Земли богов и чудовищ

Первой, кто подал сигнал о том, что снаружи небезопасно, была Арктика. Она ощерилась и встала поустойчивее, утробно рыча словно грозовой фронт. Сейчас, готовая к атаке, она более всего напоминала волка. В отличие от дружелюбного Кеннета, способного разве что зализать кого-то до полусмерти, самка амарока была реальной боевой единицей, и возможно, стала питомицей владельцев «Хайдаута» вовсе не за красивые глаза. – Понеслась, нелёгкая, – с негодующим вздохом провозгласила Джой, волоча сумку из матерчатой ткани, на которой был вышит медицинский крест, – А я точно не могу курить в процессе? Ласт, в это время усадившая роженицу на колени, метнула на коллегу угрожающий взгляд. – Всё, всё, это была попытка разрядить обстановку, – дёрнула хвостом женщина-сфинкс, – Эй, малая , дуй сюда, или ты с Арктикой будешь рычать? – Нет, я тут, с вами, – Хелен помялась, но затем, увидев кивок совладелицы отеля, села рядом. Когда Джой окликала кого-нибудь, прорезался очень явный южный говор, характерный и для отца принцессы Фидеса. Это та самая Джой – никаких сомнений. От размышлений девушку оторвал стон роженицы, а вместе с ним и далёкий звук, похожий на вой. И нет, не ветра, а живых существ. – Явились не запылились, – проворчала Ласт, отцепляя от стены канат, – Вот, мамочка, держи. Двумя руками, крепко. – Кто это? – не выдержала Хелен, востря уши в сторону двери. – Адлеты. Не волнуйся, они дерзкие, только если не давать отпора, а у нас есть Арктика и на крайний случай оружие, – пояснила совладелица отеля, ощупывая живот роженицы, – Лежит хорошо, уже готов выйти. – Разве мне не надо лечь? – просипела будущая мать. – Нет, золотко, рожать лёжа это всё равно что испражняться стоя, лежачее положение изобрели близорукие доктора-мужчины, которым было необходимо видеть больше положенного, – сказала как отрезала шаманка, подвязывая волосы, – Хелен, воды. – Да, мэм. – Джой, тебя учить не надо. – Да-да, – зайдя за спину пациентки, женщина-сфинкс уложила мягкие лапы той на поясницу, – Не волнуйся, когти выпускать не буду, считай это за массаж. Вой донёсся прямо из-за окна, и Хелен, вздрогнув, не выдержала и обернулась. Она думала увидеть ломящихся по их души хищников, но узрела аморфную массу, которая, вздымаясь, словно морские волны, наползала на стёкла и ярилась искажёнными пастями и глазами. Почему-то зрелище не пугало, а наоборот завораживало, особенно промельки огненных капелек в этом живом студне. – Они как плесень. Жрут всё, что остаётся, – с презрением бросила Ласт, завершая приготовления рабочего места, – Увы, послед для них деликатес, так что они там с ума сходят. – Но кто они такие? – Замучившие себя души, – Джой пусть и неохотно, но ткнула себя лапой в грудь, – Если продолжать терзать себя тем, что было когда-то сделано, принимаешь звериный облик, а после сливаешься с остальными адлетами. – Если позволите, девочки, – Аластра с намёком указала глазами на пациентку, – Давайте перенесём болтовню на потом... А ты, милая, слушай своё тело, оно мудрое. И не напрягайся при схватках, ты мешаешь ему родиться. – Я его не хотела. И не хочу! – с необычайной злостью выкрикнула роженица. – Знаю, знаю, мы об этом позаботимся, – просто удивительно, как совладелица «Хайдаута» могла озвучивать подобное, не впуская во фразу и ноты осуждения. Хелен метнула в сторону Джой испуганный взгляд, но та только покачала головой, мол, не беспокойся, мы не убиваем младенцев. Сунувшаяся в комнату Арктика усмирила лишний напор адлетов по ту сторону окна, и, судя по звукам, они вернулись обратно к двери, зачищая и без того уже стерильный снег. – Держись за верёвку, сжимай, если больно, но не сжимайся сама, ага... Да, вот так, умница, ты быстро схватываешь, – Ласт, даже не наклоняясь, ловко ориентировалась в пространстве, – А теперь ори, милая. Как только пройдёт головка, считай, дело сделано. Несмотря на весьма нервную обстановку, Хелен ощутила волнение. Дома её по понятным причинам не допускали до подобных этапов жизни, знакомя уже непосредственно с результатами праведного труда, а в учебниках биологии всё выглядело плоско и шаблонно. Впрочем, там и результаты значились другие: уже когда младенец показался, девушка поняла, что он не похож ни на зверообразную мать, ни на человеческого ребёнка. Увитый венами, практически багровый, на руки Ласт вывалился новый мюлинг, конвульсивно дёргающий лапками. – Умница, – понимая, что роженица не хочет смотреть на дитя, шаманка мигом передала того Хелен, – Аккуратно опусти его лапками в воду, они сообразительные. Вой за окном перерос в призывное бульканье: похоже, аморфные падальщики вспомнили о том, что им отдадут послед. Мюлинг на руках Хелен уставился на неё огромными серыми глазищами, а потом, шмыгнув носом, изобразил подобие улыбки. – Не такие уж и страшные, да? – оставив пациентку на Ласт, подошла ближе Джой, – Всё проще, чем человеческие младенцы... Да ты отпускай, он живо догадается. Отказавшись в ванночке, сделанной из окаменелой древесины, новорожденный мюлинг тронул гладь воды лапкой, а затем принялся умываться, словно кошка. – А она... – оторвавшись от малыша, начала было Хелен, но Аластра, помогавшая роженице встать, лишь покачала головой. – У нас это в порядке вещей, не хмурься, – Джой отошла к месту родов, ловко сгребая лапами испачканное бельё, – Мадемуазель, одна просьба: вынесите это за порог, ладно? Грешница кивнула, не поднимая глаз, хотя её ухо дёрнулось от писка мюлинга, которого вытирали полотенцем. – Хелен, сделай милость, загляни в нижний ящик комода, – попросила Ласт, выводя роженицу вон, – И выбери за своё усмотрение. Открыв нужную секцию, принцесса Фидеса едва не запищала от умиления: ящик был полон крохотных свитерков с разноцветными узорами, от геометрических до изображений растений и животных. – У Зиза руки из нужного места, скажи? – заметив, что гостья залюбовалась, свернула улыбкой Джой, – Это всё его работа. Как расстался с тем мрачным парнишкой, опять его имя забыла, так вот, штопал без остановки, и теперь у нас с запасом. – Агат. Его звали Агат, Туунбак его раздери, – донёсся до них голос Ласт, – Чёртов депрессивный люрик, моя бы воля, пирогов бы из него налепила, только душу Чизизи раздербанил. – Солидарность, они не пара, – заметив вопросительный взгляд, хмыкнула Джой, – Так ты выберешь свитер, или как? – Да, вот, думаю, этот ему подойдёт, – лихорадочно дёрнувшись, Хелен выудила синюю одёжку с узором из наплывающих друг на друга концентрических кругов, – Ну-ка, малыш, что скажешь? Уже обсохший мюлинг весьма ловко дотопал до неё, и, осмотрев вещь с разных сторон, выжидающе приподнял лапки, мол, одобрено, надевай. Вой за окном стих окончательно, но на смену ему пришёл стук, похожий на барабанную дробь. – Вы только поглядите сколько событий за день, – даже завиляла хвостом Джой, – Клянусь когтями, ты та ещё счастливица, малая. Хочешь взглянуть? – Это не обсуждается, конечно хочет, – в проём снова сунулась Ласт с улыбкой на лице, – Накинешь мою шубу пока, надеюсь, не замёрзнешь. Снег не метёт, да и адлеты забрали с собой ветер. – А куда мы? – Хелен поёжилась при мысли о выходе наружу. – К Чреву, поскольку, – Аластра отодвинула ногу, и рядом с ней встал мюлинг, отбивающий лапкой ритм по полу, – Настала его пора отправляться в путь. – В путь? Туда? – переспросила Хелен, не веря, что лысенькое создание, пусть и в свитерке, по доброй воле захочет выйти наружу. – Ага, – шаманка отошла всего на мгновение, а затем вернулась с серой шубой до колен и унтами, – Вот, надевай. Если сильно замёрзнешь, разрешаю поехать на Арктике. Но уверяю, это зрелище не забудешь. – Лично я после этого два дня ходила с отвисшей челюстью, – поддержала подругу Джой, – Я ведь тоже иду, да? – Нет, твой черёд сидеть уже за стойкой ресепшена. – Ох, ладно, только ради тебя, – пробурчала женщина-сфинкс, занимая положенное ей место. Возражения точно были не тем, что принималось в ходе этого непонятного действа, так что Хелен покорно влезла в предложенную одежду и обувь. – И ещё вот это, – Ласт протянула девушке маску, охватывающую нос и рот, – В отличие от меня, ты выдыхаешь тепло. Эта мелочь показалась Хелен не столь существенной, а зря: благодаря маске, едва двери «Хайдаута» распахнулись, лёгкие девушки не обжог ледяной воздух Адливуна. Если бы не замерзавшие ресницы, можно было назвать погоду почти что комфортной. – А, дядя Нуб, ты как всегда знаешь, когда у нас движ, – Ласт вышла первая, так что Хелен не сразу увидела, к кому та обращается. Но после высокая фигура шагнула вперёд, и принцесса Фидеса невольно вздрогнула, вспомнив адлетов. Мужчина с шакальей головой странно был на кого-то похож. Но на кого?.. – Какое занятное дитя, – звериный нос прошёлся по её макушке. Хелен не шелохнулась, ведь многие демоницы и грешницы Фидеса делали точно также, – Пахнет солнцем, словно мой родной Египет. – Странная, да? Но сердечко у неё где надо, – дружелюбно закивала Ласт, помогая мюлингу залезть на загривок Арктики. – Вы... Анубис, верно? – наконец узнав сочетание обликов, спросила Хелен. – Да, а ты... – он прищурился, – Хелен Рендер-Магне. Очень приятно познакомиться. – И мне! – совершенно искренне протянула ему руку принцесса Фидеса, – бабушка Амат с ума сойдёт от радости, узнав, что кто-то из её родичей жив и здоров! – Амат? – уши под меховыми амбушюрами пришли в движение, словно пытаясь отогнуться назад, – Что может быть общего у меня, провожатого душ, с той, кто эти души уничтожает? – А, но... – Хелен несколько оторопела от его тона, – Бабушка Амат не виновата, что ей выпала доля делать такую работу! И она всегда хотела созидать, а не разрушать. Сейчас она никого не ест и помогает моей маме Чарли. – В самом деле? – судя по всему, Анубису с трудом верилось в такой расклад, – Впрочем, Нил его знает, куда всё катится. Неспокойно в последнее время. Надеюсь, Чрево продолжит выполнять свою функцию... А ну вон, нечисть! – он грозно оскалился в сторону подворотни, и Хелен заметила отступающую биомассу адлетов. Их хаотичные лапы оставляли на снегу следы, похожие на первые потуги рыб по покорению суши в далёкой молодости Земли. Из горла мюлинга вдруг донёслось нечто, похожее то ли на щебет, то ли на взрыв хохота ребёнка, и Арктика обучено легла. Затормозила и остальная процессия. Спрашивать о том, добрались ли они, не имело смысла, ведь органы чувств прилежно доложили Хелен о препятствии, впрочем, без конкретики. Ощущения были совсем как от портала, только тут от мягкой стены веяло теплом, а если принюхаться, ещё и ощущался аромат свежеиспечённого хлеба. Пейзаж впереди слегка размылся, и, как только мюлинг смело потопал вперёд, заметно поменялся, переливаясь призрачными силуэтами высокой травы и деревьев. И ещё кого-то по ту сторону. Огромная фигура и маленькая, с четырьмя руками. – Джеронимо?! – едва не вскричала девушка, – Джер, я здесь! – Не пугай ребёнка, – осадила её Ласт. – Но там мой друг! – Где? – должно быть, когда её глаза меняли цвет на фиолетовый, Аластра хуже видела мелкие детали. – Да вон же! Рядом с этим... не знаю, что это создание, – затараторила принцесса Фидеса, осознав, что по ту сторону их не слышно и не видно. – А, – проморгавшись, тоже заметила парня шаманка, – Надо же, никак, у Чучуны появился ученик. Не волнуйся, твоему другу ничто не угрожает. – Так вот, значит, откуда эти треволнения в пространстве, – задумчиво потёр подбородок Анубис. – Джеронимо пострадал из-за тех двоих, что вы сейчас прячете от меня в тюрьме или где-то там ещё, – принялась разъяснять Хелен, – Это чистая случайность! Джер, как и я, гражданин Фидеса, и мы должны вытащить его оттуда! – Попридержи оленей, милая, – рука Ласт легла ей на макушку, – Мы не вправе прерывать ритуал. После ритуала – да, так уж и быть, мы сделаем всё, что сможем. Да, дядя Нуб? Древнеегипетский бог медлил с ответом. – Пожалуйста, – сложив руки в молитвенном жесте, протянула Хелен, – Джеронимо нужен своей семье и друзьям. Нужен мне. Голова шакала обернулась, и их глаза встретились. – Пусть ты и не была рождена на Земле, – тон древнего божества звучал устало, – Но ты руководствуешься теми же принципами, что и люди, когда они ставят личные привязанности превыше всего мироздания, а потом удивляются, что накликали на себя беду. – Но я… – Хелен неловко осеклась, зарывая пальцы в рукава шубы, – Но он... – Вы только поглядите, – прервала их неловкую паузу Ласт, – Кажется, Чучуна доверил молодому провести ритуал!