. – Да, конечно, прости, – потупила взор Хелен, но тут Лилит кашлянула: – К слову о мужьях. Я ещё пропишу Люциферу пенделей за то, что не мог перенести заседание своего клятого Совета из-за фестиваля Единства, устраиваемого любимой внучкой. – Вы будете его бить?! – поразилась Кьяра. – О, нет, милая, – хитро улыбнулась Лилит, – У меня более изящные методы… И поверь мне, Хита, такого твоему бывшему не показывала ни одна туземка, клянусь чем хочешь! Кеннет даже отпрянул, когда до этого тихая палатка взорвалась женским хохотом. – Как тут весело! А меня всё ещё нет! – откинула подог Черри, – О, ещё и пицца есть. – «Пицца»? Я тоже хочу! – сунулся следом Энджел. – Мужчинам нельзя! – в шутку крикнула Лилит. – Всё в порядке, мужчин я не приглашал, – сверкнул золотым зубом гей, – Что обсуждаете? – Как бабушка Лилит будет наказывать деду Люцифера за несерьёзное отношение к празднику, – подлила масла в огонь Хелен. – Секс? Вы говорите про секс?! Я вам сейчас такое расскажу – он из постели живым не вылезет! – Остановитесь! Вы разгромите палатку! – не в силах перевести дыхание от хохота, еле слышно прострела Кьяра. Хелен каким-то чудом умудрилась вылезти за секунду до катастрофы и вдоволь насмеялась, глядя, как её разношёрстная семья выпутывается из-под упавшего тента. Вообще-то ей хотелось поговорить с бабушкой Лилит о том, как та начала править Преисподней, но зачем сваливать свои страхи и сомнения в такой радостный момент? Можно обойтись. Она же взрослая. Справится как-нибудь. Хелен и не заметила, как в очередной раз взяла в руки кисточку хвоста, ища поддержки у самой себя. Ни к чему портить фестиваль.