Звезда, по имени Ленский

Ленского постепенно стали отпускать кошмары, благодаря Онегину. С Евгением очень здорово спать. В прямом смысле, лежать под одеялом в обнимку и спать, ведь на большее Владимир пока не решался, хотя, может, и хотел. Но вот так взять и пристать к мужчине с пошлыми поцелуями, похотливыми изречениями и прочими непристойностями казалось юноше невозможным. Они снова были у Онегина. Евгений почитывал какую-то книгу, лёжа у возлюбленного на коленях, который записывал стихи в тетради. Мужчина иногда мог немного повернуть голову и тем самым задеть чувствительный орган поэта. Сначала последний просто закусывал губу и иногда прерывисто вздыхал, но после он совсем отвлёкся от стихов. В голову лез только Евгений, его торс, сильные руки, которые мягко брали Владимира за талию… — Жень, — робко начал Ленский. — Да, милый? — отозвался Онегин, не отрываясь от книги. — Ты же спал уже с кем-то. Ну, в том самом смысле… Евгений хитро ухмыльнулся и отложил книгу. — Да, неоднократно. А что такое? Моё солнышко интересуется подобными вещами? Ленский раскраснелся. Вот так взять и выложить ему всю подноготную о том, что поэт давным давно жаждет ласк со стороны своего Евгения? Онегин и без слов всё понимает. Поднявшись с чужих колен, он подался вперёд и поцеловал Владимира, но не так, как обычно: страстно, горячо. Он ощупывал чужой ротик и грубо трахал его языком. Ленский немного испугался, но старательно отвечал Евгению, пока комнату наполнило тихое мычание и причмокивание. Онегин был нежен и в ласках, и в действиях. Мягкие поцелуи сыпались градом на грудь, шею, щёчки и остальные части тела Ленского. Владимир отзывался тихими стонами и вздохами, наслаждаясь нежными толчками, ощущения от которых он ещё запомнит надолго. Им обоим потребовалось не очень много времени, чтобы испытать оргазм и кончить, а после Онегин долго зацеловывал своего Володеньку, вытирал слёзы с лица и обнимал его. — Жень, — прошептал Ленский, — повторим как-нибудь? Евгений хихикнул и чмокнул чужие губы. — Обязательно.